Текст книги "Его ребенок"

Глава 9

В воскресенье я проснулась позже обычного, умылась, оделась, собрала сумку и пошла вниз, ожидая, что не застану там никого: время завтрака давно прошло, а для обеда было ещё рано. Но до кухни я так и не добралась, только сбежала с последней ступени, как слева по коридору хлопнула дверь. Там находился кабинет Глеба, я повернулась, чтобы поздороваться, и так и застыла с неживой улыбкой на губах. Из кабинета Вавилова вышел не только Глеб, но и Марк.

Да что ему тут, медом, что ли, намазано?

– Карина, доброе утро, – улыбнулся Олесин муж. Марк же просто еле заметно мне кивнул.

– Да день уже. – Я немного попятилась, отводя взгляд от Скольникова. Сегодня он был опять в водолазке, только белой. А ещё в светлых джинсах с потертостями. На его ногах же красовались кеды, тоже белые. Идеально белые, словно только сегодня из магазина Он совсем не выглядел на сорок. Определённо. А ещё ему очень шел этот цвет. – Я все на свете проспала, теперь мне нужно быстрее домой.

– А ты в город сейчас? – Глеб повернулся к Марку, а я мысленно застонала. – Мой водитель сегодня с мамой. Ее машина в ремонте, – к тому моменту, как Вавилов договорил, они наконец-то преодолели коридор и подошли ко мне. Я сразу уловила аромат парфюма Скольникова. Свежесть с нотами цитрусов. Вавилов так пахнуть не мог, у него жена беременная, реагирующая сейчас на все запахи.

– Ничего, – осекла я поток своих мыслей. Нужно было успеть заговорить до Скольникова. Ведь тот согласится, сомнений не было. Он, возможно, только за этим сюда и приехал. – Я вызову такси. А ещё лучше на автобусе доеду. Тут остановка совсем не далеко.

– Карина, – почти грозно произнёс Глеб. Не видела бы я собственными глазами, как он менял памперсы Марине, наверное, испугалась бы сейчас. Но я же знала, что он душка. А потому лишь закатила глаза и тут же вздрогнула, услышав Скольникова.

– Я довезу ее до остановки, – уверенно проговорил Марк, – и если она к тому моменту все же передумает, то тогда и до города, Глеб. – Усмехнувшись, Марк задержал на мне взгляд на какую-то долю секунды перед тем, как повернуться к мужу Олеси и пожать ему руку, но мне и этого мгновения хватило, чтобы покрыться мурашками. То ли от страха, то ли от ожидания.

– Нет-нет, – отмахнулась я и отступила ещё на шаг, крепче схватившись за ручку сумки, – надо ещё с Олесей попрощаться.

На самом деле я собиралась ей позвонить чуть позже, потому что действительно проспала, а бегать и искать ее по огромному дому у меня не было ни времени, ни желания. Настроение было совсем ни к черту, а все из-за того, что перед сном я чуть было не написала Скольникову. Два раза набирала текст, а следом его удаляла. Потом я искала Марка в инстаграме и так и не нашла, зато вдоволь налюбовалась на его сына, под каждой фотографией которого стоял лайк моей сестры.

– Олеся на приеме у врача.

– В воскресенье? – ахнула я, отбросив все свои проблемы. – Как она?

– Все хорошо, просто ее перинатолог позавчера отмечала день рождения, вот и перенесли прием на сегодня. Не волнуйся, Карин. Пойдемте, я вас провожу.

Я поджала губы и все же кивнула. Почему мне казалось, что Вавилов пытается меня побыстрее выпроводить? Или выпроводить меня именно с Марком?

Ну не-е-ет. Глеб для этого был слишком прямолинейным. Он бы не стал выдумывать что-то за спиной, а сказал бы в глаза.

Марк, поймав мой взгляд, довольно улыбнулся и махнул рукой, пропуская меня вперёд. Я же на это движение спустила сумку с плеча. Она была не слишком большой, но и совершенно не дамской. Такой себе облегчённый вариант дорожной женской сумки.

