Текст книги "Рукотворный апокалипсис"

Перед объездом в Пекин, вечером Зиан пришёл в квартиру Сергея, чтобы попрощаться, он улетал на следующий день утренним рейсом. С собой Зиан принёс бутылку вина и фрукты.

– Не нравится мне как идут дела с вакциной и препаратом – сказал Зиан, когда они сели выпить вина. – Замкнутый круг. Мы получаем вакцину и препарат, конечно нужны определённые сроки клинических испытаний и учёные инфекционисты знают, что делают, но штамм постоянно мутирует, у него просто фантастическая мутагенная активность. Когда будут результаты по клиническим испытаниям по конкретному штамму гриппа, допустим успешные, будет создан препарат для борьбы с заболеванием, вызванным этим штаммом, а он уже другой. Это похоже на иммунный ответ нам – людям. Получается, что человечество создало монстра, с которым не сможет бороться. И этот монстр нас просто уничтожит. Такая реальная версия «Восстание машин».

– Да уж, мрачная картина, – задумчиво сказал Сергей. – В Москве у коллег те же результаты. Пока нет и намёка на получение некой универсальной вакцины от всех вариантов возможных мутаций этого штамма.

– Надеюсь американцы тоже в тупике в этом вопросе, – сказал Зиан. – Очень надеюсь.

– Да-да и я надеюсь, – сказал Сергей. – Но лучше б это знать. – тихо пробормотал Сергей.

– Что–что ты говоришь? – спросил Зиан.

– Один генерал так постоянно говорит, что «надеюсь» – слово зыбкое, надо «знать точно».

– Согласен с твоим генералом, – сказал Зиан. – Но пока одни предположения. Я как подумаю, что эти «хозяева мира» могут применить это в моей стране, которая им сейчас как кость в горле, у меня одно желание: напалмом спалить и Пентагон, и Белый дом в придачу.

– Кровожадненько, – сказал Сергей слегка улыбнувшись.

– Ну вот ты только представь в мыслях твою семью, вспомни, что у тебя есть то, за чтобы ты без колебаний отдал свою жизнь, – сказал Зиан. – Так вот я бы ещё забрал жизни тех, кто хочет причинить им боль, лишь бы они этого не сделали первыми.

– Я тебя понимаю, – сказал Сергей. – И понимаю на все сто процентов, без оговорок. Тут мы думаем и чувствуем одинаково.

– Я очень надеюсь на то, – сказал Зиан. – Ну вот опять это слово «надеюсь». Так вот надеюсь, что наши руководители знают, что делают. И я рад, что мы вместе с Россией. Пора уже сломать хребет США. Они зарвались, это очевидно.

– Я тоже рад, что мы союзники, – сказал Сергей и поднял бокал с вином. – Давай, Зиан, выпьем, чтобы уже никогда не быть вероятными противниками.

– За успех нашей операции, – добавил Зиан.

Они посидели ещё немного и попрощались на две недели отдыха Зиана.

Сергей долго не мог уснуть. Ему вдруг отчётливо представилась его семья: Марина, Олечка, Андрюшка и он с содроганием думал о последствиях, к которым может привести попытка применения коварного биологического оружия. Он и раньше думал о этом, но разговор с Зианом как-то особенно остро обозначил эти страшные картинки. Сергей достал снотворное, выпил его и наконец уснул.

Москва. 2019 год. Май.

С утра Воронин ждал в своём кабинете Залцманиса. Тот позвонил ему полчаса назад и сказал, что есть срочная информация из США, которая заслуживает немедленного доклада руководителю.

Майор Залцманис прибыл ровно в 9.30, как и условились. Он поздоровался с генералом Ворониным и сел за стол напротив, готовый доложить что-то важное.

– Игорь Алексеевич, Паркинсон сообщает, что хотел бы встретиться лично с Акуловым в Нью-Йорке не позднее 30 мая, – сообщил Залцманис Воронину. – Это от него мы получили вчера.

– Вот как, – сказал Воронин. – Интересный поворот. По лабораториям в сопредельных государствах от него нет дополнительной информации?

