Текст книги "Граф Аверин. Колдун Российской империи"

– Ладно-ладно, – улыбнулся Виктор и похлопал по очереди руками по столу. – Я знаю, что вы их лучше знаете и понимаете. Ну и, отчасти, очеловечиваете. Да даже я чаще всего вижу в наших полицейских дивах не каких-то потусторонних тварей, а обычных собак.

Аверин вздохнул, тоже откинулся на спинку кресла и медленно заговорил:

– А вы слышали, что дивы, особенно фамильяры, в своем истинном обличье становятся похожими на хозяев? Так что, если не знать, можно даже принять дива за родственника его хозяина?

– О, вот как… – протянул Виктор и замолчал.

Но Аверин на этот возглас не обратил внимания и продолжил:

– Видите, какая мощная связь у дива и его господина? Но связь эта обоюдная. И если дать диву волю, действительно начать относиться к нему, как родственнику, сыну или брату, или вообще влюбиться, а поверьте, такое случается, и нередко, то произойдет вот что. Человек сам постепенно начнет попадать в зависимость от своего дива. И со временем именно див начнет диктовать бывшему «хозяину» свою волю, и человек будет бессилен противиться. Романовы дали своему фамильяру не только имя, но и фамилию, и хорошо, что не свою. И хоть официально они называли его своим слугой, но, по сути, несколько лет Россией правил див Григорий Распутин. Дело было настолько серьезно, что вмешалась Академия. Но даже когда верным людям все же удалось отправить Распутина в Пустошь, Романовы больше уже не оправились. Царь Николай так и не смог вернуть себе способность принимать решения. Возможно, со временем он пришел бы в себя, но смуту было уже не остановить. Даже его отречение ничего не изменило, на несколько лет в России воцарился хаос. А для семьи государя все закончилось трагически. Именно поэтому в любом государстве захват дивом правящей семьи считается катастрофой, достойной вмешательства Академии. И вот еще. Самое сильное чувство, которое див испытывает к своему хозяину, – это желание его сожрать. И при любой возможности он сожрет и освободится, превратившись в демона. Но и тут все непросто. Могучие дивы могут некоторое время контролировать свои порывы. Не сожрать, если это опасно или выгодно им. Недолго, но могут. Они сильнее нас, Виктор, и чрезвычайно хитры. И они не люди. Так что, как вы сказали, «очеловечивать» дивов – последнее дело.

– Ага, – Виктор внезапно икнул. – Точно. Как вспомню эти глаза, так вздрогну. А налейте-ка нам еще по одной, а?

Аверин глубоко вздохнул и потянулся за графином.

Бз-з-знь, бз-з-з-нь, бз-з-знь.

Аверин сунул голову под подушку и прижал ее к ушам. Но звук будильника не стал глуше, наоборот, приобрел особенно мерзкое звучание. А-а-а, черт бы его побрал.

Он протянул руку к прикроватному столику, нащупал противный механизм и попытался нажать кнопку. Но будильник выскользнул и упал на пол, продолжая и там противно дребезжать.

– А-а-а-а, – застонал Аверин, сел, продолжая прижимать подушку к голове, наклонился и все же дотянулся до кнопки. Дребезжание прекратилось.

А вот шум в ушах – нет. От того, что он резко выпрямился, перед глазами замелькали черные пятна и по вискам забарабанили маленькие молоточки. Он уронил подушку и поднес будильник к глазам. 6:38. Значит, уже восемь минут он безуспешно пытается бороться с безжалостной реальностью.

Он повернул голову. Стакан воды с мятными каплями, который он приготовил с вечера, стоял на столике и очень радовал. Аверин взял его, выпил несколькими большими глотками и, поднявшись с постели, побрел в ванную. Там он некоторое время любовался в зеркало на свои красноватые глаза с отекшими веками, на впалые щеки, покрытые уже слегка седеющей щетиной, потом сунул голову под кран и испытал, наконец, облегчение.

Вчера они с Виктором хватанули лишку. В молодости такого количества алкоголя хватило бы только для разгона, студентом Аверин выпивал и в два, и в три раза больше, а наутро шел не то что на лекции, но и на экзамены. Но когда тебе чуть больше сорока, все становится немного по-другому.

Тем более нельзя давать себе поблажек. Он и так опоздал на восемь минут.

