Текст книги "Опасное сходство"

– Всем бонжур. Как у вас тихо. Уехали?

– Да, проводили, как-то грустно стало.

– Ничего, не успеешь оглянуться, они уже вернуться. Птичка! Ну, что ты копаешься? Ты что собираешься в этих туфлях идти?

– Конечно. А что?

– Они же на каблуках, – она понизила голос, – а тебе, может, бежать придется…

– А сама ты почему на шпильках?

– Так я же только наблюдатель.

Я быстро поменяла обувь, в душе негодуя. Нет, ну надо же! Мне еще и бегать придется, а она, будет… наблюдать. Вообще мы так не договаривались.

– Все, я готова.

Во дворе она критически осмотрела мою машину

– Интересно, когда ты расстанешься с этой колымагой?

– Знаешь, я любила только свою первую машинку. Помнишь, мою «Маздочку»? Не машина, а прелесть, а остальные… по барабану. Все равно, лишь бы ездила, но эту, действительно пора менять. Наташ, что-то у тебя вид какой-то задумчивый, и Лариска говорила сегодня тоже как-то странно

– Да? – Сразу оживилась Наташка. – Ты тоже заметила? Так на нее непохоже.

– Может, она плохо себя чувствует? – Я вырулила на трассу, помахав охранникам на посту.

– Кто? Лариска? Она никогда не болеет, а впрочем…. Ладно, слушай, о чем я подумала. – Наташка сделала паузу, а я приготовилась слушать. – Так вот, вместе нам появляться нигде нельзя

– Это еще почему?

– Потому что за тобой могут следить

– Кто? – Обмерла я

– Этот тип, что дал тебе записку. Кстати, ты ее не забыла? … Молодец… Этот тип знает, на каком вокзале это лежит. Сам по какой-то причине взять не хочет. Может, опасается чего-то, поэтому поручил тебе. Но, возможно, будет наблюдать за тобой, то есть, за этой ячейкой, вдруг кто-то еще туда залезет. Ну, в общем, такое может быть. Ты как думаешь?

– В принципе я с тобой согласна, – важно подтвердила я, но у самой противно что-то екнуло внутри при мысли, что за мной кто-то будет следить. Наташке хорошо – ее не задерживали сотрудники ФСБ, а я, как вспомню, так…

– Ты слушаешь?

– Конечно

– И вот, что я подумала. Мы сейчас поедем на Соломенную Сторожку, ты оставишь там свою машину и возьмешь такси, а я, как верная подруга, буду следовать за тобой только в другом такси, заодно и проконтролирую, следят за тобой или нет. Ну как, я правильно мыслю?

– Да, правильно, – пришлось согласиться, хотя в душе все взбунтовалось. Я уже не хотела орден на грудь, и даже похвала Саши меня не вдохновляла. Зачем я ввязалась в эту авантюру? А вдруг у меня будут отнимать это? Что мне тогда делать? Бороться? Ну уж нет, так можно и травму получить. Защищать это я не буду ни за что, я еще не сошла с ума…

– Птичка! Очнись! Мы почти приехали.

И, правда, что-то сегодня быстро добрались. Вот и Марья Степановна. Сейчас вопросов не оберешься.

– Н-да, как говорится, любите соседей – источник знаний. – Недовольно пробормотала Наташка и, улыбнувшись, вышла из машины

– Сколько лет, сколько зим! Марья Степановна, как здоровье?

Не дав возможности нашему стражу распространиться по этому поводу, она, наклонившись к ее уху, продолжала – У нас важное задание. Если мы здесь позже появимся, делайте вид, что нас не знаете, можете наоборот, смотреть с подозрением, как на посторонних.

Марья Степановна слушала и моргала, а потом выдала

– Девчонки, вы чего задумали? Упаси вас Господь связаться с криминалом. А Петька знает? А твой банкир?

– Марья Степановна, в том-то и дело, что кроме вас никто не знает, – я очень дружелюбно улыбалась, – и потом, мы ничего плохого не делаем. Наоборот, мы хотим помочь раскрыть одно…ммм… преступление.

– Да что ж кроме вас некому этим заняться?

– Марья Степановна, только вам говорю, зная, что вы – могила, – Наташка опять наклонилась к ней. – Дело в том, что Светка очень похожа на одну преступницу, и органы, – при этом Наташка многозначительно посмотрела вверх, – просили ее помочь. Понятно?