– Пока нет, – сказал Залцманис. – Ему по-прежнему неизвестны планы использования лабораторий на территориях бывших союзных республик и характер груза, который туда прибыл. По другим каналам по этому вопросу тоже тишина, – добавил Залцманис.

– Что сам думаешь по поводу вдруг возникшей необходимости встретиться Паркинсону именно с Акуловым? – спросил Воронин.

– Не знаю, что думать, Игорь Алексеевич, – сказал Залцманис. – Связь с Паркинсоном была посредством технических средств, это вы знаете. Ни один их наших агентов в контакт с ним не вступал. Может у него есть информация, которой он хочет поделиться в вербальном общении, не оставив следов. Возможно таким образом ЦРУ хотят вбросить дезинформацию без её фиксирования.

– Возможно, – сказал задумчиво Воронин. – Так или иначе мы не можем не отреагировать на это. Необходимо сейчас связаться в Акуловым, чтобы он вылетел завтра в Москву. Здесь надо всё проанализировать и подготовиться к встрече с Паркинсоном в Нью-Йорке.

– Я понял, Игорь Алексеевич, – сказал Залцманис.

– И ещё, подготовь мне всю переписку с Паркинсоном и комментарии аналитического отдела по ней, – сказал Воронин.

– Хорошо, Игорь Алексеевич, подготовлю, – сказал Залцманис.

– Пока всё, – сказал Воронин. – Как будет готова переписка с анализом, занесёшь.

– Через час, – сказал Залцманис.

– Хорошо, я на месте, действуй, – сказал Воронин.

Залцманис вышел из кабинета. Воронин некоторое время просматривал документы, лежащие у него на столе, потом отложил их и заварил себе чай, налил в стакан в подстаканнике, бросил туда дольку лимона и медленно помешивая погрузился в размышления.

Лэнгли. Штат Виргиния. США. 2019 год. Май.

Майкл Паркинсон вышел из здания Штаб-квартиры Центрального разведывательного управления США, известного также как Разведывательный центр имени Джорджа Буша–старшего, которое находится в Лэнгли, округа Фэрфакс штата Виргиния и направился на специальную автомобильную стоянку для сотрудников управления и его посетителей. Забрав свой Chevrolet Traverse, он поехал прямиком в Вашингтон. Там у него была назначена встреча на 21.00 с одним из участников научной группы проекта «Status quo». Так в Лэнгли назвали секретную операцию по применению нового биологического оружия против Китайской Народной Республики силами ЦРУ.

Идея применить штамм гриппа на территории основного экономического и в последнее время всё больше и больше военно-политического конкурента, возникла, когда стало очевидным сближение России и Китая, а также симпатиях почти уже полуторамиллиардной Индии к этому союзу двух ядерных держав. Поначалу эту авантюру не поддержали в Совете национальной безопасности США, но почти уже полгода как было принято решение о возможности применения нового биологического оружия, а именно штамма гриппа, способного вывести из строя большое количество людей густонаселённого Китая. Задача была поставлена Центральному разведывательному управлению.

Визит Майкла Паркинсона в Штаб-квартиру ЦРУ был как раз связан с докладом руководству разведки по успехам американских учёных в получении вакцины и препарата для борьбы с этим штаммом гриппа, а также необходимо было услышать мнение Паркинсона по поводу сообщений двойного агента Акулова по результатам работ российско-китайской научной группы, которая занималась тем же в лаборатории Ухани. Кроме того, была разработана программа дезинформации Службы внешней разведки России по ходу работ в США.

Учёный Майкл Паркинсон в настоящий момент уже отчётливо понимал бесперспективность поиска универсальной вакцины и препарата против искусственно полученного когда-то, не без его участия, штамма гриппа. На сегодня таких технологий у учёных всего мира не было и в помине. Чрезвычайная мутагенная активность этого порождения, с одной стороны человеческого ума и знаний, с другой – необыкновенной глупости и беспечности, не давала возможности придумать противодействие. И его применение – это смерти подобная авантюра. Смерти человечества, постепенной, мучительной и неизбежной. Если это не остановить, микроорганизмы истребят людей. Для Майкла Паркинсона это было очевидным.

