Текст книги "Я. Тебя. Люблю"

Светлана Белоусова
Я. Тебя. Люблю

Глава I

Девчонка была потрясающей. Это – факт. Смесь голубоглазого ангела и золотоволосой принцессы. Среди толпы студентов она однозначно выделялась. Притягивала взгляд. Особенно мужской. Особенно мой. Что поделаешь, я шалею от женской красоты, как алкаш на пике запоя от запаха виски.

Женщина должна быть красивой. Весь трёп о богатом духовном мире пусть остается для страшных тёлок. Прежде чем мужчина доберется до этого пресловутого мира, ему нужно изначально на что-то клюнуть. Ну, понимаете? Никто не ходит ловить рыбу с пустым крючком.

Грудь, фигура, ноги, лицо. Можно в обратном порядке. Все равно. Если в комплекте идут мозги и мало-мальски сносный характер, – бинго! Чуваку повезло отхватить знатный куш.

У меня дело до изучения тонкой душевной организации не доходило. Тяжело познавать внутренний мир друг друга в горизонтальном положении. Да и не очень интересно.

Вертел я эти романтику сами знаете на чем.

Но девчонка была чертовски хороша. Я и мой член находили ее просто охренительной.

– Джонни, братан! Ты чего застыл?

Ощутимый удар по спине вывел меня из состояния транса.

– Майк, хочешь в дыню? Ты мне друг, почти брат, но влуплю так, что тапки откинуться. Черт, у тебя же каждый кулак, что таран, Геракл недоделанный, блин.

– Ты куда уставился, бро? Ох, ты ж мать твою! Какая деваха!

Дружок уловил мой взгляд и теперь беспардонно пялился на Принцессу.

– Джонни, ты ее знаешь?

Я молча покачал головой.

– Что, мальчики, залипли на новенькую?

Мы, два тугоухих дебила, не заметили, как подошла Оливия, еще один член моего ближнего круга. Длинноногая рыжая красотка, но сука, каких поискать.

Дружище Майк тащится от нее с первого класса.

Я с ней спал. Один раз. По-пьяни. Мы оба изображаем кратковременную амнезию, и тот эпизод не вспоминаем. Конечно, старина Майк об этом ни сном, ни духом. Иначе он наплевал бы на нашу многолетнюю дружбу и прикопал меня где-нибудь в лесу, предварительно сломав каждую косточку в моем до безобразия красивом теле. Иногда я ловлю насмешливый взгляд Олли и у меня появляется подозрение, что стерва бережет информацию на случай, если мы станем врагами.

– Кто это?

Я очень постарался, чтоб голос звучал равнодушно. Ни к чему Оливии знать, насколько меня заинтересовала незнакомка.

– Это? – рыжуля пренебрежительно кивнула в сторону моей (черт, уже использую собственническое «моя») Принцессы. Это – новенькая.

Охренеть, какая содержательная информация. Издевается. Как пить дать, издевается.

– Да ладно, – Оливия обняла меня за талию, прижимаясь так, что сквозь ткань ее платья я чувствовал отсутствие нижнего белья, – не злись, Джонни. Девочку зовут Алиса. Приехала из страшной, далекой, холодной России. Представляешь? Это добавляет ей лишнюю сотню баллов? Ты же любишь все необычное, Джонни-красавчик.

Убил бы, сучку. Если бы не любил. Чисто по-дружески, конечно.

– Что ты к нему привязалась? Девка реально хороша. Уж покайфовее некоторых, – тут же окрысился Майк.

Вот такая душевная любовь. Майк цепляется к Олли при каждой возможности, а она в ответ к нему.

Пока они препирались, я снова стал разглядывать Принцессу.

Невысокая. Стройная, будто фарфоровая статуэтка. При этом узкие обтягивающие брючки и футболка, слегка прилегающая к телу, позволяют убедиться, что грудь и попка у нее выдающиеся, в буквальном смысле этого слова. Длинные золотистые волосы собраны в высокий хвост. Черты лица: высокие скулы, пухлые губы, аккуратненький миленький носик настолько идеальны, что хочется дотронуться, убедиться, настоящая ли девчонка. И глаза… Их яркая синева вызывает подозрения о контактных линзах. Смотрит так, что мурашки бегут по коже. Черт, размышляю, как долбаный поэт.

