Текст книги "Андрогинатор"

3. Прокачка дискурса

Стыковки, в обычном понимании этого слова – не потребовалось, всё-таки не пиратский корабль заходит на абордаж, а вполне культурный коллектив свободных духов открытого универсума соизволяет почтить вниманием некую жестянку, гордо именующуюся «орбитальной станцией», болтающуюся где-то на орбите богоспасаемой, причём – прямо сейчас планеты. Вхождение духов – это несколько и не телепортация – ничто никуда не исчезает и не появляется вдруг. Хотя внешне это может выглядеть именно так. Некие предварительные приготовления всё же требуются – и с этим на замечательно стравляется Шкипер.

Во-первых, необходимо скорректировать систему координат. Нет, на Декарта (мир ему!) никто не посягает, пусть трёхмерное останется образцово трёхмерным, иного – всяческих свёрнутых измерений, струн и т. п. пока не потребуется, за будущее же – поручиться сложно. Пока что необходимо, как это не печально – сыграть на понижение и отвязать точку отсчёта от Центрального Солнца, ведь в противном случае вся эта затея с посещением отдалённой планеты выродится в фарс – в просмотр тупо мельтешащей картинки – будучи неподвижно зафиксированным относительно Центрального Солнца Андрогинатор не имеет шансов на сближение с планетой – она пронесётся мимо, только её и видели! Вот почему играть придётся на понижение – менять масштаб деятельности в сторону уменьшения. Можно даже сказать – смирения. Гордыни. Пост и аскетизм применительно к межзвёздным перемещениям. Тут даже не спасёт ситуацию и привязка к Чертогу Солнца-Ярило – и относительно него планетка будет кружить, да ещё и вертеться вокруг собственной оси. Так что – ничего не попишешь – привязываться придётся к Маме. Ну к маме – так к маме. Обсчёт траекторий при современной постановке счётного дела – вопрос сущих мгновений.

Во-вторых, необходимо наладить эффективную коммуникацию с представителем планеты. Да ещё и Самым Продвинутым. Знание языка для этого – недостаточно. Хотя и необходимо. Для того, чтобы адекватно реагировать на его реплики нужно иметь уже предустановленные по дефолту (ладно, пусть будет – по умолчанию) культурные коды коллективного бессознательного, стопочка архетипов, пачечка мыслеформ с учётом расы, вероисповедания, возраста, образования, профессиональной деятельности (или бездеятельности), музыкальных стилей, политических взглядов, эротических предпочтений, кулинарных вкусов наконец. То есть проделать то, что в терминологии Шкипера именуется не иначе, как прокачка дискурса. А без этого – никуда. Но для начала этот самый дискурс нужно откуда-нибудь да взять. Тут могут быть варианты. Закачать всё содержимое сети Интернет? В экстренном порядке просмотреть все телепередачи за всю историю телевидения? Перечитать всё написанное борзописцами всех мастей со времён изобретения книгопечатания? Или копнуть глубже и затронуть рукописи? А почему бы и нет? Вот только подряд – не надо, всяческую явную и неявную «богоизбранную богомерзость» стоит исключить. Для этого нужно воспользоваться фильтрами. Фильтры – проставить на основе уже изученного и освоенного. Процесс трудоёмкий, творческий, но Кэп справляется. Во всю изображая из себя развоплощённое всеведение.

