Текст книги "Возможна ли Жизнь на Земле. Часть 2"

Глава 4

На турбазе воцарилась тишина. Все присутствующие наблюдали приближение вертолета с группой наемников на борту. Глядя на уверенный ход воздушного судна, Жуков горько усмехался. Вот бы сейчас открыть окно и ударить из базуки! Можно и из нашего, отечественного миномета. Это был бы равный бой! А на деле? Что они имеют сейчас – восемь человек охраны, плюс он сам? Команда зачистки сработает складно и перестреляет всех, как воробьев. Бойцы, окружающие своего командира, затравленно смотрели на приближающуюся смерть. Русские люди против русских людей. Жестокий кровавый парадокс. Внимание всей команды охраны было приковано к вертолету и поэтому все события, последовавшие дальше, каждый увидел в мельчайших подробностях. Собственно, Жуков уже слышал от Богдана о существовании такой силы, которая помогает людям в критический момент. Теперь он сам, и его ребята увидели этот яркий светящийся круг неизвестной людям энергии, оказавшейся способной избавиться от воздушного судна, несущего смерть в эти отдаленные края. Виктор Сергеевич помнил рассказы Евы о хранительнице озера, принцессе Ак-Кадын. В ее Стране Счастья Беловодье, в чистой ледяной воде, покоились преступники прошлых поколений, от которых она избавила местный народ. Сейчас Жуков очень ясно понял, что дело, которому они с Богданом отдали столько своих сил и самой своей жизни – Правое!

Если даже Высшие Силы выступили на их стороне, спасая от верной гибели. И тот час, под влиянием неожиданной победы, на которую уже трудно было надеяться, все пришло в движение. Троих убитых бандитов оттащили под главную лестницу и закрыли палаткой. Все раненые находились в состоянии медицинского сна. За ними неотлучно следила Галина Константиновна. На улице стемнело. Жуков запретил включать освещение помещений, поэтому все ужинали при свечах и плотно закрытых тяжелых шторах. Небольшой возможности оставшегося в живых снайпера, никто не отменял. Восемь человек охраны заняли свои посты на всех этажах здания, учитывая и место проникновения террористов на территорию гостиницы. Люди, конечно, устали, но обстоятельства не давали возможности для расслабления и хоть какого-то отдыха. Виктор Сергеевич остался на первом этаже, наблюдая за помещением спортзала. Отдыхающие выходили небольшими группами, чтобы принять гигиенические процедуры в душевых комнатах первого этажа. За их перемещением внимательно следил Жуков, сидя на полу и привалившись к стене. Он мысленно прокручивал события прошедшего дня. Произошла очень маленькая Гражданская Война…. И причина ее была очень проста – кому-то захотелось пригреть в своих ежовых рукавицах чужой бизнес. Боевой группе, находившейся на вертолете, был важен только результат. Добить «противника». И не важно, что этим «противником» были тоже РУССКИЕ люди. В мире баснословных денег, существовали свои, кровавые законы. Которые допускали захват чужой собственности любой ценой, не зная пощады! Жуков, размышляя об этом, досадливо крякнул, привычно взъерошивая волосы на макушке. Замер было на месте, вспоминая о сломанной кисти, но рука совсем не болела и была, как новая. Медицина будущего творила просто чудеса. Еще большие «чудеса» должны были произойти назавтра. Если ночь пройдет спокойно, то утром гостиницу наводнят дознаватели. Ведь за гибель техники должен был кто-то ответить! Хороший участок озера просветят и прочешут вдоль и поперек. Самой приоритетной версией будет прямое попадание в борт снарядом из орудия наземного базирования. Тогда весь груз ответственности падет на защитников базы. Враг будет выявлен и наказан. Наказание может быть любым, вплоть до конфискации того же бизнеса – не мытьем, так катаньем, заинтересованные лица могут добиться желаемого результата. Он невесело усмехнулся. Закончился только первый раунд кровавой игры без правил. Сколько их еще впереди? Короче говоря, ничего хорошего им ждать не приходилось. Телефон в нагрудном кармане ожил и подал голос. На связи была Ася. Он прекрасно понимал, чего стоило его любимой жене ждать связи с ним целый день! Но Ася не была бы Асей, если хоть в чем-то могла помешать мужу, позвонив в неподходящий момент. Она всегда и все знала и чувствовала, даже на расстоянии. Виктор Сергеевич не уставал восхищаться ею, отдавая дань ее душевным качествам.