– Понятно. – Моргнула бабулька и примолкла. – Так, мне, выходит, надо делать вид, что я с вами не знакома?

– Ну да, – обрадовались мы

– А с Витькой я тоже незнакома, у него что, тоже задание?

– С каким Витькой? – Озадачились мы

– С каким? С летуном этим, Ларискиным

– А что с ним такое?

– Видела его тут с барышней одной. Он думал, я не замечу, сам вперед вышел и за угол – хмыльк, а потом его барышня процокала. Так я в окошке все видела все его манервы

– Что?

– Манервы его хитрые, и вот ведь рожа бестыжая, в Ларискину квартиру привел, не постеснялся, кобель, как есть кобель.

– Марья Степановна, вы никому не говорите, ладно?

– А то я не знаю? Конечно, не скажу, а вы уж сами покумекайте, как лучше сделать.

Мы распрощались с нашим бдительным стражем и, бросив прощальный взгляд на машину, отправились ловить такси. Наташка стала возмущаться

– Представляешь, какая сволочь этот Витенька! Вот почему у Лариски был голос такой странный. Наверняка она что-то подозревает. Как думаешь, говорить ей?

– Ни за что!

– А что же нам делать? Молчать и смотреть на его выкрутасы? Может, ему сказать?

– И ему не надо ничего говорить, в крайнем случае, намекнем.

– Нет, это неправильно, Лариска должна знать.

– Хорошо, представь на минутку, что мы ей все рассказали, они сначала поругаются, а потом помирятся, а мы с тобой будем враги номер один.

– Почему это они должны мириться?

– А что ты хочешь, чтобы они развелись?

Наташка задумалась

– Вспомни себя, – продолжала я. – Если бы мы с Лариской рассказали все Петьке, вы бы все равно с ним помирились, а он нас после этого знать бы не захотел

– Да, все так, но это две большие разницы: когда мы изменяем, и когда нам изменяют.

– Все, Наташ, не буду с тобой спорить, все равно не знаю, как правильно. Наверное, правильно будет не изменять вообще

– Пой, ласточка, пой… Вот посмотрю на тебя, если ты вдруг увлечешься. И вообще, если в семье только один муж, он вырастает эгоистом.

– Такси!

– Лучше частника, такси дороже.

– Ты, как хочешь, а я на такси.

Я уже залезла в машину, Наташка вдруг подбежала и плюхнулась рядом

– А как же конспирация?

– Я подумала, что мы сейчас заедем на Савеловский, нам как раз по дороге, а там я возьму машину.

Наташка вышла, не доезжая до вокзала, а я вышла на стоянке и направилась искать камеру хранения. Черт! Как я вокзалы не люблю! Народу полно… хотя здесь не очень много…Видимо, такой вокзал. Где здесь камера хранения? Вот указатель, все понятно, идем по стрелке. Почему на вокзалах такой запах специфический? Хоть нос затыкай. Так, вот оно – хранилище. Какой там номер? Ой, как неудобно, тут люди, а я сейчас в чужую ячейку полезу. Выждав момент, я подошла к ячейке и стала нажимать на циферки, а в это время две какие-то нагруженные тетки, вытянув шеи, сверлили меня глазами.

– Ты чего здесь крутишься, а? Это что, твоя ячейка? Ты сюда клала? Это Зинкина ячейка. А ну, покажь свои документы. Эй, Нюра, зови милицию, я ее покараулю.

Я вначале обмерла, не зная, что сказать, а потом затараторила

– Да вы что? Как вы могли такое подумать? Меня попросили забрать, а я ячейки, наверное, перепутала. Очень мне нужно ваше барахло

– Стой, шалава! Держи ее!!

Мама! В панике я чуть не выронила записку. Хорошо, что я туфли надела без каблуков. Господи, Наташка, как знала. Где она, наблюдатель хренов? Ой, какой стыд! Просто позор! Скорее в машину. Черт, я же такси отпустила. На мое счастье прямо у выхода остановился «Жигуленок». Я, не спрашивая, прыгнула туда

– Скорее, пожалуйста, на Комсомольскую площадь.

– Вы что, на поезд опаздываете?

– Да опаздываю. Скорее, пожалуйста.

– На какой вокзал?

– На какой? Сейчас узнаю. – Я набрала Наташкин телефон – На какой вокзал?

– Ты что, неслась, как угорелая?

