Текст книги "Ленивый вареник"

Александр Кумма, Святослав Рунге
Ленивый вареник

Ленивый вареник

Жил-был на свете Вареник. И был этот Вареник такой ленивый, такой ленивый, что просто невероятно. Другие вареники как вареники. Из себя пышные, бока тоненькие, по краям красивые оборочки, а этот совсем особенный: толстый и неуклюжий, как простой кусок варёного теста. Все его так и звали – Ленивый Вареник.

Правда, Вареник всегда обижался и говорил, что ленивый-то не он, а девочка Маша, которая его таким сделала. Но как бы там ни было, все дразнили его и кричали, что другого такого лентяя на кухне не сыщешь. Грустно стало нашему Варенику…

И решил он отправиться в дальнюю дорогу, разыскать эту девочку Машу, которая его таким ленивым сделала, и потребовать у неё, чтобы она его переделала. Лень было нашему герою собираться в дорогу, но делать нечего. Пришлось, раз уж он так решил. Другой Вареник, правда, за час обскакал бы всю кухню и квартиру в придачу, но ведь наш-то был особенный! Не спеша он скатился с кухонного стола на высокий табурет, оттуда – на пол и пошагал. Но тут его увидел кот Васька.

– Ур-мяу! – сказал кот. – Ленивый Вареник! Кажется, я сегодня неплохо позавтракаю! – И кот хотел было его сцапать, как мышку, но… тут Вареник вдруг обнаружил невероятную прыть! Он, как молния, взлетел на плиту и от страха спрятался прямо в кастрюлю с супом.

Кот от удивления только раскрыл рот, да так и остался стоять посреди кухни, пока ему в рот не попала шелуха от картошки. Тут кот обиженно фыркнул и полез под плиту ловить мышей. Это было куда более верное дело, чем возня с каким-то подозрительным Вареником.

А Вареник, как мы уже сказали, очутился в кастрюле с супом. Там плавали Петрушка и Морковь, Капуста и Картошка, и все они немедленно стали дразниться:

– А! Ленивый Вареник! Посмотрите, да он такой лентяй, что даже не научился плавать в супе!

И действительно, Капуста и Картошка отлично плавали, и даже каким-то невиданным спортивным стилем, а Вареник сразу пошёл ко дну.

– Послушайте, – жалобно сказал Вареник, – бросьте вы эти ваши насмешки. Мне нужно найти девочку Машу, которая сделала меня таким ленивым.

– Уж не думаешь ли ты, что девочка Маша забралась в кастрюлю с супом? – ехидно заметила Петрушка.

– Но, может быть, вы знаете, где она сейчас? – с надеждой спросил Ленивый Вареник.

– Нет, не знаем! – наперебой закричали Морковка, Капуста и Картошка. – Наш суп варит девочка Валя, очень умная и проворная девочка!

– Эй ты, Вареник! – сказала Картошка. – Посмотрел бы ты, как она меня чистила! Не успела я оглянуться, как вся шелуха с меня слетела и я стала чистенькая, беленькая и блестящая, просто прелесть! Потом меня разрезали на мелкие кусочки и опустили в прозрачную воду! Ах! Я так люблю плавать!

– Знаете что, Картошка, – ворчливо сказала Петрушка, – плаваю я не хуже вас, а пожалуй, и лучше. И, кроме того, придаю супу ар-ромат. Так что не худо бы сказать и обо мне! А то этот Ленивый Вареник, пожалуй, подумает, что вы здесь главное действующее лицо!

– И я, – сказала Морковь, – и я придаю аромат!

– Конечно! – тут же подтвердила Петрушка, потому что они с Морковью были большими приятельницами.

– Послушайте, – сказал Вареник, – меня совершенно не интересует, как вы плаваете и кто из вас здесь главный. Я ищу ленивую девочку Машу.

– Ах, так мы вас не интересуем? – обиженно сказала Картошка. – Так уходите из нашей кастрюли!

