Текст книги "Огромный. Злой. Зеленый"

Глава 4

Град из пуль просвистел над нашими головами. Дитрих быстрым движением закрыл входную дверь – я слышала, как пули пробивают тонкий металл, – и кивнул в сторону лестницы:

– Наверх! Живо!

В лифт он предусмотрительно не пошел.

Я бежала по ступеням, а в голове стучала кровь. Куда деваться? Обратно к бабе Рае?

Но возле ее дверей Дитрих дернул меня за локоть:

– К бабушке нельзя. Давай на крышу!

Куда?..

Снизу доносились голоса. Люди приближались.

Но мы были быстрее.

Ветер ударил по щекам, когда мы оказались на крыше. Я вдохнула его, пытаясь выровнять сбившееся дыхание, оглянулась назад.

Сколько у нас времени?

Дитрих придвинул к двери деревянный ящик, набитый проводами и мотками медной проволоки. Судя по всему, тяжеленный, потому что мужчине пришлось приложить усилия, чтобы сдвинуть его с места. Теперь костюм его был безнадежно испорчен.

Он схватил меня за ладонь и подтащил к краю крыши. За метровым ограждением расстилался город. Высотки, многоэтажки, зеленые скверы.

Дом прижимался каменным боком к другому зданию, всего на этаж ниже. При желании туда можно спрыгнуть. Наверное, Дитрих знал об этом, очень уж уверенно он меня сюда гнал.

– Прыгай, – подсказал тихо-тихо, не торопя, но не давая возможности передумать.

– Нет, – сглотнула я, внезапно вспомнив, что вообще-то боюсь высоты. – Должен быть другой выход.

Тут два метра, не меньше. Ноги переломаешь.

– Тая, доверься мне. У нас есть секунд пятьдесят до того, как головорезы твоей мамочки выбьют дверь. Потом они начнут бездумно палить, нечаянно попадут в тебя, и ты умрешь. Я не успею тебя спасти. Как тебе такой расклад?

Отвратительно.

Интересно, почему он так уверен? Мне даже страшно стало, потому что Дит не выдумывал, а говорил так, словно знал наверняка.

Но решимости его слова мне определенно придали.

Я зажмурилась (не лучшее решение, когда перемахиваешь ограждение) и сиганула вниз, стиснув зубы, чтобы не закричать.

Удар пришелся на ступни. Больно, но терпимо. Дитрих приземлился рядом, не задавая лишних вопросов, рванул к железной двери.

Та была открыта.

– Беги вниз. Машина ждет у подъезда. Поняла?

– Д-да. А ты?

– Я тебя прикрою. Тая, не оборачивайся. – Он взял мое лицо в ладони, вгляделся в него внимательно. – И ничего не бойся. Просто беги.

И я поспешила выполнить указание.

Никогда так быстро я не спускалась по лестничным пролетам, перепрыгивая через две ступеньки, буквально подлетая на поворотах, скользя по перилам.

Цифры этажей менялись, шел обратный отсчет. Три… два… один…

Уже перед выходом из подъезда неудачно поставила ногу. Лодыжку на мгновение пронзила острая боль. Но стиснула зубы и рванула тяжелую входную дверь на себя.

Вот только вместо сладкого глотка свободы в лицо дохнул гнилостный запах – дорогу мне перегородил один из подручных матери.

– Пардон муа, но миледи желает вас видеть, – гаденько захохотал субъект, которого даже распоследние опустившиеся бездомные посчитали бы слишком вонючим и мерзким. Кажется, мать звала его Тал.

Он был из низшей нечисти, один из тех, кого мать использовала для самых грязных поручений. И сейчас он тянул ко мне свои руки.

Попыталась увернуться. Сбоку на меня навалились еще двое. Схватили за волосы, больно оттягивая те назад. Сунули под нос что-то пахучее. В голове моментально зазвенело. Я не уснула, нет. Видела все происходящее четко. В руках появилась слабость. Я все еще вырывалась, но тщетно. Даже магию призвать толком не получалось.

Наверняка один из маминых отваров, которые она так любила.

Из глаз брызнули злые слезы. Едва успевшее выглянуть солнце снова заволокли тучи, пока меня тащили к машине, заморосил мелкий дождь.

