Текст книги "Тайны брачной ночи"

Глава 8

Девон присматривался к изворотливому типу, сидевшему напротив. Гилберт Уинфри. Закоренелый мерзавец. Более заносчивого негодяя Девон никогда не встречал.

– В чем дело, Колтон? Дороговато для вашей голубой крови?

Расстегнув сюртук, Колтон вытащил из жилетного кармана серебряные часы. Четверть после полуночи. Он покинул бал Фоксдаунов после возбуждающей интерлюдии с Лили и приехал сюда. У него масса времени, чтобы проиграть Уинфри.

Девон тряхнул головой, пытаясь отвлечься от мыслей о Лили. Чем была эта история в саду? Он поставил себе цель соблазнить Лили и позволил себе слишком увлечься, почти забыв, какова на самом деле эта женщина. Едва не попался на удочку притворной невинности в ее глазах.

Она сама заставила его опомниться. «Мои комплименты вашему мастерству», – сказала она. И слава Богу! Без малейшего труда он вспомнил, что между ними ничего нет. Никогда не было и никогда не будет.

Лили – это часть игры, которую он ведет. Как при игре в карты, ничего больше. Она ничем не отличается от валета, дамы или любой другой карты в колоде, которыми сыграют в подходящий момент. И точно так же, как в картах, он не должен терять головы, добиваясь реванша при игре с Лили.

Сунув часы в карман, Девон оглядел грязное помещение.

– Это я беспокоюсь, Уинфри, хватит ли у вас денег покрыть мой чек.

Уинфри бросил на игорный стол полоску бумаги. По комнате пробежал ропот. Все взгляды были прикованы к Девону. Это не респектабельные окрестности Сент-Джеймс-сквер, а трущобы, где обитали отбросы общества. Настоящие джентльмены редко появлялись здесь и только с определенной целью. Ради тех азартных игр, в которые не могли играть в светском обществе.

Девон бывал здесь много раз. Слишком много. И запах этого места, немытых тел, гниющих на улице объедков, казалось, никогда не выветрится у него из ноздрей.

Однако он провел здесь время с пользой. Использовав свои математические способности, он так выгодно вложил деньги, заработанные годами игры, что они принесли ему богатство, которое не прожить и за несколько жизней. Он владел целой флотилией и внушительной долей системы орошения. Восстановил поместья Колтонов и приобрел дополнительную собственность. И все-таки этого богатства и надежности ему казалось недостаточно. Он хотел получить еще кое-что.

– У меня денег хватит, ваша благородная милость, – презрительно ухмыльнулся Уинфри. – К тому же у вас, похоже, короткая память. Я слышал, вы с недавних пор встаете из-за стола с пустыми карманами. Похоже, удача отвернулась от вас. Так вы принимаете условия или нет?

Девон мрачновато улыбнулся. Его улыбка излучала уверенность и заставила негодяя на время заткнуться. Девон полез в карман и вытащил собственный чек. На тысячу фунтов. Целое состояние. В пять раз больше, чем поставил Уинфри.

Девон бросил чек на стол.

– Не только принимаю. Я поднимаю ставки.

Разношерстная публика дружно ахнула.

Девон не спускал глаз с Уинфри. Этот человек опасен. И способен устроить сцену, чтобы избежать пари. Может обвинить в жульничестве, даже вытащить нож. Все это, а то и похуже, и прежде происходило в этом месте. Девон, покачивая ногой, ждал и настороженно приглядывался.

Уинфри, прищурив холодные глаза, смотрел на него. Снова фыркнув, он вытер рукой мясистый нос.

– Принимаю, – проворчал он, кивнув.

Уинфри схватил за сюртук стоявшего рядом маленького полного человека и что-то зашептал ему на ухо. На коротышке были заношенный костюм и темно-серый галстук, который, очевидно, когда-то был белым. Мужчина ухмыльнулся, показав черные гнилые зубы. Девон с трудом поборол отвращение. Коротышка засеменил прочь, странно прихрамывая.

– Мой человек пошел за чеком, – с кривой ухмылкой объявил Уинфри.

– С удовольствием подожду, – ответил Девон, немного расслабившись. – Хотя вы могли бы расплатиться этой штукой. – Он посмотрел на левую руку Уинфри, на которой тот носил большое золотое кольцо с гранатом.