– Да, да! – подтвердила Капуста. – Уходите! А то, глядя на вас, мне что-то стало лень вариться!

Тут Вареник обиделся, вылез из кастрюли и плюхнулся прямо на плиту! Кота поблизости нигде не было, и Ленивый Вареник смело пошагал дальше. На соседней конфорке он увидел Яичницу. Она скворчала и урчала.

– Послушайте, Яичница! – сказал Вареник. – Не видели ли вы ленивую девочку Машу?

– При чём тут Маша? – заурчала Яичница. – Меня делала проворная девочка Валя. Давно всем известно, что Маша ничего не любит делать.

– Но сделала же она меня! – возразил Вареник.

– Ну, это просто по недоразумению, – фыркнула Яичница и брызнула на Вареника маслом.

– Ой, ой! – взвился Вареник. – Горячо!

– Извините, – сказала Яичница. – Валя забыла накрыть меня крышкой, но это с ней случается редко. Зато видели бы вы, как она ловко разбила яичко ровно напополам и я шлёпнулась на эту сковородку прямо в масло! – И Яичница от удовольствия зафырчала ещё сильнее.

– Послушайте, – сказал Вареник. – Меня совершенно не интересует, как вы шлёпались на сковородку, я ищу ленивую девочку Машу.

– Фу ты, какой невежа! – обиженно сказала Яичница. – Отойдите, пожалуйста, и не мешайте мне жариться! А то у меня от разговоров и так уже один бок подрумянился больше, чем следует! – И она брызнула на Вареника маслом, теперь уже нарочно.

Тут Вареник стряхнул с себя масло и ушёл не попрощавшись: так он обиделся на Яичницу.

Идёт Ленивый Вареник дальше. Вдруг видит – Клюквенный Кисель!

– Ур-ра! – обрадовался Вареник. – Я знаю, тебя варила девочка Маша.

– Откуда ты знаешь? – удивился Кисель.

– Так ты же весь в комочках! Девочке Маше, наверное, лень было тебя помешать.

– Верно, – грустно вздохнул Клюквенный Кисель, – хоть бы кто-нибудь меня помешал! Ну, вот ты, Вареник, помешай меня, а?

– Кто, я? – удивился Вареник. – Что ты! Мне лень! А впрочем… я, пожалуй, попробую, но при одном условии. Ты мне скажешь, где сейчас ленивая девочка Маша, которая тебя варила!

– Скажу, скажу! – обрадовался Клюквенный Кисель. – Мешай меня скорее!

Ох, как Варенику не хотелось мешать Кисель! Но всё-таки он взял ложку и принялся за дело. Кисель от удовольствия только причмокивал.

А Вареник наш так старался, что чуть не угодил в Кисель. Молодец, вовремя ухватился за ручку кастрюли. Иначе долго бы ему пришлось выбираться оттуда.

– Ну, спасибо, дружище! – обрадовался Кисель. – Вот теперь я расскажу тебе, где сейчас находится девочка Маша. Лежит она в комнате на диване и сосёт большую Мятную Конфету.

– Спасибо тебе, Кисель! – сказал Вареник и стал соображать, как же ему попасть в комнату? Хоть и лентяй он был, да быстренько сообразил: при его темпах добираться ему туда – целую вечность.

Спасибо, знакомая Кастрюля помогла. Она как раз в это время уходила с кухни. Наш Вареник не растерялся, мигом приклеился к краешку Кастрюли и пропутешествовал с ней в комнату прямо на стол. Осмотрелся он и видит: лежит на диване девочка Маша и сосёт большую Мятную Конфету. А такая она ленивая, эта Маша, такая ленивая, что сосёт Конфету прямо с бумажкой. Лень развернуть её! Сосёт и удивляется: почему Конфета такая невкусная?!

– Здравствуй, Маша, – сказал Вареник и громко вздохнул.

А девочка так удивилась, что даже Конфету сосать перестала.

