Текст книги "Рыбалка в тихом омуте"

Глава 1

Для чего любовь приходит к людям в молодом возрасте? Для того, чтобы они создавали семьи, рожали детей и вместе старели. И это логично. Но вот для чего любовь пришла к Лауре Антоновой, было совсем непонятно. Ей вот-вот должно было стукнуть сорок, а она влюбилась. Причем влюбилась впервые, несмотря на то, что десять лет до этого была замужем.

Брак у Лауры случился не очень счастливым, муж весьма изрядно потрепал ей нервы. Наверное, все потому, что она его никогда не любила. Вышла совсем молоденькой, потому что все выходили и так было надо… Это в нынешнее время молодежь не парится по этому поводу, а спокойно живет в гражданском браке. Учится, строит карьеру… Девочки начинают думать о замужестве к тридцати годам, мужчины и того позже, причем мечтают о молодых.

Помаявшись после развода в одиночестве почти десять лет, то есть потеряв самые дорогие для женщины годы, от тридцати до сорока, Лаура впервые влюбилась. Между прочим, в женатого, что, само по себе, уже должно было насторожить. Но только не влюбленную дуру Лауру. Нет, так-то она дурой вроде не считалась, а вот когда влюбилась, стала форменной дурой.

– Я уже обрадовалась, что у тебя кто-то появился, – сказала ей подруга Ада. – Но когда поняла, во что ты вляпалась… Зачем тебе чужой мужик? – прицепилась она.

– Какой же он чужой? – сияла блаженной улыбкой Лаура. – Он самый что ни на есть родной, нежный и любимый.

– Он женатый.

– И что? Любить можно кого угодно… Любовь же не выбирает, она приходит и всё, – пребывала в благостном состоянии Лаура.

– Поверь мне! Женатых любить нельзя! Это особый вид!

– Что значит, особый вид? – вернулась на землю Лаура.

– У меня в отличие от некоторых, – нравоучительно посмотрела на подругу Ада, – было много разных мужчин и поэтому некоторые… – она сделала многозначительную паузу, – должны прислушиваться к моим советам, тем более что я знаю тебя лет тридцать и плохого не посоветую.

– И что это будут за советы? – прищурилась Лаура.

– Сама понимаешь, мужчины все разные, у каждого свой характер, свои интересы. Кто-то любит быструю езду на мотоциклах и предпочитает проводить время в компании таких же мужиков с пивом, кто-то зациклен на работе и зарабатывании денег и всячески старается подчеркнуть свой статус, окружая себя дорогими вещами – квартирами, автомобилями, галстуками, костюмами… Некоторые ведут богемный образ жизни и с пофигизмом взирают на окружающих… Женщинам предоставляется право выбрать своего героя… Вот тогда и надо шустрить. Знаешь почему?

Лаура отрицательно покачала головой.

– Сама мысль о женитьбе вносит в мозг мужчины необратимые изменения. Для него это выбор между жизнью и смертью. Поэтому мужчины с таким «скрипом» и идут в загс – собираются как в последний путь. Отсюда все эти развязные «мальчишники», прощание с холостой жизнью… А для женщины брак – это переход на VIP-уровень, это милые дети, верный муж, он же «каменная стена», уютное вязание спицами, достойная старость… Свадьба для женщины – всегда позитив, а уж дальше как получится, а для мужчины – страх и неизвестность, – заключила Ада.

– Ты так говоришь, словно изучала мужчин, – сказала Лаура.