Перстень-печатка отца Девона.

Хриплый хохот Уинфри загремел в грязных деревянных стенах.

– Вы его очень хотите заполучить, правда, Колтон?

Девон прищурился. Да, джентльмены появляются в этой части города только с определенной целью. Целью Девона всегда был выигрыш. Но он выжидал удобного случая, подходящего момента. Обычно он играл с проходимцами и закоренелыми игроками. Эти ставили деньги, которые выклянчили, украли, а то и добыли худшим способом. У таких Девон всегда выигрывал. Но Уинфри – особый случай. Этот мерзавец украл, вытянул у отца Девона все состояние. Уинфри хуже любого вора и мошенника. Он действительно опасен, и Девон не собирался открывать свои истинные намерения. Пока.

Он здесь не ради себя. И не ради покойного отца, будь он неладен, оставившего после себя разоренные поместья, совершенно пустую семейную казну и подмоченную репутацию. Нет, Девон здесь только по одной-единственной причине. Он все сделает для Джастина.

Коротышка вскоре вернулся с чеком. Девон коротко кивнул, когда Уинфри бросил его на стол.

Два часа спустя Девон приказал своему кучеру увезти его из проклятых трущоб. Расслабившись, он откинулся на сиденье. Да, этот Уинфри неисправимый негодяй. И слишком охотно рекламирует свою удачу и мастерство в азартных играх.

Девон покачал головой. Сегодня он потерял тысячу фунтов, но это часть его плана. Он значительно приблизился к тому, чтобы покончить с этим отвратительным делом. Теперь он почти у цели. Осталась еще одна игра, которую он должен сыграть и где ставки значительно выше. Соберутся все воры и мошенники города. Каждый жулик, каждый шулер выберется из своей норы ради этой особенной игры, и Девон будет вместе с ними. Приз пять тысяч фунтов. Целое состояние для этих проходимцев. Деньги мало значили для Девона. Он хотел только одного – вернуть перстень Колтонов.

Девон не лжец и не мошенник Он не убьет человека, который обыграл его или косо на него посмотрел. Но кое-что было и на его стороне. Цифры. Они мелькали в его уме и превращались в решение с той же быстротой, с какой вода в ливень мчалась в сточных желобах. Да, он был одарен, но не радовался своему дару. В противном случае ему не пришлось бы оказаться в трущобах.

Девон резко выдохнул, пытаясь избавиться от отвратительного запаха. Приятные воспоминания окутали его нежным облаком. Аромат лилий. Его своенравные мысли вернулись к графине.

Искра волнения вспыхнула в его груди. Он принял вызов, подстрекавший его сильнее, чем любая игра в карты. Если мисс Темплтон – простая задачка, то Лили – это требующая напряжения игра в фараон. Целовать ее сегодня было адской мукой. Он ожидал совершенно иного. Его цель – реванш, а не занятия любовью. И ему хорошо бы это помнить.

Карета Девона остановилась у его лондонского дома. Кучер опустил ступеньки, Девон спрыгнул с подножки и поспешил к двери. Сегодня нужно выспаться, а завтра вечером он снова выйдет в свет. Нужно велеть камердинеру приготовить вечерний костюм. Внезапно Девон почувствовал, что ему повезет. Пора задействовать следующую карту в игре против Лили.

Глава 9

– Я слышала, она написала этот памфлет с целью отпугнуть юных леди от самых достойных холостяков. Чтобы дать своей сестре лучшие шансы на брачной ярмарке, – прошептала леди Хатауэй, прикрывшись веером.

– А я слышала, будто она положила глаз на лорда Медфорда. Неудивительно, что она проводит с ним время. Он буквально сочится деньгами, – со смехом прощебетала леди Маунтбэнк.

– Я потерпела неудачу в многочисленных попытках раздобыть экземпляр памфлета. У вас он есть? – поинтересовалась леди Хатауэй.

Леди Маунтбэнк покачала головой:

– Возможно, нам стоит попросить экземпляр у леди Меррилл.

Обе разразились смехом.

