Текст книги "Мы не волшебники, а только учимся"

4

Утром Маринка шла на работу резво, чуть ли не вприпрыжку. Мороз разыгрался не на шутку – если не поторопишься, точно обморозишь нос и щеки!

Она пробежала безжизненную проходную завода и свернула на узкую тропинку. Снег тут же набился в сапоги, но она уже представляла себя на диванчике в теплой приемной с чашкой кофе в руках и не обращала внимания на пустяки.

Девушку у главного входа в корпорацию Маринка увидела сразу, как только вышла из-за угла. Собственно, главным входом эту дверь называли только для того, чтобы не путать ее со второй, расположенной недалеко от комнаты госпожи Кристианы. Выглядел главный вход неважно. Это была простая железная дверь в стене с небольшим козырьком, который ни от чего не защищал и с которого в ливень вечно натекала огромная лужа у порога. Но зато этот вход принадлежал одной корпорации. Остальные арендаторы завода пользовались другими дверями.

Обычно Маринка приходила первой. Иногда заставала в корпорации Дениса, который оставался там на ночь. Порой раньше появлялся Антон. Но никогда до начала рабочего дня у дверей корпорации не стоял клиент.

В том, что девушка именно клиент, Маринка не сомневалась. На двери красовались вывеска «Третий глаз» и звонок. Вряд ли человек будет дожидаться на морозе просто так, чтобы спросить дорогу или поболтать «за жизнь». Маринка быстро вернулась за дом, отряхнула сапоги, поправила шарф и по-деловому быстро пошла к двери.

Заслышав шаги, девушка обернулась. Ее хорошенькое юное личико просияло. Маринка приветливо улыбнулась в ответ, отмечая про себя и дорогую норковую шубку незнакомки, и высокие замшевые сапоги, и сумочку модного дизайна. Удивительно, сколько вещей женщина может рассмотреть за один миг! Маринке хватило пары секунд, чтобы понять, что девушка, дожидающаяся у двери корпорации в половине девятого утра, клиент стоящий.

«Надеюсь, она не пришла просить нас о богатом муже», – подумала Маринка, вытащила из кармана ключ и улыбнулась:

– Здравствуйте, вы к нам?

Та закивала. На голову девушки был накинут капюшон, в обрамлении темного короткого меха ее лицо было похоже на мордочку маленького очаровательного зверька вроде тех, которых рисуют в диснеевских мультфильмах.

– Давно ждете? – Маринка открыла дверь, пропуская вперед девушку.

– Н-нет, – тихо ответила клиентка.

– Не замерзли?

– Я… я в машину бегала погреться.

Маринка усмехнулась про себя. Все правильно.

У такой лапочки обязательно должна быть машина. Наверное, дела и без богатого мужа идут на лад. Вот и отлично.

Правда, несмотря на теплую машину, зубы девушки отбивали дробь, пока она раздевалась.

– Сейчас я приготовлю что-нибудь горяченькое. – Маринка поманила девушку в приемную. – Что вы хотите – чай или кофе?

– Что себе будете делать, то и мне, – потупилась девушка. – Мне очень не хочется вас утруждать. Простите.

Бочком она просочилась в приемную и села после настойчивого Маринкиного приглашения на самый краешек дивана. Ручки сложила на коленках, глаза подняла на картину, висевшую на противоположной стене, и застыла в этой позе с почти молитвенным выражением лица.

Маринка готовила кофе и искоса поглядывала на будущую клиентку. Там, у двери, с покрасневшим от холода носом, девушка показалась ей хорошенькой. Теперь было ясно, – она настоящая красавица. Круглое личико с нежной гладкой кожей, огромные карие глаза, в которых застыло непонятное, но от этого не менее трогательное выражение печали, пушистые темные волосы, кудрями спускающиеся на плечи, маленький изящный носик, строгая линия четко очерченных губ… В соответствующем одеянии она напоминала бы рафаэлевскую мадонну, но и в современных узких джинсах и белом свитере походила на гостью из таинственного Средневековья.

