Текст книги "В плену Морфея. Как не застрять в собственном сновидении"

Он взглянул на часы. Прошло уже почти два часа. Нужно вернуться в корпус, – подумал он и пошел в здание. Через несколько минут его пригласили к профессору в кабинет. Он торопясь пошел в сторону лаборатории, и пройдя мимо двух дверей, постучал в дверь с табличкой «Профессор Эдуард Васильевич Савиноков».

– Да, войдите. – ответил профессор.

– Вызывали? – входя спросил Александр.

– Да, у меня к тебе разговор… Да ты садись, – он говорил. Перебирая бумажки на столе. Дело в том, что процент совместимости у вас с пациентом не самый высокий, всего 75%, а как вы в курсе, желателен процент 85, а еще лучше 90%.

– И что же теперь? Я отметен, как кандидат? – он не на шутку нервничал.

– Это не совсем так… Как бы это объяснить… Ну в обще так, дело обстоит приблизительно так, эта пациентка, знакомая моей дамы сердца, А потому мне очень важно, чтобы она поправилась. Ты хоть и не долго, но все же общался с ней на яву. Для нее ты – герой. И в целом ты – это успех нашего внедрения. Но ты должен оценит риск, при такой процентной ставке возможна обратная реакция организма, проще говоря она проснется, а ты…

– А я впаду в кому, – закончил Александр.

– Не обязательно, этого может и не произойти. 75% это пограничное состояние. Вас просто нужно будет выводить из сна каждые три часа, а это осложнения.

– Какого рода осложнения?

– Вы можете запутаться, где сон. А где явь. Я не могу просить вас о подобной жертве, но есть одно «но». Если другие два агента не подойдут, то я просто не знаю, что делать… – и профессор отвернулся к окну.

– Если никто не подойдет, то вводить будем меня, – твердо сказал молодой человек.

– Хорошо, но у вас есть время хорошенько все обдумать и взвесить, и решить окончательно.

Раздался телефонный звонок.

– Да, слушаю, – ответил профессор. Звонили с лаборатории и сообщили, что один агент не подошел по крови, а другой недавно был в контакте с больным. – Я понял. Спасибо, – профессор положил трубку. – Так вот выходит, что времени у вас не много. Тех двоих уже отсеяли. Значит решать вам до завтра. Если решитесь, то тест на снотворное завтра с обеда и проведем.

– Да вообще то я уже решил. Я хочу, чтобы вы ввели меня к ней.

– Странно… вы даже не думали, вы что запали на нашу пациентку, агент 815?

– Признаться честно, да. Но пусть это останется между нами.

– Хорошо, Саша, я ваш должник. Когда вы закончите это дело, я дам вам два месяца оплачиваемого отпуска и премию за риск.

– Так когда тест на снотворное проводить будем?

– Думаю все —таки завтра в 13. А сегодня идите отдыхать.

Александр пошел на выход, мимо лаборатории, мимо палат. Он шел не спеша, и думал о девушке, которую он недавно защищал от хулиганов. «Глаза испуганной лани», – пронеслось у него в голове. Он был уже недалеко от ее бокса. Ему захотелось еще раз увидеть ее. Саша стремительно направился в направлении ее бокса. Дойдя до него, он увидел, что над дверью горит красная лампочка. А это значит, что палата стерильна и вход запрещен. Он еще немного понаблюдал за ней через стекла бокса.

«Спит, как ангел. Спящая красавица. Почему она не красится? Для женщины это как то противоестественно. Волосы просто черный шелк. Как редко сейчас увидеть такие длинные и густые волосы. Куколка. Просто куколка. О, да я же не взял ее дело!» – думал он.

Мягкий женский голос в селекторе заговорил:

– Агент 815, агент 815. Возьмите досье пациентки на КПП.

«Вот и ладненько. А то уж думал, придется завтра наспех изучать дело. А так будет время не спеша все запомнить», – размышлял он.

Молодой человек подошел к пропускному пункту. Охранник подал ему папку с досье и ключи о машины. Они вежливо попрощались, и Александр поехал к себе домой на своей старенькой ниве.