– Витя, ну как вы там? – Ася говорила тихо, стараясь не выдавать своего волнения. Она переживала за всех и каждого. – Пока тихо. – Коротко ответил он. – Дети в порядке? – И, получив положительный ответ, посоветовал: – Спи, не волнуйся, завтра все будет яснее. – Жуков отключил связь. Жена хотела знать больше. На подробности у него просто не было сил. Виктор Сергеевич со стоном закрыл глаза. И забылся на несколько коротких минут. В воспаленном сознании всплыли картины сегодняшнего дня. Отрывки боя и безжизненное лицо Богдана, его глаза, смотрящие сквозь этот мир.

И тот страшный момент, когда он нашел друга, неподвижно лежащим на полу коридора. Он с ужасом увидел маленькую, как укус змеи, рану, разом унесшую Жизнь, Дружбу и Любовь….

На противоположной стороне поля боя разгорелись нешуточные страсти. Лева осторожно пробирался по поселку темными, заснеженными улицами. Свет из домов почти не освещал наспех очищенную дорогу. Мокрицкий молчал, добыв из своей заначки новую бутылку конька. Лева покосился на босса, который, прямо из горлышка глотал огненную жидкость – за неимением успеха операции, комфортного ночлега, вкусного горячего ужина и бани с женскими услугами. Спорить с Зубовым он боялся, его гнилую сущность саднило, вместе с лиловым синяком, образовавшимся под глазом. Наконец, Лева отыскал нужный дом. Подъехав к нему со стороны огорода, он бесшумно вышел из машины. Прислушался. В хорошо освещенном дворе виднелся большой снеговик, голову которого, смеясь и переговариваясь, лепили двое – огромный мускулистый детина, и маленькая звонкоголосая девчушка. Лева торопливо пополз по глубокому снегу. Времени оставалось в обрез – голова снеговика была поставлена на свое законное место, и сейчас между создателями этого творения шел спор, какую морковку приделать ему вместо носа. Девочка держала в руках огромную и упрашивала своего помощника поставить именно ее. Тот что-то тихо отвечал ей, но потом, поддавшись ее уговорам, пристроил на свое место яркий мясистый нос. Им оставалось сделать лишь довольно улыбающийся рот. Анатолий, так звали водителя Черниченко, отошел подальше и облокотился о прясло, отделяющее палисадник от огорода. Анджелина, склонив голову на бок, рассматривала новоявленного снеговика, решая, какой именно рот ему будет к лицу. Лева, напрягшись всем телом, нащупал заточку в специальном кармане. Вытянувшись во весь рост, он левой рукой захватил шею мужчины, а правой нанес удар под левую лопатку. Не издав ни звука, парень стал заваливаться назад и мягко опустился в глубокий пушистый снег. Анджелина уже все придумала, когда сильная рука подняла ее, и кто-то высокий быстро понес изумленную девочку прочь, в темноту ночи, крепкой ладонью закрывая ей рот. Очень скоро Лева, взмокший от напряжения, подобрался к машине. Бросил свою добычу на заднее сиденье. На его удивление, девчушка изумленно молчала. Взяв заранее приготовленный шприц, он выпустил из него немного жидкости, соразмеряя дозировку препарата с возрастом своей жертвы. Уже приподнимая рукавчик мягкой шубки, он мельком взглянул в лицо своей жертвы. И был сражен. На него с испугом смотрели огромные синие глаза. Прикушенная дрожащая нижняя губа, короткий аккуратный носик на чистом детском лице…. Не слушая голос своего, невесть откуда взявшегося сострадания, он быстро поставил инъекцию. Девочка даже не охнула, сумев преодолеть свой страх. Лева выбрался на дорогу и погнал на трассу, подальше от этих мест. Его шеф давно спал, пуская слюни. Удивительно, но сейчас Зубов не испытывал никакого удовлетворения от того, что смог так спокойно украсть дочь Черниченко, которого считал основной причиной провала операции. Девочка была на редкость, чисто по-детски, хороша. Она ни разу не крикнула, что было просто невозможно в подобных обстоятельствах. Он оглянулся через плечо – она уже спала, свернувшись калачиком. Милое личико было бледно и спокойно. Все чувства вдруг взбаламутились в душе этого матерого преступника. Никогда он не испытывал такого душевного разлада. Может быть, пришла пора найти собственных детей, разбросанных по городам и весям? А в том, что они у него есть, Лева даже и не сомневался!