Лили попятилась из угла, где стояла. По счастью, другие дамы не заметили ее. В последнее время она все чаще и чаще слышала такие неприятные высказывания. Что за чепуха? Она написала памфлет для общего блага. Для общего развития юных, ничего не подозревающих женщин. Ни больше ни меньше. Видит Бог, она пыталась помочь. Ну и деньги, конечно, являлись определенным стимулом.

Натянуто улыбнувшись, Лили обошла двух дам. Они многозначительно посмотрели на нее. Девон прав. Весь свет подозревает ее в авторстве скандального памфлета. Но пока никто не знает этого наверняка, они с Энни в безопасности.

Лили забрела в столовую леди Хатауэй и села за длинный стол. Она настороженно присматривалась к людям в комнате. Куда бы она ни пришла, кто-нибудь непременно заговаривал о памфлете. Это всего лишь вопрос времени. Памфлет преследовал ее, как гончая лису.

Она приехала сегодня к Хатауэям, чтобы выбраться из дома, бесплатно пообедать, развеяться и – что уж скрывать – повидать Девона Моргана. Да, она могла себе в этом признаться. Беда не в этом. Хуже всего то, что Лили не могла остановиться и постоянно проигрывала в уме их поцелуй. Снова и снова он преследовал ее. Это плод ее воображения? Или вспоминания переплелись с реалиями сегодняшнего дня, заставляя думать, будто она снова влюбилась в Колтона? Наверняка это упущение в затеянной игре в кошки-мышки. И сегодня она намерена это исправить.

Лили хотела еще поцелуев. Они требовались ей, чтобы доказать себе, что первый был не более чем заблуждением. Но на этот раз инициативу проявит она.

Ее взгляд скользил вдоль стола. Прямо напротив нее было свободное место, предназначенное, как проинформировала ее хозяйка дома, для маркиза Колтона. Лили не отводила глаз от пустого стула. Она уставилась на него так, будто усилием воли могла заставить появиться отсутствующего маркиза.

– Замечательная погода стоит в этом году, – заметил сидевший справа от нее лорд Тинздейл.

Лили повернулась к пожилому мужчине и слегка улыбнулась. Слава Богу, лорд Тинздейл по крайней мере не затрагивал тему этого проклятого памфлета.

– Да, чудесная, – пробормотала она.

Лорд Тинздейл покачал головой.

– Просто чудо, что огненный дождь не обрушился на город, который обсуждает эту отвратительную книжку, словно она достойна прочтения.

Лили слабо улыбнулась ему и вонзила в рыбу вилку. В того, кто еще хоть что-нибудь скажет о памфлете, она запустит фаршированным лососем в голову. А она меткий стрелок.

– Извините за опоздание и появление в таком виде.

Лили резко вздернула голову. В дверях столовой она увидела Колтона, склонившегося к руке леди Хатауэй. Хозяйка дома льстиво захихикала и пролепетала что-то слащавое и любезное. Выпрямившись во весь свой рост, Колтон перехватил взгляд Лили. Что это за темная тень у него на подбородке?

Всего несколько широких шагов, и маркиз в сопровождении леди Хатауэй оказался у своего места. Лили, борясь с собой, старательно отводила от него взгляд.

– Простите, что? – замялась она, отвечая лорду Тинздейлу. – О да, в этом году в Бате было не по сезону холодно.

Колтон уселся, и каждый нерв в теле Лили отозвался на его присутствие. Она осмелилась поднять взгляд и внимательно присмотреться.

– Что случилось с вашим лицом? – не удержалась она и тут же съежилась. С ее стороны было недопустимой грубостью говорить подобные вещи, особенно когда человек едва занял свое место за столом. Они даже не обменялись приветствиями, но она не смогла сдержаться. Колтон, как обычно, выглядел нестерпимо красивым, однако на его подбородке красовался темный кровоподтек, волосы у него были взъерошены, а на рубашке виднелись пятна крови.

– Извините. – Он наклонил голову. – Я бы поделился с вами подробностями, но достаточно сказать, что по дороге сюда меня вовлекли в неуместную стычку. Мне следовало бы вернуться домой и переодеться, – он переключил внимание на хозяйку дома, которая игриво засмеялась и покраснела, – но я не желал пропустить ни одного мгновения общения с вами, леди Хатауэй.

