Текст книги "Необычная судьба"

Наступило утро после тревожной ночи. Клава, собираясь на работу, сказала Нине, что решила уехать с Миружаном. В школе же выполнит некоторые формальности, напишет заявление о срочном увольнении и оставит доверенность Нине, чтобы та получила ее небольшую зарплату и использовала эти деньги.

Посовещавшись, они решили не говорить никому о ее отъезде с Миружаном, а скажут, что Клава уезжает во Владимир из-за болезни матери. Клава чувствовала, что в ее поездке с Миружаном есть что-то от авантюрных приключений, и не хотела свои действия предавать огласке. Кто в молодости не мечтает совершить дерзкий поступок! Она написала письмо родителям, где сообщила все как есть, и попросила Нину отправить его, если она вечером не вернется. Выполнив все формальности, Клавдия прошлась по магазинам и купила себе элегантный светло-серый костюм, красивое белье и маленькую сумочку, куда положила свои документы и решила их всегда держать при себе на всякий случай. У нее еще оставалось несколько свободных часов, и она выспалась, дневной сон всегда благотворно влиял на ее нервную систему. В 4 часа пришла с работы Нина. Они вместе пообедали, обменялись наставлениями на будущее. Затем Клава собрала небольшой чемоданчик, зимние вещи решила не брать, навряд ли они ей в Иране пригодятся. Тщательно уложила прическу, одела новый костюм и даже Нина, привыкшая к ней, смотрела на нее с восхищением.

Клавдия чувствовала возбуждение, в ней просыпался азарт игрока. Она уже не боялась, а смело смотрела в будущее. «Что будет, то и будет» – сказала она и, тепло простившись с Ниной, пошла навстречу судьбе.

К пристани Клавдия подошла в начале седьмого, она увидела Миружана издали и заметила его волнение. Одет он был во все белое. – «Настоящий жених», – отметила она.

По выражению его лица она поняла, что он очень ждал ее, и подойдя, обняла его.

– «Я счастлив,» – сказал Миружан. – «Вся команда ждет тебя. Прошу подняться на пароход.» И, взяв ее под руку, они поднялись на палубу. Команда дружно приветствовала ее, каждый про себя отметил хороший выбор Миружана. Кругом была чистота, на палубе лежала длинная дорожка, стояли вазы с цветами.

– Пойдем, дорогая, я покажу тебе нашу каюту, – сказал Миружан.

Каюта была обставлена с роскошью, на полу лежал прекрасный ковер ручной работы. Постель была устлана стеганными одеялами из шелка, а у стены разбросано много подушек. Около кровати стоял столик резной работы, на нем фарфоровые вазы с фруктами и сладостями. У одной из стен прекрасный книжный шкаф, полный книг. Миружан открыл дверцу шкафа и сказал:

– Эти книги на русском языке, они все твои. Омар купил их для тебя.

Такое внимание тронуло ее. Миружан показал Клаве на пароходе все, что ей могло понадобиться.

На палубе вкусно пахло жареным мясом. «Это шашлыки, – пояснил Миружан. – Мясо жарится в особой открытой печке. Чтобы оно было нежным, его перед жареньем маринуют в течение нескольких часов».

Они подошли ближе, и Клава с интересом рассматривала кусочки мяса, одетые на металлические палочки, и при жарке палочки время от времени переворачивали, чтобы равномерно прожарить мясо. В большом котле готовился аппетитный плов.

– Чтобы плов получился хороший, очень важна пропорция мяса, масла, риса и воды. Много берется моркови и лука, а специи – по вкусу, – продолжал Миружан.

– Миружан, ты так объясняешь, словно умеешь готовить, – сказала Клавдия.

– На Востоке лучшие повара – это мужчины, и каждый мужчина на Востоке умеет готовить, а некоторые мужчины и не доверяют женщинам такое важное дело, – смеясь ответил Миружан.

В 8 часов вечера он дал приказ капитану отплывать, и пароход не спеша пошел вниз по Волге. Клавдия и Миружан постояли на палубе. Мимо проплывали высокие лесистые берега. Вечер был тихим, и почти не чувствовался ход машины.

– Дорогая, – обратился к Клаве Миружан. – Ты не возражаешь, если мы посидим мужской компанией, а тебе накроем стол в каюте?

– Я буду этому рада, сделайте мне только чай, вино и прочее я не люблю.

Клавдия уже проголодалась, а кругом так аппетитно пахло!

