Текст книги "Тупик либерализма. Как начинаются войны"

«Призрак коммунизма»

Судя по положению вещей, скоро наступит кризис. Изо дня в день нарастает ропот недовольства. Народ желает мира. Большевизм повсюду завоевывает новые позиции. Только что поддалась Венгрия. Мы сидим на пороховом погребе, и в один прекрасный день какая-нибудь искра взорвет его… Если бы мир не был в таком состоянии неопределенности, я не возражал против того, чтобы переговоры продолжались так неторопливо, как они протекали до сих пор. Но в нынешней обстановке каждый новый день означает новый риск.

Хауз{397}397
  Дневник Хауза, 22 марта 1919 г. (Хауз…, т. 2, с. 634)


[Закрыть]

Союзники, наверно, еще долго делили бы доставшуюся им «добычу», но работу конференции подстегивал, по словам будущего президента США Г. Гувера, «призрак большевистской России почти ежедневно бродивший по залам мирной конференции». Мнение участников конференции по этому вопросу было почти единодушным:

Госсекретарь США Р. Лансинг: «Мы должны без всякой задержки пойти на заключение мира. Если мы будем продолжать колебаться и медлить пламя большевизма перекинется на Центральную Европу и создаст серьезную угрозу разрушения нашего социального порядка»{398}398
  Язьков Е.Ф…, с. 45.


[Закрыть].

Ллойд Джордж: «Величайшая опасность в данный момент заключается, по моему мнению, в том, что Германия может связать свою судьбу с большевиками и поставить все свои материальные и интеллектуальные ресурсы, весь свой огромный организаторский талант на службу революционным фанатикам, чьей мечтой является завоевание мира для большевизма силой оружия»{399}399
  Из меморандума «Некоторые соображения для мирной конференции до того, как она окончательно сформулирует свои условия» (Меморандум из Фонтенбло). Ллойд Джордж Д. Правда о мирных договорах. Т.1. М., 1937. С. 350 (Шацилло В. К…, с. 469)


[Закрыть].

У. Черчилль: «Самая большая опасность, которую я вижу в создавшемся положении, это та, что Германия может не устоять против большевизма… Если мы хотим поступить разумно, то мы должны предложить Германии такой мир, который, будучи основан на справедливости, будет в то же время для каждого сознательного человека предпочтительней большевистской альтернативы… Мы не можем в одно и то же время и калечить Германию, и ждать, что она будет нам платить»{400}400
  Черчилль У…, с. 251–252.


[Закрыть].

«Призрак коммунизма» можно было встретить во всех крупнейших странах Европы. Во Франции в июне 1919 г. тысячи человек вышли на улицы с красными флагами, военное командование было вынуждено привести войска в боевую готовность. В Германии красные флаги завоевывали один город за другим. В Англии не прекращались демонстрации в поддержку Советской России, все популярнее становились призывы «сделать так же, как в России». В Венгрии у власти уже стояли коммунисты[43]43
  В ноябре 1918 г. Венгрия была объявлена республикой, в январе 1919 г. Карольи был всенародно избран президентом. Он был настроен на выполнение всех платежей по венгерским репарациям. Почти весь ЦК компартии Венгрии в то время сидел в тюрьме, не просуществовав как партия и двух месяцев. 20 марта глава французской миссии Викс вручил венгерскому правительству решение Антанты об отделении от Венгрии Восточной Венгрии и Закарпатской Украины с целью передачи их Румынии и Чехословакии. В ответ правительство Венгерской республики в полном составе подало в отставку. Получившие от Карольи власть социал-демократы не справившись с нею, пригласили в правительство коммунистов и фактически согласились на их диктатуру. После разгрома коммунистов к власти пришли фашисты, создав концлагеря задолго до немцев.


[Закрыть]. Италия была готова пасть, утверждал итальянский представитель Орландо: «Внутреннее политическое положение в Италии с каждым днем становилось все хуже и хуже: еще шесть месяцев войны привели бы «идеальное государство» Муссолини к революции по русскому образцу»{401}401
  Александр М…, с. 303–304.


[Закрыть].

Радикализм охватил даже социал-демократические партии. В резолюции конференции социал-демократических партий в Берне, в феврале 1919 г. говорилось: «Капиталистический класс путем эксплуатации наемных рабочих повышает свои доходы и понижает их жизненный уровень. Этой тенденции капитализма можно воспрепятствовать только путем уничтожения капиталистической системы производства».

Социал-демократические партии приглашали на женевский конгресс в июле 1920 г. лозунгом: «Конгресс созывается для решения проблем политической и экономической организации рабочего класса в целях уничтожения капиталистического способа производства и освобождения человечества путем завоевания политической власти и социализации средств производства, т. е. преобразования капиталистического строя в социалистический, коллективистский, коммунистический строй»{402}402
  Язьков Е.Ф…


[Закрыть].

