Текст книги "Повесть Ангелина… Сочинение Николая Молчанова"

Виссарион Григорьевич Белинский
Повесть Ангелина… Сочинение Николая Молчанова

ПОВЕСТЬ АНГЕЛИНА. В трех частях. Сочинение Николая. Молчанова. 1837. Санкт-Петербург. В типографии губернского правления. 1841. В 12-ю д. л. 92 стр.

Какие иногда великие события происходят в мире – и их никто не знает! Кому до сего времени могло быть известно, что в 1837 году была сочинена превосходная поэма «Ангелина»? – Решительно никому, кроме самого сочинителя, и разве еще счастливых друзей его. Но 1841-й выдал великую тайну 1837 года: теперь просвещенная Европа узнает, что на святой Руси покойник романтизм был еще в полном цвете жизни и разражался такими романтическими поэмами, в которых сквозь самый лучший телескоп не откроешь ни тени классицизма. В самом деле, если романтизм состоит в туманности, неопределенности смысла, выражений и целого содержания, то «Ангелина» есть по превосходству романтическое произведение, особенно драгоценное в наше время, когда математическая точность в словах, выражениях, вымысле, характерах сделалась первым условием всякого поэтического произведения. Судите сами:

 
Давно уж солнце догорело
И потемнела прелесть дня;
Давно погасла и заря,
Крыло ночное зачернело,
Умолк на Волге шумный гул,
Легли туманы, ветр уснул,
И волны, думы и работы
Не бьются в грудь; умолкли гроты,
Стоит ночная тишина,
И сон, и вольность, и свобода…[1]1
  Здесь и далее курсив в цитатах принадлежит Белинскому.


[Закрыть]
 

Ну, не правы ли мы?.. Потемневшая прелесть дня; почерневшее крыло ночи; не бьющияся в грудь (не знаем чью) волны, думы и заботы; стоящая тишина, сон, вольность и свобода, которые, вероятно, лежали днем: что же все это, если не романтизм? Классики, то есть люди, требующие от поэзии здравого смысла, пожалуй, скажут, что это не романтизм, а галиматья; но кто же верит этим черствым душам, которые не понимают того, что поэзия не математика и что чем она туманнее, тем возвышеннее!..

 
И вот уж полночь наступила,
Луна полбега совершила…
 

Луна полбега совершила; романтизм, решительный романтизм!.. Но вот что-то в сумраке чернеется и бьется: что бы это такое было? Автор отвечает – пловец; но кто он – этого сам автор не знает, потому что «пловец под тайною скрывался». С пловца спал широкий плащ, шляпа полетела к ногам, палаш в сторону и —

 
Плеча в кудрях, грудь обнажилась, —
В герое – дева отразилась.
 

Так, вы угадали: это она, это Ангелина. Она убрана волшебною красой, в ней пламенеет не бой; она каменеет не от страха, она отваге предана; она потеряла друга и, доверившись луне, пришла на берег Волги с томностью, с кудрями и с мечтами. Какая интересная девица! должно быть, дочь бедных, но благородных родителей…

Но довольно, читатели: в «Ангелине» 92 страницы, а мы разобрали только две: судите же, какова бы вышла наша статья, если б мы разобрали всю поэму, со всеми ее романтическими красотами – и с мечтами, и с кудрями, и с смертельным пистолетом, который дрожал в руке героя, Ардалиона, блистательного и надменного Марса, – с бичем мира, сыном природы, то есть Наполеоном, с палашами, путниками, чернецами и многими другими интересными вещами, из которых сочинена «Ангелина»?.. И потому, не смея «доверить луне» и взять в руки «шарф и меч с пучиной слез», ограничимся кратким известием, что поэма оканчивается тем же, чем и началась – прогулкою на берегах Волги, что ясно обнаруживается в сих прекрасных заключительных стихах:

 
Заветной думой увлеченный,
Затрепетал мой дух стесненный,
И вдруг гроза минувших дней
Мелькнула в памяти моей.
Приветом ласково природа
Живила сердце и мечты;
И юных дней краса, свобода
Мелькали с призраком судьбы.
И мрак, и думы, и печали
Своей заветною тоской,
Своей заветною волной
Мне душу тихо наполняли.
Еще мне мнится мрачный сон,
Я помню, как на лоне счастья,
В объятьях друга и участья,
Покинул мир Ардалион…
И героиня молодая,
Тоскуя, томная, в мечтах,
И как богиня неземная,
Одна гуляла в берегах!..
 

Не понимаем ни слова – а хорошо, прочтешь раз – хочется прочесть еще! Но в том-то и сущность романтизма, что он пленяет без помощи смысла, который должен быть принадлежностью одной прозы…[2]2
  Рецензируя в 1843 г. первый том «Стихотворений Николая Молчанова» (СПб., 1842), критик писал о продукции автора: «это – просто гениальность бездарности, если можно так выразиться» (Белинский, АН СССР, т. VI, с. 565).


[Закрыть]

Примечания

Повесть Ангелина… Сочинение Николая Молчанова. Впервые – «Отечественные записки», 1842, т. XX, № 1, отд. VI «Библиографическая хроника», с. 9–10 (ц. р. 31 декабря, вып. в свет 2 января). Без подписи. Авторство – КСсБ., Список VI, с. 661.