Текст книги "Хроники аномальных явлений. Записки думающего наблюдателя (том 2)"

Что происходит на самом деле?

Но у этой темы есть и положительная сторона. Общество наконец-то заметило, что оно подвергается влиянию и изменению. Говоря о «детях индиго», мы должны понимать, что имеем дело со сложным многофакторным социальным (точнее, социо-био-психологическим) феноменом, в котором объединены несколько тенденций.

Во-первых, в обществе назрела необходимость перемен и перехода от авторитарно-патриархального способа организации к интеллектуально-демократичному. Перемены естественным образом происходят, формируется новый тип поведения. И, естественно, в этом переходе возникают перекосы (т.е. детей, отличающихся недостатком воспитания, асоциальностью и переразвитым Эго, порой воспринимают как признак «нового мира» – объект поклонения и путают с действительно уникальными детьми). Если отбросить несколько преувеличенное восхищение нестандартным мироощущением и способом поведения таких детей, то можно понять, что часть приписываемых им качеств присуща всем нормальным думающим людям (отсутствие абсолютных авторитетов, ощущение своей нужности в мире…).

Во-вторых, в обществе стали больше внимания уделять нетрадиционным возможностям человека, но, в силу ограниченности знаний и опыта (и также в силу мышления, ориентированного на авторитет) индивидуальный опыт отдельных сенситивов-уникумов воспринимают как абсолютный, не задаваясь задачей сравнить его с другими (например, начало процессу индиго положила лишь одна ясновидящая, восприятие которой может быть совершенно единичным и совсем не обязательно верным).

И уж обязательно имеет место эффект моды: когда какая-то новая мысль попадает в нужное время, в нужной среде и на нужную социальную почву, и ее воспринимают «на ура», она начинает обрастать приверженцами, которые не ставят перед собой задачу проанализировать это модное течение, а принимают его априори и безусловно. Нельзя исключить, что здесь работает еще и «эффект толпы» – психического заражения, когда приверженцы модного течения начинают думать, чувствовать и видеть одинаково (или им кажется, что одинаково). Но, если отмести всю культовую шелуху и выделить из этой моды то, что действительно заслуживает внимания, то станет понятно вот что. Изучать надо не поведенческие отклонения и не физиологические особенности современных детей (точнее, и их нужно, но это уже сфера обычной психологии и физиологии), а специфическую аномальную компоненту – аномальные явления, происходящие с некоторыми из детей.

В конце ХХ века, и особенно в середине 90-х годов появилось много парапсихологически активных детей (сказать «сенсорно одаренных» было бы не совсем правильно, потому что часто их прозрения и откровения были псевдо-прозрениями, а механизм того, что с ними происходило – это психологическое заражение, совершенно аналогичное тому, как это происходит у взрослых контактантов). Именно потому в России максимум этого процесса пришелся на 90-е годы, что раньше официальная доктрина запрещала даже думать о чем-то «таком»…

Нельзя сказать, что эти дети были в современном смысле «дети индиго» – преимущественно это были нормальные дети с нормальным поведением (ну, может только чуть-чуть детского максимализма…), просто они воспринимали общую обстановку в семье или группе друзей, увлеченной новым модным «течением» или «учением». Иногда у них был типичный телепатический контакт, сам факт которого еще не позволяет говорить об «избранности» таких детей, потому что нужно обязательно изучить и содержание информации, и состояние здоровья такого ребенка, и настроения его ближайшего социального окружения, и многое-многое другое, и только после всего этого делать уже какие-либо выводы. Нельзя только на основании того, что ребенок рассказывает нечто, чего нет в школьной программе, считать его пророком и посланцем Высшего Разума. Например, если у ребенка складываются необычные представления о мироустройстве (разные цивилизации, космическая тема и т.д.) В телепатических контактах (во всех!) контактанту дают представления о мироустройстве. Но можно ли принимать априори сведения, которые такие люди выдают в общество, только потому, что они необычны и преподносятся с убеждением?