Выбравшись на трассу, он понял, что основательно влип. Вместо широкого полотна на четыре полосы движения, расчищенной оказалась только одна. Ширина ее равнялась ширине ножа у гусеничного трактора ДТ-75, который трудился где-то впереди, издавая натужные звуки, отдающиеся стонами в обступающем дорогу лесу. Волосы на голове Левы зашевелились сами собой. О том, что после прошедшего бурана, в здешних местах не будет дороги, он просто не подумал! Продолжая медленно продвигаться вперед, Зубов отлично понимал, что его в любую минуту настигнет погоня…. В иной момент он уже приготовил бы оружие и, возможно, просто перестрелял всех, кто собирался ему помешать. Сейчас им овладело чувство полной апатии. Пропало чувство тревоги и загнанности. Осталась только огромная усталость от всей своей несуразной, неудавшейся жизни. Припарковав машину у заснеженной обочины, за которой начинался глубокий темный обрыв, он заглушил двигатель. Самым простым было нырнуть вместе с машиной в темное нутро пропасти, туда, где его уже никто и никогда не сможет найти. И больше не будет ни наказания, ни правосудия – больше не будет ничего…. Но, несмотря на эти подстрекающие мысли, он продолжал неподвижно сидеть, бессильно сложив руки на руле. Он слышал тихое дыхание единственного живого существа в окружающем его темном холодном мире. Лева вгляделся в лицо девочки, казавшееся застывшим в неверном свете луны. Она не шевелилась, пухлые губы детского рта перепеклись, как будто у ребенка был жар. И он внезапно испугался, испугался до глубины души и потемнения в глазах! От одной мысли о том, что мог ошибиться с дозой опасного препарата! Леву моментально прошиб холодный пот. Сейчас, с тревогой вслушиваясь в тихое, как шелест молодой листвы, дыхание, он торопил тех, кто должен был кинуться в погоню за его пленницей. Теперь он не думал о своей судьбе, его душа, непонятным для него образом, освободилась от оков порока, растаяла в непривычном чувстве волнения и тревоги за маленькое беззащитное существо. За ту, которая, по его извращенному замыслу, должна была пострадать вместо своего отца….

Холодная красная луна поднялась в темном небе, в машине резко похолодало, и Лева включил двигатель. Мокрицкий спал, скрючившись от холода, и привалившись в сторону водителя. Зловонные пары недавнего алкогольного возлияния, наполнили воздух. Лева начал подумывать о том, что было бы здорово, напоследок выкинуть босса в близкий овраг. Но огонь мщения уже погас в его душе – вместо этого, Зубов пихнул Олега Петровича, и тот почти завалился за пассажирское сиденье, моментально захрапев, как дикий кабан. И тут раздался звук двигателя подъезжающей машины. Подбежавший в распахнутой куртке Черниченко, рывком открыл переднюю дверь, и мертвой хваткой вцепился в ворот куртки Зубова. Тот не сопротивлялся. Сергей сгоряча ударил противника рукоятью пистолета по бритому затылку. Удовлетворенно отпустил на снег обмякшее тело и со страхом отворил заднюю дверь…. Кинулся к лежащей без сознания дочери. Она дышала! Высунувшись из машины, он махнул рукой жене – и она пулей пронеслась разделяющее машины расстояние…. Схватила на руки теплое, обмякшее тело дочери…. Прислонилась губами к ее виску, замочив своими теплыми слезами бледное детское личико. Тем временем, Сергей уже заканчивал связывать за спиной руки бандитов. Бегом оттащил их бесчувственные тела к своему джипу. Уложить их в багажник, было делом нескольких минут. В это время Юля, с дочерью на руках, уже усаживалась на переднее сиденье. Двигатель взревел. Измученная страхом женщина, бережно прижимала к себе свою драгоценную ношу, прислушиваясь к тихому дыханию дочери.