Маринка поставила на поднос чашки, сахар и вазочку с печеньем, села на диван рядом с девушкой. Хотя они, скорее всего, были ровесницами, Маринка чувствовала себя намного мудрее, опытнее и старше. Незнакомку хотелось приободрить, утешить, как старшей сестре хочется приободрить младшую.

– Угощайтесь, пожалуйста. – Маринка пододвинула девушке чашку. – Кстати, меня зовут Марина.

– А меня Соня.

– Очень приятно, Соня. Сахар я класть не стала, вы по вкусу добавьте сами, хорошо?

Не глядя на Маринку, девушка кивнула, потянулась ложкой к сахарнице, но вдруг отдернула руку так быстро, что чуть не опрокинула чашку. Маринка выжидательно посмотрела на нее. Соня подняла глаза. В них стояли слезы.

Маринка растерялась. Как их сахарница могла вызвать такую реакцию? Это самая обыкновенная сахарница с прозрачными стенками и металлической крышечкой, но вряд ли стоит ее так пугаться.

– П-простите, – пробормотала Соня. – Я сахар не ем.

– У меня есть заменитель! – Маринка собралась встать, но девушка удержала ее:

– Пожалуйста, не надо. Я буду несладкий. Я люблю несладкий кофе.

Судя по несчастному виду Сони, утверждение это было далеко от истины. Маринка недоумевала все сильнее, но с вопросами не спешила. В конце концов, исповедовать клиентов – не ее задача.

Себе Маринка насыпала три ложки. Соня, не отрываясь, следила за ее движениями. Ее срочно требовалось отвлечь. Не придумав ничего лучше, она спросила прямо:

– Вы хотите посоветоваться с госпожой Кристианой?

Соня кивнула. Похоже, ей гораздо легче было общаться посредством жестов, а не слов.

– Да. Я специально пораньше пришла, чтобы меня приняли. Мне очень нужно!

У Маринки мурашки по телу побежали. Вот то, чего она опасалась с самого начала, когда ввязалась в это сомнительное предприятие. У человека настоящее горе. Он на них надеется. А что может предложить хваленая корпорация «Третий глаз»? Несколько пассов госпожи Кристианы в исполнении Гали Сковородниковой и, если повезет, усилия со стороны Дениса и Антонио, которые неизвестно чем закончатся. Раньше клиенты оставались довольны благодаря счастливому стечению обстоятельств. Но вечно так продолжаться не может.

Бедная Соня истолковала Маринкино молчание по-своему и запаниковала:

– Я слишком поздно пришла, да? Все уже расписано? Сегодня я к ней не попаду? Я так и думала… А завтра, послезавтра? Может быть, на следующей неделе?

От волнения она перестала смущаться и опускать глаза после каждого слова.

– Что вы, не переживайте. Вы встретитесь с госпожой Кристианой, как только она придет, – успокоила ее Маринка.

Соня залпом осушила чашку и поморщилась.

– Без сахара невкусно, – посочувствовала Маринка. – Возьмите печенье.

Она поставила вазочку поближе к клиентке, но та отчаянно замотала головой и сунула стиснутые руки между коленей.

– Я не ем печенье.

Маринка с сомнением посмотрела на вазочку. Снабжением корпорации ведал Антонио, а его вкус ни в чем не вызывал нареканий – будь то печенье или мебель. Но возможно, их гостья прилетела из таких высоких сфер, что выбор Антонио казался ей оскорбительным.

– Простите. – Маринка убрала вазочку.

Соня проводила печенье голодными глазами.

В них, как в зеркале, отразилась душевная мука.

– Понимаете, дело в том, что я очень люблю печенье, – еле слышно выдохнула она. – Но я на диете.

Маринка была восхищена:

– У вас изумительная сила воли. Я бы так не смогла. Но печенье я все-таки уберу, чтобы не смущать вас.