– Говори быстро, на какой вокзал?! – Рявкнула я, а водитель поглядел на меня с интересом.

– На Казанский, ненормальная, потом перейдешь на Ярославский – Ленинградский последний.

– На Казанский, – бросила я водителю и отключила телефон.

Нет, так дело не пойдет. Что же мне на каждом вокзале будут такое учинять? А если поймают? Может, мне отказаться от этой затеи? Но, немного успокоившись, я решилась на еще одну попытку. Может, как раз на Казанском и повезет…

Наташка так хорошо законспирировалась, что я нигде ее не заметила. Спросив у носильщика, где камера хранения, бодро спустилась вниз. Здесь народа еще больше, правда, никто не обращает на меня внимания. Главное, быть естественной, подойти и так небрежно …

– Ой! – Я оглянулась на двух подростков, толкнувших меня

– Ну, че встала, рот раззявила? Да отойди, ты…

От такой грубости я онемела и невольно подвинулась. Они подошли как раз к моей ячейке, набрали код и стали что-то доставать. Я не досмотрела что, так как поняла, что это их ячейка. Слава Богу, они вовремя меня толкнули, а то опять пришлось бы бежать. Что я кенгуру, что ли? А кстати, где мой наблюдатель? Я повертела головой – Наташку нигде не было не видно. То же мне, конспираторша! Спустившись в переход, достала мобильник. В это время меня так сильно толкнули в спину, что я споткнулась и бухнулась на коленки. Поднявшись, увидела уже вдалеке быстро удаляющуюся мужскую фигуру. Вот сволочь! Даже не извинился. Нет, не буду плохо о нем думать. Может, человек на поезд опаздывает. Возможно, он даже крикнул мне «извините», только я не расслышала. Ладно, где мой телефон? Вот это фокус! Он же стащил мой телефон. Как же я теперь свяжусь с Наташкой? И в этот момент она возникла, как джин из бутылки.

– Птичка! Ты чего тут стоишь, как бегунья на старте, потеряла что-то?

– «Потеряла что-то», – я передразнила ее. – Телефон мой умыкнули, а перед этим меня уронили. Больно, между прочим.

– Ну, надо же! Вот гады! Но ты не переживай, телефон у тебя все равно паршивый был, ты же сама говорила.

– Но там все номера записаны, это ж теперь, сколько переписывать придется

– А денег в нем много было?

– Денег? Не помню…. Нет, ну посмотри, и брюки испачкала, теперь не отстираются….

– Ой! А записка? Записка где?

– Да в кармане она, будь она неладна! И зачем я только ввязалась в это дело?

– Птичка, это все ерунда, то ли еще будет, – оптимистично заверила меня Наташка и, поддерживая под руку, повела по переходу. – Так, ты сейчас быстренько на Ярославский и потом на Ленинградский. Не бойся, я рядом.

Ничего не ответив, прихрамывая, я побрела на Ярославский. Надо было послать ее к черту и на этом все закончить. Хорошо хоть сумка на месте. Я крепче прижала ее к груди и, с подозрением посматривая на окружающих, спустилась в камеру хранения. Где эта чертова ячейка? Я нашла нужный номер и неторопливо прохаживалась рядом, как будто поджидала кого-то. Вроде, никто не смотрит. Итак…. Набрала код и вздохнула с облегчением, поняв, что дверца не открывается. Ну и замечательно. Теперь можно на Ленинградский и все. На сегодня с меня хватит, и никакие Наташкины доводы на меня не подействуют.

На Ленинградском вокзале не так много народа, здесь как-то поспокойнее. В палатке продавались чебуреки и, посмотрев на часы, я поняла, что хочу есть, в это время мы обычно обедаем. Интересно, чем нас сегодня побалует Зоя Тимофеевна? Не заметила, как дошла до камеры хранения. Отлично, никого нет. Так, для очистки совести, проверим эту ячейку и поедем обедать… Щелк! От неожиданности я даже не поняла, что она открылась. Сразу заколотилось сердце. Я медленно открыла дверцу и увидела большую клетчатую сумку, в точности такую, в каких возят свой товар челночники Пододвинув ее поближе, поняла, что она очень тяжелая. Вот же мужики пошли! И как он себе представляет, что хрупкая женщина понесет такую тяжесть? Нет бы самому это таскать! Безобразие! Да еще страшная такая! Я уж не говорю о том, что она совершенно не гармонирует с моим костюмом. Нет, такую страхолюдину я даже в руки брать не хочу.

