Текст книги "О Москве и окрестностях в стиле odinmirage. На запад Москвы и Подмосковья"

В период Великой Отечественной войны лошади с Центрального Московского ипподрома были эвакуированы в другие города. На территории ипподрома находились позиции зенитчиков, охранявших небо Москвы от вражеских налётов, а на дорожках проходили подготовку пехотные части. Около 100 сотрудников Центрального Московского ипподрома ушли на фронт добровольцами.

В 1949 году Центральный Московский ипподром пережил большой пожар. В 1951—1955 годах здание ипподрома было восстановлено архитекторами И. В. Жолтовским (руководитель проекта), П. И. Скоканом и В. Л. Воскресенским в стиле сталинской и палладианской архитектуры.

Для Жолтовского Московский ипподром оказался последним в жизни и одним из самых масштабных проектов. У главного здания имеется одна, но очень изящная башенка в левой его части и мощный восьмиколонный портик в правой части. Таким образом, фасад получил два акцента – башню слева и портик с колоннадой под треугольным фронтоном справа. Так архитектор соединил образы двух главных памятников Москвы – Кремля и Большого театра. Замечательные конные скульптуры по-прежнему венчают здание, они не пострадали в пожаре и были перенесены со старого строения. Трибуны на внутренней стороне выросли в два раза – с двух ярусов до четырёх.

При проведении реконструкции ипподрома Жолтовский учитывал параметры Ленинградского проспекта и Беговой улицы. Интересно, что в архитектурном решении ипподрома используется как форма базилики, так и пентаграмма (звезда Соломона, заклинающая духов и демонов). Возможно, это отражает возвращение Жолтовского к памяти об его связях со старообрядцами Рябушинскими (Елена Рябушинская была его первой женой).

Для того чтобы ощутить атмосферу тех и последующих советских лет вокруг ипподрома, процитируем пару описаний: «Пока государство по проекту архитектора Жолтовского возводило новые трибуны ипподрома, страдавшие без тотализатора «тотошники» регулярно приезжали на Беговую и устраивали «приз Трамвая». То есть ставили на то, в каком порядке будут приходить на станцию трамваи. Как-то один из игроков сорвал банк в 8000 рублей. Правда, потом выяснилось, что «заезд» был «заказным», а ушлый малый просто сговорился с диспетчером ближайшего трамвайного парка, и тот выпустил вагоны на линию в том порядке, какой был ему нужен. Его побили, деньги отобрали, но от дальнейших участий в пари не отстранили.

Постоянными гостями нового ипподрома стали Царёв, Старостин, Броневой, Аксёнов, Гладилин, Арканов… Здесь доживал свои дни Василий Сталин. Нечастым, но почётным гостем был Леонид Брежнев. Этому демократичному правителю везло гораздо меньше, чем его предшественникам. То ли климат оттепели так действовал, то ли администрация заведения совсем «потеряла нюх», но, как рассказывают люди, Леонид Ильич лишь один раз выиграл по-крупному: три рубля на рубль. В основном он проигрывал, но к проигрышам относился довольно стоически и даже шутил насчёт того, что лошади его не любят.

В семидесятых годах на 40-копеечных трибунах (были ещё 20-копеечные и 80-копеечные) можно было запросто встретить закадычную «двоицу» – Державина и Ширвиндта. Говорят, что Ширвиндт как-то раз чуть не стал почти миллионером: хотел поставить на одну лошадь, но Державин уговорил поставить на другую. Если бы не послушал, выиграл бы 26 000 рублей. Две «волги». После этого случая почти месяц артисты приезжали на ипподром порознь».

С 1 июля 2012 года на Центральном Московском ипподроме возобновил работу легальный тотализатор. Ставку в нём может сделать любой совершеннолетний посетитель. Необходимо взять с собой паспорт, пройти бесплатную регистрацию и получить карточку участника пари, а после испытать удачу в любом виде пари: от «одинара» до «шести побед».

Против тотализатора выступали в прошлом неоднократно, в том числе адвокат Ф. Н. Плевако, писатель В. А. Гиляровский. Но с некоторыми перерывами он всё же дожил до наших дней. В послевоенные советские времена тотализатор был настолько доходен, что на вырученные деньги профинансировали одну из реставраций Большого театра, ремонт Боткинской больницы и постройку домов-башен, до сих пор окружающих ипподром.