И это говорили социал-демократы, которые до последнего времени неизменно выступали на стороне буржуазных партий и первыми организовывали подавление коммунистических революций[44]44
  В социал-демократических партиях Европы в то время состояло около 8 млн. членов. Кроме этого, в профсоюзах, придерживавшихся социал-демократических идей, объединившихся в Амстердамский Интернационал и не присоединившихся к нему, находилось более 26,5 млн. членов. Коммунистов же во всех коммунистических партиях капиталистических стран в 1921 г. насчитывалось всего примерно 750 тыс. человек.


[Закрыть]. Зиновьев имел основания торжественно провозглашать: «Старушка Европа с головокружительной скоростью несется навстречу революции»{403}403
  Пейн Р. Ленин. Жизнь и смерть. М.: Молодая гвардия, 2003, с. 520 (Уткин А. И. Унижение России…, с. 398)


[Закрыть].

В самой России солдаты стран-интервентов отказывались воевать. На запрос У. Черчилля о готовности английских войск к продолжению войны «ответ отовсюду пришел единообразный: войска пойдут куда угодно, но не в Россию»{404}404
  Уткин А.И. Черчилль…, с. 178.


[Закрыть]. Газета «Дейли экспресс» писала: «Страна совершенно не желает вести большую войну в России… Давайте покончим с манией величия Уинстона Черчилля, военного азартного игрока»{405}405
  Трухановский В.Г…, с. 186–187.


[Закрыть]. В войсках вспыхивали восстания, они «несли в себе элементы солидарности с Советской Россией, ибо восставшие выступали не просто с требованием более быстрой демобилизации, но и против посылки войск в Россию»{406}406
  Трухановский В.Г…, с. 178.


[Закрыть]. Мало того, войска интервентов, уже находившиеся в Советской России, быстро революционизировались и поднимали красные флаги[45]45
  Подробнее о гражданской войне и интервенции см.: В. Галин. Красное и белое. М.: Алгоритм, а также: В. Галин. Интервенция.


[Закрыть].

Идеи, которые несла Русская революция, были еще слишком аморфны, искалечены революцией и интервенцией, но они очевидно побеждали не только в России, но и во всем мире. «Большевики стали государственной и международной силой благодаря, несомненно, заразительности их идеологии…», – отмечал Н. Устрялов{407}407
  Устрялов Н…, с. 68.


[Закрыть]. Сквозь недостатки и радикализм революционной эпохи просвечивались новые социальные принципы общественного устройства, которые утверждала Русская революция и которые были востребованы народами всего мира. И их уже не мог отрицать или не признавать ни один привилегированный класс.

Но сдаваться последний не собирался, правда, заставить свои народы, своих солдат идти сражаться против Советской России он уже не мог. Выход был предложен во время Версальской конференции – Блисс считал, что нужно просто накормить Германию – «естественный барьер между Западной Европой и русским большевизмом». У. Черчилль выражался более откровенно, в письме Ллойд Джорджу от 9 апреля 1919 г. он требовал: «Следует накормить Германию и заставить ее бороться против большевизма»{408}408
  Трухановский В.Г…, с.174.


[Закрыть].

Один из бывших лидеров белого движения в России, генерал А. Деникин в те годы обращал внимание на то, что «в политических кругах Англии назревало новое течение, едва ли не наиболее грозное для судеб России: опасность большевизма, надвигающаяся на Европу и Азию, слабость противобольшевистских сил, невозможность для союзников противопоставить большевикам живую силу, невозможность для Германии выполнить условия мирного договора, не восстановив своей мощи. Отсюда как вывод – необходимость «допустить Германию и Японию покончить с большевизмом, предоставив им за это серьезные экономические выгоды в России»{409}409
  Деникин А. И. Очерки русской смуты. Вооруженные силы юга России. Заключительный период борьбы. Январь 1919 – март 1920. Минск, 2002, с. 178


[Закрыть].

Известный американский экономист Т. Веблен в 1920 г. приходил к выводу, что Версальский договор был «дипломатическим блефом, рассчитанным на то, что бы выиграть время, отвлечь внимание… на тот период, который потребуется для восстановления Германии и создания в ней реакционного режима, то есть для воздвижения бастиона против большевизма»{410}410
  Thorstein Veblen, The Economic Consequences of the Peace (1920), in Thorstein Veblen, Essays in Our Changing Order, New York: Augustus M. Kelley, 1964, p. 468 (Препарата Г., Гитлер, Inc., с. 138–139).


[Закрыть]. «Центральным и основополагающим содержанием Договора, – по мнению Веблена, – является не записанная в нем статья, согласно которой правительства западных держав объединяются ради одной цели – подавления и удушения Советской России… Можно сказать, что это та главная канва, на которой был затем написан текст договора»{411}411
  Thorstein Veblen, The Economic Consequences of the Peace (1920), in Thorstein Veblen, Essays in Our Changing Order, New York: Augustus M. Kelley, 1964, p. 462–466 (Препарата Г., Гитлер, Inc., с. 137–138).


