Текст книги "По белому листочку строчка тянется…: Стихи и песни"

Вадим Найман
По белому листочку строчка тянется…

Об авторе

Вадим Найман родился 1 апреля 1933 года в Москве. Отец его – инженер-конструктор авиационных двигателей, мать – домашняя хозяйка. Семилетку окончил в Перми, где в конструкторском бюро авиационного завода работал отец. Десятилетку заканчивал в 135-й школе тогдашнего Советского района города Москвы. В 1951 году поступил на математическое отделение физмата МГПИ им. Потёмкина (впоследствии этот институт слился с МГПУ им. Ленина) и успешно окончил институт в 1955 году. Приступив к работе учителем математики в 374-й школе тогдашнего Куйбышевского района Москвы, в том же году был призван на действительную службу в ряды Советской Армии. Служил рядовым в роте связи воздушно-десантного полка в городе Остров Псковской области. В марте 1958 года был демобилизован в звании младшего лейтенанта и вернулся на работу в ту же школу.

В 1973 году перешёл на работу в 914-ю школу тогдашнего Гагаринского района Москвы, где и преподавал математику до 2010 года. В настоящее время Вадим Найман – пенсионер.

Ещё учась в институте, В. Найман приобрёл квалификацию инструктора горного, лыжного и пешеходного туризма. В 1954–1955 годах и с 1958 по 1960 год руководил туристскими походами по средней полосе России, по Западному Кавказу и горно-таёжному Алтаю. С 1978 года – активный член московского КСП. В качестве рядового участника и руководителя группы был на многих слётах КСП – под Москвой и на Волге (фестивали им. Грушина).

Стихи Вадим Найман начал сочинять в 1953 году, а песни – в 1956 году. В 2004 и 2008 годах в Москве были изданы небольшие книжки его стихов и песен: «Посереди вселенской суеты» и «Гори – не гасни, огонёк моей надежды». В нынешний сборник вошли стихи и песни, сочинявшиеся в течение более 50 лет, с 1953 по 2013 год.

«По белому листочку строчка тянется…»

О. Л.

 
По белому листочку строчка тянется…
Листочки всюду на моём столе, —
И это всё, что от меня останется,
Когда меня не станет на Земле…
 
 
Всё, что пишу, страдая и любя, —
Всё это о тебе и для тебя!
 

1991

Жизнь протекает в странном измереньи…

«Жизнь протекает в странном измереньи…»

 
Жизнь протекает в странном измереньи:
То вдруг помедлит, то помчится вскачь,
И в общем-то, хоть гневайся, хоть плачь, —
Всё меньше божества и вдохновенья…
 
 
И всё быстрее движешься к черте, —
Увы, – из-за которой нет возврата,
Но ты с шальным упорством, как когда-то,
Сжигаешь время в глупой суете…
 
 
Ах, не пора ль опомниться, ожить
И воспарить над мелким практицизмом,
Встряхнуться и начать всё в жизни сызнова,
Вновь возмечтать, возмыслить, возлюбить!..
 
 
Вперёд же, колымага бытия, —
Трясясь и содрогаясь на ухабах!..
Вперёд-вперёд, помятый жизнью лабух,
Покуда ещё длится жизнь твоя!..
 

2002

«Мне не нужны шальные миллионы…»

 
Мне не нужны шальные миллионы, —
Тем более шальные миллиарды,
И мил мне не дензнаков цвет зелёный,
А цвет лужайки на исходе марта.
 
 
Мне не нужна заморская похлёбка,
Хоть в общем я заморских уважаю…
Мне б рюмочку хорошей русской водки
И русских щец тарелочку – до края!
 
 
И обойдусь я и без «Мерседеса»,
И без хором шикарных на Ривьере.
Люблю я под Москвой бродить по лесу,
Да и саму Москву шагами мерить…
 
 
Не для меня дешёвые приманки, —
Невероятный блеск понтов дешёвых,
Дешёвый шик счетов огромных в банке,
Любовь дорогостоящих дешёвок…
 
 
Моё богатство – голубое небо,
Ворчанье черноморского прибоя,
Краюха честно нажитого хлеба
И пламя дружбы – вечно дорогое!
 