Всё это он изложил в своём докладе руководству ЦРУ. На завтра директор ЦРУ должен будет в свою очередь докладывать эти соображения в Совете национальной безопасности. По итогам этого совещания уже окончательно примут решение о применении биологического оружия на территории Китая. Оставалось только ждать.

У Паркинсона в Хьюстоне жила семья: жена и две дочери 17-ти и 11-ти лет. Он с содроганием думал о том, что может быть с ними, если противостояние сверхдержав примет уже не холодный, а горячий формат. Майкл прекрасно понимал, что, имея информацию о разработчиках этого штамма, Россия и Китай в случае его применения в союзе между собой найдут адекватный ответ для этого. Разве может стоить это пресловутое лидерство Америки жизни его детей? Ни мизинца!

Так думал Майкл Паркинсон, направляя свой автомобиль в столицу США.

Вашингтон. 2019 год. Май.

По дороге в Вашингтон Майклу позвонил его коллега, с которым они договорились встретиться вечером. Ему, как оказалось, необходимо было срочно вылететь в Хьюстон, по каким-то личным делам. Они оба и их семьи жили в этом городе.

Паркинсон развернул машину и поехал в Вашингтонский аэропорт Даллеса, который находился в 42-х километрах к западу от Вашингтона и в 20-ти минутах езды от Лэнгли. Они договорились встретиться в ресторане Bar Symon в одном километре от самого аэропорта.

Майкл приехал первым и ещё полчаса ждал своего приятеля. Они были знакомы ещё со студенческой скамьи. Потом вместе работали в Monsanto Company. Неожиданно судьба их свела вновь уже в биологической лаборатории Министерства обороны США, где они стали заниматься проблемами противодействия биологическому оружию. Кроме того, они оба были завербованы для работы в ЦРУ.

Джекоб Браун, так его звали, был талантливым микробиологом и вместе с Майклом участвовал в проекте Status quo. В своё время, получив задание по получению патогенов одного из штаммов гриппа, их научная группа вывела такую модификацию уже существующего вируса, которая приобрела в результате очень сильную, просто невероятную мутагенную активность. В результате они получили штамм гриппа, который начал мутировать с фантастической быстротой, не позволяющей противодействовать ему при помощи вакцин и изобретать лекарственные препараты для лечения заболевания, вызванных всем разнообразием этих штаммов, образующихся в результате мутаций.

Поначалу военные приняли это как эффективное оружие, позволяющее приносить урон противнику, у которого просто не будет времени на получение вакцин и препаратов. Были проведены испытания на людях в секретных американских биологических лабораториях в Африке. Результаты поражали своей непредсказуемостью. Вирус мутировал и давал всё новые и новые проявления в живых организмах. Поначалу опыты проводили на гуманизированных мышах, потом на людях.

Полтора года назад информация о работе американских учёных протекла в Китай и Россию. Виной был перебежчик одной из структур Министерства обороны США. ЦРУ как-то вычислили агента спецслужбы России, который должен был выйти на контакт с Майклом Паркинсоном на конференции по КБТО в Нью-Йорке, что и произошло. Дальше для Паркинсона началась жизнь «двойного агента», он стал поставлять дезинформацию спецслужбам России. Вербовка Акулова, как он считал, прошла успешно с его стороны.

Понимая всю опасность для мира, которую таил в себе этот вирус, Майкл Паркинсон в докладе для руководства ЦРУ предостерёг от использования этого биологического оружия в рамках операции Status quo и предложил уничтожить его и всю документацию по нему, при чём взаимодействуя при этом с Россией и Китаем, где, как они знали уже точно, получили этот штамм гриппа.

Джекоб Браун войдя в ресторан сразу нашёл Майкла. Улыбаясь приятелю, он поприветствовал Паркинсона, кинул кожаный портфель на стул и извинившись ушёл в туалетную комнату.