Лили состроила страдальческую гримасу. Теперь она поняла. Этот человек даже один вечер не мог провести без азартных игр.

– Неуместную стычку? Полагаю, это лишь способ изящно выразиться. Игорные притоны вряд ли назовешь безопасными заведениями, правда, Колтон? – Она самодовольно улыбнулась из-за бокала с водой.

Взгляд Девона впился в нее. Лакей поспешил наполнить бокал маркиза, и он отпил глоток.

– Они действительно таковы, леди Меррилл, но я теряюсь в догадках, откуда вам это известно.

Лили втянула воздух сквозь стиснутые зубы. Невежа! Как он смеет намекать, что она бывала в игорных притонах?

У леди Хатауэй был такой вид, будто она того и гляди заломит руки. Лорд Тинздейл едва не подавился лососем.

Лили, прищурившись, смотрела на Колтона поверх вазы с фруктами.

– У вас потрепанный вид, милорд. Вас, случайно, не обвинили в обмане?

Все разговоры за столом прекратились, все лица повернулись к ним. Леди Хатауэй, судя по виду, собиралась лишиться чувств.

– В обмане? – Голос Колтона звучал ровно и спокойно. – Нет. Я считаю, что обман – это удел вероломных женщин и тех мужчин, которые играют в карты намного хуже меня.

Сидевшие за столом дружно выдохнули и продолжили прерванную болтовню.

Лили отпила еще глоток воды. Вероломные женщины? Что, черт возьми, он хотел этим сказать? Всем известно, что он заядлый картежник. Точно такой, как его отец, который потерял в игре все до последнего шиллинга.

Лорд Тинздейл неловко кашлянул:

– Чертовски рад видеть, что вы не слишком пострадали, Колтон.

Воспользовавшись возобновлением разговора, леди Хатауэй с явным облегчением оставила двух гостей, прекративших пикировку, и вернулась к своему месту за столом.

Колтон чувствовал себя уютно, обмениваясь любезностями с соседями, а Лили прикладывала все усилия, чтобы игнорировать его. Подумать только, она намеревалась поцеловать его сегодня вечером. В этом нет необходимости. Этот человек – одержимый деньгами игрок. Его уважаемый титул позволяет ему появляться в лучших домах Лондона, но, на ее взгляд, он обычный мошенник.

На протяжении вечера Лили весело болтала с лордом Тинздейлом и другими гостями, старательно избегая смотреть на Колтона. Она чувствовала на себе взгляд его темных глаз, оценивающий, наблюдающий, но не отвечала на его внимание. И не ответит.

После обеда Лили решила присоединиться к дамам в гостиной. Она бросила салфетку на стол, даже не взглянув на Колтона, но зная, что он смотрит ей вслед.

Лили вплыла в гостиную, испытывая смутную неудовлетворенность происходящим. Она ожидала, что все пойдет по-другому, но Колтону вздумалось явиться с подбитой скулой, напомнив ей, какой он негодяй. Она села в кресло в углу и вполуха прислушивалась к разговору, пока разговор не свернул на маркиза Колтона.

– Вы слышали? – спросила леди Кроптон. – Маркиз сегодня спас человеку жизнь.

– Как так? – Леди Хатауэй опустилась на диван, и Лили подвинула свое кресло чуть ближе.

– Да. Только что прибыл Макаллистер, он рассказал, что лорд Колтон по дороге сюда пресек грабеж. Обратил злодеев в бегство и спас человека, которого они чуть не забили до смерти.

– Вот это да! Колтон был один? – схватилась за сердце леди Хатауэй.

– Да, – ответила леди Кроптон. – Совершенно один. А злодеев было трое. Он весьма рисковал собственной жизнью.

У Лили вытянулось лицо. Она почувствовала легкую дурноту. Колтон вовсе не играл сегодня вечером. А она фактически обвинила его в мошенничестве. Да еще прилюдно. Она была непростительно груба. Лицо Лили запылало от стыда. Очевидно, он вступил в драку, пытаясь кого-то спасти. Его могли убить. Ему что, жить надоело?

Дамы возбужденно щебетали о храбрости Колтона, о его красоте, переглядывались и смеялись. Светские матроны превратились в школьниц. Несмотря на свои недостатки, Колтон был всеобщим любимцем.