2011

«Как-то странно жизнь проходит…»

 
Как-то странно жизнь проходит, —
Но не в этом вся беда!
Жизнь безжалостно уходит
И уходит навсегда…
 
 
Я гляжу, как солнце светит,
Реют в небе облака…
Как хотелось бы на свете
Жить не годы, а века!
 
 
Но сурова Божья воля,
Недалёк конец пути.
Очень мал кусочек поля,
Что осталось перейти…
 
 
Где-то в памяти смешались
Отголоски прежних дней,
И сердечные печали
Всё больнее и больней,
 
 
И дороги одиноки, —
Но не в этом вся беда:
Просто истекают сроки.
Жизнь уходит. Навсегда.
 

2008

«В этой жизни – короткой, жестокой…»

 
В этой жизни – короткой, жестокой
и всё же прекрасной! —
Мы отчаянно бьёмся за каждую капельку счастья,
За надежду – и зачем-то, хоть за малую толику власти,
И ещё – чтобы не были наши деянья напрасны…
 
 
Проявляя порою нешуточное старанье,
Рвёмся жадно и яростно множить минуты блаженства
И зачем-то банально стремимся
к тщете совершенства, —
И отчаянно боремся с темною бездной отчаянья…
 
 
Впрочем, кажется, нас за послушное поведенье
Ждёт – ни много, ни мало! —
нескончаемой жизни услада…
………………………………………………………
Уж июнь. До сентябрьского волшебства листопада
По космическим меркам осталось
одно лишь мгновенье…
 

2011

«Утоплены в пиве и водке…»

 
Утоплены в пиве и водке
Возвышенные стремленья,
И эксклюзивная жрачка
Затмила порывы душ.
И стали едва ль не геройством
Подлянки и преступленья,
И озверелая алчность
Сорвать торопится куш!
 
 
И не пора ль разобраться,
Куда ж мы катимся, братцы,
И не пора ли вспомнить,
Что заповедано нам,
И не пора ль очнуться
И к свету добра вернуться,
А жизнь по волчьим законам —
Её таёжным волкам!
 
 
Я верю и в крах бесстыдства, —
И в человечье братство,
И во всеобщность счастья,
И в то, что садам – расцвесть!
Пора нам, как при Булате,
Снова за руки браться
И вспомнить, что есть на свете
Достоинство, долг и честь.
 

12 июня 2011

Славься, земля моя

(на мотив «Боже, царя храни!..»)

 
Славься, земля моя,
Славься, Россия —
Милая сердцу бескрайняя ширь!
В мире ты самая
Добрая сила, —
Славься вовеки, страна-богатырь!
 
 
Будь счастлив, весь народ,
Люд наш российский,
Славу былую цени и храни!
Пусть от курильских вод
До вод балтийских
Радостью будут наполнены дни!
 
 
Славься, земля моя,
Славься, Россия —
Милая сердцу бескрайняя ширь!
В мире ты самая
Добрая сила, —
Славься вовеки, страна-богатырь!
 

2011

«Я ощутил озноб и пустоту…»

 
Я ощутил озноб и пустоту,
Когда вдруг понял, что ушла надежда, —
Когда её легчайшие одежды
В последний раз мелькнули на свету.
 
 
И было странно и немного страшно, —
Ведь вместе провели мы столько лет!
Всё стало вдруг ненужным и напрасным,
И потихоньку меркнул белый свет…
 
 
И сердце всё отчаяннее билось,
И всё смешалось в том далёком дне…
Бог мой, это действительно случилось
Иль лишь приснилось мне в недобром сне?..
 