Миружан попросил разжечь самовар. Тем временем в каюту для нее принесли ужин. Здесь был красиво оформленный салат, икра красная и черная, кусок сливочного масла для бутербродов, тонко нарезанная копченая севрюга, несколько палочек шашлыка и тарелка плова, посыпанная мелко нарезанной зеленью.

Клава с удовольствием осталась одна, столько необычного она пережила сегодня. Поела всего понемногу, а от прекрасно заваренного чая, всяких пирожков, сладостей пришла в восторг. Она переоделась в шелковый халат, восточные домашние туфли, подаренные ей Миружаном и почувствовала себя совсем свободно.

Клава подошла к зеркалу. Блестящий халат зеленовато-кремовых оттенков очень шел ей. Она слегка подкрасила губы, распустила пышные волосы. «Соблазнительна», – шутливо произнесла вслух. Взяв книгу, она рассеянно стала читать.

Водоворот событий этих двух дней не давал ей времени подумать об интимной стороне жизни. Оставшись одна, Клавдия почувствовала, что этот момент приближается. Она не испытывала к Миружану влечения, как к Лене Павлову, тем не менее это должно случиться, и она чувствовала волнение и страх перед неизвестностью.

Часа через три мужчины стали расходиться. Клавдия отправилась принять душ. Когда она вернулась, Миружан слегка подвыпивший был уже в каюте. Он преподнес ей роскошную ночную рубашку из прозрачной ткани, и когда она хотела ее одеть… произошло то, что обычно бывает между мужчиной и женщиной. Все произошло стремительно, а когда кончилось, Клава, не имеющая большого опыта в любовных делах, заметила, что близость с Миружаном вызвала у нее чувство неприязни, хотя Миружан не проявлял грубости, излишеств. И это чувство неприязни она испытывала каждый раз после их близости.

Клава обладала внутренним тактом и чувствовала, что не сможет сказать Миружану о своих ощущениях и решила хранить это в тайне.

К счастью Миружан принадлежал к тем мужчинам, которых не очень интересуют чувства партнерши. Он привык «брать» женщин, обладать ими, рядом с ним была красивая женщина, она его возбуждала, что еще надо?

Под утро Клава крепко уснула. Проснулась она от дуновения свежего воздуха, идущего от полуоткрытого окна. Миружана в каюте уже не было. Она приняла душ, привела в порядок прическу, наложила на лицо небольшой макияж и с волнением стала ждать встречи с Миружаном. Как он?

Миружан пришел с подростком лет пятнадцати, который нес самовар. На завтрак Клава попросила только бутерброды с красной икрой и булочек. Миружан был приветлив, в хорошем настроении. Поцеловав ее, он представил ей Хакима, так звали подростка. «Хаким – сын Омара, моего управляющего», – сказал он. – Завтра утром мы пребываем в Астрахань. Нам нужно там кое-что продать и решить таможенные дела, а ты с Хакимом погуляй по городу, посмотри достопримечательности, можешь искупаться в море, если будет жаркий день. Деньги я дам. А к 4 часам перед отплытием возвращайтесь на пароход, – Миружан не хотел, чтобы пребывание Клавы на пароходе было замечено с берега.

На другой день так они и сделали. Клава с Хакимом после завтрака прошлись по городу. День был жаркий, неприятность доставляла мелкая мошкара. Клава зашла в магазин, купила купальник, и они с Хакимом пошли на пляж. Купание в море доставило ей большое удовольствие. Проголодавшись, они зашли в ресторанчик и вкусно пообедали крупными пельменями, которые здесь назывались манты. Хакиму захотелось посмотреть мечеть и другие достопримечательности. Так незаметно прошло время, пора было возвращаться на пароход.

– У меня еще есть возможность остаться – деньги, документы с собой, – подумала Клавдия. Но судьба уже завертела свое колесо, и она послушно пошла в сторону парохода.

Пароход был готов к отплытию и вскоре, покинув устье Волги, вышел в открытое море. Клава и Миружан стояли на палубе. Она впервые совершала путешествие морем. Берег постепенно удалялся и Клава почувствовала, как вместе с этим теряется ее связь с Родиной.

На море была легкая волна, и над ним только голубое, куполообразное небо. Миружан и Клава полюбовались этим величественным зрелищем.

Когда спустились в каюту поужинать, Миружан сказал: «Женщины на Востоке любят украшения. Я думаю, что и тебе они будут нравиться, – и он протянул ей шкатулку, в которой лежал набор из бирюзы и ажурного серебра: браслет, ожерелье, серьги и кольцо. Бирюза была крупная, ярко-зеленого цвета. Клава впервые видела ее.

