Текст книги "Символы тьмы"

Бильярдист

Луна устала показывать голубую лысину дремлющим домам. Бледное утро постепенно зажигало свет над городом.

Смех крепко спал. Во сне он поворачивался сбоку набок и чувствовал себя в постели, как пирожок в масле. Последние дни он проводил в тренировочном зале. Вечерами играл на бильярде. Вчера в зале он выложился на тренировке так, что приплелся домой еле-еле. На ужин сил не осталось. Он умылся, разделся и нырнул в постель, отправляясь в нереальное плавание по тягучим вязким водам снов. Изредка в полусне он выныривал по маленькой туалетной надобности и снова нырял обратно.

По приезде с острова Байсан Смех позвонил врачу и договорился о встрече. Врач осмотрел его и сказал, что операции проводить рано. Воспалительный процесс еще не прекратился. Нужно еще попить таблетки, чтобы ликвидировать воспаление, иначе можно лишиться зрения.

В восемь утра его разбудил телефонный звонок. Просыпаясь, он протянул руку за трубкой, поднял ее над ретро-телефоном. Телефон тут же перестал звонить. Смех замер с трубкой в руках и снова заснул. По прилете с Багам ему несколько дней никто не звонил. Тогда он сам позвонил шефу. Остроглазов сказал, чтобы он не появлялся на работе. «Для тебя сейчас самое главное это отдых», – сказал шеф. «Мне работа нужна», – напомнил о себе Смех. «Напиши новый отчет о проделанной работе и объяснительную, при каких обстоятельствах ты потерял оружие», – посоветовал ему шеф. Шеф продолжал что-то говорить. Смех рассердился, не стал его слушать и отбросил от себя мобильный телефон. «Сколько можно писать объяснительных? – подумал он. – Я не потерял оружие. У меня его вырвали чуть ли не вместе с мозгами».

Проснулся он через короткое время оттого, что лежал в неудобной позе с потянутой в сторону телефона рукой, в которой держал телефонную трубку. Он положил трубку рядом с телефоном на столик, не желая, чтобы ему досаждали звонками. Мобильный он отключил еще раньше.

Смех увлекся игрой в бильярд. Началось с того, что он от нечего делать зашел в бильярдную выпить пива, посмотрел, как играют другие, и тоже стал играть. Завсегдатаи через некоторое время дали ему кличку – Одноглазый. Смех опасался потерять зрение и готовил себя постепенно к худшему. Он ходил гулять по улицам с закрытыми глазами и начал проводить тренировки по боям вслепую. Он ездил к Рукопашнову и брал уроки по боям с закрытыми глазами. Как минимум ему хотелось восполнить недостающий правый глаз. Один глаз уменьшал обзор. Тренер завязывал ему глаза и наносил удары. Смех должен был не только уворачиваться, блокировать удары в голову и по корпусу, но и отвечать ударами на удары.

Прошло десять дней, как он начал играть в бильярд, и его успехи оказались таковыми, что каждый хороший игрок клуба желал с ним сразиться. Перед игрой они делали ставки и начинали играть. Вчера и позавчера Смех играл на бильярде вслепую, и все партии выиграл, кроме одной. Это было что-то новенькое для зала. Ставки делались один к десяти. И в последней партии он проиграл. Сначала все шло как обычно. Он рассчитывал удары, угадывал перемещение шаров и как будто видел схему игры и расположение шаров. И в какой-то момент все изменилось. Игра словно пошла против него. Кто-то более ловкий и умелый повел игру в другом русле и он проиграл. Когда с него сняли повязку перед ним с кием в руках стоял Ставинский. И большинство игроков клуба стояли вокруг стола и смеялись. Оказалось, что он играл с лучшим игроком клуба Ставинским. Смех мог выиграть, у него был шанс и это задело самолюбие Ставинского, потому что Смех играл вслепую. Тогда же Ставинский, шутя, сделал предложение Смеху пари, сыграть партию, поставив крупный кон. Смех согласился. Некоторые букмекеры принимали один к трем за Ставинского. Игра должна была состояться сегодня.

