Текст книги "Отомстить демону, или Ведьма выходит на тропу войны"

Глава 2

Приземление оказалось не из мягких. Портал открылся, судя по всему, под самым потолком, из него вывалилась дезориентированная я, рухнула и больно приложилась об пол… примерно всем. Но больнее всего было спине и тому месту, что пониже находилось.

Однако на страдания у меня было ничтожно мало времени. В груди назойливо зудело нехорошее предчувствие приближающейся беды, а в голове стучала, требуя внимания, находящаяся на грани панической мысль: если пентаграмма призыва сработала один раз, то оставленным мною магам не составит труда активировать её повторно.

Все знают, какие маги обидчивые и злопамятные, а ещё гордые до невозможности, и тех, кто задел их чувство собственного достоинства, они не прощают. Так что, я уверена, они всей своей весёлой компанией прямо сейчас формируют новый призыв, намереваясь жестоко мстить.

А это значит, что времени у меня практически нет.

С трудом поднявшись на ноги, я побежала на кухню, по дороге сбивая всё, что попадалось мне на пути. Свет не горел, а дом я знала ещё очень плохо и ориентировалась в нём просто ужасно, но… но я всё же добежала.

Уже здесь, в кухне, движением руки зажгла свечи на столе… и занавеску. Иногда случается и такое. Выругавшись, плеснула на неё воды из графина и тут же схватила шкатулку из тёмного дуба – он сам по себе энергетически сильный, поэтому сдерживает энергию всего того, что хранится внутри.

Щепотка сушёной полыни полетела в глубокую глиняную тарелку – она помогает видеть скрытые магические потоки и целые сущности, если они плохо скрыли себя от чужих глаз. Иглы кактусов защищают от прямого негативного воздействия – проклятья теперь вряд ли причинят мне вред. Боярышник сам по себе мощный защитник, но я добавила ещё и бузины. У неё схожие свойства, конфликта возникнуть не должно.

Подожгла слетевшим с пальцев огоньком и тут же его погасила, оставив растения тлеть, наполняя дом белым дымом.

Теперь немного магического воздействия, буквально капля. Столько, чтобы дым смог увеличиться в размерах и двинуться на поиски скрытой магии.

Подхватив веточку можжевельника, я направилась следом.

Долго бродить не пришлось. Дым, идя по только ему известному следу, покинул кухню и тонкой струйкой свернул налево, пересёк тёмный коридор и свернул ещё раз, направо, во вторую дверь – в ту спальню из двух имеющихся, которую заняла я. Судьбоносное совпадение.

Интересно, а если бы пентаграмма Ира не перенесла меня, что бы тогда произошло? Ничего? Или маг сам бы перенёсся сюда, ко мне?

Как вообще он мог перепутать призывающую и переносящую пентаграммы? Я не разбираюсь в этом, но уверена: отличия имеются, и они явно существенные.

А, может, он не перепутал? Быть может, Ир знал, что рисует на полу, и действительно хотел… что? Перенести меня? Сомневаюсь, мы с ним никогда не виделись, да и слишком удивлённым он выглядел, когда я появилась. Может, хотел перенестись сам?

Странный он всё-таки тип. Странный и подозрительный. И его поведение, когда появились те четверо…

Попавший в спальню туман вдруг задрожал, затрепетал, а потом как начал увеличиваться в размерах! Через несколько секунд он уже был везде, заполнял всю комнату!

А ещё через секунду загудел и окрасился в красный!

Красный – цвет опасности.

Хорошо, что не в чёрный – там опасность уже смертельная, такая, при которой предпринимать попытки по спасению уже бессмысленно.

– Кара, моэрх! – Приказала решительно.

И пока травяной дым исследовал остальные части дома, я касанием указательного пальца подожгла и тут же затушила веточку можжевельника, у него мощные очищающие свойства.

Закончила минут через пять, обойдя каждый закуток комнаты, заглянув в старый деревянный шкаф и даже под кровать. Остальные комнаты были чисты, но я всё равно прошла с веточкой и по ним, и даже на чердак поднялась – чуть ноги себе о старый хлам, оставшийся от прежних хозяев, не переломала – а потом решила, что лучше не рисковать, и спустилась в подвал.

И как же хорошо, что я не плюнула и всё-таки отодрала эту деревянную дверь-люк в полу. И что, не боясь старой сгнившей лестницы, всё-таки спустилась вниз.