– Этот набор – работа известного иранского мастера, а иранская бирюза считается лучшей в мире, – пояснил Миружан.

Клава поцеловала его и, чтобы сделать приятное Миружану, примерила украшения, и в зеркале она увидела его восхищенный взгляд. К ночи ветер начал крепчать, качка стала сильнее, и Клава почувствовала себя плохо, ее начали мучить приступы тошноты. Миружан уложил ее в постель и посоветовал время от времени посасывать дольки лимона. Морская болезнь – вещь неприятная, а им еще сутки надо было бороздить морские просторы Каспия.

Весь вечер Миружан был задумчив, завтра он должен сказать Клаве истинное положение вещей. Как она отреагирует, что будет?

Прошла ночь, Клава почти не спала. Она ни о чем не могла думать и только ждала, когда этот кошмар кончится. Приступы морской болезни измотали ее.

Часам к 10 утра ветер начал ослабевать, а еще часа через два установился штиль. Клава понемногу стала приходить в себя. Она смогла пойти принять душ и попросила что-нибудь поесть.

– Значит ты выздоравливаешь, а то осунулась, побледнела, – сказал Миружан, входя в каюту, когда она приводила себя в порядок перед зеркалом.

– Обед и воздух быстро восстановят твои силы, еще каких-нибудь 5–6 часов и наше путешествие закончится.

Пришел Хаким с самоваром и быстро сервировал стол. Затем на подносе он принес куриный суп с длинной лапшей, жареный картофель, обложенный дольками огурцов и помидоров, две ароматно пахнущие котлеты и к чаю крупное печенье с изюмом.

Обед был таким вкусным, что Клава с удовольствием все съела. Миружан улыбался, глядя как она аппетитно ест. После обеда он предложил ей выйти на палубу, подышать свежим воздухом. Было тепло, солнце светило ярко, светло-голубое небо было без единого облачка. «Юг», – подумала Клава. – Здесь все другое, даже небо».

Члены команды, проходя по палубе, с интересом посматривали на Клаву, они знали, что скоро произойдет объяснение и задавали себе вопрос: «Чем все кончится?»

Время шло, Миружан чувствовал, что тянуть дальше нельзя и сказал:

– Клава, пойдем спустимся в каюту, у меня к тебе будет серьезный разговор.

По его тону она поняла, что дело действительно серьезное, и собрала свою волю, чтобы выслушать его. В каюте Миружан предложил ей сесть, но она предпочла выслушать его стоя. Он встал сзади нее, и они в зеркале видели отражение друг друга.

– Дорогая, я ведь восточный мужчина, а у нас свои традиции, – начал Миружан. – Я не сказал тебе всей правды, зная ее ты бы не уехала со мной. Дело в том, что я женат, у меня даже две жены, есть дети и гарем, где сорок женщин, которых я содержу.

– Боже! – подумала Клава. – Что он говорит?

На минуту ей показалось, что пол парохода уходит из-под ног, что это не она, а кто-то другой выслушивает весь этот бред.

– Ты будешь моей любимой женщиной, – словно издалека доносились до нее слова Миружана.

Когда смысл сказанного дошел до ее сознания, она мгновенно оценила весь ужас своего положения. Она – женщина, которую везут в гарем, в чужую страну. Она – белая рабыня. Сколько романов она прочитала о таких историях, и вот сейчас это происходит с ней! С ней! Миружан обманом увез ее! Что делать? – лихорадочно сверлила мысль. – Бежать! Добраться до Советского посольства! Беречь документы! Ухватившись за найденный выход из создавшейся ситуации, она успокоилась и решила действовать согласно обстоятельствам.

Клавдия была одной из тех женщин, из которых трудно выбить слезу. Из любой трудной ситуации она прежде всего искала выход и не теряла чувства собственного достоинства. Видя, что Миружан внимательно следит за выражением ее лица, и время идет, она просто сказала: «Любимой женщиной? Ну, что же, пусть так и будет».

Миружан ожидал все что угодно, но не этого спокойного ответа. Он видел много на своем веку женских слез, истерик, угроз самоубийства – но с такой реакцией он столкнулся впервые. Миружан облегченно вздохнул, подошел к шкафу и, открыв ящик, подал Клаве маленькую коробочку.

– Открой, дорогая, это тебе в знак нашего примирения.

Она машинально открыла коробочку: там было великолепное кольцо с крупным изумрудом в окружении мелких бриллиантов и в платиновой оправе. Когда они вместе миролюбиво вышли на палубу – вся команда им дружно заулыбалась.