Смех поднялся с постели, размял мышцы, как это делал обычно. После разминки, мышцы его начинали петь исключительно в мажорной тональности. Он чувствовал прилив сил и шел умываться, напевая модную песенку про веселого разбойника. После утреннего душа и растирания полотенцем он заглянул в холодильник и увидел упаковку с надписью: «Сосиски «Отечественные». Как раз по телевизору каждый день шла реклама этих сосисок. Эту упаковку Смех купил несколько дней назад, возвращаясь с тренировки. Он так захотел кушать, что не утерпел и съел несколько сосисок. В рекламе они так вкусно выглядели. И как только он их съел, сразу почувствовал, что вступил в схватку с противником, который оказался внутри него. Осознав, что сосиски не пошли ему на пользу, он пошел в туалет и сунул два пальца в рот. Сосиски никак не хотели покидать его желудок. Они не желали возвращаться обратно и будто за что-то там внутри зацепились. Смех сунул два пальца глубже и, кажется, почти дотронулся до сосисок. Так, во всяком случае, ему показалось. Но они не возвращались и внутри оказывали сильное беспокойство. Он принял слабительного. Сосиски не хотели выходить из него не так, не этак. А потом вообще попытались его скрутить, нанеся сильнейший удар в область желудка и кишечника. Смех вызвал врача из спецклиники.

– Что ели? – спросил врач.

– Сосиски «Отечественные».

– Это же сильнодействующий яд, – сказал без шуток врач. – Просто наши люди к нему привыкли. И иногда им от этих сосисок плохо. Иностранцам бы от них сразу наступил каюк.

Смех вопросительно посмотрел на врача.

– Да, – подтвердил он. – Эти сосиски плохо воспринимаются иностранцами на генно-иммунном уровне.

– Выпейте пять литров воды, – предложил врач. – Теперь два пальца в рот.

Смех сунул два пальца в рот, но из него ничего не вышло – ни единой капли.

– Вот видите, – сказал врач. – Это может означать только одно, что вода вступила в нутрии вас в такую химическую реакцию с сосисками, при которой она испарилась, попросту исчезла. Ничего, – сказал врач, – от наших сосисок еще никто не умирал. Обильное питье и через несколько часов вам полегчает…

«Хорошие сосиски, – подумал Смех, когда ему действительно стало легче, и убрал снова в холодильник. – Может быть, я их потом использую для уничтожения тараканов, которые от соседей стали заглядывать к нему в гости. Яд в аптеках отпускают по рецептам. И только в магазинах просто так, без рецепта в виде сосисок».

Ближе к вечеру он выпил чай с творогом, надел темные очки, без которых теперь не выходил из дома, и налегке отправился в клуб бильярдистов.

Остроглазов разыскивал Смеха уже неделю. Мобильный телефон на связь не выходил. Домашний телефон молчал. Дома ни днем, ни вечером, как ему доложили, тот не появлялся. Врач подтвердил, что операцию Смеху снова пришлось отложить на месяц. Денис Давыдович сам сказал подчиненному, чтобы он не появлялся на работе. Он не хотел травмировать психику своего работника, потому что как раз в это время остро подняли вопрос о его вине в гибели агентов. Вспомнили еще один случай. Крошкин писал рапорты начальству, что агент на задании потерял личное оружие. И начальству одной объяснительной от Смеха оказалось мало. В такой обстановке появляться на работе Смеху не следовало. И все же Смех понадобился Остроглазову. У него появилась очень серьезная работа, с которой не каждый высококлассный агент мог справиться. Несколько дней назад именно высококлассный агент по кличке Динамит из подразделения внешней разведки был найден на пустыре разрезанным на мелкие части. И еще один агент из внешней разведки по кличке Зоркий также пропал при неизвестных обстоятельствах. Работу, которую они вели, передали в подразделение Остроглазова. На вопрос Дениса Давыдовича можно ли Смеха привлекать к работе, врач ответил, что этого делать не следует. Не смотря на это, Денис Давыдович решил сам встретиться и поговорить с подчиненным. Он вычислил место нахождения Смеха и собирался с ним встретиться. Накануне, когда его сотрудники сказали ему, что Смех пропадает в клубе бильярдистов, он сначала не поверил своим ушам.

– Что он там делает?

– Играет в бильярд.

– И что? Выигрывает?

– Выигрывает, – доложил ему агент, посланный все узнать.

Остроглазов пришел в клуб к началу намеченной игры Смеха. Он решил дождаться, когда игра закончится, и поговорить с агентом. Он стоял в сторонке и наблюдал за тем, что происходило.

