Текст книги "Сборник статей. Выпуск 5"
![](/books_files/covers/thumbs_150/sbornik-statey-vypusk5-255687.jpg)
Автор книги: Светлана Жарникова
Жанр: Прочая образовательная литература, Наука и Образование
Возрастные ограничения: +12
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]
Сборник статей
Выпуск 5
Светлана Васильевна Жарникова
Иллюстратор Алексей Германович Виноградов
© Светлана Васильевна Жарникова, 2023
© Алексей Германович Виноградов, иллюстрации, 2023
ISBN 978-5-4493-9476-7 (т. 5)
ISBN 978-5-4493-9478-1
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
![](image0_5c0ba0efec18e15d35fd5328_jpg.jpeg)
Книга статей выдающегося ученого С. В. Жарниковой посвящена исследованию культуры и этнографии русского и других индоевропейских народов. Зарождению их обрядов и традиций. Открывает тайны истории.
Светлане Васильевне Жарниковой
Душой блуждая по далекому Санскриту,
И открывая тайны, как бы невзначай,
Значенья слов, безвременно забытых,
– Кто эта женщина? Молчи, не отвечай…
Я знаю сам: она – посланник ветра
Гиперборейских сказок и легенд,
Которых век ещё не исковеркал,
Как выразился искренний студент.
Она – одна, её не понимают.
– Зачем Вам эта пыль, – ей кто-то говорит, —
Седых веков?.. Она сама не знает.
А может, знает, но уверенно молчит.
Она молчит. Ей ни к чему злословить:
Зачем профанам бисер свой метать?
Её в молчании вовек не переспорить,
Мудрей молчащей никому не стать…
Сергей Ожигин. Ожидание рассвета (языческие стихи и песни). «Хорс». Вологда. 1997 г.
![](image1_5c0ba189ec18e15d35fd53cd_jpg.jpeg)
Наше время где-то на подходе
![](image2_5c0ba187ec18e15d35fd53ca_jpg.jpeg)
Новый сезон просветительского проекта областного департамента культуры и «КС» «Отрытая трибуна» начала лекцией об архаических корнях культуры русского Севера известный этнограф профессор Светлана Жарникова. Это было двойное открытие. Впервые встреча прошла в новом здании областной универсальной библиотеки на улице Марии Ульяновой, 7, старые стены которого помнят голоса Анастасии Вальцевой, Питирима Сорокина, Леонида Андреева и многих других корифеев русской культуры рубежа XIX и XX веков. Неподдельный интерес к проекту людей, заполнивших зал библиотеки, свидетельствует о том, что они ждут встреч с деятелями культуры, своими современниками.
– Есть большое, но тайное знание, что мы все – индоевропейцы с одной земли, от одного корня, с Русского Севера. Почему живем, не зная этого? Не знать спасительнее и комфортнее? Или об этом специально умалчивается?
– Еще в 19 веке не вызывало сомнений, что мы все от одного корня. Весь вопрос только, откуда? Долго считали, что весь свет идет с Востока. И особенно ярко эта тенденция проявилась в начале 20 века. Сейчас все возвращается, и снова мы вспоминаем Уоррена, Тилака, Санкритьяну и других исследователей, которые связывали исход индоевропейцев именно с русским Севером, с Приполярьем.
– Вне всякого сомнения, это знание существует и сейчас. Но почему оно засекречено?
– Мы, северяне, живем на одной седьмой части земной суши. Мы – всего четыре процента мирового населения. На нашей земле находится более шестидесяти процентов всех мировых полезных ископаемых, до двадцати процентов мировой пресной воды, около двадцати восьми процентов мировых лугов. И с глобальным потеплением очень многие из наших северных земель, до того не востребованных в сельскохозяйственном обороте, будут востребованы.
Ведь у нас вплоть до Печоры идут лессовидные суглинки, это аналоги южнорусских лёссов, уже съеденных на сегодняшний день. У нас в Грязовецком районе, где то пять-семь метров, а на средней Печоре до тринадцати метров лессовидных суглинков. То есть практически это будущая житница Европы. И чем меньше мы будем об этом знать, тем легче нас будет освободить от территорий или территорию от нас, поскольку грядущее глобальное потепление предполагает большое количество экологических катастроф в Центральной Европе и в Америке.