– Пусть он и без гроша, – хихикнула леди Маунтбэнк, – но я определенно закрыла бы на это глаза, будь я на двадцать лет моложе и не замужем.

– Ох, Луиза, какая ты испорченная, – хлопнула ее по руке леди Хатауэй.

Вот именно. Разговоры о Колтоне довели Лили до предела. Нужно уйти и постараться мыслить ясно. Она резко встала и поспешила выйти из комнаты. Возможно, она показалась дамам ужасно грубой, но сейчас это ее не волновало.

Колтон! Всюду Колтон! Нужно бежать от этого имени.

Лили торопливо прошла по коридору и свернула за угол. Наткнувшись на маленькую гостиную, она заглянула в нее. Темно и пусто. Слава Богу! Лили молча скользнула в тихую комнату, захлопнула дверь, прислонилась к ней и закрыла глаза, обрадованная одиночеством и тишиной.

Мгновение спустя запах сигары ударил ей в ноздри. Она резко открыла глаза.

– Добрый вечер, миледи. Смею ли я надеяться, что вы ищете меня?

Глава 10

Лили заморгала, едва веря своим ушам. Когда глаза привыкли к темноте, она увидела маркиза. Колтон вольготно раскинулся на диване. Губами он зажимал тонкую сигару. Дымок кружился над ним, сплетая в темном воздухе призрачный узор. В колеблющемся свете одинокой свечи в углу Лили смогла разглядеть, что одна его нога вытянута на диване, другая согнута в колене. Одна рука закинута за голову, другая спокойно опущена.

– Уходите отсюда, – огрызнулась она.

Колтон вынул изо рта сигару.

– Неужели от вашего внимания ускользнуло то, что я пришел сюда первым?

Лили оторвалась от двери. Он прав. Она нагрубила в очередной раз.

– Тогда уйду я. – Она приоткрыла дверь, намереваясь сбежать, когда его глубокий голос снова разрезал темноту:

– Если вы ищете уединения, то больше его нигде нет. Мужчины в кабинете, дамы в гостиной, а мы с вами здесь. И если вы не намерены сидеть на задней веранде с поварихой, то оказались в ловушке со мной.

Лили вернулась к своему месту и закусила губы. Выбор, похоже, небогатый. Она больше не в силах видеть болтающих и смеющихся женщин и, уж конечно, не может присоединиться к мужчинам в кабинете.

– Лучше я уеду домой.

Она и шагу за дверь не сделала, когда торжествующий смешок Колтона настиг ее.

– Испугались меня?

Испугалась? Испугалась?! Она никого не боится! Она взрослая женщина, а не глупенькая маленькая девочка, которая страшится темноты.

Не говоря ни слова, Лили вернулась в комнату и захлопнула за собой дверь. Она прошла к большому кожаному креслу рядом с диваном.

– Я не боюсь вас, Колтон. Я остаюсь. Но не говорите со мной. Мне хочется покоя и тишины.

Он выпустил облачко дыма, потом сказал:

– Здесь была тишина и покой до вашего появления.

Лили фыркнула и опустилась в кресло. Откинувшись, она закрыла глаза. Прошло несколько секунд, никто не произнес ни слова. Действительно покой и тишина.

– С вашей стороны крайне невоспитанно продолжать курить, не спросив, не возражаю ли я.

Короткий смешок.

– Вы просили меня молчать, не так ли?

О Господи! Нужно перестать быть такой мелочной.

– Как нам это удалось, Колтон, – провести пять лет в одном городе и ни разу не увидеться?

Попыхивание сигарой прекратилось.

– Я вас видел. Просто не заговаривал с вами.

Лили улыбнулась в темноте.

– И я тоже, – со вздохом призналась она. – Я не раз видела вас и ухитрялась успешно избегать. Однако полоса удачи, похоже, подошла к концу.

Девон сел, все еще сжимая поразительно красивыми губами сигару.

– Я восхищаюсь вашей честностью. На миг я подумал, что вы притворитесь, будто не видели меня.

Она пожала плечами.

– К чему лицемерить? Я едва не сломала ногу на празднике у Уэнтуортов прошлой весной, убегая от вас и лорда Эшборна, когда вы вошли в бальный зал.