– Исключительно благодаря наблюдениям и жизненному опыту, я считаю, что немало вынесла из общения с противоположным полом и многое поняла. Но это не говорит о том, что все мужики – плохие, вовсе нет! Они просто другие! Не такие как мы, женщины. Другая порода. И это надо принять и смириться… А что еще мы, женщины, можем? Они не такие эмоциональные и не такие проницательные и интуитивные. Ты не поверишь, если мужчина говорит «нет», это значит «нет». И не надо надеяться: «Может быть, он еще передумает?» Для них «да», значит «да! давай!», а не: «Ты знаешь, я еще до конца не решила и не так уверена…» Но после женитьбы с мужчинами, поверь мне, происходят кардинальные перемены. Мне даже как-то сон приснился, что их всех после загса выстраивают в очередь и отправляют в своеобразную парикмахерскую, где газонокосильщик, как в фильме ужасов, подстригает бедным не волосы, а мозги. Короче, все женатики становятся абсолютно одинаковыми. Они петушатся, утверждают, что крутые и «свободные», что гуляли и будут гулять, что жена им не помеха и чуть ли не сама презервативы укладывает в дорогу… А на деле такие смельчаки оказываются жуткими подкаблучниками… Я таких дяденек называю «успеть до полуночи», потому что они все время смотрят на часы, что-то бормочут, отвечают при тебе на звонки и говорят исключительно деловым тоном, чтобы ты не догадалась, что он говорит с женой… И ты вдруг понимаешь, что он пресмыкается перед ней и жутко боится быть рассекреченным. А как же его бравада, заявление, что ему всё в семье по барабану? Мол, жена в курсе и он полностью свободный человек? И ты понимаешь, что все это была неправда… и начинаешь себя чувствовать секретным агентом на службе ее величества. Только тебе за эту секретную миссию в койке женатого донжуана не будет ни наград, ни почестей… Вспомни только разговорчики, что женушка его не понимает и уже не ублажает с былой страстью. И тут ты снова понимаешь – вот она твоя задача!.. Ты должна активировать этот женатый элемент секса, чтобы он… вернулся в семью и, глядя честными глазами в глаза супруги, сообщил, что задержался на работе. Запомни, если ты любовница, – тут Ада подняла указательный палец, – то отныне тебя зовут «Это Владик, мы вместе ездим на рыбалку», «Задержался на работе» или «Стоял в пробке»! И если тебя это устраивает – вперед. Ты не представляешь, Лаурка, насколько все женатые особи одинаковые! Я уже заранее знаю, что он сделает, что скажет, как будет смотреть и, самое главное, чем все закончится… Потому что это всегда заканчивается одним и тем же, дорогая. Ты готова к этому?

– К чему? – спросила Лаура.

– Да к тому, что выкачав из тебя всю жизненную энергию, измотав нервы и получив новизну ощущений, этот подонок бросит тебя! Бросит резко и неожиданно… Готовься, Лаура: поцелуев, крокодиловых слёз и песен, что ты достойна лучшего, а я так больше не могу, я подлец, скотина, но нам надо расстаться – не будет. Настоящие самцы бросают без объяснения причин. Почему-то они думают, что если всё понятно им, то должно быть понятно и тебе. Любовничек просто перестанет тебе звонить, и всё! Но перед этим ты заметишь, что глаз у него потух, что он чувствует себя некомфортно, что уже не знает, куда и как ему деться от тебя. Страсть быстро гаснет, но дома – жена, дети, общее хозяйство, и даже если там тоже все погасло, он все равно останется с ней. А тебя просто выкинет из своей жизни и забудет, как фантик от конфеты, взяв всё, что можно, и не отдав ничего взамен. Тебе нужны такие отношения? Ты готова к ним?! – спросила Ада.

– Слушай, не пугай меня! Ты словно прочитала сценарий фильма ужасов! – ответила Лаура.

– Так и есть. Пойми.

– Нет. Гена не такой… Он так не сделает…

– Дура! Дурища!

– Ада, не отнимай у меня мечту…

– Делай, что хочешь, но я не могу тебя не предупредить. Кто предупрежден, тот вооружен… Я беспокоюсь за тебя!

– Я благодарна… Спасибо! Но Геночка не такой, – упрямо твердила Лаура. – Это мой мужчина, я его так люблю, так люблю! Он послан мне небесами!

Ада от такой патетики только глаза закатила. Она сделала все, что могла, но совесть ее все равно была нечиста. И она очень хотела оказаться рядом с подругой в тот момент, когда ту накроет волна отчаяния. И хотя до сих пор водная гладь еще оставалась безмятежно спокойной, подземный толчок уже вызвал пока невидимый цунами. Это случилось в тот момент, когда ее наивная подруга вступила в отношения с женатым мужчиной. Господи, как же верна старая истина, что любовь слепа!

