Текст книги "Московские грезы. Две книги под одной обложкой"

Бедный Сиплый, подумал Ник на манер Лисы. Еще в обед все было в порядке – жив, здоров, чесал живот, должно быть, планы строил!.. В Питер на Версус собирался. Звуковика дожидался – к Сандро должен был приехать какой-то звуковик!..

Тянуть дальше было никак нельзя, и Ник, преодолевая себя, набрал номер отделения. Этот номер он уже знал наизусть!..

Первым примчался Глебов. Вид у него был неважный.

Он мельком глянул на тело, длинно присвистнул, спросил, вызвали полицию или нет.

– Вызвали, – отозвался Ник хмуро.

– Козлы, – энергично похвалил Глебов. – Сколько раз повторять – сначала я, а потом все остальное! Выходит, времени у нас нет, они сейчас приедут. Вопрос ко всем: вы его прикончили?

– Не-ет! – завопила Лиса, а братья Галицкие отрицательно покачали головами.

– Мы вернулись из Луцино и нашли его, – сказал Сандро. – Это Сиплый, он здесь все время тусует. Сам из Рязани, не наездишься, так он у меня живет. Он рэпер, только такой… андеграундный.

– Клевый чувак, – горестно вставила Лиса. – Добрый.

– Кто открыл дверь?

– Никто. Открыто было.

– Кто вас привез? Данияр?

Братья синхронно кивнули.

– Он вас привез и уехал? В квартиру не поднимался?

Они так же синхронно покачали головами.

Глебов подумал немного. Взглянул на тело, подошел, присел на корточки и посмотрел.

– Его ударили по голове. Сзади. Проломили череп. Чем? – И стал оглядываться.

Братья тоже заоглядывались и двинули по комнате в разные стороны. Лиса постояла и тоже пошла куда-то.

– Только ничего не трогать! – громко предупредил Глебов. – С пола не поднимать!..

– Я нашла, – сказала Лиса из-за поворота барной стойки. Голос у нее дрожал. – Посмотрите.

Глебов моментально подскочил.

За поворотом валялась бронзовая фигура примерно в половину человеческого роста. Фигура походила на поющего человека с микрофоном – весьма условно.

– Это Хурма, – непонятно пояснил Сандро. – Ну, так форум хипхоповский называется, и этого чувачеллу так же назвали. В честь форума! Это награда. Я в прошлом году получил.

И потянулся рукой – на бронзовом микрофоне темнели потеки, хотелось стереть.

– Не трогать, я сказал! – рявкнул Глебов. – Значит, так. Ник, забирай девчонку и уезжайте. Быстро и аккуратно. Знаешь, как выйти, чтобы на журналистов не нарваться?

– Я никуда не поеду.

– Ты обалдел, что ли?!

– Я не брошу Сандро одного.

– Пошел в жопу! – взбеленился Глебов. – Некогда сейчас в бирюльки играть!.. Я остаюсь, ты понял?! Я!.. Если вы тут будете болтаться, мы до завтрашнего вечера не разберемся! Вы свидетели, имеете полное право полицию не ждать, вас потом повесткой вызовут или сами к вам заглянут! Если вы только что из Луцино и ехали все вместе, к Сандро тоже не должно быть вопросов! Этого, – он подбородком показал на мертвого Сиплого, – убили не пятнадцать минут назад. Ник, давай, давай, убирайся отсюда! И вы, фрекен! Или как вас? Мамзель?

– Он дело говорит, Ник.

– Я всегда говорю дело, – процедил Глебов.

Ник посмотрел на брата.

– Вечно с тобой… истории, – выговорил он сквозь зубы. – Как ты мне надоел!..

Крепко взял Лису под руку и вывел из квартиры.

В полном молчании они прошли по всем переходам, вновь перелезли через забор – в обратную сторону, – и зашагали по темным тротуарам к шоссе.

– Жалко Сиплого, – наконец сказала Лиса. Ник ничего не ответил, и они опять замолчали.

Ехали на перекладных – сначала на какой-то чумной полуночной маршрутке, где гремела восточная музыка и певец пел тонким, надрывным голосом, потом на случайном троллейбусе. В троллейбусе не было ни души, и они покачивались на задней площадке далеко друг от друга, сумрачно глядя в ночные окна. Потом все же вызвали такси, которое долго не ехало, и Лиса совсем замерзла, хлюпала носом и терла друг о друга ладошки. Потом машина все же приехала, в ней тянулась тягучая восточная музыка и тонким голосом пел певец.