Жил Александр скромно, в однокомнатной квартире была лишь старая мебель и то лишь самая необходимая. Он оглядел свою холостяцкую берлогу, ему очень хотелось создать семью, но у нынешних девушек были слишком высокие запросы. Никого уже не устраивает «рай в шалаше». На крайний случай трешка, а лучше коттедж.

– А с малометражки я начинать жить не хочу, я что по-твоему жить начну по-человечески годам эдак к пятидесяти? – с издевкой сказала ему его недавняя пассия на предложение жить вместе.

И не одна она такая. Внешность чуть поинтереснее и они думают, что они суперзвезды. И любой кошелек готов на них жениться.. Только на каждую то красоту миллионеров не хватит. А потом красотки то красотки а гонору и спеси хоть отбавляй. Куда только сердечность и теплота души у них деваются. – думалось Саше.

«А она явно не из таких, она миленькая, но по всему видно, что добрая. Как она заявила: Давайте милицию вызовем, чтобы других не обижали. Сама дрожит как осиновый лист. А о других думает. Чудо! Просто чудо. Какая забавная. Что же с тобой приключилось, Куколка?» – мысли в его голове так и мчались.

Наконец он поужинал и сел на кресло с досье в руках. Сейчас он заочно познакомиться с ней. Он будет знать все: как ее зовут, адрес. Телефон, замужем или нет, кто есть из родных, друзей, есть ли дети, где она работает и т. д. Он начал с того, что рассмотрел внимательно ее фотографии. Очень интересно то, что на правой мочке уха он заметил довольно крупную родинку. Видимо из-за этого у нее не проколоты уши. Далее он прочитал Куколкина Антонина Васильевна, и зашелся смехом.

– Ну точно, Я же говорю – Куколка! – сказал он сквозь смех сам себе. – И фамилия просто в точку, ей другой и не надо.

Он стал читать дальше. Чем больше он о ней узнавал, тем больше она ему нравилась. Но все же Саша понимал, что жизнь ее ужасно скучна и однообразна. Теперь он был почти уверен, что ее состояние не связано, с тем, что было в парке. Все гораздо серьезнее, а это значит, что его задача усложняется. Он изучил досье от корки до корки, и немного поразмыслив над изученным материалом, решил лечь спать. Но сон еще долго не шел к нему. Он думал о ней. И душу при этом как то приятно щемило.

Александр был высокий хорошо сложенный парень, он посещал тренажерный зал, что придало его тело вполне красивые рельефы. Его серые глаза очень выгодно оттенялись черными вьющимися волосами, они доходили ему до плеч. Он часто прихватывал их резинкой в небольшой хвост. Он был хорош собой и знал об этом. Но девушек он интересовал скорей как красавец игрушка. Им хотелось развлечься, а ему нужен был семейный очаг. Разница взглядов мешала ему построить ему серьезные отношения. Сплошные «мотыльки», ни одной доброй феи.

Усталость взяла свое, и Александр заснул. Утро наступило быстро, начался новый день.

Глава 13

Анабель и Сьюзен, закончив приятную трапезу, пошли прогуляться в сад. Сьюзен пояснила, что он называется зимним, потому что зимой там цветут деревья, которые не цветут летом. Поэтому на зиму его накрывают стеклянным куполом. А на лето купол убирают. – Зимой это выглядит лучше, чем летом, вокруг снег, а за стеклом цветут тропические цветы, – рассказывала Сьюзен.

– Это и сейчас просто великолепно, – взволнованная открывшимся видом Анабель встала как вкопанная не в силах пошевелиться.

А вид и впрямь был потрясающий. Анабель не знала названий всех этих изумительных цветов и деревьев, но они были прекрасны. В центре сада были собраны разные виды деревьев. Вокруг них находились клумбы с цветами. А цветы были собраны самые разные6 тюльпаны, розы, гладиолусы. Фиалки, нарциссы и много других. Просто райский уголок. Посмотрев на все это великолепие, они пошли дальше. Сразу за садом находился пруд.

Наверное, именно на таком пруду жила царевна лягушка. Там были и камыши, и кувшинки, и даже лягушки.