– Вам помочь? – Очень кстати появился носильщик.

– Да, да, да. Возьмите, пожалуйста, эту сумку и отвезите ее на площадь, я там возьму машину

– Будет сделано. Поехали. – Он легко закинул сумку на тележку и так быстро покатил, что я за ним еле успевала.

На площади он подвез свою тележку прямо к машинам, стоявшим в ожидании клиентов. Я покрутила головой – Наташки не видно, ну и пусть дальше конспирируется, а я поеду на работу, обедать.

– Куда поедем? – Обернулся молодой улыбчивый водитель.

Я уже открыла рот, но тут вспомнила, что не могу ехать с этой сумкой на работу, тогда придется Лариске во всем признаваться. Черт!

– На Соломенную Сторожку, пожалуйста, – со вздохом произнесла я и пока водитель запихивал мою сумку в багажник, стала объяснять, как туда проехать.

У дома караулила Марья Степановна, заметив меня, даже глазом не моргнула, нет, все-таки моргнула, когда увидела, как я тащу эту клетчатую страхолюдину, но ни слова не сказала. Слава Богу, никого больше не встретила, а то еще подумают, что я стала челночницей. Кое-как втащила ее в квартиру и, оставив ее в прихожей, прошла на кухню. Зря не купила те чебуреки, так кушать хочется. Я стала шарить по полкам, в надежде обнаружить что-нибудь съестное, печенье, например. Куда Наташка запропастилась? Все, если она сейчас не появится, я уезжаю обедать, и гори оно огнем и синим пламенем. И в это время в дверь позвонили. Конечно, это она, собственной персоной. Морда красная, пыхтит, как после стометровки, бежала, что ли?

– Слушай, тут такие дела, – почему-то зашептала она. – Короче, за тобой следили –

– это точно. – Пройдя на кухню, она радостно продолжала – Представляешь, он появился внезапно на Ленинградском, когда ты в машину садилась, и поехал за тобой, а я за ним. Он завернул в наш двор и остановился, подождал, когда ты в подъезд войдешь и сразу за тобой ломанул, а я за ним. В подъезд вошла – никого. Видимо, он проследил, в какую квартиру ты вошла. Я на лифте поднялась – никого, наверное, он по лестнице спустился. А ты ничего не заметила? Нет? Ну, и ладно. Дай попить, так пить хочется.

Не дожидаясь, она сама налила себе воды из-под крана и с жадностью выпила, а я опустилась на стул, пытаясь осмыслить сказанное. Это что она сейчас мне радостно сообщила? За мной следили? Отлично! Просто замечательно! Следили, ехали до самого дома и даже узнали квартиру. Господи! Ну зачем я ввязалась в эту историю? Видимо отчаяние отразилось на моем лице, потому что Наташка с сочувствием произнесла

– Ты что, боишься?

– А как ты думаешь? – Огрызнулась я. – Между прочим, я рискую….жизнью

– Да ладно, все не так серьезно. Ты посмотрела, что там в сумке?

– Ничего я не смотрела, и мне совершенно все равно, что там. Ты видела эту сумку? Обычная сумка для перевозки тряпок, очень тяжелая, между прочим, еле дотащила.

– Будет обидно, если там окажутся тряпки. Зачем тогда вся эта таинственность? – Ее голос донесся уже из прихожей. – Ты что, свет экономишь? Такая лампочка, наверное, такие в комуналках были. Давай-ка, лучше здесь откроем, на кухне. Помоги ее на стол поставить. Оп-па!

Глаза б мои на это не смотрели! Как я и ожидала, там лежали тряпки. Наташка ловко стала их выкладывать на стол…. Ну и что она там замерла?

– Эт-то что такое? – Наташка медленно стала доставать какую-то штуку, похожую на пояс от радикулита. Только он весь был в проводах, и еще на нем были прицеплены карманчики и в них вставлены какие-то штучки.

– А что это за карманчики такие интересные? – Я протянула руку потрогать, но Наташка неожиданно хлопнула меня по руке

– Ты что, обалдела?! – Обиделась я, но, подняв глаза на Наташку, заметила неподдельный испуг. Это было так на нее непохоже, что я забыла про обиду.

– Птичка, кажется, мы влипли по крупному, – выдавила она с трудом, осторожно положив странный пояс на стол. Полезла опять в сумку и со страхом уставилась туда.