Но пережив эти жуткие минуты, Клавдия осознала, что она – временный гость в доме Миружана. Наступит момент, и она вырвется оттуда, чего бы ей это ни стоило. А пока она решила просто жить, радоваться жизни и извлечь пользу из создавшегося положения.

Миружан, стоя на палубе, внимательно вглядывался вдаль: «Еще часа два и появится земля. Знаешь, дорогая, если ты усвоишь несколько правил и будешь им придерживаться, то тебе пребывание в моем доме будет доставлять немало хорошего.

– Каковы же эти условия или правила, как ты говоришь?

– Прежде всего ты должна понравиться моей матери, Лейле-ханум. Не я, а она главный человек в доме. Я часто в разъездах, а за домом и за гаремом следит она. Лейла-ханум – мудрая и умная женщина, она мелочно никого не опекает, ни за кем не следит, но если она кого не взлюбит, то держись, найдет способ, как уколоть змеиным ядом.

– И что же я должна сделать, чтобы ей понравиться?

– Будь сама собой, не пыжься, у тебя располагающая естественная манера общения с людьми, и это – твой главный козырь. Я думаю, что и Лейле-ханум это понравится.

Когда зайдем, слегка поклонись и скажи: «Салям аллейкум», – это приветствие вроде русского слова: «Здравствуйте». Внешне приведи себя в порядок, это ты умеешь, одень светло-серый костюм и к нему бирюзовый набор. Лейла-ханум поймет, что это мой подарок, и раз ты его одела – это уже хороший знак.

Второе условие – не устраивай мне сцен ревности, ревнивые женщины мне быстро надоедают.

Третье условие – держись подальше от интриг. Есть женщины в гареме, которые любят интриговать, чтобы завоевать мое расположение – это своего рода борьба за первенство, и порой возникают весьма драматические ситуации. Вот основные условия, а теперь о твоих правах. Ты будешь жить в центральном доме – этого удостаиваются не многие женщины. У тебя будут свои комнаты с выходом на веранду. Тебе будет прислуживать девушка, она выполнит твои поручения, наведет чистоту, принесет обед.

Я думаю, будет неплохо, если ты научишь ее русскому разговорному, а она тебя – персидскому. Поладишь с ней, считай, что у тебя будет верная подруга. Выезды в город, по магазинам и другим делам только с Лейлой-ханум. Одну тебя просто не выпустят, так как вся территория охраняется. Прогуливайся в саду, фруктовые деревья, дорожки, цветы, беседки – есть где дышать воздухом. Хочешь плавать – есть летний бассейн в саду, который заполняется морской водой. Мои люди специально в бочках привозят ее с моря.

Книг Омар купил тебе много, читай, а когда надо будет купить еще, найдем возможность, как это сделать. Ну, а теперь, дорогая, спустимся в каюту, мне надо проследить, чтобы команда все подготовила к приезду, а ты собери свои вещи и можешь из шкафа вынуть книги и перевязать их стопками, так мы их и увезем.

Клава быстро справилась с этим заданием и с полчаса отдохнула, для цвета лица, как она говорила.

Клава сидела перед зеркалом и тщательно приводила себя в порядок, когда вбежал Хаким с криком: «Земля, земля!»

Клавдия уже полностью готовая вышла на палубу. Члены команды суетливо ходили по пароходу, доделывая последние дела. Миружана и Омара не было видно; наверно, просматривали счета. Клава подошла к корме, облокотилась на борт парохода и, вглядываясь вдаль, увидела приближающийся берег. «Чужой берег», – подумала она. Порт выглядел довольно живописно. Он располагался полукругом к берегу моря, а вдали за ним видны были горы, покрытые растительностью.

Скоро стали вырисовываться дома, они были не такие как в России, а с плоскими крышами и видно, глинобитные, с высокими, тоже глинобитными заборами. Сзади тихо подошел Миружан: «Мы видим сейчас район бедняков, а богатый квартал скрывает холмистое побережье. Там много двухэтажных домов из местного кирпича и большими тенистыми садами. Там же располагается небольшой отель для туристов, магазины, административные здания.

«Дорогая, мы с тобой пройдемся немного по берегу, пока будет идти разгрузка парохода. Я вперед посылаю человека, чтобы он предупредил мою мать, что я приехал не один, и прислали за нами машину».