– Пожалуйста. – Я мило улыбнулась и всучила Скольникову в ладонь свою ношу. Тут же услышала хмык позади себя, но поворачиваться в сторону Глеба не стала.

До машины мы дошли молча. Попрощались с Глебом, который слишком довольно помахал нам вслед, и отправились на выезд к воротам.

– Что ты с ним сделал?

– Я? – усмехнулся Марк и отбил дробь длинными пальцами по рулю.

Я на пару секунд зависла на его руках и тут же с ощутимым усилием, но все же отвела взгляд. Нечего на него пялиться и вести себя как дура.

– Да, ты. Глеб словно выпроваживал меня, – пробубнила я, наблюдая в окно за тем, как разъезжались ворота и мы только сейчас выезжали на территорию поселка.

– Может быть, он уже действительно устал от тебя? Слишком часто ты у них гостишь.

– Не верю.

– Ты близко с ним общаешься?

– Достаточно, – передернула я плечами. Мне не понравился этот вопрос, но я все еще смотрела в окно – на мелькающие сосны и длинные высокие заборы, сменяющиеся один другим.

– Это он дал тебе деньги?

– Занял, – повернулась я, но Марк внимательно смотрел на дорогу.

Или мне показалось, или Скольников был весьма недоволен. Неужели тем, что я все же вернула ему долг? Мы наконец-то доехали до выезда из посёлка, и я махнула ладонью вправо.

– По той дороге через два километра примерно есть остановка общественного транспорта.

– Я знаю, – кивнул мне Марк, но так и не свернул в указанную сторону.

– Я все еще не передумала.

– О чем ты? – Он на мгновение повернулся ко мне и, вскинув брови, улыбнулся.

– Ты обещал Глебу, что докинешь меня до остановки, а в город – только если я передумаю.

– Не передумала?

– Нет.

– Ну что же, – протянул он, – тогда тебе придется передумать, потому что мы уже поехали в город. Расслабься, Карин, – усмехнулся он и вдавил педаль газа, набирая скорость и разгоняясь на безлюдной трассе.

Я сложила руки на груди и опять отвернулась к окну. Больше я с ним не разговаривала, назло даже не назвала свой адрес в надежде, что ему надоест играть и он просто выкинет меня где-нибудь на въезде или в центре. Только Марк и тут меня переиграл. Довез до нового жилого комплекса, у которого даже не все корпуса еще были построены. Мы спокойно преодолели ворота на въезде, которые перед нами просто разъехались, а затем отправились на подземную парковку. Полностью пустую. На ней не было ни единой машины.

– Выходи, – произнес Марк, заглушив мотор.

– Куда ты меня привез? – Я сжала пальцами дверную ручку, начиная серьезно нервничать.

Доигралась. Точно, блин. Чем я думала раньше?

– Увидишь, – усмехнулся Марк, протянул руку ко мне, провел пальцем по шее, заставляя меня затаить дыхание, и, встретившись с воротом куртки, отнял руку, а затем вышел из машины, обошел ее и распахнул мою дверь, подавая мне руку. – Смелее. Ну? Куда подевался твой дух авантюризма?

– А вдруг ты… там… – я поджала губы, боясь даже вслух произнести глупые мысли, бередящие мою голову.

– Изнасилую тебя там? – усмехнулся он, прочитав все на моем лице. – А что мешает мне сделать это здесь и сейчас?

Я сглотнула, принимая его слова, и все же вложила ладонь в его руку.

– И? Зачем ты меня сюда привез? – Спрыгнув с подножки высокого автомобиля, я внимательно посмотрела на Скольникова, тот мою руку так и не отпустил, а в глазах его плясали смешинки, шедшие вразрез со всем его образом.

Такого Марка я не знала. Точнее, я не знала вообще никакого Марка, но все же от холодного и надменного – словом, напыщенного индюка я хотя бы знала, чего ожидать, в отличие от того, каким он был сейчас – играющим со мной, словно кот с мышкой, хищником.