Прибыль от тотализатора на Центральном Московском ипподроме, за исключением расходов на его функционирование, направляется на поддержку и развитие коневодства.

В настоящее время Центральный Московский ипподром всё так же является крупнейшим испытательным полигоном для селекционно-племенной работы в коневодстве, сочетая в себе функции двух ипподромов: рысистого и скакового. Испытания проводятся круглый год. В любую погоду и при любых обстоятельствах каждое воскресенье на беговую дорожку выходят рысаки, а летом, с мая по сентябрь, каждые выходные зрители могут увидеть испытания скаковых лошадей чистокровной верховой и арабской пород. Лучшие представители рысистых и верховых пород каждый сезон борются за победу в Больших Всероссийских призах (Дерби). Проводятся мероприятия, приуроченные к важным датам и праздникам: Дню защитника Отечества, 8 Марта, Дню Победы и так далее.

Скачки на ипподроме

Всего ипподром вместе с летними конюшнями вмещает до 1 000 лошадей, причём не все живут здесь постоянно: на зиму остаются только рысаки, остальных лошадей развозят на конные заводы. Лошади, участвующие в бегах и скачках, принадлежат в основном частным владельцам. Интересен также факт, что лошади не выносят укусов насекомых, поэтому вся территория ипподрома обрабатывается специальными средствами, что на руку жителям окрестных домов, избавленных таким образом от комаров и ос.

На ипподроме расположено около 40 конюшен, где располагаются как рысистые отделения, так и скаковые, а также несколько конных школ и клубов. Строения оборудованы множеством левад и водилок для лошадей. На территории также имеются несколько манежей и плацев, лазарет и карантинное отделение. Что касается технического оснащения, на Центральном Московском ипподроме есть вся необходимая техника для обслуживания территории и дорожек: стартовые боксы, фотофиниш и другое.

Не успела в голове Евгения промелькнуть эта объёмная информация, как он уже проехал ТТК и увидел справа футуристические очертания стадиона. Это переключило его внимание на другие интересные местные достопримечательности.

Глава 3. Петровский парк и Путевой дворец

Петровский Путевой дворец и парк

Вот на Ленинградке справа видно здание «ВТБ-Арена» (бывший стадион «Динамо»), а за ним дальше впереди Петровский парк и великолепный комплекс Петровского путевого дворца. Дальше уже слева издалека виднеется шпиль высотки «Триумф-Палас», напротив которого находится Чапаевский парк со скульптурами известных советских авиаконструкторов. Ранее перед ними с этой же левой стороны по ходу движения тянется Ходынское поле и многочисленные спортивные сооружения преимущественно знаменитого спортивного клуба ЦСКА. Далее станция метро Сокол, за ней удивительная Всехсвятская церковь. Дальше за улицей Алабяна по левой же стороне уже Волоколамского шоссе в глубине расположен уникальный посёлок Сокол или, как его ещё называют, посёлок Художников. После переезда по Волоколамскому шоссе через Малое кольцо Московской железной дороги, а потом почти сразу через железную дорогу Рижского направления справа начинается огромный парк Покровское-Стрешнево. Здесь, если поехать немного правее по дублёру Волоколамского шоссе, то справа минуешь церковь Покрова Пресвятой Богородицы и окружённую внушительным и красивым старым забором старинную усадьбу Покровское-Стрешнево. Перед въездом в тоннель под Водоканалом надо держаться правее, чтобы выехать сразу на улицу Свободы, первый поворот с которой направо ведёт к улице Большая Набережная. Здесь, недалеко от пешеходного мостика над шлюзом №7, находится заветный дом, куда он и стремится.

Петровский Путевой дворец в прошлом

Натренированный и хорошо развитый мозг Евгения выдавал привычно большие порции информации о тех местах, которые он проезжал. Воспользуемся и мы в очередной раз его памятью и знаниями.

Начнём с весьма символичного факта – эта третья книга, как и первая книга «О Москве в стиле odinmirage», начинается от Белорусского вокзала (Евгений купил кольца в непосредственной близости от площади Тверская застава и Белорусского вокзала). Только в первой книге путешествие шло не на запад, как в нашем случае, а на восток к центру города, к Кремлю. При этом в первой главе первой книги описано, что Белорусский вокзал (тогда его называли Смоленский, позже Брестский) изначально планировали создать против Петровского парка (в районе современного Динамо), но затем перенесли ближе к центру и определили место строительства у Тверской заставы.