Алиса… Ей идет это имя. Девчонка из сказки про Зазеркалье.

И все же, что-то было не так. Не знаю. Неправильно. Будто собираешь пазл, а две детали случайно поменялись местами: и цвет совпадает, и рисунок, но картинка не складывается, плывет.

Принцесса – новенькая, никого здесь не знает, при этом держится слишком уверенно; не просто осматривается, а будто чего-то ждет. Или кого-то.

– Да ладно! Смотри, Джонни, она поперлась к Итону! Зачем ей этот ботаник? – отвлекся друг от ссоры с рыжей.

Я был абсолютно с ним согласен. Зачем? Только в дверях холла появился наш староста, мерзкий, на мой взгляд, зануда, девчонка тут же двинулась к нему. Да так целенаправленно, будто ждала именно Итона. Неужели они знакомы? Не похоже. Заумный идиот, смотрит на нее с еще большим обалдением, чем я. Даже оглянулся, не смея верить, что такая красотка идет именно к нему.

Принцесса остановилась около старосты и принялась что-то торопливо говорить. Черт, слишком шумно в холле, не слышно, ни слова из того, что она там ему впаривает.

Причем улыбалась девчонка так, что мое сердце растаяло и медленно стекло вниз, в район паха. Ну… или это было не сердце…

Боже мой, Итон, придурок, вместо того, чтоб, пользуясь моментом, утащить это рожденное для горячего секса существо в ближайшую пустую и, желательно, закрывающуюся на сто замков, аудиторию, стоит, кивая в такт ее словам. По-моему он сейчас рухнет в обморок.

А девчонка прямо светится. Что за бред?! Итон Деринг – покоритель женских сердец. Обоссаться от смеха.

Тут Принцесса решила удариться во все тяжкие. Она подхватила ботаника под локоток, и они мило продефилировали в сторону учебного класса.

Умереть, не встать. Причем умник, судя по всему, так и собирается сейчас сделать – скончаться от восторга с совершенно нелепым выражением на лице.

Я оторвался, наконец, от сладкой парочки. Майк и Оливия уже перестали цапаться, выясняя, кто из них – тупоголовый качок, а кто – силиконовая стерва. Сейчас они хотя бы просто спорят. Лет в семь, когда у Олли заканчивалось терпение, а случалось это очень быстро, она просто хватала первую попавшую игрушку и лупила Майка по голове. Теперь, думаю, она и сама об этом жалеет. Такое никого не сделает умнее, а уж в случае с нашим большим другом вообще сплошная грусть.

– Джонни, идем? – позвала Оливия, показав при этом Майку средний палец, и двинулась в сторону кабинета культурологии.

Детский сад, ей-богу.

Для чего будущим юристам культурология – загадка вселенского масштаба. Вряд ли судью убедят мои размышления о ранней письменности Месопотамии. Однако профессор Эриксон свято верит, что его предмет жизненно необходим любому прямоходящему существу, и опоздания приравнивает к личному оскорблению, поэтому я пошел вслед за Оливией. Марк, злой, как черт, что вполне естественно после их общения с Рыжулей, плелся рядом.

Стоило нам войти в аудиторию, мой взгляд тут же выхватил из толпы сидящих рядами студентов, Принцессу. Конечно под крылышком Итона, внимательно слушающую его треп. Ты посмотри, разошелся, скромник. Как долбаный павлин распустил перед ней свой долбаный хвост.

Да что за чертовщина происходит?

Юридическая школа Университета Пеппердайн – это фабрика, кующая из отпрысков знатных семей достойную смену. Частенько, пробившись сквозь, прямо скажем, совсем нелегкий отбор (и умственные способности кандидатки здесь совсем не решающий фактор) в наши ряды попадают красотки, вышедшие на охоту за светлым будущим в виде платиновых банковских карт потенциальных мужей. Но Итон? Да, он богат и все же есть побогаче. Он хорош собой, если девушка предпочитает утонченную интеллигентность, но на курсе столько реально крутых парней. И это я еще не говорю о себе. У нас такие экземпляры, Голливуд отдыхает. Что ни парень, то готовый киноактер. Что ни девчонка, то готовая модель Victoria’s Secret.