– Ты не сказала, куда тебе нужно, – заговорил мужчина, – А значит, решила просто покататься со мной. Ведь так? Признайся, Карина… – подначил он меня и, потянув на себя, захлопнул дверь машины. – Пойдем.

Скольников повел меня к ближайшему лифту, а я еще раз оглядела стоянку. Здесь действительно больше не было машин, кроме нашей. Ну, то есть… кроме машины Марка.

– Здесь что, никто не живет? – стараясь скрыть свои страх и опасение в голосе, тихо произнесла я.

– Пока нет. Но уже на следующей неделе сдаем этот корпус.

– Это твой дом, – кивнула я, не спрашивая.

– Не мой, Карина. – Марк улыбнулся и пропустил меня первую в лифт, хотя все еще крепко держал мою ладонь. – А моей компании. Я немного разделяю эти понятия. – Марк опять улыбнулся, быстро надавил на табло с нумерацией этажей. Я даже не успела заметить, на какой именно этаж он ткнул, но точно куда-то вверх. – Но я рад, что ты все-таки загуглила мое имя и изучила кое-какую информацию обо мне и моем имуществе. – По его искрящемуся взгляду было видно, что ему доставляло удовольствие подначивать меня и прямо-таки издеваться.

Скольников с легкой полуулыбкой поднял к своим губам руку, в которой все еще была моя ладонь, а затем подул на мою ладошку и… поцеловал ее. Прошелся губами по подушечкам моих пальцев, все еще не отрывая искушающего взгляда от моих глаз.

Я и правда на короткое мгновение почувствовала себя той самой мышкой, загнанной в норку, не способной никуда сбежать, да даже пошевелиться. Настолько я оцепенела, не прекращая гулко дышать. Пришла в себя лишь через пару минут, показавшихся для меня долгими часами, в ушах перестало гудеть, и я все же дернула рукой. Марк рассмеялся и отпустил меня с первого же раза. И именно это было, наверное, даже более неожиданно, чем то, что он вообще додумался поцеловать мои руки. Ладно… не руки, а лишь одну руку. Но разве же разница была столь большой?

Сам смысл. Само действо, которое возымело надо мной столь сильный эффект. Я мгновенно прижала ладонь к груди, даже не думая о том, что Марк заметит мое отчаянное движение. Он и так видел меня насквозь.

– Так ты ответишь на мой вопрос или нет? – почти задыхаясь, спросила я.

– Я взял тебя за компанию, Карин. – Скольников сложил руки на груди и вздернул брови. Его выражение лица так и говорило: «Ну! Спроси меня еще о чем-нибудь, подари мне шанс еще раз загнать тебя в угол».

– Ясно, – не пошла я на провокацию и вместо того, чтобы разглядывать мужчину, начала осматривать лифт. Большой, шикарный и с зеркалом на всю стену, в котором я совсем скоро наткнулась на изучающий и все еще смеющийся взгляд Марка. – Я думала, ты внял моим словам и все же решил оставить меня в покое, – проговорила я, глядя на него через отражение зеркала, предпринимая сотую попытку достучаться до Скольникова. Только к этому моменту я уже сама не верила в то, что это было действительно именно тем, чего я на самом деле желала.

– Решил, – пожал Марк плечами, глядя мне прямо в глаза через зеркало, – а потом…

В этот момент лифт остановился, издал мелодичный звуковой сигнал, а его створки приветливо разъехались, приглашая нас в холл. Лестничной клеткой это помещение у меня бы язык не повернулся назвать. Этот "коридор" был по меньшей мере как половина нашей квартиры.

– Пойдем. – Марк уже вышел из лифта и испытующе посмотрел на меня, по-прежнему через зеркальное отражение. Я набрала в грудь побольше воздуха, посчитала про себя до пяти и все-таки, развернувшись, покинула кабину лифта.