– А почему мы сразу не поехали на такси? – спросила Лиса, стуча зубами, когда они уселись.

Ник не стал отвечать. Не поехали и… не поехали!.. Ему нужно было как-то двигаться, что-то делать, идти, пересаживаться с транспорта на транспорт, занимать голову очень важными соображениями, как попасть домой среди ночи. Если бы голова у него была свободна, он бы надумал невесть что!..

…И Сандро! Он все же бросил брата одного, хоть и с адвокатом Глебовым, но он, Ник, старший, и должен за все отвечать, в том числе и за глупого младшего брата! А он все проворонил. Переложил на Глебова. Ничего не смог.

Лишь у дверей собственного дома он спохватился, что притащил девушку с собой!..

Он отпирал замок, она сопела у него за плечом.

– Где ты живешь? – запоздало и ненужно спросил Ник.

– Там, – и Лиса махнула рукой.

– В Рязани? – зачем-то уточнил Ник.

– Нет, не в Рязани.

– Я провожу тебя домой, – произнес Ник неуверенно. При мысли, что придется еще куда-то ехать, его затошнило.

– Я не поеду домой, – сказала Лиса устало. – У тебя есть запасная кровать?

Ник посмотрел на нее.

– Ну ничего, – пробормотала она. – Тогда я на полу…

Они вошли и на ощупь, не зажигая света, стали стаскивать башмаки.

Ник прошел вперед, вдруг вспомнил, как Сандро споткнулся о труп Сиплого, ринулся и включил свет. Лиса зажмурилась.

Ник огляделся. Все на своих местах, все как обычно, и нет никакого трупа!..

– Может, чаю хочешь? – Он зашаркал на кухню и включил чайник.

– Я умыться хочу.

– Ванная там. Полотенце в шкафу с правой стороны. Найдешь.

– Найду, – согласилась Лиса.

Она сидела в ванной долго. Он успел заварить чаю и поменять постельное белье. Он сам ляжет в кабинете на диване, накроется пледом и стелить ничего не будет, сил нет никаких.

Лиса появилась, когда он допивал свой чай.

– Налить тебе?

Она кивнула. Все белое с нее смылось, вместо странных одежд она нацепила старый махровый мамин халат – должно быть, в шкафу нашла!.. Без одежд и рыжего парика на голове она была похожа на обыкновенную девушку.

– У меня волосы редкие, – зачем-то сказала она и показала на свою голову. – Приходится парик носить.

Ник посмотрел – волосы как волосы.

– Как тебя зовут на самом деле? – и поставил перед ней чашку.

Она не стала брать ее в руки, нагнулась и отхлебнула.

– Можешь звать меня Джунипер.

Ник скосил на нее глаза поверх своей кружки и вздохнул. Как это сформулировал то ли троюродный, то ли четвероюродный брат Слава?.. Люди нового поколения не умеют выражать свои мысли и часто лгут. Даже статистика такая есть!

– Почему Джунипер?

– Да ладно, – сказала Лиса. – Не притворяйся!

Ник вздохнул еще горше.

– Ты что, не знаешь?! – поразилась его собеседница. – Да это все знают, и все на нее подписаны!

– На кого?

– На лису Джунипер.

– Может, бутерброд? – сам у себя спросил Ник. – Хлеба нет…

– Ну, в интернете!.. Лиса Джунипер!.. Ты не видел! У нее свой блог и миллион подписчиков! Или даже два или три!.. Ой, она такая смешная и всякие штуки смешные делает! Тявкает! И спит как прикольно! Вот так лапу вытянет и спит!

И она показала, как лиса Джунипер в интернете вытягивает лапу, когда спит.

– Ее спасли из лисьего питомника. Там лис выращивают на шубы и воротники, – продолжала девушка вдохновенно. – А ее спасли! Чудом! И она теперь прекрасно живет, у нее там друг есть, пес, зовут Мус. И хозяйка хорошая! Она ее любит.

– Кто кого любит? – уточнил Ник неизвестно зачем.

– Хозяйка любит Джунипер, – пояснила ему Лиса, как неразумному. – И я решила, что тоже буду Джунипер или уж Лисой!..

– Из тебя должны были набить чучело? Но ты чудом спаслась?

– Че ты говоришь ерунду-то?!

– Как тебя зовут?

– А че, тебе не нравится Джунипер? Да я тебе сейчас покажу, ты ее полюбишь!