Вот один из самых радикальных примеров – выдержки из конспектов об устройстве мироздания, которые переданы «свыше» мальчику 15-ти лет, которого мать считала святым, мессией и пропагандировала всеми силами и средствами (чем, кстати, испортила ему отношения со сверстниками и в школе, от которых этот парень, повзрослев, очень страдал). Стиль и орфография автора сохранены полностью: «Система Триада – это одновременно и планета и космическая цевелизация. Там живут люди, существа высшего развития. Они открыли формулу жизни и они создали в одной планете цевелизацию и галактику. Ихняя планета необозначена в космосе у них нет своей галактики. Они живут на переходе во второй космос. Земляне об другом космосе незнают. Созвездие рыб находится, в нашей солнечной системе. Многие ученые видят это созвездие в телескоп. Он они не видят людей которые живут там. У кого открыт 3-й глаз, тот их увидит сразу. Эти люди всю жизнь заняты поиском: формулы вечной молодости. Эти люди прозрачные, но они проводят всю свою жизнь. Они все время держатся парами. Им никто не может помоч.»

Данный опус был передан ему «космическим учителем» под диктовку, то есть его тоже можно рассматривать как элемент обучения. Страшно, когда учат ТАКОМУ!!! И ведь близкое окружение этого мальчика эту ахинею воспринимало именно как откровение, ниспосланное свыше… Божественное откровение!

Поэтому очень важен внимательный и вдумчивый подход к изучению феномена. Можно, имея дело с таким ребенком, сколько угодно умиляться и восторгаться: «Ну, надо же, какой оригинальный ребенок! Какие необычные вещи говорит!», но ведь очень важно хоть как-то проверить достоверность тех сведений, которые такой человек выдает.

Опыт показывает, что только единицы среди всех достойны внимания – те, с которыми действительно кто-то работал («кто-то» в смысле, не люди). Как их выделить? Сложно. Пожалуй, по нестандартности, взрослости происходивших с ними событий, по отличию от привычного эзотерического контекста, образцов которому сколько угодно можно увидеть в желтой прессе, и по самостоятельности, независимости от убеждений своего взрослого окружения.

Вот, к примеру, откровения трехлетней внучки одной из наших знакомых Натальи Т. Эта кроха заявила: «Бабушка, я ведь давно хотела прийти к вам, но не могла. – Почему? – Мама болела (прим. – действительно, так). – А откуда ты хотела прийти? – Оттуда (тычет пальчиком вверх, а бабушка не понимает и продолжает задавать странные, на взгляд внучки вопросы, откуда это „оттуда“) – Ну как ты, бабуля, не понимаешь? Я на небе была! Я там жила, а потом пришла к вам!». Но этот ребенок – вполне нормальный ребенок без всяких претензий к окружающим. Кстати, она же нарисовала своего отца в виде овала без рук, ног и остальных частей тела. Когда ей сказали, что папа не такой формы, она опять начала убеждать, что овал – это папа и есть. Потом дорисовала еще два кружка в верхней части овала, и один кружок – ниже, посередине его. Бабушка подумала, что это глаза и нос, но не тут-то было – это оказались глаза и… пупок. Расспросы показали, что ребенок видит всех взрослых такими овальными (прекрасно зная при этом, что такое руки, ноги, голова) – то есть он четко видит ауру, в которой выделяет еще три излучателя видимой ему энергии – глаза и солнечное сплетение.

Или по достоверности результатов сенсорного чувствования. Вот что заявила еще одна кроха четырех лет от роду. Бабушка разговаривает по телефону со своей знакомой, которую эта кроха и в глаза-то не видела. Внучка вдруг подходит к ней и говорит: «Бабушка, а у тети, с которой ты говоришь, кровь сладкая…» Бабушка спрашивает, и действительно, у «той тети» оказываются легкие признаки диабета. Разговор же был на совершенно иную бытовую тему, подсказку для такой диагностики получить малышке было неоткуда.

Еще один пример. В семье, где рос ребенок с такими необычными способностями, однажды мать проснулась от громкого плача сына (тому было всего еще шесть лет). Зайдя в спальню, она увидела мальчика сидящим на кровати и в голос рыдающим: «Зачем я родился в этой семье, ведь они же – неудачники!» Только после этого, и то не сразу, мать стала искать информацию о перевоплощениях душ.