Умывшись и тщательно побрившись, Аверин вышел в гостиную. Маргариты еще не было, она приходила к восьми и готовила завтрак, так что перед утренней пробежкой приходилось довольствоваться чашкой кофе и утренней газетой, подобранной в прихожей, на закуску. Семейный доктор, правда, рекомендовал по утрам пить кипяченую воду и есть овсяную кашу или хотя бы банан, но Аверин пока эти рекомендации игнорировал. Да и график бы пришлось менять. От мысли, что во время пробежки в нем будет булькать овсянка, сразу начинало тошнить.

Никаких новостей о гуляющем в городе ягуаре в газете не было. Это радовало: значит, вчерашнее фиаско осталось незамеченным. Ну или про него напишут в следующем номере.

И до этого демона неплохо было бы поймать. Больше, чем овсяную кашу, Аверин не любил проигрывать.

Он допил кофе, переоделся в спортивный костюм и вышел в утреннюю прохладу просыпающегося города. На улице в ранний час было пустынно. Редкие пешеходы спешили на службу, за спиной звякнул трамвай, но резкий звук уже не раздражал, как при пробуждении звонок будильника.

Через час головная боль почти прошла и в тело вернулась привычная бодрость. Улица наполнилась аппетитными запахами свежего хлеба и кофе: тут и там торговцы открывали свои лавочки, и Аверин поспешил к дому, чтобы сполна насладиться завтраком. Интересно, что приготовит сегодня Маргарита? Омлет по-итальянски? Сырники с клубничным вареньем? Живот приятно заурчал в предвкушении.

Аверин считал большим везением то, что ему удалось заполучить Маргариту. Она вела его хозяйство уже больше десяти лет и ни разу не дала повода пожаловаться. Он знал ее семью. Ее сыновья, которых он помнил еще подростками, закончили университет не без его помощи и участия, к слову, а старший год назад женился. Но ни у кого бы не повернулся язык назвать Маргариту старухой. Высокая крепкая женщина в свои почти шестьдесят могла дать фору многим молодым девицам. За домом она следила идеально, и Аверин не помнил ни одного случая, когда она пожаловалась бы на больную спину или усталость.

Впрочем, зарплатой он ее тоже не обижал.

Он прошел через садик, открыл входную дверь и… услышал истошный крик:

– А-а-а-а-а-а-а-а! Помоги-и-и-те!

Кричала Маргарита. Он даже не сразу узнал ее голос. Да и не слышал он раньше, чтобы экономка его повышала. Холодея от нехорошего предчувствия, Аверин ворвался в дом.

В гостиной на стуле стояла Маргарита. В руках ее была ваза, в которой обычно стояли свежие цветы. Эту вазу она то прижимала к себе, то вдруг начинала отчаянно махать ею в воздухе. Было непонятно, пытается ли Маргарита ее спасти или же использует как оружие. При этом экономка не переставала вопить на одной ноте:

– А-а-а-а-а-а-а! Помогите! А-а-а-а! – Она наконец увидела Аверина и ткнула вазой куда-то вниз, в сторону стола, и выкрикнула одновременно испуганно и возмущенно: – Вот!

Аверин повернул голову и увидел сидевшую под столом здоровенную серую крысу. И выдохнул с облегчением. Махнул в воздухе рукой, и спустя секунду тельце зверька уже билось, стянутое в тугой кокон полупрозрачными нитями. На этот раз Аверин решил не допускать ошибок и не оставлять в Путах зазоров. Он подтянул крысу поближе и достал часы. Маятник остался неподвижен. Обычная крыса. Что ж, отличная новость.

– Эк вы ее… ловко, – восхитилась Маргарита, осторожно слезая со стула и водружая вазу на ее законное место.

Аверин поднял кокон с крысой и, отставив руку, понес в туалет.

– О, Гермес Аркадьевич, вы куда ее?

– Утоплю. А что, у тебя на нее планы? – усмехнулся он. Хорошее настроение начинало возвращаться. Завтрак. Он все-таки будет.

– Ой, погодите. Нельзя так, канализация забьется. И вообще, живая душа.

Аверин пожал плечами. Маргарита сбегала на кухню и принесла мусорное ведро с крышкой. Он опустил туда крысу и, когда крышка захлопнулась, развеял Путы. Крыса тут же забилась в ведре.