Все-таки Лаура прислушалась к подруге, но восприняла полученную от Ады информацию весьма своеобразно. Она стала относиться к своему любовнику с еще большей нежностью и страстью. Она просто замучила его своей любовью.

При каждой встрече Лаура упорно не уставала уточнять, любит ли он ее?

– Конечно, люблю! Иначе я не стал бы с тобой встречаться, – отвечал Геннадий всякий раз.

– Ты бросишь меня? – продолжала развивать мысль Лаура.

– Что ты! Я даже не думал и не думаю об этом! Как можно тебя бросить? Да никогда! Ты такая красивая, добрая, ты ничего не требуешь от меня! Ты просто чудо! Я никогда тебя не брошу. Если только сам тебе не надоем, – уверял Геннадий.

И Лаура купалась в его признаниях, словно в теплых морских волнах, снова и снова, думая, что счастливее ее нет на белом свете.

– Ведь я у тебя одна? – снова и снова спрашивала настороженная Лаура.

– Родная моя, любимая моя… Ну почему ты беспокоишься? Сама все время об этом думаешь и меня мучаешь. Мне с тобой очень интересно! Ты меня привлекаешь, и я никогда тебя не брошу.

А потом, аккурат под Новый год, Геннадий внезапно исчез, не позвонил как обычно. Он просто испарился, растворился, пропал без следа…

Лаура лежала в полной темноте в постели, вытянувшись в струнку и уставившись в потолок. Возле кровати валялись две пустые винные бутылки.

За дверью ее комнаты шептались ее мама и верная подруга Ада.

– И так третьи сутки… – шептала Лариса Петровна. – Я тебе, Адочка, позвонила, не выдержала больше… Не знаю, что случилось. Повторяет одно и то же: он меня бросил, он меня бросил… Это невыносимо.

Ада осторожно открыла дверь и вошла к Лауре. Лариса Петровна тактично удалилась, но недалеко. Сыграло свою роль женское любопытство, да и желание помочь дочери.

Ада аккуратно присела на краешек широкой кровати, задев ногой пустую бутылку, которая с шумом покатилась под кровать.

– Лаура, ты как? – спросила она почему-то шепотом.

– Никак… Я не хочу никого видеть и ни с кем говорить…

– Это заметно. Но тебе придется, потому что есть люди, которым ты не безразлична и они за тебя переживают. Ты должна посчитаться с их здоровьем и нервами, – твердо заявила Ада. – А теперь быстро объясни мне, что случилось? Почему ты впала в такую депрессию?

– Ты сейчас будешь торжествовать, говорить: я же тебя предупреждала, что так и будет… Генка бросил меня, он исчез… Он… – Лаура схватила мокрый от слез носовой платок.

– Лаурочка, успокойся, все пройдет, с чего ты решила, что я должна радоваться твоей беде… Я твоя подруга и мне больно за тебя. Я не хотела читать тебе нравоучения, я хотела лишь предостеречь, а это разные вещи.

– Ада, как же больно! Я не знала, что может быть так тошно… Вроде и не девочка… Но так всё ужасно, обидно, несправедливо…

– Я понимаю тебя, – погладила ее по руке Ада.

– У тебя так было? Хотя бы однажды?

– Конечно было. В первый раз… когда случилась связь с женатым мужчиной… Это проходят если не все, то многие женщины. Я знаю, как это больно… Потом уже начинаешь относиться к этим отношениям просто как к сексу. Вы изначально были в неравном положении. Тебе хотелось обладать им всецело, потому что ты – одинокая женщина. Ты хотела полностью посвятить себя ему. Но он тебе в ответ дать ничего не мог, да и не хотел. У него надежный тыл – жена, дети… В общем, семья, то, что свято и неприкосновенно. Ему не надо было от тебя ничего, кроме легкой интрижки…

– Ты права, Ада, конечно, права… Но я ничего от него и не требовала, я не пыталась даже увести из семьи…

– Это тебе так казалось, а он по твоему пылу почувствовал другое и испугался…

– Гена позиционировал себя как человека с большой буквы… Разве можно так врать? Нагло и беспринципно? Он мог просто молчать… Но он каждый раз, глядя мне в глаза, говорил, что не бросит, и… бросил… – захлюпала носом Лаура. – Как же это? Он же знал, что обманывает! Это бесчеловечно!