И она начала с энтузиазмом копаться в телефоне. Ник допил чай и ополоснул свою кружку.

– Пойду я полежу, – сказал он. – Сил нет.

– Подожди! – умоляюще попросила Лиса Джунипер. – Ну, посмотри же! Я уже нашла!..

Ник придвинул стул и сел рядом с ней.

В телефоне действительно были фотографии какой-то лисы. Против воли Ник улыбнулся.

– Ну вот, ну вот, – заспешила девица, следившая за его лицом, – я же говорю! Когда совсем туго приходится, посмотришь на них – и веселее!.. Сейчас еще видео!.. Ты знаешь, у Джунипер случилась любовь к Мусу, это собака. И она так к нему пристает, а он на нее внимания не обращает!

– Собака, – сказал Ник, которому стало смешно.

– Собака! – согласилась девица. – Нет, ну, то есть он и вправду собака! Смотри, смотри! Видишь, как она к нему ластится?

Ник смотрел и улыбался. Лиса играет с собакой. Ничего особенного. Но он улыбался, а когда лиса стала как-то уж совсем смешно прыгать на диване, засмеялся, взял у девицы из рук телефон и заново запустил ролик.

– Клевая, да? И вообще история хорошая, да? – приставала к нему Лиса, глаза у нее блестели. – Ну, как ее спасли, и как она теперь отлично живет, и у нее друзья – две собаки, там еще вторая есть, и дополнительная лиса, они ее недавно взяли, по имени Фиг! Им весело вместе!.. А вот смотри, здесь она на мышь охотится!..

– Пора спать, – спохватился Ник. – Утро скоро. Нас наверняка в отделение потащат. В покое не оставят.

– Я тебе ссылку кину, – пообещала девица. – И у тебя тоже будет лиса Джунипер.

– Как тебя зовут?

Девица вздохнула.

– Юля, – буркнула она. – Не, ну чего хорошего-то?! Юля какая-то! Такое тупое имя!

– Джунипер, конечно, круче, – согласился Ник. – Иди спать, Юль. Правда.

– Ты ведь тоже ни фига не Ник! И Сандро не Сандро!

– Я Николай, а он Александр, – согласился Ник. – Тут дело не в нас, а в наших грузинских корнях. В Грузии это обычные имена – Нико, Сандро. Но, если хочешь, можешь звать меня Коля. Или Колян.

– Я не хочу.

– Пойдем, я тебя провожу.

Он довел ее до спальни, зажег свет и подтолкнул к кровати.

– Ложись. Если утром я приду за рубашкой, не пугайся.

– Да никого я не боюсь!..

Ник закрыл за собой дверь в кабинет, постоял, прислушиваясь – в квартире было тихо, – и рухнул на диван.

Нужно умыться, почистить зубы, принять душ, проверить, заперта ли дверь… Мама всегда сердится, когда сыновья заваливаются в постель, не умывшись. Нужно подумать, что делать завтра, кому звонить, куда бежать… какая смешная эта Джунипер… хорошо, когда ты предназначен на шубу и ничего нельзя изменить, и вдруг все меняется, ты остаешься жить, да еще в такой славной компании… утром завтракать нечем, хлеба нет, и яйца, кажется, тоже кончились…

Он заснул, словно провалился в мягкую черноту – без сновидений и тревоги.

Ему казалось, что спал он всего ничего, когда рядом началось какое-то шевеление, послышался шорох, тонкий голос говорил что-то, и все это ему мешало. Должно быть, лиса Джунипер из интернета как-то пробралась в его квартиру и устраивается на ночлег.

– Подвинься, – сказала лиса. – Я не могу, я боюсь там одна. А ты тут спишь, как свинья!

…Еще и свинья откуда-то, подумал Ник, двигаясь на диване, чтобы дать место лисе. Потом натянул на всех – на себя, лису Джунипер и неизвестную свинью – плед, перевернул подушку прохладной стороной и опять заснул.

Ему приснилось, что на него кто-то пристально смотрит. Ник решил не обращать внимания, потом ему стало неловко, и он проснулся. Солнце лилось в распахнутую створку окна, растекалось по стенам и дивану, на котором он лежал, заливало книжные полки, и Ник подумал сонно – надо же, какие пыльные стекла, помыть бы.

– Доброе утро, Николай Михайлович.

– Доброе утро, – пробормотал Ник, собираясь зевнуть. Вытаращил глаза и подскочил на диване.

В дверях кабинета стояла Ирина из международного отдела и улыбалась напряженной улыбкой.