[Закрыть].

Выводы Т. Веблена основаны на двух его книгах. Первая из них появилась в 1917 г. и была посвящена условиям создания долгого и прочного мира. Вторая книга вышла в 1920 г. как ответ на бестселлер Дж. Кейнса; в ней Веблен дал свою оценку Версальскому миру.

В книге, вышедшей в 1917 г., Веблен заявлял, что Первая мировая дала «Западу возможность избавиться от своего застарелого недуга – династического духа, каковым – из всех прочих стран Германия была поражена в патологической степени… Этот дух следовало вырвать целиком – с корнями и всеми побегами». Немецкий народ, добавлял Веблен, склонен к доброте отнюдь не меньше, чем его остальные европейские соседи, но длительное приучение его к общепринятой схеме феодальной верности старшему, придало его коллективному разуму наклонность к звериному патриотизму, каковой «несовместим с сущностью человеческого бытия»{412}412
  Thorstein Veblen, The Nature of Peace and the Terms of its Perpetuatio, New Brunswick: Transaction Books, 1998 [1917], p. 142 (Препарата Г., Гитлер, Inc., с. 135).


[Закрыть]. Однако, отмечал Т. Веблен, в 1920 г. союзники, оставив нетронутым собственность правящего класса и германский военный долг, оставляя, таким образом, в неприкосновенности и сам правящий класс Германии – хранителя реакции, «чья вина в развязывании войны не подлежит никакому сомнению»{413}413
  Thorstein Veblen, The Economic Consequences of the Peace (1920), in Thorstein Veblen, Essays in Our Changing Order, New York: Augustus M. Kelley, 1964, p. 469 (Препарата Г., Гитлер, Inc., с. 139).


[Закрыть],[46]46
  Наказания избежали и военные преступники. У. Черчилль и Ллойд Джордж требовали суда над кайзером: «Человек, ответственный за такое оскорбление человеческой расы, не может быть прощен только потому, что был коронован». 10.01.1920 Версальский договор вступил в силу, в соответствии со статьями 227–230, союзники потребовали выдачи «военных преступников», в списке которых значилось 900 имен, среди которых значились Вильгельм и Людендорф, Тирпиц (впервые применивший отравляющие газы на западном фронте) и Гельфрейх. Но военные преступники укрылись в нейтральных странах Швеции, Швейцарии, Голландии. Победители не стали настаивать на их получении.


[Закрыть].

В 1917 г. Т. Веблен заклинал государственных деятелей Запада, в случае если они одержат победу, не подвергать Германию непосильным репарациям и торговому бойкоту – не запускать традиционный механизм возбуждения национальной вражды. «Народ, подчинявшийся потерпевшим поражение правителям, – писал он, – должен рассматриваться не как побежденный враг, но как сотоварищ, переживающий незаслуженные несчастья, обрушенные на его голову истинными виновниками – его бывшими правителями»{414}414
  Thorstein Veblen, The Nature of Peace and the Terms of its Perpetuatio, New Brunswick: Transaction Books, 1998 [1917], p. 270 (Препарата Г., Гитлер, Inc., с. 136).


[Закрыть]. Однако Версальский договор, констатировал Веблен в 1920 г. постулировал прямо противоположные положения, ведущие к разорению и радикализации немецкого населения{415}415
  Thorstein Veblen, The Economic Consequences of the Peace (1920), in Thorstein Veblen, Essays in Our Changing Order, New York: Augustus M. Kelley, 1964, p. 469 (Препарата Г., Гитлер, Inc., с. 139).


[Закрыть].

Целью Версальского договора, приходил к выводу Т. Веблен в 1920 г., является новая война, война возрожденной и радикализованной Германии против Советской России.

Германия была выбрана не случайно, не одна инфекция большевизма вызывала беспокойство в правящих домах Европы. По словам У. Черчилля, через пять или шесть лет «Германия будет, по меньшей мере, вдвое больше и мощнее Франции в наземных силах… Будущее таит эту угрозу… Русская ситуация должна рассматриваться как часть общей борьбы с Германией…»{416}416
  Уткин А.И. Черчилль…, с.179–80.


[Закрыть]. «Если Россия не станет органической частью Европы, если она не станет другом союзных держав и активным партнером в Лиге Наций, – продолжал Черчилль, – тогда нельзя считать гарантированными ни мир, ни победу»{417}417
  FRUS, Paris Peace Conference, 1919. V. IV, p. 1–21 (Уткин А. И. Унижение России…, с. 391)


[Закрыть].