– Все мужчины жуткие вруны и обманщики. Это закон, – ответила Ада.

– Этого не может быть… Ты губишь меня, ты убиваешь последнюю надежду.

– Дурочка! Ты просто нарвалась на подонка.

– Нет! Не говори так!

– Я знаю, это тяжело понять и принять, но это так… Настоящих, порядочных мужчин очень мало. Тебе попался слабак, подкаблучник, но способный запудрить мозги такой умной женщине, как ты, дорогая. Ты это поймешь… но позже. Не сейчас Сейчас ты его еще любишь и потому так остро всё воспринимаешь.

– Ада! – зарыдала Лаура и кинулась к подруге на шею. – Как же мне плохо! Как жить? Я не могу без него! Я хочу умереть!

– Ага… умереть… Да он даже не узнает об этом. Умрёт она… Вот дуреха, честное слово! Время излечит! Только время, подруга моя! – погладила ее по голове Ада. – И как же тебя угораздило так влюбиться?

– Я не знаю… Он… Он такой… красивый. Такие слова говорил… Заслушаешься…

– Ловкий стервец! Ну, ладно, ладно… забудь! Плюнь и разотри… Живи дальше… Всё перемелется, мука будет.

– Адочка, я уже не девочка, я даже не молодая женщина по современным понятиям… Генка меня просто очаровал, околдовал… Он вполз мне в душу, словно змей. Он что-то сделал со мной…

– Да петух он гамбургский! Ты ему всё отдала, а он тебе что? Чем он отплатил? Пустыми обещаниями, обманом? Он не достоин тебя! Будь Генка порядочным человеком, он с тобой в связь и не вступил бы. Ведь он женат. Гадина… Ты – ранимая, хрупкая, тебя обидеть – раз плюнуть… А он завертел с тобой шашни, заведомо зная конец. Знал, гад, что сделает тебе больно, но наплевал на это. Понимаешь? Он же форменный урод! А ты сейчас лежишь здесь и воешь белугой от боли и отчаяния! Ради кого? Ради чего? Одумайся! Соберись! Не стоит он твоих слез и страданий. Успокойся, на вот, вытри глаза, – подала Ада подруге свой сухой носовой платок.

Лаура вытерла мокрые от слез щеки и вздохнула:

– Ада, я же не дура… Я всегда чувствовала, что конец будет… Он женат, я ни на секунду об этом не забывала. Но он все время твердил, какая я хорошая, что он никогда меня не бросит… Зачем? Разве это по-мужски? – изводилась Лаура.

– Да какой он мужчина? Так – плюнуть и растереть! Знаешь, тебя просто Господь от него отвел, ведь сразу же было видно – поматросит и бросит, гнида. Лаура, прошу тебя! Не убивайся ты так, ведь он мизинца твоего не стоит. Вот стала бы ты рыдать по бродячему кобелю? Нет? А он настоящий кобель и есть. Да пошел он к черту… – Ада обняла подругу.

Рыдания Лауры потихоньку стихли. Она уткнулась носом в плечо верной Ады и благодарно улыбнулась.

Лаура росла в неполной семье. Отца своего она не знала и никогда не видела. А на многочисленные вопросы «кто он?», «где он?» так и не получила от матери вразумительного ответа. Лаура приняла решение мамы, пусть даже и в ущерб себе. Больше она ее не тревожила расспросами, поняв, что для матери эти воспоминания были слишком тяжелы.

Лаура с детства вызывала у всех умиление. Этакий кудрявый, пухлощекий ангелочек, словно сошедший с немецких рождественских открыток начала двадцатого века. Что удивительно, эталон женской красоты меняется каждое десятилетие, а то, как должны выглядеть дети, остается неизменным столетиями.

Лаурочка соответствовала всем канонам детской красоты. Круглые карие глаза, румяные пухлые щечки, шелковистые светло-каштановые кудри и капризные губки. Войдя в подростковый период, она не превратилась в «гадкого утенка», а наоборот, расцвела как роза. Среднего роста, хрупкая, словно статуэтка, с темными, поражающими в самое сердце глазами, она обращала на себя внимание. К тому же Лаура прекрасно пела, играла на двух музыкальных инструментах, и в пятнадцать лет даже стала призером по бальным танцам России.