– Ты откуда тут взялся? – спросила Маша. – Что ж мне теперь, вставать с дивана и нести тебя обратно на кухню?

– Я и сам дойду! – обиделся Вареник. – Ты вот мне лучше скажи, почему ты меня сделала таким ленивым, что надо мной все смеются!

– Подумаешь, смеются, – промямлила Маша. – И надо мной все смеются, и пускай смеются! Мне всё равно!

– А мне не всё равно! – рассердился Вареник. – Не хочу я быть таким ленивым! Что я, хуже других вареников, что ли?

– Да, – вмешалась Мятная Конфета, – что он, хуже других вареников?

– Бедняга, – сказал Вареник Конфете, – как Маша над тобой издевается! Ей лень даже снять с тебя бумажку!

– Ой, правда, как я это терплю? – удивилась Конфета и ловко спрыгнула на пол, под диван.

– Убежала, – ворчливо сказала Маша, – ну и ладно. Вот ты, Вареник, иди сюда. Так уж и быть, я тебя съем!

– Ещё чего! – усмехнулся Вареник. – Ты меня сначала сделай как следует! Да пойди на кухню и помешай Кисель, а то он сказал, если ты этого не сделаешь, он сбежит!

– Никуда он не сбежит, – сказала Маша. – Иди сюда, я тебя съем.

– А мне лень идти, – ответил Вареник. – Иди сама сюда.

– И мне лень! – зевнула девочка.

В это время в комнату вошла Бабушка.

– Какой смешной! – удивилась она и положила Вареник на поднос с посудой.

Хотел было наш герой куда-нибудь удрать, но… поленился. Вокруг него толкались тарелки и чашки и хором кричали:

– На кухню! На кухню!

– Как бы не так! – ворчал Вареник.

Но тут Бабушка взяла поднос и понесла из комнаты. Увидев, что его действительно несут на кухню, наш Вареник под шумок улизнул с подноса в коридоре. Больно не хотелось ему возвращаться на кухню, где над ним все смеялись и подтрунивали!

Из коридора Вареник прошмыгнул на лестницу, скатился по ступенькам и очутился… на улице.

И пошёл наш Вареник странствовать. Заглянул он в одну квартиру, а там как раз маленькая девочка приготовилась лепить вареники. Замесила она тесто, приготовила творог на тарелке и тут увидела нашего героя. И даже руками всплеснула.

– Ах, какой толстый и симпатичный!

– Это я-то симпатичный? – усмехнулся Вареник.

– А почему бы и нет? – говорит маленькая хозяйка. – Некогда мне красивые вареники делать. Наделаю-ка я лучше таких лентяев, как ты.

Смешала она тесто и творог вместе и давай лепить не то шарики, не то квадратики – не поймёшь что. Напрасно наш Вареник уговаривал её не лениться и приготовить нормальные красивые, с каёмочками, вареники. Девочка только отмахивалась:

– Вот ещё! И так сойдёт!

Вздохнул Вареник и пошёл себе странствовать дальше. Много потом с ним было приключений. И много появилось на свете его сестёр и братцев, точь-в-точь таких, как он. Их так и зовут теперь – ленивые вареники. Хотя они ужасно обижаются и считают, что ленивые-то не они, а те, кто их такими делает.

Про гречневую крупу, которая сидела в банке

Она действительно сидела в банке, а банка стояла на полке в кухне. Рядом стояла другая банка, и в ней сидела Пшённая Крупа, большая приятельница Гречневой. В это утро Гречневая Крупа проснулась раньше обычного и легонько постучалась в стенку банки, чтобы узнать, проснулась уже Пшённая Крупа или нет. Оказалось, что Пшённая Крупа и не думала спать.

– Вы знаете, соседка, – жалобно сказала она, – я всю ночь не могла уснуть! В углу скреблась какая-то мышь, и мне казалось, что сейчас она вылезет и всю меня съест по крупинке!

– Какой ужас! – испугалась Гречневая Крупа. – И куда только смотрит наш кот Василий?