Соня душераздирающе вздохнула.

– Это как раз мое самое любимое, – сказала она, когда Маринка снова села. – Я бы могла его есть целыми сутками. Этот сорт, миндальное и еще бисквиты с шоколадной крошкой…

– Это, конечно, не мое дело, – тактично заметила Маринка, – но зачем отказываться от того, что вы любите?

– Потому что мне нужно думать о фигуре. Вы же видите, какая я… – Соня развела руками.

Маринка видела и не находила ничего ужасного. Соня была очень хорошо сложена. Невысокая, со всеми соблазнительными изгибами фигуры, при лице наивного ребенка она обладала телом зрелой женщины. Такое тело не заслуживало того, чтобы о нем отзывались в пренебрежительном тоне. Но Соня чуть не плакала, и Маринка решила не спорить.

– Сейчас многие сидят на диете, – сказала она нейтрально. – Главное, не перегибать палку.

– Ко мне это не относится. – Клиентка раздраженно стукнула себя по ноге. – Ненавижу. Поэтому я к вам и пришла.

Маринка похолодела. И чем же они смогут ей помочь?

– Вы мне поможете? – жалобно спросила Соня.

Маринка собралась с духом и решительно кивнула.

– Я так рада. Вы не представляете себе, как я измучилась… Не могу дальше так жить. Вы для меня – последний шанс.

– Не переживайте, – авторитетно заявила Маринка. – Из любой ситуации есть выход. Главное – верить в себя.

– Я в себя верю. В меня не верят другие. – Соня закрыла лицо руками и беззвучно заплакала.

Маринка совсем растерялась. Что нужно от гадалки такой девушке, как Соня? Красоты у нее предостаточно, с деньгами на первый взгляд нет проблем, о здоровье тоже речи не идет. Несчастная любовь? Маринка призадумалась. Нет, не похоже…

Маринка снова подсела к плачущей девушке:

– Соня, немедленно переставайте плакать. Возьмите себя в руки, пожалуйста. Я не знаю, что у вас стряслось. Надеюсь, что ничего ужасного. Но в любом случае вы должны быть сильной. Как же вы сможете рассказать госпоже Кристиане, в чем дело, если все время плачете? Давайте я налью вам еще кофе.

– Б-без сахара г-гадость… – всхлипнула Соня.

– Тогда чай?

– Я… н-не люблю ч-чай…

– Может быть, простой минеральной воды? С печеньем?

– Я на диете!

– Но вам нужно привести себя в порядок, успокоиться. Нельзя появляться перед госпожой Кристианой в таком виде. Вы помешаете ей работать. А печенье вам поможет.

Соня перестала всхлипывать. Маринка быстро достала печенье, сварила кофе. Соня выпила три чашки с сахаром, съела все печенье в вазочке и на самом деле успокоилась. До десяти оставалось целых пятьдесят минут, и, чтобы скоротать время, она принялась без всякой просьбы изливать Маринке душу. Можно было не беспокоиться, насколько этично обсуждать с клиенткой ее проблемы. Соня была готова обсудить их с кем угодно.

Соня Яровицкая, сколько себя помнила, мечтала о карьере модели. Маленькая Сонечка ничто не любила так сильно, как примерять новые платья и расхаживать в них перед ахающими родственниками. Слова «подиум», «фотосессия», «обложка» рано обогатили ее словарный запас. Сонечка критически разглядывала себя в зеркале, выслушивала восхищенные охи многочисленных родственников и не сомневалась, что ее ожидает блестящая карьера.

Родители ни в чем не смели перечить единственному ребенку. Сонин папа владел сетью цветочных магазинчиков и зарабатывал достаточно, чтобы купить любимой дочке отдельную трехкомнатную квартиру в центре и ежемесячно выдавать на расходы сумму, которую она едва успевала потратить.