Скажем так. Итон среди нас, как гадкий утенок. Причем сказочного превращения в лебедя уже не случится. Парню двадцать два года. Поздно ждать чуда.

Почему же она так вцепилась в него? Будто не замечает всех мужских взглядов, пожирающих ее с первой минуты появления в холле.

– Господа. Доброе утро, – профессор Эриксон бодренько вошел в класс, плотно закрыв за собой дверь, – рад приветствовать вас в новом семестре. О, я смотрю у нас пополнение?

Обожаю этого чувака. Практически боготворю. Свои последние слова он адресовал Принцессе, вынудив ее тем самым отвлечься, наконец, от Итона.

– Милая девушка, представьтесь. Нам всем очень интересно с вами познакомиться.

Блин, мужик читает мои мысли!

Девчонка встала, слегка повернувшись боком, чтоб видеть и профессора, и студентов. Взгляд скользнул по всем присутствующим и на секунду, отвечаю, задержался на мне. Я увидел в ее прекрасных глазах холодную тень сарказма и вдруг отчетливо понял: она просто насмехается, глумится над «золотой» молодежью, откровенно считая нас избалованными придурками богатеньких папочек.

– Меня зовут Алиса Эдельман. Я приехала из Санкт-Петербурга, где тоже изучала юриспруденцию.

От первых же слов меня буквально бросило в жар. Тембр ее голоса, манера говорить, легкая хрипотца и слегка плывущий мягкий акцент – все это звучало так, будто сейчас, в этот момент она получает высококлассный оргазм.

Да что происходит-то? Так не бывает! Таких женщин не должно существовать в реальности. Это же просто оружие массового поражения.

– Что-то не особо у тебя русская фамилия, – прервал девчонку Майк.

Ну, конечно. Видя раздражение Оливии, которая бесится от того, что кто-то в чем-то ее превосходит, мой друг решил угодить своей зазнобе и поглумиться над новенькой. Эх, Майкл Престон, ты, конечно, звезда местной футбольной команды, но к таким играм ты совсем не готов.

– Видишь ли, – девчонка обернулась к нашей компании, – в России кроме фамилии Петров и имени Иван еще очень много всего интересного. Мой прадед, например, служил при дворе Александра III… Ох, ну да. О чем это я. Ты даже не знаешь кто это такой. Вы, накаченные американские парни вряд ли догадываетесь о существовании подобных исторических личностей.

Меня будто ведром холодной воды окатило. Образ прекрасного ангела рушился прямо на глазах. Всего лишь очередная высокомерная сука.

– Простите?

Вот незадача. Последнюю фразу я, похоже, сказал вслух. Принцесса смотрела на меня в упор, явно ожидая каких-то дальнейших комментариев, желательно в виде извинений. Наивная.

– Говорю, очередная высокомерная сука, – повторил я, чеканя каждое слово, – что в этой фразе тебе кажется неправильным? То, что ты очередная? Или то, что ты – высокомерная? Термин «сука», я так понимаю, как раз на своем месте.

Я ждал, что девчонка психанет, устроит скандал, разрыдается, на худой случай. Я ошибся.

Не спеша, она направилась ко мне, а когда остановилась рядом, слегка наклонилась, поставив руки на столешницу, от чего наши лица оказались практически напротив друг друга. Глаза в глаза.

– Бедный малыш. Говорят, что мужчина бывает злым в двух случаях, – голос ее звучал завораживающе тихо, но окружающие застыли в таком напряжении, что каждое слово долетало до самых дальних углов кабинета, – первый случай – это когда мужчина голоден. Судя по тому, что в тебе живого веса около девяноста килограмм, думаю, питаешься ты отменно. Второй случай – это когда у мужчины маленький член. Но ты не переживай. Сейчас медицина развивается семимильными шагами. Может быть, твой дружок даже сможет немножко подрасти.

Она мягко провела пальцами по моей щеке, демонстрируя этим жестом глубокое сочувствие, и, развернувшись, направилась к своему месту рядом с ухмыляющимся Итоном.

Через мгновенье кто-то хихикнул в одной стороне, кто-то подхватил в другой и, наконец, смех взрывной волной накрыл всю аудиторию. Даже профессор Эриксон улыбался, радуясь неизвестно чему.

