Текст книги "Железный человек Тони Айомми. Мое путешествие сквозь ад и рай с Black Sabbath"

22
Выходки Оззи

У Оззи был слабенький мочевой пузырь. Однажды вечером мы пошли в клуб и прилично выжрали. Оззи уснул на диванчике, и, так как они уже закрывались, охранник сказал:

– Вам лучше его забрать.

– Не буду я его забирать. Хочешь, чтобы он убрался, попробуй его для начала сдвинуть, – ответил я.

– Я, блядь, сейчас его сдвину, – произнес он.

Он поднял его, закинул на плечо, и тут Оззи обоссался, прямо на костюм этого чувака.

Со временем мы смогли себе позволить снимать по два номера. Гизер с Биллом в одном, а мы с Оззи – в другом. Это было уже лучше, но, когда я крепко спал, Оззи вставал прямо среди ночи. Включал телик на полную громкость и шел в душ. Я вскакивал, не понимая, какого черта происходит, вырубал телевизор и возвращался в кровать. Оззи вылезал из душа и снова включал ящик на всю катушку. Я слушал, как Оз топает, чем-то там бьет, возится, и думал, что лучше мне, наверное, уже тоже встать.

Когда мы стали селиться в отдельные номера, я думал, это круто! Но ничего не изменилось: я спал, на часах хрен знает сколько времени, и тут стук в дверь. Я открывал, и, конечно же, это был Оззи со словами вроде:

– Слушай, огонька не найдется?

– Ты, мать твою, меня ради этого разбудил? На часы смотрел?

Оззи и гостиницы… Мы были в турне, полдня ехали через пустыню. Добрались до магазина у черта на куличках, и все вышли из автобуса развеяться. Там была большая надпись: «Фейерверки». Оззи зашел и скупил все, что у них было. Я спросил:

– И что ты собираешься с этим делать?

– А, наверное, позже запущу.

Когда он сказал «позже», я и не подозревал, что он собирался сделать это поздно, насколько поздно, и подумать не мог, где. А именно – в отеле в четыре утра. Мы разбрелись по номерам, и я услышал звук, похожий на свист взлетающих ракет. Посмотрел в глазок и увидел, что весь коридор в дыму. Дым подступил к моей двери, и тогда я вышел. К этому времени чертовы искры разбрызгивало по коридору по всем номерам. Постояльцы выбегали в пижамах, орали и не понимали, какого хрена творится. Полный хаос.

Тем временем Оззи, абсолютно слетев с катушек, продолжал пускать фейерверки. Разумеется, приехала полиция и забрала его. Нам они сказали:

– Давайте-ка приезжайте и забирайте его.

Мы ответили:

– Пусть до завтра посидит. Нам бы хоть немного отдохнуть!

В отеле только недавно был ремонт, а фейерверки Оззи пожгли ковры и испортили стены. Его заставили отстегнуть немалую сумму, так что он этот урок усвоил.

А может, и не усвоил.

Он и сейчас такой же, постоянно кому-нибудь задницу показывает. Даже когда нас вводили в Зал Славы британской музыки и мы исполняли «Paranoid», Оззи оголил зад перед толпой. Ну как толпой – там было не очень много народу, но они показались ему какими-то вялыми, и он решил в очередной раз снять штаны. Мы играли перед коллегами и людьми из музыкального бизнеса, так чего он от них ожидал? Что они будут прыгать, орать и кричать? Нет, они просто будут сидеть и прилично себя вести. В первом ряду сидели ребята из группы The Kinks! Он думал, что они сейчас вскочат и будут отрываться?

Но меня это вовсе не разозлило, да и нас это совсем не напрягало. Знали бы вы, сколько раз мы видели подобное.

Голую жопу Оззи я видел больше, чем свою!

23
Я – убийца?!

В январе 1971 года мы прилетели в Аделаиду в качестве хедлайнеров фестиваля Myponga Open Air. Нас соблазнил промоутер, который сказал: «Почему бы вам не приехать и не остаться на недельку? Все расходы будут оплачены!»