2010

Песенка пессимиста

 
Всё мимолётно
И преходяще, —
Как-то бесплотно
И ненастояще:
 
 
Все наши встречи,
Наши разлуки,
Жаркие речи
И – полные скуки,
 
 
Наши скитанья,
Наши стремленья —
Жизнь пролетает,
Словно мгновенье…
 
 
И не поймёшь,
Где быль, а где небыль, —
Не разберёшь,
Сам-то был или не был…
 
 
Крутится – вертится
Мирозданье!
Копится в сердце
Глухое отчаянье…
 

2010

Песня о маленькой надежде

 
Когда печаль и мрак маячат впереди,
И угасает всё, что грело душу прежде,
Ты сердце наполнять отчаяньем погоди:
Оставь последний шанс, хоть маленькой, – надежде!
 
 
Она, хоть и мала, но честь ей и хвала!
Она, хоть и чуть-чуть, но вновь согреет душу,
И расцветятся вновь любимые дела
И вновь ты у костра захочешь песни слушать…
 
 
И на какой-то миг ты позабудешь вдруг
Невзгоды, и беду, и горе, и разлуки,
И, может, тебе вновь протянет руку друг,
А, может, и любовь тебе протянет руки.
 
 
И улыбнётся солнце из-за хмурых туч,
И улыбнёшься сам – лихих ненастий между, —
И, может, и найдёшь ещё от счастья ключ…
Оставь последний шанс, хоть маленькой, – надежде!
 

2008

«Какое счастье: просто тихо жить…»

 
Какое счастье: просто тихо жить,
Рассеянно на Божий мир взирая,
Чтя вход в свой дом подобно двери рая,
Стараясь, сколь возможно, не тужить.
 
 
Какое счастье: выглянув в окно,
Порадоваться небу, солнцу, лету,
И ощутить, что песнь твоя – не спета,
Что кое-что тебе ещё дано!..
 
 
Скрип стула, педантичный стук часов, —
А за окошком – ветер лист колышет…
И за спиной пока ещё не дышит
Суровая хозяйка вечных снов…
 

1990-е

«Ужасный век, ужасные сердца!..»

Ужасный век, ужасные сердца!..

У. Шекспир

 
Ужасный век, ужасные сердца, —
Да это же про нас, про наше время!
Как, в сущности, невыносимо бремя,
Что нас гнетёт – до смертного конца…
 
 
Да, времена не выбирают. Да,
Мы всё это прошли, прониклись, знаем, —
Так что о счастье сказочном мечтаем
Лишь изредка, украдкой, иногда…
 
 
Ну, что ж, нам остаётся как-то жить
И радоваться самому простому:
Какому ни на есть – родному дому,
Июньскому рассвету золотому,
Всем тем, к кому домой привык спешить…
 
 
Какой бы за окошком ни был век,
Терпи и не сгибайся, человек.
 

2009

Моя Москва

 
Москва становится какой-то неродной.
Там, где когда-то на студенческие крохи
Ты мог с друзьями посидеть за чашкой кофе,
Вход нынче – лишь с битком набитою мошной!
 
 
Там, где простор Тверской искрился и сверкал, —
Именовалось это улицею Горького, —
Авто теперь – сплошной смердящий вал,
И обонять и видеть это – горько…
 
 
Москва… Она как будто бы чужая,
Как декорация —
для денежных мешков
И для напыщенных державных петухов!
Её уют, словно туман весенний, тает…
 
 
Вот только некуда мне деться…
Верю я,
Что, невзирая ни на что, Москва – моя!
 

2011

Сонет

 
Вся наша жизнь в трудах, свершеньях и заботах,
Живёшь в кругу сует, тревожась и любя…
Вот только б не пришлось оплакивать кого-то,
И повод бы не дать оплакивать себя!..
 
 
Как наша жизнь хрупка, как беды хороводом
Всё кружат подле нас, бесовски хохоча…
Достало б только сил, чтоб одолеть невзгоды,
Чтобы не погибать, как жертвам палача…
 
 
Достало б только сил, достало бы надежды,
Достало бы упорства свой продолжить путь!
А мне – средь суеты и дел нелёгких между —
На будущий наш мир взглянуть бы – хоть чуть-чуть…
 
 
А колокол судьбы бьёт мерно и протяжно,
И, Боже, дай мне сил свершить свой путь отважно!
 