На игру Смех пришел чуть раньше назначенного времени и разминался за одним из столов. Все ждали появления звезды бильярда Ставинского. К Смеху проявляли интерес, но слева от него и справа слышался восторженный шепот: «Ставинский… Ставинский…» Смех слышал об этом игроке превосходные отклики. Он и сам за последнее время стал одним из лучших игроков зала, где собирались игроки хорошего уровня. Известно было, что Ставинский давно являлся профессиональным игроком. На него ставили деньги и выигрывали пари. Он жил выигрышами. За ним стояли люди, которые не любили проигрывать. Ставинский менял внешность, фамилию. Его подставляли к богатым клиентам, чтобы он их обыгрывал. Там, где пахло большими деньгами, и можно было сорвать хороший куш, этот человек и его люди были тут как тут. Едва он услышал, что в клубе появился новый игрок, который обыгрывает других вслепую, и при этом в игре делаются большие ставки, он захотел в этом шоу поучаствовать. В тот день он приехал к концу игры и попросился у ведущего игры на подмену. Сначала он поддавался и по том, увидев, что противник играет хорошо в слепую, принялся играть на победу. Ставки на их игру могли подняться до величины один к двадцати и выше. Пари заключали богатые люди. Команда Ставинского хорошо на это реагировала. При таком раскладе противник не мог выиграть.

Смех обладал хорошим глазомером, стрелял навскидку и, не целясь, попадал. Он отлично стрелял из лука, арбалета и огнестрельного оружия. В первом классе он стал победителем районных соревнований по игре в дарц. Он был правшой. И бильярд ему тоже должен был покориться. Но при отсутствии правого глаза играть справа под левый глаз, было трудновато. Он проигрывал. Тогда он стал играть слева, используя под удар левую руку, соизмеряя шары левым глазом и начал выигрывать. В какой-то момент он вдруг понял, что видит стол так, как будто у него есть оба глаза. Он не сразу понял, почему это произошло. Тренировки по рукопашному бою вслепую ему все объяснили. У Смеха улучшилось внутреннее зрение. Он мог закрыть глаза и спокойно двигаться и делать все, что нужно так, как будто шел с открытыми глазами. Но при этом он еще видел то, что происходило у него за спиной. Тогда он попробовал и в бильярд играть вслепую. Это вызвало удивление. Противник часто терялся и промахивался. Чтобы четко видеть позицию на столе Смеху иногда требовалось касаться рукой или бедром края стола.

Наконец, в зале появился Ставинский в сопровождении свиты. Смех мельком взглянул на него и понял что он это человек. «Толерантный, щеголеватый, скользкий… Такой полноватый красавчик с кучерявыми волосами, респектабельной внешностью и гниловатый внутри… Наверняка обладает отменным аппетитом, – подумал Смех. – Одет исключительно. Шикарная бабочка явно намекала на его артистичность…»

– Здравствуйте! – поздоровался Ставинский громко и хорошо поставленным голосом. – Как сегодня игра, господа?

– У всех по-разному, – ответили ему.

– Надеюсь, все играли вслепую. Я слышал, появилась новая мода – играть вслепую. – Он засмеялся. – Так сказать, втемную. Пошла мода на одноглазых бильярдистов… Настоящие мастера с двумя глазами отдыхают…

В зале послышался хохот. Смех спокойно смотрел на игровой стол.

Помощники Ставинского раскрыли его футляр и достали позолоченный кий.

– Заключайте пари, господа. Я удесятеряю ставку и ставлю сто против прежних десяти.

– Красиво начал, – кто-то сказал сзади Смеха.

Наступила пауза. Смеху было нечем ответить. Все смотрели на него.

– Я отвечаю за игрока, – сказал кто-то густым сипловатым баритоном из темного угла, прячась в тени.

– Играем, – сказал Ставинский. – Надевайте ему на глаза повязку.

Принесли повязку. Но ее тут же взял массивный уверенный в себе парень из пришедших со Ставинским и осмотрел. Смех терпеливо ждал. Комбайн, – так Смех сразу прозвал мощного паренька, который казалось, всех готов был под себя подмять и убрать, как неспособную сопротивляться растительность, – проверил повязку, посмотрев сквозь нее, кивнул Ставинскому и подал ее человеку, который ее принес. Тот подошел к Смеху сзади и завязал глаза, стянув ее узлом на затылке.

– Ваш первый удар, – сказал Ставинский насмешливо.

Смех держал кий за среднюю часть левой рукой, намереваясь приступить к игре. Но тут произошло непредвиденное. Его кто-то бесцеремонно взял за плечи и сильными руками начал крутить на месте против часовой стрелки. Смех сразу понял, что это Комбайн. И он не ошибся. Комбайн поставил его так, что он оказался спиной к игральному столу. С ухмылкой на морде, которую Смех прекрасно видел, Комбайн приложил палец к искривленным губам, показывая, что все должны молчать и посмотрел на Ставинского.