А вот три кошачьих черепа на столе прямо в центре – это плохо, это совсем-совсем плохо. Настолько, что грудь мгновенно сдавило стальным обручем, перед глазами зароились чёрные точки, руки затряслись, а в голове осталась одна-единственная мысль: бежать! Сломя голову, со всех ног, бежать до самой границы королевства и дальше, дальше, дальше!

Паника была столь сильной, что я натурально начала задыхаться! Хватала ртом воздух и не чувствовала его!

Лишь когда начала пятиться, запуталась в ногах и едва не упала, внезапно поняла: это не я. Не мои ощущения, не мои желания и мысли. Это магия! Кого-то чужого, кого-то тёмного и опасного – того, кто был в этом доме, проводил кровавые ритуалы и использовал магию сильную настолько, что она продолжала воздействовать и сейчас – на меня, ведьму, а мы сильнее прочих защищены от чужого влияния.

Я вылетела из подвала, магическим потоком захлопнула дверцу люка, запечатала её собственной магией и даже не сразу это поняла.

Короткий забег до ванной комнаты – вырвало меня уже там.

А это уже даже хуже, чем просто плохо, потому что означало, что оказанное на меня воздействие было сильнее и агрессивнее, чем я изначально подумала.

Там, в подвале моего дома, не просто чей-то заброшенный алтарь – там проклятая Тьма! Не сама, конечно, хотя я уже не уверена.

Полностью функционирующая, агрессивно настроенная энергия, которой совершенно не понравилось моё вмешательство.

Что же это такое, если даже мои родители ничего не почувствовали? Мама – чистокровная чёрная ведьма, переквалифицированная в боевую, папа далеко не слабый маг, и оба они очень ответственно подошли к делу выбора дома для единственной дочери. Я даже не сомневаюсь: они оба, вместе и по отдельности, ни один раз проверили весь дом сверху донизу.

Так как же так вышло, что они пропустили вот такое? Такую мощную энергию?

Всё просто: магия сама скрывалась от них. А разве может магия быть сама по себе? Сама принимать решения, сама себя скрывать? Очевидно, что не может.

И мне просто до мурашек по всему телу и вставших дыбом волос страшно даже думать о том, что в моём подвале может находиться и скрываться от посторонних глаз.

И тут раздался стук! Подпрыгнув от неожиданности, я на пару мгновений поддалась панике, успела попрощаться с жизнью, затем торопливо вспомнила парочку действенных защитных заклинаний, а уже потом, прислушавшись, поняла, что стучат в входную дверь.

Громко, требовательно, зло и напрочь отбивая желание идти и проверять, кого там среди ночи нелёгкая принесла.

Я, в целом, и так догадывалась, но почему-то всё равно торопливо умылась и пошла открывать.

И шла я ровно до того момента, как громкий грубый стук вдруг не стих, а затем через пару секунд не сменился другим – деликатным, вежливым на грани издевательства.

Желание идти и открывать исчезло напрочь. Я и остановилась, кисло глядя на запертую дверь, и уже почти развернулась и ушла в спальню, но тут раздалось издевательское:

– Мне очень не хочется выламывать твою дверь, а потом тратить время на установку новой. Открывай, ведьмочка, сама открывай, а то хуже будет.

Нет, ну это уже наглость невообразимая! Ни в какие ворота уже!

И открывать я пошла исключительно из чувства справедливости – в смысле, надеялась в процессе придумать что-нибудь такое очень мстительное во имя справедливости. Но, увы.

Взявшись за ручку, я решительно дверь распахнула и встала на пороге, воинственно сложив руки на груди и всем своим видом показывая, что ночным гостям тут не рады и вряд ли когда-либо обрадуются.

Маг на пороге обнаружился всего один, и я честно не могу решить, успокоило меня это или, наоборот, только больше испугало. С одной стороны, лучше один, чем четверо, но с другой – этот один был крайне жутким, и чем дольше я всматривалась в его чуть прищуренные чёрные глаза, тем больше уверялась: передо мной не человек. Совсем не человек.

Что ты такое, Айзек?

– Привет, – мурлыкнул парень, растягивая губы в совсем не жуткой, а очень даже ничего такой улыбке – широкой, светлой, почти доброй. Это всё ямочки на щеках виноваты были, именно они такой эффект и производили.

Но ведьма не купилась.

– Виделись, – бросила грубо, – очень хочется, чтобы это была наша последняя встреча.

