Текст книги "Горький, свинцовый, свадебный"

Глава 4. Миражи

Тяжело было говорить все это. Правильно – а тяжело. Вероника даже чувствовала определенную вину перед своей собеседницей, хотя сама она была ни в чем не виновата.

Как и следовало ожидать, сначала Люда не хотела верить. Да и кто бы поверил? Но Вероника пришла не с пустыми руками, у нее были доказательства. Она почти полностью восстановила переписку Егора и Птицелова, добыла копии банковских счетов, подтверждение о переводе. Люда не была дурой… женщины чувствуют обман. Она давно уже подозревала, что что-то не так, но глушила эти чувства, потому что для них не было причины.

Получается, теперь ей придется резать эти отношения по живому.

Егор все понял, как только Вероника сказала насчет правды. Выражение его лица в тот момент было лучшим доказательством вины, превосходило все документы и отчеты. Естественно, он хотел оправдаться, но Люда не собиралась слушать.

– Пошел вон отсюда, – шепнула она.

– Котенок…

– Ты не понял? – Она вскинула голову и повысила голос. – Пошел вон из моего дома!

Вероника перевела взгляд на Севера:

– Уведи его, пожалуйста.

Север сдержанно кивнул. Он знал, когда можно спорить, а когда – нет. С Егором необходимо было поговорить, узнать, что ему известно о Птицелове, и сейчас это делать выгоднее всего, потому что он подавлен и не станет отпираться. Разговор с ним и был главной целью их приезда, но его Вероника предоставила своему спутнику. Она просто не могла сейчас оставить Люду одну.

То, что она беременна, было заметно сразу. От кого – гадать не приходилось. Получается, сейчас она должна принять тот факт, что отец ее ребенка – манипулятор и лжец.

– Я его давно знала, – еле слышно произнесла Люда. – Но знала в лицо, не по имени. Он был одним из заместителей моего отца, и мы встречались на корпоративных мероприятиях. Не более! Я не обращала на него внимания. Знаете, когда первый раз обратила?

Вероника знала, она практически полностью восстановила историю их знакомства. Но сейчас было не время козырять такой осведомленностью, и она спросила:

– Когда?

– Когда убили мою собаку! – Слезы снова хлынули из глаз Люды. – У меня был ретривер… Чарли… Мы гуляли после работы, долго. Только так я могла позволить себе долгие прогулки. От соседей я слышала, что в нашем районе завелся какой-то урод, который отстреливает бродячих собак. Но моя-то собака не бродячая! Он оставался рядом со мной… А кто-то выстрелил со стороны, от деревьев… Я не знаю кто, я его даже не увидела! Я осталась одна посреди улицы рядом с умирающей собакой… Я его даже поднять не могла!

Вероника могла кое-что здесь добавить. Судя по полученным данным, отстрел собак велся только неделю до нападения на питомца Людмилы, еще пару дней после, а потом затих сам собой. Не приходилось и гадать, кто это устроил.

Это был безжалостный, но умный ход со стороны Птицелова. Он знал, что смерть собаки оставит Люду в состоянии максимальной эмоциональной уязвимости. Дама в беде – самое время появиться прекрасному принцу!

– Тогда он и приехал, – продолжила Люда. – Просто ехал по той пустой дороге! Я увидела, что машина остановилась, кто-то вышел… Я не разобрала сначала кто, у меня была истерика. Он помог мне, погрузил Чарли в машину, и плевать ему было, что кровь пачкает обивку. Отвез нас к ветеринару, сидел там со мной. Потом мне сказали… что… все… Егор и тогда не уехал. Он отвез меня домой. Мы всю ночь говорили о Чарли. Он уехал только под утро, когда мне стало легче. Он ничего у меня не просил! Даже телефон не узнал, не намекал, что я ему что-то должна! Я оценила это, и мне было немного жаль, что мы расстались…

– Но вы встретились снова – и снова случайно.

Это не было вопросом со стороны Вероники, она и так все знала.