Кэп улыбался. Воистину – внутренней улыбкой. Но, будь у него такая возможность – он не преминул бы ей воспользоваться и улыбнулся бы вполне нормальной внешней, на все тридцать два зуба, будь они у него в наличии. Конечно, человечки многого достигли. Но на их ухищрения по так называемой «фиксации информации» невозможно было смотреть без слёз. Особенно на «носители информации». А ведь они – не менее, чем трижды духоубивцы. В самом натуральном смысле. Зачем, спрашивается, им была дана черепная коробка? Правильно – весь инструментарий внутри. Но, отчего-то они предпочли надеяться не на него, а на искусственно выведенные знаки. Первое помрачение, западение во грех – это было то, что сами человечки именуют не иначе, как изобретение письменности. Казалось бы, эка невидаль – вполне себе глиняное существо из праха земного вышедшее – увлеклось начертанием на том же самом прахе и глине каких-то там закорючек – ну и что бы с того? Да оно и хорошо бы, если за этим не воспоследовало второе – изобретение простейшего способа тиражирования записей – книгопечатание. И уже окончательно во весь рост поднялась гидра профанации-десакрализации со времени перехода на цифру – якобы, способ идеального копирования без потерь и искажений, но при этом убито смертию оказалось и священное – Число, выродившееся во вспомогательный символ количества, посредством бесконечных автоматических бездумных кодировок-дешифраций. Ведь ещё совсем недавно в ходу были рукописи – прямая манифестация духа, причём – сам процесс её тиражирования – ручного переписывания так же был осенён тем же духом-информантом, проходившим сквозь разум переписывающего. И даже помарки и неточности при переписи – служили лишь укреплению духа, либо являлись свидетелем борьбы духов за завладевание умом писца, и донесение через него каких-то своих идей и целей. В этом контексте – библейское «По делам узнаете их» легко трансформировалось в «По следам узнаете их» (а для особо одарённых личностей в «Я милого узнаю по походке»), ибо следы – они вот они, а дела – когда ещё проявятся. Печатание же лишило таковой возможности тексты, и они стали деревянными и духопокинутыми. Казалось бы – переход в цифру даст искомую точность – и он её дал, щедро добавив при этом с барского плеча ещё и идеальную возможность трансформаций и манипуляций. И хорошо бы, если дело касалось только сокрытий и умолчаний – но нет же, самой эффективной моделью оказалось замусоривание инфо-сферы, создание непролазного информационного шума, в котором наглухо теряются нежнейшие проростки правды, не говоря уже об истине.

И с этим тоже надо было что-то делать. Кэп, конечно же, мог бы напрямую закоммуницировать с Матерью-Землёй, и даже – ввести её, скажем, в регрессивный гипноз, докопавшись там до перинатальных и трансперсональных воспоминаний – Санкция предоставляла и такие права, но – что-то его останавливало. Скорее всего – врождённая учтивость и обходительность. Ну и кроме того – вполне богатую пищу для размышлений дала прямая коммуникация с её безднами, слагающими собой её тело – начиная с ядра, и кончая мантией, запечатлевшей в себе все смены геологических эпох и технологических укладов, представляющими сами по себе идеальный носитель информы, минуя сознание Матери. Такой способ исполнения Санкции был более предпочтительным, не стоит лишний раз тревожить почтенную даму.

Так или иначе, но материал для прокачки дискурса был собран богатый. Прокачка прошла как всегда успешно, впрочем, не без некоторых шероховатостей. Альф оказался под завязку и даже несколько более того перегружен оппозиционными доктринами с кодовыми наименованиями «наука» и «религия», причём, на поверку – первая оказалась органичным подмножеством второй, но наотрез отказываясь в этом сознаваться, не смотря на зашкаливающий уровень аксиоматики и прочей догматизации. Бете же повезло несколько больше, и без того будучи склонной к обильной речевой деятельности, её дискурс пополнили дополнительно зёрна «гламура», против которых, впрочем, она не очень-то и протестовала.

– Ну, вздрогнули, Граждане Бессмертные Духи! – всё ещё вполне себе мелодически пропел донельзя андрогинизированный голос.

4. Контакт

Сергей Павлович заканчивал свою орбитальную трапезу, умело орудуя тюбиками и пакетиками космического обеда, и уже намеревался было приступить к её финальному аккорду – десерту, пополнив восхитительный букет вкусов рафинированного борща и дезодорированной котлетки смелой ноткой абрикосного джема, как в его отсек вошли двое. Мужчина, и, что характерно – женщина.