Мне казалось, что я выгляжу очень серьёзно и внушительно, и что мой ледяной тон заставит мага задуматься хоть о чём-нибудь, но он лишь шире улыбнулся и поинтересовался:

– Предлагаешь мне остаться с тобой до конца жизни и никогда никуда не уходить?

Какая же у него улыбка притягательная… если бы ещё всякие глупости не говорил, было бы куда замечательнее. А если бы он и вовсе молчал всё время, то вообще цены бы ему не было!

– Предлагаю тебе уйти и больше никогда мне на глаза не попадаться, – опровергла его предположение.

Губы мага растянулись в лучезарной улыбке, лицо осветилось, не смотря на поздний час и окутывающую улицы города ночную тьму. Я уж думала, опять какую-нибудь глупость несусветную выдаст, но парень удивил.

– Ты что с домом сделала? – Продолжая улыбаться, абсолютно наплевательским тоном спросил он, словно ничего важного, так просто, фраза для поддержания разговора.

Но ведьма не купилась. Она, в смысле я, с магами была хорошо знакома, у меня по этой скользкой дорожке пошёл и папа, и дядя, так что я точно знала: если маг улыбается и пытается делать вид, что не происходит ничего серьёзного, значит, всё с точностью наоборот.

– А что с домом? – Захотелось выйти за порог и со стороны на него посмотреть, ну или хотя бы голову высунуть, но я интуитивно подавила этот порыв, оставшись на месте.

И, как выяснилось, не зря!

Маг безразлично пожал плечами, а потом вдруг неуловимым движением приблизился вплотную ко мне, упёр руки в дверной проём по обе стороны от меня, окинул отшатнувшуюся ведьму насмешливым взглядом сверху вниз и, нагло заглядывая в дом, просто сказал:

– Я зайти не могу.

И я поняла: можжевельник!

Очищающий от негатива можжевельник и другие растения, защищающие и оберегающие! Магически усиленный дым по всему дому прошёлся, ища чужеродную магию, видимо, весь дом теперь защищён и был!

У этого, без сомнений, положительного момента было два минуса.

Первый: на ту мерзость внизу дым не подействовал.

Хотя я могу и ошибаться. Он вниз не спускался, но, возможно, теперь, благодаря ему, та дрянь из подвала не сможет подняться.

А это, конечно же, плюс!

Ну и второй минус: действие у трав ограниченное, особенно у тех, которые жгли. Через несколько дней придётся всё повторять.

Или можно поступить иначе и сожжение вовсе не использовать. Разложить травы по мешочкам, а те – по углам дома и в саду закопать. У меня ещё минеральные камни где-то были, а закрепить эффект можно живой водой.

Живая вода…

– Судя по блеску твоих очаровательных глазок, это вот, – парень взглядом дверной проём обвёл, – твоих шаловливых ручек дело.

Я… руки спрятала за спину. Неосознанно как-то вышло. Просто мне совсем не понравился внимательный взгляд мага.

И ироничная улыбка, расцветшая на его губах, мне не понравилась тоже!

– И ничего ручки не шаловливые. – Ведьма гордо нос вздёрнула.

– А глазки всё равно очаровательные, – не уступал льстец, наглец и на чужих нервах игрец.

– Извиняй, поносить не дам, самой нужны, – развела я руками.

Маг удивлённо моргнул, вид «самоуверенная зараза» несколько подрастерял, но уже через секунду опомнился и открыл рот, намереваясь что-то ответить.

Не успел.

– Так ты зачем пришёл? – Перебила я, изображая живейший интерес.

А потом кое-что случилось.

Во Влеке много диких крылатых котов, основное развлечение которых – ползать по деревьям и забираться в чужие дома через открытые окна. Мои окна были закрытыми, но это не мешало котам настойчиво пытаться проникнуть внутрь, благо одно из деревьев в небольшом саду на заднем дворе росло близко к дому. Настолько близко, что его ветви царапали стёкла.

Хлёсткий удар, короткий громкий скрип!

Ведьма, у который нервы сдавали и напряжение не отпускало, испуганно ойкнула и подпрыгнула, в прыжке резко обернувшись назад.

Каюсь, я сразу о самом плохом подумала: что та тварь из подвала выбралась и пришла меня убивать!

Мой страх был таким чистым и искренним, что сердце с грохотом стучало в горле, тело сводило судорогой от желания просто бежать, а взгляд лихорадочно скакал с места на место, по самым глубоким теням и пятнам света, пытаясь отыскать источник опасности.