– Что такое?! – выпалил Ник и помотал головой.

– У вас открыто, – проинформировала Ирина, старательно продолжая улыбаться. – Я позвонила, а потом зашла. Доброе утро еще раз!

– Доброе.

Ник стал выбираться с дивана, и тут под пледом обнаружилась Лиса – не та, что из интернета, а самая настоящая.

– М-м-м, – замычала она, когда Ник стал тянуть плед, и скорчила рожу, не открывая глаз. – Я не хочу-у-у… Я дальше спать буду-у-у…

– Прошу прощения, что нарушила ваш интим, – не сдержалась Ирина. – А я по делу, Николай Михайлович!

Лиса открыла глаза и сказала с тревогой:

– Ник, здесь кто-то разговаривает! Ты слышишь?

– Это я разговариваю, – сообщил Ник, перелезая через нее. – Со своей коллегой.

…Будут теперь на работе пересуды!.. Ух, какие будут растабары!.. В «чайную комнату» не войдешь – все будут затихать и пялиться. Провались оно к чертовой матери!..

Лиса повернулась и увидела Ирину из международного отдела.

– Здрасти, – сказала Лиса бодро. – Это вы коллега, да?

Ирина улыбнулась еще приветливей и заметила:

– Надо же, никогда не предполагала, что Николай Михайлович любитель малолетних девочек!

– Чего это я малолетняя, никакая я не малолетняя, – обиделась Лиса. – Мне двадцать два года!..

Ник выпутался наконец из пледа. У него горели щеки и лоб – от стыда.

– Пойдемте, Ирина. Какое у вас дело?

– Я заехала за вашим заграничным паспортом, – быстро и сердито заговорила Ирина, у которой рухнули все жизненные планы.

Двое бесхозных детей так и останутся бесхозными!.. Оказывается, наш скромняга и трудяга Николай Михайлович водит к себе домой сомнительных малолеток! В том, что эта сомнительна, не было никаких сомнений! Худая, как палка, глаза какие-то белесые, на носу веснушки, короткие волосы в разные стороны – должно быть, от ночных утех с нашим скромнягой и трудягой так растрепались! Господи, почему жизнь так несправедлива?! Ну, он же взрослый мужик, во всех отношениях приличный, из хорошей семьи – на дне рождения вот в этой самой квартире Ирина видела и мамашу, и знаменитого братца, и они произвели на нее приятное впечатление! Почему таких, порядочных и умных, тянет на шлюх и проституток?! Вот в этой, конкретной, он что нашел?! У нее даже тела нету, одна худоба, костяшки и голяшки!..

– Зачем вам мой паспорт? – не понял Ник, но все же полез в ящик стола и стал там шуровать.

Лиса потягивалась на диване, потом зевнула во всю пасть, показав острые белые зубы, поднялась и потащилась прочь. Плед волочился за ней по паркету.

– Ни-ик, – издалека крикнула она. – Я займу ванную?

– Давай! – крикнул он в ответ и стал заглядывать в ящик – паспорт не находился! – Послушайте, Ирина, зачем вам мой паспорт?!

– Вы летите в Бразилию, – отчеканила она. – Международный отдел получает визы, все как всегда.

– Да, но в Бразилию не нужны визы! Мы это уже обсуждали!

Ник перестал копаться в ящике и посмотрел на Ирину. Она с трудом задышала, словно он чем-то оскорбил ее, залилась краской и выбежала из квартиры.

Ник ничего не понял.

Он выглянул на лестничную площадку – Ирины и след простыл, – постоял, пожал плечами, вернулся и запер дверь.

Он на самом деле ничего не понял, а мысль про двух бесхозных детей и рухнувшие планы не могла прийти ему в голову!

Как следует почесав эту самую голову – от неловкости, от странности сегодняшнего утра, от того, что проснулся рядом с девушкой, чего не было давным-давно, и ощущение близкого женского тела, легкого дыхания, каких-то очень интимных прикосновений теперь мешало ему жить, – Ник сварил кофе в турке и заглянул в холодильник. Молока нет, яиц тоже. Ничего нет! Тут взгляд его наткнулся на бумажный пакет. И… как это он забыл?!

На минувшей неделе, покуда Николай Галицкий еще был свободен, счастлив, не обременен наследством, убийством и Лисой, вернулся из отпуска Михаил Наумович. По советской привычке отдыхать старик любил исключительно в Юрмале, и только весной, пока еще нет «толп» и в холодное море никто не лезет. Михаил Наумович всю жизнь практиковал купания в ледяной воде и считал это залогом здоровья. Он всегда привозил Нику «гостинцы», и на этот раз привез тоже, а Ник поставил их в холодильник и забыл!..