«И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их», – показалось ему, что это только что пропели невидимые серафимы тончайшими серебряными голосами, а где-то в углу глухо брякнула рында, отбив положенные морские ритуалом тридцать минут. Которой отродясь не бывало на орбитальной станции, зато вовсю была в ходу на Андрогинаторе.

«Ну, Кэп! Так и не может обойтись без театральных эффектов!», – подумал про себя Альф, сам же смело шагнул вперёд к так и застывшему на месте Сергею Павловичу, но всё ещё продолжавшему непроизвольно сжимать тюбик с джемом, так что довольно увесистая колбаска фруктовой начинки расползалась по его пальцам:

– Здравствуйте. Меня зовут – Альф. – уверенным жестом Альф протянул руку, совершенно недвусмысленно намекая на полагающееся при обычном человеческом знакомстве рукопожатии.

– Привет. Я – Бета. – представилась Бета, юркнув куда-то вбок, и не менее уверенно примостившись на некоем предмете скромного интерьера орбитальной станции, чем-то отдалённо напоминающем барное кресло. Руку она и не пыталась подавать, ибо прокачка дискурса! Да и не басурмане какие чай тут собрались.

Что интересно – на посетителей как бы не действовала невесомость, они твёрдо стояли на полу (а кто уже и сидел) не предпринимая ни малейших к тому усилий, и именно этот факт больше всего поразил уже начавшего приходить в себя Сергея Петровича.

– Оч-ч-чень приятно – Сергей. Павлович. Королевский. – только и смог вымолвить он, машинально было протянув руку в ответ, но быстро спохватившись, одёрнул её, вспомнив о джеме. Повисла неловкая пауза, пока Королевский неловко барахтался в невесомости, подыскивая подходящую ветошь и лихорадочно соображая в осмысление произошедшего.

«Неужто американцы? Припёрлись за несколько суток до срока, рановато… Да и как-то подозрительно неслышно пристыковались. И что это у них за новая мода – магниты? Этак они свободно и по стенам пойдут…», – думал он припоминая давно виденный голливудский фильм о вампирах.

– Не магниты, – спокойно произнёс Альф.

– Что, простите? – встрепенулся Королевский.

– Это – не магниты, – дружелюбно подтвердил Альф, указывая на свою обувь.

«Какие-то… кеды, что ли?», – продолжал разглядывать незнакомцев Сергей.

– Кеды. Последней модели, – с готовностью отозвалась Бета, – И, Сергей Павлович, давайте договоримся так – мы никакие не вампиры, не либо ещё какая-нибудь нечисть, что вы только можете себе помыслить.

«Помыслить! Неужто эта чертовка ещё и читает мои мысли!», – перевёл своё внимание на Бету Королевский. Лучше бы он этого не делал. А ведь затяжная полугодовая экспедиция наложила свой отпечаток на его миро-, так сказать, восприятие. Женщин он не видел давно. А тем более – таких. По-видимому, вообще никогда. В ней всего было чересчур. А впрочем, практически именно так, как он любил – ещё чуть-чуть и будет перебор. И даже пускай себе будет! Начиная с широко посаженных огромных серых глаз, и – его взгляд продолжал неумолимо спускаться ниже, как бы погружаясь в очередную бездну – полных грудей, слабо скрываемых вплотную прилегающим костюмом, чем-то отдалённо напоминавшим спортивный. Он бы продолжил спускаться и ниже, если бы её не заслонял какой-то аппарат невнятного космического предназначения, за которым она примостилась словно за барной стойкой, элегантно, но не без некоторого вызова закинув ногу на ногу. Остальное пришлось дорисовать фантазией, на отсутствие контрой, как известно, Королевский никогда не жаловался.