15 февраля 1919 г. на заседании Комитета десяти Черчилль говорил: «Германия может приступить к производству вооружений, но она начнет выполнение своих глубинных замыслов только тогда, когда между нами и нашими нынешними союзниками начнутся ссоры, чего, к сожалению, нельзя исключить в будущем… Если мы не создадим прочного мира в ближайшем будущем, Россия и Германия сумеют найти общий язык. Обе эти страны погрузились в пучину унижений, причину которых они усматривают в безрассудном противостоянии друг другу. Если же Германия и Россия объединятся, это повлечет за собой самые серьезные последствия»{418}418
  FRUS, Paris Peace Conference, 1919. V. IV, p. 120–125 (Уткин А. И. Унижение России…, с. 392–393)


[Закрыть].

У. Черчилль метался между двумя альтернативами, союз с большевистской Россией против Германии или с Германией против красной России. Ни та ни другая не обещали ничего хорошего и вели либо к доминированию Германии на континенте, либо большевизации Европы и Англии. В итоге, по мнению У. Черчилля: «Оптимальным вариантом было бы столкновение Германии и России, а главной задачей момента он считал поощрение немцев к вторжению в Россию. С примерным цинизмом он писал: «Пусть гунны убивают большевиков»{419}419
  Уткин А.И. Черчилль…, с.179–80.


[Закрыть]. Высказанная У. Черчиллем в 1919 г. мысль, станет идеологической доктриной Запада на многие десятилетия вперед.

Прошло всего немногим более десятка лет после Версаля, а политическая карта Европы приобрела «неожиданный» для творцов демократического мира вид:

Австрия – диктатура австрофашизма Э. Дольфуса (7.03.1933),

Албания – де-факто под протекторатом фашистской Италии, президент А. Зогу наделен чрезвычайными полномочиями (27.10.1925),

Болгария – фашистский переворот Бориса (9.06.1923),

Венгрия – профашистская диктатура адмирала Хорти (1.03.1920),

Ге рмания – фашистская диктатура Гитлера (30.01.1933),

Греция – фашистская диктатура И. Метаксаса (4.0.8.1936),

Испания – фашистская диктатура П. Ривера (1922–1930), фашистская диктатура Франко (с 27.02.1939),

Италия – фашистская диктатура Муссолини (28.10.1922),

Латвия – правый переворот Ульманиса (16.05.1934),

Литва – правый переворот и диктатура А. Сметоны (19.12.1926),

Польша – военный переворот Пилсудского (12.05.1926),

Португалия – военный переворот Кармоны (1910), затем Салазара,

Румыния – диктатура Кароля II (02.1938), диктатура Антонеску (4.09.1940),

Чехословакия – попытка правого переворота Гайды (1926),

Словакия – фашистский режим,

Эстония – правый переворот и диктатура К. Пяста (03.1934),

Югославия – военная диктатура Александра I (6.01.1929).

Слова Г. фон Дирксена о Германии 1930-х годов – «Милитаристы и националисты – вот кто отныне доминировал на политической сцене»{420}420
  Дирксен фон Г…, с. 259.


[Закрыть], можно было распространить почти на всю Европу[47]47
  И не только Европу: Аргентина – военно-фашистский переворот (1930), Куба – военный переворот (1933), Чили – осадное положение, усиление политических репрессий (1936), Япония – попытка военного переворота (02.1936).


[Закрыть]. Казалось только три великие державы – Англия, Франция и США оставались последним оплотом демократии. Однако в них происходили какие-то странные, неведомые раньше перемены…

Европейская социалистическая революция

Эта система, столь грубо и преступно попирающая права людей, будет неизбежно уничтожена. И надо сказать, что она не только расточительная и бездарная, но также и грабительская система. Каждый изможденный бедняк… каждый малолетний преступник… каждый человек, желудок которого сводят голодные спазмы, страдает потому, что богатства страны разграблены теми, кто ею управляет.

Джек Лондон{421}421
  Лондон Дж…, с. 519


[Закрыть]

В. Белинский был потрясен первым своим посещением Европы в 1847 г.: «Только здесь я понял ужасное значение слов пауперизм и пролетариат. В России эти слова не имеют смысла. Там бывают неурожаи и голод местами… но нет бедности… Бедность есть безвыходность из вечного страха голодной смерти. У человека здоровые руки, он трудолюбив и честен, готов работать – и для него нет работы: вот бедность, вот пауперизм, вот пролетариат!»{422}422
  Белинский – Боткину от 7/19 июля 1847 г. Кожинов В. В. О русском…, с. 379


[Закрыть]

«Каждый, кто знаком с крупными промышленными центрами в Англии и за границей, – отмечал в конце XIX в. Хаксли, – знает, что большая и все увеличивающаяся часть населения живет там в условиях, которые французы называют «la misere». В этих условиях человек лишен самого необходимого для нормальной жизнедеятельности его организма: пищи, тепла и одежды. В этих условиях мужчины, женщины и дети вынуждены ютиться в каких-то звериных логовах, жизнь в которых несовместима с понятием о приличии; люди лишены всяких средств для поддержания здоровья, а пьянство и драка – единственно доступные для них развлечения. Голод и болезни многократно увеличивают страдания, усугубляют физическое и нравственное вырождение, и даже упорный, честный труд не помогает в борьбе с голодом, не спасает от смерти в нищете»{423}423
  Лондон Дж…, с. 497


[Закрыть].