– Бейте, – сказал с издевкой Ставинский.

Смех протянул правую руку вперед, как будто искал стол. И тут же раздался хохот. Но на самом деле он просто ориентировался. Не издав ни единого звука, он повернулся к столу лицом и хихиканье прекратилось. Смех взял кий в обе руки и наклонился к столу. Он видел пирамиду и шар на центральной точке. Как только он коснулся левой рукой стола, ему открылась начальная позиция шаров. Смех мысленно прицелился и ударил битком в левый дальний угловой шар пирамиды. Шар четко отлетел от крайнего шара и свояком влетел в лузу. Наступила гробовая тишина. Ставинский вытянулся лицом так, как будто ему дали пощечину. Смех аккуратно и расчетливо стал забивать свои шары. После седьмого шара, который влетел в лузу, словно птичка в любимое гнездо, Смех почувствовал на себе воздействие. И он знал, кто его оказывает. Это Комбайн вставал за его спиной и тихо бормотал: «Безглазый… Безглазый, мимо, Безглазый!..» Смех не обращал на него внимания, но когда необузданный паренек стал сзади придерживать ему кий, Смех не стерпел. Он резко двинул кий вперед над шаром и затем, делая шаг назад, наступил пяткой на ногу Комбайну и тут же нанес обратным движением руки толстым концом кия, турняком, ему удар в живот. Это получилось довольно неожиданно и сильно, потому что Комбайн схватил этот его удар животом неохотно и неожиданно для всех поклонился в каком-то необыкновенно благодарном поклоне. Так могло показаться со стороны. Он поклонился заду Смеха, как бы присел в странном реверансе и свалился на пол. Смех увидел, что второй помощник Ставинского подставил палец в ту лузу, которую он наметил для игры. Смех поднес кий к намеченному шару, мысленно прицелился и сильно мимо шара, затем примериваясь, положил кий на лузу и сыграл им между ног второго помощника, который стоял слишком близко от лузы. «Сразу сыграл два шара вместо одного», – подумал Смех. Никто не понял, что произошло. Казалось, что слепой двинул неаккуратно кием. Тогда как второй помощник Ставинского схватился за промежность и, ударившись головой о лузу, которую держал для хозяина, упал под стол. Смех легко сыграл шар в свободную лузу. Оставался третий помощник. Смех двинулся к нему, быстро развернулся к тому спиной, чтобы ударить намеченный шар и как бы нечаянно стукнул его турняком, по затылку. Тот взялся рукой за стол и тихо сполз на пол. Смех ударил битком в борт и от него по шару и забил его. Получился замечательный абриколь. У Ставиского отвисла челюсть на уровень ниже нормы. Так может отвиснуть челюсть только у дебилов или у людей, которые готовы тронуться умом. Один раз Смех промахнулся. Но Ставинскому это не помогло. Он оказался на столько деморализован, что сделал кикс. Его золотой кий прошел вскользь по намеченному шару – и только. За десять минут Смех довел игру до победного конца. Он ходил вокруг стола, выбирал шары для ударов и каждый раз, когда ему под ноги попадал кто-то из помощников Ставинского, он вытирал об него ноги, как о тряпочку, и после этого наносил прицельный удар. Шары летели в лузу с удовольствием и бойко, стараясь один догнать в лузе другого.

– Спектакль закончен, – сказал Смех.

Он снял повязку и положил кий на стол.

– Я хочу отыграться, – сказал Ставинский.

– А я – кушать, – сказал Смех и направился к бару.

В баре к нему подошел человек, остававшийся в тени. Смех сразу по его упитанному ленивому лицу понял, что это босс. Это он ответил крупной ставкой за Смеха, хотя он его об этом не просил.

– Твои, – сказал босс и положил Смеху в карман пачку денег.

– Я играл не за деньги, – сказал Смех, – а за удовольствие.

– За удовольствия нужно платить, – сказал босс. – И я, заметьте, плачу не за ваше, а за свое удовольствие.

– Коньяк «Обертон», – сказал Смех, как обычно…

Бармен налил ему любимого коньяка «Обертон» и положил два бутерброда с ветчиной и красной икрой. Смех полез рукой в карман за деньгами.