Пытаясь, пытаясь… и, к счастью, не находя его!

– Эй! Ты из пугливых, да? – Маг за моей спиной попытался пошутить, но даже голос выдавал его напряжённое состояние. В итоге парень плюнул на ненужный спектакль и прямо спросил: – Здесь есть, чего бояться?

Я сначала послала импульс в гостиную, зажигая там все имеющиеся свечи, после проделала то же самое с дальним коридором и кухней, и только после этого, чувствуя себя так куда спокойнее, расправила юбку платья… только сейчас вспомнила, что оно ночное – не лучший наряд гостей принимать, но кому какое дело, верно? Мне вот никакого не было. Магу, судя по всему, тоже.

В общем, развернувшись и сделав шаг назад, а то некоторые совсем близко подобрались и теперь едва ли нос в чужой дом не засовывали, я натянула на лицо невозмутимое выражение и решительно заявила:

– Со всеми своими проблемами я разберусь самостоятельно, всего недоброго.

И ведьма, чувствуя странное удовлетворение от вида мрачной морды мага, перед этой самой мордой с грохотом захлопнула дверь.

Секунду ничего не происходило.

В следующую бедное деревянное изделие осыпалось чёрным пеплом…

– Ты, – я натурально потрясением подавилась, переводя шокированный взгляд с пепла на наглого мага, только что мою дверь сжегшего!

– Я предупреждал, – меланхолично заявил этот.

Это если он дверь без напряжения испепелил, то и с человеком так может? Меня он тоже вот так просто сжечь способен?

Стало страшно. Очень, очень страшно… секунд на пять всего. Ровно столько понадобилось на то, чтобы вспомнить, что ведьм не просто так даже сильные маги опасаются.

– Трындец, – решила верно звереющая ведьма.

– Мне? – Проявил маг чудеса сообразительности.

– Тебе-тебе, – пообещала, посылая молчаливый призыв метле – главному оружию в руках любой женщины. – И друзьям твоим, и Иру… всем трындец.

Испугался ли он? Как бы не так!

Не чувствуя даже волнения, маг оттолкнулся от косяка, на который продолжал ладонями опираться, показательно отошёл на два шага назад и жестом пригласил меня ничего не бояться, выходить и этот самый «трындец» ему устраивать.

Я бы вышла. Ох, я бы так вышла и от души его метлой по голове как огрела бы!

Но не успела.

Зазвенел колокол!

Я, выросшая в крупном городе с тремя десятками различных храмов и церквей, на этот звон не отреагировала никак, а вот Айзек в одно мгновение стёр с лица и намёк на расслабленность и веселье, стал очень серьёзным, собранным, сосредоточенным.

– Прорыв защиты города, – не знаю даже, самому себе он это сказал или слова предназначались мне.

И тут с неба что-то как рухнет!

Молниеносно передвигающаяся, испугавшая меня чуть ли не до ужаса тень замерла на мгновение, а после медленно выпрямилась, став почти одного роста с Айзеком. В ночной тьме тускло сверкнули серые глаза, что свидетельствовало об использовании магии, и блондин хрипло подтвердил:

– Второе городское кладбище.

Стало ясно, для кого черноглазый про прорыв говорил.

Чувствуя себя дурой последней и очень доверчивой, ведьма протянула руку и воинственно сжала черенок уже прилетевшей и рядом ждущей метлы.

Маги быстро всё сообразили… сообразительные какие.

И всё с того же чёрного неба на мой плохо освещённый порог спрыгнули ещё две чёрные тени – у одной глаза зелёные светились, а вторая с плохо скрываемой злостью пробасила:

– Зря ты так…

Это рыжий, видимо, о моём заклинании в их подвале и последовавшем побеге. А, может, и о защите дома. Или ещё о чём – кто этих магов разберёт?

– Не сейчас, Ар, – зеленоглазый предостерегающе другу ладонь на плечо положил.

– Прорыв, – серьёзно напомнил блондин.

И трое из тех, кто, похоже, банально устроил засаду у моего дома, оттолкнулись и резко взмыли в небо.

Четвёртый задержался, но всего на несколько секунд – столько ему потребовалось на то, чтобы весело мне подмигнуть и жестом восстановить мою дверь из чёрного пепла.

Словно и не уничтожал. Такая же старая, тёмная, с небольшими трещинками на дереве и чуть стёртой медной ручкой.

– Дом не покидать, – прозвучало повелительное из-за неё.