– Здесь две квартиры на этаже. Обе двухуровневые, но выход на крышу имеется только у одной. У второй же вид намного лучше, – монотонно, словно читая по бумажке, поведал он мне.

– И? – Я по-прежнему не понимала, к чему все это. К чему мы с ним здесь?

– Я уже больше года не могу определиться, какую из них приобрести. Директор отдела продаж на меня уже волком смотрит, – по-мальчишески улыбнулся Марк, – я же попросил его попридержать для продажи обе, а желающих их купить так много.

– И ты тоже будешь сам покупать квартиру? Даже в своем доме? – ахнула я, на что Марк тепло улыбнулся, словно очень старался сдержать смех, и, крепко сжав меня за плечи, повел в сторону одной из дверей.

– Начнем с нее, – задорно произнес он.

Экскурсия по квартирам прошла для меня как в тумане. Я все никак не могла понять, зачем Марк меня за собой водил. Ну не желал же он продемонстрировать мне то, от чего я с таким упорством отказывалась?

Нет-нет, это было совершенно не в его стиле. Обе квартиры были уже не то что с чистовой отделкой, они были с дизайнерским ремонтом и необходимым минимумом мебели. Причем несмотря на то, что их планировка была зеркальной, они не были братьями-близнецами. Тот, кто занимался здесь оформлением, скорее всего, старался сделать уникальный объект. У одной из квартир вид из панорамных окон действительно открывался намного интереснее. Хоть и в отдалении, но виднелись многие исторические достопримечательности столицы. Другая же квартира смотрела в совершенно другую сторону. И все бы ничего, но…

– Я совершенно не вижу проблемы, – произнесла я, уже стоя на крыше, – хочешь вид, поднимаешься сюда и смотришь. Или вообще быстренько забетонировать выход из этой квартиры и прорубить его в другой.

Марк тихо засмеялся позади и, подойдя, обнял меня, положив свои крупные ладони на мой живот. И пусть на мне по-прежнему была куртка, я даже сквозь нее ощущала жар, исходящий от его рук.

– Я слишком поздно заинтересовался этим объектом. К тому моменту вся техническая документация была уже согласована и одобрена. Кстати, вечером здесь еще более красивый вид, – шепнул он мне в макушку.

Слишком близко и слишком…

– Какую из квартир ты выбрал? – на выдохе спросила я, осознав, что никакой совет ему не был нужен. Он просто привез меня, чтобы я тут постояла вместе с ним на крыше.

– Никакую, – хмыкнул он, подтверждая мою догадку.

Ему не нужен был совет, ему нужна была компания. И это все был уж точно не жест романтики. Просто однажды ему понравился этот вид, и он решил показать его мне. Зачем? Чертов Скольников. Какой же размер был у тараканов, гуляющих в его голове?

– Почему?

– Я подобрал эти квартиры для Ромки, хотел, чтобы он выбрал сам. Считал это жилье достойным, и в то же время оно было не таким уж запредельно дорогим, чтобы он обнаглел в конец.

«Ну да, – хмыкнула я про себя, – мне бы, наверное, и двух почек не хватило бы на эту не такую уж и дорогую квартиру».

– Самое то для студента. Да да… – усмехнулась я и резко повернулась в его руках. – Почему передумал? – напряженно посмотрела я на него, утопая взглядом в его темных глазах. В них больше не было смешинок или игривого огонька. Как ни странно, там было сожаление.

– С некоторых пор я немного пересмотрел методы своего воспитания, Карина.

– То есть ты его решил проучить, – кивнула я.

Ну что же, заслуженно.

– Немного…

– А сам Рома знает, чего лишился? Думаешь, поймет? Ведь я же тебя правильно поняла? Ты же меня за этим сюда привез? – Я попыталась отстраниться, но Марк не дал, лишь крепче прижал меня к себе.

– Хочешь ему об этом сказать?