Здесь, у нас на севере, земли будущего! Об этом еще говорили в начале 20 века. Криштофович, который был агентом земледелия в Северо-Американских Соединенных Штатах, и считал, что если говорить о землях будущего, то это земли Вологодской и Архангельской губерний.
– Получается, что даже внутри нашей богатой страны мы оказываемся на положении некоей элиты
– Совершенно верно. Мы чрезвычайно богаты. Наши реки текут по песку, в котором золота бывает больше, чем добывается промышленными драгами. В Архангельской области найдены кимберлитовые трубки, которые богаче алмазных якутских. Есть они и у нас в области. У нас есть золото, нефть, алмазы, лес. Мы достаточно богаты, но богатство это не умеем ценить. А кроме нас есть еще девяносто шесть процентов мирового населения, которое тоже хочет жить.
– Почему это земля будущего, а не земля настоящего? Почему наш народ живет, под собою не чуя страны? Хотя все еще потрясающе образован!
– Вопрос этот очень важен и ответ на него дал еще выдающийся фольклорист 19 века Федор Буслаев, который в своей речи в Московском университете сказал, что наиболее полное, ясное осознание основных начал нашей народности является едва ли не главным вопросом не только русской науки, но всей русской жизни. Важно понять, кто мы и откуда? Выдающийся поэт Валерий Брюсов (кстати, он – потомок Роберта Брюса, первого шотландского короля), писал: «Не мы ль тот великий народ, чье имя не будет забыто? Чья речь и поныне поет созвучно с напевом санскрита».
– При таких корнях, с такой историей, мы абсолютно беспомощны в своей обыденной реальности. Почему?
– Трудно сказать, почему. Может быть, нужно время и новое поколение людей, которое захочет жить и созидать нашу землю, быть хозяевами на ней. Но для того, чтобы прочувствовать все это, нужна точка опоры. Но!..
– А что для всех может быть точкой опоры сейчас?
— Мы очень странный народ. Есть несколько таких народов, которые считают своей миссией мессианство. Им недостаточно просто хорошо жить. Им нужно делать что-то такое, что важно для всех людей, для всей планеты. Такой космизм мышления у нас, у евреев и у немцев.
– Мы, как народ, печемся обо всем и обо всех. Почему же нас в мире так не любят? Те же греки согласны на любую прародину, только не на Россию.
– Но греки успокоились и согласились, что никуда от этого не денешься. Ни бабушку, ни маму не выбирают. Так сложилось, что уходили отсюда не те, кто связан общинными связями, а те, кто брал на себя ответственность за свою судьбу. Индивидуалисты, в какой-то мере изгои. И, наверное, все равно остается обида на ту землю, которая отторгла тех самых Иванушек, младших сыновей, которые были вынуждены искать свою судьбу.
Как-то пришлось иметь дело с очень богатым человеком в Торово, недалеко от Череповца. Мы разговаривали о том, что такое счастье. Он сказал: «Я бываю самым счастливым, когда помогаю сыну решать задачки по математике». Пройдет время, и эта среда породит и поэтов, и писателей, и мыслителей. Как один из Рокфеллеров взял и отправился изучать антропологию.
– Но нам-то не дожить до этого времени прекрасного! А хотелось бы по-человечески пожить сейчас! Кстати, вы долго и счастливо жили в Вологде, сейчас, перебрались в Санкт-Петербург. С нового ощутимого расстояния, что бы вы сделали, чтобы вологодская культурная жизнь стала еще богаче?
– Наверное, прежде всего надо обратиться к детям, нашему будущему. К тем, кто учится сейчас в школах. Давать тем, кто учиться сейчас в школах. Давать им как можно больше информации. У людей должно быть чувство гордости за себя, за своих предков, за свой край. И только тогда они начинают держаться за эту землю, потому что «два чувства дивно близки нам, в них обретает сердце пищу – любовь к родному пепелищу, любовь к отеческим гробам». Вот когда появится это ощущение, а оно должно идти из дома или, по крайней мере, со школьной скамьи, то тогда многое будет меняться в жизни к лучшему. Тогда может, и мы успеем пожить по-человечески.
– Последние десять лет в нас культивируют некое общее чувство неловкости от принадлежности к великой стране и народу. Это сделано намеренно? От этого можно избавиться?