Забавные существа – женщины! Казалось бы – к чему все эти выпуклости-вогнутости, двоякая игра пропорций, кроме как потрафить неосуществимости мечтаний? В чём идея – сверхсмысл такового фактора формы? Отчего, спрашивается, женщина – овеществлённый символ приятия и пустотности как таковой, в отличие от мужчины – символа отдачи, щедрости и полноты – преимущественно притягательна именно своими выпуклостями, нежели вогнутостями? Наверное – от жадности к жизни. Стремление к женщине есть стремление к самому себе, желание вернуться домой, даже если твой дом – это пропасть. Почему-то бездна – вечно озабоченная дева с бесконечным потенциалом, она же бесстыдная реализованная кинетическая тьма-мать предпочитает демонстрировать своё изобилие, роскошь, избыточность. Наверное, от того, дабы у реципиента не оставалось и тени сомнения в необходимости соединения с ней. И у нашего реципиента – действительно не оставалось.

Вслед за роскошным бюстом ему почудились не менее роскошные широкие бёдра, плотно обтянутые неизвестной тканью. И он было чуть не пустился мысленно во все тяжкие, по своему обыкновению на автопилоте представляя интересующую его даму в неглиже: чулочки-сеточка для наилучшей 3D-пространственной увесистости и подчёркнутой вместимости, каблучочки для аналогического визуального эффекта – утоньшения щиколотки и удлинения стопы, дабы игра на контрасте в нужном свете высветила пропорции, и… Как тут же, вдруг, опомнился и густо покраснел, вспомнив о чтении мыслей. Впрочем, все эти мысленные манипуляции заняли всего какие-то мгновения, и прозвучавший голос так и не позволил ему как следует насладиться своим позором:

– Сергей Павлович, будем играть в открытую – да, мы читаем ваши мысли, но если вы хотите находиться в максимально равных условиях с нами, не желая что бы мы слышали ваш, не скрою – презанятнейший внутренний монолог, то вот вам готовый рецепт – проделайте одну лёгкую манипуляцию – коснитесь кончикам языка нёбо прямо за зубами. Это называется внутренний замок или позиция ветра. Упражнение ваших земных йогов. Правда, они используют его для несколько иных целей, но в данном случае это неважно. Так будет комфортнее вам… И нам. – добавил несколько погодя Альф, без особого энтузиазма выслушавший мысленные поползновения Сергея.

Такая учтивость пришлась как нельзя кстати – теперь Королевский перевёл взгляд уже на мужчину, накрепко заперев от постороннего прослушивания свой мысленный конгениальный контекст. Альф оказался примерно одинакового с ним роста и возраста, ну может чуть помоложе и постройнее, с русой аккуратной бородой и стального цвета глазами. Впрочем, его причёска Сергею показалась несколько вычурной – якобы, небрежно торчащие волосы на самом деле требовали надёжной фиксации.

«Ишь ты – пижончик», – уже свободнее мыслил Королевский, – «Небось, порядочно времени проводишь перед зеркалом. Альф-Альф…». Что-то такое вертелось у него на языке – ну конечно же! Был такой британский телесериал с неведомой мохнатой зверушкой, изображавшей из себя алиена, то бишь «Alien Life Form». Он снова скосил взгляд на Бету, на этот раз отметив определённое сходство с Альфом, кроме на несколько оттенков более светлых волос и общей менее яркой, что ли, подачи себя, но, впрочем – по прежнему чрезвычайно привлекательной: «А тебе бы, дорогуша, не помешало б ещё немного мэйк-апу, и тогда б, ух!..». Опять-таки, несколько устыдившись своей последней идейки, он перешёл было к более глобальным раздумьям об алиенах, как невозмутимый голос Альфа продолжил:

– Вас, Сергей Павлович, наверняка сейчас более всего интересует вопрос – кто мы? – не без некоторого отрезвительного для Королевского нажима произнёс Альф, – Мы к вам, полковник, и вот по какому поводу…

– Гм… да-да, очень, знаете ли, хотелось бы… разъяснить. – отозвался полковник, и почему-то вдруг посмотрел на условный пол – не наследили посетители? Нет, не наследили. Да и персидских ковров под ногами тоже не обнаружилось, ибо какие могут быть ковры в состоянии невесомости?

– Я так полагаю, вы не с Земли будете? – взял себя наконец в руки Королевский.