Джекоб был ровесник Майкла, однако выглядел гораздо старше его. Браун имел много лишнего веса, повышенное давление и высокий уровень глюкозы и холестерина. От этого выглядел он лет на десять старше своих собственных тридцати девяти. В Хьюстоне у него была жена и сын шестнадцати лет.

Наконец он уселся за столик.

– Ты будешь что-нибудь заказывать? – спросил Джекоба Майкл, пододвигая ему меню, лежащее на столе. – Я уже поел, пока ждал тебя.

– Нет, не буду, – сказал Джекоб. – Не ем перед полётом и в полёте. Ты же знаешь. Может кофе.

– Два капучино, – сказал Майкл официанту, зная предпочтения Джекоба.

– Ну, рассказывай, как всё прошло, – сказал Джекоб.

– Доклад наш прочитал, – начал рассказ Майкл. – Мнения разделились. Тупицы, это я про тех, кто против. Необразованные недоумки. Они даже не понимают опасности им же самим от этой авантюры. Эти безмозглые солдаты думают, что получили в руки оружие, которое даст им безоговорочное преимущество.

Официант принёс им кофе.

– Подожди – подожди, – сказал Джекоб. – Ничего не понимаю. Какое преимущество? Ведь у китайцев и русских теперь это тоже есть. Значит у нас паритет, как и в ядерном оружии. Только зачем поднимать планку накала военно-политических страстей, если это опять равновесие? Пока не поползло всё это по миру как атомные бомбы, надо нам, России и Китаю остановиться и уничтожить всю эту заразу. Что там думать?

– Тем не менее, я уже тебе сказал, что мнения разделились, – сказал Майкл.

– Так, хорошо, – сказал Джекоб. – Санкцию на проведение Status quo должен дать Совет национальной безопасности. Так?

– Так, – сказал Майкл. – Завтра директор ЦРУ с этим докладом будет выступать на закрытом заседании СНБ. Думаю, что там больше людей со здравым смыслом.

– Не уверен, – сказал Джекоб. – Они просто с ума там все по сходили в Белом доме от ускользающего лидерства в мире.

– И не только они, – сказал Майкл. – Спорим, сейчас подойдём к любому американцу и спросим про его отношение к нашему превосходству в мире и возможности его потерять. Не думая скажет, что это делать нельзя, причём даже толком не понимая ему-то оно зачем, что оно для него лично и с чем его едят.

– Да уж, в этом ты прав, – сказал Джекоб. – Что будем делать?

– А что мы можем сделать? – спросил Майкл. – Ждать решение Совета национальной безопасности США. Больше ничего не остаётся.

– Такая вот изнанка игр разума человечества, – сказал Джекоб. – Вначале работали черепами над защитой от биологического оружия, «русские идут», «китайцы идут», потом проект Status quo. Я и не заметил, как переформатировался в убийцу человечества.

– У тебя во сколько самолёт? – спросил Майкл, взглянув на свои наручные часы BREGUET.

– Ух ты уже пора, – сказал Джекоб и встал из-за столика.

– А где твой багаж? – спросил Майкл.

– Только портфель, я на один день, туда и обратно, – сказал Джекоб.

– Что за срочность? – спросил Майкл.

– Сын в этом году поступает в Университет Хьюстона, мне надо встретиться кое с кем, – сказал Джекоб. – Хочу подстраховать.

– Моя помощь нужна? – спросил Майкл.

– Да нет, сам справлюсь, – сказал Джекоб. – Но всё равно спасибо, Майкл!

Они попрощались и Джекоб ушёл в сторону аэропорта.

Майкл некоторое время сидел за столом ресторана, потом рассчитался с официантом, сел в припаркованный недалеко автомобиль и поехал в Вашингтон.

Москва. 2019 год. Май.

Получив сообщение из Москвы о необходимости срочно вылететь в Россию, Акулов уже через два дня утром в 10.00 был у генерала Воронина.

– Вам нужно будет вылететь в США на встречу с Майклом Паркинсоном, – начал разговор Воронин. – Этого захотел он сам. Причём просит встречу до 30 мая и не позже. Сегодня 21 мая, полетите 27-го, у нас есть шесть дней, чтобы подготовиться.