Возможно, в феномене «детей индиго» проявляется эффект миссионерства (цитата из описания детей индиго: «Нередко они сообщают родителям, «кто они есть») Проще говоря, в человечестве рождаются дети, которые уже с рождения имеют свою четко заданную миссию. Они могут ее не осознавать до конца, но ощущение своей позиции, своей особой роли влияет на их поведение «в миру», отличая от основной массы людей. Жаль, что далеко не все психологи разделяют теорию реинкарнации, которая могла бы объяснить часть явлений миссионерства. Возьмите, к примеру, Тибет, где Далай-лама, прежде чем скончаться, называет место, где его душа снова придет в наш мир, воплотившись в очередного земного мальчика. А одним из способов проверки кандидатов в Далай-ламы является такой: подходящим по всем признакам малышам (им, как правило, лишь несколько лет от роду) показывают много разных предметов, в числе которых есть несколько предметов, принадлежащих скончавшемуся Далай-ламе (то есть, как считают тибетцы, ему же самому в прошлой жизни). Тот ребенок, чья душа – душа прежнего верховного правителя, правильно выбирает именно эти предметы.

Видимо, все-таки целесообразно различать три категории детей:

– детей с повышенными сенсорными и/или интеллектуальными способностями (кстати, еще Елена и Николай Рерихи говорили, что память о прошлых жизнях и сенсорные способности присущи многим детям, но гаснут к 7—8 годам);

– детей, которые впитали в себя мировоззрение своего ближайшего окружения и, если это окружение парапсихологического или религиозно окрашенного толка, просто говорят на привычном им с детства языке и о привычных им с детства вещах, независимо от степени реальности предмета этих разговоров;

– и детей, с которыми целенаправленно работают какие-то внечеловеческие силы – позитивные или негативные, это можно определить по характеру происходящих с детьми событий.

И вот последняя категория детей, с которыми работают «извне», особенно интересна как по применяемым в такой работе методам, так и по целям этой работы.

Один из механизмов работы с такими детьми на современном языке можно назвать тренингом. Выглядит он или как психологическое тестирование на выбор способа поведения ребенка в какой-то экстремальной ситуации (причем выводы делает «другая сторона»! ), или как обучение каким-то действиям. Причем проводится это «обучение-тестирование» чаще в измененном состоянии сознания (за редчайшими исключениями, о которых – ниже).

Действие, которому обучают, не всегда может быть применимо по «эту» сторону реальности, хотя часто – может..

Случай 1 – обучение. Девочку учили чувствовать поле руками. Поставили прибор (нечто с лампой-излучателем наверху) длиной сантиметров 40, диаметром около 12 см. Лампа выглядела будто отлитая из темно-синего стекла, а когда ее включили, приобрела ртутный цвет. Попросили проверить размер поля у этого прибора руками. Она сказала: «Зачем? Его же и так видно» – «Нет, нужно именно руками учиться определять границы поля». Попробовала, и в руках возникло ощущение вспухания и покалывания кожи, ощущение не неприятное, но необычное.

Случай 2 – обучение. Мальчика учили во сне, как ходить через стены. Объяснили, что он должен расслабиться – сконцентрироваться перед стеной, почувствовать состояние стены и только после этого входить в нее, но при этом в теле возникали и усиливались ощущения типа покалывания, вибрации. По выходе из стены эти ощущения уходили, но остаточное чувство сохранялось долго. Нужно было некоторое время, чтобы восстановиться в своем нормальном состоянии, потому что израсходовал энергию. А поскольку эти эксперименты продолжались, видимо, не совсем во сне, он потом спал днем, как убитый. По его рассказам, его «сопровождающий» забирал его, когда все спали, т.е. получается, что мальчик должен был уходить в реальном теле. А явь и сон переплетались так, что становилось почти невозможно понять, в каком состоянии что происходило. Например, однажды он зачем-то вернулся в комнату, и в этот момент проснулся спавший на соседней кровати брат. Наш герой подошел, провел рукой около его лица, головы – и брат упал на подушку, крепко уснув. Тогда мальчик снова ушел. Такие уроки продолжались у него несколько дней.

Случай 3 – обучение. Девочка собралась посидеть на диване отдохнуть, но не успела – ее как будто «выдернули» в какое-то иное пространство. Осознала и увидела себя сидящей на занятиях в какой-то школе. Преподаватель рассказывал о связи участков стопы (подошвы) с состоянием органов. Говорил, что стопа ноги – как электронная плата, каждый участок которой связан с органом. Воздействуя на стопу, можно активизировать и стимулировать деятельность любых органов в теле человека. Объяснял, что ходить босиком полезно, тогда земля-матушка подпитывает нашу энергию, способствует сохранению здоровья. (Прим. – для многих людей эти сведения давно известны, но она слышала это впервые и с удивлением для себя).