На восемнадцатилетие заботливый отец подарил Соне новенькую «тойоту» и одно время подумывал отправить ее учиться за границу. Но тут в делах возникли проблемы, о загранице пришлось забыть. Да и Соня не жаждала получить диплом английского университета.

Она хотела стать моделью. Родители ей не препятствовали, но и не поощряли. Соня собралась учиться в горечанской школе моделей – ее отпустили. Соня вздумала ехать в Москву на курсы – ей запретили. Она пожелала, чтобы лучший фотограф города сделал ей портфолио. Отец без слов оплатил дорогую съемку. Она захотела отослать фотографии в Москву – родители встали на дыбы.

Когда Соня пыталась объяснить, что Москва находится гораздо ближе, чем Лондон, куда они однажды чуть было ее не отправили, Яровицкие-старшие разумно возразили, что это была ошибка и что в любом случае общежитие престижного университета совсем не то же самое, что московское модельное агентство. Они прочли немало ужасных статей о том, через что проходят начинающие модели. Своей дочери они такой судьбы не желали. Если уж мечтает о показах и съемках, пусть занимается этим в Горечанске. Благо и у них есть своя школа моделей, свое агентство. Правда, с перспективами там было туго, но Яровицких это не волновало. К Сониному увлечению они относились как к детской игре. Наиграется малышка и успокоится. А пока пусть лучше побудет перед глазами, чтобы беды какой не вышло.

* * *

Соня благополучно отучилась в модельной школе и отнесла портфолио в агентство «Стар Бьюти», которое снимало помещение в заброшенном Доме культуры. Арендная плата была смехотворно низкой из-за прогнивших коммуникаций и удаленности от центра, и начинающим моделям приходилось пробираться по влажным, пахнущим плесенью коридорам к заветным комнаткам, где на стенах висели фотографии из «Vogue» и «Cosmopolitan». Легче было встретить на улице главного редактора всемирно известного глянцевого журнала, чем заполучить с помощью «Стар Бьюти» контракт, который вытолкнул бы тебя из пучины безвестности прямо под сверкающие вспышки фотоаппаратов, но девочки упорно верили в счастливую звезду.

Соня верила больше всех. Она скупала глянцевые журналы в ближайшем киоске, наизусть знала имена звездных моделей и фотографов, грезила по ночам о славной карьере. Ей было двадцать, когда суровая действительность превратила Сонины мечты в ничто.

Начиналось все хорошо. Соню впервые пригласили участвовать в самом настоящем показе. Горечанский модельер Ирина Лесникова приготовила новую коллекцию, ей требовались модели. Совершенно особенные модели. Коллекция создавалась под лозунгом «Лишних килограммов не бывает» и была рассчитана на женщин, состоящих не только из костей, но и из мяса. От Сонечки Яровицкой Ирина пришла в полный восторг и пообещала сделать ее звездой своего шоу.

Соня ужаснулась.

В просвещенных кругах «Стар Бьюти» новая одежда от Лесниковой сразу получила ярлык «одежды для толстых». Когда Ирина, листая каталог агентства, попросила подобрать ей еще трех девочек вроде Сони, она опозорила ее на веки вечные.

Соня с детства была пухленькой. Кругленькие щечки и складочки на запястьях превращали малышку в крошечного ангелочка и приводили в умиление взрослых. Сонечка очень любила покушать. Папа каждый вечер приносил своей любимой девочке что-нибудь вкусненькое. Печенье, булочки, конфеты, пастила, зефир, мармелад, торты, шоколадки, мороженое в доме Яровицких не переводились. Конечно, родители следили за тем, чтобы Сонечка не переедала и не наносила ущерба своему здоровью.

То, что она наносит ущерб фигуре, во внимание не принималось.