Ф. Гаррисон в те же годы приходил к выводу: «Есть достаточно оснований сказать, что современный общественный строй едва ли представляет шаг вперед по сравнению с рабовладельческим или крепостным строем, если навсегда сохранится то положение, которое мы наблюдаем: девяносто процентов фактических производителей материальных благ владеют правом на свой угол только до конца недели, у них нет ни клочка земли, ни даже собственной комнаты и никаких ценностей вообще, за исключением домашнего хлама, целиком умещающегося на одной ручной тележке; они не уверены даже в своем скудном недельном заработке, которого едва хватает, чтобы поддержать душу в теле; они живут чаще всего в таких местах, где хороший хозяин не стал бы держать лошадь; они никак не застрахованы от нужды, ибо один месяц безработицы, болезни или любое другое несчастье приводит их на грань голода и нищеты… Если такое положение есть норма для рядового рабочего города и деревни, то еще хуже приходится огромной массе отщепенцев – безработных, этому резерву промышленной армии…; для этих людей нормальное положение – полная обездоленность. Если такое устройство современного общества закрепится навсегда, мы должны будем признать, что цивилизация несет проклятие огромному большинству человечества»{424}424
  Лондон Дж…, с. 470–471


[Закрыть].

Пораженный картинами Англии начала XX века Джек Лондон писал: «Сомнений нет. Цивилизация увеличила во сто крат производительные силы человечества, но по вине негодной системы управления люди в условиях Цивилизации живут хуже скотов. У них меньше пищи, меньше одежды, меньше возможностей укрыться от непогоды, чем у дикаря иннуита на крайнем севере, жизнь которого сегодня мало чем отличается от жизни его предков в каменном веке, десять тысяч лет тому назад»{425}425
  Лондон Дж…, с. 519


[Закрыть]. Американский писатель восклицал: «Цивилизацию нужно заставить служить интересам простого человека»{426}426
  Лондон Дж…, с. 517


[Закрыть].

Однако все экономические авторитеты того времени утверждали, что обнищание неизбежно, оно является платой за цивилизацию. Нищета трудящихся логически вытекает из экономической теории Д. Рикардо. Т. Мальтус и Г. Спенсер биологически обосновывали социальное неравенство, трудности существования и вымирание нижних слоев населения. Они считали, как и Дж. Ст. Милль, что преобразование капитализма возможно лишь в результате компромисса между различными социальными группами в отдаленном будущем. Н. Сениор утверждал, что зарплата должна быть низкой и скорее всего и далее будет понижаться. «Рабочий получает… ровно столько, сколько необходимо для сохранения его в качестве действующей рабочей машины», – отмечали К. Маркс и Ф. Энгельс{427}427
  «Умному буржуа нечего доказывать, что рабочий… получит не более высокую заработную плату, чем та, которая абсолютно необходима ему для поддержания самого скудного существования». (Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т. 4, с. 63. (Гайдар Е., Мау В. Марксизм: между научной теорией и «светской религией». Вопросы экономики. – М.: Иститут экономики РАН. № 5, май, 2004. с. 9.))


[Закрыть]. Но последние относили этот факт не к объективным законам развития, а к издержкам (преступности) существовавшего либерального общественного строя.

Впрочем, либеральные экономисты середины XX века, отвергали подобные утверждения. Они утверждали, что средний класс и даже бедняки жили в то время совсем неплохо. Так, по мнению Ф. Хайека, разговоры об ухудшении положения рабочего класса на начальных стадиях индустриализации в Англии были ошибочны{428}428
  Capitalism and the Historians. Hayek F. (ed.). Chicago, The University of Chicago Press, 1954, p. 14


[Закрыть]. Н. Розенберг и Л. Бирдцелл были еще более категоричны: «Реакция английского среднего класса на все это являет нам образцовый пример социальной патологии… значительная часть английского среднего класса восприняла фабричную систему не как существенный социальный прогресс, но как безжалостную эксплуатацию бедняков… Буквально вся Англия разделяла точку зрения среднего класса и ремесленников. Нельзя было придумать худшей карикатуры на действительность»{429}429
  Розенберг Н., Бирдцелл, мл. Как Запад стал богатым. Пер. Б. Пинскер. Новосибирск.: Экор. 1995. –352 с.


[Закрыть].

Эти заявления были направлены против тех социальных и политических преобразований, которые стали происходить в странах Запада, после Русской революции. Пастыри либерализма пытались доказать, что право на существование имеет только их идеология, что только она одна и обеспечивает прогресс, и развитие человечества, что глубинные социальные преобразования не нужны, и что они спровоцированы лишь «заразой» русского большевизма. Тем не менее, в течение несколько десятилетий после Русской революции в человеческой цивилизации произошли такие социально-экономические изменения, для которых прежде требовались столетия. Это была эпоха европейских социалистических революций.