– Да, – кивнула Люда. – В моем любимом кафе. Я тогда задержалась по дороге – стояла в пробке из-за аварии, поэтому приехала не в свое обычное время. А он уже был там! Он сказал, что тоже любит это кафе. Нам с ним нравились одни блюда! Я разговаривала с ним, а как будто слышала от него собственные мысли! Это было чудесное совпадение. Мне ни с кем не было так легко и свободно! Вот как это можно подстроить?

– Давайте не будем об этом.

Вряд ли Люду сейчас могла порадовать правда о том, что подстроить все эти «случайности» было очень легко. Авария на дороге, задержавшая ее, вообще мелочь. Если она каждый день ездила в одно и то же кафе одним и тем же маршрутом, рассчитать время несложно.

Что же до ее мыслей, мало кто из современных людей полностью осознает, какой кусок своей души отправляет в Интернет. У Люды было четыре профиля в разных социальных сетях. На каждом она чем-то делилась – цитатами, фотографиями, даже мечтами.

Птицелов все это нашел. Просканировал, выбрал самые важные моменты. Он составил для Егора идеальную стратегию поведения, которая сразила бы избранницу наповал. Причем сама Люда, как и многие, не подозревала, насколько сильно она раскрылась перед совершенно незнакомыми людьми. Она-то делала по одному обновлению в день, не больше! Птицелов же работал комплексно, он взял все сразу и составил точный психологический портрет.

Это было несложно. Проще, чем скрыть свои координаты. Вероника и сама могла бы проделать подобное, и ей было несколько грустно от того, с какой легкостью можно манипулировать чужими жизнями.

Люда не стала настаивать на ответе, она рассказывала дальше:

– Тогда мы с ним обменялись телефонами. Он звонил мне раз в день, интересовался, как я. Он знал, что я скучаю по Чарли и мне очень тяжело… Я привыкла к нему. Где-то через пару недель у меня сломалась машина. Я, конечно же, должна была звонить технику. Но я использовала это как повод, чтобы позвонить Егору. Мне хотелось! Он помог, и мы начали встречаться. Я все ждала подвоха: будет ли он и дальше так идеален? Или все-таки испортит впечатление? А он ничего не испортил! Он знал мои любимые цветы, будил меня моим любимым кофе, у нас были одни интересы во всем! Я не знала, что он притворяется.

– Мне очень жаль.

Больше Вероника ничего сказать не могла. Да и что тут скажешь?

Преступления Птицелова, которые сперва казались не такими уж страшными, внезапно представали в новом свете. Для него не было самого понимания личной жизни – да и личности. Плевать ему было, что он ломает чью-то судьбу. Он получал деньги и использовал совершенно незнакомого человека как товар.

Чем это лучше работорговли? Да если только бытовыми условиями! Птицелов пробирался в душу, вырывал самое дорогое, а потом просто забывал об очередном «отработанном заказе». Но людям ведь приходилось жить с этим! И пары, сведенные насильно, вряд ли могли быть счастливыми. Сначала они верили, что все идеально и их ведет сама судьба, а потом жестоко разочаровывались.

И вот теперь, в случае с Яной и Вадимом, это привело к трагедии. Правда, тут простого разочарования мало, Птицелов явно где-то допустил ошибку.

– Вы не обязаны со мной сидеть. – Люда попыталась улыбнуться сквозь слезы. – Со мной все будет хорошо, я справлюсь! Мне нужно только поверить, что это действительно правда.

Она прижала руки к животу, словно пытаясь защитить нерожденного ребенка.

– Вам есть кому позвонить?

– Да… подруге позвоню…

– Она не участвовала в вашем знакомстве с Егором? – насторожилась Вероника.

– Нет, там наоборот все. Егор ей никогда не нравился. Но она его терпела, потому что я попросила… Я и подумать не могла, что она была права! Вот как все вышло.

– Не корите себя. Ни вы, ни она не могли знать истинную картину событий.