Его смех эхом отдавался в облицованных деревянными панелями стенах.

– Думаю, я заметил промелькнувшую мимо серую мышку.

– Нет! – округлила глаза Лили.

Его белые зубы блеснули в темноте.

– Я всего лишь пошутил. Но, должен признаться, я всячески избегал вас.

Поставив локоть на подлокотник кресла, Лили положила подбородок на руку.

– Вы всегда появлялись в окружении красивых женщин.

Колтон вытащил изо рта сигару.

– Ба, графиня, уж не сожаление ли я слышу в вашем голосе?

– Вот уж нет! – Лили кончиками пальцев прикрыла улыбку.

Девон повернул голову к ней:

– Вы всегда носили траур и выглядели такой неприступной.

– Это правда. – Подняв подбородок, Лили махнула рукой, отгоняя дым.

Девон сел и затушил сигару.

– Не говоря уже о том, что этот тряпка Медфорд всегда таскался за вами по пятам.

– Из-за чего вы поссорились с виконтом?

– Он меня раздражает.

– Он отличный друг.

Девон повернулся и пристально посмотрел на нее:

– Говорят, причина вашей дружбы в его состоянии. В этом есть доля правды?

Лили сжала губы.

– И кто теперь грубо себя ведет? Много чего говорят. Мы с Медфордом давние друзья. Кроме того, если бы деньги были решающим фактором в том, с кем я провожу время, то как объяснить, что сейчас я здесь с вами?

– Молодец! – Он наклонил голову.

– Сплетни заботят меня очень мало, Колтон. Если слухи не порочат мою сестру, меня мало волнует, что обо мне говорят.

– Безусловно. Иначе бы вы никогда не написали свой памфлет. Все только о нем и говорят, во всяком случае, так мне сказали. Поэтому вы покинули общество дам сегодня?

Лили отрицательно покачала головой.

– Нет. Сегодня я сбежала по совершенно другой причине.

– Из-за чего?

Девон подался вперед, ближе к ней.

У Лили вырвался смешок.

– Вы не поверите, если я скажу.

– Проверьте.

Она скрестила на груди руки и посмотрела на него, подняв бровь.

– Я сбежала из-за вас.

– Серьезно? Не может быть! – снова блеснула в темноте его белозубая улыбка.

– Во всяком случае, из-за разговоров о вас. Вы и ваш героизм были единственной темой разговора, и я не могла его больше вынести.

Колтон рассмеялся.

– Прошу извинить. Вы прибежали сюда и угодили прямо мне в руки.

Лили сглотнула. Молчание говорило красноречивее всяких слов.

Девон встал, подошел к буфету и налил бокал. Потом вернулся к дивану и подал бокал Лили.

Она покачала головой.

– Вы опять забыли, что я не пью?

Он повертел бокал.

– Я надеялся, что вы передумали.

– Нет, – пожала плечами она.

Девон сверкнул улыбкой.

– Вы уверены? Это сделало бы дискуссию обо мне более приемлемой. Не говоря уж о моем обществе. Возьмите.

Лили вежливо взяла бокал и поставила его на столик рядом с креслом.

– Что до этого, прошу извинить за предположение, будто вы играли. А еще за грубость.

– Извинения приняты. – Колтон сел на диван лицом к ней, так близко, что его колени едва не задевали ее.

Лили кашлянула, но не отодвинулась.

– Но вам действительно не следует так много играть.

– Правда? И как именно много?

Лили не могла расшифровать выражение его лица.

– Честно говоря, совсем не надо. Это отвратительная наклонность.

– Согласен. Прошлой ночью я проиграл тысячу фунтов.

У Лили екнуло сердце. Тысячу фунтов? Проиграл? Она хвалила его за самоотверженный поступок по отношению к незнакомцу, а он играл, не далее как вчера ночью, и потерял солидную сумму. О, чего бы только она не сделала с тысячей фунтов! Слава Богу, Колтон напомнил ей, что он за тип. И ей следует хорошо это помнить.

– Вы считаете это смешным? Потерять столько денег в азартной игре?

– Нет, я думаю, это страшный позор. – Колтон улыбнулся. – Однако в следующий раз я надеюсь добиться большего.