Сама Соня до двенадцати лет сохраняла удивительную гармонию между любовью к вкусной еде и желанием стать моделью. Об ужасах похудания, калориях и модных диетах Соня не подозревала и, разглядывая стройных моделей в журналах, не сомневалась, что со временем будет выглядеть точно так же. Перелом в Сонином сознании совершил одноклассник Сашка Стеблов. Хулиган и задира вырвал на перемене у нее из рук булочку с маком и шоколадной глазурью и рассмеялся Соне в лицо:

– Хватит булки лопать, Яровицкая! Ты скоро в дверь проходить не будешь!

Стеблов предусмотрительно отбежал подальше, но Соня не шевельнулась. На ее круглом лице застыло выражение неподдельного ужаса.

– Толстая, толстая! – закричал Стеблов, махая булкой. – Жирная корова!

Но страшное оскорбление не подвигло Соню на погоню. Уронив голову на руки, она горько заплакала. Сашка Стеблов, давясь и не понимая, доел булку в коридоре.

С этого момента Соня бросила все силы на борьбу с собственным аппетитом. Она отказывалась обедать и ужинать и пару раз упала в школе в голодный обморок. Мама таскала ее по врачам, те убедительно расписывали девочке, как пагубно отразится голодание на ее растущем организме. Стиснув зубы, Соня держала оборону.

Благодаря невероятным усилиям от лишнего веса удалось избавиться. Соня подросла, похорошела, оформилась… и с ужасом осознала новую проблему. При всех ограничениях в еде Сонина фигура была далека от модельного совершенства. Сколько бы родители ни твердили, что это особенности телосложения, Соня почти перестала есть. Но хотя кости и обозначились в ее теле, бедра и грудная клетка от этого уже не стали.

У Сони была роскошная фигура соблазнительницы. Мужчины оборачивались ей вслед, когда она проходила мимо. Самые смелые пытались познакомиться. Но Соня ненавидела свое тело и отчаянно сражалась за каждый грамм. Иногда аппетит побеждал, она с жадностью накидывалась на любимую еду, а потом сурово наказывала себя за это. Она не теряла надежды приблизиться к своему идеалу.

Приглашение на показ мод Ирины Лесниковой наглядно продемонстрировало, что Соня боролась впустую. Теперь она обречена – в Горечанске к ней навсегда прилипнет ярлык «толстуха». Оставалось либо забыть о мечте, либо найти человека, который сможет устроить ее карьеру по-настоящему.

Соня плохо представляла себе, как это можно сделать, но стала прилежно просматривать рекламные газетки. В одной из них наткнулась на сногсшибательную рекламу корпорации «Третий глаз» и поняла – это то, что нужно.

5

– Госпожа Кристиана сможет мне помочь, правда? – всхлипывала Соня в розовый кружевной платочек.

– Конечно, поможет.

Особой уверенности Маринка не испытывала, но чувствовала, что надежда есть. Всего-то нужно отвезти Сонины фотографии в Москву и попробовать пристроить в какое-нибудь агентство. Личико у Сони прехорошенькое, может, кто-нибудь ее и пофотографирует. Эх, жаль, что Денис уже уехал с Никитиными бумагами. Мог бы заодно и Сонино портфолио захватить.

– Соня, вы только не плачьте. Госпоже Кристиане подвластно многое. Я ничего не могу обещать от ее имени, но, думаю, вашей беде она поможет.

Соня подняла на Маринку блестящие от слез глаза и расплылась в улыбке.

– Спасибо вам огромное, Мариночка.

Маринка глянула на часы. До десяти оставалось семь минут, но ведь не факт, что Галка придет вовремя. Ей еще и переодеться надо, и в себя прийти.

– Давайте я пока расскажу вам о наших условиях. За простую консультацию госпожа Кристиана берет десять долларов.

– Да-да, конечно… – Сонечка принялась лихорадочно рыться в сумке. – Но это же не все? Сколько нужно заплатить? А то я не знала, сколько денег с собой брать… Вдруг у меня не хватит…

– В нашей рекламе написано, что вы платите деньги только после того, как госпожа Кристиана реально вам поможет.

