Текст книги "Лилия для герцога"

Глава 10

Угощение таяло во рту. Я даже не ожидала, что, несмотря на тревоги последних дней, у меня будет такой завидный аппетит. Себастьян де Россо ел мало. Он время от времени с мягкой усмешкой посматривал на меня, подливал вино. Сладкое и терпкое, оно кружило голову и подталкивало озвучить накопившиеся вопросы. Я пока еще сдерживалась, но вопросы так и рвались с языка.

«Все не так уж и страшно, – говорила я себе, украдкой бросая взгляды на супруга-незнакомца. – Судя по обстановке, количеству прислуги и тому, что здесь подают к ужину, герцог вовсе не принадлежит к обедневшему роду. Да и слова поверенного это подтверждают».

Однако, с учетом того, что дела моего мужа обстояли хорошо, еще более загадочным становился его выбор. Он действительно молод и… весьма хорош собой. Не признать его привлекательность невозможно. Так почему же герцог не взял в жены девушку своего круга? Я не сомневалась, что любая аристократическая семья, не задумываясь, отдала бы ему свою дочь.

Тогда что здесь делаю я?..

Вспомнились недавние слова человека, доставившего меня в замок. О каких странностях он говорил? С чем мне придется столкнуться? Нужно держать ухо востро. Если в замке мне угрожает опасность, неизвестно, с какой стороны она может приблизиться.

– Вы слишком задумчивы, – произнес герцог. Сейчас его голос звучал почти ласково. Или вино искажало восприятие, отчего желаемое воспринималось как происходящее наяву?

– Разве мне не о чем задумываться? – отозвалась я, от неожиданности едва не выронив кусок сыра.

– К примеру?

– О том, что ждет меня… нас с вами… после такого знакомства.

– Я так сильно обидел вас, когда вошел в ванную комнату, не предупредив о своих намерениях?

Казалось, он говорил вполне искренне. Но я молчала, не зная, что следует ответить. Притвориться, что все в порядке, или сказать правду?

Может быть, будь у меня другое происхождение, отношение ко мне было бы иным? Или нет? Ведь жена, кем бы она ни являлась до свадьбы, всегда собственность мужа. Перешагнув порог его дома, она должна забыть о своей прежней жизни. Забыть навсегда.

Я не могла похвастаться привычкой к роскоши – в обители нас приучали довольствоваться малым. Не умела отдавать приказы слугам. Если кто-то и годился в супруги отпрыску герцогского рода, то точно не я.

Так и сказала, сделав еще глоток вина. Пришлось набраться храбрости, чтобы начать говорить, однако затем слова полились сами собой. О том, что я не только другим не показывалась, но и себя никогда прежде не видела раздетой, тоже упомянула.

– Я ведь закрыл глаза, – напомнил Себастьян де Россо. – Так что – тоже не видел. Пока.

Сделанное им краткое уточнение заставило меня подскочить на стуле. Край покрывала опасно сдвинулся, грозя соскользнуть с плеча, и я поспешила вернуть мягкий бархат на место. После чего решительно вздернула голову, стараясь не думать о том, как запылали от слов собеседника мои щеки и уши.

– По какой причине вы женились на мне?

– Пришло время – женился. Разве для этого нужны иные резоны? – усмехнулся герцог. – А что?

– У вас имелась возможность выбрать девушку, воспитанную в семье.

– Однако у обители, где вы выросли, превосходная репутация. Многие люди предпочитают не давать дочерям образования, полагая, что женщинам оно ни к чему, и даже стыдятся того, что некоторые девицы способны прочитать книгу. А ваша настоятельница придерживается прогрессивных взглядов.

Я угрюмо засопела. Пока он все говорил верно. Настоятельница, несмотря на то что знатные женихи в обитель заглядывали редко, на самом деле считала, что девушки должны уметь читать и писать, знать историю своей страны и разбираться в непростых науках, которые прежде слыли прерогативой мужчин.

– Для вас так важно, чтобы супруга была грамотной? – уточнила недоверчиво.