А когда я выглянула на улицу, мага там уже не было.

Нет, это положительно самое неблагополучное начало новой жизни!

Мой дом располагался на одной из центральных улиц, имел вокруг себя кованный чёрный забор и небольшой сад как перед, так и за домом. И вот мне, шагнувшей на деревянный порог, было отлично видно, как прямо среди ночи, реагируя на всё нарастающий звон, в домах один за другим загорается свет.

Наученные жизнью жители Влеки принялись активно запирать окна и двери, многие выбрасывали на пороги своих домов охотничьи капканы, а одна женщина дальше по улице пыталась выбросить ещё и худущего растрёпанного парня. Тот во всю сопротивлялся и звонко восклицал «Мама!», а полненькая женщина в розовом платье с чепчиком отвечала не менее громким:

– Ты зачем два года на некроманта учился? Иди и помоги своему городу, лентяй! Хоть какая-то польза от тебя будет!

– Мама! – Мне с такого расстояния плохо видно было, но в руках женщины отчётливо мелькнула не то палка, не то ручка метлы, которой она попыталась огреть сына, а тот неловко, но всё же увернулся. – Это были курсы, мама, курсы!

Но неугомонная женщина не пожелала сдаться так просто.

– Вас водили на кладбище! – В порыве вразумить непутёвого отпрыска, женщина так увлечённо размахалась метлой, что сбила собственный чепец и даже не заметила этого, продолжив погоню перед домом за собственным сыном. – Вас должны были научить убивать зомби!

– Каких зомби?! – Молодой человек положительно не собирался рисковать собой во имя спасения города.

Оно и понятно, город большой, а парень у себя один.

– Ивариус! Не спорь с матерью!

– Я Ивар, мама, Ивар!

– Мне лучше знать, как я собственного сына назвала!

Мне честно интересно было узнать, чем же всё это закончится, но тут на всей улице разом, словно прямо из воздуха вышли, появились мужчины в форме: чёрные мундиры с серебряной нашивкой на воротнике и плечах, маленькие серебряные пуговицы, широкие ремни, высокие, до колен, сапоги, а в руках у каждого – светящиеся тускло зелёным мечи.

В полдесятка слов полиция загнала мать и сына в дом и чутко проследила, чтобы те надёжно закрыли дверь. Быстрый скоординированный обход домов, проверка запертых дверей и окон, убеждения в том, что не происходит ничего страшного – обычный прорыв городского защитного контура.

Всё это сообщили и мне – хмурый усатый мужчина, на каждом из плеч которого красовалось по два миниатюрных серебряных черепа.

– Вы только заселились, – глянув на меня, проявил он чудеса осведомлённости. После наградил странным настороженным взглядом мой дом, не заметил ничего подозрительного и решил поделиться информацией: – У нас в академии, – небрежный кивок куда-то в сторону, – некромантов и боевиков учат. Молодые, наделённые магией, но обделённые пока мозгами адепты… сами понимаете.

Что я там должна была понимать, осталось неизвестным, потому как я ответственно кивнула, а полицейский, заметно обрадованный закончившимся разговором, развернулся на пятках и поспешил прочь, велев напоследок:

– Надёжно заприте двери и окна и не выходите на улицу до утра. Тем более, если что-то рычащее начнёт ломиться внутрь.

Перспектива… не радовала, и я ответственно испугалась. Это уже позже пришлось напоминать самой себе, что я, вообще-то, ведьма, да не абы какая – чёрная, а у них, в смысле у нас, прятаться от опасностей не принято… даже если очень хочется.

К моей радости, победило здравомыслие, а не бабушкино, прабабушкино и маминых коллег – боевых ведьм воспитание, и я благоразумно осталась в доме, а не побежала на поиски неприятностей, как обязательно бы поступили вышеупомянутые женщины.

До самого рассвета в городе было неспокойно.

Слышалось многочисленное рычание, тяжёлая поступь, глухие удары, несколько раз даже крики… а ещё звон стали, гудение воздуха, взрывы от магических снарядов, чёткие приказы. Затем всё стихло. Я уже решила, что на этом всё, конец истории, но буквально через полчаса послышалось новое рычание, куда более явственное, сосредоточенное, принадлежащие вовсе не умертвиям, как я поняла потом, а собакам.

Правда, сколько в окно ни выглядывала, рассмотреть ни одной так и не смогла.

Попытки уснуть увенчались успехом лишь под утро, когда за окном всё, наконец, стихло.