Он выволок пакет, открыл, и – конечно же, конечно! – там оказалось то самое, что когда-то так любил аспирант Галицкий и по сей день любит, хоть уже давным-давно не аспирант! В пакете была балтийская килька – четыре плоских увесистых баночки, – разного посола; черный хлеб – Ник понюхал, и даже через пленку, даже после холодильника хлебом пахло прекрасно, тмином, немного кислым тестом, запеченной до черноты коркой! Еще там были кусок сыра, довольно приличный, и коробочка рижских шпрот, и какое-то шоколадное ассорти с Домским собором на крышке!..

Ай да Михаил Наумович!.. Вот спасибо вам!..

– Ты чего такой радостный?

В дверях появилась Лиса. Ник вдруг позабыл, как ее зовут на самом деле, лезла в голову эта Джунипер!..

– Я нашел еду! – сказал Ник. – Представляешь?!

Она подошла и сунула нос в пакет. От нее тоже хорошо пахло – шампунем и зубной пастой, влажные волосы заложены за уши.

– Я этого ничего не ем, – упавшим голосом сказала она. – Я только то, что выросло, а потом само упало, чтобы не срывать, потому что когда срываешь, убиваешь.

– Не хочешь, не ешь, – пробормотал Ник.

Он рассердился. Ему так хотелось ее угостить, а она ест только то, что упало!..

– И сыр не ешь? – уточнил он на всякий случай. – Смотри, какой сыр!

Она посмотрела не на сыр, а на него и заметила:

– Ты похож на древнего человека. На картинке такой был, в учебнике за шестой класс. Не хватает копья.

– Почему на древнего человека?

– Лохматый, – коротко пояснила Лиса.

– Да ну тебя.

Он недолго подумал, что сначала – в душ или завтракать, – и решил, что завтракать, пока кофе горячий!..

Ник разлил кофе, выложил на доску хлеб, открыл кильку и толстыми кусками накромсал сыр.

– Э-эх! – выговорил он, любуясь на все это великолепие, подцепил вилкой распластанную, без единой косточки, пряную, холодную кильку, устроил ее на черный хлеб, вздохнул и откусил.

И застонал.

– Ты че, специально?.. – наблюдая за ним, осведомилась Лиса. – Я тоже есть хочу! Я еще вчера хотела!

– Ешь, – коротко сказал Ник и подцепил еще килечки. – И пей.

Она отхлебнула кофе, косясь на него.

– А эта тетя Мотя, которая приходила, твоя наложница, да?

Ник засмеялся. Хорошее настроение вдруг вернулось!

– Не дерзи взрослым. Это у тебя от голода.

– Ничего не от голода! И я не дерзю. Не держу! Как это сказать?..

Ник пожал плечами.

– Не знаю, я вообще грузин! Ну хоть хлеба поешь! Хлеб тебе можно?

Девчонка взяла кусок, посолила и стала энергично жевать.

– Хлеб вкусный! А чего это в нем? Катышки такие?

Ник посмотрел:

– Сама ты катышки! Это тмин.

– Что такое тмин?

Ник взял кильку из второй банки – другого посола! – разложил на хлебе, понюхал, зажмурился от удовольствия, поднялся из-за стола и стал варить вторую турку кофе.

– Ты почему такая серая? – спросил он, насыпая зерна в кофемолку. – Или вас на самом деле теперь ничему не учат и вы можете только в социальных сетях зависать?

Лиса брякнула свою чашку на блюдце, возмущенно заговорила, но понять ничего было нельзя – Ник включил кофемолку, она загудела и завизжала.

Он отпустил кнопку, визг прекратился, открыл крышку и заглянул, чтобы проверить, смололся ли кофе.

– …между прочим! – продолжала возмущаться Лиса. – А там вообще с телефоном нельзя, и с компьютером нельзя! Все забирают! И я не серая, ишь, какой умный выискался, можно подумать…

Ник опять включил кофемолку. Моторчик завизжал.

Лиса беззвучно возмущалась и размахивала руками.

Ник перестал молоть кофе, сел на стул и захохотал. Девица заткнулась и уставилась на него.