– Отпустите! Я никуда с вами не поеду! – крикнула я, надеясь привлечь внимание людей. Но, судя по тому, как равнодушно шли прохожие, как безучастно скользили по нам взглядами мамочки с колясками, гуляющие во дворе, Тал использовал какой-то артефакт для отвлечения внимания.

Ровным счетом никому не было дела до того, что меня запихивали в салатовый «Матиз». Ушибленная нога болела, в руках мучителей оставались клоки моих волос.

Дождь усилился, отзываясь на мои эмоции. Но что от него толку? Разве что порадоваться, что Тал и другие шестерки матери промочат ноги и простудятся.

В тот момент, когда я все-таки оказалась заперта в машине вместе с громилами, дверь подъезда, у которого меня поймали, с грохотом распахнулась. На пороге стоял… орк.

Татуировка на плече светилась желтым потусторонним светом. Под кожей перекатывались мускулы. Огромный. Зеленый. Злой.

В полной боевой форме.

Разъяренный донельзя, Дит кинулся к машине.

Идущая по улице старушка едва удержала своего с лаем рвущегося пса:

– Тиша, тише! Тише, ну куда ты? Бегают тут всякие… на тот свет, что ли, торопятся…

Взревел мотор, но орк перегородил шестеркам матери дорогу, схватившись за капот.

Даже с заднего сиденья я видела глубокие вмятины впереди, оставшиеся от его когтей.

Тал сдал назад, крутанул руль.

Машине удалось отъехать, а капот остался в руках у орка. Я обернулась, глядя, как Дит с раздражением откинул его и сам бросился в погоню.

Шины визжали и скрипели от резкого разгона.

* * *

Дитрих, конечно, бегал хорошо, но не быстрее автомобиля. Вскоре он отстал. Я видела в заднее стекло, как фигура мужчины отдаляется, и не представляла, что будет дальше.

А дальше… дальше неприметная машина, за рулем которой сидел с непроницаемым лицом Алексей, поравнялась с нами cпустя два или три поворота. Видимо, водитель подобрал Дита. Иномарка пихнула в бок, но осторожно, притормаживая, а не желая размазать всмятку.

Тал выругался и попытался увернуться. Алексей тактично – насколько это можно сказать о несущейся на скорости машине – подпихнул опять. От скрежета металла заложило в ушах. Сильно тряхнуло.

Нас прижимали к обочине прямо посреди оживленного шоссе, на которое мы выехали из тихих дворов.

– Твои дружки слишком далеко зашли, – сплюнул на коврик Тал. – Пора их остановить.

Я увидела в правой руке сидящего рядом со мной громилы пистолет. Он открыл стекло и выстрелил. Пуля отскочила от окна машины Дита. Бронированная, хоть и выглядит скромной. Что ж, я не удивлена, что орк позаботился о собственной безопасности.

Алексей крутанул руль, подрезая теперь уже совершенно конкретно.

Наш водитель не успел среагировать, «Матиз» понесло, закрутило, прижало к заграждению, отделяющему тротуар от проезжей части. Машина Дитриха попросту придавила нас своей передней частью.

– Разберитесь с этими! С девки глаз не спускать! – приказал Тал.

Он вылез первым, его дружки потянули меня следом как безвольную куклу. Я ничего не могла поделать, так и плелась следом, не владея собственным телом.

Дитрих тоже вышел из машины. Не представляю, как двухметровый орк поместился в небольшом универсале, но выбирался он оттуда очень эффектно. Еле протискиваясь широкими плечами в узкую дверь. Авто просело под его весом и теперь восстановило форму.

– Не трогайте ее! – взревел Дит нечеловеческим голосом и кинулся на нас, собираясь уничтожить всех голыми руками.

И тут случилось страшное. Его увидели обычные люди. Автомобили начали притормаживать. Идущая по тротуару парочка подростков сказала:

– Прикол! Как настоящий!

– О, тут кино снимают? – спросила какая-то девушка, ткнув пальцем в искореженные машины.

Кто-то достал мобильный телефон, чтобы снять все на камеру. Кто-то завопил от ужаса. Другие заинтересованно останавливались.

Я закричала, но Дитрих меня не слышал. Он перестал контролировать себя. В метре от нас стоял обезумевший орк.