Лили сжала кулак и считала до десяти. Нет смысла спорить с игроком. Она достаточно часто без всякой пользы умоляла отца и хорошо усвоила эту истину.

– Позор будет, когда вас посадят в долговую тюрьму.

– Без сомнения, вы будете вне себя от беспокойства, – фыркнул он.

– Вы всегда можете остановиться.

– Я определенно возьму ваши слова на заметку, графиня.

– Нет. Вы сделаете то, что пожелаете. И пожалуйста, перестаньте называть меня графиней.

– Это ведь ваш титул? И тяжко заработанный, насколько я представляю.

Лили потерла виски. У нее начиналась головная боль.

– Вы понятия не имеете, насколько тяжело, но я не расположена обсуждать это с вами.

Колтон отпил глоток из своего бокала.

– Хорошо, Лили. Когда-то мы называли друг друга по имени. Так что зовите меня Девоном.

Лили улыбнулась в темноте. Она ожидала насмешки. Ждала, что он станет вдвое чаще упоминать ее титул, но он удивил ее. Девон. Да, когда-то она называла его Девоном, и это казалось ей удивительно правильным. Прекрасно. Она снова станет звать его так.

– Девон, что именно произошло с вами сегодня вечером? Откуда этот кровоподтек?

Он оперся руками на диван позади себя, вытянул ноги, задев ее, и Лили заерзала. Этот человек совершенно неприличен. Но она не позволила бы ему заметить, что его выходки волнуют ее.

– Подробности излишни, – ответил он. – Я просто увидел, что совершается несправедливость, и решил исправить положение.

– Не заботясь о собственной безопасности?

– Наоборот, я всегда крайне забочусь о своей безопасности.

– Кровоподтек у вас на лице это опровергает.

Девон приложил два пальца к подбородку.

– Похоже, он еще немного кровоточит.

Взгляд Лили метнулся к его лицу.

– Ох! – Порывшись в сумочке, она вытащила носовой платок, быстро двинулась к дивану, прижала батистовый квадратик к подбородку Девона и внимательно всмотрелась в него. – У вас голова болит? Головокружение? Тошнота?

Девон тихо хмыкнул.

– Кто бы мог подумать, что вы такая заботливая нянька? И ваш озабоченный вид наводит меня на мысль, что вас это действительно, осмелюсь сказать, волнует.

Лили отдернула руку от его лица.

– Не обольщайтесь. Я просто не могу видеть, когда кто-то страдает. – Она опустила голову, чтобы скрыть румянец. – Именно поэтому я подбираю бездомных собак. И Энни такая же.

Теплые пальцы Девона скользнули по ее кисти. Подняв ее руку, он снова прижал носовой платок к своему подбородку.

– Сделайте одолжение, окажите помощь. Целая вечность прошла с тех пор, когда кого-то волновали мои раны.

Лили сосредоточила взгляд на его подбородке, отказываясь смотреть ему в глаза. Она промокнула кровь и в сумраке всматривалась в кровоподтек, пытаясь не обращать внимания на то, как приятно пахнет от Девона.

– Похоже, кровь остановилась, – сказала она после нескольких минут тщательного осмотра. – Конечно, я не могу утверждать это из-за отсутствия света. Позвольте, я зажгу лампу. – Она попыталась встать, но теплая рука Девона потянула ее на диван.

Он изучал ее губы.

– Не делайте этого.

– Почему? – Лили сглотнула, пытаясь увлажнить вдруг пересохший рот.

– Я в порядке.

– Вы точно… – У нее пресекся голос. Лили закрыла глаза, дрожь пробежала по ее телу. – Уверены?

– Мм…

Лили судорожно втянула воздух, повернулась к креслу, но было уже поздно. Рука Девона гладила ее щеку. Кружение его шершавых пальцев по ее нежной коже, его прикосновения, дурманящий запах легкого одеколона и что-то еще, что подчеркивало в нем сильное мужское начало, сразили Лили. Ее губы приоткрылись словно по собственной воле, и Девон, не теряя времени даром, запрокинул ее голову и наклонился к ее губам, дразня своей медлительностью. Когда их языки встретились, волна вожделения захлестнула Лили.