– Нет, не с Земли. Хотя… впрочем, и с Земли – тоже. Мы – свободные духи универсума, а он распространяется и на Землю.

– Так-так. То есть, вы – астральные проектанты, миражи, фантомы?

– Ни сколько. Быть может, как это говорится… первый блин комом – если не удалось первое рукопожатие – повторим?

Повторили. Алиенское рукопожатие оказалось отменно крепким, в отличие от позорно расслабленной кисти Королевского. Выходит – гуманоиды. До него, конечно же, доходили какие-то туманные слухи на этот счёт, но вот так… лицом к лицу…

– Андрогиноиды. Мы – андрогиноиды. – кажется, он снова забыл сделать внутренний замок и Бета его опередила, – Хотя, лучше всего – зовите нас так, как мы и представились – Альфа и Бета.

«Хорошо, что не Омега», – мысленно сострил Сергей, накрепко заперев язык.

– Что это означает вы поймёте в процессе беседы, сейчас же главное то, что мы выбрали вас, как Самого Продвинутого Сына Земли и явились к вам с Санкцией от Центрального Солнца.

5. Перебранка таблоидов

Сначала на новостных лентах информ-агенств появилась мелкая заметка, заголовок которой гласил что-то типа:

«Святейший Патриарх неожиданно изъявил желание посетить Международную Космическую Станцию в качестве очередного космического туриста!»

Она тут же была отнесена к разряду курьёзов, хотя и подверглась изрядному тиражированию в блого-сфере, а также – присущим данной сфере зубоскальству и троллингу. Чего уж там – тема благодатная, тем более, что сравнительно молодой и энергичный (местами – не в меру) Святейший довольно быстро снискал себе популярность у соответствующей публики, создавая невероятное количество информационных поводов своими неуёмными словоохотливостью по любому поводу и амбициозностью, частенько выходившей за рамки дел исключительно духовных. Ну подумаешь – мужчина ещё не старый, в неплохой физической и умственной форме – ну и пускай себе слетает разочек, полюбопытствует на предмет обнаружения в безвоздушном пространстве своего шефа, чай из бюджета слишком не убудет. А убудет – так и по любому убудет, не присовокупится же.

Тема ещё некоторое время бы помуссировалась, да и затихла бы сама собой, как затихают вынужденные колебания в упругой среде, стоит только снять подпитывающую их нагрузку, если бы не неожиданная конспирологическая поддержка, воспоследовавшая, теперь уже точно сложно восстановить откуда именно – скорее всего с соответствующего сайта а-ля «сливной бачок»:

«Алиены захватили космонавта на орбите и требуют к себе Патриарха, в противном случае угрожая человечеству глобальным Апокалипсисом!

Патриарх отправляется на МКС с миссионерским визитом. Он намеревается обратить алиенов во Христа.»

Несмотря на свою явную дикость и несуразность, эта теорийка уже кое-что проясняла: и в самом деле – с какой бы такой казённой надобности сам Патриарх Всея_чего_только_ни_на_есть возгорелся желанием пострадать своим белым телом во всё ещё крайне рискованном предприятии? А тут – на тебе, такой шикарный PR-ход! Да не в недрах ли самой Патриархии зародилась эта немыслимая, с позволения сказать, новость? Или стоит поискать, гм…, кураторов в ещё более высоких слоях власть предержащей атмосферы?.. Это же надо – какого-то там «космонавта»! Прямо как какую-то обезличенную вещь! Негодовал себе не вполне праведно полковник Королевский, скорее больше от жадности к пиару, нежели от собственной обезличенности, которой он, в принципе, уже давно привык, как верный солдат родины и, в некотором роде – боец невидимого фронта.

Дальше – больше.

«Второе Пришествие в космосе!»

«Сразу два Вторых и одно Третье Пришествие на МКС!»