Случай 4 – тестирование. Сон, воспринимаемый как реальность. Звуки, свежесть и прохлада воздуха, удивление от непривычной обстановки. Абсолютно реальное до мелочей место в городе, где она живет. Время года и суток, а также характер погоды совпадает с тем, как оно есть на самом деле. Однако, только проснувшись в своей постели, она заставила себя поверить, что это был лишь сон. Так вот, среди толпы зевак (немногочисленной по случаю раннего утра) стоит шаровидный НЛО без экипажа. Его нужно отогнать на базу. Она почему-то знает, что она знает, как это сделать, но немного робеет поначалу. Хотя надо есть надо. Заходит внутрь, видит пульты, кнопки, значение которых поначалу не знает, но разглядывает их, и понимает, за что отвечает каждая конкретная кнопка. Полет начат, завершен, транспорт удачно доставлен на место, тест пройден…

Случай 5 – обучение. Она жила в станице Краснодарского края. Однажды вышла вечером в огород – кажется, корове сена хотела подкинуть. Так вот от стога ее и забрали на борт «тарелки». Похитители – абсолютно человеческого вида, высокие, светлокожие, только глаза немного раскосые. Уже на борту (видимо, посмотрев на нее внимательно), похитители ей сказали, что ошиблись, потому что должны были забрать какую-то другую женщину. Но раз уж так получилось, то будут учить ее. И учили: анатомии, акупунктурному массажу, экстрасенсорному лечению. Домой ее вернули только через несколько дней, пообещав через полгода опять забрать на продолжение обучения. Обучение было подробным, с отработкой практических навыков, и, скажем так, поэтапным. То есть весь цикл был разбит на курсы, во время каждого визита она изучала очередной курс, а каждый последующий курс являлся продолжением предыдущего. К тому моменту, как мы о ней узнали, было пройдено несколько таких курсов.

Кстати, сколько раз уже приходилось слышать рассказы о том, что тот-то или этот-то человек, видя сон либо находясь в состоянии медитации, ощущает себя «космическим воином» и крушит налево-направо армады захватчиков-пришельцев… На первый взгляд, фантазия, и не более того. Однако вспомните древнеиндийские хроники, в которых как об обычном факте рассказывается об аскетах, которые силой мысли уничтожали «корабли богов». Может, в таких снах современных людей проявляются воспоминания о прошлом нашей цивилизации или личном прошлом того или иного человека?

Дети, которые действительно имеют какую-либо жизненную задачу (миссию), вряд ли будут бунтовать, рушить окружающий мир, метаться от одного занятия к другому (именно такое поведение чаще всего приписывают детям индиго). Миссионеры – деятели, они работают над выполнением своей задачи, далеко не всегда раскрывая свое происхождение и предназначение (т.е. не заявляют, «кто они есть на самом деле», т.е. не самоутверждаются. Причем даже в самом розовом возрасте они уже понимают, что можно говорить взрослым, а что – нельзя). А сенсорно одаренные дети, которых чаще всего относят к категории индиго, чаще всего являются лишь приемниками-передатчиками информации. Ведь знать, как устроена Вселенная – это еще не все. Нужно уметь применить эти знания, а для этого нужна воля к действию и умение работать в социуме. И крайне важно, получая от ребенка необычные сведения (в том числе пришедшие от «необычных наставников» или полученные телепатически), не стесняться их перепроверять – на благо самого же ребенка, чтобы он тоже понимал, верные ли сведения он получает таким необычным путем.

Чтобы понять, насколько это важно, приведу пример одной из своих знакомых. Был проведен небольшой эксперимент. По интернет-рассылке была передана фотография одной из египетских пирамид, в небе над которой находился какой-то светящийся округлый объект. Автор фотографии четко поставил задание: психометрически определить природу этого объекта. Так вот, моя знакомая, настроившись, «прочитала» такую информацию: это «нечто» – своего рода информационный пакет, сгусток информации, которой это образование насыщено. Таким образом передается информация без твердоматериального носителя по неким волноводам в пространстве. Еще ей пришла информация, что к комплексу пирамид и Сфинксу эта штука отношения не имеет.