– Хочешь, чтобы на этот раз он подсыпал мне не возбуждающее, а умерщвляющее?

– Ну для этого, пожалуй, нужно все же купить квартиру, когда-то предназначенную ему, только оформить на тебя. Как думаешь? – усмехнулся Марк.

Он пошутил, в его глаза вернулись огненные искорки задора, но я все равно ахнула и, стукнув его в грудь ладонями, грозно выкрикнула:

– Не смей!

– Думаешь, не стоит?

– Думаю, это слишком дешевый способ покупки меня.

– Я сказал, что она не запредельно дорогая, но все же…

– Я не о том!

Марк рассмеялся, а затем переместил руки с моей спины и бережно сжал их на моем лице.

– Хочу тебя, – шепнул он мне в губы, а я обессиленно прикрыла глаза, ожидая последующего поцелуя. Непременно напористого. Порабощающего и далее в таком роде. Только вот к моим губам так никто и не притронулся. – А чего хочешь ты, Карин?

Я настолько не ожидала это услышать, что, распахнув веки, ответила ему вопросом на вопрос:

– Чтобы ты оставил меня в покое?

Только проговорив эти слова, я поняла, как сглупила. Я же не утверждала, я спрашивала. И Марк, в отличие от меня, поспешил ответить, но не словами – он все же поцеловал меня. И опять удивил. Он целовал меня нежно, бережно и очень неспешно, заставляя блуждать в тумане мой разум и менять собственные ориентиры. Он будто бы специально выбивал почву из-под моих ног, путая меня, не давая разгадать себя, свои намерения и отношение ко мне.

Я не строила воздушных замков и никогда не была слишком наивной, но тут и глупой бы стало ясно, что Скольников прилагал слишком много усилий для того, чтобы всего лишь заманить в свои сети надкусанную, но недоеденную конфету. Значит, в его намерениях таилось что-то совершенно иное. И передо мной стоял только один-единственный вопрос: желала ли я узнать, чего именно Марк хотел от меня, или нет? И проверить это был лишь один способ – попробовать.

Я сдвинула руки с его груди, одной оплетая его шею, второй зарываясь во взъерошенные волосы, и сама подалась ему навстречу, сильнее углубляя поцелуй.

Ведь ничего же не случится, если я один разочек пойду на поводу у собственных желаний? Только теперь осознанно. Вдруг на чистый, не одурманенный разум все окажется иным? Вдруг я сама смогу отпустить воспоминания о Марке и той ночи? И тогда наконец-то все закончится. Все-все. И мне больше не потребуется противостоять Марку, играя с ним в игры, в правила которых он меня не посвящал.

– Я… – шепнула я, оторвавшись от его губ. Хотела сказать, что тоже хочу его, но он не дал мне этого сделать, продолжив наш поцелуй. А затем я ощутила, как мои ноги оторвались от земли, Марк закинул их себе на бедра, заставляя меня крепче вцепиться в его шею, и, все еще осыпая поцелуями мои губы, скулы и шею, куда-то понес.

Глава 10

Скольников просто не оставил мне возможности связно думать и говорить. Хотя говорить сейчас мне хотелось меньше всего. Я просто судорожно отвечала на его поцелуи, остатками разума понимая лишь то, что отпустить себя было моей лучшей идеей за последние несколько месяцев. А может, и за всю мою жизнь.

Я слишком долго была маминой гордостью и опорой. Правильной и надежной Кариной, которая сама же и возложила эту ношу на свои плечи. Стремилась выучиться, устроиться в этой жизни, помочь всем своим близким, не обращая внимания на собственные желания. Я запрятала их так глубоко в себя, что до последнего времени даже не подозревала о том, насколько важным для меня оказалось чувствовать себя желанной, чувствовать себя настоящей женщиной, а не подростком, отложившим всю личную жизнь в дальний ящик.

Когда мы спускались по лестнице, Скольников перестал меня целовать, внимательно глядя себе под ноги. Я же словно мстила ему, осыпая поцелуями его шею и гладко выбритый подбородок.