– На помойку отнесу. – Маргарита, держа ведро на вытянутых руках, направилась в коридор.

С кухни пахло блинчиками. Скорее всего, Маргарита уже все приготовила и шла накрывать на стол, когда увидела незваную гостью. Так что он успел вовремя, и спасательная операция, к счастью, увенчалась успехом. Надо же, крыса… никогда их тут не было. Мусорные баки вывозились каждый вечер и ночью стояли пустые. Что ж, это издержки пусть небольшого, но собственного дома. На верхних этажах старых доходных домов и тем более в современных многоквартирниках, которые возводились на окраине города, к удовольствию старожилов, во вполне классическом петербургском стиле, крыс, наверное, нет. Хотя кто его знает?

Аверин зашел на кухню. Блинчики, поджаристые, толстые, лежали на большом белом блюде, накрытом стеклянной крышкой. Варенье и густая желтоватая сметана стояли тут же, в банках. Он взял с полки широкое блюдце, положил туда шесть блинчиков, от души залил их вареньем и сметаной и направился в гостиную. Какао подаст Маргарита, когда вернется. С собой он прихватил «Чудь и Навь Северного Приладожья». Автор книги провел добротное исследование существ, обитающих в той местности. Особенно интересна была глава про русалок. Вовсе не про дев с рыбьими хвостами, а про попытку удалившихся от мира общин зачаровывать детей, чтобы хоть немного приблизить их способности к силе дивов.

Аверин сел за стол, раскрыл книгу и принялся за еду.

Вскоре вернулась Маргарита. Пошла на кухню, некоторое время шумела там водой и гремела чашками, а потом появилась с какао и рогаликами на подносе.

– Ну что же вы, Гермес Аркадьевич, не дождались. И опять залезли в банку со сметанной ложкой в варенье, – пожурила она.

– Но мы же уже обсуждали, что она от этого не скиснет.

– Конечно. Но я сегодня окуней запекать собираюсь, в этой же сметане.

Аверин оторвался от книжки:

– Что может быть лучше, чем окуни в сметане с легким ароматом клубники?

– Ох. – Маргарита покачала головой и расставила принесенное на столе.

– Кстати… – Она сделала паузу и внимательно посмотрела на Аверина.

Он отложил книжку.

– Я тут совершенно случайно слышала вчера ваш разговор с Виктором Геннадьевичем, когда он приходил обедать… – осторожно начала она.

Вилка с блинчиком зависла в воздухе, Аверин едва сохранил серьезный вид.

– Ну-ну, продолжай, – попросил он.

– Так вот, я услышала эту историю о пропавшем мальчике и господине Сомове… потом почитала кое-какие газеты, и у меня появились мысли по этому поводу. Если вы не заняты, я могла бы…

– Я совершенно свободен.

Маргарита просто обожала строить всякие теории. Запоем читала газеты и смотрела передачи про инопланетян, тайные организации и прочую подобную чушь. Она была уверена, что люди произошли от русалок, а те в свою очередь от дельфинов, и постоянно находила все новые и новые доказательства, что наши предки жили в воде.

Естественно, большинство дел, которые он расследовал, привлекали внимание Маргариты. И Аверина ее теории и изыскания каждый раз приводили в восхищение.

– Вот. Я почитала газеты и сразу поняла, что произошло. Видите ли, господин Сомов женился совсем не по любви. Его привлекло наследство его супруги, доставшееся ей от отца и брата. А что делают люди, когда не любят своих жен? – Она сделала драматическую паузу.

Чтобы не сбивать Маргариту с мысли, Аверин не стал уточнять, что на момент заключения брака отец и брат Анны Сомовой еще вполне здравствовали.

– И что же? – вместо этого спросил он.

– Заводят любовниц! – Она многозначительно подняла вверх палец. – Я уверена, что графиня Синицына была любовницей советника Сомова!

– О-о… – протянул Аверин и положил в рот кусок блинчика, чтобы скрыть смешок.

– Да-да, именно так. А сын ее, Даниил, узнал об этом: возможно, видел их вместе. Он начал шантажировать Сомова, а тот испугался, задушил мальчика и утопил тело в Чухонке. А несчастная мать, узнав, что любовник убил ее сына, позвала его на свидание и опоила отравленным вином. После чего разрезала на части и утопила в реке…

– …Чухонке, – закончил фразу Аверин.