– Так это правда? – От изумления Соня оставила сумку в покое. – Я думала, это обычный рекламный трюк.

– Мы работаем серьезно, без трюков.

– Здорово! Но я могу и сейчас заплатить, вы не думайте…

«Побольше бы нам таких клиентов», – вздохнула про себя Маринка.

– Не торопитесь, Соня. Госпожа Кристиана не занимается обманом. Если у нее не получится…

У Сони вытянулось лицо.

– Вы же понимаете, всякое может случиться. – Маринка тактично сделала паузу. – В таком случае ваши деньги останутся при вас. Госпожа Кристиана не возьмет ни копейки.

– Но… она же старалась, работала… – неуверенно пробормотала Соня. – А так выходит, что она ничего не заработала.

«Да она просто ангел», – восхитилась про себя Маринка.

– Не забивайте себе голову, Соня, – улыбнулась она. – Госпожа Кристиана умеет о себе позаботиться. Вы лучше успокойтесь. А то кто-нибудь решит, что мы вас обидели, и придет к нам разбираться.

Соня шутку не оценила.

– Я не говорила родителям, куда иду.

– Ну почему сразу родители? Какой-нибудь симпатичный молодой человек, – подмигнула Маринка.

Она чувствовала, что разговаривает с Соней как с ребенком, но остановиться не могла. Слишком уж та была по-детски наивна.

– У меня нет молодого человека, – смутилась Соня, но плакать перестала. А потом сказала нечто, от чего у Маринки отвисла челюсть: – Меня мужчины не любят.

Слышать такое из уст потрясающей красавицы было более чем странно.

– Кто вам сказал? – удивилась Маринка.

– Я знаю.

– Чушь, – возмутилась Маринка, позабыв о профессиональной этике. – У вас наверняка куча поклонников.

– Кому-то я, конечно, нравлюсь, – уныло согласилась Соня, – но это все не то.

Маринка понимала ее как никто другой. Поклонники поклонниками, а сердцу хочется настоящей любви.

– Соня, а может, вам лучше попросить у госпожи Кристианы не модельной карьеры, а любви?

«Ну я и дура, – ужаснулась Маринка про себя. – Фотографии ее мы куда-нибудь пристроим. А мужчину где найдем? Опять Антонио придется отдуваться?»

Это была на редкость неприятная мысль, Маринка с замиранием сердца ждала Сониного ответа.

– Быть моделью мне хочется больше, чем замуж, – бесхитростно ответила та.

– Это все потому, что вы еще не встретили достойного человека, – с облегчением улыбнулась Маринка.

– А вы? – Соня выразительно посмотрела на Маринкину руку без кольца. – А вы встретили?

Перед Маринкиными глазами встало скучающее лицо Петра Александровича, мелькнул точеный профиль Антонио… У нее защемило сердце. Увы, ничего хорошего о себе она сказать не могла.

– Боюсь, что нет, – призналась она. – Но я надеюсь.

– А я нет. Мужчины странные пошли. Скучные, ненадежные, нечуткие…

– Для вашего возраста вы очень рассудительны.

Соня вздохнула, как маленькая старушка:

– А что делать? Жизнь такая.

– Жизнь такая, какой мы ее делаем.

Соня невесело улыбнулась:

– Я не уверена. Я все пытаюсь сделать ее такой, какой хочу, а у меня ничего не выходит.

«Может быть, ты просто делаешь не то, что нужно?» – чуть не вырвалось у Маринки, но она вовремя услышала, как хлопнула входная дверь.

– Подождите секундочку, Соня, мне кажется, кто-то пришел.

– Госпожа Кристиана? – Сонино личико просияло.

Меньше всего Маринке хотелось, чтобы клиентка столкнулась у входа с великой гадалкой, одетой в обычную пуховую куртку и вязаную шапочку.