Интересно – кто же их так изощрённо информирует? У кого же это так нечеловечески текут кингстоны, хотя, по логике вещей – должны были бы гореть трубы? Это проясняло ситуацию ещё краше – оказывается, это никакие не захватчики гуманоиды/рептилоиды/инсектоиды нагло зарятся на подведомственное имущество, а САМ! ВСЕДЕРЖИТЕЛЬ! Пожаловали судить и умерщвлять негодные организмы, вытряхивая из них проштрафившиеся душонки. Ну что ж, Ему-то – можно. А нам – нет. Всё просто. «Как диффузия». Он – плохого не пожелает, ведь – Папа, как-никак. Хотя… позвольте – а что там было сказано насчёт Третьего? Это ещё что за птица? Зачем нам Третье-то? Тут – хоть бы Второе расхлебать. Али это что-то ново-оригинальное, know-how в стиле «знаю, но не скажу как»?

«Русские опять перещеголяли всех, теперь и духовных вопросах!»

Особенно разорялся по этому поводу один британский таблоид, которому загадочная русская душа не давала покоя ещё со времён изобретения водородной бомбы, чудящаяся то гипертрофической «мамой Кузьмы», то теперь вот – русобородыми алиенами, или кто там? Пришествие? Всё одно – к ним, супостатам! Тут полковник не без удовлетворения отметил про себя свою выдающуюся фамилию – ничего, «пусть англичанка жидко гадит» – мы ещё разберёмся на чьей стороне окажутся господа присяжные и заседатели на Страшном Суде! Это что же – не унималась англичанка – теперь все мы должны зажить долго, счастливо и духовно, стронуться со своих насиженных офисных, барных и прочих стульчаков и дружно проследовать поднимать сибирскую целину, дабы хоть как-то оправдать своё бытие перед лицом Реальности? Экологическая ультра– ура– Справедливость! Ведь это же – архаика, дикость, натуральное хозяйство на уровне пещерных племён (ещё совсем недавно – тех самых несчастных русских, хотело бы добавить оно, но – не посмело)! А как же наша англо-саксонская монархия, незыблемость фунта, клубов, пабов, файв-о-клок… как же… где же… что же… Тут как бы бытие несколько не утратить, а оно о своих «Гиннессах» печётся, отметил полковник, хотя… «Гиннесс» я бы, пожалуй, оставил. Ну и – немного рок-н-ролла.

«Святейший Патриарх решает принять на себя искупительную жертву за весь мир, избавив его от внеземной угрозы!»

Искупительную, говоришь? Шахидом, что ли? Так, значит, ты воспринял Второе Пришествие? Да хоть и в целокупии с Третьим – фарисействуем? Чуем, как потянуло запашком адских сковородок и прочих газенвагенов? Угроза Стабильности? Модернизации? Миропорядку? А не своей ли мамоне? Не такие ли распяли Того Самого – Первого? Грохнуть поползней на орбите, пока как бы чего не вышло? Такое не пришло бы в голову и Пилату Понтийскому – тот хоть бы ритуально, но душеспасительную беседу да поимел, тем более – то для него были всего лишь изуверские культы диких колониальных племён, а тут – мировой тренд. Уже два тысячелетия умопомрачения. Но и два тысячелетия надежды. А что если это – Они? А тут – грохнуть…

Стоп! Да как же это так – да ведь это же… и МЕНЯ!..

Полковника обожгла одна нехорошая догадка: ему пригрезился Святейший распластанный где-то на стыке второй и третьей ступени, опоясанный поясом шахида – не иначе встал на путь приобщения к истиной твердокаменной вере – и вот уже его бесспорный аппарат приблизился к орбите МКС на расстояние визуального контакта, ещё миг и…

Полковник проделал судорожное телодвижение всем корпусом, как если бы шёл и неожиданно споткнулся, или, того хуже – упал в гипотетическое отверстие в полу – у него всегда была такая реакция на предстоящую гибель во сне. Сон тут же распался на исчезающие фрагменты газетных заголовков, вспомнить которые не было никакой возможности, осталось лишь смутное ощущение пережитого, и при том – не самого лучшего свойства. Сергей Павлович нехотя выпрямился на своём скудном ложе, f где-то за перегородкой гулко ударила рында…