– Да! – обрадовалась Маргарита. Она нервно перебирала пальцами, и видно было, что ей до ужаса нравится эта история. – А что? Вы тоже пришли к этим выводам?

– Ну… хм. А тебя не смущает, Маргарита, что господин Сомов пропал три дня назад, а Даниил – позавчера ночью?

– М… – Маргарита нахмурилась, но ее лицо тут же просветлело: – Я поняла. Мальчишка, обиженный за отца и расстроенный предательством матери, взял свое ружье… У него же есть ружье, да? Взял его и застрелил любовника матери. И сбросил тело… хм. Ну, в общем, потом он испугался, что его посадят в тюрьму, и сбежал в Финляндию. – Она замолчала на миг и добавила: – Через Карелию. Там его и нужно искать.

– В Карелии? – уже почти не сдерживая смех, поинтересовался Аверин.

– Да нет же! В Финляндии!

– Но он мог до нее не добраться. Карельские леса опасны, он мог встретить медведя. Хотя у него ружье… – Аверин наморщил лоб и потер переносицу. – Маргарита, – наконец сказал он, – а ты точно не хочешь попробовать книги писать?

– Вы опять смеетесь надо мной, – вздохнула Маргарита и, собрав грязную посуду на поднос, направилась на кухню, всей спиной демонстрируя обиду.

Аверин проводил ее взглядом и сунул в рот последний кусок рогалика. Ничего, Маргарита не обижается долго. Не пройдет и десяти минут, как она вернется с новой теорией. А пока можно спокойно почитать книжку. План, что нужно сделать сегодня, у Аверина имелся. Но сейчас для этого было еще слишком рано.

Внезапный звонок оторвал его от приятного занятия. Аверин покосился на дверь кухни, откуда раздавались громкие звуки. Маргарита, по всей видимости, включила новую серию «Битвы ясновидящих» и не слышала звонок. Аверин вздохнул и пошел к двери. Ну кого принесло в такую рань? Если это газетчики, он, пожалуй, подвесит их за ноги на черемухе.

Человек, которого он увидел, когда открыл дверь, на газетчика похож не был. Худощавый и спортивный, он был одет в штатский, довольно приличный костюм, правда, без галстука, но выправку имел явно военную. Светлые, тщательно причесанные волосы тоже были пострижены по-уставному.

Человек улыбнулся одними губами, при этом более нигде на его лице не дрогнул ни один мускул, и проговорил:

– Я могу видеть его сиятельство графа Гермеса Аркадьевича Аверина? – Его бледно-голубые, почти прозрачные глаза буквально буравили Аверина.

– Можете, – кивнул Аверин, – только сначала скажите, кто вы такой.

– Мое имя Владимир. Я полицейский див первого класса.

– Из Управления? – задал Аверин риторический вопрос.

– Да.

Отлично. Вот только этого и не хватало. Ну конечно, вчерашние «собаки» наверняка проснулись и пришли в себя, и этот «Владимир» их допросил.

– Я граф Аверин. Но ты и так это знаешь, верно? Заходи.

Див поклонился.

Аверин отрыл дверь полностью и, дождавшись, когда див войдет, закрыл ее и пошел вперед. Владимир последовал за ним.

В гостиной их встретила Маргарита.

– О, у нас гости, – обрадовалась она. – Что прикажете подать?

– Ничего. Гость ничего не хочет, он сугубо по рабочим вопросам.

Он направился в кабинет. Войдя, он сел в кресло за большим письменным столом, а диву указал кивком на стул возле двери. И, дождавшись, когда тот сядет, поинтересовался:

– Так что же тебе нужно?

Владимир вновь немного посверлил его взглядом.

– Я бы хотел узнать, что произошло вчера вечером на набережной. Думаю, не стоит объяснять, как я узнал, что вы там были.

Аверин сложил руки пред собой.

– Нет, не стоит. Но раз ты все знаешь, тогда еще раз повторяю: что тебе нужно от меня?

Див наклонил голову и совершенно по-человечески вздохнул. Вышло вполне натурально.

– Ваше сиятельство. Я знаю только то, что рассказали мне дивы. И в их рассказе нет самой важной детали. О том, как демону удалось от вас сбежать. Когда мои коллеги отключились, демон все еще был связан вашими Путами.