2011

«Ты прислушивался, хоть когда-нибудь…»

 
Ты прислушивался, хоть когда-нибудь,
к бою старинных часов?
К этим отзвукам давней, навеки умчавшейся жизни?
Эти отзвуки невозвратимых, умолкнувших голосов,
Преисполнившиеся печали, —
и может, слегка, укоризны?..
 
 
Потемневший от времени,
пропитавшийся пылью футляр…
Их тяжёлая поступь —
с протяжным, натруженным хрипом,
А порой – даже словно бы
с придушённым и сдавленным вскриком.
А ведь я уже сам почти так же натружен и стар!
 
 
И покуда и в них, и во мне ещё теплится жизнь,
И работаем, хоть и со скрипом, мы —
каждый, как может, —
Я и им, и себе говорю, мол, держись, брат, держись!
Ведь ни им, ни тебе унывать и сгибаться негоже…
 

2011

В День Победы

 
Вновь День Победы на календарях страны.
Георгиевских лент всеместно колыханье,
Тепло счастливых встреч и горестность рыданья
О без числа полёгших на полях войны…
 
 
Оркестры изо всех своих могучих труб
Горланят день и ночь торжественные марши,
Солдаты той войны, – увы, они всё старше,
Для них уже порой и праздник – тяжкий труд…
 
 
Как прежде, в их сердцах – отвага и геройство,
Улыбки на устах – и слёзы на глазах…
Но гложут их порой тоска и беспокойство
О тех, кто в давней битве обратился в прах.
 
 
Как там им эти наши марши и парады?
И каково им в дни всей этой кутерьмы?
В том, в чём и мы, – они находят ли отраду?
Гордятся ли они тем, чем гордимся мы?
 
 
Но вряд ли есть надежда получить ответы,
Пока самим нам не приспело в землю лечь…
О, Боже, ниспошли нам силы уберечь
Тепло, и доброту, и жизнь на этом свете!
 

9 мая 2010

По мотивам Экклезиаста

 
Как ни спешит, ни суетится человек,
С годами время словно ускоряет бег.
 
 
Томится дух,
стареет плоть, —
Нам бег времён
не побороть!
 
 
Ты насадил чудесный сад, построил дом,
Но долго ль жить тебе придётся в доме том?..
 
 
Томится дух,
стареет плоть, —
Нам бег времён
не побороть!
 
 
Ты так старался, и пришёл большой успех, —
Но что же делать нынче с ним? И смех, и грех…
 
 
Томится дух,
стареет плоть, —
Нам бег времён
не побороть!
 
 
Как ярок мир этот, сияющий вокруг!
Но подкрадётся миг, и мир исчезнет вдруг…
 
 
Томится дух,
стареет плоть, —
Спаси-помилуй мя,
Господь!
 
 
И всё спешит и суетится человек,
Трудясь отчаянно весь свой недолгий век….
 
 
Томится дух,
стареет плоть, —
Непостижим твой мир,
Господь!
Томится дух,
стареет плоть, —
Непостижим твой мир,
Господь!
 

2010

«Не дочувствовал, не домечтал…»

 
Не дочувствовал, не домечтал,
не свершил, что замыслил,
Не добрался до сути, столь многого не прояснил…
И надежды прекрасные, как говорится, зависли, —
И когда-нибудь вспомнит ли кто, что вообще-то я жил?
 
 
И касался стволов этих стройных берёзок руками,
И зачерпывал горстью прозрачную воду ручья…
Жизнь моя затеряется где-то, как будто ничья,
Всё растает, как зыбкий туман, —
пред иными мирами…
 
 
Но, пока существую, покуда я всё ещё есть, —
Напрягаю свой разум и сердце в попытках познанья.
Я не знаю, зачем мне так нужно достичь пониманья
Жгучих тайн…
Но хочу разгадать их – сегодня и здесь!
 