Орк, который открылся перед обычными людьми… Это недопустимо…

Но мужчине было плевать на собственную безопасность.

Он хотел спасти меня.

Тал вскинул руку с пистолетом и выстрелил первым. Его дружки пальнули через несколько секунд.

Одна пуля… вторая… третья… четвертая…

Я сбилась со счету. В него выпустили весь магазин, но он шел, словно не чувствовал боли. Выстрел. Еще один. Еще.

Ни одна пуля не взяла бы плотную кожу орка.

Да что там! Все знают, что в боевом обличье они практически неуязвимы. Ни проколоть, ни пробить его кожу было нельзя.

Но отчего же тогда один за другим на зеленом вспыхивают, расцветая, красные пятна?

Они готовились. Они собирались его убить. Знали, чем все закончится. Моя мать не планировала сохранить жизнь Дитриху, если тот попытается помешать ее шестеркам.

Она нашла какое-то колдовство, способное навредить даже орку.

Дит упал на землю, медленно превращаясь в себя прежнего. Сейчас этот высокий статный мужчина казался мне таким беззащитным. Белая рубашка насквозь пропиталась кровью. Дит открыл затуманенные глаза и прошептал:

– Прости…

Дождь перерос в настоящий ураган, срывал дорожные знаки. Выл одичавшим зверем ветер. Людские крики стали истошными. Краем глаза я увидела, что Алексей выбежал из машины, но не успел открыть огонь – смертельный выстрел пришелся ему в грудь.

– Пойдем, у хозяйки на тебя еще планы, – гоготнул Тал, подхватывая меня за талию. – Придется арендовать тачку твоих заступничков.

Его не волновали стоящие люди. Впрочем, мало ли случается на улицах перестрелок? Правда, не всегда в них гибнет нечеловек…

Постойте! Он не может умереть! А как же договор?! Неужели Дитрих не заключил контракт на самого себя?!

Меня потащили к иномарке Дита. Мимо него самого. Мимо раскинувшего руки в стороны Алексея.

– Нет! – Я попыталась отклониться.

Непогода переросла в настоящую катастрофу. Смерч, несущийся по шоссе, сметал все на своем пути. Он приближался к нам.

– Как же ты меня заколебала, ведьмочка, – сказал Тал. – Отдохни-ка.

Головорез размахнулся и ударил меня в висок рукояткой пистолета. Со всей дури.

В глазах моментально потемнело. Исчезли звуки. Пропали голоса.

Удар сердца… тяжелый вздох…

– Да, авария, – прозвучал безэмоциональный голос Дита над ухом, и в этот момент меня ощутимо тряхнуло.

Казалось, я потеряла опору. Попыталась схватиться хоть за что-то, но вместо этого мою талию обвили сильные и уверенные руки.

Что?..

Я непонимающе моргнула. Лампочка под потолком моргнула вместе со мной. Не было ни машин, ни шумной дороги, ни ветра, бьющего по лицу колючими дождевыми каплями.

Мы стояли в лифте, и Дитрих прижимал меня к себе.

– Никогда и ни с кем не говори об этом.

Двери лифта открылись, орк потянул меня вперед, но я не двинулась с места. Ногу все еще саднило. Не так, как будто я только что бежала со свернутой лодыжкой. Скорее так болит старая травма.

– Тая? – Дит удивленно поднял брови.

– Ты это видел? Это только что было?! – с трудом давя подступающую истерику, спросила я.

– Что было? – Тон шутливый, но глаза орка при этом внимательно сузились. – Тебе что-то показалось?

– На нас напали! Погоня, люди, ты обратился, и… – С каждым словом я все больше вспоминала деталей и ужасалась. Конец произнесла уже практически шепотом: – И… тебя убили.

– Тебе показалось. – Не вопрос. Утверждение. Но мне было плевать на металл в его голосе, на потусторонний огонь глаз.

– Нет! Говорю же. Все так и было! Дит…

Я вскинула голову. Его лицо казалось нечетким из-за слез, застилавших глаза. Но жалость к себе и к нему тут же сменилась пониманием. Он знает. Он тоже все это видел. А после понимания пришел страх, почти что паника.