– Птичка, здесь оружие, а вот эта штука очень похожа на шахидский пояс.

– Где?! – Подпрыгнула я

– Осторожнее! Веди себя тихо, а то, кто его знает?…

– Мама! – Я закрыла рот рукой и гипнотизировала взглядом пояс. – Бежим отсюда! Что ты там ищешь? Давай скорей!

Наташка осторожно положила странный пояс обратно и стала сосредоточенно рыться в своей сумочке, я догадалась, что она ищет ключ от своей бывшей квартиры. По тому, как долго она там копалась, я поняла, что она пытается скрыть волнение. " Ага, занервничала», – с некоторым злорадством подумала я. Наташка с непроницаемым лицом все продолжала исследовать содержимое своей сумочки. Сколько же там всего лежит? Я от нетерпения постукивала ногой. Наконец, она выудила ключ и молча показала на дверь. Мы вылетели из квартиры и, не дожидаясь лифта, спустились в бывшую Наташкину квартиру

– Слава Богу, ключ не выложила, – выдохнула Наташка, – сейчас мы все спокойно обсудим и заодно поедим. Маманя, правда, в командировке, но чай и кофе найдутся.

Наташка деловито включила чайник и стала шарить по полкам и в холодильнике. Я молчала, мне даже и сказать было нечего – ни одной мысли в голове: ни светлой, ни дурацкой, просто никакой, сидела и тупо смотрела на Наташку.

– Ты что будешь, чай или кофе?

– Кофе, – машинально ответила я и как-то сразу пришла в себя. – Наташка, что делать!?

– Что делать? – Она пожала плечами. – Главное – сохранять спокойствие. Сейчас кофейку попьем с хлебцами и что-нибудь придумаем. Ешь, на голодный желудок думается хуже.

– На голодный желудок вредно есть, – заметила я, наблюдая, как Наташка мечется по кухне.

Она достала сухие хлебцы, сливочное масло и джем и совершенно не к месту глубокомысленно изрекла

– Н-да, любовь приходит и уходит, а кушать хочется всегда

Не поняла, причем здесь любовь, а есть и правда очень хочется. Пока хрустели хлебцами, мы даже не взглянули друг на друга, только, глотнув кофе, Наташка вдруг спросила

– Ну, что делать будем?

Я возмутилась от такой наглости, поперхнулась и закашлялась, даже слезы выступили на глазах.

– Как это, что?! Ты это все придумала…

– Очень хорошо, – спокойно отреагировала она, – теперь я знаю, как тебя привести в чувство. Успокойся, у меня есть предложение… Давай позвоним …. Юра отменяется? … Да, да, не будем его беспокоить, тем более он у нас скоро будет молодожен. Давай позвоним Мише Позднякову. Он наверняка в этом разбирается. Может, это совсем не то, что мы подумали, и мы зря тратим нервные клетки.

– Мне все равно, звони, кому хочешь, лишь бы поскорее.

– Тогда ты сама набери его номер, у меня нет его телефона.

Я полезла за телефоном и вспомнила

– Черт! Телефон-то украли. Может, Лариске позвонить?

– Не хотелось бы, но раз другого выхода нет… Звони – Она принесла мне телефон

– Ларис, тут такое дело… в общем, у меня украли мобильник, я потом расскажу, а мамуле срочно понадобился Миша. У тебя есть его телефон? Ага…. Записала…спасибо. Мы когда приедем? Вот освободимся и сразу же приедем…. А ты что, уезжаешь? Конечно, езжай, раз надо… Пока

Наташка, не дожидаясь конца разговора, уже набирала по сотовому номер Михаила. Его удивила просьба приехать на Соломенную Сторожку, да еще срочно, но он согласился, и что удивительно, не спросил, как доехать. Мы облегченно вздохнули, все-таки хорошо, когда можно решение серьезного вопроса переложить на крепкие мужские плечи.

– Ну вот, теперь спокойно подождем, может, и сами что-нибудь придумаем.

– Послушай, Наташ, мне кажется, я дверь не закрыла.

– Кажется или точно?

– Не помню, надо посмотреть

– Ну, сходи, посмотри, – небрежно бросила она

– Нет уж, пойдем вместе

– Да, пожалуйста, вместе, так вместе.

Мы поднялись по лестнице. Сверху послышался щелчок, как будто кто-то тихо прикрыл дверь. Мы остановились, прислушались – все тихо.