2008

По мотивам «Мастера и Маргариты»

 
Вновь дворы наши снегом укрыты,
Зимний парк неприютен и гол…
Где ты, где ты, моя Маргарита?
Мастер так тебя и не нашёл…
 
 
Снова сердцу студёно и колко, —
Береги его – не береги…
В стоге сена не сыщешь иголку, —
В стылой хмари не видно ни зги…
 
 
И надежда почти что убита
Торопливым мельканием лет.
Где ты, где ты, моя Маргарита?
Но ни слова, ни звука в ответ…
 

2009

Песня

 
И вот опять на трудный бой из тихой заводи,
И сердце мечется и рвётся из груди,
И снова учит меня жизнь простейшей грамоте,
И снова тяжкая работа впереди.
 
 
Прощай, прощай, моё недолгое пристанище,
Прощай, прощай, несостоявшийся уют!
Со мною вновь мои надёжные товарищи,
Поторопись, уже швартовы отдают!
 
 
Я распрощался с полудетскими мечтаньями,
С докучным ворохом несбывшихся надежд.
Пусть жизнь наполнится опасными скитаньями,
Где нас оценят не по роскоши одежд!
 
 
Прощай, прощай, моё недолгое пристанище,
Прощай, прощай, несостоявшийся уют!
Со мною вновь мои надёжные товарищи,
Поторопись, уже швартовы отдают!
 
 
А море плещется – обманчиво спокойное,
А солнце светит через грозовую тьму.
Я в эту жизнь свою, тревожную и вольную,
Лишь пару песенок из прошлого возьму!
 
 
Прощай, прощай, моё недолгое пристанище,
Прощай, прощай, несостоявшийся уют!
Со мною вновь мои надёжные товарищи,
Поторопись, уже швартовы отдают!
 

1987

«Вот так уж вышло, не воздвиг себе я памятника…»

 
Спасибо, жизнь, что была…
 

А. Вознесенский

 
Я никогда не ездил на слоне,
Имел в любви большие неудачи,
Страна не пожалеет обо мне,
Но обо мне товарищи заплачут!
 

Г. Шпаликов

 
Вот так уж вышло, не воздвиг себе я памятника
И вряд ли след оставил на скрижалях вечности.
Жизнь проживаю не злодеем и не праведником,
К вниманью свыше отношусь с большой беспечностью.
 
 
Спасибо, впрочем, уж за то, что просто пожил я
Здесь, на Земле, обычной жизнью человеческой,
А то, что нечего особо в ней итожить мне, —
Так уж теперь, как говорится, делать нечего…
 
 
Но и грустить, однако, слишком не приходится, —
Я много в жизни этой повидал прекрасного!
Вообще-то, было много всякого и разного,
Но вспоминаешь только светлое, как водится…
 
 
Я, как и Шпаликов, не ездил на слоне,
Имел в любви примерно столько же удачи,
Я, как и он, не знал, что до меня стране,
Но обо мне, как и о нём, друзья заплачут…
 
 
И эти руки и глаза твоих друзей, —
Ну, разве что-то в смертной жизни есть дороже?
И ты, конечно же, не ощутить не можешь:
Твой долгий памятник – в их памяти, лишь в ней.
 

2010

Сонет

 
Из сутолоки заурядных дней,
Сквозь серых буден пелену безбрежную
Я снова возношусь к мечте моей, —
Несбыточной, но дорогой по-прежнему…
 
 
Не жить мне без мечтаний и надежд
Пусть даже безнадёжнейших заведомо!
Но нелегко – прагматиков промеж —
Мне ввысь стремиться к рубежам неведомым.
 
 
Ведь хор советующих голосов
Со всех сторон настойчиво поёт тебе:
«Будь приземлённей, жёстче и расчётливей,
Не попадай под власть прекрасных снов!»
 