Интересно, что «вокзал», а вернее «воксал», как тогда это называли, в Петровском парке всё же появился в 1830-х годах. Но это был не тот вокзал, который принимает и отправляет поезда. Это было пришедшее из Англии садово-парковое «увеселение». Этакий прообраз «All inclusive» того времени, представляющий собой деревянное здание с галереями для общественного отдыха, где посетителей за пять рублей ждали театральные представления, танцы, рестораны с ужинами, концерты, балы, игры, бильярды, читальни и даже фейерверки.

Это увеселительное заведение в 1837 году было создано усилиями начальника Московской комиссии по строениям сенатора А. А. Башилова, которому поручили согласно воле императора Николая I заведовать строительством «дач» и необходимой инфраструктуры в Петровском парке. Впоследствии по его фамилии были названы и называются так до сих пор местные Башиловские улицы.

Указ императора Николая I о раздаче земель от Тверской заставы до Петровского парка для загородных дач был выпущен в 1836 году. Распоряжение Императора содержало требование, чтобы домики имели хороший архитектурный вид и стояли фасадом на дорогу. Фасады следовало предварительно утверждать в Комиссии для строений.

В результате были разработаны типовые проекты и построены дачные домики Петровского парка, причём в самых разных вариантах, от готики до мавританского стиля. Дачи в Петровском парке стали самыми модными в старой Москве, нечто вроде современного Рублёво-Успенского шоссе. Здесь находились дачи писателя М. Загоскина, актёра Михаила Щепкина, дачи князей Щербатовых, Трубецких, Апраксиных, Барятинских, Голицыных, Волконских, Оболенских, Толстых, Талызиных и Нарышкиных.

Вид на Петровский Путевой дворец из Петровского парка

Вид на Петровский Путевой дворец со стороны Ленинградского проспекта

Стоит отметить, что слово «дача» возникло ещё раньше, во времена Петра I, когда он приказал выделить («дать») под Петергофом земли для застройки, облагораживающей парадную дворцовую местность. Таким образом, понятие «дача» сформировалось давно и имело в виду вовсе не простенькие домики и шесть соток, а более интересные и продвинутые варианты землепользования и частной застройки.

Если говорить об истории Петровского парка и земель, на которых он был создан, то она тянется вглубь веков. После 1678 года около этих земель, принадлежащих Высоко-Петровскому монастырю, появляется село Петровское-Зыково, когда дед Петра I боярин Кирилл Полуэктович Нарышкин купил у князя Прозоровского соседнее село Семчино и оно стало именоваться Петровским (будущее Петровско-Разумовское). После стрелецкого бунта 1682 года в нём была возведена вотчинная церковь во имя святых апостолов Петра и Павла в честь тезоименитства внука хозяина, царевича Петра, которая и дала имя новому угодью Нарышкиных – селу Петровскому.

С парком разобрались, а что с дворцом?

Петровский Путевой дворец, главный вход

А то, что парк был устроен в первой половине XIX века вокруг уже выстроенного ранее Петровского путевого дворца. Он предназначался для последней перед Москвой остановки и отдыха царского поезда, следующего из Санкт-Петербурга для разных торжественных мероприятий. Прежде деревянные путевые дворцы стояли в селе Всехсвятском, в районе современного Сокола, но со временем возникла насущная потребность в новом сооружении вместо обветшавших старых.

Место для строительства нового дворца присмотрела императрица Екатерина II, когда прибыла на празднования в честь заключения победоносного Кючук-Кайнарджийского мира с Турцией, организованные на соседнем Ходынском поле. Довольная прошедшими торжествами, она заказала постройку каменного дворца, имеющего архитектурные формы, схожие с павильонами, построенными Казаковым к вышеуказанным торжествам. Дворец был выстроен к 1783 году, имел два флигеля в виде крепостных стен с башнями в модном готическо-мавританском стиле. Как выразился о нём писатель М. Загоскин, это было «прекрасное здание мавританской архитектуры, переделанной на европейские нравы».

Остановка в Петровском дворце стала традицией и не прекращалась даже тогда, когда появилась железная дорога, связавшая два главных города Российской империи. Первым государем, остановившемся в этом дворце перед коронацией, был Павел I, полюбивший устраивать здесь военные смотры и парады. За ним последовали Александр I и Николай I.