Отличное предложение. Мы приехали, и он оказался очень гостеприимным хозяином. Сказал нам: «Ребята, все, что душа пожелает»

А душа желала! Икра и шампанское, всего было выше крыши. В нашем распоряжении было четыре лимузина, сверх того он дал нам по новенькой тачке и сказал: «Это вам на случай, если захочется самим куда-нибудь смотаться, окрестности посмотреть».

Он совершил ошибку. Мы решили отправиться на пляж и устроить гонки по кромке моря. Одна из машин застряла. Я попытался вытащить ее на буксире и тоже застрял.

«Твою же мать!»

А потом начался прилив. По мере того, как приближалась вода, мы начали паниковать. Взяли весла от лодки одного чувака и подложили под колеса. Хрясь! Оба весла сломались. Что бы мы ни делали, машины даже не сдвинулись. Мы беспомощно смотрели, как волна в конце концов накрыла обе машины. Я позвонил промоутеру и рассказал, что произошло. Он воспринял это спокойно и выслал грузовик, чтобы отбуксировать тачки. Машины, конечно же, были убиты.

В преддверии фестиваля я дал несколько интервью на радио и в одном из них брякнул: «Ой, нам тут одиноко, мы бы пообщались с местными женщинами».

В прямом эфире сказанул! И что произошло? В отеле вертелись толпы девушек. Закончилось все тем, что я с Патриком Миэном оказался в номере с одной девушкой, а затем… она вырубилась.

Миэн сказал: «Она мертва!»

Твою же мать! Я подумал: «Боже, она мертва. Мертва!»

Я представил себе заголовки: «Девушка найдена мертвой в номере с двумя парнями». Ведь обязательно на нас подумают!

Миэн начал: «Надо от нее избавиться! Надо от нее избавиться!»

Ему пришла в голову идея сбросить ее с балкона и сказать, что она упала. Мы были под кайфом. Сейчас, если подумать, сама мысль была дикой, но в приступе паники я согласился. Мы вытащили ее на балкон, попытались поднять, и тут… она пришла в себя.

«Черт возьми, да она жива!»

Она, скорее всего, отключилась от наркоты, но мы могли реально ее сбросить, и стал бы я тогда двадцатидвухлетним убийцей.

«Но, ваша честь, она уже была мертва!»

Подозреваю, она даже не врубилась, что произошло. И меня, наверное, арестуют. Прочитает она эту книгу, возникнет невесть откуда и скажет: «Да, это он!»

«Это был Миэн! Это был Миэн!»

Так стыдно, честно говоря. Это был крупный фестиваль, все шло замечательно, а промоутер заботился о нас, как отец родной. Позже мы слышали, что он разорился.

Интересно, почему…

24
Летающая рыба

В декабре 1971-го стартовало наше второе американское турне. Оно было классным, и спасибо за это нашим друзьям из Mountain. Они были крутой группой, хорошо к нам отнеслись, и у них было полно дури. Мне реально понравился их гитарист, Лесли Уэст. И до сих пор нравится. Я как-то сказал ему: «Мне очень нравится звук, который у тебя получается, и гитара твоя».

Он поискал и нашел мне такой же Gibson, как у него. Приехал в Англию и подарил. Но гитару сперли. Когда перерыв между гастролями, гитары отправляются куда-нибудь на хранение. Однажды у меня свистнули со склада сразу четыре гитары, и эта была в их числе. Это был подарок Лесли, и у меня сердце разрывалось.

Именно в этом туре мы сначала остановились в лос-анджелесской гостинице «Хаятт», больше известной как «Дебош», где впервые встретили своих группи[20]20
  Поклонница поп– или рок-группы, сопровождающая своих кумиров во время гастролей. Термин имеет и более широкий (как правило, иронический) смысл, однако начиная с середины 60-х годов употребляется почти исключительно в отношении молодых женщин, активно стремящихся оказывать своим кумирам сексуальные услуги.