Глава 5

День, начавшийся со взрыва в лесу, растянулся для Евы до бесконечности. Душа ее мучилась ожиданием беды. И даже не потому, что подсознание выталкивало это ощущение на первый план. Нет. Все дело было в том, что она просто ЗНАЛА Богдана. Она знала, что он пойдет на все, чтобы оградить ни в чем не повинных людей от беды. Ева долго стояла у окна спальни, окидывая взглядом темный зимний лес и белоснежно-голубой снег. Метель постепенно улеглась, и на хмурое зимнее небо грозило выйти холодное колючее солнце. Природа жила своей первозданной жизнью, далекой и равнодушной к человеческой суете. Ева закусила губу, пытаясь унять закипающие горькие слезы. Ее глаза блистали, как драгоценные камни, отражая силу душевных переживаний. Сейчас она с особой остротой понимала, какое замечательное время прожила здесь, на Земле, начиная с того волшебного мгновения, когда ее нога ступила на берег красивейшего из земных озер…. Великий Космический Разум очень сильно наказал человека будущего, обделив его жизнь природной водой. Синтезировать ее, даже в малых количествах, было сложной, трудновыполнимой задачей. Люди Космической Эры долго не могли найти способа производства живительной влаги. Для этого им пришлось объединить, в сложнейшей пропорции и последовательности, десять природных элементов. Поэтому, увидев перед собой огромный водный массив, благоухающий так, что мгновенно растаяла душа, космический десантник Ева Бомовски, безоглядно влюбилась в земную Природу…. Ева оторвалась от ярких воспоминаний. От того, полного солнечного света, воды и небывалого вкуса счастья, ДНЯ, когда она впервые увидела Богдана! Это было настоящим взрывом самых ярких душевных эмоций, несших на своем гребне надежду на счастье и внезапно обретенную ЛЮБОВЬ…. Стоя сейчас у зимнего окна, она вспоминала судьбоносное мгновение, перевернувшее всю ее жизнь….

Сейчас она была полностью бессильна. Она не могла уберечь от опасности любимого мужчину, чтобы вместо него пострадал кто то другой. У нее не было морального права распоряжаться жизнями людей по своему усмотрению. Она могла только молить Господа и Великий Космический Разум о снисхождении к любимому человеку…. И о том, чтобы не утонуть в этом страшном, жестоком предчувствии неотвратимой беды!

Отец Сергий поднялся в это утро раньше, чем обычно. Утренняя молитва не помогла снять высокий тонус его душевного напряжения. Скромно позавтракав, он вышел в помещение церковного зала. Его небольшая келья находилась сразу за аналоем, и он умел слышать и чувствовать то, что происходило в самом сердце храма, перед иконостасом. Читая молитву, он напряженно ждал. Ждал ту единственную, с которой не мог сравниться никто из людей. Он ожидал Матушку Заступницу, ибо сегодня она сама нуждалась в его поддержке и утешении. Он предвидел страшные вещи, но не мог ничего изменить. Вся преступная система человеческих отношений и мировоззрений вошла в противостояние, высекая смертоносные искры из самой ткани бытия. Он мог только истово молиться за каждого невинного раба Божиего….