Вероника дождалась, пока приедет подруга Люды. Егора к этому моменту в квартире не было, Север его куда-то увел. Оставив дам наедине, Вероника наконец решилась уйти.

За окном стоял поздний вечер, и снова начал падать мягкий, искристый снег. Когда Вероника спустилась во двор, он уже присыпал машину легким кружевом.

Север ждал ее там. Они мало общались в эти дни, Север старался даже не смотреть на нее, если мог – не находился в одной комнате. Судя по покрасневшим, окруженным тенями глазам, у него были проблемы со сном, но Вероника не решалась обсуждать это.

Она давно уже не чувствовала себя такой беспомощной, потому что понятия не имела, как повлиять на ситуацию. Точнее, знала, что будет правильно, но просто не могла заставить себя сделать это!

– Ты не замерз? – спросила она.

– Я в машине ждал, только сейчас вышел.

– Как все прошло?

– Он сдал все, что знал, – ответил Север. – К нашей печали, это немного. Несмотря на то что Егор был в курсе действий Птицелова, сам Птицелов своими планами с ним не делился. Например, насчет отстрела собак он не знал до последнего и очень жалел об этом.

– Он что, все еще придерживается романтичного образа? – Вероника удивленно приподняла брови.

– Не думаю, что это образ. Людмила всегда ему нравилась, но он не решался подойти к ней. Думал, все сразу сделают однозначные выводы: подчиненный клеится к дочке босса! Хотя Егор и без протекции занимал достаточно высокую должность, имел солидный доход. Достаточный, чтобы оплатить услуги Птицелова.

– Как Егор узнал о нем?

– Во время кофе-паузы на деловой конференции услышал, как его обсуждали. Ему посоветовали оставить запрос на имя Птицелова на каком-нибудь форуме – любом, конкретного адреса не было. Он так и сделал, а через неделю Птицелов сам связался с ним.

– Это совпадает с рассказом Орловца.

Север открыл перед ней дверь машины, приглашая в салон. Чувствовалось, что для него этот жест был автоматическим, он не рассматривал это как проявление симпатии.

За рулем был Север. Вероника предпочла бы поменяться с ним местами, он слишком устал, чтобы вести машину. Но спорить она не решалась.

– Птицелов предложил ему простой путь, – задумчиво произнес Север. – Избавил от всех сомнений, помог понять, что нужно делать. Он упростил то, что Егор и так бы попытался сделать.

– Да, но игра по готовому сценарию превращает его в кого-то другого. Он ведет себя так, как надо, а не как он решил. По большому счету Люда даже не знает отца своего ребенка!

– Егора это тоже угнетало. Он и Птицелов давно перестали сотрудничать, произвели окончательный расчет, когда Егор и Людмила начали жить вместе. Это и было целью. Но с тех пор Егор жил в постоянном страхе.

– Чего же он боялся? Разоблачения?

– Конечно, но не только. Он боялся, что перестанет соответствовать ожиданиям Людмилы. Волшебных подсказок больше не было, ему приходилось принимать решения самостоятельно. Он вроде как получил те отношения, о которых мечтал, но он понимал, что это карточный домик, который может развалиться в любую секунду.

Такое поведение не подходило беспринципному карьеристу, которому только и нужно, что охмурить дочку босса. Люда забеременела, а значит, они уже связаны на всю жизнь. Цель достигнута! Не обязательно думать о том, счастлива она или нет, соответствует ли он ее ожиданиям.

Поэтому работа с Птицеловом и подходит только тем, кто преследует практичные цели. Реального счастья таким путем не добьешься. Симуляция любви – да и только.

– Тебе не кажется, что ты оправдываешь его? – осторожно поинтересовалась Вероника.

– Нет. Просто я вижу, что он не врет. Для него это было важно.

– Ты еще скажи, что мы напрасно вмешались и разрушили идеальную пару!

– Не скажу, – покачал головой Север. – Не идеальная это была пара. Да и Егор, как мне кажется, отчасти рад, что ложь наконец раскрылась. Он будет пытаться просить прощения, это точно, но без этого груза за спиной.