О роли последнего по отношению к Петровскому парку уже сказано выше. Добавим лишь факт о том, что после Наполеона дворец пребывал в запустении. Захватчики изуродовали прилегающую территорию и подожгли сам дворец так, что его купол обрушился. Власти в Москве обратили внимание на печальное состояние здания только к коронации нового государя. Осмотрев дворец лично, Николай I приказал указом от 1827 года его восстановить и устроить здесь роскошный регулярный парк – московский Версаль для гуляний.

После революции Петровский Дворец был передан Военно-воздушной инженерной академии им. Н. Е. Жуковского (в 1923 году) и получил новое имя – «Дворец красной авиации», как говорят, придуманное лично Троцким. Дачи были ликвидированы как атрибут «старого мира». Парк привели в порядок, но, поскольку здоровых и крепких деревьев в нём почти не осталось, то большую его часть вырубили под строительство стадиона «Динамо». Оставшаяся и сохранившаяся до наших дней часть парка – маленький скверик, по сравнению с тем, что было раньше.

Храм Благовещения Пресвятой Богородицы в Петровском парке

Но это не все плохие изменения и события, связанные с этим местом!

На парк в те времена легла мрачная и трагическая тень места для казней. Здесь проходили чекистские расстрелы, особенно после объявления красного террора в сентябре 1918 года. Выбор места объяснялся удалённым от массового заселения, окраинным расположением парка в те времена. Именно здесь был расстрелян новомученик, протоиерей Иоанн Восторгов, последний настоятель собора Покрова на Рву на Красной площади, причисленный к лику святых на Юбилейном Соборе. Здесь же были казнены бывший министр внутренних дел Н. А. Маклаков, бывший председатель Государственного Совета России И. Г. Щегловитов, бывший министр А. Н. Хвостов и сенатор И. И. Белецкий.

В постперестроечные времена произошли очередные изменения. В 1991 году Военно-воздушная инженерная академия освободила здание дворца. С 1997 года он перешёл в ведение администрации города. В 1998 году «Дворцу Красной авиации» было возвращено прежнее название – Петровский путевой дворец. С этого же года во дворце проводили реставрационные работы. В 2011 году на втором этаже и флигелях дворца расположился гостиничный комплекс, а первый этаж был передан музею. В настоящее время дворец также является официальным Домом приёмов правительства Москвы.

Глава 4. Сокол (Посёлок художников)

Евгений уверенно лавировал в потоке автомобилей, движущихся по Ленинградскому проспекту, подъезжая к съезду в туннель на Волоколамское шоссе. Несмотря на интенсивность движения, он не только успевал уверенно держать скорость и контролировать дорожную ситуацию, но и продолжал прокручивать мысленно свой информационный калейдоскоп об окружающих интересных местах. В настоящий момент в его голове начала формироваться крайне интересная информационная картинка города-сада (Посёлка Художников), который был создан в 20-е годы прошлого века и сохранился до наших времён в треугольнике между Волоколамским шоссе, улицами Алабяна и Панфилова.

Улица Шишкина посёлка Сокол

На самом деле, официальное название посёлка – «Сокол», по нему названа и станция метро, и весь местный район, а неофициально его называют «Посёлок Художников». Это уникальное место на Северо-Западе Москвы с неподражаемой атмосферой. Что-то подобное ощущается в Троице-Лыково, среди узких улочек и частных деревенских домов, прижатых к Москве-реке многоэтажками Строгино.

В марте 2023 года посёлку «Сокол», задуманному как город-сад, исполнилось 100 лет. За последние тридцать лет он сильно изменился, но сохранил и деревянные заборы, и сады, и особую атмосферу.

В далёком прошлом это было место проживания многочисленных переселенцев из Грузии, бежавших от нападений Персидского шаха в соседнюю единоверную Россию. Находящийся по соседству со станцией метро «Сокол» красивый храм Всех Святых был построен именно в те времена по инициативе имеретинской царевны, и долгое время в нём вели богослужения только на грузинском языке. Русские службы начались в конце XVIII века. Тогда же местное село было переименовано во Всехсвятское по имени новой церкви. Раньше оно называлось Святые Отцы. Церковь сохранилась до наших дней, пользуясь большой популярностью у местных жителей, у москвичей из других районов, а также у гостей города.

Один из типичных домов посёлка Сокол

На этом доме вверху видна дата его постройки – 1929 год

После революции было решено создать в городах страны ряд уникальных посёлков из частных домов по принципу малого «города-сада». В качестве одного из мест для возведения такого посёлка были выбраны окрестности села Всехсвятского в Москве.