– Какой красивый пруд, просто как в сказке! – высказала Анабель свои чувства. – Это тоже твоя работа пояснила ее подруга.

– Как такое может быть? Пруды я создавать не умею… Или как? – Анабель оторопела от такого заявления.

– Ты просто не помнишь, ты очень хотела купить землю с прудом, но ничего хорошего тебе предложить не могли. Тогда ты пригнала сюда эскалатор и показала, где нужно вырыть котлован. Дно немного укрепили, завезли камыши и кувшинки. Пока велось строительство дома пруд зажил своей жизнью. Даже лягушки завелись, – рассказывала Сьюзен.

– Просто чудеса здесь творятся, – продолжала улыбаться Анабель.

– Чудеса не творятся сами собой. Их создают люди. Ты – творец всех этих чудес, хотя и не помнишь этого, – продолжила разговор Сьюзен.

– Как же я теперь буду работать, я растеряла весь свой талант.

– С чего это взяла? Талант не может пропасть в никуда. Он или есть или его нет. А у тебя он есть. И вообще ты об этом сильно не думай, у тебя сейчас отпуск примерно месяц. А за это время может все вспомнишь и все встанет на свои места. Потом ты всегда можешь залезть в компьютер и освежить свою память уже сделанными проектами. – подсказала ей Сьюзен.

– Точно! В компьютере есть все мои работы. Ты просто гений, Сью.

– Сью? Ты меня так называла до аварии. Во видишь все не так и плохо.

– Может ты и права… – она улыбнулась подруге и они пошли в дом.

Анабель не смогла и представить, что в течении всего одних суток можно столько удивляться. «Вроде бы это моя жизнь, а я жду сюрприз за сюрпризом. Но как говорит доктор Клаус надо научиться жить с этим и совсем познакомиться заново. Так я и сделаю.» – думала Анабель, идя за Сьюзен. Она вела ее на кухню, чтобы познакомить с поварихой. Они вошли на кухню, запах стоял просто изумительный.

– Ой, что это за чудесный запах, Василиса Карловна? – спросила Сью.

– А, девочки! Проголодались? – они отрицательно покачали головой. – Это у меня яблочный пирог в духовке томиться, и еще чай с мятой заварил

а.

Сьюзен подтолкнула Анабель к стулу и та села на него.

– Василиса Карловна, мне нужно вас кое с кем познакомить, – начала Сью.

– Да, очень интересно! Я надеюсь это жгучий брюнет, как и я. В полном расцвете сил, – в шутливом тоне заговорила повариха.

– Нет, это не жгучий брюнет. Василиса Карловна, это Анабель. Анабель, это

Василиса Карловна. Босс кухни, – представила она их друг другу.

– О, – о, – о! – подразнила повариху Сью.

– Ну очень смешно, а то я не знала мисс Анабель. Сьюзен, ты что съела что-нибудь испорченное? Что за шутки? – с непониманием спросила Василиса Карловна.

– Вы ее конечно же знаете, а вот она вас не помнит. А еще она вообще никого не помнит и себя в том числе, – объяснила Сьюзен.

– Боже мой, а что же случилось то? – распереживалась повариха.

– Да вы не волнуйтесь так. Это все из-за аварии. У меня амнезия, возможно со временем все пройдет, но может и нет, – Анабель старалась говорить ровно, но голос выдавал ее волнение легкой дрожью.

– Деточка, как же так, Бог мой… – повариха всплеснула руками, и ее добродушное лицо на минуту выразило глубину сожаления, но она тут же постаралась настроить Анабель на волну энтузиазма. – Ну ничего… Ничего… Мы сейчас пообедаем и выпьем чаю, а там глядишь что-нибудь и придумаем, – и она улыбнулась девушкам.

Они переглянулись и улыбнулись друг другу, умиляясь тому, как эта миловидная добрая женщина предлагает все исправить вкусным обедом.

Сью не выдержала и со смехом сказала:

– Вы думаете, что тарелочка борща способна освежить память?

Василиса Карловна надула без того пухлые губы и сказала:

– Я думаю, что может освежить память, правда относительно того, что она любит есть, а что нет, – закончила она уже смеясь.