Мама поддерживала ее во всех начинаниях, но видя, что дочь стала красавицей и все мужчины не сводят с нее глаз, всячески пыталась оградить Лауру от их внимания. О чем впоследствии сильно жалела.

С юности она внушала дочери, что все мужчины лживы, хотят одного и того же и держаться от них надо подальше. Мало того, одно время она даже следила за Лаурой, ограничивала ее свободу.

– Зато в подоле не принесешь, – приговаривала Лариса Петровна.

Но шло время, и когда пришла пора Ларисе Петровне задуматься о внуках, свободных мужчин вокруг Лауры уже не было. Те молодые парни, которые пытались за ней ухаживать и оказывали ей знаки внимания, давно уже свили свои семейные гнезда и воспитывали детей. Лаура по-прежнему пользовалась повышенным мужским вниманием, но теперь только как потенциальная любовница. Лариса Петровна локти кусала, что держала дочь в такой строгости.

Лариса Петровна остановилась на пороге комнаты Лауры, а потом осторожно заглянула в дверь. Лаура и Ада сидели обнявшись.

– Это я во всем виновата, – объявила Лариса Петровна. – Не надо было тебя так стеречь…

– Ты же ради добра…

– Да какое там! Ты такая красивая росла, что я боялась, что тебя испортит мужское внимание. Оградить, уберечь хотела… А получилось что?.. Шарахаться ты стала от мужчин, не умеешь с ними выстраивать отношения.

– Не кори себя, мама! Я и сама виновата. Ходила нос задрав, принца какого-то искала. Все мне были не такие… Один ростом не вышел, со вторым неинтересно, третий смеется не так… Вот и довыбиралась. А теперь уж и не нужна никому… Да и у самой интерес погас. А уж эти последние отношения меня просто доконали. Я так влюбилась в Геннадия, что в моем возрасте делать уже не стоило.

– Мне сразу не понравился этот твой Генка, – презрительно бросила Лариса Петровна.

– Я знаю… Он никому не нравился, одна я ничего не видела и видеть не хотела. Ну что теперь говорить…

Лариса Петровна ушла на кухню, оставив подруг наедине.

Придя в себя, Лаура приняла не простое решение:

– Я забуду его, вот увидишь… У меня получится…

– Не сомневаюсь, – кивнула Ада. – Ты очень сильная, сама даже не понимаешь насколько. Конечно, забудешь…

– Знаешь, что он сказал мне в одну из последних встреч?

Ада в ожидании уставилась на подругу.

– Что мне замуж пора. Мужика мне, мол, надо своего завести. Я тогда не обратила на его слова никакого внимания, а зря… Звоночек это был, ясно ведь – хотел от меня избавиться. Так обидно…

– Говорю же – гадина Генка распоследняя! Что-то два года он тебе мужа не желал, сам пользовался, а затем вдруг решил как вымпел другому передать. Надоела ты ему… А чтобы избежать слез, звонков, эсэмэсок, мол, зачем ты меня бросил и все такое… самое лучшее, если баба будет занята другим мужиком. Поэтому тут не то чтобы ревность, а даже наоборот, очень хорошо, если еще кто-то есть… Я такое тоже проходила…

– Это же бесчеловечно! Я его любила… даже не смотрела на других. Как так можно?

– Каждый судит по себе. Твой Геночка-негодяй вряд ли способен вообще любить… Тебя точно не любил, просто развлекался. Еще бы! Рядом такая красотка. Плюнь! Забудь! – убеждала ее Ада.

– Не могу сказать, что готова его забыть прямо сейчас, но насчет того, что буду унижаться и надоедать ему эсэмэсками, звонками… Не дождется! Такого удовольствия я ему не доставлю.

– Вот и правильно! Не вешай нос! Выходи из депрессии и живи красиво. Знаешь, как говорят? Если бог закрыл перед тобой одну дверь, значит, он открыл другую. И тебе просто надо ее найти. Вот так…

– Хорошо, я буду искать замену… – кисло согласилась Лаура.