В результате оказалось, что на самом деле светящийся объект – не более, чем блик от вспышки на стекле, но!… Именно то же самое, что «стелепатировала» моя знакомая, думал автор этой фотографии ПЕРВОНАЧАЛЬНО, когда анализировал ее и искал источник засветки! Таким образом, ошибка заключалась в том, что моя знакомая пыталась «прочитать» фотографию, а не реальную ситуацию, поэтому и словила след одной из мыслей ее автора (как говорится, «думать тише надо»! ). И такие ошибки – не редкость, учитывая особенности телепатического съема информации. Стелепатировав какую-нибудь картинку и не перепроверив ее, человек будет думать, что он проник в суть вещей, и хроники Акаши (или информационное поле, или ноосфера – не в названии суть) открыли ему истину в последней инстанции. Только вот проник ли он действительно в суть вещей или словил, к примеру, придуманный писателем фантастический сюжет (тоже достояние информполя!), а может, и бред больного воображения какого-нибудь маньяка (и эти мысли находятся все там же!) – в этом нужно разбираться. Так что, как говорится, доверяй, но проверяй.

Но иногда бывает, что аномальными событиями наполнена вся жизнь ребенка, от рождения и далее. Точнее, вся эта жизнь и есть одно аномальное событие. И вот пример тому. Мы долго не рассказывали об этой истории. Но потом все-таки решили, что рассказать – нужно. Может быть, в других семьях растут такие же дети. Может быть, эта история поможет родителям лучше их понять…

Под контролем извне…

Наши наблюдения за этой семьей в течение 14-ти лет наглядно показывают, под каким пристальным вниманием извне находится человечество, вниманием каких-то надчеловеческих сил. И позволяют понять, что многие события, которые нам, людям, кажутся случайными, на самом деле являются узловыми точками в хитросплетениях линий судьбы, результатом противостояния сил эволюции и сил деградации. И как часто бывает, что, сталкиваясь с Проводниками Судьбы в лице человека или обстоятельств, мы не умеем их распознать.

В семье Алены и Алексея родился второй сын. Мальчика назвали Ваней. А вся история началась несколько раньше. Первый мальчик в этой семье с рождения страдал очень сильным диатезом, что доставляло ему большие мучения, а родителям – постоянные хлопоты. Естественно, что, намучившись с первым сыном, они о втором ребенке и не думали. Но вот однажды Алене приснился необычный сон, будто она находится на седьмом этаже какого-то незнакомого дома, вокруг все в цветах.

В окне на фоне удивительно красивого звездного неба появляется благообразный старец (размеры этого старца ее почему-то не смутили, хотя он стоял просто на земле = хотя во сне многие странности кажутся вполне нормальными) и бережно протягивает ей белого лебедя. Алена хотела было взять подарок, но старец остановил ее порыв: «Подожди немного, еще рано. Но он будет твой».

Где-то вскоре женщина поняла, что беременна, и еще поняла, что этого ребенка надо родить. И насколько тяжело ей достался старший сын, настолько легко ей было с Ваней. Роды прошли на удивление легко, малыш родился здоровым и крепким. И даже грудным ребенком он если и плакал, то негромко, как бы извиняясь.

Но через два месяца после рождения у Вани заболело ухо, и его положили в больницу в гриппозную палату. Анализы грипп не показали, но за время пребывания в палате малыш стал сильно кашлять и задыхаться. Поставили очередной диагноз – коклюш, и перевели в инфекционное отделение. Там поставили третий диагноз – двустороннее воспаление легких. Температура подскочила до 400. Четвертый диагноз был еще страшнее – менингит. Ни один из диагнозов потом не подтвердился.

То ли по оплошности медперсонала, то ли по чьей-то злой воле (а в последующей жизни Ване еще много-много раз приходилось отражать нападки каких-то недобрых сил) из-за неправильно введенного лекарства у двухмесячного малыша случилась клиническая смерть. Оказывается, это лекарство было предназначено мальчику гораздо более старшего возраста с другим диагнозом. Значительно большая доза и крайне низкая температура лекарства привели ребенка к клинической смерти.

К счастью, откачали, спасли. Но это происшествие дало серьезные последствия – осложнение на слух и некоторую задержку речевого развития. Что ж, растут всякие дети, и мать не отчаивалась.

Когда сыну было около 2 лет, переехали в новую квартиру. И уже на новом месте в семье стали происходить события, которые можно было отнести почти ко всем классам аномальных явлений.