У всех троих настроение было весьма веселое. И в таком расположение духа они сели обедать.

Анабель обедать не хотелось, ведь до обеда было уже два кофе и коктейль и каждый раз с каким – нибудь лакомством. Но совсем отказываться от стряпни этой милой женщины было бы не очень красиво. Она подумала, что тарелочка окрошки не очень обременит ей желудок и не обидит чувства Василисы Карловны.

А Василиса Карловна пыталась восполнить пробелы памяти Анабель. Женщина рассказывала:

– Вы, деточка. – обращалась она к Анабель, – мне словно родная внучка. Я поступила к вам на работу, когда ваши родители были еще живы.

«Значит успешная Анабель тоже сирота. Как это печально. Видимо я не так уж и отличаюсь от Тоси.» – думала девушка.

– Вы были еще сущий ребенок в свои 15 лет. Родители оставили вам какие – то сбережения, а я как могла помогала вам, экономно ими распоряжаться. Так мы сэкономили вам на учебу. А дальше вы и сами смогли добиться успеха.

– Да дальнейшую историю о моей карьере я уже знаю, мне поведала ее Сьюзен. – продолжила разговор Анабель.

– Я лишь могу еще раз сказать спасибо за вашу заботу обо мне. Я этого не помню, но чувствую к вам огромную симпатию, Василиса Карловна.

– Спасибо, детка, за бальзам, что пролили твои слова на мою душу, – утирая предательскую слезинку, сказала повариха.

– Ну – хватит с вас обоих сегодня сантиментов, девочки! – бодро сказала Сьюзен. – Василиса Карловна, спасибо вам за обед, а нам пора. Анабель, вы же понимаете, что визит Клауса сегодня не последний по плану?! – то ли утверждая, то ли спрашивая сказала Сьюзен.

– То есть как? Я же вроде на отдыхе? – Сью кивнула в знак подтверждения. – Ну тогда какие же еще визиты? – не понимая спросила Анабель.

– Виктор. – коротко ответила Сью.

– Ви-ви– виктор? – заикаясь спросила Анабель. – А зачем? – пока ошарашенная Анабель задавала вопросы, Сью, повернув ее за плечи, выводила ее в коридор.

– Как это зачем? Да он вчера после аварии, как только узнал, весь телефон оборвал. А когда Фредерик сказал, что ты не в себе и никого не принимаешь, то он примчался сюда.

– Да, но я… – начала Анабель, но Сью ее перебила.

– Но ты его не видела. Я знаю его не пустили. К тому времени как он приехал ты уже спала, – продолжила за нее Сьюзен. – Но сегодня его никто не остановит. Он очень решительный молодой человек.

Когда Сью произносила последнюю фразу в ее глазах промелькнуло выражение восхищения и легкой грусти. Анабель заметила это, но не поняла что бы это могло значить.

«Ладно, потом разберусь», – подумала она.

– Я очень волнуюсь перед этой встречей, Сью, – сказала она ей. – Я его не помню, и не помню никаких чувств. Что я ему скажу? Извини, любимый, я как то забыла кто ты? – покривилась она перед зеркалом.

Сью хохотнула:

– Ты ужасно смешная. Ну скажи просто так, как ты сказала мне.

– Просто, как тебе… – думала она вслух. – Возможно, так и надо сделать, только мне было бы проще, если бы это сделала ты. Примерно так же как это ты проделала с Василисой Карловной.

– Хочешь сказать познакомить вас заново? – Анабель кивнула. – Ну ладно, если ты так хочешь, то ладно, – согласилась Сью, но было видно, что ей не очень охотно.

Весь этот разговор состоялся по дороге в спальню Анабель. Сью предложила ей переодеться перед встречей с Виктором. Но Анабель не могла понять зачем?

– Почему этот костюм подходит для визита доктора Клауса и не подходит для Виктора? – недоумевала она.

– Да просто потому что доктора Клауса тебе очаровывать не надо, а Виктор…

– Мой жених, и что? Пусть привыкает, он же будет видеть меня всегда. А ведь я могу болеть, спать, плакать… Ну не могу же я быть всегда милой и красивой куклой, я живая.