– Ты романтизируешь ситуацию.

– Нет. Я просто понимаю, насколько это важно – знать наверняка. То, что говорят насчет горькой правды, это не пустые слова. Если бы у меня был выбор, я бы всегда выбирал правду.

– Ясно.

Вероника отвернулась к окну, сделав вид, что потеряла интерес к этому разговору.

На самом деле на душе было тяжело. Она могла сколько угодно отгораживаться от правды, но наступали такие моменты, как сейчас, и она вспоминала о прошлом.

Чем она лучше Птицелова, если с этой стороны посмотреть? Из них двоих одна Вероника сейчас знала правду и не желала делиться ею. Она могла придумывать себе оправдания: вспоминать о том, что Север сам отказался от нее, что сразу поверил в нелепую версию, придуманную ее подругой. Но так ли это важно теперь? Прошлое имело для нее не большое значение. Гораздо важнее было то, что она еще что-то чувствовала к нему.

Да и он тоже. С ним давно уже творится нечто непонятное, и не просто так. Они застряли в своего рода сумеречной зоне, каждый в своем тупике, и чтобы продвинуться дальше, правду должны были знать оба.

Но Вероника просто не могла сказать ему! Боялась. Как вообще начать такой разговор? Если она подберет неправильные слова, станет только хуже. Север подумает, что для нее это вроде как шутка, некое развлечение, а может, даже месть!

Проще было молчать и делать вид, что ничего не происходит. Попросту говоря, создавать собственные миражи и дальше.

++++++

Даже врач порой не знает о клиенте столько, сколько знает персональный тренер. А все потому, что на тренировке человек отвлекается от своей обычной настороженности, чувствует поддержку и невольно воспринимает того, кто находится рядом, как друга. Он и сам не замечает, как переходит на личные темы, которые давно хотелось с кем-то обсудить, да он все не решался. А тренер помнит, что он на работе, и слушает спокойно, как исповедник, не нарушая атмосферу ни бестактными вопросами, ни упреками.

Именно на это делала ставку Полина, отправляясь в фитнес-клуб, где Яна Орловец занималась больше года – до самой свадьбы. Приобрести гостевой визит туда было несложно, если хватало денег, да и попасть к тренеру Яны – тоже. Эту информацию никто не скрывал.

Тренером оказалась молоденькая особа, младше самой Полины, вероятнее всего, ровесница Яны. Она была худенькой, но рассмотреть рельефную мускулатуру было несложно, и сомневаться в ее профессионализме не приходилось. Звали ее Витой.

– Яна о вас очень хорошо отзывалась, – заверила ее Полина. – Она мне вас рекомендовала. Поверить не могу, что ее больше нет!

– Очень грустно, – вздохнула Вита. – Я из новостей узнала, тоже поверить не могла! Я была уверена, что у Яны все будет хорошо.

– Она очень любила Вадима…

– Не то слово! За месяц до свадьбы мы с ней даже занимались по ускоренной программе, она хотела подтянуть фигуру к торжеству. Для нее было важно все, до последней детали.

В тренажерном зале была приятная обстановка: расслабленная, со свежим воздухом и обилием света. Днем здесь было совсем мало народу, человек пять от силы, не считая тренеров. Судя по записям, которые передали Полине, Яна ходила сюда именно в это время.

Полине сейчас пригодилось то, что она держала себя в хорошей форме. Чтобы вытерпеть нагрузку, которую давала Вита, нужно было постараться! Значит, и Яна не была совсем уж слабой. Понятно, как она вырвалась из той ловушки…

Жаль, что это ее не спасло. Тут много что жаль.

– Яна даже не рассказывала мне, как познакомилась с Вадимом, – призналась Полина, делая перерыв между подходами к тренажеру. – Я думала, позже у нее спрошу. Я ведь не знала, как все обернется!

– На благотворительном вечере они познакомились, – Вита проявила ожидаемую осведомленность. – Их представили знакомые, хотя Яна, конечно, знала его. Одна тусовка все-таки! Ей и в голову не могло прийти, что он позовет ее на свидание.