Неужели готовился?

Я подумаю об этом позже.

Сейчас же я осмелилась чуть повернуть голову и провести приоткрытыми губами по краю ушной раковины Марка, невесомо подула туда, и мужчина как-то совсем по-отчаянному усмехнулся.

– Ты же не хочешь, чтобы я тебя уронил?

– А ты можешь меня уронить? – кокетливо шепнула я ему в ответ, совершенно не узнавая собственноый голос. Ни тембр, ни сладкие мурлыкающие нотки не были моими.

Не только голос был не моим, но и поведение. Скольников все же преодолел лестницу, и тогда я коснулась его разгоряченной кожи языком.

– Изо всех сил стараюсь не уронить и донести не до самой ближайшей горизонтальной поверхности, а хотя бы до…

Я не дала ему договорить, просто вернулась к его губам. Потому что без его поцелуев дурман начинал развеиваться, а этого я сейчас хотела меньше всего на свете.

Я боялась струсить и сбежать, ведь тогда все останется по-прежнему, а я устала от этого дурацкого подвешенного состояния. Непонимания, нерешительности и страха признаться самой себе в том, что я не отпустила. Ни ту ночь, ни мужчину, ставшего моим первым.

Мы все-таки добрались до кровати, на которой не было постельного белья. Правильно, откуда ему было здесь взяться? Но было покрывало, на которое меня практически кинули после того, как избавились от моей куртки, будь она трижды неладна, но на ней заело замок, и Марк в итоге сорвал собачку с молнии, громко при этом выругавшись и очень удивив меня своей несдержанностью.

С остальной одеждой было проще. Намного проще, так же как и с одеждой Марка, единственное, что нас замедляло, так это то, что мы постоянно путались в своих же руках, настолько мы спешили. Спешили неизвестно куда.

Больше не было нежности и размеренности. Только гонка, безудержная страсть и словно голые инстинкты. Марк больше не был каменным изваянием и уравновешенным взрослым мужчиной, он вел себя как слетевший с тормозов подросток, совсем как ту ночь. В нашу единственную ночь.

Буквально на грани реальности, когда мой разум уже практически заволокло туманом, самой настоящей пеленой, я выставила дрожащие ладони, упираясь ими в мощную натренированную грудь мужчины.

– Защита, – хрипло выговорила я, но мои слова тут же растаяли на губах Скольникова. – Марк… – протянула я между поцелуями. – Марк, пожалуйста.

– Все хорошо. У меня есть. – Наверное, я была слишком пьяна от происходящего, иначе почему мне показалось, что его голос дрожал? – Есть…

Мое тело на какое-то бесконечное мгновение лишилось ласки его рук, но, словно поняв, как мне одиноко без его поглаживаний, Марк мягко втянул в рот мою нижнюю губу, успокаивая и в то же время распаляя еще сильнее. И только потом он переплел наши пальцы, беря в плен не только мои руки, но и всю меня. Мое тело, разум и душу.

Первый несмелый толчок, отозвавшийся во мне легкой болью, перетекающей в наслаждение, вызвал слаженный стон удовольствия, который мы буквально выпили с губ друг друга. А затем все перестало существовать окончательно.

Гонка продолжилась, и не было в ней участников, соревнующихся и играющих друг против друга, в этой игре мы были на одной стороне, и если и стремились кого-то обогнать, то только лишь время, желая как можно дольше наслаждаться происходящим.

– Теперь мне придется купить эту квартиру, – усмехнулся Марк мне в макушку, заставляя меня вернуться в реальность.

Наши тела были все еще тесно переплетены, и мне не хотелось ни о чем думать. Не хотелось анализировать, не хотелось жалеть. Марк гладил мои плечи и руки, второй рукой надежно зафиксировав и словно укрыв ладонью мое бедро. Иногда он целовал мой висок и раздувал своим дыханием мои волосы, и мне было так хорошо… тепло, сладко и уютно.