Аверин побарабанил пальцами по столу:

– Назови мне хоть одну причину, почему я должен тебе отвечать?

– Ваше сиятельство. – Див слегка подался вперед, и его голос приобрел некую вкрадчивость: – Можете не сомневаться, никто не узнает ни о вашем участии в этой операции, ни о вашем провале, если вы расскажете мне о том, что же там случилось. Вы знаете, я говорю правду: див не может лгать колдуну.

Из горла Аверина вырвался смешок.

– Это что же, выходит, ты шантажировать меня вздумал?

– Нет, что вы, Гермес Аркадьевич, и в мыслях не было. – Див Владимир поднял вверх открытые ладони. – Я просто обещаю вам полную конфиденциальность.

– Конечно. До первого приказа твоего хозяина. Кстати, почему не он пришел сюда?

– Потому что занят изучением бумаг. В участке. А ловить демона буду я, – внезапно жестко сказал див и добавил уже мягче: – Ведь вы тоже хотите поймать его как можно быстрее, пока не появились первые человеческие жертвы. Прошу, помогите мне. Я заверяю вас, мой хозяин ничего не знает. И ничего не узнает, если не отдаст мне прямого приказа.

Аверин задумался. Вот чего ему меньше всего хотелось, так это подставлять Виктора. И если есть хотя бы небольшой шанс, что об участии частного сыщика в полицейской операции промолчат, то лучше его использовать.

– Вот что, – наконец сказал он, – я все расскажу. Но у меня есть встречное условие.

– И какое же?

– Ты мне расскажешь, как демону удалось сбежать из моих Пут.

Глава 5

Ничего нового див Владимир не рассказал. Он тоже сильно удивился, когда услышал историю целиком, и заверил, что на его памяти не случалось такого, чтобы див сбежал из Пут, не повредив их. Да, очень сильные дивы могли разорвать нити, но вот так просто исчезнуть, с таким он не сталкивался. Сколько ему веков? Ясно, что довольно много. После ухода Владимира Аверин проверил его уровень сразу, как только закрыл дверь. Семерка. Весьма солидно, и вполне понятно, почему он относится к своему формальному хозяину едва ли не пренебрежительно. Тот человек для него просто служащий, чиновник, пусть и не самого низкого ранга. Но на самом деле див Владимир принадлежит не ему, а государству. То есть, можно сказать, лично самому государю. Было от чего обнаглеть.

Аверин терпеть не мог у дивов эту черту – постоянное желание и попытки сесть на шею. Поэтому всегда и всем этим существам недвусмысленно указывал на их место. И они придерживались установленных им правил. Уж что-что, а иерархию и язык силы дивы понимали так же хорошо, как дикие животные. Впрочем, они и были животными по своей сути. Несмотря на то что многие обладали разумом. А дивы первого класса, разменяв не одно столетие, были чрезвычайно умны. И хитры.

И если див Владимир не знал, как его собрат сбежал, значит, ответ на этот вопрос простым не был.

А еще это означало, что демон тоже очень умен и хитер. И поймать его необходимо во что бы то ни стало.

Поэтому Аверин, закрыв за незваным гостем дверь, отправился к телефону.

Трубку снова взял Крысин.

– Паша, это снова граф Аверин.

– А, доброе утро, ваше сиятельство. Только Виктора Геннадьевича нету. Он в колбасном магазине, – отрапортовал Павел.

– Э? Он за завтраком пошел, что ли? – удивился Аверин. Виктор редко покидал рабочее место не по делу. Только ради обеда у самого Аверина.

– Нет. Ограбили колбасный магазин. Он там сейчас.

– Там? – Аверин удивился еще больше. – Это же работа для тебя или твоих коллег. Там что, на колбасу людей пускали?

– Не знаю, но ему срочно позвонили, и он уехал. А что, там правда из людей колбасу делали?

– Нет, – Аверин закатил глаза. – Паша, телефон этого магазина у тебя есть? Дай-ка его мне. Я сам узнаю, из кого там колбаса.

Получив номер, Аверин немедленно на него перезвонил.

Сначала трубку долго не брали. Потом вызов приняли, и незнакомый голос довольно бесцеремонно отрезал:

– Сегодня не работаем.