Намерения по созданию подобного или подобных посёлков в мире существовали и были популярны ещё задолго до этого. Они были вызваны идеями социолога-утописта Эбенезера Говарда, написавшего книгу «Города-сады будущего», в которой предлагалось распространять максимально высокое качество жизни за счёт создания посёлков на 32 тысячи человек с низкоэтажной застройкой и своими приусадебными участками земли.

«Свободные дары природы – чистый воздух, солнечный свет, простор для работы и отдыха – должны быть использованы так, чтобы в них не ощущалось недостатка. Средства современной науки должны восполнять природу так, чтобы жизнь стала источником непрерывной радости и наслаждения», – писал в своей книге англичанин Э. Говард в то самое время, когда Лондон считался самым перенаселённым и малокомфортным для проживания городом мира. Одной из главных проблем столицы Великобритании в те времена был дым, образованный от сжигания угля на фабриках и заводах. В 1800 году потребление угля составляло 10 млн тонн в год, из-за чего город получил название «Большой дым».

Согласно идее Говарда, город будущего должен был соединить в себе лучшие черты больших городов и небольших населённых пунктов. Чтобы ответить на вопрос о том, куда охотно пойдут люди, Говард сформулировал понятие «магнита».

«Магнит» города притягивал жителей рабочими местами и высокой зарплатой, а также развитой инфраструктурой. Но вместе с плюсами у городов были и минусы: плохая экология, перенаселение. «Магнит» деревни заключался в чистоте, невысокой плотности населения и недорогой аренде земли. Обратная сторона – низкие доходы и отсутствие возможностей для досуга. Говард считал, что, объединив «магниты», можно создать новый тип населённого пункта – город-сад, в котором город и деревня будут дополнять друг друга.

Типичный для посёлка забор в виде невысокого

и просматриваемого штакетника

Идеи социалиста-утописта были с интересом восприняты и в Советской России, искавшей разные пути и способы для демонстрации быстрых практических успехов в реализации социалистических идей равных возможностей для всех людей на пути к благополучию и процветанию. Кроме того, страна после Первой Мировой и Гражданской войн остро нуждалась в жилье. Это и было главным объективным стимулом для создания так называемых «городов-садов» за счёт самих граждан, в отличие от указанной выше идеологической подоплёки.

8 августа 1921 года В. И. Ленин подписал декрет о кооперативном жилищном строительстве. В Москве к этому времени под руководством архитекторов И. Жолтовского и А. Щусева велась разработка генерального плана развития города под названием «Новая Москва». Одним из элементов плана должны были стать несколько кооперативных посёлков.

Кооперативное товарищество «Сокол» было создано в марте 1923 года. В него вошли люди небедные. Первыми застройщиками стали сотрудники наркоматов, учёные, художники, архитекторы, техническая интеллигенция. Для членства в кооперативе предусматривались значительные денежные взносы: 10,5 золотых червонца вступительных, 30 – при выделении участка и 20 – при начале строительства коттеджа. Стоимость каждого коттеджа составляла около 600 золотых червонцев. Часть паёв на более приемлемых с финансовой точки зрения условиях предназначалась для рабочих в строящихся здесь же нескольких многоквартирных домах. Закреплялся также срок пользования жилплощадью: 35 лет – без изъятия жилья и уплотнения его. Норма эта в итоге так и не была полностью выдержана – были и изъятия, и уплотнения.

Первоначальный план посёлка «Сокол» был разработан Н. В. Марковниковым по Гипподамовой системе, предполагающей одинаковые квадратные кварталы, созданные несколькими улицами, пересекающимися под прямыми углами. Но позднее к работе над планом присоединился В. А. Веснин, и совместно ими было решено отдать предпочтение свободной планировке.

Важное значение придавалось восприятию окружающей среды. Эта концепция была разработана философом П. А. Флоренским и художником-графиком В. А. Фаворским. В частности, на разных улицах посёлка планировалось, что и было в результате осуществлено, высадить разные породы деревьев.

Строился посёлок десять лет. В проектировании улиц и домов посёлка, помимо Марковникова и братьев Весниных, участвовали выдающиеся русские зодчие А. Щусев, Н. Дюрнбаум, Н. Колли, И. Кондаков, А. Семилетов, а также художники-графики В. Фаворский (упомянутый выше), Н. Купреянов, П. Павлинов, Л. Бруни, живописцы К. Истомин, П. Кончаловский, скульптор И. Ефимов.