– Почему нет? Я ведь не все время провожу в отдаленном замке. Моей жене придется находиться рядом со мной в столице, даже при дворе. Она должна уметь поддержать разговор на любую тему. Мне бы не хотелось за нее стыдиться.

С этим аргументом я также готова была согласиться.

– Так как, я ответил на ваш вопрос?

– И вас не волнует, что мое происхождение неизвестно? Что мои родители могли быть простыми людьми? Что в моих жилах не течет кровь аристократки?

– Человек, которого я считаю своим лучшим другом, колдун из Хальфдана. Он родился в крестьянской семье и, если бы не проснувшиеся в нем способности, сейчас возделывал бы суровую северную землю. Однако я не знаю человека, который являлся бы для меня большим авторитетом.

Мне вдруг захотелось, чтобы кто-нибудь и обо мне говорил с таким же теплом. Но кто? Аньелла или сестра Николина? Хотелось верить, что мне позволят обмениваться с ними письмами. Ведь они – моя единственная семья.

– Происхождение не так важно, как то, каков ты сам по себе, – продолжил герцог. – Даже принц крови может быть дурнее и невежественнее, чем сын ремесленника. И история знает немало тому примеров.

Как смело с его стороны заявлять подобные вещи! Я очень сомневалась, что король и большинство придворных с этим согласились бы. Но в словах герцога де Россо звучала неколебимая уверенность, которая оказалась весьма заразительной – так и хотелось кивнуть в ответ.

Виенна смахнула с лица упавший на лоб локон и вгляделась в полумрак. Вот и замок – высится впереди, нависая над всем окружающим. Ну и громадина! Жуткая, темная, мрачная. Будь баронесса на месте Себастьяна, никогда и ни за что не поселилась бы здесь – жила бы исключительно в столице.

– Мы приехали, – проговорил наемник, и его дыхание защекотало ей шею.

– Столкните меня с коня.

– Что? – В голосе собеседника послышалось удивление.

– Просто столкните. Только аккуратно, чтобы ваша зверюга меня не затоптала.

– Его зовут Ветер.

– Очень поэтично! – Виенна сделала глубокий вдох, готовясь к неизбежной боли и напоминая себе о том, что не напрасно будет терпеть малоприятные ощущения. – Так вы это сделаете?

– С превеликим удовольствием!

Падение длилось неожиданно долго. Баронесса зажмурилась и стиснула зубы, чтобы не закричать, оказавшись на земле, столкновение с которой показалось весьма чувствительным. Наемник спешился и наклонился к ней.

– Вы живы?

– Как видите! – выдавила она, морщась. Кажется, действительно не на шутку ушибла ногу. Тем лучше – так будет выглядеть правдоподобнее.

– А мне теперь что делать?

– Как что?! Бегите скорее к воротам и стучите изо всех сил! Скажите, что баронесса Виенна де Кастеллано, с которой владелец замка очень хорошо знаком, упала с коня, а потому нуждается в помощи и покровительстве герцога!

– Поражаюсь вашей сообразительности, – цокнул языком собеседник.

– Учитесь, пока я жива!

Наемник не сплоховал – ворота открыли сразу. Плеснул свет факелов, послышались голоса. Виенна томно прикрыла глаза и застонала, когда ее спутник, которого она решила представить как собственного телохранителя, подхватил ее на руки. Кто-то увел его норовистого коня, а сам сопровождающий повел себя так естественно, словно и не насмешничал несколько минут назад. Пожалуй, он в самом деле годится для воплощения в жизнь ее плана с обольщением невесты – или уже супруги? – Себастьяна.

Виенна заметила ошеломленное лицо какой-то старухи в чепце. Должно быть, экономки. Та кликнула горничных.

– Я должна немедленно увидеть вашего хозяина! – категорично заявила баронесса. – Разместите меня где-нибудь! Не видите, я пострадала, добираясь в вашу глухомань!

Следуя за экономкой, наемник отнес Виенну в комнату, которая больше походила на гостиную, чем на спальню. Когда прислуга вышла, баронесса схватила мужчину за рукав. Он приподнял брови.