Великобритания

Общество развивается, в то время как политические машины рушатся, идут на свалку. Что касается английского народа, его здоровья и счастья, то я предрекаю ему широкое, светлое будущее. Что же касается почти всей политической машины, которая ныне так плохо управляет Англией, то для них я вижу лишь одно место – на мусорной свалке.

Джек Лондон{430}430
  Лондон Дж…, с. 352


[Закрыть]

«Англия, родина капитализма и паровой машины, распространила над землею тот угар угольного дыма и корыстолюбия, в котором задыхается душа. Со времени наполеоновских войн мир стал пуританским в пугающих масштабах. XIX столетие по праву именуется английским» – кто мог поспорить с этими словами В. Шубарта{431}431
  Шубарт В…, с. 301.


[Закрыть]? Великобритания была первой в промышленности, в торговле, в финансах, в науке, ее флот и колониальная империя также были величайшими в мире. В 1888 г. население Великобритании составляло всего 2 % от населения земного шара, но на долю этой страны приходилось 54 % всех промышленных товаров, циркулирующих в мире. Этот рекордный показатель более никогда и никем не был превзойден. Британия действительно была Великой, не только для англичан, но и для всего мира, прорубая для него дорогу в будущее. Дж. Р. Киплинг назвал эту работу «Бременем белых»:

 
…Твой жребий – Бремя Белых!
     Но это не трон, а труд:
Промасленная одежда,
     И ломота, и зуд,
Дороги и причалы
     Потомкам понастрой.
Жизнь положи на это –
     И ляг в земле чужой.
Твой жребий – Время Белых!
     Награда же из Наград –
Презренье родной державы
     И злоба пасомых стад.
Ты (о, на каком ветрище!)
     Светоч зажжешь Ума,
Чтоб выслушать: «Нам милее
     Египетская тьма!»
Твой жребий – Бремя Белых!
     Его уронить не смей!
Не смей болтовней о свободе
     Скрыть слабость своих плечей!
Усталость не отговорка,
     Ведь туземный народ
По сделанному тобою
     Богов твоих познает…
 

Но что принесло лидерство Британии ее народу? вопрошал Т. Карлейль: «Для кого существует это богатство, богатство Англии? Кого оно благословляет, кого делает счастливее, красивее, лучше, умнее? До сих пор никого. Наша успешно развивающаяся индустрия не имеет до сих пор никаких результатов; окруженный богатством, голодает народ; среди золотых стен и полных закромов никто не чувствует себя довольным и безопасным… Спуститесь в низшие классы, где хотите… взяв официальные исследования или просто открыв глаза и осмотревшись вокруг себя. Всегда получается один и тот же результат. Именно придется признать, что рабочая часть богатой английской нации опустилась или опускается до такого состояния, которое если принять все его стороны, никогда не имело себе равного… никогда еще с начала общества судьба этих молчаливых миллионов тружеников не была, в общем, так невыносима, как в дни, переживаемые нами теперь. Теперь человека делает несчастным не то, что он умирает, и даже умирает от голода, – многие люди уже умерли, и все мы должны умереть, – но то, что он живет в таком жалком состоянии неизвестно почему. Тяжело работать и ничего не получать, быть удрученным сердцем, утомленным, вдобавок еще одиноким, отчужденным, окруженным всеобщим холодным laisser faire – это значит умирать в течении всей своей жизни среди глухой, мертвой, бесконечной несправедливости… Времена наши прямо беспримерны»{432}432
  Карлейль Т. Теперь и прежде. М.: 1994, с. 202, 203, 256 (Булгаков С.Н…, с. 508–509).


[Закрыть].

Английский публицист У. Коббет в начале XIX в. писал о жизни наемных сельскохозяственных рабочих в Англии: «Их жилища мало чем отличаются от свинарников, и питаются они, судя по их виду, не многим лучше, чем свиньи… За всю свою жизнь я нигде и никогда не видел столь тягостного человеческого существования…»{433}433
  Коббет У. Сельские прогулки верхом.


[Закрыть]. Пытавшихся протестовать или организовывать профсоюзы обвиняли в государственной измене и казнили, либо отправляли в тюрьму или каторгу, а для разгона демонстрации привлекали армейские подразделения.

Положение английского рабочего потрясло даже жившего в эпоху крепостного права А. Пушкина. В своей статье «Путешествие из Москвы в Петербург» великий поэт писал: «Прочтите жалобы английских фабричных работников: волосы встанут дыбом от ужаса. Сколько отвратительных истязаний, непонятных мучений! Какое холодное варварство с одной стороны, с другой какая страшная бедность! Вы подумаете, что дело идет о строительстве фараоновых пирамид, о евреях, работающих под бичами египтян. Совсем нет: дело идет о сукнах г-на Смидта или об иголках г-на Джаксона. И заметьте, что все это есть не злоупотребление, не преступление, но происходит в строгих пределах закона. Кажется, что нет в мире несчастнее английского работника, но посмотрите, что делается там при изобретении новой машины, избавляющей от каторжной работы пять тысяч или шесть народу и лишающей их последнего средства к пропитанию…»{434}434
  Пушкин А.С. Путешествие из Москвы в Петербург. (XI, 257)


[Закрыть].