– А он позвал?

– Еще бы! Сразу, на следующий день встретились, потом – еще и еще. Он очень активно ее добивался, и Яна была на седьмом небе от счастья. Когда он сделал ей предложение, она просто летала.

– А я вот удивилась, что он так быстро решился на свадьбу, – сказала Полина. – Я о нем разное слышала. Тот еще был Казанова.

– Кто его знает, что у него в голове творится, – пожала плечами тренерша. – Я его никогда не встречала. Но я знаю, что Яне это было нужно. Он появился в ее жизни очень вовремя.

Полине пришлось сделать паузу для очередного подхода. Мышцы уже горели, хотя это была приятная боль. Давно она так не тренировалась! Все времени не хватало, работы стало больше, но Полина уже пообещала себе, что найдет время для занятий, когда все закончится.

Пока же ей нужно было получить из такого ценного источника информации все, что можно.

– Что вы имеете в виду? Что такое вовремя?

– У Яны всегда был пунктик по поводу семьи и детей, – признала Вита. – Я не знаю, чего она парилась. Она с восемнадцатилетия этой фигней страдала! Я ее не понимала, но осуждать ее – не мое дело. А буквально за месяц до знакомства с Вадимом она вообще на ушах ходила.

– С чего это? День рождения повлиял?

– Не-а. Двадцать лет – не тот день рождения, который заставляет о старости думать! Я так считаю… – Вита понизила голос, оглянулась по сторонам и только после этого продолжила: – Компания у нее неправильная появилась.

– Здесь? – догадалась Полина. Иного смысла в такой осторожности она не видела.

– Именно. Раньше Яна, сколько ни ходила, ни с кем тут близко не общалась. А где-то осенью у нас появилась новенькая, и они с Яной сошлись. Вот честно, по мне так эта новенькая сама потрындеть лезла! Нашим тренировкам она не мешала, но как только я отпускала Яну на кардио – все, начиналось! Прибежит к ней, займет соседний тренажер и давай языком молоть!

– Эта девушка до сих пор здесь?

– Нет, какое там! Такие энерговампирши обычно приходят, чтобы потрепаться. На постоянные занятия у них силы воли не хватает. Им нравится другим жизнь портить. Зачем еще взрослой тетке приставать к девочке, которая младше лет на десять, со своими нравоучениями? Но эта Ксения оплачивала абонемент по месяцу и ушла из клуба еще до свадьбы Яны.

– Вы не знаете, что именно она говорила Яне?

– Знаю, конечно! Болтала о предназначении, замужестве. Нашла больную тему Яны и давила на нее. Иногда такую околесицу несла, что мне, честно, хотелось ей врезать. Но я же на работе, мне нельзя.

– А вы не помните, что именно она говорила?

Оказалось, что Ксения действительно умела задеть за живое. Она втолковывала младшей подруге, что те, кто не вышел замуж до двадцати пяти, рискуют всю жизнь остаться в одиночестве. Что раз у Яны до сих пор не было серьезных отношений, есть повод для беспокойства. Что если поклонник все-таки появится, нужно держаться за него, а вдруг другого уже не будет?

Виту, которая все это слышала в пересказе, бесило. Она не понимала, как такое можно воспринимать всерьез. А Полина почувствовала, что ее симпатия к Яне возрастает, потому что она все это и сама прошла.

У них в семье был культ отношений. Брак всегда стоял на первом месте и считался основой в жизни любой женщины. Даже Полина с ее бунтарским характером не собиралась этому сопротивляться. Такие идеи очень живо откликались у нее в сердце, она чувствовала: ей это нужно. Она не из тех, кто может ощущать себя полноценной в одиночку, какого бы успеха она ни достигла. И это нормально! Все люди разные, и зачем противиться природе?

Однако она никому не призналась бы в таких мыслях. Среди друзей Полина активно пропагандировала принципы феминизма и полной независимости от кого бы то ни было. Ей хотелось создать образ сильной женщины, но и отказываться от своих целей она не собиралась.