– Не смейте меня покидать! – потребовала она. – Пусть вас накормят и подыщут место, где вы сможете поспать. Поговорим позже.

– О чем же?

– О моем заказе. А сейчас ступайте, только пока не попадайтесь на глаза герцогу! И снимите наконец-то шляпу!

Наемник вышел, баронесса откинулась на подушки. Не такой она желала предстать перед Себастьяном. Но, увы, не судьба надеть новое платье, соблазнительно подчеркивающее каждый изгиб фигуры. Зато в столь неприглядном виде куда проще надавить на жалость. Если хорошо посмотреть – не худшее оружие в умелых руках.

Владелец замка не спешил, и баронесса, утомленная перипетиями долгой дороги, едва не задремала. Но встрепенулась, заслышав знакомые мужские шаги. Слегка приподнялась и застонала – на сей раз без всякого притворства, поскольку от неловкого движения ушибленная нога и в самом деле заболела.

– Себастьян! – воскликнула Виенна, увидев вошедшего в комнату любовника. Простая одежда только подчеркивала его мужественность и красоту. Ему, что значительно отличало герцога де Россо от многих придворных щеголей, не приходилось рядиться в шелка и кружева, чтобы привлечь внимание к своей персоне.

– Что ты здесь делаешь? – с недоумением произнес герцог, не торопясь заключать ее в жаркие объятия. Баронесса надула губы. – Как ты узнала, где я живу?

– Король Арнальдо помог. После того как я услышала от Иларии новость о твоем браке, не могла найти покоя. Пожалуйста, скажи, что все это неправда!

– Да, я действительно женился. Мне следовало рассказать тебе раньше, чем слухи дошли до придворных. Прости.

– Я опозорена на всю столицу, и все, что ты можешь мне сказать, – жалкое «прости»?!

– Ты ведь сама не раз говорила, что не хочешь снова вступать в брак.

Виенна до боли закусила губу, понимая, что ненароком угодила в собственную ловушку.

– Все бумаги подписаны, теперь она моя жена, – продолжал Себастьян.

– Только по бумагам? – уточнила баронесса. – Но ваш брак еще не консуммирован, так? Ты можешь передумать!

– Да пойми ты, решение принято не мной! У меня не оставалось выбора! – выкрикнул герцог и резко замолчал, сообразив, что сказал лишнее. – Считай, что ты этого не слышала.

«В чем же дело? – лихорадочно размышляла Виенна, забыв о боли в ноге и о том, что ей следовало сейчас изображать несправедливо пострадавшую. – Кто мог принять решение о женитьбе Себастьяна, кроме него самого? Его отца давно нет в живых! Может, тот оставил завещание с требованием жениться именно на указанной девице? Но тогда ему должно быть известно ее происхождение, ведь ни один нормальный родитель не заставит единственного сына взять в жены безродную сиротку!»

Глава 11

К тому времени, когда в дверь спальни постучали, графин с вином опустел больше чем наполовину, а закусок на столе осталось значительно меньше, чем было изначально. В комнату робко заглянула одна из горничных. Похоже, все они получили четкое распоряжение не беспокоить нас с герцогом, и наверняка случилось что-то из ряда вон выходящее, если девушка все же решилась потревожить хозяина.

– Простите, но… к вам еще гости, – пролепетала она.

– Кто? – холодно ответил мой супруг.

– Женщина. Она представилась баронессой де Кастеллано, – сообщила горничная, которую, кажется, кто-то подталкивал в спину и подсказывал, что говорить. – Сказала, что ей нужно вас видеть. А еще она упала с коня. Должно быть, ударилась.

Брови герцога поползли вверх. Судя по реакции, такой новости он не ожидал. Я тоже. Но уши навострила – любопытно, что там за баронесса? И что побудило ее навестить герцогский замок на ночь глядя?

Да еще и верхом, а не в карете!

– Я вынужден вас оставить, – проговорил Себастьян. – Нужно уладить… возникшее недоразумение. Ложитесь спать и постарайтесь хорошо отдохнуть.

Поднявшись, он вышел из комнаты. Горничная юркнула в открытую дверь и, отвесив поклон, поинтересовалась, нужно ли убирать со стола. Я устало кивнула.