– Нет, госпожа Кристиана этим входом не пользуется, – со значением сказала Маринка. – Наверное, кто-нибудь из наших сотрудников. В корпорации работает много людей. Я сейчас посмотрю, кто это.

Маринка вышла из приемной, плотно закрыла за собой дверь. Соня вроде девушка воспитанная, подглядывать и подслушивать не должна.

У входной двери стояли Антонио и Галя. Она стряхивала снег с сапог, стараясь не шуметь, Антонио расстегивал пальто. Увидев Маринку, он улыбнулся. Она приложила указательный палец к губам.

– Здесь? – почти беззвучно спросила Галка, показывая на приемную.

Маринка кивнула.

– Кто?

Антонио протянул Маринке блокнот с ручкой. Она удивилась его предусмотрительности и быстро написала: «Девушка двадцати лет. Хочет стать моделью в Москве».

Галина прочитала и сделала круглые глаза: мол, я-то что могу сделать? Но Антонио подтолкнул ее в спину и показал большой палец.

– Быстрее, – прошептала Маринка и вернулась в приемную.

Соня сидела на том же самом месте и смотрела в одну точку.

– Госпожа Кристиана скоро вас примет, – улыбнулась Маринка.

Соня встрепенулась:

– Она уже приехала?

– Нет, но ждать осталось недолго. – Маринка прикинула, сколько времени нужно Гале, чтобы добраться до кабинета, переодеться и отдышаться. – Думаю, минут десять, не больше.

– Ой. – Соня побледнела. – Я боюсь. Вдруг ничего не получится…

– Не думайте об этом, Соня. Настраивайтесь на удачу.

У Сони заблестели глаза.

– Вы не представляете, как помогли мне. – Она всхлипнула и снова потянулась к платочку. – Когда вы так говорите, я начинаю верить в себя.

Маринка позволила себе многозначительно улыбнуться.

– А чего вы хотели? Это же корпорация «Третий глаз».

Соня побледнела еще сильнее и стала медленно подниматься с дивана. «Так, я ее напугала», – сообразила Маринка. Необходимо было срочно спасать ситуацию. Самым будничным тоном она сказала:

– Соня, у вас глаза потекли.

Этого оказалось достаточно. Соня плюхнулась обратно и полезла в сумочку за зеркальцем и косметичкой. От слез ее накрашенные ресницы действительно оставили на щеках и веках черные следы, и Соня принялась лихорадочно стирать их платочком.

Через пару минут зазвонил Маринкин сотовый. Зазвонил особенной мелодией, непонятной никому, кроме Маринки. Очередная простенькая, но эффективная идейка Дениса. Эта мелодия оповещала о том, что звонит великая Кристиана и что нужно не отвечать на звонок, а быстрее выпроваживать клиента к гадалке.

– У вас сотовый, – робко сказала Соня, видя, что Маринка не торопится отвечать.

– Ничего страшного, перезвонят. – Маринка закрыла глаза и приложила руки ко лбу. – Главное, что госпожа Кристиана ждет вас. Захватите с собой шубку, выходить вам будет удобнее через другую дверь. Пойдемте, я покажу, куда идти и где можно оставить вещи.

Когда встал вопрос о том, кому везти портфолио Сони в Москву, Галка и Антонио разругались не на жизнь, а на смерть. Тяжелая артиллерия в виде десяти папок с фотографиями и списка с адресами и телефонами московских модельных агентств была подготовлена быстро, а вот достичь единодушного решения о том, кто будет возглавлять военную кампанию, оказалось труднее.

Галина утверждала, что надо подождать Дениса и вручить ему все материалы. Передохнет пару дней, побудет с семьей – и пусть снова в Москву едет, теперь уже по модельным агентствам.

– Все равно ему здесь делать нечего! – подытожила она.

– Денис не справится, – не согласился Антонио. – Фотомодели не по его части.

– Зато по твоей! Не дождешься. Ни в какую Москву ты не поедешь.