Я буквально сорвался с места, но тут же почувствовал, как в руку вцепилась Олли. Она изо всех сил тянула меня обратно, не давая догнать Алису и… Что? Что бы я ей сделал? Ударил бы? Я не бью женщин. По крайней мере, никогда этого не делал до сегодняшнего дня.

Она выставила меня посмешищем. Унизила. Этого я не позволяю никому.

– Дожонни, успокойся, – подруга буквально силком вернула меня на место, – конечно, это – война до победного конца, но не сейчас. Остынь. Мы все сделаем красиво. Месть – блюдо, которое подают холодным.

– Да, дружище, мы превратим ее жизнь в ад, – похлопал меня по плечу Майк, сидевший за моей спиной.

Вот она, настоящая дружба. Мы можем троллить друг друга сколько угодно, но если это сделает посторонний, его ждет очень много неприятных моментов.

Тем не менее, внутри у меня все кипело от злости, обиды и, наверное, разочарования. С первого взгляда я загорелся этой девчонкой, вспыхнул, как лесной пожар. И дело не только в красоте, от которой замирает что-то внутри. Я видел очень много красивых женщин.

Просто она показалась мне особенной. Не такой как мое окружение, как Оливия и остальные цыпочки из нашего долбанного «Высшего» света. Не такой, как я.

Профессор Эриксон, наконец, успокоил студентов и принялся читать свою лекцию, но я всем нутром чувствовал то и дело возвращающиеся ко мне взгляды. Еще бы. Сегодня произошло эпохальное событие – Джонатан Нортон Уилсон III был прилюдно унижен.

Да, у меня отвратительный характер. Я эгоистичен, самовлюблен. Ну а как должен относиться к себе парень двадцати двух лет, красивый, спортивный, любимый женщинами и имеющий многозначный банковский счет? Что поделаешь, если я реально крут.

Быть ботаником и занудой, как Итон? Нет уж, спасибо. На что еще тратить эту жизнь, если не на себя, любимого.

Рыжая продолжала успокаивающе поглаживать мою руку, все еще опасаясь взрыва.

Я же пожирал глазами первые ряды, где Принцесса очень внимательно слушала лекцию. Но даже на расстоянии мне было заметно, как напряжена ее спина.

Судя по всему, она далеко не глупа, а значит, прекрасно понимает, что последует за ее выходкой.

Очень хорошо, милая. Очень хорошо. Пожалуй, это будет даже весело.

Глава II

Стоило мне подойти к дому, входная дверь тут же распахнулась. Тетушка… Наверное, услышала звук подъезжающей машины.

– Алиса! Наконец-то! Как дела? Ты отыскала его?

Я аккуратно отодвинула ее с дороги и молча прошла в холл. Настроение отвратительное. Говорить не хочется ни с кем и ни о чем.

– Алиса! – тетя Анна, захлопнув дверь, двинулась следом. Ведь не отстанет.

– Да, отыскала, – я рухнула на мягкий диван и, откинувшись назад, устало закрыла глаза.

Зачем среагировала на этого хама? Теперь точно будут проблемы. Он явно звезда местного разлива. Такие унижения не прощают. Если бы та рыжая его не остановила, мне кажется, он бы точно меня ударил. А тут – сюрприз. Рефлексы моего тела работают быстрее, чем мозг. Интересно, за сколько бы я его скрутила? За минуту? Или быстрее? Вот тогда бы я вообще нереально выделилась. Да уж, Алиса Эдельман – гений конспирации.

– Алиса, ты меня не слушаешь?

– Слушаю, тетя.

– Не называй меня тетей.

– Как скажешь Анна. Я на все согласна, только отстань от меня. Я устала. Конечно, глупо называть тебя тетей, когда ты выглядишь едва ли старше меня. Думаю новым знакомым, которые теперь у нас станут появляться, лучше представлять тебя сестрой.

– Девочка моя, я тебя сейчас задушу! Расскажи, наконец, как все прошло!

– Если ты меня задушишь, то сорвешь операцию. Анна, говорю же, все хорошо. Нашла, познакомилась. Каждый учебный курс подобрала так, что мы постоянно ходим вместе. Ну что еще? Конечно он уже на пути к большой и светлой любви. Меня же готовили к этому. Зачем ты задаешь глупые вопросы?