Недоразумение, значит? Однако имя неизвестной гостьи, как мне показалось, очень хорошо знакомо герцогу де Россо. Кто же она?

Когда девушка, закончив уборку, ушла, я отыскала в своих вещах ночную рубашку, надела ее, погасила свечи и забралась в постель. Сейчас ложе выглядело огромным, и я казалась себе ребенком, который забрался в родительскую кровать, чтобы вволю там попрыгать. На какое-то мгновение почудилось, что это незамысловатое детское удовольствие знакомо мне не понаслышке.

Странно…

Неужели я начала что-то вспоминать?

Расположившись поудобнее, накрылась одеялом и зажмурила глаза. Вот бы в самом деле заполнить пустоту в памяти… Оживить забытые детские воспоминания, увидеть перед внутренним взором лица родителей. Кто они? Почему не искали меня?

Или… их уже нет в живых?

Сон не шел, мысли теснились в голове, будоражили. Появление баронессы, кем бы она ни приходилась герцогу, вероятно, спутало все его планы. Это означало, что первая брачная ночь откладывается на неопределенное время.

Что там поверенный говорил о необходимых обрядах? Следовало наступить на горло смущению и все выведать. Не у супруга же спрашивать…

Я спрятала лицо в непривычно мягкой подушке и представила, как задала бы мужчине подобный вопрос.

В обители говорили, что по задумке богов муж должен стать для женщины самым близким человеком. Ближе отца и матери, ближе брата и сестры. Ближе всех.

Но как может стать близким совсем чужой человек? Да, он хорош собой, богат, титулован… Как сказал поверенный, далеко не всем девушкам так везет даже в наше время. Вот только сам же предупредил о чем-то пугающем, с чем я могу столкнуться в замке. Точно глупый мышонок, привлеченный запахом сыра за дверцей мышеловки… Только тот сам заходит в ловушку, а моего согласия никто не спросил. И выбора жизненного пути не предоставил.

Будь я сейчас в обители, уже давно крепко спала бы. Или, может, проскользнула бы тайком в комнату к Аньелле. Поболтать на сон грядущий, посекретничать. Интересно, как она там? Вспоминает ли обо мне?

Я шмыгнула носом, но заставила себя не плакать. Еще не хватало залить слезами подушку! Лучше уж постараться заснуть – как говорится, утро вечера мудренее.

Снилось мне в эту ночь что-то странное. Не костер, нет. Вечно зеленый лес, в котором крупные еловые лапы клонились к земле под тяжестью снега. Я никогда прежде не видела снега, но знала, что это он. Белый, холодный… Попыталась коснуться снежной шапки и увидела, что на моей руке вязаная варежка с диковинным узором, вышитым красными нитками. Кажется, такие знаки называются рунами.

Когда открыла глаза, в комнате было светло. Наступило утро. Или уже день? Почему меня никто не разбудил? Может, обо мне просто забыли?

Я подумала про сон. Знаки, вышитые на варежке, помнились так отчетливо, что мне захотелось нарисовать их. Может быть, однажды окажется возможным выяснить значение?

Бумага и чернила в комнате обнаружились – стоило только хорошенько поискать. Герцог говорил, что ему нужна образованная супруга, значит, позаботился о писчих принадлежностях. Вот и чудесно, не придется просить, пока не закончатся. Бумага хорошая, дорогая, приятно к ней прикасаться… В обители выдавали попроще, строго следя за тем, чтобы не переводили по пустякам и не ставили кляксы.

Я обмакнула перо в чернильницу. Увиденные во сне символы ложились на страницу ровно, будто мне когда-то приходилось рисовать их. Один, второй… Рунные письмена. Их использовали жители Хальфдана, а в нашей стране имелся собственный алфавит.

Завершив работу, я спохватилась, что сижу в одной ночной рубашке, и поспешила привести себя в порядок. Переоделась в лучшее платье, сделала строгую прическу, из которой не выбивался ни один волосок. Покончив с этим, сразу почувствовала себя увереннее. Теперь я была готова к новой встрече с Себастьяном де Россо, а также к знакомству с его бабушкой. И конечно, с баронессой де Кастеллано, кем бы она ни являлась.