Вот только с личной жизнью у нее не клеилось. Сперва она этого не замечала, но с годами ситуация становилась все хуже. Окончив школу, она была единственной из своих подруг, кто никогда не встречался с парнями. Полина была уверена, что в университете все наладится. Свобода же, самостоятельность, да и она – не какой-нибудь синий чулок, а вполне прогрессивная барышня!

Однако поклонников не было. Она не понимала почему. Полина знала, что красива. Знала она и то, что умна – она была одной из лучших на потоке. И с практичностью у нее все было в порядке, она уже на третьем курсе активно подрабатывала! Так почему же?

При этом знакомиться первой она не могла, гордость не позволяла. Исключались и сайты знакомств: если кто-то из друзей узнает об этом, она от позора не отмоется. Она ведь всем говорила, что у нее проблем в личной жизни нет и не было.

Поэтому Полина просто ждала, сопротивляясь нарастающему отчаянию.

С Левой они познакомились на дискуссионном форуме. Он там был активным участником, потому что имел свое мнение обо всем на свете, причем во всех областях он казался экспертом. Они с Полиной сначала общались на открытых ветках, позже перешли в приват, а потом он назначил встречу.

К тому моменту Полина настолько хотела отношений, что ей было уже все равно, как Лева выглядит. Так что разочарования при встрече она не испытала, напротив, он показался ей лучшим мужчиной на земле. Да и он был очень вежливым, веселым, цветы ей дарил, они гуляли под дождем… В общем, повеяло той милой романтикой, которую Полина высмеивала в беседах с подругами.

Она тогда жила с родителями, но Лева снимал собственную квартиру, поэтому с близостью проблем не возникло. Лева был очень нежен и осторожен с ней, и она окончательно убедилась: вот он, идеал. Нужно сделать все, чтобы остаться рядом с ним!

А Лева словно почувствовал ее преданность – и начал меняться. А может, просто притворяться перестал? Полина не знала наверняка. У него было четкое представление о «конфетно-букетном» периоде, когда нужно быть показательно милым, и всей остальной жизни, в которой романтике нет места.

Полина попыталась это все понять и даже оценить. Действительно, жизнь ведь не может все время быть красивой картинкой! Раз Лева не считает нужным притворяться рядом с ней, значит, верит, что это серьезные отношения, это навсегда. А идеальных людей не бывает, и его недостатки – не худшие.

Вроде как притерлись, свыклись, а потом Лева снова ее огорошил. В день ее рождения взял ее за руки, заглянул в глаза и заявил:

– Знаешь, мне кажется, я должен признаться тебе кое в чем важном. Ты для меня многое значишь, поэтому я не могу скрывать это. Я не верю в традиционный институт семьи. Мне это не нужно. К женщинам я отношусь просто, но ты особенная, и тебя я обманывать не буду. Знай, если останешься со мной, то принимай мои правила. Будем честными друг с другом!

Это никак не укладывалось в представления Полины о нормальной семье. Да и то, что он ей такие новости преподнес вместо подарка на день рождения, радости не прибавило! Оскорбленная, она вернулась к родителям. Лева написал ей буквально через неделю. Он не просил прощения, нет, просто удивлялся, а чего ты психанула? Я же был честным!

Полина твердо решила, что больше на его удочку не попадется. Она себя слишком уважает, чтобы связываться с таким типом. Разве что переписываться с ним можно… Иногда… Потому что он интересный собеседник и чувство юмора у них совпадает, только и всего!

Так прошло полгода. Новых кавалеров не было даже на горизонте. А Лева все еще оставался рядом – они общались на отвлеченные темы, иногда он звонил. Когда он в очередной раз предложил встретиться, Полина не стала отказывать.