[Закрыть]. Мы толком об этом ничего не знали. В Европе женщины были не так прямолинейны, как в Америке. Как только мы добрались до стойки регистрации гостиницы, к нам подошли девушки со словами:

– Привет, ребята! Вы из Англии?

Прежде чем мы опомнились, у каждого было по девушке. Мы поверить не могли. «Черт меня побери! Так вот она какая, Америка?»

А позже мы их видели с кем-то еще. И нам стало понятно, кого называют «группи».

В Сиэтле мы останавливались в знаменитейшем «водном» отеле, где прямо из окна можно ловить рыбу. Гостиница была построена на сваях и склонялась к воде. Леску можно было получить на стойке регистрации, так что можно было рыбачить прямо из окна своего номера. Чем мы, собственно, и занимались. Не знаю зачем. Оззи выловил из окна акулу, и, пока мы выступали, она плавала в ванне. Конечно же, она умерла, так как была размером с ванну, а акулам, чтобы дышать, надо двигаться. Оззи принялся ее разделывать. Всюду были кровь и потроха. Он пытался… Даже не знаю, что он пытался сделать.

Номер Билла был через стенку от моего, и его окно было открыто. Я выудил акулу, раскачал на леске и забросил в комнату Билла. Он был сильно удивлен. Не приятно, но удивлен! Увидеть, как в твой номер влетает чертова акула: «А-а-а-а-а-а!»

Он выбросил ее из окна обратно в море, но номер уже успел провонять. На самом деле все номера воняли рыбой. Да и полы не вымоешь, потому что везде лежали ковры. Не знаю, чего они ожидали от гостей, поймавших рыбу.

В другой раз мы привязали леску к одному из светильников. Ушли, а когда вернулись, светильник пропал. Вылетел в окно! Так что пришлось за него счет оплачивать.

Во время последнего тура Sabbath, когда были в Сиэтле, мы с Биллом наведались в этот отель, просто чтобы вспомнить старые времена. Нам показали, как у них сейчас дела: там был номер Zeppelin, кроме того, они также делали и номер Sabbath.

Раньше только определенные гостиницы пускали к себе группы, а все из-за дурной репутации. А сейчас мы постоянно останавливаемся в «Ритц-Карлтонах» и «Четырех сезонах», элитных отелях. И в шестьдесят с лишним лет мы больше не выбрасываем из окон номеров телевизоры.

Мы их и поднять-то уже не в состоянии.

25
Хозяин положения

В Англии Paranoid добрался в хит-параде альбомов до первого места, в Америке он даже еще не был выпущен, а на нас уже оказывали давление и ждали следующего альбома, Master of Reality. Ведь если у вас однажды уже вышел альбом «номер 1», куда дальше? Если снова не будет «номера 1», значит, дела не очень, поэтому нужно написать песни, благодаря которым следующая пластинка будет как минимум такой же популярной.

Менеджеры постоянно отправляли нас на гастроли по странному графику. Иногда мы выступали дважды в день, причем в разных городах. Передышек практически не было. Поскольку с предыдущих студийных сессий песен не осталось, мы пришли на репточку и принялись сочинять. Я придумывал риффы, и, как только мы начали, песни пошли легко. Иногда было довольно сложно собрать достаточно материала на альбом, поскольку требуется время, чтобы обдумать песни и прочувствовать их. А времени не было. Особенно после Paranoid. Если было недостаточно песен, приходилось сочинять прямо в студии. Или мы добавляли немного гитарных партий в песни, слегка их удлиняя. Кроме того, мне еще нравилось придумывать инструментальные гитарные треки, как «Embryo», которая послужила вступлением к «Children Of The Grave» на альбоме Master of Reality. Это небольшое классическое интро создает немного пространства, некоторую игру света и тени. Если вы слушаете пластинку или хотя бы композицию от начала до конца и идет постоянная долбежка по мозгам, то благодаря таким вставкам не чувствуется тяжесть. Вот почему иногда прямо посреди песни я вставляю легкую часть, чтобы рифф звучал тяжелее, когда к нему возвращаешься. Ту же цель преследует «Orchid», предваряющая композицию «Lord Of This World». Я там играю на акустической гитаре – красивое приятное затишье перед бурей – для создания динамического всплеска. Поначалу многие думали, что это как-то странно. Но мы любили экспериментировать. Мы даже не забивали себе голову мыслями о том, что не можем играть на акустике и использовать оркестр, поэтому делали намного больше, чем просто тяжелый материал.