– Пожалуйста, расскажи! – упрашивала герцога Виенна, но Себастьян упрямо качал головой и, очевидно, жалел, что проговорился. Эту мужскую особенность баронесса тоже знала. Почти все они с виду суровые и неприступные, как скалы, а на деле не меньше, чем женщины, нуждаются в том, чтобы поговорить с кем-нибудь откровенно. – Но ты не мог не понимать, как твоя женитьба отразится на моей репутации при дворе! Ведь все видели нас вместе, каждый знал, что…

– Скажи честно – тебя волнует лишь твоя репутация? – отозвался собеседник. – Почему ты тогда начала встречаться со мной? Могла бы во второй раз выйти замуж за одного из твоих поклонников и остаться честной женщиной.

– Конечно же нет! – с оскорбленным видом вскричала Виенна. – Не только репутация! Ради тебя, во имя всего того, что между нами было, я готова переступить через нее так же, как уже сделала однажды, став твоей. А теперь ты попрекаешь меня этим, – притворно всхлипнула она и повела пальчиком, будто вытирала слезинку. – Именно сейчас, когда я так слаба, пострадав, чтобы встретиться с тобой, в последний раз поговорить наедине, обнять…

Промелькнула мысль, что ее слова напоминают фразы из какого-то сентиментального романа, однако они произвели нужное впечатление. Герцогу следовало ощущать себя виноватым. То, что играть на чувстве вины легче, чем на каких-то других человеческих эмоциях, баронесса успела недурно уяснить еще в детстве, упав однажды с лестницы по вине хмельного отца. Проспавшись и осознав, что едва не погубил единственную дочь, с тех пор тот был готов на все ради нее. Даже в завещании позаботился о том, чтобы оставленное дочери наследство не стало собственностью ее будущего супруга.

– Как вышло, что ты упала с коня? Ты приехала одна? Почему не в карете? – принялся расспрашивать Себастьян.

– Ах, это долгая история! – отмахнулась баронесса. – Конечно же я отправилась в путь в карете, но та сломалась по дороге. Мне пришлось добираться верхом, вместе с моим телохранителем.

– У тебя появился телохранитель? – с недоумением уточнил владелец замка.

– Не могла же я пуститься в опасное путешествие, не позаботившись о своей жизни! Столько злодеев развелось! Так и норовят ограбить, убить и обесчестить беззащитную женщину!

– Ты хотела сказать «обесчестить и убить»?

– Я бы предпочла наоборот! – Виенну передернуло. – Ведь мертвое тело уже ничего не чувствует.

– Что за ужасы ты говоришь! – поморщился герцог.

– Ты же не выкинешь меня на улицу?

– Нет. Обещаю, – заверил он. – Пока ты нездорова, можешь оставаться в замке. Но, пожалуйста, не рассказывай моей супруге и всем, кто здесь живет, о наших прежних отношениях. Мне жаль, что разочаровал тебя, но, поверь, стань мы супругами, едва ли наша семейная жизнь оказалась бы долгой и счастливой.

– Как знать, как знать… – вздохнула баронесса, входя в роль мудрой и понимающей женщины. – Но неужели придется спать на диване? Мне даже не предоставят достойную моего происхождения спальню? Еще мне нужна личная горничная! Моей камеристке пришлось вернуться обратно из-за сломавшейся кареты!

– Я распоряжусь, чтобы приготовили уютную комнату, но, боюсь, только завтра, эту ночь тебе придется провести здесь. Горничную пришлю незамедлительно. Одна из девушек разбирается в народной медицине. А что твой телохранитель? Он может ночевать со слугами?

– Пожалуй, – пробормотала Виенна, снова размышляя над тем, как бы устроить жене герцога адюльтер. – Но пусть с ним обращаются соответствующим образом. Он воин, а не конюх!

– Я это учту. А сейчас – доброй ночи! Если ты не сможешь утром выйти к завтраку, еду принесут в комнату, – добавил собеседник, направляясь к двери.