– Вам бесплатно, – сказал бармен и улыбнулся.

Смех выпил коньяк и закусил бутербродом с красной икрой.

Бармен налил ему кофе со сливками и пододвинул бутерброд с ветчиной.

– Приятно, когда читают твои мысли, – сказал Смех, пододвигая к себе кофе. – Неужели я научился внушать свои мысли.

– Нет, – ответил деликатно бармен. – Вы просто все время заказываете одно и то же.

– Да? – спросил Смех и внутренне рассмеялся. – Не замечал.

– У меня предложение, – сказал босс.

Смех продолжил пить кофе и заедать его бутербродом с ветчиной, которые сейчас его интересовали больше всего.

– То, что ты сейчас показывал, это шоу. Ты мог бы зарабатывать большие деньги. И всего-то нужно просто делать то, что ты умеешь и делаешь каждый день.

– Что? – спросил Смех почти безразлично.

– Играть в бильярд с закрытыми глазами. И у тебя будет все, малыш, – сказал лениво босс.

Слово «малыш» Смеху не понравилось.

– Я тебя сделаю королем бильярда. Ты будешь получать… – Босс полез в карман и написал на визитке цифру со многими нулями.

– В год? – спросил Смех.

– В неделю.

– Мне нужно подумать.

– Подумай. Я не делаю предложений дважды, – сказал босс и ушел.

– Кто это? – спросил Смех у бармена, посмотрев тому вслед.

Бармен пожал плечами. Но по тому, как он это сделал, Смех понял, что тот знает, кто босс. Смех посмотрел на визитку, прочитал написанное на ней, ничего не понял и сунул в карман. В кармане оказалась толстая пачка денег. Нащупав деньги, Смех подумал: «Эта визитка весомее и солиднее первой Она способна многое рассказать о человеке»». Он допил кофе и направился к выходу. На улице его догнал шеф. Смех узнал его по шагам за спиной.

– Так вот ты где пропадаешь, – сказал догнавший его шеф.

– Да, – сказал невпопад Смех. – А что?

– Я вижу, ты в хорошей форме, – сказал с бодрой улыбкой шеф.

– В неплохой, – поправил его Смех.

– Нужно поговорить.

– О чем? Сдается мне, что на мне поставили точку, – коротко сказал Смех.

– Это не так. Я ему звоню, понимаешь, звоню. Он к телефону не подходит, на работу сам не звонит и дома почти не появляется. Утром сегодня я тебе тоже звонил. Трубку сняли и – тишина.

– Я вам звонил, – напомнил Смех. – Вы сказали, чтобы я на работе не появлялся.

– Я тебя просил написать еще одну объяснительную и подробный отчет. Где они?

– Отчет и объяснительная написаны, – сказал Смех.

– Почему они не у меня?..

– Я отсылал их на ваше имя по закрытому каналу.

– Ты знаешь, что тебя обвинили в гибели наших агентов?

– Нет.

– Его изуродованный труп доставили через три дня после твоего прилета. Голова вбиты в грудную клетку сильнейшим ударом.

– Я сожалею. Но это он страховал меня, а не я его, – сказал Смех.

– До сих пор не закрыто дело о потере лично оружия. Крошкин никак не может смириться с утратой «Микро» и требует новых объяснений. Тебе припомнили случай, когда погиб еще один наш агент. Я знаю, ты не виноват… Кое-кто даже настаивает, чтобы тебя допросить и арестовать. Поэтому я тебе сказал, чтобы ты временно не появлялся на работе. Впрочем… Не для этого я тебя искал. Конечно, официально ты в отпуске. И я тебе дать задание не могу.

Смех кивнул.

– Но у меня есть к тебе личная просьба.

Смех внимательно посмотрел на шефа.

– 

Это важно, – помолчав, сказал шеф.

Смех всем своим видом показал, что слушает.

– Торговля оружием… – сказал два слова шеф и замолчал.

Смех посмотрел на шефа одним глазом и понял, что это серьезно.

– Приведу только один факт. За последнее время наша страна неофициально вышла на первое место в мире по торговле вооружением. И огромные денежные потоки идут мимо государственной казны. Кто-то очень здорово наживался на этом. В обход закона и официальных структур продается военная техника, современные системы вооружения и новейшие технологии. Агент из внешней разведки вышел на фирму «Глобалинтернешн», которая занималась этим видом бизнеса, и попытался внедриться в нее. Но его труп, разрезанный на мелкие части вскоре был обнаружен на одном из заброшенных пустырей. Ты долэжен был его знать. Это Динамит.