Когда в феврале и марте 1971 года мы записывали Master of Reality, я достаточно проникся процессом, и у меня начали возникать идеи. Мы делали то, чего никогда раньше не пробовали. В «Children Of The Grave», «Lord Of This World» и «Into The Void» мы понизили строй на три полутона. Это была часть эксперимента: всем понизить строй, чтобы звук был объемнее и тяжелее. У большинства групп в те времена были ритм-гитарист и клавишник, а у нас только гитара, бас и ударные, так что мы попытались сделать их настолько «жирными», насколько возможно. Понижение строя, казалось, придает звучанию глубины. Думаю, я был первым, кому пришла в голову эта идея.

Мы просто не боялись сделать что-то неожиданное. Вроде «Solitude», возможно, первой нашей песни о любви. Оззи записал вокал с эффектом задержки[21]21
  Дилэй (с англ. delay) – задержка, опоздание смены одного звука другим.


[Закрыть] и справился довольно хорошо. Его голос отлично подходит для баллад. Я в этой песне еще и на флейте играю. За время записи альбомов я перепробовал кучу различных инструментов, даже если не умел на них играть, а после Jethro Tull подумал, что можно попробовать и флейту. Должен признать, все это было на сильно любительском уровне. Но у меня до сих пор есть та флейта.

Когда записывалась «Sweet Leaf», мы все были обкурены, так как в то время принимали море наркоты. Пока я записывал акустическую гитару к одной из песен, Оззи принес чертовски большой косяк и сказал:

– Пыхни-ка вот это.

– Не, не надо, – ответил я.

Но пыхнул, и меня конкретно накрыло. Я кашлял так, что башка трещала, и этот момент мы и оставили на записи в начале «Sweet Leaf». Как в тему: начать кашлять во вступлении к песне про марихуану… и я выдал свое лучшее вокальное исполнение за всю карьеру!

«Into The Void» – одна из моих любимых песен того состава; еще мне нравится «Sabbath Bloody Sabbath». Структура этих треков поистине хороша, потому что в них есть множество оттенков и разные переходы. В песне «Into The Void» вступительный рифф меняет темп композиции. Мне такое нравится. Я люблю, когда есть интересные партии.

Оззи всегда было непросто вникнуть и правильно спеть тексты, написанные Гизером. И у него определенно были сложности с «Into The Void». Начало в ней в медленном темпе, но, когда вступает Оззи, рифф ускоряется. Оззи должен был петь очень быстро: «Ракетные двигатели быстро сжигают топливо, взмывая в ночное небо», скорострельные слова. Гизер выписал для него все слова.

– Ракетные дигажитотая… что за херня? Не могу я это петь!

Весело было наблюдать за тем, как он пытался это произнести.

Так же, как и в наших предыдущих альбомах, в Master of Reality содержалось несколько спорных моментов. «Sweet Leaf» многих расстроила, потому что в ней затрагивалась тема наркотиков. Также расстроила и «After Forever», благодаря ироничной строчке Гизера: «Хотели бы вы папу римского увидеть в петле?» И обложка снова получилась необычной: на этот раз были только пурпурно-черные слова на черном фоне. Напоминает фильм Spinal Tap[22]22
  Псевдодокументальный фильм 1984 года о вымышленной британской рок-группе, чей успех идет на убыль. В фильме снялись участники полувымышленной хеви-метал/глэм-рок-группы Spinal Tap, которые впоследствии стали рок-группой в настоящей жизни.