Потому что одиночество – это не для нее. Леву она знала, доверяла ему. Какой смысл менять шило на мыло? Другой может оказаться хуже. А Лева только болтает, что ему семья не нужна, Полина не сомневалась, что рано или поздно он повзрослеет и все поймет. Вера не ослабла ни после того, как он сменил замок в квартире, пока она была на работе, ни после того, как он вышвырнул ее из дома, когда к нему приехала на одну ночь пьяная бывшая.

Мужчинам просто нужно больше времени, чтобы повзрослеть. А так он неплохой, конечно. Бывает и хуже. А лучше уже не будет.

У Яны ситуация была другая. На нее давили обстоятельства и собственные убеждения, но она-то встретила своего принца! Для нее Вадим Довлатов был просто идеалом. Она, подготовленная Ксенией, держалась бы и за кого похуже, а внимание Довлатова восприняла как особую честь.

Так что Ксения эта появилась очень вовремя.

– Скажите, а Яну и Вадима часом не Ксения познакомила? – поинтересовалась Полина.

– Чего не знаю, того не знаю. Но Ксения пригласила ее на тот благотворительный вечер, это сто процентов.

Похоже, чудесные совпадения – это основное оружие Птицелова.

Теперь особенно важным было найти Ксению. В том, что в данных, которые она сообщила при регистрации в фитнес-клубе, нет ни грамма правды, Полина не сомневалась. Да и имя, скорее всего, фальшивое.

Но лицо ведь не подделаешь!

– А вы помните, как она выглядела, эта Ксения? Может, я с ней знакома, у нас с Яной примерно один круг общения, но я по имени просто не знаю.

– Да чего ее помнить? Она вместе с Яной приходила на мастер-класс по йоге, с того дня фотографии остались, она там должна быть! Можно у нас на сайте посмотреть в разделе «События».

Такой удачи Полина не ожидала. Ведь эта Ксения, или как там ее на самом деле зовут, – это уже не случайный человек! Это приближенная Птицелова, и она наверняка знает, кто он. Если удастся выйти на нее, хотя бы проследить, а лучше – прижать, тогда задание будет выполнено.

А у Птицелова можно получить и компромат на Григория Орловца для статьи. Отомстить за Яну Полина сейчас хотела больше, чем когда-либо.

++++++

В этих местах было так много снега, что у Алисы невольно появлялись сомнения: не увязнет ли машина.

Но пока маленький «Ниссан» вроде как справлялся, пробираясь сквозь заносы.

– Застрянем тут и погибнем смертью храбрых, – драматично заявила она.

– Не вижу ничего храброго в том, чтобы превратиться в мороженую форель, – фыркнул Дамир.

Первые полтора часа дорога была простой – хорошо расчищенное шоссе, относительно пустое в будний день, у них даже разогнаться получилось. Но дальше дороги сужались, петляли среди лесов, полей и частной застройки.

Нет, места здесь были красивые, не поспоришь. Но летом они явно становились доступней!

– Если так пойдет и дальше, придется обратно возвращаться вообще ночью, – заметила Алиса.

– Не обязательно. Можем заночевать где-нибудь, а потом ехать в Питер.

– Ты хоть один мотель приличного вида видел по пути?

– Нет. А зачем нам мотель? Любая крыша над головой подойдет!

Алиса была настроена не так оптимистично. В том доме, куда они направлялись, она точно ночевать не собиралась!

Ей почему-то казалось, что раз их отправили в Питер, то и все расследование будет проходить там. На предыдущих этапах разъезжать по разным областям не приходилось. А сейчас они неожиданно оказались перед выбором – ехать в российскую глубинку или в Египет.

Потому что человек, которого узнал Святослав, был как раз египтянином. Естественно, сразу молодой человек этого не понял. На указанном Птицеловом месте его встречал араб, весь обвешанный золотом. С курьером он почти не общался, но смотрел презрительно и не слишком доброжелательно. Святослав поспешил забрать деньги и уйти.

Потом он увидел того же араба в передаче об иностранном инвестировании. Им оказался Ахмед Камел, представитель влиятельной египетской семьи, занимающейся отельным бизнесом. Позже, когда Алиса стала собирать информацию о нем, выяснилось, что за свой полугодовой визит в Россию Ахмед успел стать героем не только деловой, но и светской хроники.