Он прямо по-настоящему хохотал, показывая крепкие белые зубы, она и предположить не могла, что он может так смеяться – от всей души, с удовольствием!!.. Все время их знакомства – а это уже прилично, дня два! – он был мрачен, серьезен, озабочен. Сандро по сравнению с ним просто весельчак и зажигалка!.. Она понимала, что смеются над ней, но это было не обидно, а, пожалуй, забавно. Так забавно, что она тоже неуверенно засмеялась вместе с ним.

– Что ты ржешь? – спросила она, когда он перестал хохотать. – Вот что ты ржешь?

Ник и сам не мог бы объяснить, что его так развеселило. Просто у него было хорошее настроение, даже несмотря на Ирину из международного отдела и сплетни, которые сейчас начнутся на работе. Или уже начались, если она успела доехать и добраться до «чайной комнаты»!.. Должно быть, это от того, что ночь он провел… не один, и несмотря на то, что он просто спал, как бревно, а спать как бревно он вполне мог бы и один! Но давно забытое, а может, упущенное в ранней молодости предвкушение близких чудес, волшебных перемен, романтических историй волновало и радовало его.

– И ты сам тоже серый! Ты же ничего не знал про лису Джунипер!..

Ник добавил ей кофе.

– Видишь ли, – сказал он проникновенно, – если бы я про нее вообще никогда не узнал, это ничего бы не изменило в моей жизни.

– Да?!

– Но есть вещи, знать которые необходимо, понимаешь? Почему самолет летает, а не ездит по земле. Кто такой Федор Достоевский или Андрей Рублев. Что Стамбул и Константинополь – один и тот же город.

– Как – один? Где Стамбул, а где Константинополь!

Ник откусил от бутерброда с килькой другого посола.

– И где? – спросил он с набитым ртом.

Девица смотрела на него в явном затруднении.

– А в каком заведении ты, так сказать, училась? Или учишься еще?

– Не, я все, я закончила, – быстро проговорила она. – Парижскую бизнес-школу. Я теперь могу любым бизнесом управлять.

– М-м-м, – промычал Ник сочувственно. – И каким ты управляешь?

– Да ладно, че ты привязался-то?.. Я в универ поступила сначала здесь, в Москве. А потом мне там так ску-у-учно стало, ужас! И я поняла, что никаких реальных знаний наш универ не дает! И уж тогда поступила в бизнес-школу.

– Каких реальных знаний тебе не хватало в универе?

Девица вдруг выхватила у него из рук остаток бутерброда с килькой, в мгновение ока проглотила, кажется, даже не жуя, и уставилась на него. Ник моментально сделал еще один и протянул ей. Она вцепилась в него зубами и стала рукой показывать, чтобы он готовил следующий. Ник выложил на хлеб аж три пласта кильки и держал бутерброды наготове, глядя с интересом. Девица кое-как дожевала, с трудом сглотнула и принялась за новый.

– Тебе плохо не станет? – спросил Ник осторожно. – Если ты до этого питалась только утренней росой и проростками бобовых?

– Пошел ты!..

Вот как есть лиса Джунипер из интернета! Вот просто одно лицо!..

…Или одна морда?..

– Так, – сказал Ник и встал. Мысль о лисе из интернета почему-то его напугала. Кажется, дело серьезней, чем он предполагал. – Мне нужно звонить Глебову и собираться. Дать тебе денег на такси?

Девица проглотила остатки хлеба с килькой, придвинула к себе банку и заглянула – там оставалось еще довольно много.

– Денег мне не надо, у меня своих полно, – сказала она, нацеливаясь вилкой в банку. – И вообще я с тобой.

– Куда со мной?! В отделение? Или в мой институт?!

– А че такое? Мне нельзя в твой институт, потому что я не знаю, кто такой Андрей Рублев? Туда таких не пускают?

Ник вдруг озадачился. Почему, действительно, ей нельзя поехать с ним? Наверняка можно! Или… нельзя?..

Ну, разумеется, нельзя! Он должен отправить ребенка домой и всерьез заняться своими делами – наконец-то!.. Дела ждать не могут, и они… плохи.

– В общем, это не обсуждается, – сказал он. – Ты едешь домой, а я по делам. Доедай, допивай и собирайся.

Он вышел из душа через пятнадцать минут, совершенно уверенный, что девицы и след простыл. Но она по-прежнему сидела на кухне, только переоделась. Теперь на ней был не мамин старенький халат до пола, а вчерашние одежды, из-за которых она казалась совсем плоской и какой-то ненатуральной, словно вырезанная из фанеры фигура в магазине бытовой техники.