– А чего мы, собственно, боимся? Идем к себе домой, – подбадривала меня Наташка. – Мы что, грабители какие или воры? … Слава тебе, дошли. Ну, точно не закрыла. Какая ты все-таки ворона! Давай, закрывай. – Она приоткрыла дверь и вдруг спросила – Птичка, а что это на полу, краска какая-то? Или ты разлила что-то?

– Что я могла разлить? У меня же здесь ничего нет. Ну-ка, подвинься. А сумка как здесь оказалась? – Я в испуге оглянулась на Наташку, но ее вид как-то не вселял уверенности – Наташ, ты не помнишь, мы ее приносили сюда?

В ответ она энергично затрясла головой и напряженно смотрела через мое плечо. Я осторожно обошла сумку и вошла на кухню….

– А-а-а-а!! – Мне казалось, что я громко ору, но почему-то себя не слышу

Прямо передо мной на спине лежал мужчина с разбитой головой…. Очнулась я оттого, что кто-то сильно меня бил по щекам

– Да очнись ты! Что же это такое?! – Наташка была на грани истерики, я это сразу поняла, когда пришла в себя и открыла глаза.

– Мне это приснилось? – В надежде на положительный ответ спросила я, но Наташка вздохнула. – Значит, он действительно лежит на моей кухне с разбитой башкой? – Я встала и, не оборачиваясь, вышла в прихожую – Как думаешь, он еще жив?

– Нет, я пульс пощупала, но он еще теплый… Идем скорей отсюда.

Я пребывала в каком-то оцепенении и послушно позволила себя увести. Около Наташкиной двери возвышался гигант. Сердце ушло в пятки, мы отпрянули, а потом с облегчением вздохнули – это же Миша.

– А вы, это… вдвоем? А Лариса где? – Он вошел вместе с нами в квартиру

– Ты проходи в комнату, сейчас мы тебе все расскажем. А Лариса на работе осталась. Почему ты решил, что она с нами?

– Так ты сказала, «мы», я и подумал, что вы все вместе… Ладно, проехали

Ну, что у вас случилось-то, о чем нельзя по телефону было сказать… Чего тише? Ладно, тише, так тише…Чего, спит кто-то?

– И очень крепко, – сказала Наташка. – Но это не здесь, это у Птички в квартире… спит… В общем, мы не знаем, что с этим делать.

– Я не понял, вы зачем меня позвали?

– А ты что-то быстро приехал?

– Так я здесь недалеко был на Тимирязевской… Я что, не вовремя, что ли? – Он слегка приподнялся.

Мы испугались, что он сейчас уйдет и, вцепившись в него, заверещали

– Ты, что? Ты так вовремя, так вовремя!! Миша только на тебя вся надежда! Ради Бога, помоги!

– Ну рассказывайте, что произошло?!

– Хорошо, – обреченно вздохнула я, – все началось с «Ашана»….

По мере моего рассказа лицо его все больше вытягивалось

– Так ты взяла сумку и привезла ее сюда? Зачем?

– Больше некуда было. Домой нельзя, на работу тоже. Там Лариска, она бы нас отругала

– И совершенно правильно, – одобрил Миша.

– Сейчас мы сами понимаем, что Лариска была права, но что с этим делать? Понимаешь в сумке был такой пояс, на радикулитный похож только с карманчиками..

В общем, мы подумали, что это взрывчатка

– Блин!! Пошли, посмотрим, – он поднялся и направился к двери. Пора его предупредить

– Постой! – Крикнула я

– Что?

– Это не все?

– Что, там еще одна сумка?

– Хуже….. Там лежит мужик с пробитой башкой

Он опустился на стул и вытер мигом вспотевший лоб.

– Твою мать! Вот дерьмо!? А он откуда взялся?

– Мы сами не знаем….

– Значит, так… вы сейчас мне все рассказываете или я немедленно ухожу, и выпутывайтесь сами, как знаете.

Испугавшись, что он исполнит свою угрозу, мы с Наташкой, перебивая друг друга, стали рассказывать, что знали

– Как он в квартиру попал?

– Но мы же тебе сказали, мы убежали, и Птичка забыла закрыть дверь, а потом вспомнила, что дверь открыта и мы поднялись туда. Входим, а там он лежит, а сумка в прихожей, хотя мы ее оставили на кухне на столе. Да, Свет?

– А чего ментов не вызвали?