– Странно, мы виделись только два раза в Нью-Йорке, когда была попытка его вербовки, но получился тот вариант, который получился, – сказал Сергей. – Дальнейшие контакты Паркинсона были уже без моего участия.

– Кстати, встретиться он предложил опять в Нью-Йорке, – сказал Воронин. – Ещё в своём сообщении отметил, что место встречи и дату согласует, когда мы будем готовы, вернее вы.

– Что надо сделать? – спросил Сергей.

– Вам необходимо изучить всю нашу с ним переписку, – сказал Воронин. – Кроме того надо будет, с нашими аналитиками вместе, выработать возможные версии предложений Паркинсона, чтобы быть готовым оптимально реагировать на них.

– Понятно, я могу приступать? – спросил Сергей.

– Да, приступайте, – сказал Воронин. – Времени на это немного, но надо успеть.

Оставшиеся шесть дней до вылета в США Сергей провёл, занимаясь подготовкой к служебной командировке. Дома уже привыкли к таким неожиданным поездкам главы семьи, поэтому воспринимали это как данность. Лишь последний день перед вылетом, а это было воскресенье, Акуловы всей семьёй выбрались в Парк Горького.

К счастью был уже открыт Голицынский пруд и удалось взять на прокат четырёхместный катамаран. Усадив детей сзади, Сергей и Марина сами довольно проворно крутили педалями.

– Впереди целое лето, – сказала Марина. – В этом году получится выехать нам куда-нибудь к морю? Отпуск у тебя предвидится нормальный?

– Пока трудно сказать, Марин. – сказал Сергей. – Всё будет зависеть от результатов работ в Китае.

Марина никогда, по заведённым в семье правилам, не говорила с мужем о работе. Она конечно знала о его деятельности не только как учёного биохимика, но и как офицера ФСБ, причём во второй ипостаси – как о консультанте. Также не подразделяла его командировки на рабочие в качестве биохимика или офицера ФСБ, да и не было в этом никакой необходимости. Всё сводилось к простой формуле: надо по работе. И не важно по какой.

– То есть по прилёту из Америки, ты обратно в Китай? – спросила Марина.

– Да, из Штатов, я тебе вчера говорил, прилечу 2 июня и сразу в Поднебесную, – сказал Сергей. – Сейчас очень трудно спланировать, слишком много всяких факторов, не от меня зависящих. Но мы стараемся, – Сергей улыбнулся и посмотрел на жену.

– Всё ясно, – вздохнула Марина. – Значит опять лето на даче у родителей.

– Не отчаивайся, может и получится летом куда-нибудь на пару недель вырваться, – сказал Сергей.

– Ну, хоть в Турцию, – умоляюще глядя на мужа сказала Марина.

Вот уже три года отпуск у Сергея никак не совпадал с летними месяцами, а зимой, когда получалось отдохнуть, так и не собрались слетать куда-нибудь ближе к экватору погреться и покупаться в море. Всё лето Марина с детьми проводила на даче у своих родителей в Истринском районе Московской области.

– Надеюсь, что получиться, – сказал Сергей. – Хотя лучше знать точно, – добавил он и улыбнулся каким-то своим мыслям.

– Буду молить Бога. – сказала Марина и повернулась к детям. – Вы не замёрзли? – спросила она их.

– Нет, – сказал Андрей. – Когда мы пойдём на велосипеды?

– Я замёрзла, – сказал Оля.

– Всё гребём на стоянку и в прокат велосипедов, – сказал Сергей. – Сейчас будем кататься на велосипедах.

– Ура, – сказал Андрей.

– Я не хочу на велосипедах, – сказала Оля.

– Вы с Андреем тогда покатаетесь, а мы с Олей что-нибудь тоже придумаем, – сказала Марина Сергею.

Выходной у Акуловых удался. Усталые, но довольные, вечером они поужинали в ресторане «Времена года» и поехали домой.

На утро Акулов, офицер ФСБ и биохимик, продолжая операцию, проводимую Службой внешней разведки России, вылетел в Нью-Йорк на встречу с Майклом Паркинсоном.