 
Но то, что столь полезно по уму,
Претит так часто сердцу моему!
 

2009

«Туман болотистой равнины…»

Санкт-Петербургу – Ленинграду

 
Туман болотистой равнины,
Нестройный перестук колёс, —
И поезд вновь меня привёз
Сюда, в России сердцевину, —
 
 
Моя любовь, моя отрада,
Святые камни Ленинграда!
 
 
Иду по Невскому. Готов
Промозглым воздухом упиться.
Фасады питерских домов —
Как будто дружеские лица.
 
 
Моя любовь, моя отрада,
Святые камни Ленинграда!
 
 
Вот, словно молния во мраке,
Словно бетховенский мотив,
Встает громадой Исаакий,
Собой полнеба заслонив, —
 
 
Моя любовь, моя отрада,
Святые камни Ленинграда!
 
 
Вот ветреный простор Невы,
Гранитом гордым обрамлённой,
А вот и всадник, вознесённый
Навек в просторы синевы!..
 
 
Ну, что за сила, что за власть
Над человечьими сердцами!
Я часть души и сердца часть
Давно уже оставил с вами,
 
 
Моя любовь, моя отрада,
Святые камни Ленинграда!
 

1987

Песенка про Колумбию

Кате

 
Слева-справа океан, —
Тара-тара-бумбия! —
Посреди далёких стран
Есть страна Колумбия.
 
 
Ах, как страшно воют звери, —
Тара-тара-бумбия! —
Среди джунглей, среди прерий
В той стране Колумбии!
 
 
И, конечно, неспроста, —
Тара-тара-бумбия! —
Там столица Богота, —
В той стране Колумбии.
 
 
Я опять туда хочу, —
Тара-тара-бумбия! —
Вот возьму и улечу
В ту страну Колумбию.
 
 
Буду кушать чудо-фрукты,
Колумбийские продукты,
А потом на всяких пляжах
Буду плавать ночью даже,
И пойду, вернувшись с моря,
Снова в школу Монтесори!
 
 
Тара-тара-бумбия, —
Где же ты, Колумбия?!..
Тара-тара-бумбия, —
Где же ты, Колумбия…
 

«Гори – не гасни, огонёк моей надежды…»

О. Л.

 
Гори – не гасни, огонёк моей надежды, —
Кто знает, как ещё там повернётся жизнь, —
Взгляни, как в юности, беспечно и небрежно
И, невзирая на невзгоды, улыбнись!
Дыши как дышится, живи, пока живётся,
Пока навеки не померкнет белый свет,
Покуда в трубке телефонной отзовётся
Волшебный голос той, кого дороже нет!
 
 
Гори – не гасни, огонёк моей удачи,
Хоть и была она, увы, не частый гость,
И прожил жизнь свою ты так, а не иначе,
И не жалей, что, как другим, не довелось.
Дыши как дышится, живи, пока живётся,
Пока навеки не померкнет белый свет,
Покуда в трубке телефонной отзовётся
Волшебный голос той, кого дороже нет!
 
 
Гори – не гасни, огонёк моей надежды,
Глаза любимой – два зелёных огонька!
Пусть сердцу любится и верится, как прежде,
Пусть бег времён тебя коснётся лишь слегка.
Дыши как дышится, живи, пока живётся,
Пока навеки не померкнет белый свет,
Покуда в трубке телефонной отзовётся
Волшебный голос той, кого дороже нет!
 

1991

«Я навеки влюблён в вас, шикарные дали Парижа!..»