– Я согласна, но ты же не каждый день объясняешь своему жениху, что ты его не помнишь, – возразила Сью. – Нужно как – то подсластить пилюлю.

– Думаешь мое платье сможет ему помочь принять данный факт? – с сомнением спросила Анабель.

– Красивой женщине многое прощается в том числе и амнезия, – твердо ответила Сью, открывая гардеробную.

– Итак, приступим! – бодро сказала Сью.

Анабель предоставила ей право выбора наряда, а сама села в свое кресло и, закрыв глаза, думала о предстоящей встрече.

«Говорят он хорош собой. Добрый и умный. Но есть одно но которое по словам Сью я должна почувствовать. А еще он почему то не очень нравится Фреду. Очень интересно что за но и почему. Как же мне с ним себя вести? Он, как и другие, знает обо мне многое, а я о нем ничего. А еще Сью очень странно себя ведет, когда речь заходит о нем, прямо тает. Может мне кажется, но у нее к нему есть чувства. Вот только какие?» – она думала, что до встречи еще масса времени, но через некоторое время в дверь постучал Фред и сказал, что звонил Виктор и он будет через полчаса. Сьюзен защебетала. Что осталось очень мало времени, а Анабель еще не готова, а еще прическу нужно сделать. Анабель попросила Фреда передать Виктору, чтобы он ждал ее в Розовой столовой за чашкой кофе с круасанами.

– Сью, милая, прошу тебя успокойся, Прическа в норме и переделывать ее не надо, подай одежду и я буду готова к его приезду.

Сью подала строгий брючный костюм зеленого цвета с молочными туфлями. Костюм был весьма оригинален. Трикотаж брюк доходил до колена, плотно облегая ее стройные ноги, а от колена брюки продолжались шифоном в тон трикотажа. Сверху такой же пиджак с обворожительным глубоким вырезом, от локтя рукава продолжались таким же шифоном. Пиджак был приталенный и едва доходил до бедер. Анабель оглядела себя в зеркало, получился весьма изящный силуэт. Свежесть зеленого яблока невероятно шла к ее лицу.

– Ты выглядишь просто восхитительно, – не удержалась Сьюзен. – Слушай я тут подумала… – она замялась не зная как сказать.

– О чем, Сью? – Анабель видела, что ей не по себе. – ну не молчи, что такое?

– Я хочу сказать, что тебе лучше самой все рассказать Виктору. Я буду лишней при вашей встрече… Он хочет видеть тебя…, а я тут с какими то объяснениями… Понимаешь? – сбивчиво заговорила Сью.

Анабель видела, что она явно что-то недоговаривает. Но решила, что Сью сама все расскажет, когда придет время.

– Хорошо, Сьюзен, я с ним сама объяснюсь. Можешь идти отдыхать, я тебя сегодня замотала.

– Ты не обидишься на меня? – виновато спросила девушка.

– Конечно, нет. Будь спокойна, пока.

И девушка ушла к себе в комнату. Одна мысль никак не давала покоя Анабель. Ей казалось, что Сью неравнодушна к Виктору. Но с уверенностью девушка не могла этого утверждать. Анабель подошла к зеркалу и покружилась около него.

«Определенно я себе нравлюсь! Фигурка, что надо. Из меня могла бы получиться неплохая фотомодель. – думалось ей. – Для модели ростиком не вышла. Может как – нибудь попробую себя на этом поприще. Хотя, пожалуй, нет. Смелости не хватит.» она думала об этом, смеясь про себя.

В дверь постучали:

– Входи, Фредерик, – сказала она, все еще любуясь на себя в зеркале.

– Привет, Бель, – услышала она незнакомый мужской голос. Она обернулась, на пороге ее комнаты стоял очень элегантный молодой человек. У него была приятная внешность, правильные черты лица, светлые золотистые волосы и глаза цвета летнего голубого неба. Она так оторопела, что не могла выговорить ни слова, Анабель просто стояла и смотрела на него не в силах отвести взгляд. Он какое– то время молча рассматривал ее, затем стремительно направился к ней, говоря взволнованно:

– Бель, милая, ты в порядке? Я чуть с ума не сошел за эти сутки, – он приблизился к ней и, не дав сказать ни слова, обнял ее и стал страстными поцелуями покрывать ее лицо и шею.