– А где мой парик, не помнишь?

Вытирая голову, Ник прошел мимо нее в спальню, распахнул створку гардероба и наугад вытащил рубашку.

– Ты че, один живешь? – спросила Лиса с порога.

Повернувшись к ней спиной, Ник содрал футболку, в которой вышел из ванной ради приличия, чтобы не ходить при ней голым, и надел рубашку.

– А тетя Мотя, которая утром заявилась? Она тут не живет?

– Выйди, мне нужно джинсы надеть.

– Ты че, стесняешься?! Мы же спали вместе!

Ник посмотрел на нее.

– Мы спали на одном диване, – пояснил он тяжелым и строгим голосом. – А не вместе.

– Ну и выйду, подумаешь!..

Постель, на которой она спала, пока не перебралась к нему на диван, была вся смята и разворочена. Лампа на тумбочке сдвинута – у Ника она стояла совсем по-другому. Под лампой лежала книжка. Застегивая джинсы, Ник подошел и посмотрел – «Бесы», произведение Ф. М. Достоевского.

…Где-то он видел этих «Бесов» недавно! В каком-то совсем неподходящем месте! И еще удивлялся, что кто-то читает Достоевского! Выходит, читала Лиса Джунипер? Не та, которая из интернета, а та, которая провела ночь с ним, но не с ним!..

Он открыл тумбочку, чтобы взять оттуда немного денег – у него всегда портилось настроение, когда деньги приходилось брать из тумбочки, а не класть туда, и сейчас испортилось немного. С той стороны у кровати валялся рыжий ком – тот самый парик. Ник, оглянувшись на дверь, поддал его ногой, и парик бесшумно проследовал под кровать.

Проделав это, он позвонил Глебову, который сонным голосом сказал, что их промариновали в участке почти до утра, но отпустили, потому что он, Глебов, молодец. Велел, как обычно, первым делом звонить ему, ни во что не ввязываться, ни на что не соглашаться, ничего не подписывать, самодеятельностью на заниматься.

– Павел, мне нужно ехать сейчас в отделение?

– Они тебя звали? – окрысился Глебов в трубке. – Требовали? Повесткой приглашали?

Ник молчал.

– Вот и сиди тихо! А когда вызовут, первым делом звони мне! Ничего не делай, только ничего не делай сам!..

Ник нажал отбой и подумал немного. Если брат и его адвокат вернулись только под утро, значит, Сандро сейчас спит. Неизвестно, где именно он спит – вряд ли дома!.. Вчера на полу своего дома он нашел труп мертвого друга, а незадолго до этого просил Ника остаться ночевать, чего не было с детства. Не так уж беспечно и легко живет младший братец, как ему хочется продемонстрировать окружающим!.. Звонить сейчас – без толку и свинство. Значит, самое время поехать на работу, узнать, что там с экспериментом в Новосибирске. Ехать страшно – там Ирина, которая сегодня утром застукала его в… неподобающем виде.

Впрочем, наплевать на Ирину. Эксперимент гораздо важнее.

Он вышел из спальни. Лиса мыкалась у входной двери, туда-сюда перекладывала свою сумчонку и портфель Ника, видимо, искала парик.

– Я так не пойду, – заскулила она, завидев хозяина дома. – Мне нельзя, я лысая!..

– У меня есть шарф, – предложил Ник. – Он правда шерстяной, но ты можешь намотать его на голову.

– Пошел в жопу!..

Ник сунул ноги в кроссовки и постучал себя по карманам, проверяя ключи от машины. Елки-палки, какая машина?! Машина ночевала на работе, ведь из института его увез грозный майор Мишаков!.. Придется вызывать такси – для девицы, а он сам поедет на метро, так в сто раз быстрее.

Он почти вытолкал хнычущую Лису из квартиры, сунул ей в руки сумчонку и как следует, осмысленно запер дверь. Вчера ведь он ее так и не запер!..

На лестнице – он всегда бегал исключительно по лестнице, лифтом не пользовался, – Лиса стала приставать, куда они едут.

Ник сказал, что едет на работу, а она домой. Он уже вызвал такси.

У подъезда действительно стояла зеленая машина, из салона неслась тягучая, как нуга, восточная музыка, и певец пел тонким надрывным голосом. Все как положено.

– Ну, пока, – Ник распахнул заднюю дверь. – Увидимся.

– Не, не пока. – Девица схватила его цепкой лисьей лапой за запястье. – Я одна не поеду. Я их боюсь, таксистов!..