 
Я навеки влюблён в вас, шикарные дали Парижа!
Высь Эйфелевой башни
и над Сеною утренний лёгкий туман,
Елисейских полей опьяняющий душу
волшебный дурман, —
Всё, что я уже в жизни своей никогда не увижу…
 
 
Я навеки влюблён в вас, небоскрёбов Манхеттена рать!
Вольный, сладостный ветер
необъятных просторов Гудзона,
И Нью-Йорк, словно бы замыкающий
водный простор в виде фона, —
Это чудо великое, что мне уж не повидать…
 
 
Я навеки влюблён в вас, вековечные льды Гималаев,
В изумрудную толщу морскую
на пляжах Багам и Канар,
В амазонские джунгли
и в далёкий, загадочный Мадагаскар,
И во многое-многое, – где я уж не побываю…
 
 
О, мне столько всего полюбилось на этой земле, —
То, чего мне уж точно не видеть, не слышать,
чего не коснуться!
Ожидаю с покорностью, как предстоит мне, уснув,
не проснуться…
Всё грядущее – будто бы в дымке, в неведомой мгле…
 
 
И сквозь мглу проступают, словно бы берега из тумана,
Те, кого я любил,
перед кем неизбывной виной виноват…
И уже паруса поднимает мой старый и верный фрегат
Пред итоговым плаваньем,
столь непривычным и странным…
 

2005

«Старенькие обои, скопище книг на полках…»

 
Старенькие обои, скопище книг на полках
И немудрёное кресло, потёртое чуть не до дыр, —
Всё здесь знакомо до боли, здесь – вечера мои долгие,
Мысли, надежды, песни, – всё это – мой мир!
 
 
В стареньком телевизоре снова шайбе метаться,
И затаился в дисках музыки буйный пир, —
Здесь вот проходит жизнь моя, здесь всё моё богатство,
Всё, что мне любо и близко, всё это – мой мир.
 
 
И овевает порою ветер воспоминаний,
Отзвук счастливых вёсен, отблеск иных времён,
Здесь я своё былое верно храню, как знамя, —
В звуках печальных песен, – в этом мире моём…
 

1980

«Не бойся одиночества. Оно…»

 
Не бойся одиночества. Оно
Порой и впрямь мучительно прекрасно,
Как очень-очень старое вино!
Не бойся одиночества. Оно,
Наверное, даётся не напрасно.
 
 
Не бойся одиночества. Оно
Врачует сердце, исцеляет душу,
Всё мелкое и суетное рушит,
Приоткрывая к вечности окно.
 
 
Не бойся одиночества. К нему,
Как к дуновенью ветра, к плеску моря,
Сам не заметив как, привыкнешь вскоре.
В нём растворившись, слушай тишину…
 

1992

«А жизнь уж, в общем-то, прошла…»

 
А жизнь уж, в общем-то, прошла, —
Жизнь незаметно пробежала,
Куда-то в прошлое умчала
И все надежды унесла!
 
 
Да, жизнь, конечно же, прошла…
А вообще, она была ли?..
Ты будешь вспоминать едва ли
Мечты, сгоревшие дотла…
 
 
Жизнь улетучилась, как дым,
Жизнь прошмыгнула серой мышкой, —
Однако я б хотел не слишком
Стать снова глупомолодым!
 
 
Чтоб овладели мною вновь
Самонадеянность болванья,
Пустое девичье вниманье,
Шальная девичья любовь…
 
 
Да, жизнь уж, в общем-то, прошла, —
Но ни на что не променяю
Я всё, что понял, всё, что знаю,
Всё, что душа вместить смогла…
 

2011

«Непреходящая осенняя печаль…»

 
Непреходящая осенняя печаль,
Ты вновь привычно теребишь мне душу,
Вновь мой покой бесцеремонно рушишь,
Уводишь в прошлое, в тревожащую даль…
 
 
Вся эта тяжесть, что скопилась на душе,
Все эти поводы для покаянья,
К тому ж ещё и горькое сознанье,
Что жизнь вообще-то прожита уже…
 
 
И всё-таки какой-то тайный знак
Мне подаёт чередованье буден, —
Как будто что-то в жизни ещё будет,
Как будто не совсем уж всё не так!
 
 
Что ж, будь благословенным каждый день,
Каким бы грустным, может, он и ни был, —
Чтоб никакие беды не смогли бы
На робкую надежду бросить тень!
 

2007