– Думаю это сделано намеренно, ибо, как я уже говорила, мы обладаем слишком богатой территорией. И, как кажется европейскому сообществу, нас слишком много, и не худо бы нас сократить до пятидесяти миллионов. Я прошла через это чувство неловкости и сейчас его у меня нет. Я знаю историю своего народа и я ею горжусь. И сталкиваясь с представителями других народов, я знаю, что никогда не позволю себя унизить.
– Древние греки особым образом строили арены для представлений, так чтобы искусство очищало народ. А как наш народ очистить от скверны, которую ему либо навязали, либо он сам взрастил в себе?
– Если бы сам народ не был бы так открыт скверне, никто бы ее не навязал. Надо уметь защищаться и надо любить жизнь и не портить ее самим себе. Даже из алкоголиков в Древней Греции делали здоровых нормальных людей, красивых и сильных. Наверное, и в нашей государственной политике должно что-то измениться, потому что так дальше продолжаться не может.
– Что подкрепляет Вашу личную надежду на наше светлое будущее?
– Хотя бы то, что мы пришли к выводу: да, здесь начиналась наша история, да, на край – священный. И мне бы хотелось посоветовать просто посмотреть на карту Меркатора 1554 года у нас в областной библиотеке, в материалах по картографии. На ней изображен вологодский герб: это портал, в который вписана арка, к которой идут три ступени, раскрыты две створки дверей и сверху трезубец священный. Именно такое изображение находилось на храме Изиды. Двери открыты, входите и попробуйте для себя осознать то, что греки говорили в период архаики: «В Тартессе, в священной Гиперборее, в городе, где хранятся всего мира до тех пор, пока не придет время им выйти на землю к людям». Так вот я надеюсь, что это время где-то на подходе.
Наше время где-то на подходе: Беседа с вологодским этнографом, проф. С. В. Жарниковой. Беседовала Н. Серова. Красный Север (Зеркало). Вологда. 07.01.2004 г.
Ферапонтовская Мадонна
![](image3_5c0ba184ec18e15d35fd53c7_jpg.jpeg)
Ферапонтово! Удивительный уголок далекого Русского Севера. Покой и гармония наполняют здесь душу человека и кажется, что время не властно над этими холмами, озерами, лесами и лугами. Все здесь дышит удивительной чистотой, и поют свою потаенную тихую песнь вода, земля и небо. Эта песнь сопровождает путников, идущих по дороге к монастырю, вот уже 600 лет возвышающемуся на холме между двух озер, она звучит на ступенях храма Рождества Богородицы и мощным хоралом поднимается ввысь в сиянии красок великого Дионисия.
Здесь, в соборе, в удивительном голубом, розовом и золотом сиянии словно оживают дивные строки Франческо Петрарки:
О всеблагая, благословенная,
Лествица чудная, к небу ведущая!
С неба ко мне преклони свои очи!
Воду живую, в вечность текущую,
Ты нам дала, голубица смиренная,
Ты солнце правды во мрак нашей ночи
Вновь возвела, мать, невеста и дочерь,
Дева всеславная, Миродержавная.
И таиница божьих советов!
Проведи ты меня сквозь земные туманы
В горние страны,
В отчизну светов!
(«Хвалы и моления Пресвятой Деве»)
Почему именно строки Петрарки, а не стихи Акафиста? Возможно, потому, что слишком близки друг другу по духу, по восприятию образа Богоматери гениальный итальянский поэт XIV века и не менее гениальный русский живописец, родившийся и творивший столетие спустя. И еще потому, что слишком напоены солнцем и светом, слишком ренессансны эти стройные, изящные фигуры, нанесенные на стены северного храма великим мастером, спевшим здесь свою лебединую песню. Да и изображения храмов и других строений, хотя до предела стилизованных, больше напоминают итальянские соборы и палаццо, нежели традиционные русские соборы и церкви.
Но, может быть, все это вполне закономерно и ничего странного в подобных ассоциациях нет? Вспомним время, в которое жил и творил Дионисий, называемые современниками «мудрым и прославленным больше всех» и «началохудожником» (то есть художником от Бога).
Это было время, когда набирала мощь деспотия Ивана III – «Великого Князя и Царя Всея Руси»; время религиозных смут, когда «все сомневались и о вере пытали»; время грандиозного каменного строительства в Москве, для которого Иван III с удивительным постоянством приглашает только итальянских архитекторов.