Она возникла у порога неслышно, как и ожидал священник. Осенила себя крестом и медленно прошла к иконостасу. Отец Сергий некоторое время безмолвно смотрел в ее прекрасное лицо, омраченное душевной печалью. Яркие глаза Матушки блестели от непролитых слез. Подвеска с каплями Крови Христовой ярко блистала на высокой груди. Ноги отца Сергия не слушались его, когда он, встав на колени, почтительно поцеловал ее руку. Мягким жестом Матушка подняла его с колен, прямо и печально глядя Сергию в глаза. Прошла к аналою. Тихим шепотом произнесла слова своей молитвы, в которой просила Господа сжалиться над беззащитными людьми, которым сей день, придется пройти страшное испытание. Отец Сергий молчал, стоя позади нее на почтительном расстоянии, и не смея даже дышать. Матушка перекрестилась и направилась к выходу. У самых дверей все же оглянулась и тихо спросила:

– Сегодня прольется кровь? – На что он только склонил голову в знак согласия. Потом, пересилив себя, тихо промолвил:

– Много крови, Матушка, молись обо всех! Сегодня всем страждущим придет на помощь ваш великий врачеватель – Святая Елена, и наша Хранительница, принцесса Ак-Кадын – она не позволит истреблять наш народ. – Матушка медленно кивнула, шагнула за порог… И исчезла из вида. А Сергий еще долго стоял там, где расстался с нею. И чувствовал сам аромат ее присутствия – и сладостный, и горький, и терпкий запах неведомых ему цветов….

Семья Бомовски собралась вместе за кухонным столом. Горячий кофе издавал манящий аромат, но три человека даже не прикоснулись к нему, напряженно вслушиваясь в окружающее их ментальное пространство. Внутреннее напряжение каждого присутствующего неуклонно возрастало, стремясь к наивысшей отметке. Наконец, Елена поднялась из-за стола. Глядя на мужа и дочь, спокойно произнесла:

– Мне пора. Оставайтесь и помните о том, что сейчас важнее всего. – Она с любовью посмотрела на дочь, ее глаза потеплели. – Ева, ты сегодня бережешь самое дорогое – свою жизнь, и жизнь своих будущих детей. А ты, Стефан, будешь на связи со мной. Сегодня моя очередь беречь земных людей от гибели! Но для этого я должна быть спокойна за дом. – Елена последний раз окинула хмурые лица родных, вздохнула…. И растворилась в пространственном перемещении. Пришла пора ее трудной и нужной работы во имя жизни на Земле….

Ева просто не находила себе места, ее, помимо воли, бросало то в жар, то в холод. Она сидела в удобном кресле у камина, завернувшись в теплую пуховую шаль. Всполохи света и потрескивание горящих поленьев действовали успокаивающе на перегруженную нервную систему. Ева почти задремала, когда резкая боль в сердце заставила ее буквально вскочить на ноги! Рядом уже был отец, заботливо поддержавший ее. Она крепко зажмурилась, пытаясь унять терзающую сердце боль. С трудом прошептала посеревшими губами:

– Папа, Богдана убили…. Ударом ножа в сердце! – На доли секунды перед ее мысленным взором пронеслась ужасная картина. Она увидела Богдана, лежащего на полу. Его остановившийся взгляд был устремлен куда-то вдаль, в иные миры и времена….

На какие-то мгновения Ева потеряла сознание, и Стефан бережно принял ее обмякшее тело в свои руки. Запросил ментального доктора и внимательно выслушал его ответ о состоянии здоровья дочери. Медицина констатировала факт сильнейшего стресса и автоматически погрузила свою пациентку в искусственный сон. На десять – двенадцать часов. Состояние двух живых плодов оставалось нормальным, но отмечалась недопустимость повторного стресса такой катастрофической силы…. Стефан бережно уложил дочь в удобную постель, укутал в легкое теплое одеяло. Некоторое время он просидел около нее, периодически запрашивая отчет о ее здоровье. Наконец, старания интуитивной медицины, увенчались успехом – лицо Евы приняло нормальный цвет. Посеревшие, крепко сжатые губы расслабились, окрасившись в нормальный розовый цвет. Мощный мышечный и нервный спазм был полностью купирован, восстановительные процессы запущены. Реальная угроза для ее жизни, и жизни будущих детей, была устранена. Отец облегченно вздохнул и с легким сердцем оставил дочь на попечение интуитивной медицины. Спускаясь по широкой лестнице на первый этаж, он связался с женой, для которой сражение со смертью только начиналось….