– И ты не поцелуешь меня?

Себастьян со вздохом обернулся.

– Прости! Я совсем запамятовала, что… Ах, сейчас я действительно понимаю, как горька судьба моей дорогой подруги Иларии!

– Но ведь король холостяк.

– Ты не слышал? У него появилась невеста. Нашей королевой будет уроженка Хальфдана!

– Интересно. Что ж, поговорим завтра. Ты расскажешь мне все придворные новости. А сейчас уже очень поздно.

– Ты идешь к ней? – обиженно надула губы баронесса.

– Нет. Ей тоже нужно отдохнуть. Вы обе проделали долгий путь.

«Слишком долгий, – подумала Виенна, когда герцог де Россо вышел из комнаты, и попыталась перевернуться на бок, но нога заболела сильнее. – Как бы в самом деле не охрометь… Тогда Себастьян со мной до конца жизни не расплатится».

Когда пришла сведущая в лекарственных травах и народном целительстве горничная, выяснилось, что у баронессы всего лишь сильный ушиб, так что хромота ей не грозит. Поскольку сменной одежды у Виенны не имелось, пришлось переодеться в чистую сорочку прислуги, сшитую из грубого домотканого полотна, а ее собственное платье и белье унесли, чтобы постирать. Такого позора ей еще переживать не приходилось, и счет ущерба, нанесенного герцогом, изрядно пополнился.

Глава 12

Перед тем как покинуть комнату, я подошла к окну, чтобы взглянуть на открывающийся из него вид. У меня перехватило дыхание от ощущения того, насколько удивителен и огромен мир, в котором протекает моя жизнь. Передо мной простирались леса и равнины, вдали почти сливались с небом горные пики. Дикая первозданная природа. Одиночество и свобода.

Но, напомнила я себе, здесь, в замке, дело обстоит не совсем так. Он полон людей. Сам герцог, его бабушка, друг-колдун из Хальфдана, а еще – целый штат прислуги. И я сама. И баронесса, которую герцог едва ли выпроводил прочь в столь позднее время.

Когда я вышла из комнаты, гадая, не заблужусь ли в замке, первым делом наткнулась на одну из вчерашних горничных.

– Вы уже проснулись, ваша светлость! – поклонившись, воскликнула она. – В столовой накрывают к завтраку. Вас проводить?

– Хорошо, – согласилась я, надеясь, что скоро привыкну к тому, как ко мне здесь обращаются.

Девушка не только превосходно ориентировалась в хитросплетениях замковых коридоров, но и была на редкость говорливой. В обители подобную склонность к пустословию наверняка осудили бы, но для меня болтушка оказалась настоящей находкой. Шагая за ней, я вслушивалась в ее речи, из которых немало узнала о тех, с кем мне в самое ближайшее время предстояло познакомиться.

– Бабушка герцога очень сурова, – жаловалась прислуга. – Чуть что не по-ейному, сразу замечает. И смотрит так, словно заморозить хочет одним взглядом!

– Сколько ей лет? – полюбопытствовала я.

– Много. Никто точно не знает. Может, даже она сама, – хихикнула в кулачок девушка.

– А что ты скажешь про друга герцога де Россо?

– Господин колдун? О, он ужасно хорош собой! – мечтательно протянула служанка. – Красив ненашенской красотой, просто загляденье. А особенно хорош, когда они с хозяином тренируются, а мы тайком подглядываем. Ой! – спохватилась собеседница и боязливо посмотрела в мою сторону. – Пожалуйста, не выдавайте меня! Я вам и так уже много лишнего наговорила!

– Не бойся, не выдам, – заверила ее. – Я ведь никого, кроме герцога и его поверенного, здесь пока не знаю. А потому эти сведения очень для меня важны.

– Спасибо, ваша светлость, – разулыбалась горничная, отчего ее круглое румяное личико похорошело, а на щеках появились ямочки. – Вы очень добры. Не то что эта… баронесса… – добавила с досадой.

– Вы знаете, кто она такая и зачем приехала? – поинтересовалась я.