– Его чувства изначально были предсказуемы. Меня волнуешь ты и твои страдания по несчастному, оставленному Ясу.

– Я люблю его.

– Нет, девочка моя. Вовсе это не любовь. Ты просто слишком избалованна. Как там тебя называют? Белая роза Черного Двора? Самая красивая. Самая талантливая. Ты привыкла получать все, что душе угодно.

– Вот именно. Моя душа желает Яса.

– Нет, Алиса, – тетушка удрученно покачала головой, сетуя на мою бестолковость. – Повторяю, это не душа, это-каприз избалованной девчонки. Ты прекрасно понимаешь, что с Ясом тебе не быть никогда, вот тебя и корчит от желания получить невозможное.

Я демонстративно отвернулась от Анны, не желая продолжать этот бесконечный спор. Плевать они хотели на мои чувства. Не верят, что я люблю Яса – на здоровье. Все равно это ничего не меняет. Большая Игра, великая миссия. Разве поинтересовался хоть кто-нибудь, а чего хочет сама Алиса? Нет. Достойная дочь Великого Дома должна заботиться о всеобщем благе, а благо – это Итон, занудный, неприятный и скучный.

– Алиса, – тетушка ласково погладила мою руку, – ты знаешь, насколько тяжело нашему Дому. Наследник князя – это последняя надежда. Столько лет мы в опале.

– Правда? А может просто нашей прабабке не нужно было устраивать заговор и пытаться убить того Владыку? Может женщинам нашего Дома вообще уже пора успокоиться и оставить эти мечты о мировом господстве? Достали!

Чувствуя, что я по-настоящему завожусь, Анна махнула рукой, прекратив, наконец, твердить то, что мне итак вдалбливали с малолетства.

– Все. Забыли. – Тетушка легко вскочила с дивана и отряхнула с платья несуществующие складочки. – Алиса, детка, мы, в конце концов, в Малибу. Тихий океан, белоснежные пляжи, загорелые горячие парни… Давай-ка, быстренько перекуси. На кухне увидишь бутерброды и салат из свежих овощей, а я переодеваться.

Анна, весело напевая себе под нос, убежала в спальню. Вот она, моя легкомысленная тетушка. Теперь узнаю. А то завела нравоучительные разговоры.

Я направилась в кухню, заодно изучая по дороге наше новое жилище. Мы прилетели ночью, и, не успев хорошо разглядеть дом, тут же завалились спать. Представляю, как удивились бы мои сокурсники, если бы узнали, что я «поступила» в их хваленую Юридическую школу за пятнадцать минут. Сначала ректор вдруг «вспомнил», что получил мои документы и рекомендации еще несколько месяцев назад, хотя впервые увидел их только сегодня утром, когда я зашла в его кабинет. Потом невзначай оказалось, что место для талантливой студентки из России Алисы Эдельман единогласным решением попечительского совета забронировано давным-давно. Ловкость рук и никакого мошенничества. Как ни крути, но быть членом одного из Домов – бонус, значительно облегчающий жизнь.

Жилье, которое нам подготовили агенты, этот тезис только подтверждает. Огромная гостиная в светлых тонах с мягкими диванами и панорамными окнами, выходящими на террасу, за которой виднеется ухоженный сад и большой бассейн. Столовая, кухня, с разными техническими прибамбасами. Две ванные комнаты, сауна, тренажерный зал. Чуть дальше – кабинет, он же – библиотека. На втором этаже – несколько спален с современной дорогой мебелью и большими плазменными панелями.

Однозначно, мы очень любим сытую жизнь.

Пока я лениво жевала приготовленную прислугой (да, да, повар, горничная, садовник, уборщик бассейна – все это тоже прилагается) еду, тетушка успела переодеться в легкие хлопчатые шорты и яркую открытую маечку. Хороша, ничего не скажешь. Впрочем, среди нас нет обычных людей.

– Ну, уж до тебя мне далеко, – лукаво подмигнула Анна, – и нет, я не читаю мысли, ты прекрасно знаешь, что это невозможно. Просто у тебя на лице все написано. Детка, я приготовила тебе купальник и клевый сарафан. Shnelle!