– Что за глупости?

– Давай я тебя завезу на работу, раз уж ты хочешь от меня избавиться, а потом поеду… по своим делам. Ник, ну, пожа-а-алуйста! Ну, Ни-ик!.. Или я Сандро позвоню, пусть он меня забирает!

Ник коротко вздохнул и полез в машину с другой стороны.

– Ленинский проспект, – сказал он в спину водителю. – Сандро звонить не смей, поняла? Он сам тебе позвонит, когда… когда сможет.

– Да ты че, он мне никогда не звонит!.. Сдалась я ему!.. А можно мне с тобой на работу? Я там посижу тихо, в телефоне!..

– Нельзя.

– Ник, ну почему нельзя! Я тихо! Я не буду мешать!.. А потом мы вместе поедем к Сандро!..

– Нельзя.

– Да я же тебе говорю, мешать не буду!.. Ну правда!..

Водитель быстро оглянулся и окинул их обоих цепким взглядом. Ник насторожился. Лиса продолжала скулить.

Зеленая машина выкатилась на Третье транспортное кольцо, загруженное по самые края, стала в очередь желающих попасть хоть куда-нибудь, водитель повернулся на этот раз всем телом, молниеносно выхватил фотоаппарат и принялся залпами, как пулеметными очередями, их фотографировать.

Ник вытаращил глаза. Лиса разинула рот.

– Вы девушка рэпера ПараDon’tozzа? – сквозь зубы спрашивал водитель, поливая их пулеметным огнем. – А вы его брат? Вы провели ночь вместе? Вам известно, что вчера в его квартире был обнаружен труп Юрия Сипова, известного как рэпер Сиплый? Его убил ПараDon’tozz? Они же конкуренты! Сиплый в прошлом баттле с Джонибоем набрал 28 миллионов просмотров! Говорят, он собирался вызвать ПараDon’tozzа на дуэль, это правда?

Водитель стал на своем сиденье на колени, и теперь фотоаппарат заходился стрекотанием прямо у Ника перед носом.

– Вы с братом делите одну девушку на двоих? Девушка, как вас зовут? Вы давно в отношениях с обоими братьями?

– Прощу прощения, – едва выговорил Ник.

– Сколько вы хотите за интервью? Кому вы готовы его дать? Где сейчас ПараDon’tozz? Ночью его увез в неизвестном направлении адвокат! Правда, что это не первое убийство? Что в первый раз его задержали за убийство богатого родственника, но полиции не удалось собрать улики, чтобы оставить его в тюрьме? Или это все хорошо продуманная акция, чтобы привлечь зрителей из маргинальных кругов?

Водитель все сыпал и сыпал вопросами – он хорошо подготовился, а Ник вовсе к этому был не готов, но бешенство, сухое, холодное, словно расчетливое, уже накатило на него. Он весь превратился в бешенство, с головы до ног.

– Интервью… – промямлил он, отстраняя ладонью фотоаппарат. – Какое интервью? Мы ничего не знаем…

– О ваших отношениях! Вот с девушкой! – возликовал водитель. Дело пошло, клиент клюнул, заговорил! – Или это переодетый юноша? Как давно вы вместе? ПараDon’tozz знает, что его девушка или молодой человек спит с его братом? Кто еще знает? Вы были знакомы с Сиплым?

Лиса взяла Ника за руку. Ник взглянул на нее. Она посмотрела ему в глаза и слегка кивнула, словно показала на что-то. Удивительно, непостижимо, но он ее понял. Он все понял, словно она сказала словами.

Должно быть, лисы обладают телепатическими способностями!..

– Интервью, – повторил Ник и весь подобрался.

– Я бы дала, – протявкала Лиса. – А что? Одним все, а другим ничего, что ли?!

Стремительно двинулась вперед, ловко ввинтила тонкую, как спичка, руку между водительским креслом и дверью, нажала на кнопку. Заднее стекло со стороны Ника поехало вниз. Ник рванул на себя фотоаппарат – водитель сразу не отпустил, ткнулся носом в обивку кресла. Ник рванул еще раз, и фотоаппарат оказался у него в руке. Лиса уже выскочила из салона и приплясывала рядом с распахнутой дверью среди ревущего, воющего, чадящего автомобильного стада на Третьем транспортном кольце. Со всех сторон бешено сигналили. Ник кинул ей фотоаппарат, и она тут же запулила его под колеса какого-то грузовичка.