– Временная петля?! Ты использовал какой-то артефакт? Но ведь это незаконно. Арбитры! Нас найдут, накажут… Дит, это ведь будет даже хуже, чем смерть…

Орк покачнулся. По его выражению лица мне показалось, что он сейчас меня ударит, но вместо этого сгреб в охапку и обнял.

– Маленькая моя. Ну что ты себе надумала…

Мы так и стояли в остановившемся лифте, Дит обнимал меня и гладил по волосам.

– Это не временная петля. Этого ничего еще не было. И не будет. Успокойся. Не знаю как, но… ты не должна была этого видеть.

– Но я видела… – Тугой комок внутри постепенно распускался. Вот только понимание, что за дверью нас все еще ждет смерть, не давало мне окончательно расслабиться. – Что это было? Ты видишь будущее?

– Что я тебе, фавн какой-то? – негромко рассмеялся в ответ Дит. – Нет, я не вижу будущего.

– Но тогда как?

Лицо Дитриха помрачнело, взгляд расфокусировался, он словно смотрел сквозь меня, а в следующее мгновение зрачки расширились, заполонили собой все пространство глаза. Я выдохнула от удивления, а затем вскрикнула. В черных глазах вспыхнуло адское пламя.

Сердце пропустило удар.

– Я вижу смерть, – произнес орк с мрачным удовлетворением, от которого у меня по спине пробежали мурашки.

Все, что было связано со смертью, я считала чем-то из области некромантии. Запрещенным. Страшным.

Сначала бабушка божий одуванчик, которая утверждает, что они не «балуются запрещенкой», хотя сама при этом говорит о чем-то немыслимом. Потом видение, которое от реальности совершенно не отличалось.

Кто же у них тогда остальная семейка?

Впрочем, сейчас все это абсолютно меркло перед фактом того, что за дверями подъезда нас ждали шестерки матери.

Они использовали на мне какое-то варево! Рвали за волосы, таскали, как тряпичную куклу, били… А я ничего не могла им противопоставить. Страх и ужас постепенно перерастали в злость, бессилие оборачивалось гневом.

Куда они меня тащили? К матери на заклание?

Ей плевать на меня, на мои чувства. Я для нее не дочь – лишь ценный актив, который можно поставить на баланс фирмы, а потом так же легко списать, разменяв на нечто более выгодное.

Как она сказала тогда в клубе? Хирург зашьет, буду как новенькая? Так, может быть, ей проще сразу новую дочь себе завести, раз я такая неудачная вышла.

– Тая… Я, кажется, забыл документы у бабушки. Сходишь заберешь? – как ни в чем не бывало улыбнулся мне Дит.

Я понятия не имела, как устроен его дар, но понимала, что сейчас лучше послушаться.

Вот только это понимание разбивалось о ту бурю, что уже успела подняться во мне.

Кто против нас? Низшая нечисть?! Да что, к лешим, они себе позволяют! Если мать дала им карт-бланш, то уж мне точно их жалеть нечего.

Даже из подъезда было слышно, как на улице шумели ветви деревьев от поднявшегося ветра. Ветер перерастет в грозу, гроза перерастает в бурю.

– Тая? – переспросил Дит, внимательно заглядывая мне в лицо.

Я в ответ покачала головой:

– Сходи, пожалуйста, за документами сам. А я подожду на улице.

Меня уже трясло от плохо сдерживаемой силы.

Глаза орка почернели, а затем вновь вспыхнули потусторонним огнем. Он медленно кивнул.

Кончики моих губ сами собой изогнулись в недоброй улыбке.

– Видимо, шестерки Орловой забыли, что я дочь своей матери. Я им напомню.

Глава 5

Когда я эффектно вышла на улицу, там уже собиралась гроза.

Небо заволокло черными тучами, стало совсем темно, как поздним вечером. Ветер не просто завывал – он бился в стены с неистовой силой.

Стоящие у машины шестерки матери тут же попрятали пистолеты. Приказа стрелять в меня у них не было.

– Пор фавор, маленькая мадемуазель, какая дождливая погода, не правда ли? – Расплывшийся в гнилозубой улыбке Тал направился в мою сторону.

Это в видении он ждал меня у соседнего подъезда, потому что уже получил сигнал, что я спускаюсь после прыжка с крыши. Тут у меня было несколько секунд форы.

Ну что ж. Пора дать волю своим возможностям.