![](image4_5c0ba181ec18e15d35fd53c4_jpg.jpeg)
И они ехали в Москву: Аристотель Фиораванти – архитектор и инженер – приехал в 1475; Пьетро Антонио Солари (Петр Фрязин) – архитектор и скульптор – в 1490 году; Алоизио ди Каркано (Алевиз Фрязин Миланец) – архитектор – в 1494 году; Алевиз Фрязин-Новый – архитектор – в 1504 году; Бон Фрязин – архитектор – в 1505 году. Каждый из них внес свой вклад в строительство Московского Кремля.
Алоизио ди Каркано строил три нижних этажа достроенного позднее Теремного дворца, стены и башни Кремля вдоль реки Негпинной, плотину и мост на этой реке, ров вдоль стен Кремля со стороны Красной площади. Вместе с Пьетро Антонио Солари он строит знаменитую Грановитую палату. Алевиз Фрязин Новый создает усыпальницу Великих Князей – Архангельский собор и, как свидетельствует летопись, строит еще 11 церквей. Бон Фрязин возводит колокольню Ивана Великого.
![](image5_5c0ba17eec18e15d35fd53c1_jpg.jpeg)
Но самым первым из приглашенных на Русь итальянских архитекторов был Аристотель Фиораванти. Именно ему Иван III поручает проектирование и строительство предназначенного для пышных дворцовых церемоний Успенского собора. Надо думать, что приглашение Аристотеля Фиораванти было не случайным. Не стоит забывать, что Иван III был одним из богатейших и могущественных государей Европы, а «железного занавеса», отделяющего Русское государство от других европейских стран, тогда не было. Международные связи и пятьсот лет назад были достаточно интенсивны, в слава итальянских художников и архитекторов огромна. Ведь время Дионисия – это пора Высокого Возрождения в Италии. Это время, когда творили такие выдающиеся и такие разные художники, как Сандро Ботичелли и Андрея Мантенья, Филиппиио Липли и Леонардо да Винчи, Пьеро делла Франческа и Антонелло да Месима. Этот перечень можно продолжать еще очень долго. Именно во второй половине XV века и именно в Италии рождается великая и оптимистическая утопия Возрождения, гласящая, что человек всесилен и велик. Эта идея была четко выражена в трактате «О достоинстве и великолепии человека» Джаноццо Манетти (1452 г.) и в «Речи о достоинстве человека» Пико делла Мирандола (1417 г.). Отсвет идей Высокого Возрождения озарял тогда всю Европу, а Русь была не за семью морями. И когда Иван III приглашал итальянского архитектора и инженера, знаменитого Аристотеля Фиораванти, строить главный храм своей столицы, он твердо знал что храм будет построен в срок, что он будет похож на Владимирский Успенский собор и что расписывать этот храм будет лучший из русских художников – «мудрый и прославленный больше всех», «художник от бora» – Дионисий. Не нужно быть особенно проницательным, чтобы понять, что архитектор и художник должны были познакомиться еще процессе строительства храма, ведь их творческий союз был предрешен волей «государя всея Руси», и самим статусом этих великих мастеров. Храм был построен и расписан, став жемчужиной русской архитектуры XV века и украшением ансамбля Московского Кремля.
Но после этой грандиозной работы о Дионисии словно забыли. Его имя и его работы не упоминаются на протяжении конца 80-х и в 90-е годы. Об Аристотеле Фиораванти летописи сообщают, что в качестве военного инженера и начальника артиллерии он участвовал в походах Ивана III на Новгород в 1477—1478 годах, на Казань а 1482 году и на Тверь в 1485 году. С 1486 года его имя также исчезает из русских государственных бумаг и летописей.
Итак, судя по всему, с конца 80-х годов оба – и архитектор, и художник – в Москве не работают. Но тогда где, же они? И почему именно после исчезновения из поля зрения летописей Дионисия и Аристотеля Фиораванти вдруг в 90-е годы XV века начинается самое настоящее паломничество итальянских архитекторов на Русь? Что это, случайность или закономерность? Ведь кто-то же вел в Италии отбор мастеров, кто-то их приглашал в Москву и давал им гарантии. И здесь, думается, ответ кроется в самом статусе «мудрого и прославленного больше всех» Дионисия. Надо просто представить себе личность Ивана III, этого жесткого и самолюбивого государя, человека, который, утверждая свою власть огнем и мечом, сокрушил блестящее и богатое Тверское княжество, утопил в крови Новгородскую республику. Его самолюбие требовало утверждения во всех сферах, и искусство не составляло исключения. Конечно, он мог послать своего самого лучшего, самого прославленного художника на родину всех искусств, в Италию, «людей посмотреть и себя показать». Тем более что такая практика существовала в Европе. Так, в 1494—1495 годах едет в Венецию Альбрехт Дюрер, чтобы постичь там премудрости линейной перспективы и анатомически правильного изображения обнаженного человеческого тела. А от Нюрнберга до Италии намного ближе, чем от Москвы.