– Я знаю. Передайте трубку господину участковому приставу Смирнову. Срочно.

– А, да… сейчас. – Голос прозвучал несколько растерянно, но через некоторое время послышалось шуршание, и Аверин, наконец, услышал Виктора:

– Смирнов слушает…

– Это я, не волнуйтесь.

– Уф, – облегченно выдохнул Виктор, – я думал, опять этот… из Управления.

– Чинуша?

– Да нет, черт бы с ним, с утра занял мой кабинет и роется там, как у себя. Див его. Бр-р.

– А, Владимир?

– Да, – подтвердил Виктор, и вдруг его голос изменился: – Та-ак… подождите… откуда вы знаете?

– Он только что от меня вышел.

– А-а-а, е… – Он запнулся, вероятнее всего был не один, и закончил: – …карный бабай. Он все знает?

– Точно. Допросил ваших собак. Но есть и хорошие новости. Он обещал не говорить хозяину.

– Хм, действительно неплохие. Там, понимаете, вообще непонятно, кто из них хозяин. Так что, если этот тип не соврал… он же не может вам врать, да?

– Не может. Но и рассказывать ничего не собирается. И есть еще кое-что. И вот это нехорошо. Он тоже не понял, как это чудовище сбежало.

– Вот ведь… ну что за тварь. Зато я знаю куда.

– О? Что? – Аверин выронил трубку, но поймал ее второй рукой. – Вы знаете, где он?

– Нет, увы. Но я знаю, где он был бо́льшую часть ночи.

– И-и?

– В этом колбасном магазине, не поверите.

– А? И что он там делал? – спросил Аверин, хотя уже знал ответ.

– Колбасу жрал, что же еще. А, нет, еще он жрал рульку и окорок. – Виктор рассмеялся, то ли довольный своей шуткой, то ли сама ситуация казалась ему забавной. – Сожрал около десяти кило мяса.

– Вы его ранили. И вы правильно радуетесь. Раненый, он не закусил первым попавшимся прохожим, а пошел в колбасный, как приличный. Хорошо, не в ресторан. Как он туда влез? Через окно?

– Вот тут-то самое интересное, Гермес. Окно целое. И дверь. Хозяин вчера ушел в одиннадцать вечера и все закрыл. А сегодня в шесть пришел, ничего не подозревая, открыл дверь и увидел развороченные холодильники. И обглоданные кости на полу. Холодильники вскрывали когтями, между прочим. Так что я невероятно счастлив, что наш приятель по колбасе. Но как он сюда попал и как потом выбрался – совершенно непонятно.

– Вентиляция? – предположил Аверин.

– Нет. Там решетки, и они целые. Все целое, кроме холодильников.

– Ну… тут он мог принять облик кого-то небольшого… хм. И, Виктор, у меня есть просьба.

– Да, говорите.

– Свидетели, которые видели его. Мне нужно с ними поговорить. Можно их адреса? Мы что-то упускаем.

– Хм… не хотите полагаться на Владимира? Да, конечно, как приеду в участок, скажу Крысину вам их найти. Но вам придется поторопиться. Их опять вызвали на допрос сегодня после обеда.

– О, так даже лучше, – обрадовался Аверин. – Значит, не придется их искать, перехвачу по дороге. И вот еще что… не мог бы Крысин заодно посмотреть обстоятельства смерти свекра и шурина Сомова? Так, на всякий случай?

– Хорошо. Тогда я тут закончу и потом еще позвоню. Эх, жаль, сегодня к вам на обед не вырваться.

– Да, жаль… Всего доброго.

– И вам всего. – Виктор повесил трубку.

Информацию следовало хорошо обдумать. А думать лучше всего под кофе с рогаликом.

– Маргарита, будь добра, – позвал он. – Свари мне кофе.

Он направился к столу, но тут телефон зазвонил. Вздохнув и проведя по лицу ладонью, Аверин взял трубку.

– Граф Аверин слушает.

– Ой, Гермес Аркадьевич, это Анна Сомова. У вас есть пять минут?