– Он смотрит только в банку со сметаной, – ворчливо заметила Овсянка. – Совсем забыл свои служебные обязанности.

Тут все крупы, которые сидели в банках, стали вздыхать и охать, потому что никому не хотелось быть съеденным мышами. И у всех страшно испортилось настроение.

– Подумаешь, испугались какой-то мыши! – храбро сказала Кастрюля с полки. – Эх вы, храбрецы!

– Вам хорошо, Кастрюля, – жалобно ответила ей Пшённая Крупа. – Вы большая и железная. Вас мышь кушать не станет!

И все при этом завистливо вздохнули.

А в это время в кухню вошёл мальчик Федя. Его мама, которая всегда уделяла много внимания крупам, кашам и кастрюлям, сегодня надолго ушла по делам и поручила мальчику сварить гречневую кашу – себе и ей тоже.

– Ну, для меня это пустяки! – заявил Федя.

– Но ты всё-таки посоветуйся с соседкой Дарьей Ивановной, – напомнила мама перед уходом.

«Вот ещё, советоваться! – подумал про себя Федя. – Что я, маленький, не знаю, как кашу сварить?»

Федя схватил с полки самую большую Кастрюлю и налил в неё воды до самых краёв.

– Не много ли? – спросила Кастрюля.

– В самый раз! – решил Федя.

Затем он взял банку и стал сыпать в воду Крупу.

– Простите, но для меня тут нет места! – воскликнула Крупа. Феде пришлось взять кружку и вычерпать часть воды из Кастрюли. Потом он снова стал сыпать Крупу и сыпал до тех пор, пока ему не показалось, что, пожалуй, уже хватит сыпать. Крупа давно кричала: «Довольно!» – но Федя, к сожалению, её не слышал. Он поставил Кастрюлю на огонь и убежал в комнату – читать интересную книжку про двух собачек. Но не успел он прочитать и двух страниц, как почувствовал очень неприятный запах, доносившийся из кухни.

– Горю, горю! – кричала Гречневая Крупа.

Федя помчался на кухню и увидел страшное зрелище. Оказывается, Крупе было очень жарко в Кастрюле. Томясь жаждой, она быстро выпила всю воду и начала… гореть! Федя налил в Кастрюлю две кружки воды, и всё как будто успокоилось. Только Кастрюля обиженно зашипела. Она жаловалась, что на ней от жара потрескалась вся эмаль, но Федя не обратил на это никакого внимания и умчался в комнату – дочитывать историю белой собачки. А между тем Крупа скоренько выпила и эти две кружки воды и так располнела, что ей стало совсем тесно в Кастрюле.

– Уф! – сказала Крупа и полезла из Кастрюли на плиту.

– Федя! Где ты? – в ужасе завопили все крупы на полке.

Федя быстро примчался – узнать обстановку на кухне, – и так как Крупа теперь в одной кастрюле не помещалась, то пришлось часть её положить в другую кастрюлю. Теперь уже Федя не уходил в комнату. Он взял книжку с собой и читал её на кухне, одновременно помешивая кашу в обеих кастрюлях. Время от времени он искоса поглядывал на Крупу – не устроила ли она какой-нибудь новой каверзы? Но всё шло благополучно, и наконец Феде показалось, что, пожалуй, уже хватит варить кашу. Он снял её с плиты и стал пробовать. Почему-то она получилась пресная. Почему? Ведь у мамы всегда была солёная. И к тому же рассыпчатая, а эта вышла клейкая и липкая, как тесто!

– Ну и размазня! – сказал Федя и бросил ложку с кашей.

Тут над кашей стали насмехаться все крупы.

– Эй ты, размазня! – кричали они.

– Размазня! – сердито подтвердила Кастрюля, наполненная кашей.

Только Столовая Ложка тихо заметила, что размазня, пожалуй, сам Федя: такой большой мальчик и не может сварить кашу! Но тут на кухню пришла Соседка. Она только ахнула, увидев Федино произведение.