– Мы испугались. Он же на моей кухне лежит с разбитой башкой… и кровь….А вдруг подумают, что это я его… А?…Еще и сумка….

В ответ было молчание. – Конечно, я могу позвонить в милицию и все рассказать, но Саша? Что я ему скажу? Он убьет меня….. – Я громко всхлипнула

– Подожди, не реви Пойдем, посмотрим, что там. – Обречено вздохнув, он направился к двери, мы потрусили за ним.

У меня так дрожали руки, что я никак не могла попасть в замочную скважину. Миша отобрал у меня ключ, и сам открыл дверь. Сумка была на прежнем месте, а труп? Вдруг он испарился? Я смело шагнула на кухню – чуда не произошло – он лежал в той же позе на спине. Миша пощупал пульс и, осторожно опустив руку, покачал головой. Значит, все-таки труп.

– Вот что, – тихо произнес Миша. – У тебя есть старое одеяло или ковер? Пожалуй, лучше ковер…нет, он тяжелый очень.

– Там в комнате лежит на кресле плед… А что?….А зачем?…

– Еще шапку какую-нибудь найди, на голову наденем.

Отодвинув меня в сторону, он прошел в комнату и взял мой клетчатый плед

– Помогайте,… твою мать… – Он стал переворачивать… тело, и я невольно посмотрела на убитого. В глаза сразу бросилась родимое пятно на щеке.

– Ой! Это же тот тип, что подсел ко мне в «Ашане».

– Это уже неважно, – пробурчал Миша, прикрывая тело пледом.

– Красивый плед был, такой расцветочки редкой. … Что-то мне нехорошо как-то. Я, пожалуй, отойду на минуточку.

Потом в ванной меня сменила Наташка, оказывается, ей тоже плохо бывает. Надо же, а я думала, что ей всегда хорошо. Какое счастье, что мы позвали Мишу. Он такой большой и сильный, мы ни за что бы не справились. Он задумчиво смотрел на… труп, наклонился и стал обыскивать его. Достал бумажник и… О, ужас!.. Пистолет, телефон и еще какую-то веревку. Мы с Наташкой поочередно бегали в ванную. Я вообще не хотела оттуда выходить. Можно было бы пересидеть там, пока этот кошмар не кончится. Но, поняв, что все равно мне не отделаться легким испугом, я собралась с силами и вышла. Миша зачем-то переписал себе его последние входящие звонки и паспортные данные, все положил обратно, а потом, полотенцем вытер кровь с головы и надел на него желтую спортивную шапочку, как плащом обмотал его пледом, пыхтел и ругался при этом ужасно.

– Сейчас нельзя выносить, – заметил он, взглянув на часы, и пояснил – люди с работы возвращаются, придется ждать.

Мы не стали выяснять, куда его надо выносить, присутствовала одна мысль – поскорее от него избавиться.

В это время зазвонил Наташкин телефон, «Лариска», – прошептала она и ответила

– Алле, Ларис, ты уже дома? Где?! На Соломенной Сторожке?!.. Вот что, мы сейчас к тебе придем…. Мы тоже здесь…. Почему? Так получилось… Случайно… Сейчас придем и все объясним. – Она отключила телефон и тяжело вздохнув, сказала – Пойдем сдаваться. Конечно, сейчас она нам выскажет малоприятные вещи, но зато и совет дельный даст.

Через две минуты мы уже звонили в Ларискину квартиру. Она открыла дверь, и мы заметили, что Лариска плакала. Увидев Мишу, она смутилась, а потом прищурилась на нас

– А вы что здесь делаете? – И не дав нам ответить, пригласила войти – Есть хотите? Тогда мойте руки, я кое-что захватила с собой.

Войдя на кухню, мы увидели на столе пирожки от нашего повара Зои Тимофеевны и овощи. На плите булькала кастрюлька, судя по запаху с картошкой. Однако, хоть Лариска и плакала, но аппетит она себе явно не испортила.

– А в сковородке что? – осведомилась Наташка

– Отбивные…. Давайте разложу… Так, вот картошечка… Ну что же вы сидите? Ешьте….

Мы с Наташкой переглянулись и сглотнули слюну, Миша взял пирожок и стал вяло жевать.

– Да что с вами? Особого приглашения ждете?… Девчонки, что-то рожи у вас какие-то виноватые. Вы что-то натворили? Да? – Вот это «Да» было произнесено таким строгим голосом, что мы с Наташкой совсем поникли. – Миша, может, ты расскажешь, что тут произошло?