Во мне клокотала ярость, какой не было никогда в жизни. Нечто новое управляло телом, разгоняло кровь по венам. Неконтролируемый гнев, адреналин, кипящий в груди. Полное отсутствие сострадания. Жалости. Страха перед кем-либо.

Я отомщу. За себя. За каждую секунду, которую страдала. За тот удар по лицу. За то, что они убили Дитриха. Пусть и фиктивного, но вообще-то моего жениха! Пусть убили только в видении.

Громилы дернулись в мою сторону прямиком через газон, и это стало их ошибкой. Из земли полезли лозы. Они опутывали их ноги, и хоть рвались легко, но это заставляло замешкаться.

Головорезы непонимающе переглянулись. Не ожидали отпора. Низшая нечисть в принципе побаивается ведьм, а я все-таки дочь Эльвиры Орловой, потому непонятно, на что способна. Я и сама, если честно, не знала. Никогда не проверяла свои умения на максимуме, разве что развлекалась.

Я была послушной девочкой. Не перечила матери, не мечтала о чьей-то смерти. Меня растили безропотной и неприметной. Тенью великолепной Орловой.

Ее жалким продолжением.

Но теперь…

– Ненавижу вас… – тихим рокочущим шепотом, в унисон которому раздался первый удар грома.

Лозы тянулись к ним, мешали, заставляли обрывать с рук и ног, вместо того чтобы заниматься непосредственным делом – похищать меня. Тал и его дружки не могли стрелять (я нужна матери живой), а подобраться ближе я им не позволяла.

Вот только каждая следующая лоза оказывалась слабее предыдущей. Я стиснула зубы, пытаясь не упустить то ощущение силы, ту мощь, что таилась в каждом раскате грома, но чувствовала: они ускользают от меня.

Я мечтала стать настолько сильной, чтобы победить всех. Одним махом. Но пока даже не могла справиться с низшей нечистью.

Наш город в принципе называют дождливым и промозглым, но сегодняшний ливень побил все рекорды. Еще немного и улицы заполнятся водой. Сверкали молнии, высвечивая удивленные морды моих мучителей. Непогода нарастала. Вот только я утрачивала над ней контроль.

Пока я еще могла хоть что-то, сосредоточилась на машине. Салатовый «Матиз». Любимый цвет моей матери. Тончайший вьюнок забрался в двигатель их машины, переплелся в колесах. Теперь им не уехать. Не погнаться за нами.

Внезапно в творящийся хаос ворвался скрипучий старческий голосок:

– Деточка, не подскажешь время?

Бабушка – сущий ангел – стояла и смотрела на меня небесно-синими глазами. Посреди всего того ужаса, который окутал двор. Абсолютно спокойная. В одной руке она крепко держала авоську, а другой теребила меня за плечо. Я от неожиданности даже не заметила, когда она подошла. Точно подплыла. Пока я концентрировалась на «Матизе», пока отвлеклась на эту странную бабушку, Талу наконец удалось освободиться и кинуться ко мне.

– Н-не знаю… – невпопад ответила ей я, пытаясь вырастить на пути нечисти новые лозы, но тщетно. Через асфальт им не пробиться.

– Зато я знаю, – улыбнулась она беззубым ртом. – Время показать этим поганцам, где раки зимуют!

С этими словами милая старушка вытащила из авоськи бутылку и прицельно метнула в Тала. Бутылка попала ему прямиком в лоб.

Я аж рот разинула. Не ожидала такой меткости. Десять из десяти.

Подручный матери упал, а бутылка со звоном разлетелась об асфальт на тысячу осколков. Мне под ноги упал большой с куском эмблемы – зеленой феи, сидящей на краю вычурного стакана.

– В молодости метанием копья занималась, – скромно потупилась старушка. – Сейчас уже силенки не те, конечно. Эх, Райка убьет меня, если без бутылки припрусь.

Кажется, я начинала догадываться, кто эта престарелая охотница за головами. Какие чудесные пожилые женщины обитают в моем городе…

– Значит, еще одной у вас нет? – кусая губы, спросила я. Магия окончательно выходила из-под контроля, мои растения уже не могли больше никого удерживать.

– Ну, мон шер, ты попала… – рыкнул держащийся за голову Тал, его уже под руки поднимали остальные приспешники матери. Внезапно их лица наполнились злобой и яростью. – Орк!