Жена Сомова. Легка на помине. Ну просто великолепное утро. Аверин понятия не имел, что говорить этой женщине, вполне вероятно, уже вдове. Мало того, что он не продвинулся ни на йоту в расследовании пропажи ее супруга, он вообще этим делом уже больше суток не занимался. Если не считать прекрасной версии Маргариты. Аверин откашлялся:

– Кхм. Видите ли, в чем дело…

– Да нет, я много времени не займу. Понимаете, не могли бы вы поискать и нашего кота тоже?

– Кота?! – обалдел Аверин.

– Ну да. У нас с мужем был… есть котик, любимый. Бася. И вот он тоже пропал.

– Хм… В тот же день?

Участь несчастного животного была незавидной. Див, похитивший Сомова, вероятно, котом просто закусил.

Да и самого советника, скорее всего, тоже там же и сожрали. И концов уже не найти…

– Нет, он вечером дома был… а потом ушел и до сих пор нету. Я с вечера плачу. Плачу и плачу.

– Вот как…

Какая милая женщина. Похоже, пропажа кота ее расстроила больше, чем исчезновение мужа.

– А-а-а-а-а-а! – донеслось внезапно с кухни. – Помогите!

«Провались я в Пустошь…»

Аверин зажал рукой нижний микрофон.

– У котика есть особая примета, – продолжала тем временем Сомова.

– А-а-а-а!!! – Вопль из кухни прозвучал еще громче. – Их две-е-е!

– Да-да, я найду вашего кота и, как только что-то узнаю, вам тут же перезвоню. – Он повесил трубку и кинулся в кухню.

Их и правда было две. Одна, толстая и серая, сидела прямо в раковине. От второй Аверин успел рассмотреть хвост. Он поднял руку. Но крыса, возможно та самая, спасенная ранее Маргаритой, не стала ждать. Пулей она метнулась за раковину и скрылась где-то в шкафах.

– Кошмар… кошмар какой! Откуда они? – Маргарита слезла со стула. На этот раз в руке у нее была турка.

– Дурдом, – согласился Аверин и направился обратно в гостиную, бросив через плечо: – Если что, зови.

Проходя мимо коридора, он машинально бросил взгляд на телефон. Трубка, которую он второпях неудачно повесил, болталась на проводе, и Сомова могла отлично слышать весь этот спектакль.

Он поднял трубку и поднес к уху. К счастью, оттуда донеслись гудки.

– Кота… найти кота, боже мой… – вслух проговорил он.

– Точно, – воскликнула вышедшая из кухни Маргарита, – кота! Вы только хорошего берите, лучше дымчатого, они лучшие крысоловы. И чтобы морда во! – Она развела руки так, что под описание подошел бы средний тигр.

– Дурдом, – вынес окончательное резюме Аверин, вздохнул и повесил трубку.

Мальчишку с матерью он перехватил на остановке. Пацан лет десяти был парадно одет и тщательно причесан. Однако в правом кармане штанов у него отчетливо виднелись очертания рогатки. Аверин мысленно хмыкнул.

– Простите великодушно, я могу задержать вас буквально на пять минут? Поверьте, это очень важно.

– Вы репортер? – женщина нахмурилась.

– Нет-нет, – заверил ее Аверин и достал из нагрудного кармана серебряный жетон в виде восьмиконечной звезды.

– Ух ты-ы, колдун! – воскликнул пацан.

А женщина переменилась в лице.

– Нет-нет, мы очень торопимся, – быстро проговорила она, – простите…

Но мальчишка схватил ее за рукав:

– Ну ма-ам!

– Я сыщик, – продолжил Аверин, – меня наняли местные жители, чтобы я поймал зверя.

Женщина обернулась и недоверчиво посмотрела на него:

– Поймали? Вы?

– Да. Сами понимаете, полиция и служба отлова будут до скончания веков перебирать бумажки, перекладывать ответственность друг на друга и бесконечно допрашивать свидетелей. А у людей дети. И они каждый день там гуляют.

Эти слова упали на благодатную почву.

– Да! – воскликнула женщина. – Вот, нас опять вызвали. Ну что Сережа еще может рассказать, а? И так ребенок перепугался насмерть. А зверюга до сих пор шляется по улицам и может напасть в любой момент!

«Перепуганный насмерть ребенок» тем временем попытался потрогать Аверина. Еще бы. Целый колдун. Если его потрогать перед контрольной или экзаменом, то не получишь двойку. Аверин отодвинулся.

– А вы… – осторожно спросила мама пацана, – что вы хотите узнать?