Я быстро убрала за собой со стола, сбегала на второй этаж, чтоб переодеться и через некоторое время мы уже неслись в спортивной красной машине, любимице тетушки Анны, в сторону океана.

Все-таки, как же это красиво. Бесконечный пирс, уходящий в синь Тихого океана, золотисто-светлый песок пляжей, чистый, будто просеянный через сито. Несколько рядов белых шезлонгов под большими зонтами. Пара палаток-шатров с барными стойками и загорелыми барменами. Да, это не пасмурный Питер, это – Малибу, город солнца и легкости бытия.

Анна выбрала местечко поближе к воде, чтоб чувствовать на губах соленый вкус океана, и шезлонги, не прикрытые зонтами. Мы можем не бояться солнечных ожогов, загар изначально ложится на нашу кожу ровным золотистым цветом.

Пользуясь тем, что тетушка кайфовала молча, я задумалась о Ясе. Моя любовь, моя радость, моя боль. Мы познакомились, когда его назначили в охрану тогда еще юной наследницы Дома Черной Розы. Каждый день вместе, рядом днем и ночью. Банально, но я, естественно, влюбилась в привлекательного голубоглазого блондина. К тому же Яс – воплощение девичьих грез – честный, добрый, порядочный, сильный. Но главное – он принимает меня такой, какая я есть. В Доме о запретной связи известно лишь Главе и тетушке, которая, застав нас с поличным, кричала так, что неделю потом не могла говорить, только хрипела. Яс всегда знал о моей предстоящей роли в судьбе Дома, но и он, и я до последнего надеялись, что Совет оставит эту безумную идею. Не вышло. Когда мы с Анной улетали, он не провожал. Ему запретили. Но я очень хорошо помню его взгляд, брошенный мне в след с порога дома. Боль, ревность, отчаяние. Умом мы все понимаем. А вот сердцем, которое рвется на части – нет.

От душевных мук меня отвлек ощутимый удар по ноге. Волейбольный мяч. Я оглянулась. Недалеко от нас у одной из барных стоек под тенью шатра расположилась компания. Кто-то выпивал (по такой жаре, самоубийцы), кто-то загорал и купался, а несколько молодых людей играли в пляжный волейбол. Смущенный парнишка подбежал к нам, извинился и забрал орудие преступления. Тетушка, опустив очки на кончик носа, проводила симпатягу долгим взглядом.

– Знаешь, Алиса, а мне здесь нравится. Очень достойные экземпляры вокруг. Очень.

Я еле удержалась, чтоб не закатить глаза. Анну этот жест безумно бесит. Тетушка как всегда в своем репертуаре.

Стоило мне снова улечься в шезлонге и расслабиться, как я опять получила удар, посильнее предыдущего, теперь в бедро. Они что там, совсем криворукие?!

Я поднялась с лежака, собираясь кинуть мяч обратно, желательно кому-нибудь в голову, и застыла на месте. Среди группы играющих парней, ухмыляясь, стоял тот самый хам. Значит, первый раз – случайность, а второй – закономерность? Так что ли?

– О, боги, какой сладкий пирожок!

Я в изумлении обернулась к Анне, которая, будто гончая, почуявшая добычу, практически пускала слюну, не сводя глаз с этого… как там его… Джонатана.

Чего это она? Ну, да, хорошо сложен. Широкие, как у пловца, плечи; в меру накаченные мускулы; плоский живот с пресловутыми «кубиками». Причем короткие пляжные шорты опущены ниже талии ровно настолько, чтоб окружающие могли оценить всю эту «красоту» в полном объеме. Высокий. Темные, почти черные волосы растрепались, придавая крайне милый вид мальчишки-сорванца. Но при этом тяжелый, пронизывающий взгляд взрослого мужчины. Стоит, опустив руки в карманы шорт, обманчиво расслабленный, однако за этой ширмой дикого обаяния я прекрасно вижу хищника, готового моментально перегрызть жертве глотку.

Я не люблю таких излишне доминантных и самоуверенных мужчин. А вот, тетушка, похоже, сейчас запищит от восторга.

– Анна, закрой рот и прекрати на него пялиться. Это не самый удачный вариант.

– Почему? Посмотри, это же чистый секс, просто кусок животного магнетизма.