Нью-Йорк. 2019 год. Май.

Встречу с Сергеем Паркинсон назначил на 29 мая на Манхэттене в Центральном парке Нью-Йорка на главной аллее в районе 69-ой улицы в 12.00. В назначенное время Акулов прогуливался среди высочайших старых деревьев, стоящих по обеим сторонам. Майкла он увидел почти сразу. Они поздоровались, нашли свободную лавку и сели общаться.

– Срочность встретиться именно с вами имеет две составляющие: а) срочность, б) с вами, – начал разговор Паркинсон.

– Я слушаю вас, Майкл, – сказал Сергей.

– Начну с вас, – продолжал Паркинсон. – Почему вы. Во-первых, вы биохимик и поймёте меня как профессионал. Во-вторых, вы занимаетесь той же проблемой, о которой пойдёт речь. В-третьих, мне известен ваш реальный статус двойного агента – ни черта вы не наш двойной агент.

– В каком смысле? – спросил Сергей.

– Та дезинформация, которой вы нас кормите, может удовлетворять ребят из Лэнгли, как-то успокаивать СНБ, что у них всё под контролем, но не меня. Я сразу понял вашу игру. Ну может быть не вашу лично, вы своё дело сделали, а вашей спецслужбы. Мне достаточно было проанализировать несколько первых сообщений на интересующие ЦРУ темы. Так что мы взаимно кормили друг друга дезинформацией. Разница лишь в том, что ваши про это знали, а здесь знал только я.

– Ну, допустим, – сказал Сергей. – А зачем вы это делали?

– Мне с самого начала не понравилось то, что полученный нами патогенный штамм повёл себя непредсказуемо, – сказал Паркинсон. – Я вдруг понял всю опасность этого, на первый взгляд, очередного биологического оружия в ряду прочих. Он мутирует так активно и даёт такие формы вируса, что нам не угнаться, создавая вакцины и препараты. И я на сто процентов знаю, что вы в Ухани столкнулись с тем же. Нет ничего прорывного в этой области ни у вас, ни у китайцев. Я прав?

– Почему вами был обозначен крайний срок нашей встречи 30 мая? – не отвечая на вопрос Паркинсона спросил Сергей.

– Завтра состоится закрытое заседание СНБ, на котором директор ЦРУ озвучит мой доклад, где я предостерегаю от использования этого оружия и прямо предлагаю совместно с Россией и Китаем уничтожить все биоматериалы и документацию по технологии получения этого штамма гриппа, – сказал Паркинсон.-Сейчас мы имеем ситуацию, когда пока ещё всё под контролем биолабораторий США, Китая, подозреваю, что в России уже тоже активно занимаются получением вакцины и лекарственных препаратов, а не только в Ухани, где у вас совместная научная группа. Результаты по дальнейшей судьбе этих разработок мне будут известны завтра.

– Каковы реальные планы у ЦРУ или возможно других структур по применению этого оружия? – спросил Сергей.

– Насколько мне известно, страной, где хотят распространить вирус, является Китай, – сказал Паркинсон. – Это решение продавил Президент на одном из закрытых совещаний СНБ. Этот недоумок считает, что так может решить исход экономического противостояния с самым опасным конкурентом в этой области. И считает почему-то, что Китай менее опасен в военном отношении и более предсказуем, чем Россия, в случае ответных действий на такое вероломство. В нашем Белом доме собрались циничные глупцы. Это надо остановить.

– Что-то конкретнее известно про планы применения биологического оружия в Китае? – спросил Сергей.

– Нет, такой информацией не обладаю, – сказал Паркинсон. – Но думаю, что это будет делать ЦРУ своими методами скрытых диверсий.

– Что вы лично предлагаете? – спросил Сергей.

– Если завтра на закрытом совещании СНБ будет принято решение о продолжении операции ЦРУ, то я готов свидетельствовать на любом уровне вплоть до Совбеза ООН о разработках и планах США в Китае, – сказал Паркинсон.