Кто-то невидимый стал приставать к мальчику – бил его по спине и по щекам, щипал. На жалобы сына родители спрашивали, кто ему досаждает, и малыш все время говорил одно и то же – дед с бородой. Какой дед? Маленький. В белой рубахе. Несложно догадаться, как расценивали эти утверждения родители – современные взрослые люди, если дед (отец матери) жил отдельно от них. Даже к психотерапевту сына повели. Тот, недолго думая, заявил, что у него такая психика. Не болен, мол, но на фантазии не обращайте внимания. И все же Алена решила переставить Ванину кровать с места, где его чаще всего щипали, на другое место. Приставания уменьшились, а через какое-то время «дед» даже стал защищать малыша, потому что в квартире появился еще один призрак – большая черная собака со странной головой, похожей на человеческую. Как правило, видел их только малыш. Поэтому родители на рассказы ребенка об очередном происшествии реагировали, по совету психотерапевта, как на детские придумки.

Однако наступил момент, когда и мать нос к носу столкнулась с привидением. Ночью, не зажигая света, она вошла в Ванину спальню, чтобы проверить, не раскрылся ли он во сне. В комнате было не совсем темно за счет подсветки с улицы. Видимо, именно поэтому на полу возле кровати Алена увидела темное большое пятно. Не составило труда различить, что рядом с кроваткой сына лежала… большая черная собака. Не поверив, что называется, своим глазам, мать наклонилась, чтобы лучше рассмотреть ее, и в этот момент собака на нее прыгнула.

Алена закричала в испуге. Неудивительно – ведь одновременно с движением невесть откуда взявшейся собаки она явственно ощутила, как на ее ноги плюхнулось что-то мягкое и тяжелое, словно туго набитый тряпьем мешок. Конечно, этот случай заставил родителей уже более внимательно относиться к рассказам сына. А они постепенно изменились. Вскоре сын сообщил родителям, что «беленький дедушка» боролся с собакой, когда она в очередной раз вышла «из стены», и прогнал ее. С тех пор собака периодически пыталась «заглянуть в гости», но невидимый (никому, кроме Вани!) защитник всегда появлялся, и привидение тут же уходило опять – уходило просто в стену.

Существование привидений и домовых сознание современного человека принимает все же более легко, и родители постепенно свыклись с тем, что делят жилое пространство с кем-то еще (и даже в определенной степени были благодарны этому «кому-то» за то, что сын постепенно стал вести себя спокойно, не пугался и не кричал). Но то, что стало происходить позже, вызвало очередную волну тревоги за сына.

Малышу уже было почти три года, и вот перед каким-то праздником семья проснулась от Ваниного крика. Он вбежал в родительскую спальню, пытался что-то сказать, но у него ничего не получалось. Было видно, что, плача, малыш пытался как будто бы что-то прожевать. Успокаивать пришлось довольно долго, а потом мальчик рассказал о причине своего страха. Оказалось, что к нему в комнату вошел и взял его на руки «дядя» очень высокого роста (мальчик даже образно сравнил – мол, «шаркает головой по потолку») в блестящем комбинезоне с «чемоданчиком» за спиной, и вместе с Ваней вышел прямо через оконное стекло. «Дядя» принес его на круглый «самолет» с «окошками» по бокам и четырьмя фарами снизу. Внутри его облили «водой» (все это – слова трехлетнего ребенка) – то есть жидкостью, которая «не мокрая, но блестящая», и посадили на стульчик, который, как сядешь на него – стул, а как встанешь – шарик. Малыш смотрел в «окно» и видел, как городской лес, на опушке которого стоял летательный аппарат, уменьшался в размерах. Потом за окном появился синий «шарик», а «дядя сказал, что это Земля».

Ваню положили на стол под «фары, как в больнице» (в операционной). «Дядя» сунул ему в рот липкую вату, так что он не мог ни плакать, ни говорить (получается, что это именно от ее остатков мальчик пытался избавиться, вернувшись домой). На голову ему надели «шлем с проводками», а еще в поле зрения был экран с «прыгающими огоньками». Ваня посмотрел на этот экран, и после этого впал в забытье. Придя в себя, ребенок обнаружил, что рядом находится еще один стол, на котором лежал другой мальчик. «Дядя» сказал ему: «Все хорошо, мы еще с тобой полетаем». (Сравните, насколько похоже трехлетний ребенок описывает сценарий классического ротационного похищения, но при этом ребенку неоткуда было взять образец для своего рассказа – это если по совету «безымянного психотерапевта» предположить, что он нафантазировал – читать он еще не умел на тот момент времени, а родителям тогда вся эта сверхъестественная атрибутика была абсолютно безразлична и потому даже не знакома).