А крупы и кастрюли обрадовались: «Наконец-то пришла настоящая хозяйка!» Гречневая Крупа чуть ли не сама прыгнула на сковородку. А воды в кастрюле было ровно столько, сколько нужно. Не больше и не меньше.

Каша получилось замечательная: вкусная и рассыпчатая. Мама ела и только похваливала:

– Молодец, Федя!

Но Федя был честный мальчик.

– Знаешь, мама, – покраснев, сказал он, – у меня получилась размазня… Но зато теперь-то я уж буду знать, как варить кашу!

Находчивая суповая ложка

В кухне каждый занимался своим делом. Кастрюля варила суп, Сковородка жарила котлеты, и только Веник да Метла стояли в углу и от нечего делать спорили, кто из них главнее.

– Ах! – сказало вдруг Мусорное Ведро. – Что-то я себя плохо чувствую!

– Это, верно, потому, что Федя, как всегда, забыл вас вынести во двор, – ехидно заметил Чайник.

– Возможно… – задумчиво протянуло Ведро. – А вот Федина мама никогда не забывает этого делать!.. Но, послушайте, мне в самом деле очень худо!

Сначала ему никто не поверил, но тут Кофейник, стоявший на полке, скривил свой носик, и без того достаточно кривой, и заявил, что ему тоже как-то не по себе.

– Это Форточка виновата! – сказало Мусорное Ведро. – Опять из неё сквозит.

– Клевета! – заскрипела Форточка. – Я уже два часа не открывалась!

Тут Веник и Метла чихнули в один голос, и оба заявили, что они определённо захворали…

Даже толстая чугунная Сковородка, стоявшая на плите, зашипела:

– Ах, мне неможется… Боюсь, я даже не смогу дожарить котлеты. Придётся, пожалуй, брать бюллетень.

– Знаете что, – таинственно сообщил Чайник, – мне кажется, тут чей-то незнакомый голос что-то прошептал над самым моим ухом.

– И я слышала, как кто-то что-то прошипел! – подтвердила Кастрюля с супом.

– Хватит играть в прятки! – грозно сказал Утюг и крепко стукнул носом о подставку. – Кто здесь прячется? Выходи!

– Мы хотим вас видеть! – подтвердила Мясорубка. – А если вы не покажетесь, то будете иметь дело со мной!

– Будьте покойны, – добавил Утюг, – Мясорубка провернёт это дело!

В этот момент кто-то громко хихикнул и потом злобно зашипел так, что все насторожились.

– Ш-ш-ш! – шипел Невидимка. – Эй вы, Мясорубка! Так, значит, я буду иметь дело с вами?

– Да, – неуверенно подтвердила Мясорубка. – Уж не вы ли подстроили нам какую-то каверзу, так что все мы тут разболелись?

– Вы угадали! – хихикнул Невидимка и зашипел ещё сильнее.

– Какой ужас! – простонал Чайник. – Я чувствую, что сегодня все в доме останутся без обеда!

– Ха-ха-ха! – рассмеялся Невидимка. – Это ещё цветочки! И это говорю вам я – Газ! Великий Газ! Скоро меня наберётся здесь достаточно, и я взорвусь!

– Я так и знала, что это он, – грустно сказала Форточка, видимо, ей уже приходилось встречаться с Невидимкой.

– Позвольте, – возмутился Чайник, – но как вы здесь очутились?

– Меня выпустил Федя. Он покрутил краник у плиты, и вот я здесь. Чудный мальчик! Замечательный мальчик! – И Газ со свистом стал вылетать из плиты, приговаривая: – Взорвусь! Взор-р-рвусь!..

Все приготовились к гибели, и даже Веник с Метлой перестали ссориться.

– Знаете что, – печально сказал Веник, – я был не прав, уважаемая Метла. Вы – главнее.

– Нет, милый Веник, – всхлипнула Метла, – это вы, вы самый главный…

А Газ всё шипел:

– Взорвусь, взорвусь!..