– А если примут решение приостановить, но отложить? – спросил Сергей. – Ну, например, до поиска и получения универсальной вакцины, чтобы обезопасить свои территории?

– Это тоже самое, я буду свидетельствовать, – сказал Паркинсон.

– В случае принятия решения в согласии с вашим докладом? – спросил Сергей.

– Я говорил вам, что в докладе, если быть последовательным, предлагается во взаимодействии с Китаем и Россией уничтожить биоматериалы и документацию по ним, – сказал Паркинсон. – Я вам это скажу уже не позднее завтрашнего вечера. И в этом случае, как и в первом, мне и моей семье потребуется политическое убежище в России.

– Предположим мы с вами сейчас договоримся обо всём этом, дождёмся завтрашнего дня, в СНБ победит разум, зачем вам в этом случае бежать в Россию? – спросил Сергей.

– Во-первых, я реально становлюсь двойным агентом слив вам эту информацию, и вы не оставите меня в покое, я ценный экземпляр, – сказал Паркинсон. – Во-вторых, даже предположим, что вы даёте какие-то гарантии тайны моей роли в этой истории и не имеете больше со мной дела, но есть всякие генералы Калугины, которые потом разочаровываясь для себя жизнью в России, бегут в Штаты за более сытой, как им кажется, жизнью и тащат за собой секретную информацию, где вдруг могу оказаться и я. В-третьих, у вас в России появляются последнее время возможности проявлять себя в науке, а у меня в голове, да и на носителях всяких, много перспективных разработок мирного характера. Другим назначением моей любимой биохимии я наелся.

Паркинсон внимательно посмотрел в глаза Акулова и через небольшую паузу спросил:

– Я вас убедил?

– Давайте поступим так, – сказал Сергей. – Завтра в 20.00 на этом же месте. У вас уже будет информация по итогам совещания в СНБ?

– Да, думаю, я уже буду знать принятое там решение, – сказал Паркинсон.

– Тогда до завтра, – сказал Акулов, вставая с лавки.

Сергей и Паркинсон попрощались и разошлись в разные стороны аллеи Центрального парка Нью-Йорка.

Москва. 2019 год. Июнь.

В кабинете генерала Воронина находились сам Воронин, Акулов и Залцманис. Сергей только что прилетел и прямо из аэропорта, где его встретил Залцманис, приехал на Остоженку.

– Таким образом, Паркинсон хочет ускорить для себя и своей семьи уезд в Россию с предоставлением ему здесь политического убежища, – продолжал свой доклад Акулов.

– Если Совет национальной безопасности США принял решение о совместном уничтожении вместе с Китаем и Россией этого нового биологического оружия, к чему Паркинсону такая спешка? – спросил Воронин Сергея.

– Он боится за свою безопасность и безопасность семьи, – сказал Сергей. – Банально опасается утечки информации о его с нами несанкционированных ЦРУ контактах, где он слил секретную информацию.

– Ну, хорошо, – сказал Воронин. – Подготовьте план операции по вывозу семьи Паркинсона из Штатов в Россию, – обратился Воронин к Залцманису.

– Хорошо, Игорь Алексеевич, – сказал Залцманис.

– Остальные вопросы, связанные с политическим убежищем я решу сам, – сказал Воронин. – Сергей Яковлевич, у вас есть три дня. Отдохните и обратно в Ухань. Пока всё должно идти по плану. Работа по получению вакцины и другие исследования продолжаются.

– Понял, Игорь Алексеевич, – сказал Сергей.

– Тогда свободны, – сказал Воронин.

Акулов и Залцманис покинули кабинет.

Через два часа Воронин заходил в кабинет директора Службы внешней разведки.

– Гарантией правдивости информации Майкла Паркинсона будет являться его немедленный переезд в Россию вместе с семьёй, чего он и сам хочет, – докладывал Воронин директору СВР.

– Необходимо ускорить это и согласовать со всеми структурами всё, что касается получения Паркинсоном и его семьи политического убежища у нас, – сказал директор СВР.

– Необходимые шаги я уже предпринял, товарищ генерал-армии, – сказал Воронин.