Процесс возвращения домой ребенок не описывал или не запомнил. Осматривая сына, мать обнаружила изменения – у него на заушной косточке появился как бы нарост, достаточно твердое образование размером примерно с горошину. Это образование было прочно присоединено к кости, кожа свободно двигалась по нему. Может быть, опухоль? Но еще день назад никакой шишки в этом месте не было. Образование это просуществовало без изменений ровно до того момента (точнее, той ночи), когда родители появились на консультации у нас, и мы совместно с ними решили, что надо бы проверить это место на тепловизоре на предмет возможного присоединения имплантанта (такие случаи неоднократно уже происходили в уфологической практике). Договорились через день поехать к врачу. Не тут-то было! Первая ночь прошла нормально, а на следующую ночь в начале пятого Алена проснулась как-то резко, с чувством тревоги (хотя болезнь старшего сына научила их с мужем спать очень чутко, на этот раз они как будто бы провалились в сон) – и сразу к кроватке Вани. Была она деревянной, старой и скрипучей, с деревянными же решетками по бортам. Сына в кроватке не было. Спал он всегда часов с десяти вечера до девяти утра, практически не просыпаясь и не вставая ни разу даже в туалет. Но даже если бы он вдруг стал вылезать из кроватки, то от громкого скрипа мать бы обязательно проснулась.

Стали искать ребенка, однако его нигде не было. Уже отчаявшись, отец вдруг увидел сына в прихожей у входной двери на полу – свернувшись клубочком, тот крепко спал. Объективности ради, нужно сказать, что за несколько минут до этого прихожую тоже осматривали, но ребенка в ней не было. Перенесли ребенка в кроватку, но будить его оказалось бесполезно – лишь на секунду открыв ничего не смыслящие ото сна глаза, он тут же опять уснул и проспал в этот день до шести часов вечера. Мама инстинктивно ощупала его голову – шишечки за ухом как не бывало…

Надо признать, что вмешательство кураторов (будем и дальше называть их так, потому что ни с какой степенью уверенности нельзя утверждать, к какой расе или общности они относятся) было направлено на регулирование здоровья мальчика. Вскорости после появления заушного образования у Вани стало лучше с речью, а слух с 60% восстановился практически до нормы.

Кураторы не оставляли Ваню без внимания. Ребенок много раз делился с мамой деталями очередных путешествий. Вот некоторые из них.

В какой-то период времени ему не везло буквально на каждом шагу – спотыкался, напарывался на углы и, наконец, сильно упал и получил сотрясение мозга. Пришлось на несколько дней устроить постельный режим. В одну из этих ночей его опять куда-то забирали «дяди». Тоже высокие, но одеты, правда, были в темные обтягивающие, словно трико, комбинезоны. Пока доставляли мальчика на борт, ворчали: «Что-то ты падать взялся!»

Ваня, когда за ним пришли «дяди», пытался позвать маму, но она не услышала – смотрела телевизор. Рядом в комнате был брат, но он крепко спал.

На этот раз путешествие проходило обычным маршрутом, то есть через двери. Дверь наружная была металлической. Один из «дядей» достал предмет, похожий на недлинную трубочку (непременный атрибут многих уфологических контактов), направил на дверной замок, тот щелкнул, и дверь сама открылась. Около подъезда стояла… обычная машина.

Кураторы вместе с Ваней сели в нее и куда-то поехали. Мы потом спросили мальчика, как же они – такие большие – в машине поместились? В ответе звучала легкая нота снисходительности: «Они же не такие, как мы. Они могут сжиматься, и поместятся, куда хочешь». Ребенок, сам того не понимая, отметил важную особенность – строение тела у пришельцев какое-то иное, позволяющее им трансформироваться, изменять размеры. А ведь эту же самую особенность отмечали и другие контактанты. И, опять-таки, ребенку это знать было неоткуда, соответственно, и придумать эту особенность он не мог – просто передал свои впечатления.