Пароход подходил к причалу, уже слышна была незнакомая речь. Сойдя с трапа парохода, Клава с удовольствием ощутила под собой твердую землю. Она радовалась тому, что путешествие закончилось. Ей предстояло знакомство с людьми, традициями страны, в которую ее забросила судьба. Как она, Клава, впишется во все это и примут ли они друг друга?

Будучи по своей природе любознательной, Клавдия, прогуливаясь по берегу с Миружаном, с интересом рассматривала окружающее.

– Миружан, смотри! – смеясь, она указывала на высокого перса в национальной одежде, верхом сидящего на низкорослом животном с длинными ушами, и ноги перса почти касались земли.

– Это небольшое животное – мул, в России его называют ослом, между прочим он большой труженик. В бедных семьях это просто незаменимый помощник.

– Миружан, я что-то совсем не вижу женщин, если не считать двух иностранок, видно туристок.

– В провинциальных городах Ирана очень сильны традиции. Таков и этот город. Женщина – это хранительница домашнего очага. Семьи, как правило, многодетны, поэтому женщина большую часть времени проводит дома. Мужчина же зарабатывает средства на жизнь, он и является хозяином в доме.

Есть женщины, которые не выходят без чадры, обычно черной или цветной. Она представляет собой большое покрывало, которое набрасывается поверх одежды и как бы укутывает ее, голову, лицо, фигуру. Материал просвечивающий и женщина видит окружающих, ее же лицо скрыто от посторонних глаз.

– Посмотри! Вон идут две гилянки, я узнал их по одежде. Они вообще не носят чадру и довольно независимы, но головы покрыты большими платками.

Клавдия обратила внимание на двух худощавых женщин. На них были одеты белые рубашки и короткие юбочки в мелкую складку, в сверху – темные длинные кофты с вырезом на шее и как и юбки обшиты по низу полосками другой ткани, на ногах, видно вязанные, высокие носки.

– В богатых семьях чадру уже не носят, – продолжал разговор Миружан. – Но считается хорошим тоном, когда голова женщины прикрыта косынкой или шарфом. В Тегеране нравы более свободны, там можно встретить иранских женщин и в европейской одежде, есть деловые женщины. Вообще Иран – разноликая страна.

На пристани, где они прогуливались, прямо на открытом воздухе жарили шашлыки, в тени под навесом стояли столики, где несколько мужчин обедали и пили ароматный чай.

– Миружан, я могу здесь сесть и выпить чай?

– Вполне, – ответил Миружан.

Клава села за столик, а вежливый хозяин услужливо ставил перед ней в маленьких тарелочках разные сладости. Чай ей тоже налили в маленькую чашечку. Выпив чашку, она заказала еще, потом еще, и наконец, не выдержав, сказала:

– Миружан, нет ли здесь нормального стакана? А то мне уже просто неудобно заказывать и заказывать!

Миружан, улыбаясь, поговорил с хозяином шашлычной и вскоре Клаве принесли большой чайник с ароматно заваренным чаем и две большие пиалы, теперь и Миружан решил присоединиться к чаепитию. Окружающие и хозяин весело посматривали в их сторону.

К пристани подошел черный «форд» с открытым верхом.

– Клава, за нами пришла машина, – сказал Миружан.

Поблагодарив радушного хозяина, Клава вместе с Миружаном направилась к «форду».

Молодой шофер с живыми карими глазами, увидев их, соскочил с сиденья машины и открыл дверцу перед Миружаном и Клавдией. Усадив Клаву на заднее сиденье, Миружан сел рядом с шофером, ему не терпелось узнать последние новости.

Машина набрала ход, и Миружан с Фархатом повели беседу. А Клавдия всю дорогу с интересом рассматривала дома, витрины небольших магазинов, тянущихся вдоль дороги. Дома были из белого кирпича, с большими верандами, отделанными деревянной резьбой. Увидела она и двух женщин в чадре. Невозможно было определить их возраст.

– Да, – подумала Клава. – Чадра действительно скрывает не только лицо, но и фигуру женщины. Все как бы скрыто от людских глаз.

По дороге мимо них проезжали груженые телеги. Видно, это основной местный транспорт, только около отеля стояли несколько машин. За отелем мелькнула витрина книжного магазина, и она несказанно обрадовалась, прочитав на вывеске наряду с другими и русское слово «Книги». Одно это слово подняло ей настроение, и она почувствовала себя не так одиноко.

«Наверное, какой-нибудь русский эмигрант владеет магазином, – подумала Клава. – Возможно, говорит по-русски».

Проехав еще квартал, машина остановилась перед большим особняком.