Он поперхнулся и, откашлявшись, сказал

– Лучше они сами…

После небольшой паузы, поняв, что больше нельзя отмалчиваться, прочистив горло и вспомнив курсы по психологии, я начала

– Знаешь, Ларис, мы всегда знали, что ты самая умная из нас, – Лариску не обманули мои льстивые слова, она еще больше нахмурилась. Я кинула взгляд на Наташку, та красноречиво таращила на меня глаза, что означало подбадривание, пришлось продолжать – Потому что ты всегда права. Помнишь, когда ты говорила нам, что надо рассказать все Юре… Ну, это когда меня чуть не придушили… – Миша в упор уставился на меня, – а потом, когда я заказала киллеру себя и Сашу, ты тоже советовала все Юре рассказать, – Миша открыл рот и тихо икнул. – Миш, ты попей водички и не подумай ничего плохого.

– Птичка! Признавайся, что вы натворили? А-а, я, кажется, догадалась, вы все-таки влезли в эту историю с ячейкой. Да?! Что замолчала, продолжай…

– В общем, мы с Наташкой решили объехать все вокзалы и начали с Савеловского.

Там на меня накинулись нехорошие тетки, наговорили разных плохих слов, пришлось убегать… Потом мы поехали на Казанский, там меня очень грубо толкнули, я упала на коленки и оказалась без связи – телефон умыкнули. Тогда я перешла на Ярославский, там тоже ничего не оказалось и только на Ленинградском, когда я уже ничего не ждала, раздался щелчок, и дверца открылась…

– Ну? И дальше что?

– В ячейке лежала сумка, довольно непрезентабельного вида и увесистая такая. Пришлось взять носильщика, не могла же я идти с такой сумкой, она совсем не гармонировала с моим костюмом. Ты что, Ларис?… Ну, хорошо, хорошо, так вот, я взяла такси и приехала сюда отнесла сумку в квартиру и стала ждать Наташку

– А она где была?

– А она проверяла, есть ли за мной слежка

– Ну и как, проверила?

– Да, слежка была. Оказывается, он поехал за мной и даже вошел в подъезд, проследил, наверное, в какую квартиру вошла.

– А что в сумке-то было? – Заинтересовалась Лариска

– Да ничего особенного. Такой поясок с карманчиками…

– Шахидский, – вставил Миша, а Лариска побледнела и с ужасом на него взглянула

– Господи, – выдавила она. – И что теперь делать?

– Ларис, пояс сам по себе пока не страшный, там взрывателя нет, – пояснил Миша

– А-а, так вот для чего ты понадобился

– Не совсем, – замялся он. – Понимаешь, пока они меня ждали, там труп появился

– Кто?!

– Труп

– Откуда? – Лариска бледнела просто на глазах

– Ларис, мы сами не знаем, честное слово. Мы, когда пояс увидели, испугались и убежали к Наташке в квартиру, позвонили Мише, и тут я вспомнила, что в панике дверь не закрыла. Мы с Наташкой поднялись ко мне, а там уже труп этого типа, что за мной следил. Кто его убил – непонятно.

Лариска молчала, мы притихли, ожидая, что она скажет

– Вы домой звонили? – Неожиданно спросила она. – Надо предупредить, что задерживаетесь, а еще лучше, что останетесь здесь ночевать. Можете сказать, что я заболела, и вы останетесь со мной

– А ты, правда, заболела? – И тут я вспомнила ее грустный голос и Витькино предательство. Черт, с этими делами про подругу забыли. Я пошла в комнату звонить по городскому, а Наташка уже набирала номер по сотовому. Петька не стал возражать, узнав, что она будет ухаживать за больной Лариской и не приедет ночевать. Я позвонила мамуле и тоже сказала, что останусь ухаживать за Лариской. Она сразу заахала, стала выспрашивать, что с ней случилось. Пришлось пообещать, что все ей расскажу, когда приеду.

– Ненавижу врать, – вздохнула я

– Но обстоятельства иногда вынуждают, – резонно заметила Наташка

– Так, – вступил Миша, – давайте думать, кто мог его убить? – С этими словами он достал из кармана бумажку, куда записал данные убитого

– Зовут его, вернее, звали… Гамид Гаджиевич Арсланов. Кавказец… хотя не похож….