А еще я поняла, что ни черта себе не напридумывала и не просто так не могла заглушить в себе воспоминания о той ночи, потому что на трезвую голову и ясный ум все оказалось еще лучше. Намного лучше. Только мало. Господи, как же мало…

– Хочешь сказать, что мы опорочили чью-то будущую квартиру и ты за это чувствуешь себя виноватым?

Я попыталась подняться: очень хотелось заглянуть Марку в глаза. Но он не дал, прижал меня к себе еще теснее, хотя теснее было уже точно некуда.

– Может быть, на память о произошедшем? – в его голосе послышались смешинки, и я поняла, что он опять начал меня дразнить. Так скоро.

– Не думаю, что это достаточная причина. Не я первая, не я последняя, – обиженно пробубнила я и еще раз попыталась подняться.

Но Марк и на этот раз не дал мне пошевелиться. Только развернул меня, опять уложив спиной на кровать, и, нависнув сверху, хитро заглянул мне в глаза.

– Хочу тебя опять… – шепнул он и, не дав мне ничего ответить, исполнил наше, в общем-то, общее желание. А я поняла, что в глазах у него плескалась не хитрость, а самый настоящий порок.

Из постели мы выбрались лишь спустя три часа, и то только после того, как мой желудок начал громко урчать, оповещая не только меня, но и Скольникова о том, что я сегодня вообще ничего не ела.

– Мы пропустили обед, – хрипло рассмеялся Марк и первым поднялся с кровати, аккуратно переложив меня со своего плеча.

Я машинально потянулась за смятым покрывалом, только сейчас почувствовав себя неприлично голой. На самом деле голой я была уже давно, но смутилась только сейчас. Марк же повернулся ко мне спиной, демонстрируя свою подтянутую фигуру и давая вдоволь полюбоваться на свою мощную широкую спину и то, что было пониже нее. Накачанная упругая задница просто завораживала, особенно когда Марк нагнулся и начал подбирать с пола нашу с ним второпях разбросанную одежду.

Скольников выпрямился и… повернулся ко мне лицом, а я почувствовала, как щеки и уши опалило настоящим жаром. Я тут же села на кровати и, прижав колени к груди, отвернулась. Признаться честно, с трудом отвела взгляд от паха мужчины.

Марк слишком громко усмехнулся и, горкой сложив мои вещи на кровать, сам начал одеваться. Я все же наблюдала за ним искоса, краем взгляда. Потому что за таким образчиком прекрасного было просто невозможно не наблюдать. Особенно если учесть, что в жизни настолько голого мужчину, то есть полностью голого, я не видела ни разу. Интернет не в счет, так же как и наша единственная ночь с Марком. Было темно, и мне совершенно не было дела до рассматривания и любования рельефным телом.

Я потянулась за нижним бельем, поражаясь собственным мыслям. Ведь проведенная вместе с Марком ночь по-прежнему была у нас единственной. Сейчас-то только-только начинался вечер. И почему-то я воспринимала все спокойно и совершенно точно ни о чем не жалела.

Может, это все состояние так называемого аффекта? Выброс адреналина? Гормонов и прочей ерунды? Или я была просто не способна думать адекватно. Пока.

Марк оделся первым и встал словно по стойке смирно, пристально рассматривая меня.

– Ты не хочешь отвернуться?

– Ни капли.

Я, промолчав, все же поднялась с кровати. Нижнее белье я надела полулежа, с джинсами в таком положении справиться было бы намного тяжелее. Скольников все еще неотрывно за мной наблюдал, теперь между нами была кровать, но казалось, что и она не являлась препятствием для Марка.

– Ты очень красивая, – сказал он, улыбнувшись краешком губ, когда я справилась с водолазкой и потянулась за курткой, замок на которой теперь был безвозвратно испорчен.

– Спасибо, – совсем тихо ответила я, чувствуя, что теперь уже пылали не только щеки и уши, но и шея с грудью. И дышать было как-то слишком тяжело.