Кошмар. Она сейчас буквально съесть его глазами. Рассказать ей об утреннем инциденте я не могу. Главное правило нашей миссии – не привлекать внимание, а я сегодня выступила по – полной. Анна, конечно, моя единственная близкая родственница, но ее сюда отправили для контроля и гарантии, что избалованная влюбленная Алиса ничего не натворит. Дом превыше всего, даже родственных связей.

Неожиданно хам двинулся прямо к нам.

Тетушка тут же приняла наиболее соблазнительную позу, повернувшись в шезлонге так, чтоб показать, как говориться, товар лицом: и шикарную грудь, и красивый изгиб бедра, и стройные длинные ноги.

Не успел Джонатан дойти до нас, я сама шагнула ему навстречу, протянув руку для знакомства.

– Привет. Я – Алиса. Мы тут загораем с тёт… сестрой. А вы, смотрю, развлекаетесь?

Во взгляде парня мелькнуло удивление.

– Привет, – протянул он, не до конца, видимо понимая, с какого такого рожна я тут устраиваю этот спектакль, что мы не знакомы, – друзья называют меня Джонни.

Я немного расслабилась. Не сдал. Спасибо тебе, малыш.

– Джонни… – тетушка протянула его имя с придыханием профессиональной порно-актрисы, – очень приятно познакомиться, Джонни…

Нет, нет, нет! Анна, не надо этого делать! Только не он!

– А мы сегодня ночью прилетели из другой страны, представляете? Но нам уже здесь очень нравится. Люди у вас… такие… – тетушка демонстративно провела язычком по нижней губе, – ммм… хорошие у вас тут люди…

Безумно захотелось стукнуть Анну по голове, чтоб очнулась и пришла в себя, наконец.

Джонатан внимательно посмотрел на брызжущую флюидами тетушку и вдруг искренне, по-настоящему улыбнулся. Поразительно, как преобразилось его лицо. Оказывается, без этого образа мачо-самца он потрясающе привлекателен. А глаза – серого, очень редкого, почти стального цвета, с темным ободком вокруг зрачка. Красивые глаза, смеющиеся.

– Отлично. Тогда я с удовольствием приглашаю вас сегодня на вечеринку. Не очень громкая, так сказать, для ближнего круга друзей. Вы же придете?

– О! Потрясающе! – Плавно «перетекла» в сидячее положение моя драгоценная тетушка. – Мы обязательно будем. Правда, Алиса?

Анна метнула в мою сторону такой выразительный взгляд, что выбора не было, пришлось утвердительно кивнуть, иначе она, я боюсь, вырвала бы мое сердце голыми руками.

– Я буду ждать вас очень сильно. Можно сказать, с нетерпением. Запомните адрес?

Джонатан слегка наклонился к тетушке, чтоб назвать улицу и номер дома; а она потянулась навстречу, так, будто от его слов зависит ее жизнь, не меньше. Это дурной сон какой – то…

– Я все запомнила, Джонни. Мы же не только красивые, но и жутко умные, – вообще ни к месту выдала Анна.

– Это я уже понял, – рассмеялся человек, ставший причиной теткиного помешательства, – ну, что ж, до встречи.

Он ушел, больше ни разу не взглянув на меня. Я облегченно выдохнула и тут же накинулась на Анну.

– Ты что творишь?! Какая, к черту, вечеринка?! Совсем крыша поехала?! И что за поведение? Ты буквально всем своим видом предлагала ему поиметь тебя прямо здесь!

– Успокойся, детка. Загорай. Нам еще надо хорошенько подготовиться к вечеру.

– Серьезно? А как же «великая миссия»?

– Это у тебя – миссия, а у меня – каникулы и возможно самый горячий секс в моей долгой жизни. Чувствую, этот мужчина меня удивит.

– Мужчина?! – я нервно хохотнула. Меня прямо распирало от злости. – Да он раза в три младше тебя. Ребенок, ты хотела сказать? Сынок? Внук?

– Но парень-то об этом не знает, – подмигнула мне Анна, – а выгляжу я вашей ровесницей. Все! Прекрати истерить и помолчи.

Я демонстративно отвернулась в сторону. Пусть делает, что хочет. Только я точно знаю, такие мужчины всегда приносят проблемы. Еще не известно, моя дорогая тетушка, кто в этот раз останется с разбитым сердцем.