– Ну… – смущенно протянула девушка, комкая подол фартука. – Мы-то, конечно, догадываемся. Бесстыжая женщина, вот она кто!

– Бесстыжая? – удивилась я характеристике.

– А как еще назвать особу, которая просит женатого человека поцеловать ее перед сном? Ой-ой-ой! – воскликнула служанка, потупила взгляд и хлопнула себя по щеке. – Снова я не то сказанула!

Услышав это, я остановилась от неожиданности и тронула ее за плечо.

– Расскажи поподробнее.

– Мы подслушивали под дверью, когда она говорила с нашим господином. Совсем чуточку! Да и слышали-то не все.

– И она… она попросила ее поцеловать? – Мой голос звучал, словно чужой. – А он?

– Он не стал. Точно вам говорю, – шмыгнула носом горничная. – А затем мы отскочили от двери, чтобы не попасться.

Я молча застыла на месте.

– Вы ведь понимаете, у мужчин есть свои потребности, – продолжала девушка. – Порядочные девицы – как вы – до свадьбы обычно не соглашаются их удовлетворять. Но бесстыжие, которые готовы на все, лишь пальцем помани, всегда находятся! Что толку от того, что она носит титул? Если все равно…

С губ моей собеседницы, кажется, едва не сорвалось какое-то грубое словечко, но она сдержалась. Лишь вздохнула и смахнула выступившие на лбу капельки пота. Мне вдруг подумалось, что горничная успела пострадать от женщины подобного типа – может быть, та увела у нее жениха?

– Пойдемте, ваша светлость, завтрак остынет.

Я кивнула, и мы зашагали дальше. Но теперь молча. Я обдумывала услышанное, и радости мне это известие не прибавляло. Судя по всему, Себастьяна де Россо и его нежданную гостью связывали такие отношения, которые дозволены только в супружестве. Но, если у него уже есть женщина для утех, зачем ему я?..

Разумеется, стоило спросить напрямую. Но хватит ли храбрости? Готова ли я услышать ответ?

Столовая оказалась просторным помещением с таким огромным столом, что за ним поместились бы все воспитанницы обители, еще и свободные места остались бы. Домочадцы начали собираться. Во главе стола сидел герцог, одетый чуть наряднее, чем вчера. А рядом с ним с высокомерным видом восседала пожилая женщина, которая не могла быть не кем иным, как его бабушкой. Поймав на себе внимательный взгляд, я ощутила, что мое сердце затрепетало от волнения и неприятного предчувствия – понравиться ей ой как непросто!

Ее волосы были полностью седыми, лицо покрывали морщины, но прическа оставалась изящной, осанка заставила бы устыдиться большинство наставниц из обители, а одежда и подобранные к ней явно дорогие украшения выглядели безупречно. Светлые глаза совсем не казались старыми – они смотрели ясно, прямо и твердо. А строго поджатые губы красивой формы в юности, должно быть, являлись предметом гордости их обладательницы.

– Дорогая бабушка, позвольте представить вам мою супругу, – произнес, нарушив молчание, герцог. – Ее зовут Лилиан. Лили, познакомься с моей бабушкой Ортензией де Россо.

Я сделала реверанс, стараясь не показать собственной тревоги, и, дождавшись милостивого кивка, заняла указанное мне место по другую сторону от человека, которого теперь следовало называть мужем.

– Да-да, я снова почти опоздал к завтраку! – раздался у двери чей-то веселый голос, и к нашей маленькой компании присоединился мужчина. Видимо, он и был тем самым колдуном из Хальфдана. Однако я даже после рассказов поверенного и горничной представляла его совсем иным.

Довольно молодой, высокий, жилистый. Светлые волосы до плеч, густые брови, борода и усы – темные. В глубоком вырезе рубашки виднелся висящий на груди амулет. Без других украшений тоже не обошлось – на указательном пальце левой руки кольцо с черным камнем, кожаные браслеты на руках. Или это амулеты?

– Ты представишь мне свою жену, Себастьян? – почти без акцента спросил колдун, глядя на меня с мягкой усмешкой.

– Лилиан, познакомься, мой друг Янис.