Он взял ее лицо в свои ладони. Шершавые подушечки больших пальцев гладили ее скулы. Губы Лили нерешительно касались его губ, жаркого и влажного, и это заставило ее вздрогнуть. Одной рукой Девон обхватил ее, быстро развернул к себе и откинулся на подлокотник дивана. Она оказалась сверху. Ее легкие юбки разметались вокруг его ног, грудь упиралась в его торс, губы были прикованы к его губам.

Лили знала, что это неправильно, неприлично, в голове вертелось множество веских доводов, но ее это не волновало. Да, леди Хатауэй и еще бог знает кто могут явиться в любой момент и застать их вместе. Ничего хорошего из этого выйти не могло, но в этот момент имели значение его настойчивые губы, мускулистое тело и обещание большего. О Боже, что происходит с ней, когда целует ее шею!

Теперь, когда Лили основательно расположилась на нем, Девон позволил своим рукам блуждать по ее плечам, спине, бедрам. Он крепче притянул ее к себе и упивался слабым стоном, слетевшим с ее розовых губ. Он покрыл поцелуями ее висок, лоб, щеку, шею. Наконец его губы вернулись к ее губам. Их языки сплетались, потом Девон шепнул ей на ухо:

– Лили, я хочу тебя.

В ответ она ухватилась за его рубашку и потянула к себе, не отрываясь от его губ. Девон недоумевал, кто научил ее так целоваться. Не может быть, что этот престарелый фат, ее муж. Медфорд? Он готов был убить Медфорда.

Этой женщине нужно писать памфлеты о том, как свести мужчину с ума одним поцелуем. Ее губы скользили по его щеке, виску, уху.

О Господи! Она взяла в рот мочку его уха и посасывала, доводя до безумия. Девон не мог припомнить, когда в последний раз сходил с ума от желания. Он мечтал сорвать с Лили одежды, уложить в постель и доставить ей удовольствие.

Лили застонала у его губ, и Девон знал, что должен остановиться, или он возьмет ее. Здесь. На диване. Во время званого обеда у Хатауэев. Не то чтобы он этого не хотел, черт побери, и не то чтобы она противилась. Но он не мог сделать этого. Лили подобного не заслуживала. Он должен помнить свой план. Заставить ее желать его. Умирать от желания. Он возьмет ее там, где захочет. И он мог заставить ее желать его еще больше. Нет, сейчас не время и не место добиваться реванша.

Усилием воли Девон оторвался от губ Лили и прижался лбом к ее лбу. Их дыхание смешалось.

– Приходи ко мне на обед завтра вечером, Лили, – прошептал он.

Глаза Лили все еще были закрыты. Она явно блуждала в тумане вожделения. Потом медленно заморгала.

– Что?..

– На обед. Ко мне домой. Завтра вечером.

Она чуть отстранилась и тряхнула головой, словно чтобы очнуться.

– Я не могу.

Его палец скользил по ее скуле.

– Почему?

И тут Лили толкнула его в грудь изо всех сил и отскочила. Оказавшись на расстоянии вытянутой руки, она перевела дух и настороженно посмотрела на него.

– И речи быть не может. Это совершенно неприемлемо.

– Неприемлемо? Но никто не узнает. Уверяю, мои слуги крайне сдержанны. Кроме того, ты больше не невинная барышня.

Она откашлялась, выпрямилась и двинулась к двери.

– Нет, нет и нет. Отдаю должное вашей доблестной попытке соблазнить меня, милорд. Но тем не менее вы проиграли. – Лили расправила плечи и провела руками по юбке, приводя одежду в порядок. – Теперь я должна вернуться к леди Хатауэй и другим дамам. Уверена, что они меня ищут. Приятного вечера, лорд Колтон. – Не дав ему возможности сказать хоть слово, она шагнула к двери.

– Лили, подожди. Я должен тебе кое-что сказать…

Она не остановилась.

– Нет, – буркнула Лили, выскользнула за дверь и решительно закрыла ее за собой.

Девон перевел дух. Лили испугалась. Испугалась его. И без сомнения, взволнованна поцелуем. И ей это совсем не нравится. Он снова раскинулся на диване, положив руки под голову, желая, чтобы его разгоряченное тело остыло.

Лили отчаянно нужно испытать потрясение. А он не собирался этому способствовать.

Пока.