[Закрыть], правда, его еще в помине не было. Кроме того, теперь нам дали на запись альбома две недели, снова с продюсером Роджером Бейном и звукоинженером Томом Алломом, так что в музыкальном плане Master of Reality стал продолжением Paranoid. Тогда мне казалось, что звук мог быть немного лучше. Это главная головная боль музыканта: хочется, чтобы все звучало определенным образом, поэтому тяжело доверять эту работу другим. Когда за процесс берется кто-то еще, больше не можешь контролировать ситуацию, и результат, как правило, получается совершенно не таким, как ты ожидал. Вот почему после первых альбомов я все больше и больше начинал вникать в технологии записи.

26
Благородный поступок

Когда мы записали Paranoid, я все еще жил c родителями. Предки купили другой дом в Кингстэндинге, недалеко от Бирмингема. Они планировали перебраться туда, как только избавятся от магазина. Мама хотела от него отделаться. Это была пустая трата времени и сил. Встаешь утром и открываешь магазинчик, а после того как закрываешь его, ложишься спать. Они никуда не могли уехать. Мы никогда не ездили в отпуск семьей, они ни разу не были за границей.

Я гордился новым домом. До того, как они туда въехали, у меня были ключи, и если я встречался с девушкой, то приглашал ее туда: «Это наш новый дом!»

В конце концов, не мог же я приводить девушек в нашу старую каморку: «Вот, заходи и садись на ящик с бобами, а я тебе сейчас выпить налью».

Мне и в голову бы такое не пришло.

Но настало время искать собственное жилье. Поначалу не было на это денег, а когда они появились, я все время был на гастролях. В любом случае первый крупный чек ушел на спортивную тачку. Как только я стал зарабатывать серьезные деньги, тут же купил себе «Ламборгини». Так и стоял этот «Ламборгини» у дома на Эндхилл-роуд в Кингстэндинге. Предки купили дом за 5000 фунтов, а машина стоила в пять раз больше. Мы в те дни перегибали палку. Все были повернуты на тачках. Гизер всегда повторял: «Как сдам на права, куплю себе “Роллс-Ройс”».

Однажды я пришел домой, а снаружи дома на Эндхилл-роуд припаркован этот «Роллс». Я подумал: вот черт, он это сделал! Гизер сдал на права! Билл тоже купил «Роллс-Ройс». В книжке владельца значились Фрэнк Митчелл, знаменитый «Безумный лесоруб», убивший множество людей, сэр Ральф Ричардсон, известный актер, а затем Билл Уорд! В багажнике Билл возил ящики с сидром, прямо бар на колесах. У Оззи водительских прав не было, но он все равно купил «Роллс» – у меня. Водила его жена, и они приезжали ко мне домой со всем своим выводком собак на заднем сиденье. Продал я ему безукоризненно чистую машину, и в каком она была состоянии, когда он на ней приехал? Засрана собаками и вся в царапинах.

Гизер тоже не умел ухаживать за тачкой. Это было время обуви на высокой платформе, а у Гизера платформы были очень высокими. И как только он умудрялся в них ездить, не представляю. Он как-то ехал по Девону, где холмы достаточно крутые, и остановился у магазина на вершине одного из таких холмов. Припарковал машину, зашел внутрь на своих платформах, и кто-то в магазине вдруг воскликнул: «Смотрите! Там тачка с холма скатывается. И это “Роллс-Ройс!”»

Гизер в ответ: «О боже!»

Выбежал, прихрамывая из-за туфлей, и пытался скорее догнать машину, открыть дверь и остановить. Естественно, ему это не удалось, и тачка слетела с холма и проломила ограду, врезавшись прямо в дерево. По пути домой он проезжал мимо моего дома, и я слышал, как из машины раздавалось «кххх, кххх, кххх», звук скрежета вентилятора о радиатор. «Морда» была совершенно смята, и Гизер сказал мне: «Теперь видишь, почему эти тачки назвали “Роллами”[23]23
  Ролл (англ. roll) – перекатываться.