По специальности Лаура была переводчицей, но творческая жилка не давала ей покоя и Лаура попала в любительскую театральную труппу, которую собрал режиссер Бугров Бронислав Витальевич.

В свое время он был очень известным артистом, но потом увлекся спиртным и у него, как говорили, «поехала крыша». Несколько лет он провел в психушке. Друзья артисты собрали деньги и когда он вышел, определили его в дом инвалидов для творческих людей. Там он и организовал свой первый кружок и поставил первый спектакль, который произвел фурор.

Через пару лет Бронислав Витальевич вернулся в свою квартиру и организовал театр, который назвал «Экспериментальный театр Брони». Помещение для театра он арендовал в небольшом старинном особняке в центре Москвы. Надо отметить, что театр пользовался популярностью, особенно среди богемы, и все билеты на спектакли были распроданы на месяц вперед.

Лаура уже несколько лет была ведущей актрисой театра Брони. Ведь пение и танцы она не бросала никогда, а внешне так и вовсе – настоящая кинозвезда.

Стройная, с очень красивыми ногами профессиональной танцовщицы, да к тому же ходила все время на высоких каблуках. Тонкая талия, бюст – все было в норме. Изящная длинная шея, темные волосы, стрижка каре, объемная челка, трогательные большие карие глаза. Чуть курносый нос и пухлые, красивые губы… Она была словно героиня черно-белого кино, сошедшая с экрана. Может, поэтому Лаура не находила счастья в реальной жизни?

Бог словно оберегал ее. Лауре никогда никто не нравился, всем мужчинам она говорила твердое «нет». Ей было очень важно, чтобы ее полюбили. И вот когда она наконец поверила в любовь, ее так жестоко обманули.

На дворе стоял ноябрь, самый темный, дождливый и противный месяц года.

В жутко-подавленном состоянии Лаура пришла в театр к своему учителю.

– На тебе лица нет, – сразу же отметил Бугров.

– Всё нормально, – отмахнулась Лаура.

Бронислав Витальевич был, как всегда, одет очень экстравагантно. Широченные ярко-красные брюки, длинный, фактически до колен цветастый джемпер с кисточками и бахромой. Выглядел он не серьезно, не так, как должен выглядеть режиссер, просто настоящий фрик. Лицо круглое, нимб кудрявых седых волос, пышные борода и усы и под стать им кустистые брови. Речь у Бронислава Витальевича была неторопливая, основательная, а взгляд из-за очков пронизывающим. Режиссеру можно было довериться, он мог понять и дать правильный совет.

– Говори, – подбодрил он Лауру.

– Я сейчас в таком состоянии, что нет желания даже говорить…

– Нелады на любовном фронте? – поинтересовался Бронислав.

– Не мудрено догадаться… Да и что еще у меня может быть? Детей нет, семьи нет… Меня бросил любимый мужчина, – тяжело вздохнула Лаура.

– Плохо, всё очень и очень плохо, – покачал головой Броня.

– А именно? – уточнила Лаура.

– Ты считаешь, будто я способен злорадствовать, что у тебя нет семьи и ребенка?

– Я не это хотела сказать! – начала было оправдываться Лаура.

– Мы с тобой давно знакомы и ты меня прекрасно знаешь, – продолжил Бугров свою речь. – Каждый человек появляется на свет для того, чтобы пройти свой путь, предназначенный только ему. И если человек по той или иной причине не оставил после себя потомство, так выходит, он жил зря? Нет! У меня тоже нет детей, и что? Я нашел себя в любимом деле, в творчестве! Вы – мои дети! А теперь посмотри на себя. Ты блистательная женщина, талантливая и красивая! Как ты двигаешься, как ты поешь, как ты живешь на сцене! Это твое призвание! В тебе есть жизнь, есть энергия, ты умеешь делиться этим с людьми, и это тоже дар! И я это ценю, и наша труппа это ценит, и нам ты можешь доверять! Но самое плохое, знаешь, в чем?

– В чем?

– Что тебя бросил какой-то мерзавец, а ты до сих пор называешь его «любимый мужчина». Вот это должно заботить тебя больше всего.