– Орк!

Сердце пропустило удар, я обернулась. За моей спиной был Дит. Он нахально ухмылялся, скрестив руки на груди, стоя в полном боевом обличье. Зеленый, с длинными ушами. Огромный. И такой надежный.

В первый момент я с облегчением выдохнула. Теперь не придется сражаться с нечистью в одиночку. Но тут же пришло осознание.

Они же его могут ранить! Убить!

Подручные Тала выставили вперед пистолеты, взвели курки. Но почему-то медлили. Не стреляли.

Бабуся, стоявшая рядом с нами, чуть пригнулась к земле, словно бы ее обнюхивала.

– Как только сбегут, дашь денег на новую бутылку, – скрипучим старческим голосом кивнула они Диту. – Аппетиты у твоей пра-сколько-там-бабки царские. Вторую я не потяну. А первую на вас ухайдокала. Плюс моральная компенсация.

– Кто о чем… – покачал головой Дит с тихим вздохом.

Сбегут? Зачем же им бежать, если в их распоряжении оружие, способное победить орка?

Вот только Тал, все сильнее бледнея, беспомощно хлопал себя по карманам, словно что-то силился найти.

– Это потерял? – Дит выставил вперед руку. Длинный гладкоствольный револьвер висел на указательном пальце. – Занятная вещица, да? Интересно, что скажет твоя хозяйка, когда ты вернешься с пустыми руками, да еще и без этой игрушки?

Выражение лица Тала приобрело совсем уж жалкий вид. Он схватился руками за волосы, а потом вдруг с истошным криком бросился вперед.

Очевидно, терять ему было больше нечего.

Вот только ни один из его подручных так и не сдвинулся с места, они медленно опускали пушки.

Я едва успела отклониться в сторону, как мимо просвистел огромный зеленый кулак. Прямиком в висок несчастного Тала. Тот отлетел шагов на десять и отключился.

– Ну а вы что стоите? – шуганула их бабка с авоськой. – Давайте, давайте, между мной и деньгами только вы стоите, окаянные!

Дважды повторять не пришлось. Подхватив бессознательное тело своего предводителя, они дотащили его до машины…

– Можете сразу эвакуатор вызывать, – не удержалась от улыбки я.

Теперь, когда угроза миновала, я наконец могла чуть расслабиться, пока не пришел откат. От эмоций, от магии, от пережитого напряжения.

Дитрих рассчитался с бабулькой (та очень прытко для своего возраста побежала возмещать ущерб) и усадил меня в подъехавшую машину. Перед этим он, конечно, принял прежний вид. Стал вполне себе симпатичен и человечен, разве что выглядел чуть более встрепанным, чем обычно.

– Ты как? – спросил Дит, когда мы отъехали от дома.

– Нормально вроде.

Голова побаливала и в ушах звенело, но так бывает всегда после выброса энергии. Я еще не настолько хорошо распределяю силы, чтобы с легкостью колдовать. Даже если получается неплохо, потом все равно ударит по голове откатом.

– Испугалась?

Он беспокоился, причем вполне по-настоящему. Не для галочки. Мне внезапно захотелось уткнуться ему в грудь и расплакаться, попросить о защите. Потому что этот непонятный опасный орк с кольцами в ухе – первый во всем мире человек, который помог мне, а не моей матери. Который не оставил меня, не бросил.

Даже если у него есть какие-то свои цели, это не отменяет того, что Дитрих втащил Талу, отнял у него оружие и сейчас переживал о моем состоянии.

Он думал обо мне…

Неужели я хоть кому-то нужна?

Я закусила губу и ответила:

– Не-а. Меня от злости трясло, не до страха было. А потом все так быстро произошло, бабушка эта появилась, ты пришел.

– Я не о том страхе спрашиваю, – хмыкнул он мрачно. – Впрочем, не будем об этом. Альберт, давай-ка завернем к одному моему знакомому. Хочу отдать нашу чудесную пулю на экспертизу. Так, и все остальные дела отменяются. После такого активного денька я хочу только плотно пообедать и отмокнуть в ванне.