[Закрыть]…»

Свой первый дом я купил в 1972 году в Стаффорде, к северу от Бирмингема. Это был участок в три акра с бассейном. Вскоре я заметил, что прямо за ним строится современный дом. Я подумал: черт, это же прямо за моим бассейном. И я решил отдать этот дом предкам. Они переехали туда из Кингстэндинга. Это было милое здание, абсолютно новое, все в коврах, современные ванные комнаты, полный набор. Отец отгородил кусок участка, где разводил кур, так что ему там очень нравилось. Но мама чувствовала себя в какой-то глуши, далеко от города. Я был очень рад, что купил родителям их первый дом, но он им не понравился, поэтому я сильно расстроился. И сказал: «Хорошо, найдите себе дом, который вам нравится, и я не буду вмешиваться. Назовете адрес, и я его куплю».

Так они и сделали. Нашли дом на аукционе. В тот момент я был в Америке, поэтому послал одного парня делать ставки. И кто с ним торговался? Моя тетя, которая тоже пыталась заполучить этот дом. Я поверить не мог! Лишь потом понял, что ставки делали только они вдвоем. Но в конце концов мы его получили, и предки были абсолютно счастливы. Папа разводил лошадей и кур, так что находился в своей стихии. Все это произошло уже поздновато, так как его начали мучить болезни, а в таком состоянии уже не до наслаждений, но несколько счастливых лет он все же там провел.

Я старался присматривать за ним, но это было нелегко. Раньше, еще когда мы жили в Кингстэндинге, я видел, как на улице отец пытался завести старой ручной крутилкой свою машину, и подумал: «О боже, каждое утро он занимается этим во дворе, с сигаретой в зубах, ужас просто, мы же не нищие!» Так что я купил ему «Роллс-Ройс». Мама сказала:

– Ему не понравится!

– Еще как понравится! – уверенно ответил я.

Отправился в автосалон и купил ему на день рождения «Роллс-Ройс». Машину доставили к дому с ящиком шампанского на заднем сиденье. Отец начал: «Это что такое? Мне этого не надо! Представь, что я поеду на ней на работу. Что все скажут? А соседи что подумают? Я на “Роллс-Ройсе”!»

Черт побери. Пришлось позвонить в компанию и сообщить:

– Он ему не нужен!

– Как не нужен? Это же «Роллс-Ройс»!

– Да, но он в него даже не сядет.

Так что они приехали и забрали машину. Я спросил папу:

– А что ты тогда хочешь?

– Ничего не хочу.

– Ну, может, тебе подойдет другая машина? Как насчет «Ягуара»?

– Ну, это еще куда ни шло.

И я купил ему «Ягуар» 3,4 классической модели с красивой отделкой под дерево, переключателями и всякими наворотами. Он и на нем ездить не хотел, но я сказал: «Пап, тебе придется ее принять. Деньги мне уже не вернут. Я купил машину; они ее так просто назад не возьмут – придется взять что-то другое».

Он на ней немного поездил, но каждый раз приходилось его уговаривать. Черт бы меня побрал! Я ему помочь пытаюсь, а в ответ: «Не нужна мне эта хрень».

Отец умер в 1982 году, ему было всего шестьдесят пять. Мать пережила его почти на пятнадцать лет. Он был упрямым, очень гордым и никогда не жаловался. Просто тянул свою лямку. Пахал всю жизнь. Верил только в работу. И не прекращал курить. Чем себя и погубил. Папа умер из-за коллапса легкого и эмфиземы.

Однажды я заметил, что он выглядит очень больным. Поскольку Sabbath принимали участие в благотворительных акциях для больницы в Бирмингеме, я встретился с местными специалистами, рассказал про отца, и они попросили его привезти.

Папа ненавидел врачей, поэтому я сказал: «Он ни за что не приедет в больницу. Не могли бы вы приехать к нему домой и осмотреть?»

Они приехали, и он пришел в бешенство. Вышел из себя и завопил: «Чтобы я больше никогда их здесь не видел!»

Они его все-таки осмотрели и сказали, что он в плохом состоянии.

Но отец был слишком гордым и не хотел принять помощь.

Он не принимал ни дом, ни машину… и здоровье посадил.