Смех нахмурился.

– Одновременно с его гибелью исчезла и сама фирма. До этого другой агент при попытке внедрения также погиб. И фирма, на которую он вышел, тоже исчезла с его гибелью. Последние сведения, полученные по нашим каналам, говорят о том, что за границей появилась информация о том, что некие люди пытались выйти на заинтересованных лиц, чтобы продать секретные материалы по новейшему плазменному оружию под названием «Факел».

Смех внимательно слушал шефа.

– 

Сначала их, конечно, приняли за шарлатанов, – продолжил шеф, видя, что Смех заинтересовался. – Ничего подобного об этом оружии в мире не знали. Но теперь известно, что иностранные разведки активизировались и начали проверять каналы и искать возможность заполучить это новейшее оружие. Нам известно, что следы ведут в компанию со смешанным

капиталом «

Росевротрейдинг». Где она находится, мы не знаем. Нам известен телефон фирмы.

Смех неожиданно почувствовал движение в кишечнике. «Кажется, сосиски решили все-таки из меня выйти… Черт бы их побрал!.. И как не вовремя. То они обратно выходить не хотели. То теперь мне их внутри не удержать. Что же мне делать? Сейчас у меня будет стул…» – подумал Смех и начал смотреть по сторонам в поисках подходящего места или учреждения.

– 

Тебе придется выйти к ним на контакт под видом иностранного агента, – продолжал шеф, стараясь заглянуть Смеху в глаза. И, когда Смех отворачивался, он снова оказывался у него перед глазами. – Запомни, это очень трудное задание. Я бы не хотел найти разрезанный на мелкие кусочки труп своего сотрудника.

– 

Стул… – вдруг вслух подумал Смех.

– 

Что? – спросил шеф. – Какой стул?

– 

Мой… – с терпением простонал Смех и подумал: «Он уже близко. И может появиться вот-вот… Дождался…» Смех боялся пошевелиться и напрягся, удерживая в себе сосиски.

– 

При чем тут стул? – спросил шеф серьезно.

– 

Стул?.. Я сказал, может вы устали… И вам хочется присесть?

– 

Я бы присел? Но я не понял. Где у тебя стул?

– 

На мой стул вы присесть не сможете… – Смех снова посмотрел по сторонам. – Может быть, зайдем в кафе? – пробормотал он.

– 

Как-нибудь потом, в другой раз. Я ничего не понял про твой стул… Учти! Тебе придется рисковать не чужой, а своей жизнью.

Смех кивнул, внутренне рассмеялся и подумал: «Чужой рисковать безопаснее, чем своей…» И в этот момент он почувствовал, что от внутреннего смеха он слишком расслабился и все может произойти. Он собрал свою силу воли, желая справиться с этой ситуацией.

– Это опасно. Очень опасно. Так ты согласен? – спросил шеф.

      -Да, – сказал поспешно Смех, глядя по сторонам и напряженно думая о кафе или другом уютном местечке.

Смех повернулся, чтобы поискать кафе. Но шеф взял его за куртку на груди и посмотрел в глаза

– 

Номер телефона – это единственная ниточка, единственная зацепка. И сейчас у нас есть один шанс. Если ты его не сможешь использовать и провалишься, они могут снова уйти в тень. Кроме того, если ты промедлишь, они добудут секретную информацию и тоже уйдут в тень. Эти люди работают по принципу компаний однодневок. Компания исчезает, растворяется, сразу

после осуществления

сделки. Пока им не удалось

продать оружие

. Их дважды спугнули.

– 

Мне

понадобятся спецсредства

, – сказал Смех и подумал: «Эти наши сосиски такие неожиданные».

– 

Соломон тебя ждет

, – сказал шеф. – Я с ним договорился. Он готов тебе выдать необходимые спецсредства без оформления разных бумаг.

– 

Мне нужна вся имеющаяся информация по фирме «Росевротрейдинг

», – сказал торопливо Смех.

– 

Тебя не отключили от закрытой базы данных

, – сказал шеф. – Можешь пользоваться. Кроме того, утром все необходимую информацию тебе доставит майор Прошин.

Смех кивнул. Они попрощались и разошлись. Как только Смех отошел на несколько метров, он странным бегом, сжимая между собой ноги, помчался в ближайшее кафе, чтобы освободить сознание, как следует разгрузиться и привести свою физиологию в нормальное состояние.