Альберт? Это что, уже третий брат-близнец? Но он же выглядит точно так же, как предыдущие два водителя! Которые Алексей и Александр. Вообще неотличим, даже волосы на затылке так же топорщатся, как у прежних. Сколько же их всего?!

Какой-то трехголовый пес получается…

И тут меня осенило.

Цербер!

Так вот в честь кого названо охранное агентство?! Или они специально наняли тройняшек? Что ж, у семейства Адрон неплохо с чувством юмора.

Еще раз посмотрела на Альберта… Кажется, где-то в книгах матери я читала про серию магических ритуалов с таким же названием. Причем это была явно не светлая добрая магия, а что-то на грани дозволенного.

Нахмурилась, пытаясь вспомнить. Цербер, цербер… Что же там было?

Из центра города мы свернули на кольцевую дорогу, по которой добрались до одного из спальных отдаленных райончиков. А оттуда въехали в промышленную зону. Из кирпичных труб валил дым. По бокам дороги тянулись однотипные серые бетонные заборы. Исчезли мамочки с детьми, беззаботные студенты. Зато появились грузовики, мужчины в рабочей форме.

На самом деле мой город удивителен. Он как старинное дерево, по годичным кольцам которого можно определить возраст. В центре стоят старинные особняки, дома императорских времен. Чуть дальше – советский ампир, помпезный и громоздкий. Ближе к окраине – низенькие пятиэтажки, которые строили в семидесятые абы как и которые давно разваливаются на части. А за ними выросли целые районы, огромные «человейники» на десятки тысяч людей.

Сейчас мы ехали мимо бесконечных заводов и остановились возле какого-то неприметного двухэтажного здания.

– Подожди меня тут, – попросил Дитрих и ушел.

Он вернулся скоро, я даже не успела толком заскучать. Задумчиво посмотрел на меня и сказал:

– Альберт, все-таки одно дело нужно сделать сегодня. Давай заедем в какой-нибудь торговый центр. А то моя невеста опять будет спать в колготках и трехдневном платье.

Я густо покраснела, но промолчала. Домой все равно бы не пошла за вещами, а одежда нужна…

Машина тронулась, в скором времени свернув на скоростную дорогу. Дит улыбался, но по тому, как напряжены его плечи, я видела: все произошедшее не прошло для него бесследно.

А потому рассудила, что моей лучшей помощью будет забежать в первый попавшийся отдел, купить себе там какую-нибудь пижаму поскромнее, спортивный костюм и еще чего по мелочи, чтобы не провоцировать орка лишний раз, но при этом было в чем спать или ходить по номеру отеля.

Мы остановились перед одним из самых крупных торговых центров в городе. Тут можно было найти что угодно. Что могло пойти не так?

Все!

Я попросила Дита подождать в холле, а сама юркнула в магазинчик нижнего белья, расположенный недалеко от входа. И вздрогнула, услышав свое имя.

– Тая! – прямо передо мной, перебирая бюстгальтеры, стояла одногруппница из универа. – Привет!

Она тут же отбросила белье в сторону и полезла обниматься.

– Марина, привет. – Не то чтобы мы с ней были очень близки. Следуя заветам матери, я в принципе старалась не подпускать к себе людей, хотя бы даже для их собственной безопасности.

Ну как пригласишь подружку домой, если там мать какую-нибудь внеочередную планерку решила устроить вместе с чурами и анчутками. Ну и все, нет подружки. И ругать за это, кроме себя, тоже некого.

Но с Мариной я определенно была ближе, чем с остальными. Правда, все равно предпочитала личным не делиться – не любила открывать свою жизнь перед кем-то. Потому и сейчас напряглась.

– Я только сегодня о тебе вспоминала. – Маринка подхватила меня под локоть, подводя к стенду с самыми дорогими моделями. – Ты в чат группы заходила?

– Нет…

Сейчас лето, каникулы. Учеба на втором курсе магистратуры должна начаться только через месяц, так что если мои мысли и были чем-то заняты, то уж точно не студенческими сплетнями.

Да и в принципе с нашего направления бакалавриата «Ландшафтная архитектура» учиться дальше по той же специальности пошло всего семь человек, включая меня и Марину, так что группа была не слишком дружной.

Маринка выдохнула и достала телефон.

– Кто-то из парней вот это скинул. – Она включила видео на экранчике мобильника.