– Хорошо, Игорь Алексеевич, – сказал директор СВР. – Работы в Москве и Ухани не прекращаем, доклад по любой информации из Штатов от резидентуры касательно этой темы лично мне и немедленно.

– Есть, товарищ генерал-армии, – сказал Воронин.

– У вас всё, Игорь Алексеевич? – спросил директор СВР.

– Всё, товарищ генерал-армии, – сказал Воронин.

– Ну, тогда за работу, – сказал директор СВР.

Генерал Воронин покинул кабинет директора Службы внешней разведки России.

На следующий день директор СВР на закрытом заседании Совета Безопасности России докладывал ситуацию, связанную с угрозой применения биологического оружия американцами.

– Решение ускорить переправку американского учёного, как его там, Майкла Паркинсона, – Президент взглянул на листок собственных записей, которые вёл пока директор СВР докладывал, – Считаю правильным. И чем быстрее, тем лучше. Когда он будет в России и в случае затягивания инициативы Белым домом по предложению взаимного уничтожения созданной новой биологической угрозы, его надо использовать в качестве прямого свидетеля этих разработок и планов США в Китае, в Совбезе ООН.

– Необходимые шаги уже предприняты, – доложил директор СВР.

– По этому вопросу необходимо организовать взаимодействие всех служб, – продолжал Президент. – Директору ФСБ и Министру внутренних дел напрямую держать связь по переезду Паркинсона и его семьи, придания статуса политических беженцев, а также обеспечить им безопасность. Думаю, что информация о перебежчике, для наших «партнёров», должна ускорить их желание к переговорам о взаимном уничтожении этой заразы. О ходе дел докладывать мне лично.

– Есть, товарищ Президент, – сказал Министр внутренних дел.

– Есть, товарищ Президент, – сказал директор ФСБ.

На Совбезе РФ обсудили ещё некоторые вопросы, касающиеся состояния служб на территориях, граничащих с Китаем и задачи по проверкам военно-медицинских учреждений, определили с Министром Обороны.

Ухань. 2019 год. Август.

К августу научной группе, работающей в Ухани, удалось получить вакцину и даже создать лекарственный препарат для конкретного, того самого первого, штамма гриппа. Такие же результаты были в Москве в лаборатории Министерства обороны РФ. Между ними происходил постоянный научный обмен и консультации, посредниками в который являлись Акулов и Зиан.

Как и предполагалось, штамм гриппа за это время дал несколько разных мутагенов, последовательно изменяясь в результате мутаций. Та вакцина и те лекарственные препараты, которые были созданы для борьбы именно с первоначальным штаммом, уже не подходили другим, более поздним. Какой-то универсальной вакцины и лекарственного препарата, общего для всех генных модификаций вируса получить не удавалось. На этом этапе знаний, которые на сегодня были у учёных всего мира, это как оказалось, просто невозможно.

В кабинете Савицкого находились Сергей и Зиан.

– Наших коллег можно поздравить, вакцина даёт хорошие результаты, – сказал Савицкий.

– Да, молодцы. Кстати, препарат тоже показал свою эффективность. – сказал Зиан.

– Сейчас, на основе отработанного научного материала им будет проще получать и вакцину, и препарат для «потомков» этого вируса, – сказал Сергей.

– Уже четыре вида штамма получилось из того первоначального, – сказал Савицкий. – Работу по созданию этих противодействий будут вести параллельно по всем мутагенам. Вся универсальность борьбы с ними проявляется только в схожести методик получения, в том числе и новых, отработанных на первом штамме.

– Это в условиях лаборатории, где все пациенты – добровольцы под контролем, – сказал Зиан. – А если всё это будет в людской популяции на воле, количество мутаций может резко возрасти и тогда человечество просто не справится со всем этим.

– Похоже будет на апокалипсис, – сказал Сергей.

– Рукотворный апокалипсис, – добавил Савицкий.

– Да, уж точнее не скажешь «рукотворный апокалипсис», то есть сделанный руками человека, – повторил Зиан, то ли представляя себе эти мрачные картины, то ли вникая в смысл вариативного русского языка.