– Боже, как я рад, что ты цела… Милая, – шептал он.

Анабель как могла пыталась его отстранить от себя. Она поняла это и есть Виктор.

– Погоди, Виктор. Я хочу… Мне надо тебе сказать… – он будто не слышал ее, тогда ей пришлось резко оттолкнуть его от себя. Он не ожидал толчка и чуть не упал. Ничего не понимая Виктор изумленно посмотрел на девушку.

– Что с тобой, Бель? Почему ты оттолкнула меня? Я что-то сделал не так? – засыпал он ее вопросами.

– Прости, Виктор, но мне надо с тобой поговорить, а ты меня не слушал, – резко ответила она.

– Поговорим обо всем, что тебя волнует, но я хочу говорить потом. Сейчас я хочу обнять и поцеловать тебя. – Он опять направился к ней, но она отбежала от него как ошпаренная.

– Да что с тобой такое? Ты что не в себе что ли? – вдруг взорвался он.

– Да! Я не в себе! – крикнула она на Виктора.

– Я ужу целых пять минут пытаюсь тебе сказать, но ты не можешь преодолеть свой животный инстинкт, – все это она говорила на повышенных тонах, нервно поправляя прическу и одежду.

– Хорошо, поговорим. – обидевшись на ее жесткое с ним обращение, сказал Виктор.

Увидев его страдание, она немного смягчилась. Когда она снова заговорила голос ее был более спокоен и даже нежен.

– Виктор, прости, но разговор нам предстоит нелегкий. Я даже не знаю с чего начать… – она сделала паузу и села на пуфик напротив него, а он сел в кресло и взял ее за руки.

– Дело в том, что при аварии я стукнулась головой, – тут она заметила ужас в его глазах и поспешила успокоить, – нет, ничего страшного не произошло… ну в смысле… Господи, ну как же это объяснить, травмы никакой, только шишка. Но вот память… Виктор, у меня амнезия. – он как – то вдруг побелел.

– Я не помню ничего, никого и даже себя.

– То есть как? Совсем ничего? – она кивнула, он медленно выпустил ее руки из своих.

– И нас, ты не помнишь нас? – она помотала головой.

– Я ничего не помню. Сегодня у меня был доктор Клаус, он пояснил мне, что это может быть временным явлением, а может и вовсе никогда не пройти, – рассказывала она Виктору.

– И что? Что же теперь делать? – он явно был в шоке и действительно не понимал как жить с этим фактом дальше. – Что еще говорит доктор?

– Он предложил со всеми познакомиться заново.

– Заново!? Черт побери! Как это заново? Это ты забыла о нашей любви, это тебе легко. А мне как быть? Я же не могу свою любовь начать заново. – он ходил из угла в угол и орал так, что содрогались стены. В мыслях Виктора был полный бардак. Он не понимал как ему теперь быть. Он понимал только одно, он бессилен против такой болезни.

– Прости, Бель, но мне нужно прийти в себя и подумать. Давай мы с тобой поговорим завтра. Точнее познакомимся, черт, несу какую-то чушь, извини, пока. – он пошел к двери, потом остановился, повернулся к ней, послал воздушный поцелуй, и ушел, хлопнув дверью.

Анабель стояла ошарашенная столь бурной реакцией. Впрочем, она думала. Что он реагирует такиз-за того. Что был совершенно не готов к подобной ситуации.

«Не представляю что бы было, встань я на его место, но почему он так орал? Даже если это и шок для него, то чего так орать то? Можно подумать мне все это нравится? До чего все – таки мужики непредсказуемый народ. Просто дети, чуть что сразу в панику», – думала девушка.

«А как он меня назвал… Бель, кажется, очень красиво. У него довольно приятный голос. Ладно, как только он решится на разговор, я постараюсь о нем побольше узнать и максимально сблизится», – решила Анабель.

Она еще немного посидела и решила пойти к Сьюзен. Надо поговорить с ней и рассказать о встрече с Виктором. Может она сможет проанализировать его странное поведение, как– никак она его лучше знает, чем сейчас его знает Анабель.