Улица Поленова в посёлке Сокол

Всего предполагалось построить 320 домов. Но осуществить удалось только половину из задуманного. В начале 1930-х годов у посёлка изымают половину арендованной им земли – под строительство многоэтажных домов.

Тем не менее в результате появился красивый и комфортный посёлок с не менее интересным названием – «Сокол». Есть три версии наименования посёлка, любая из которых может претендовать на истину. Первая – строить его сначала собирались в Сокольниках, но там что-то оказалось не так с местом, а эмблема кооператива – сокол, который держит в когтях домик, – уже была готова, и менять её не стали, использовав в новом месте для стройки у села Всехсвятское. По второй версии, имя «Сокол» произошло от названия строительного инструмента «сокол штукатурный». Третья версия утверждает, что посёлок назвали по фамилии известного в те годы агронома и животновода А. Сокола, который жил по соседству и разводил в своём дворе породистых свиней. Как правило, при рассказах об этом уникальном месте стараются всё же придерживаться первой версии.

По посёлку назвали впоследствии и станцию метро «Сокол», которую изначально предлагалось назвать иначе: сначала «Всехсвятская» по одноименному селу Всехсвятскому (отказались от этого названия, видимо, из-за аполитичных для того времени ассоциаций с Церковью Всех Святых поблизости), позже «Посёлок Сокол». Оба этих названия сохранились в архивных документах. Но в результате оставили название из одного слова – «Сокол», которое хорошо прижилось и как название станции метро, и как наименование всего окружающего района, включающего и посёлок-сад.

Станцию метро открыли 11 сентября 1938 года, причём по первому утвержденному плану её не должно было быть. Конечной по проекту была станция «Аэропорт». Но у развилки Ленинградского и Волоколамского шоссе построили депо. Логичным образом рядом появилась незапланированная станция «Сокол», ставшая тогда конечной. Когда её открыли, существовал только один вестибюль – восточный с фонтаном. По обе стороны от него стояли деревянные дома села Всехсвятского. Кирпичные девятиэтажки появились здесь через 20 с лишним лет после этого.

Возвращаясь к посёлку-саду «Сокол», стоит подробнее остановиться на градостроительной задумке его архитекторов, которая заслуживает особого внимания не только профессионалов и знатоков, но и обычных людей, любящих красоту и ценящих всё, что сделано с безупречным вкусом. В разнообразной литературе о Москве и, соответственно, в интернете много описаний посёлка, так как он привычно привлекает к себе внимание многих людей. Некоторые, наиболее яркие из них приведены ниже:

«В пространственных решениях посёлка Сокол использованы дерзновенные, поистине новаторские идеи выдающегося русского философа П. Флоренского и художника-графика В. Фаворского. Здесь и ломанная улица (ощущение её удлиненности). Так, самая широкая улица в посёлке, улица Поленова (сорок метров), проходя через главную площадь, «ломается» под углом в сорок пять градусов, оттого и воспринимается как бесконечная.

Здесь и членение улицы-линии на равные отрезки (поперечными заборами), опять-таки она визуально удлиняется. Здесь и «лестница Микеланджело»: сужение улицы. Улица как бы удлиняется в перспективе. Эффект усиливается размещением в конце её сада: она как бы растворяется в зелени. Но если взглянуть на улицу с другого конца, она, на удивление, покажется короткой.

Здесь и «выпадание» из общего рисунка перекрёстка углового дома (проваливание его вглубь участка), благодаря чему встречная улица кажется длиннее. Удлинению пространства (взгляд скользит мимо) способствуют и безоконные торцы некоторых домов.

Особое внимание – поворотной улице. Для усиления ощущения поворота дома стоят под углом к ней, а фасады состоят из трёх разновеликих секций. Громоздкий дом как бы вращается.

Все эти хитрости преследовали одну цель: на небольшой территории, которую занимает посёлок (20 гектаров), создать впечатление его огромности, пространственного величия».