– Лилиан… – повторил он, будто пробуя мое имя на вкус. – Наших девушек тоже порой так называют. Как вам замок?

– Пока я почти ничего не видела, – призналась ему.

– Что же ты не устроил супруге экскурсию? – поддразнил колдун герцога.

– Вчера было слишком поздно для прогулок по замку, но сегодня я непременно исправлю это упущение.

– А где же еще одна твоя гостья?

– Думаю, она позавтракает в своей комнате…

Однако в следующее мгновение снова открылась дверь, и незнакомый мужчина внес на руках женщину. В полном молчании он проследовал к накрытому столу и усадил ее за него, словно большую куклу. Лишь затем поклонился. Я во все глаза смотрела на них, понимая, что вижу перед собой ту самую баронессу, о которой сегодня успела услышать отнюдь не лестные вещи.

Наверняка старше меня, но довольно молодая. Очень светлая кожа, стройная фигура с перетянутой тонкой талией, отчего женщина напоминала осу, длинные волосы цвета льна, тонкие брови, надменный взгляд, полные алые губы. Даже в простой одежде она оставалась воплощением настоящей аристократки.

Такой, какой мне никогда не стать.

– Позвольте представить вам баронессу Виенну де Кастеллано, – проговорил герцог, как мне показалось, без особого удовольствия.

Я перевела взгляд с гостьи на собственного супруга и невольно представила их вместе. Должно быть, они считались красивой парой. Так почему же герцог не женился на ней?..

– Аларик, – представила своего сопровождающего баронесса. – Мой телохранитель. Можешь идти, но не забудь вернуться за мной позже, когда я захочу отдохнуть у себя, – сказала она мужчине. – Я ведь не смогу дойти сама. Ах, знали бы вы, до чего страшно падать с высоты!

Телохранитель поклонился и вышел. Крупный, небрежно одетый, он смотрелся несколько чужеродно в роскошно обставленной столовой. Однако в его взгляде светились ум и наблюдательность, да и неловкости в присутствии высокородных господ он явно не чувствовал.

– Кажется, вы прибыли в наш замок без приглашения, – заметила Ортензия де Россо. Голос ее напоминал звон надтреснутого хрусталя. – Во всяком случае, мой внук не предупреждал о том, что должен приехать кто-то еще.

– Так вышло, – холодно отозвалась баронесса де Кастеллано. Точно две острые шпаги скрестились в обычном светском разговоре, и воздух задрожал от стремительных движений сошедшихся в поединке противниц. – У меня не было времени отправить письмо с уведомлением, что я собираюсь наведаться.

– И что же послужило причиной столь поспешного визита? – продолжила расспрашивать бабушка моего мужа.

– Это касается только нас – меня и Себастьяна.

Она назвала герцога просто, по имени, дерзко и вызывающе дав понять, что они близкие люди.

– Что ж, приступим к трапезе, – стараясь сгладить возникшую неловкость, произнес хозяин замка и первым придвинул к себе столовые приборы.

Завтрак оказался не менее разнообразным и сытным, чем вчерашний поздний ужин, но я не ощущала никакого аппетита. В обители по утрам обычно подавали миску каши с кусочком сливочного масла, ломоть ржаного хлеба и чай. Поэтому изобилие пугало. Казалось, что я никогда к нему не привыкну – даже если, как можно было предположить, проведу здесь остаток жизни.

– Вам не по душе угощение? – поинтересовался у меня колдун, а я помотала головой в ответ. – Или вы боитесь располнеть? Напрасно – некоторая округлость, на мой взгляд, пойдет вам на пользу.

Я едва не подавилась глотком воды, услышав его слова. Округлость? Что за намеки?

Да если бы нас в обители так кормили, я бы сейчас в двери не пролезла!

Подметив мое замешательство, колдун негромко рассмеялся. Так, словно не только герцогу, но и мне самой приходился добрым другом. Неожиданно я поймала себя на том, что начинаю испытывать к нему симпатию.

– Не будьте так скованны. Дайте себе свободу и смело шагайте в новую жизнь. Ведь здесь теперь ваш дом.