Захотелось закрыть лицо ладонями и застонать в голос. На видео были не очередные слитые кадры с камер наблюдения, а чья-то запись на телефон, причем чуть ли не крупным планом, где я эротично крутилась вокруг Дитриха, откровенно пытаясь его соблазнить.

Что я там говорила про то, что была готова спровоцировать скандал и испортить свою репутацию? Силы небесные, какой позор!

– А все скромницу из себя изображала, Тая! – В глазах Маринки сияло восхищение. – Ты где такого мужика отхватила? На руке Rolex, рубашка Armani… Или это было на одну ночь?

Очевидно, чем мой танец закончился ночью, одногруппница не сомневалась. И как она вообще на том видео Armani рассмотрела?

– Нет… – Я понятия не имела, как побыстрее закончить разговор.

– Не на одну?! О как! Слушай, а у него друг есть? Брат, сват, дальний родственник?

– Как и у всех, наверное… – Я не сразу сообразила, что именно она имеет в виду.

Маринка же на это сделала жалобные глаза и сложила руки в молитвенном жесте.

– Познакомь, – протянула она умоляющим тоном.

В этот момент в дверях отдела показался Дит:

– Тая, ты забыла взять карту.

Клянусь, в глазах Маринки в ту секунду зажглись влюбленные сердечки, а рот приоткрылся от восторга. Было от чего. Дитрих действительно смотрелся великолепно. Наверное, встреть я его где-нибудь случайно, сама бы задержала взгляд.

Высокий, подкачанный молодой мужчина с правильными чертами лица и тем самым холодным взглядом, который заставляет девушек восхищенно вздыхать. Даже серьги в ухе смотрятся не вульгарно или глупо, а очень правильно. Они лишь утверждают образ человека, делающего все по-своему. Того, кому плевать на правила и устои. Кого не волнует чужое мнение.

И он… мой.

Ну, не по-настоящему, но все же мой.

– Присмотрела себе что-нибудь? – Он изогнул бровь, изучая откровенные комплекты белья, состоящие только из сеточки и резинок.

В эту секунду его едва уловимый акцент стал чуть ярче, и он тоже звучал великолепно.

– Привет. – Маринка оттеснила меня от Дитриха и протянула ему ладошку. – Я подруга Таи. А ты?..

– Я ее жених, – во все зубы улыбнулся Дитрих. – Приятно познакомиться. Дит.

Впрочем, он уловил в моих глазах опасение, а потому я видела, что радость его напускная. Этот человек хорошо умел притворяться, но за неполный день я научилась распознавать некоторые его уловки. Например, слишком широкая улыбка означала, что Дитрих откровенно издевается.

– А я – Марина. Подожди… – Моя однокурсница сглотнула. – Постой! Тая, как невеста?! Ты же мне не сказала!

Она дернула меня за рукав платья, удивленно захлопала ресницами.

– Я никому пока не говорила.

– То есть… у вас все серьезно?

Маринка спрашивала, обращаясь ко мне, но ответил Дит, собственнически приобняв меня за талию:

– У нас все настолько серьезно, что прямо сейчас мы покупаем свадебный комплект белья. Ну, для первой брачной ночи, сама понимаешь. Возьми вот этот.

Его палец указал на такое непотребство, что его даже описать сложно цензурными словами. Скажем так, проветривалось оно очень хорошо и со всех сторон. При этом цена на эту рыболовную сеть стояла такая, что сначала показалось, будто я ошиблась в количестве нулей.

Вот же орк! Издевается еще! Знает же, что я в жизни такое не надену!

Пока Дитрих заговаривал зубы Марине (а та пыталась узнать телефоны всех его холостых друзей), я пробежалась по магазину и закупилась нормальным бельем.

Выложила на кассу, протянула банковскую карту Дита.

– И этот комплект тоже заверните, – хмыкнул мужчина, гаденько подмигнув мне.

На стойку легло то самое развратное белье за баснословный ценник, и продавщица понимающе улыбнулась.

Как же стыдно, матушки…

Маринка так и крутилась за нашими спинами, все чаще облизывая губы и хихикая громче положенного. Она явно пыталась понравиться Дитриху. Вон даже ворот футболки оттянула, чтобы приоткрыть декольте. Машинально. Не со зла. Просто она во всем такая.