Если все было так, как мы предполагаем, то в Италии Дионисий должен был окунуться в совершенно новую для него атмосферу восхищения человеком. Он мог читать трактат Леонардо Бруни, утверждавшего, что разум человека сопричастен божественному разуму и является световой субстанцией, a сам человек, «следствие этого, является как бы «смертным богом». Он мог любоваться фресками Фра Анджелико и Мазаччо, восхищаться образами Сандро Ботичелли и Пьеро делла Франческа, изучать работы Андреа Мантеньи и Леонардо да Винчи, штудировать обнаженную натуру как Лука Синьорелли. И, наконец, он мог видеть фрески первого мастера Ренессанса, гениального живописца рубежа ХIII – XIV веков Джотто на тему жизни Богоматери. Подобный вывод напрашивается при сравнении падуанских фресок Джотто и росписей Дионисия в соборе Рождества Богородицы Ферапонтова монастыря. Именно, в Италии во второй половине XV века с широким распространением идей неоплатоников, свет в интерьерах храмов, использовался как таковой, в его нематериальной сущности. Именно здесь можно было встретить его образное воплощение в виде сияющего голубого фона фресок и алтарных композиций. Все эти приемы были использованы Дионисием впоследствии в соборе Рождества Богородицы в Ферапонтове. Но, восприняв и прочувствовав высочайшую живописную культуру Ренессанса, Дионисий остался верен тем канонам, по которым творили его соотечественники, по которым работал он сам. Сложное, абстрагированное, глубоко философичное искусство русской иконописи и фрески давало ему огромные возможности для совершенствования своего искусства. Знакомство с творчеством величайших гениев Возрождения отшлифовывало почерк художника и обогатило его палитру. Он поднялся на новую ступень. А потом он вернулся домой в Москву.
Здесь же за время его отсутствия многое изменилось. «Сомневающихся и пытающих о вере» осталось немного: одних сослали на Север, других казнили как еретиков. Свободомыслие и тирания власти – две вещи несовместные. Незыблемость принятых церковью установок отстаивалась теперь всеми доступными государству средствами. Опасность, которую таили в себе ренессансный гуманизм и искусство, отвергавшие режим подавления человеческой личности и непросвещенной деспотической власти, государственные институты Руси начала XVI века осознавали достаточно ясно. И отсюда в Москву устремились многие из тех, кому идеи гуманистов Возрождения казались «отвратительными» и «безбожными». Именно в Москву, после пострига на Афоне, приехал знаменитый Михаил Триволис. некогда входивший в круг друзей и приближенных Пико делла Мирандола. Став на Руси Максимом Греком, он обрушился с гневными проклятиями на «языческое нечестие» итальянских гуманистов и нашел при дворе великого Князя полную поддержку.
Ну а Дионисий? Дионисий сказал – нет! Нет – мракобесию, нет – попранию человеческого достоинства, нет – невежеству! Он был уже стар, мудр, он знал, что есть истинные, а что мнимые ценности в этом мире и не собирался отказываться от своих идеалов. Он предпочел быть свободным и удалился с сыновьями на Север, в вологодские леса. И здесь за два лета 1502—1503 годов создал он свой шедевр – свою Ферапонтовскую Мадонну. Гимном свету, добру, жизни звучат и по сей день эти росписи. Гимном женщине – матери, невесте, дочери! Той, что проводит «сквозь земные туманы в Горние страны, в Отчизну Светов». Образом светозарной горней страны, где сияет вечный день, где воздух напоен теплом, где нет страдания и венец божьего творения – Человек – раскрывается во всей своей красе и мощи, где женщина – Держательница Мира – несет в чаше «живую воду в вечность текущую». И сегодня предстают перед нами фрески гениального русского художника, возвестившего на Руси гуманистическую идею Ренессанса.
Пятницкий бульвар. №7. 2003 г. Вологда.
![](image6_5c0ba17bec18e15d35fd53be_jpg.jpeg)
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?