И он бы, наверное, взорвался, если бы не Форточка. Она очень вовремя открылась, и Газ, шипя от злости, выскочил на улицу. Тут его подхватил ветер и унёс куда-то далеко-далеко. А Суповая Ложка упала с плиты и по дороге ловко прикрыла кран. И Газ перестал выходить наружу.

– Мы спасены! – закричал Чайник.

– Ура! – подхватила Кастрюля.

Тут все стали благодарить Форточку и восхищаться Суповой Ложкой. Но Форточка только смущённо вертелась из стороны в сторону и уверяла, что это пустяки, а Суповая Ложка на радостях залезла прямо в суп. Здесь она чувствовала себя как дома… Сковородка продолжала мирно жарить котлеты. Одна только Мясорубка была как будто не совсем довольна.

– Считайте, что нам повезло, – сердито пролязгала она. – Ведь не во всякой кухне такая толковая Форточка и такая находчивая Суповая Ложка.

Молоко со сливками

Молоко ужасно любило, когда его наливали в стакан. Оно так и булькало от удовольствия.

– Ай да я! – говорило оно. – Посмотрите, какие у меня сливки! Я несу людям здоровье! И каждый мальчик или девочка, которые будут меня регулярно пить, станут самыми сильными мальчиками и девочками на свете!

И все, кто только находился на столе: и Хлеб, и Масло, и Сахар – соглашались с тем, что Молоко говорит чистую правду.

Одна только Папироса была не согласна. Неизвестно, как она попала на стол, – наверное, кто-то из взрослых положил её в пепельницу и забыл потушить. Поэтому она дымила вовсю! Так что Чайник, который стоял рядом, всё время чихал.

– Молоко пьют грудные дети! – солидно сказала Папироса. – А взрослые мальчики курят папиросы «Беломор» или «Казбек». Кому что нравится!

– Фу! – сказал Чайник и опять чихнул. – Обычно дым из печки выводят через трубу на улицу! А вы дымите в комнате и ещё хотите, чтобы этот дым вдыхали!

– Зато какой солидный вид у малыша, когда он курит! – заявила Папироса.

– Если ты в очках, то это ещё не значит, что ты профессор! – съязвила Сахарница.

– Молчи, сластёна! – проворчала Папироса. – Тебе бы только конфетки да сахар!

– Скажите, вы никогда не заглядывали в дымовую трубу? – спросила у Папиросы Кочерга, стоявшая в углу.

– Нет, – ответила Папироса. – А что?

– А то, что она вся закопчённая! Вы что же, хотите, чтоб и ваш мальчик так закоптился? Он же не дымовая труба!

– Что вы понимаете! – презрительно процедила Папироса и задымила ещё сильнее. – Вот придёт сейчас Вася, посмотрим, кого он возьмёт: Стакан с молоком для грудных детей или меня, «Беломор»!

– Какой ужас! – заахало Молоко. – Эта Папироса хочет, чтобы наш Вася стал хилым, слабым и закопчённым, как дымовая труба.

Но в этот момент дверь отворилась и в комнату вошёл сам Вася. Он подошёл к столу и взял… Папиросу!

– Видали? – хвастливо сказала Папироса. – Что я говорила? Мальчик знает, кого выбрать. Мальчик понимает…

Она, наверное, долго бы ещё пыхтела, дымила и разглагольствовала, если бы Вася… не открыл печку и не бросил туда дымящийся окурок. Папироса мгновенно превратилась в пепел и вместе с дымом вылетела в трубу. По дороге она успела заметить, что труба действительно очень закопчённая.

А Вася принялся за Молоко, и все на столе были очень довольны.

– Молодец! – сказал Чайник. – Этот мальчик отлично понимает, что ему нужно выбрать. Он непременно будет самым здоровым и сильным человеком на свете.