Короткий зимний день уже заканчивался, когда заботы и тревоги в доме Метлевых наконец то улеглись. Богдан был перемещен в специальное помещение, созданное Еленой рядом со спальней. Необходимые силы и энергии создавали своеобразный медицинский кокон, поддерживающий жизнь больного. Его состояние было стабильным и тяжелым. Кома. Даже Елена, владея всеми знаниями медицины будущего, не могла определить, насколько долго ее пациент будет находиться в этом тупиковом состоянии. Тонкие душевные материи являлись запретным плодом даже для медицины далекого будущего!

Стефан и Елена уже приняли гигиенические процедуры, и поплавали в бассейне у себя в доме, прежде чем устроиться ужинать в гостеприимной кухне зятя. Земная физиология давала о себе знать, исключая чисто энергетическое питание – оба были голодны, как волки. Круглая вареная картошка со сметаной, тушеная с овощами речная рыба и соленые грузди, аппетитно желтеющие среди свежего укропа – люди будущего просто не могли устоять перед такой простой и вкусной земной пищей! Уже попивая свежезаваренный чай, Стефан окончательно расслабился после трудного дня и философски произнес:

– Да, это, поистине, пища Богов! – Разрумянившаяся Елена только мягко рассмеялась, признавая, что хороший ужин очень действенно снял душевное напряжение. Завершив трапезу свежими фруктами, супруги решали, как проведут предстоящий зимний вечер, когда в прихожей раздался звонок в двери. На пороге появились трое – высокий молодой мужчина в распахнутой куртке и миниатюрная черноглазая черноволосая женщина, бережно держащая на руках девочку. Судя по безвольному положению тела которой, было ясно, что ребенок находится без сознания. Черные глаза женщины с мольбой обратились на Елену, безмолвно прося помощи. После коротких переговоров, Елена предложила устроить ребенка в зале, у камина и приступила к осмотру. Убитых горем родителей Стефан пригласил на кухню, сварив им свежего кофе. Довольно скоро, Елена мельком заглянула к ним, сообщая, что угроза для жизни девочки миновала, и сразу возвратилась к своей маленькой пациентке. Обрадованные родители облегченно переглянулись и приступили к своему обжигающему напитку.

Войдя в зал, Елена встретила вопросительный взгляд своей пациентки и невольно отметила необычайную красоту девочки, подкрепленную удивительной харизмой юного создания. Анджелина, а это была она, внимательно рассматривала прекрасную тетеньку, которая не спеша устраивалась возле нее. Окружающая девочку обстановка была не знакома. Всполохи теплого света от топящегося камина наполняли полумрак помещения приятным ощущением домашнего уюта. Елена мягко положила руку на лоб девочки и убедилась в действенности принятых ею мер – уровень интоксикации в крови достиг нормального значения, исчез спазм сосудов легочной ткани, чуть было не приведший ребенка к летальному исходу. То, что ввергло юный организм в такое состояние, Елена просто услышала в ментальном поле родителей, когда они так внезапно возникли перед нею, умоляя о помощи. Диагностируя состояние ребенка, доктор, в который уже раз за сегодняшний день, поражалась жестокости земных людей, которые не останавливались ни перед чем для достижения своих целей…. Сейчас она обдумывала доступное объяснение произошедшей с ребенком трагедии, чтобы свести к минимуму все негативные последствия для неокрепшей детской психики. И очень удивилась, услышав тихий голос девочки:

– Вы доктор? – Спокойно спросила она. – Мне уже лучше. Нужно предупредить папу и маму, ведь Анатолий остался лежать в снегу, рядом с домом бабушки! Надо спасти его, а то он просто замерзнет на улице…. – Девочка в волнении подняла голову от подушки, пытаясь сесть. Яркие каштановые волосы блестящей волной опустились на ее плечи. Елена успокаивающим жестом уложила пациентку обратно. Анджелина расслабилась, глаза ее блеснули близкими слезами. Последовавшие слова девочки поразили Елену в самое сердце, когда она тихо произнесла:

– Я все хорошо помню. И этого страшного человека, который сделал мне укол, и заснеженную дорогу, по которой он увозил меня…. Я знала, что папа все равно догонит его и очень сильно накажет за все! – Полные губы Анджелины дрогнули, но она справилась с подступающими слезами и подняла на Елену огромные синие глаза. Доктор поразилась той силе воли, которая жила в отважной детской душе! И невольно подумала, что из этого ребенка вырастет человек многих талантов и стойкий борец с жизненными обстоятельствами. Повинуясь мысленному приглашению доктора, в комнату буквально вбежали взволнованные родители. Лицо Анджелины осветила радостная улыбка, она протянула руки им навстречу. На сей раз, счастливый отец бережно прижал ее к своей груди, покрывая поцелуями лицо любимой дочери. Юля безмолвно смотрела на них и в ее глазах плескались слезы радости и бесконечной благодарности за спасение ребенка.

Наконец, все страсти улеглись. Елене пришлось отправиться в поселок вместе со счастливым семейством Черниченко. Сергей доставил ее до больницы, где в тяжелом состоянии лежал его раненый водитель Анатолий. После очередной реанимационной процедуры, Елена попутно навестила своих подопечных бойцов на турбазе. Здесь все было спокойно. Жуков оставался на посту. Домой доктор Елена вернулась уже за полночь. Проверила состояние Богдана и дочери. Ментальная медицина не дремала, и Елена получила подробный отчет о процессах, происходящих в организме больных. Ева полностью восстановила свои силы и сейчас спала крепким сном. Богдан оставался в одной поре, между жизнью и смертью – и с этим пока нужно было смириться….

События, последовавшие за обороной турбазы, вряд ли можно было назвать просто приемлемыми. В течение трех дней Жуков сутками пропадал на работе. Все вопросы по реабилитации своих оборонных действий он взвалил на свои плечи. Только после процедуры письменных показаний свидетелей, отдыхающим был разрешен выезд домой. Дознаватели, военные и охрана, плюс специалисты по подводным исследованиям, оснащенные самой современной техникой, прибыли утром следующего дня на двух военных вертолетах. Мокрицкого, Зубова и троих убитых бандитов специальным транспортом отправили по инстанциям. Вся ситуация с успешной обороной туристического бизнеса, порядком раздражала высокую комиссию. Команда обороны турбазы, с первых же минут прибытия представителей власти, была занесена в черный список. Отношение к ним было таким же, как к реальным преступникам. Два военных врача, в сопровождении доктора Елены и Галины Константиновны, проводили самый подробный осмотр в стационаре госпитализированных бойцов команды охраны. Елена позаботилась о том, чтобы при этой процедуре люди выглядели так, как должны были выглядеть, исходя из достижений земной медицины. Окровавленные бинты, лихорадочное состояние, стоны боли…. И даже Виктор Сергеевич бережно носил свою искалеченную руку на бинтовой повязке через плечо…

В кабинете руководства турбазой трое специалистов анализировали и проверяли все официальные документы по ведению бизнеса. Конечно, надежда обнаружить явные нарушения, у них имелась.

Дознавателями, в качестве рабочей, выдвигалась версия о том, что с обороняемой территории был сделан выстрел по приближающемуся вертолету. В результате, которого, и пострадала техника, и люди, находившиеся в ней. Для доказательства этой, привлекательной во всех отношениях гипотезы, прибывшие специалисты, проработали на озере трое суток. Общий настрой расследования доказывал, что за неудавшейся попыткой передела туристического бизнеса, стояли солидные люди, у которых имелся реальный план на случай успеха операции.

Виктор Сергеевич держался молодцом, не поддаваясь на словестные провокации и открытые намеки. Но временами ему казалось, что небо скоро обрушится на грешную землю….