На углу улиц Поленова и Сурикова в посёлке Сокол

Первоначально улицы посёлка назывались просто и незатейливо: Большая, Школьная, Телефонная, Уютная, Столовая. Новые названия (исключительно – по именам художников) появились позже, когда посёлок уже заселялся. Топонимику их разработал один из застройщиков, художник-график, профессор ВХУТЕМАСа (Высших художественно-технических мастерских) П. Павлинов. Благодаря ему в 1928 году улицы посёлка были названы в честь русских художников: Левитана, Сурикова, Поленова, Врубеля, Кипренского, Шишкина, Верещагина, Саврасова, а посёлок «Сокол» стал известен также как «Посёлок художников».

В доме Павлинова в посёлке часто собирались его друзья, коллеги по ВХУТЕМАСу П. Флоренский, В. Фаворский, И. Ефимов, Н. Купреянов, К. Истомин, Л. Бруни. Часто наезжали скульпторы И. Шадр, П. Коненков, архитектор И. Жолтовский. Целая плеяда в будущем ведущих русских художников – Кукрыниксы (коллективный псевдоним, под которым творила команда художников Михаила Куприянова, Порфирия Крылова и Николая Соколова), Ю. Пименов, В. Цигаль, Л. Кербель, Ю. Коровин, К. Дорохов и другие – получили здесь, в атмосфере красоты и гармонии, первые уроки художественности.

Отдельно стоит рассказать о самих домах-коттеджах посёлка. Это и рубленные избы с широкими свесами, и избы-башни (образ сибирских казачьих крепостей), и каркасно-засыпные, подобно английским коттеджам, и кирпичные дома с мансардами по образцу немецких особняков.

Типичный дом – односемейный: мансарда, как правило, четыре жилые комнаты (хотя число комнат варьируется), гостиная, кухня и большая терраса с выходом в сад. Крыша высокая, двускатная. Внешний вид домов украшен эркерами, балконами, оконными фонарями. Двух похожих домов найти было невозможно. Застройщиками были люди разных кругов и классов, поэтому при проектировании коттеджей учитывалась и их стоимость.

Не все те дома удалось сохранить. Кое-где появились в новые постсоветские времена современные огромные особняки на месте тех уникальных домов. Главное «достоинство» новых особняков – громкое заявление о богатстве хозяев. Архитектурные же их достоинства, как правило, сильно проигрывают кичливости владельцев. Но, к счастью, очень многие дома всё же сохранились, а некоторые поддерживаются в идеальном состоянии, и хозяева, наоборот, стараются не только сохранить их, но и подчеркнуть принадлежность своих домов к периоду начала застройки знаменитого посёлка.

Всехсвятская церковь у метро Сокол

В 1937 году правительственным постановлением в стране было свёрнуто кооперативное жилищное строительство, а уже имеющиеся строения переданы в собственность государства в лице местных органов власти. Такая же участь постигла и посёлок «Сокол» со всем жилым и нежилым фондом, перешедшим в собственность Моссовета.

Коснулись посёлка и репрессии. Многие проживавшие в нём выдающиеся учёные и профсоюзные деятели были арестованы. Старожилы вспоминают или передают из поколения в поколение рассказы о случаях перепланировки (уплотнения) коттеджей, когда их практически приспосабливали под коммуналки или подобия общежитий.

В начале 1950-х годов посёлок вообще оказался на грани сноса. По соседству развернулась стройка, поглотившая территорию лётного поля Центрального аэропорта до самой Песчаной улицы (теперь улица Алабяна). Популярна легенда, что посёлок спас тогда Сталин, высказавшись во время посещения стройки якобы против сноса посёлка.

В октябре 1958 года появилось распоряжение исполкома Моссовета о предоставлении части земли посёлка (естественно, со сносом ряда коттеджей) Управлению делами ЦК КПСС. Четыре года длилось противостояние соколян с городскими властями, в результате которого распоряжение было отменено.

Успокаиваться не приходилось, «Сокол» был лакомым кусочком для многих, и на его территорию постоянно покушались. В кабинетах уже зрел план сноса 54 коттеджей (из 119). Определён был даже дом для отселения жильцов. Но желающих покинуть посёлок-сад не нашлось. Напротив, соколяне все как один стали на защиту своего посёлка. К их голосу – не допустить разрушения посёлка как единого градостроительного и архитектурного комплекса – присоединились Министерство культуры, Всероссийское общество охраны памятников истории и культуры, союзы архитекторов, художников, ряд других организаций. Целостность посёлка снова удалось отстоять. Более того, удалось добиться решения Мосгорисполкома о придании посёлку как уникальному архитектурно-градостроительному комплексу статуса памятника градостроительства.