К. Маркс писал о варварской эксплуатации труда капиталом с «натуры» именно в Англии. Именно в Лондоне К. Марксом в 28.09.1864 года было основано Международное товарищество рабочих – I Интернационал. Одна из работ Ф. Энгельса 1845 г., была посвящена той же теме: «Положение рабочего класса в Англии».

Классики марксизма были в данном случае не одиноки, им вторил и будущий лидер консерваторов, и премьер-министр Англии Б. Дизраэли: «Христианство учит нас любить ближнего своего, как самого себя, современное общество не принимает ближних как таковых». Именно будущий премьер-министр увидел в 1845 г. в Англии, по его словам: две ничем не связанные друг с другом нации – господ и рабов. В 1895 г. Г. Уэллс в романе «Машина времени», доведет мысль Дизраэли до логического конца. В книге отправившись в будущее, герой узнает, что человечество разделилось на два вида: элои – хрупкие утонченные аристократы, жившие в роскошных садах, и морлоки – потомки пролетариев, слепые обитатели подземного мира, представляющие собой огромный завод.

Джек Лондон посетивший Англию в 1902 г., оставил свои впечатления в книге «Люди бездны», которая может служить наглядной иллюстрацией общественно-социальной жизни того времени: «Я увидел много плохого… Притом прошу не забывать, что время, которое я описываю, считалось «хорошим временем» в Англии. Я увидел голод и бездомность, увидел такую безысходную нищету, которая не изживается даже в периоды самого высокого экономического подъема… Страдания и голод… приняли столь широкие размеры, что общество не могло справиться с этим бедствием»{435}435
  Лондон Дж…, с. 351


[Закрыть]. «И все это происходило…, – отмечал Дж. Лондон, – в сердце самой великой, самой богатой, самой могущественной империи, какая когда-либо существовала на свете»{436}436
  Лондон Дж…, с. 392


[Закрыть].

«Было время, – продолжал Джек Лондон, – когда европейские нации обрекали нежеланных им евреев на жизнь в городских гетто. Сегодня господствующий класс при помощи менее грубых, но не менее жестоких средств обрекает нежеланных и все же необходимых ему рабочих на существование в гетто, поражающем своими гигантскими масштабами и невообразимо чудовищными условиями жизни»{437}437
  Лондон Дж…, с. 463–464


[Закрыть]. «Господство одного класса зиждется на вырождении другого; когда рабочие согнаны в гетто, им трудно избежать процесса вырождения. В гетто вырастает низкорослое, физически недоразвитое, слабовольное племя, резко отличающееся от племени хозяев»{438}438
  Лондон Дж…, с. 469


[Закрыть].

«Нелепо даже на миг предположить, что эти люди в состоянии конкурировать с рабочими Нового Света. Доведенные до нечеловеческого состояния, опустившиеся и отупевшие обитатели гетто не смогут быть полезными Англии в ее борьбе за мировое господство в области промышленности, в борьбе, которая, по свидетельству экономистов, уже началась… когда дела Англии примут скверный оборот, то обитатели гетто, доведенные до полного отчаяния, могут стать опасными: толпами ринутся они на Западную сторону, чтобы отомстить за все беды, причиненные ею жителям Восточной стороны. В этом случае под огнем скорострельных пушек и прочих современных средств ведения войны они погибнут еще быстрее и проще»{439}439
  Лондон Дж…, с. 473–474


[Закрыть].

«Средняя продолжительность жизни обитателей Западного Лондона пятьдесят пять лет, жителей же Восточного Лондона – тридцать… А еще толкуют об ужасах войны!.. Вот где проливается кровь – здесь, в самой мирной обстановке! И в этой войне не соблюдается никаких гуманных правил: женщин и грудных детей убивают здесь с такой же жестокостью, как и мужчин… Убийство – вот это что!»{440}440
  Лондон Дж…, с. 485–486


[Закрыть] «Бездна – это поистине колоссальная человекоубойная машина»{441}441
  Лондон Дж…, с. 377


[Закрыть].