Он уехал обратно на родину с женой, Екатериной Арамизовой. Все бы ничего, но его супругой стала не бедная официантка, которой выпала роль Золушки, а дочь влиятельного бизнесмена, владельца сети супермаркетов.

Да и сама Екатерина была не похожа на женщину, которая сошлась бы с Ахмедом. Она отличалась скандальным характером, бунтарский нрав проявляла во всем, в чем только можно, и гордо именовала себя рокершей и неформалкой.

Однако в Египет улетала уже совсем другая Екатерина. Она смыла агрессивный макияж в черно-красных тонах, избавилась от пирсинга, перекрасила волосы в естественный русый цвет. А самое главное – изменился ее взгляд. На лице молодой девушки жили потухшие глаза старухи.

Это были кардинальные перемены, практически такие же, что произошли с Вадимом Довлатовым. Поэтому история Ахмеда и Кати была особенно любопытна.

Тут снова помогли журналисты, которые лезли не в свое дело. Они выяснили, что примерно за полгода до свадьбы с Ахмедом Катя Арамизова вошла в секту последователей сомнительной личности по имени Милонег Август. На первый взгляд, обычный шарлатан, поющий песенки о единстве с природой. Но его секта считалась авторитарной и увлекала довольно обеспеченных людей. Впрочем, даже среди них Катя Арамизова выделялась – слишком высокое общество она представляла.

Все это Алиса обсудила с Ланфен. Та, хоть и выступала на проекте координатором, все равно оставалась профессиональным психологом, и ее мнение тут было очень важно.

– Похоже, определенный моральный надрыв у нее появился давно, – признала Ланфен. – Отсюда и желание публичного протеста. Она не хотела быть куколкой-дочкой властного отца. Но тот переход, который она совершила, – в секту, а потом к замужеству, – это не могло произойти просто так. Не ее тип личности совершенно, со всеми слабостями. Нужна была причина – ищите ее.

Они нашли. Друзья Кати, еще из прошлой «рокерской» жизни, сообщили, что ей поставили тяжелый диагноз – рак мозга. Ей отмеряли год жизни от силы, врачи помочь не брались. Тогда она и отправилась в секту Милонега – и вылечилась!

Естественно, в такое никто верить не собирался. Дамир нашел среди ведущих питерских врачей бывшего одногруппника, поговорил с ним и узнал, как все было на самом деле.

Повторно, уже после «лечения» у Милонега, ее осматривали в государственной больнице – и никакой опухоли не нашли. Но врача, который поставил диагноз, обнаружить не удалось. Сама Катя уже пребывала в несколько неадекватном состоянии и не смогла назвать его, ее родители были не в курсе. Они знали только, что на обследование ее потащила какая-то подруга, которая и заметила у нее тревожные симптомы.

После того как Катя погрязла в секте, подруга испарилась так же стремительно, как и врач-онколог.

Получается, Птицелов действовал не только нагло, но и чисто. Отец Кати пытался найти тех, кто обманул его дочь, но безуспешно, а Катя с ним уже не общалась.

Точку в этой истории поставила свадьба. Катя уехала в Египет, и Арамизов все усилия сосредоточил на том, чтобы вернуть ее, а не докопаться до причины перемен. Пока что результат оставлял желать лучшего.

Учитывая сходство изменений личности Вадима и Кати, логично было бы предположить, что и он стал жертвой секты. Но – нет. Милонег Август бесследно исчез незадолго до свадьбы Кати, в один не слишком прекрасный день он просто бросил своих последователей. За прошедшие годы никто о нем не слышал.

Его след обрывался в провинции, где размещалось главное убежище секты. Свою аферу Милонег начинал в Москве, потом перебрался в Питер. Накопив достаточно денег, он выкупил здание бывшего пионерского лагеря вдали от больших городов и руками последователей провел там ремонт.