– А я и не стремлюсь! Но Коврижко второй раз ехать тоже не захочет.

– Его никто спрашивать не будет! – фыркнула Галина.

– Денис никуда не поедет. У него семья.

– Нормальные мужики бегут из семьи, а не в семью!

– Сразу видно, что нормальных мужиков ты никогда не видела!

Маринка молча слушала обмен колкостями. Она была целиком и полностью на стороне Антонио. Галка совсем совесть потеряла. Понятное дело, в Москве Антонио на каждом шагу будут подстерегать опасности в виде ослепительно красивых длинноногих девиц. Но работа есть работа, и порой приходится идти на оправданный риск. Денис великолепен в научно-исследовательских институтах и опытных лабораториях. Представить его в приемной модельного агентства с пачкой фотографий под мышкой – невозможно. Зато Антонио с его непревзойденным умением очаровывать и манерами дамского угодника сумеет пристроить на обложку журнала и конфетную обертку.

– С Денисом никто не будет разговаривать, – тихо сказала Маринка, когда Антонио и Галка докричались до хрипоты. – У него подход не тот. Его даже на порог охрана не пустит.

– Вот видишь! – Антонио, ободренный нежданной поддержкой, воспрянул духом. – Значит, еду я. Завтра же.

Галка недовольно покосилась на Маринку, но промолчала.

– Не расстраивайся, Галочка, – проворковал Антонио. – Дело превыше всего. Только подумай, какая для нас будет реклама, если удастся пристроить Соню.

Но Галина была неумолима:

– Я представляю, как ты будешь ее пристраивать!

– Галя! Не будь ребенком. Ехать должен я. Это логично и справедливо. А если ты волнуешься за мой моральный облик, – Антонио чуть усмехнулся, – я могу взять с собой Маринку. Она за мной присмотрит.

Маринка открыла рот. Галина тоже.

– А в приемной кто сидеть будет?

– Денис посидит. Ему будет полезно с народом пообщаться. А Марина мне поможет. Мы с ней поделим фотографии и окучим вдвое больше агентств. Быстрее управимся и вернемся.

Гале эта идея не понравилась.

– Почему бы тебе не поехать с Денисом?

– Потому что Денис устал, потому что у него семья и потому что в модельном агентстве он будет как слон в посудной лавке, – терпеливо объяснил Антонио. – И к тому же ему надо работать с нашим изобретателем, не забывай.

– Ох, точно…

Галина скисла. По всему было видно, что отпускать Антонио в Москву с Маринкой ей хотелось еще меньше, чем одного.

– Не нравится мне все это, – сказала она после небольшой паузы. – Опасно оставлять приемную на Дениса. Но и запретить я вам не могу. Езжайте, если хотите. Только сначала Дениса дождемся.

Денис вернулся через два дня, однако от него уже ничего не зависело. В жизни всегда есть место непредвиденным обстоятельствам, для корпорации таким обстоятельством стал приступ аппендицита, который внезапно поразил еще недавно бодрую и цветущую Галинину маму. Жила она в Заозерье, там же работала медсестрой в поликлинике. Соответственно, в больницу ее положили тоже в заозерскую, поэтому Гале пришлось срочно брать отпуск и возвращаться на историческую родину, чтобы приглядывать за мамиными собаками и канарейкой и носить в больницу передачи.

Корпорацию пришлось временно прикрыть. Без великой прорицательницы Кристианы ее функционирование было лишено смысла.

Правда, Галка предложила Маринке и Антонио заменить ее, но после пяти минут шуточек они решили, что просто повесят на двери объявление. Если уж кому приспичит к ним обратиться, недельку-другую потерпят, не развалятся.

– А вы тем временем в Москву смотаетесь, чтобы простоя не было, – здраво рассудила Галина. – Через неделю все вместе соберемся.

– Или через две. Мало ли что нам в Москве подвернется, – туманно ответил Антонио.