Джек Лондон утверждал, что «все примеры нищеты и деградации в Лондоне относятся ко всей Англии в целом… Ужасные условия, превращающие Лондон в ад, превращают в ад и все Соединенное Королевство»{442}442
  Лондон Дж…, с. 508


[Закрыть]. «Численность английского народа – сорок миллионов человек, и из каждой тысячи девятьсот тридцать девять умирают в бедности, а постоянная восьмимиллионная армия обездоленных находится на грани голодной смерти… каждый только что родившийся на свет младенец уже имеет долг в сумме двадцать два фунта стерлингов. За это он может благодарить тех, кто изобрел «национальный долг»«{443}443
  Лондон Дж…, с. 516–517


[Закрыть]. «Ни один из представителей этого правящего класса не сумеет оправдаться перед судом Человека… Восемь миллионов человек, никогда не евшие досыта, и шестнадцать миллионов, никогда не имевшие теплой одежды и сносного жилья, предъявляют счет правящему классу…»{444}444
  Лондон Дж…, с. 519


[Закрыть].

16 мая 1904 г. в Манчестере прозвучала речь с гневным обвинением консервативной партии, которую оратор называл «мощной федерацией», действующей в интересах крупного капитала, погрязшей в «коррупции внутри страны и агрессии вовне с целью прикрытия этой коррупции». Консервативная политика – это «дорогое продовольствие для миллионов и дешевая рабочая сила для миллионеров». Оратор заявлял: «Мы должны совершенно ясно заявить относительно больших и неотложных социальных вопросов, что там, где личные привилегии вступают в противоречие с общественными интересами, эти интересы должны преобладать… Мы должны двигаться вперед к лучшему, более справедливо организованному обществу…, которое будет представлять собой новую, сияющую, благородную эпоху»{445}445
  Трухановский В.Г…, с. 76.


[Закрыть]. Кто бы мог подумать, что этим оратором был будущий апологет консерватизма – У. Черчилль.

Именно по предложению Черчилля, были организованны первые биржи труда. Однако лидером либерального реформизма стал Дэвид Ллойд-Джордж[48]48
  Ллойд Джордж вышел из самых низов, он рос в семье дяди-сапожника и затем приобрел популярность как адвокат.


[Закрыть]. Вскоре было несколько расширено избирательное право: в начале XX в. им пользовалась уже примерно половина взрослого мужского населения страны. Далее последовали законы о страховании по безработице, по болезни, инвалидности и в связи с увечьем на производстве, пенсиях по старости. Однако либеральная партия отнюдь не занималась благотворительностью, напротив этими мерами она пыталась нейтрализовать растущее влияние лейбористской партии[49]49
  Закон об избирательной реформе «The Second Reform Bill», принятый во время экономического кризиса 1848 г., впервые предоставил избирательные права рабочим, точнее их части; но и этого современникам мало не показалось, не случайно они назвали акт «прыжком в темноту». Одновременно был отменен «Закон о хозяевах и слугах», что формально уравняло в правах перед судом предпринимателей и рабочих. В 1893 г. в Англии возникает Независимая рабочая партия, а в 1900 г. создан Комитет рабочего представительства, который в 1906 г. был реорганизован в Лейбористскую партию.


[Закрыть]. Стратегия либералов состояла в том, замечает Е. Галеви, чтобы «предвосхитить требования рабочего класса»{446}446
  Трухановский В.Г…, с. 97.


[Закрыть].

Положение осложнялось тем, что цены росли и, следовательно, падала реальная заработная плата трудящихся. В дополнение к этому ухудшалось положение фунта стерлингов в связи с обострившейся конкуренцией со стороны американской и германской тяжелой промышленности. Покупательная способность фунта медленно, но неуклонно падала. В 1908 г. английский рабочий жил значительно хуже, чем в 1900 г., а либеральное правительство как бы не замечало этого{447}447
  Трухановский В.Г…, с. 90.


[Закрыть].

Не случайно парламентский путь стал далеко не единственным, средством борьбы рабочих за свои права: в 1907 г. в Англии бастовало 147 498 рабочих, в 1909 г. – 300 819, в 1911 г. – 931 050… 11 августа 1911 года. «Daily Mail» писала: «Стачечники – хозяева… положения… Гражданская война – к счастью, сопровождающаяся лишь незначительными насилиями – в разгаре»{448}448
  Daily Mail, 11 августа 1911 (Кремлев С. Россия и Германия…, с. 102)


[Закрыть].

У. Черчилль уже сменил свое амплуа, заигрывание с рабочими закончилось. «Как только управление лондонского порта обратилось за помощью для подавления забастовки, Черчилль немедленно направил туда 25 тыс. солдат… Близкие в то время к Черчиллю люди вспоминают: «Он получал огромное удовольствие, рассматривая карту страны и руководя передвижениями войск… Он публиковал дикие бюллетени, требовавшие крови». Против профсоюзов железнодорожников Черчилль мобилизовал 50 тыс. солдат, каждому из которых было выдано по 20 боевых патронов, и разместил эту армию в стратегических пунктах. Он использовал войска и для разгона демонстраций. В Лондоне, Ливерпуле и Лланелли – солдаты стреляли по демонстрантам, были убитые»{449}449
  Трухановский В.Г…, с. 118.


[Закрыть]. Тем не менее, революция 1911 г. привела к кардинальным изменениям английской «демократии» – она отобрала право вето у палаты лордов.