Она медленно направилась в сторону комнаты Сью, она уже дошла и уже собиралась постучать, как услышала разговор. Разговаривала Сьюзен с каким то мужчиной:

– Я думаю она выдумала эту амнезию. Она же тянула с помолвкой целый год. У меня есть все основания считать это уловкой.

– Для чего ей по-твоему это нужно, чтобы отложить со свадьбой?

– Думаю, да. Она засомневалась и решилась на такой шаг. Тактично, умно, а главное объяснять ничего не нужно. Как можно выйти замуж за человека, которого ты не помнишь? Очень удобная позиция.

– Анабель узнала голос мужчины, это был Виктор и говорил он о ней.

– Знаешь, я не думаю, что она симулирует, слишком натурально у нее выходит. И растерянность в глазах и удивление. Нет, я уверена, что она не притворяется. – сказала Cью.

– Хорошо ты бы была права. Только тогда мне вновь придется ее завоевывать, а ведь ты знаешь насколько это прочная крепость. Я чуть не рехнулся, когда она мне сказала. Что не помнит меня. Только я услышал от нее согласие на свадьбу и бац! Прости, я тебя не знаю! Я слетел с катушек и просто начал орать.

– А вот это ты зря, тут только терпение и время могут тебе помочь, а воплями ты ничего не добьешься, высказала Сью свое мнение.

– Ладно, мне нужно это переварить. Спасибо тебе, Сьюзен, ты всегда была мне верным другом. Если бы я не встретил Анабель, то обязательно увлекся бы тобой.

– Если, всегда это если…

– Пока, Сьюзен.

– Пока.

Услышав, что они прощаются, Анабель отбежала к окну и спряталась за шторой.

Дверь открылась, Виктор вышел и быстро пошагал по коридору, не оглядываясь. Когда он скрылся за углом, Сьюзен вдруг произнесла:

– Не пристало невесте от жениха шарахаться. Выходи уже, мисс Марпл, как только он не заметил. Что у штор есть туфли, – Сьюзен захихикала.

Анабель вышлаиз-за штор и тоже засмеялась.

– Ну и много ты слышала? – спросила Сью.

– Наверное, почти весь разговор. Я же сразу за ним пошла к тебе. Из того, что я слышала, я поняла только то, что он меня слишком долго уламывал на брак и я согласилась. Он думал, что все в ажуре. А я вдруг раз и все забыла. Еще он думает, что все это спектакль с моей стороны, а потому мне становится понятно почему он так разорался, – она говорила это так будто речь шла не о ней, а о совершенно постороннем человеке.

– Да, верно, суть ты действительно уловила, – сказала Сьюзен. – Тебе он что совсем не понравился?

– С чего ты это решила? Он очень даже ничего, ну не знаю как выразиться… Понимаешь, когда ты любишь человека или он потрясает тебя при первой встрече, то у тебя земля из под ног уходит, сердце как заяц прыгает в груди и во рту пересыхает. У меня таких симптомов нет.

– Ничего удивительного, ты не помнишь его и потому ни чувствуешь ничего такого.

– Не думаю, если я любила и хотела выйти за него замуж, я должна была почувствовать хоть какие то отголоски той любви. Но во мне тихо.

– Дай себе и ему время, я уверена – чувства проснуться.

– Я попробую познакомиться с ним заново, но помолвку пока нужно расторгнуть.

– Анабель, а не слишком ли все это жестоко с твоей стороны? Ему итак сейчас нелегко, а ты хочешь еще соли на рану насыпать.

– Вовсе нет, но и связывать себя обещаниями, о которых забыла, тоже не хочу. – упрямо сказала девушка.

– Возможно, ты права, – закончила дискуссию Сьюзен.

На следующий день Виктор послал Анабель чудесную орхидею с запиской. В ней он просил прощение за то, что накануне сорвался на крик, говорил, что любит и приглашал ее на вечеринку к Светлане в 19 часов, посвященную ее именинам.

Она решила идти. Нужно начать выходить в общество и начать общение с Виктором, а на людях ей с ним будет проще.