Лаура вздохнула:

– Наверное, не так просто забыть человека, которого любишь.

– Даже если он предал тебя? Разбил вдребезги все твои чувства! – Бронислав Витальевич резко взмахнул руками, словно большими крыльями.

– Доверие – вдребезги, но любовь убить не так просто. Она словно сорвалась в пропасть, но зацепилась одной рукой с острыми ноготками за край – за твое нутро, за твое сердце, и ты чувствуешь всю эту боль в себе.

– И тебя одолевают двоякие чувства, – подхватил ее мысль Броня. – Как порядочному, доброму человеку тебе хочется протянуть руку этой несчастной любви, чтобы не дать ей умереть… Любой нормальный человек не сможет стоять в стороне и безучастно смотреть на гибель другого.

– Есть другой путь? – спросила Лаура.

– Дать ей сорваться… Больно – да. Зато с корнем… А потом, со временем, всё зарубцуется, – пояснил Броня.

Лаура задумалась.

– А может, ей помочь? Наступить на эту руку острым каблучком?

Режиссер рассмеялся:

– Ты прелесть! Это было бы прикольно! Но ты не сможешь.

– Почему не смогу? – обиделась Лаура.

– Потому что все твои беды, знаешь, из-за чего?

– Любопытно…

– Ты выглядишь как женщина-вамп! Яркая, красивая, с пробирающим насквозь взглядом. И на тебя ведутся слабые мужики, которые хотят испытать острые ощущения или… – Броня задумался, – подлечить расстройство потенции…

Лаура не выдержала и рассмеялась.

– Да, да! Не смейся! Весьма специфический контингентик, которым априори не нужны любовь, забота, семья, спокойствие. Ты вызывающе красива, но в душе совсем другая – верная, нежная, домашняя.

– Ты хочешь сказать, что я должна выглядеть иначе? Просто и мило, чтобы походить на домашнюю квочку и привлекать другой тип мужчин? – спросила Лаура у мудрого старшего товарища.

– Это был бы оптимальный вариант, но такого никогда не будет! В этом-то и проблема! В этом диссонанс твоей личности. У таких женщин, как ты, не складывается личная жизнь, но проблема в вас самих… Это правда. Твоя обольстительная внешность привлекает тех парней, которые требуют больше «зрелищ», чем хлеба.

– То есть все мужчины, которые когда-либо ко мне подойдут, будут заведомо не те? – ужаснулась Лаура.

– Совершенно верно! – кивнул Броня и достал бутылку коньяка.

У Лауры округлились глаза. Она знала, что Бугров любил выпить, да и труппа тоже иногда расслаблялась… Но чтобы вот так, с утра… Да с ведущей актрисой… Да еще в день распределения ролей…

Но Броня, не обращая внимания на удивление Лауры, поставил на стол два бокала, откупорил бутылку и щедро разлил коньяк.

– Выпей, тебе сейчас это нужно…

– Похоже, мне это теперь всегда будет нужно. Если лечить таким образом боль от погибших отношений, а ничего другого мне не светит… так и спиться можно, – предположила Лаура.

– Можно, можно…

– Зато не будет так больно.

– Не будет. – Режиссер был немногословен. – Пей!

Лаура подчинилась.

– Броня?.. – повернулась она к режиссеру, поставив бокал.

– Да, душа моя? – закурил сигару Бронислав Витальевич.

– А если эта настоящая любовь… Ну, вдруг неожиданно исчезнет, испарится, то есть покончит жизнь самоубийством… Мне легче станет? – спросила Лаура.

– Думаю, не в твоем случае. Подлецы и подонки – они трусливы и не предоставят тебе такого облегчения. Такие высасывают из женщин все, что можно, и отрываются только под тяжестью собственного дерьма, – ответил Бугров, чокаясь с Лаурой во второй раз.

Она рассмеялась.

– Ну и воображение у тебя!

– Так поэтому я и режиссер, – вздохнул Броня.

И они снова пустились в обсуждение нелегкой женской судьбы Лауры.

– Я его видел? Это тот подлец, который частенько заезжал за тобой в театр? Такой холеный красавец, с холодным, циничным взглядом? – поинтересовался Броня.