– Пойдем.

Марк обошел кровать, усмехаясь, и протянул мне руку. Я несмело вложила в нее свою ладонь и сразу же пошла следом за ним. На выходе из комнаты я застопорилась.

– Стой, надо же кровать заправить. И вообще…

– Успокойся. Здесь уберутся, – мягко произнес Скольников и потянул меня, как маленькую, следом за собой.

Когда мы добрались до лифта, а Марк прижал меня со спины к себе, я зажмурилась и постаралась успокоить разбушевавшееся сердце.

Неловкость накатывала на меня все сильнее и сильнее. Я не знала, что делать и как себя с ним вести. Что означало его поведение?

Судя по всему, ему было мало так же, как и мне. Но так это только пока. А спрашивать о таком – страшно. Да, мне отчего-то было очень страшно.

– Так, у нас есть два вариант, – заговорил Марк уже в машине, – посидеть где-нибудь и поесть или поехать ко мне и поужинать уже там. Эй, с тобой все в порядке? – усмехнулся он, переключая скорость.

– Да, – глухо произнесла я и прикрыла рот, потому что от прошлого предложения он натуральным образом у меня открылся. – Может, ты отвезешь меня домой?

– Не хочу тебя отпускать, – не глядя на меня, сказал Скольников. Мы как раз выезжали с территории жилого комплекса.

– Меня ждут дома.

– Скажи родителям, что останешься ночевать у Вавиловых, если боишься сказать им, что уже взрослая девочка и вполне можешь остаться ночью у мужчины.

– Мне надо на пары.

– И что?

– Ну как же «и что»? Мне же нужно собраться. Одежда там, тетради…

– Прогуляй, – улыбнулся Марк, а после протянул руку и положил ее на мое колено.

Хорошо, что я была в джинсах. Плохо, что ткань джинсов была слишком тонкой и сквозь нее я опять ощущала жар мужских ладоней.

Я ничего не ответила, просто прикрыла глаза и откинула голову на спинку сиденья, а ладонь Скольникова поползла вверх по бедру, то поглаживая его, то крепко сжимая.

Ни в кафе, ни в ресторан мы не поехали. Когда я следующий раз открыла глаза, мы опять были на подземной парковке, только на этот раз заполненной машинами. Дорогими, красивыми машинами.

– Тебе вообще неинтересно, что я думаю? – тихо спросила я, когда он опять, словно маленькую, за руку повел меня за собой в лифт. – Или чего я хочу.

– Ты хочешь есть, – серьезно ответил он и хлопнул ладонью с зажатой в ней ключ-картой по панели лифта. – Так сильно хочешь домой или на свои пары, я закажу тебе машину, и ты сразу, как поешь, поедешь. Без проблем.

Когда лифт остановился и его створки распахнулись, я приглушенно ахнула. Перед нами сразу предстала квартира. Не коридор, нет, так бы я не смогла его назвать, как минимум холл был огромным, и в дальнем его конце располагалась массивная металлическая лестница в стиле лофт. Вообще, вся обстановка была в современном стиле – может, даже и не лофт, а какой-то из его подвидов. Я не была дизайнером или искусствоведом, чтобы в этом разбираться, но отметила и стилизованные под потертую кирпичную кладку стены, и массивные светильники из темного металла.

Марк положил ладони на мои плечи, а затем начал стягивать с них куртку.

– Разувайся. Если Рома опять не успел находить тут в обуви, то должно быть чисто, – быстро произнес Скольников, сам разулся и пошел по направлению к лестнице, так привлекшей мое внимание. – Карин, ты, кажется, хотела есть?

Остановился он слева от лестницы, там был ход дальше в квартиру.

Я же заторможенно мотнула головой и все же скинула ботинки с ног. Почему я не подумала о том, что здесь может оказаться Рома? Как я вообще могла забыть о Скольникове-младшем и том, что он сын Марка?