Ботинок, который просил каши

Он уже давно просил каши. Неизвестно, правда, какую он имел в виду: гречневую или пшённую. Но всё равно клянчил: «Дайте каши, дайте каши!..» Впрочем, его хозяин, мальчик Толя, каши ему не давал.

– Вот ещё! Кормить какой-то Ботинок! – И Толя сам уплетал кашу за обе щёки.

– Ах, так! – обиделся Ботинок. – Не даёшь каши? Ну, погоди! – Он нарочно наскочил на камень. Гвоздь из каблука выскочил и пребольно уколол Толю прямо в пятку.

– Ой-ой-ой! – завопил Толя. – Ещё колется! – Он запрыгал на одной ноге, схватил старую тетрадку, выдрал оттуда два листа, сложил вчетверо и подложил под пятку. Гвоздь продолжал давить, но это было уже терпимо. Прихрамывая, Толя отправился в кино на детский сеанс. По дороге Ботинок просил каши у всех встречных прохожих, но никто ему каши не давал – наверное, потому, что никто с собой каши не носил. И наш Ботинок нахлебался воды. Разумеется, это не шло ни в какое сравнение с кашей, но что было делать? Он похлюпывал и урчал на каждом шагу:

– Не дали каши, ну и не надо! Я водички напился.

А бедный Толя сидел в кино и беспрерывно чихал. Ботинок же весь сеанс просидел под скамейкой. Но он совсем не был этим огорчён, потому что познакомился с другим Ботинком. Для начала, по привычке, он попросил у своего нового приятеля каши. Но тот только поморщился.

– Откуда у меня каша? Терпеть не могу каши! То ли дело сапожная вакса! Обожаю! Хочешь попробовать? – И он протянул Толиному Ботинку кусочек чёрного крема. Откровенно говоря, наш Ботинок давно не пробовал ваксы, и она ему ужасно понравилась. Он уже собрался было основательно закусить, но, к сожалению, кино кончилось, и ботинки расстались.

– Постой! Где же мне достать ваксу? – закричал Ботинок вслед уходящему приятелю.

– Это ты спроси у своего хозяина! – насмешливо ответил блестящий Ботинок и, подпрыгивая, удалился.

А Толин Ботинок, прихрамывая, поплёлся домой. По дороге он так больно колол Толе пятку, что мальчик не выдержал и зашёл в сапожную мастерскую. Сапожник взял в руки Ботинок и только ахнул. А Ботинок, по обыкновению, стал просить каши.

– Я тебе дам кашу! – сурово сказал Сапожник и так хлопнул его кривым молотком по макушке, что Ботинок просто опешил.

Где это видано, чтобы ботинки ели кашу? Непорядок! – И Сапожник ловко пришил оторвавшийся носок к подошве. И тут наш Ботинок вдруг почувствовал, что ему совершенно не хочется каши. «Я ведь не мальчик! – подумал он. – Зачем же мне каша? То ли дело сапожный крем!» И он завопил во всю мочь:

– Дайте мне ваксу! Хочу ваксы-ы!

– Ну вот, – недовольно поморщился Толя, – какой попрошайка! Раньше просил каши, теперь просит ваксы!

– Кому каша, а кому вакса! – наставительно сказал Сапожник и вдоволь накормил Ботинок густым чёрным кремом. Потом он провёл по коже Ботинка бархатной тряпочкой, и Ботинок так и засиял от удовольствия! Больше он уже ничего не просил, он был так доволен… Поэтому он не возражал, когда мастер забил гвоздь обратно в каблук.

А когда Толя вприпрыжку спешил домой, то вся без исключения публика на улицах – и деловито поскрипывающие сапоги, и менее деловитые туфельки, и толстые солидные галоши – все восхищались его ботинками: такие они были красивые.

И больше Ботинок никогда не просил каши, он ведь был не мальчик. Зато уж сапожный крем он требовал каждый день. И если Толя забывал его накормить, он становился мрачнее тучи, обиженно дулся, кривился и ворчал…

Того и гляди снова запросит каши.