Лаура кивнула.

– Только про холодный и циничный взгляд я только сейчас понимаю, что это правда. Почему ты раньше мне не говорил?

– А ты меня слушала? Еще мне очень не нравилось, что моя принцесса связалась с женатиком. Но ты же с ума сошла от любви!

– Ты прав… Не хотела и не стала бы…

– Я знал, что рано или поздно все закончится и ты прозреешь… Выпьем!

– Выпьем! А мне за разговором с тобой и правда легче стало, – вздохнула Лаура.

– А еще нам помогают эти пять звезд, – кивнул Бугров на бутылку. – Они освещают нам путь к новой жизни! – подбодрил он Лауру.

– Но у нас нарисовалась одна проблема. – Она внимательно всмотрелась в лицо своего спасителя.

– Поясни! – напрягся Броня. – Нет нерешаемых проблем!

– Так ты же мне не оставил ни единого шанса обрести счастье на старости лет! Кто бы ко мне ни подошел, клюнув на мою яркую внешность, будет всё равно не тот…

– Именно так я и сказал! – хмуро кивнул Броня.

– Господи! Так что же делать?!

– Выпьем! – У режиссера на все был один ответ.

Лаура подчинилась, словно Бугров был гуру, который пообещал ее избавить от всех тревог и страданий. А взамен надо было просто отдать свою душу… Всего лишь… Тем более что она так болела.

Именно эти мысли Лаура и озвучила своему режиссеру, от чего тот пришел в ужас и снова плеснул ей коньяка.

– Ты сейчас просто готовая добыча для очередного негодяя! Надо что-то с этим делать… – задумался он.

– А что тут сделаешь?

– Выпьем!

– Давай!

В это время в кабинет заглянула еще одна актриса театра – молодая энергичная Аня.

– Бронислав Витальевич, все в сборе, – сообщила она. – Ой, извините, я мешаю…

– Нет-нет, Анечка! Скажи всем, что мы скоро идем! – ответил режиссер.

– Да! – бодро кивнула Лаура и резко встала. Ее сильно повело в сторону, и если бы не подоспевший на помощь Бронислав Витальевич, она могла оказаться на полу.

– Спасибо, – поблагодарила Лаура своего «гуру».

– Всегда рядом! Всегда готов! Анечка, мы сейчас!

– Я поняла. – Девушка испарилась.

– И что же мне делать? Смириться уже, да? Не молодая, не удачливая… На мужиков больше смотреть не могу, тошнит просто. Я больше никогда никому не поверю. Всегда, как только кто-то будет говорить, что любит, что не бросит… у меня перед глазами будет вставать лицо этого хлыща… – пожаловалась Лаура.

– Нельзя по одному уроду мерить всех мужчин…

– Дело в том, что это не первый мужчина, который обманул меня, – пояснила Лаура.

– Тогда понимаю… Тупик. Веру в мужчин тебе вернуть будет трудно, – сказал режиссер. – Фактически невозможно. Надо в корне изменить ситуацию! Просто в корне!

– Как? Сама я вряд ли изменюсь! – снова пошатнулась Лаура.

– Если к тебе подходят не те, значит, надо… самой подойти к кому-нибудь, – здраво рассудил режиссер.

– К кому? – оторопела Лаура.

– К кому-то, кто в жизни бы к тебе не подошел. Обрати внимание на страшных мужчин… – продолжал советовать Бронислав.

– На кого?!

– Ну, на лысых, толстых, таких зачуханных… Которые посмотрят на тебя и сразу поймут – такая женщина не для него. Ты не то чтобы знакомиться, а даже смотреть в его сторону не будешь. Вот к такому и подходи!

Лаура на какую-то секунду даже протрезвела.

– Страшные? Толстые? А мне-то они зачем?!

– Ну ты правда дура! А зачем тебе эти писаные красавцы? Не настрадалась еще? Не наплакалась? Я тебе пути подсказываю, как можно изменить ситуацию! Такие мужчины и душу твою оценят, и тебя полюбят! Ну что ты так испуганно на меня смотришь?

– Выпьем?.. – икнула Лаура.

– Давай! – вошел в раж режиссер.