Ему остро не хватало Богдана, с его твердокаменной уверенностью в правоте своего дела. Воистину, что имеем – не бережем. А потерявши – плачем…. Правда, ему, как и всегда, очень помогала Ася. Он в который раз убеждался, насколько она сильна духом. Ей единственной он рассказал о судьбе Богдана. Вместо слез, Ася просто ответила мужу:

– Он сделал то, что должен был сделать. Для всех нас. Теперь твоя очередь везти этот воз одному. Придет время, и он снова встанет в строй. Наша общая любовь сбережет его и не позволит так просто уйти! – Успокаивая мужа, которому сейчас было, ох, как нелегко, Ася отключала связь и спешила к детям. Теперь она и сама была хранительницей своего домашнего очага. И ничего, что в ее непокорных волосах, цвета свежего меда, уже протянулись первые серебристые дорожки трудно дающейся мудрости и горьких потерь.

Простые сельские люди выстраивали пикеты в защиту прав Жукова и Метлева.

Никто не хотел оставаться в стороне. Даже сельские ребятишки, которые лучше взрослых примечали все подробности происходящего вокруг. Люди группами размещались у здания гостиницы, дежурили на озере, внимательно наблюдая за происходящим. Приказы разойтись по домам и не мешать расследованию, силы не имели. Да и как НАРОД мог оставаться в стороне, когда владельцы турбазы содержали единственную во всей округе больницу, в которой работала не только современная реанимация, но и Скорая Медицинская Помощь! Не всякая городская больница могла похвастаться наличием таких вспомогательных медицинских мероприятий. В результате процесса оптимизации, почти семьдесят процентов отлаженной службы реанимации было упразднено, как и наличие ФАПов на селе. И неудивительно, что местное население, брошенное на произвол судьбы, очень не хотело испробовать на себе древний и мудрый закон спартанцев. Когда выжить удается самым здоровым и самым сильным! Оставался вопрос – чьими стараниями варварские законы внедрились в жизнь современной России?

Зато вся местная округа отлично знала, что Жуков и Метлев финансировали в местной школе бесплатные, и очень приличные обеды. Зимой все пожилые люди села трижды в неделю обедали в ресторане гостиницы, а летом можно было поесть на открытых верандах, увитых диким виноградом. Замечательный вид на синие воды озера, лесистые горы-исполины, чистое бездонное небо и очертания далекого противоположного берега – все это, вместе взятое, дарило робкие приятные надежды на лучшее, которое еще ждет впереди…. Душевное напряжение уходило. А старания неравнодушных людей, дарили пожилым и больным людям ощущение счастья, покоя и мира….

Два серых дня, прошедших после нападения на турбазу, протянулись для Евы бесконечной и беспросветной пеленой. Каждое утро и каждый вечер она подолгу разговаривала с мужем, невольно изгоняя из души свою боль, которая не позволяла ей жить, дышать, мыслить и мечтать. Душа близкого ей человека была далеко – взамен он оставил ей заботы о будущих детях, возможность и необходимость учиться бесконечному терпению, умению переживать очень страшные моменты ее личной жизни. Такие, о которых, она просто не имела никакого представления. Учиться очень простому, и очень сложному пониманию жизни на земле – за самыми яркими мгновениями счастья обязательно придут, коверкающие все на своем пути, моменты страшной беды…. И самое главное заключалось в том, чтобы в раздавленной горем душе продолжал очень ярко гореть нетленный огонь ВЕРЫ, ЛЮБВИ и НАДЕЖДЫ! Глядя на застывшие черты любимого лица, Ева вдруг осознала, что этот горячий душевный огонь должен гореть сам, питаясь бесконечной духовной Любовью…. Его не нужно было создавать искусственно, поддерживать и лелеять, чтобы, не дай, Господь, он не погас. Нет! Этот животворный огонь внезапно загорелся сам, освещая самые темные уголки ее души, где без него могли поселиться неуверенность, жалость и страх! Ева и не заметила, как преобразился ее внутренний мир. И это преображение было во всем – расправились, повисшие было, плечи, исчезла печать неизбывной печали с затвердевшего в надежде лица. Ярким глубоким светом загорелись глаза. И когда утром третьего дня она спустилась к родителям на кухню, Стефан с Еленой невольно переглянулись, понимая друг друга с одного взгляда. Их девочка, их ненаглядная дочь, выдержала страшный удар и готова к борьбе. За своих будущих детей, за любимого мужа, за себя и своих родителей, готовых в любую минуту прийти на помощь….