– А, да сущую безделицу.

Он достал купленные в ближайшей лавке открытки с животными.

– Хочу показать зверей Сереже. Потому что все говорят разное, кто называет его тигром, кто леопардом.

– Это ягуар! – воскликнул мальчишка.

– Вот, видите, – Аверин улыбнулся, – разрешите нам отойти вот туда, в сторонку. Я хочу его кое о чем спросить. Но при матери он будет стесняться, все же мальчик, мужчина.

– Ну… – она заколебалась.

– Ну ма-ам, – опять затянул пацан.

– А… ну хорошо. – Женщина кивнула. – Я тогда пойду в автомат, мужу позвоню. Но умоляю вас, далеко не отходите!

– Конечно, – заверил ее Аверин и взял пацана за плечо. Тот просиял.

Они отошли к углу. Все прошло даже лучше, чем он надеялся. Осталось вытрясти из мальчишки нужную информацию.

Сначала Аверин показал ему открытки.

– Вот этот, – мальчик уверенно ткнул в ягуара.

– Хорошо, я тебе верю. О, а это у тебя рогатка? Можно посмотреть? – он указал на карман.

– Ага! – Мальчишка с явной гордостью достал и продемонстрировал «оружие».

– Хорошая рогатка, резинка от медицинского жгута? Сам делал?

– А то! – Пацан аж светился.

– И как? Попал ты в ягуара? М?..

– Я? – Выражение восторга пропало с лица пацана, и он захлопал глазами. – Нет! В ягуара я не стрелял!

– Хм… а в кого ты стрелял? Ты же стрелял перед тем, как он выскочил, да?

– Да! Но не в него же…

– А в кого?

– В галку… – Мальчишка опустил голову и прошептал: – Но я не попал же… не говорите маме, пожалуйста.

В галку! «Вон!» – раздался в голове у Аверина каркающий звук. Вот оно!

– Не скажу. А ты не стреляй больше ни в кого. Потому что в следующий раз тебя съедят.

– А… – мальчишка скуксился, намереваясь разрыдаться.

– А ну-ка тихо, – велел Аверин, – а то придется рассказать маме, что случилось.

Пацан тут же передумал рыдать.

Аверин достал из кармана серебряный рубль и сунул мальчику в ладонь.

Увидев монету, тот просиял:

– Ура-а!

– Все, беги к маме. Только помни, никогда и ни в кого, ясно?

– Клянусь! – Мальчик сжал монету и помчался прочь.

Со студентом все оказалась еще проще. Аверин просто подошел к парню и показал трешку. Увидев заинтересованный взгляд, добавил:

– Один ответ на один вопрос.

– Вы репортер? – спросил парень.

– Не важно. Один вопрос, и это ваше.

– Идет.

– Перед нападением ягуара вы причинили вред или попытались причинить вред какому-то животному. Кто это был и что вы сделали?

Студент пожал плечами:

– Да я просто пнул собаку. Увязалась за мной, едой от меня пахло. Все? Давайте деньги.

Аверин молча протянул трехрублевку, развернулся и ушел. Это действительно было все, что он хотел узнать. Подозрения начали превращаться в уверенность.

Но на всякий случай он поговорил и с остальными. Правда, пришлось ожидать, когда их закончат допрашивать, и встречать на обратном пути. Картина была та же. Торговка побила тряпкой кошку, крутящуюся возле прилавка, пьяница забавы ради совал папиросу в рот щенку.

Баронесса. Однозначно стоит задать ей несколько вопросов.

Аверин посмотрел на часы. Было уже девять вечера, он и не заметил, как пролетело время. Зато очень хорошо чувствовал, как сильно устал. Значит, к звериной покровительнице он отправится завтра с утра. Ах да. Надо бы перезвонить Сомовой. Он был груб с ней, стоило извиниться. В конце концов, может, пропажа кота была для нее той самой соломинкой, что сломала хребет слону.

Кота! Проклятие, он совершенно забыл про чертовых крыс!

Он зашел в хозяйственный магазин и купил там шесть крысоловок. И очень надеялся, что в холодильнике найдется какая-нибудь колбаса или хотя бы остатки мяса, чтобы использовать в качестве приманки. Если эти твари попадутся ночью, утром он избавится от них до прихода Маргариты.