Текст книги "Танковые войска СССР. «Кавалерия» Второй Мировой"

В ходе операции 3-я танковая армия понесла тяжелые потери. Вот что по этому поводу отмечалось в документах штаба армии:

«Преодолевая сопротивление противника, части армии вышли в южном направлении до 5000 чел. и в северо-восточном направлении до 3500 чел. 62-я гвардейская стрелковая дивизия вышла, имея без тылов около 2500 чел… 350-я стрелковая дивизия кроме тылов, ранее выведенных из боя, вышла единицами. 17-я бригада войск НКВД вышла в составе свыше 1000 активных штыков и направлена на оборону по восточному берегу р. Северский Донец на участке Старый Салтов, Хотомля. 303-я и 19-я стрелковые дивизии имеют свыше 1000 активных штыков»[118]118
  Цит. по: Шеин Д.В. Танковая гвардия в бою / Дмитрий Шеин. С. 139.


[Закрыть].

В 48-й гвардейской стрелковой дивизии осталось всего 200 активных штыков. Войска армии потеряли 175 45-мм противотанковых пушек, 362 орудия, 845 минометов, 30 37-мм зенитных пушек. Общие безвозвратные потери танков с 14 января по 12 марта 1943 г. составили 293 боевые машины.

Генерал П.С. Рыбалко, оценивая итоги операции, отмечал:

«В ходе напряженных боевых действий, особенно если операции следуют одна за другой, не должно увлекаться «войной до последнего солдата». Необходимо после одной-двух наступательных операций делать на выгодных рубежах и в соответствующей обстановке оперативные паузы для приведения частей в порядок, для их перегруппировки, для отдыха уставших войск, для принятия и освоения вливающегося пополнения, для подтягивания и налаживания службы тыла. Такие паузы с закреплением на достигнутых рубежах необходимы и для организации активной обороны против новых и свежих контратакующих сил противника, уничтожая их авиацией на дальних подступах. В необходимых случаях, исходя из обстановки, продолжать преследование противника незначительными резервами.

С выходом на рубеж Валки, Новая Водолага все элементы обстановки настоятельно диктовали переход армии к обороне, хотя бы временно, так как противник показал свою стойкость и упорство, подбросил свежие силы, а войска армии в беспрерывных упорных боях были ослаблены. Став на оборону, армия имела бы время сделать оборонительные рубежи неприступными, во-вторых, измотав контратакующего противника, перейти к дальнейшему наступлению и выполнению дальнейшей операции. В этом случае вряд ли и Харьков был бы сдан противнику обратно»[119]119
  Цит. по: Шеин Д.В. Танковая гвардия в бою / Дмитрий Шеин. С. 142.


[Закрыть].

17 марта Военный совет 3-й танковой армии направил Военному совету бронетанковых и механизированных войск Красной Армии рапорт, в котором говорилось:

«3-я танковая армия в составе 12-го, 15-го танковых корпусов, 179-й отдельной танковой бригады, 48-й гвардейской стрелковой дивизии, 184-й стрелковой дивизии и других штатных частей и соединений в составе Воронежского фронта участвует в боевых операциях с 8 января 1943 г. беспрерывно.

За этот период армия в целом прошла от станции выгрузки до района сосредоточения 200 км и, ведя наступательные бои, 800 км. Всего армия прошла 1000 км по кривой, освободила территорию страны с востока на запад на глубину 300 км в полосе шириной 50–90 км.

Армия успешно провела Россошанско-Валуйскую и Харьковскую операции. За время обеих операций армией освобождены города Харьков, Россошь, Чугуев, Валуйки, Люботин, Валки, Мерефа, до 35 районных центров и несколько тысяч населенных пунктов Воронежской области и УССР. За время обеих операций армия захватила 54 000 пленных солдат и офицеров противника, уничтожила более 65 000 солдат и офицеров противника, разгромила не менее 13 дивизий противника.

На протяжении всех боевых действий все части и соединения армии дрались с исключительным упорством и успешно выполняли поставленные боевые задачи с значительно меньшими потерями по сравнению с противником.

Военный совет армии не знает ни одного случая, который бы порочил в бою какую-либо часть или соединение армии»[120]120
  Шеин Д.В. Танковая гвардия в бою / Дмитрий Шеин. С. 139–140.


[Закрыть].

Далее отмечалось, что части и соединения армии «естественным ходом событий сильно истощились и в настоящее время по своему составу и укомплектованности не способны к дальнейшим боевым действиям». В 15-м танковом корпусе насчитывалось всего около 1 тыс. человек, в 12-м танковом корпусе – около 3 тыс., из них 85 % призванных в освобожденных районах, без оружия, необученных и необмундированных. В корпусах не было ни одного боеспособного танка. В целях сохранения, быстрейшего восстановления и доукомплектования армии Военный совет просил возбудить ходатайство перед наркомом обороны Маршалом Советского Союза И.В. Сталиным о немедленном выводе армии в резерв Ставки ВГК.

Командование 3-й танковой армии можно понять, ведь она просуществовала почти 11 месяцев, накопив значительный боевой опыт. Несмотря на это ее участь была предрешена. Приказом № 46125 Ставки ВГК она с 24 часов 26 апреля 1943 г. была переименована в 57-ю армию[121]121
  См.: Русский архив: Великая Отечественная. Ставка Верховного Главнокомандования: Документы и материалы. 1943 год. Т. 16 (5–3). С. 130.


[Закрыть]. Это было обусловлено следующими причинами. Во-первых, армия по своему составу уже не отвечала своему наименованию и предназначению. Во-вторых, стало очевидным, что танковые армии смешанного состава себя не оправдывают. В-третьих, в конце января 1943 г. было принято принципиальное решение о создании танковых армий однородного состава, о чем речь пойдет во втором разделе данного труда.

Четвертая танковая армия

Рождение 4-й танковой армии, как и 1-й, было обусловлено тяжелой обстановкой, сложившейся в июле 1942 г. на сталинградском направлении. По решению А. Гитлера от 23 июля войска 6-й армии генерал-полковника Ф. Паулюса должны были овладеть Сталинградским промышленным районом и выйти к Волге. Для того чтобы остановить противника, Ставка ВГК, как уже говорилось, приняла решение нанести по нему контрудар силами танковых объединений. В соответствии с директивой № 994125 Ставки ВГК от 22 июля в составе Сталинградского фронта предстояло к 28 июля сформировать 1-ю танковую армию, а по директиве № 994124 – к 1 августа 4-ю танковую армию. В ее состав включались: управления 28-й армии со всеми армейскими частями, учреждениями и тылами, переименовав управление этой армии в управление 4-й танковой армии; два танковых корпуса (22-й и 23-й); три стрелковых дивизии из числа прибывающих с Дальневосточного фронта; два полка ПТО 76-мм калибра; два полка ПВО; один гвардейский минометный полк.

Командующим 4-й танковой армией назначался генерал-майор В.Д. Крюченкин с освобождением его от обязанностей командующего 28-й армией. Он, как и генералы К.С. Москаленко и П.С. Рыбалко, не был танкистом по образованию (см. приложение № 3). Заместителем командующего 4-й танковой армией по танковым войскам стал генерал-майор танковых войск Новиков[122]122
  См.: Русский архив: Великая Отечественная. Ставка ВГК: Документы и материалы: 1942 год. Т. 16 (5–2). М.: С. 320.


[Закрыть]. Членом Военного совета армии был назначен бригадный комиссар Ф.П. Лучко, а начальником штаба – полковник Е.С. Полозов.

Сталинградская оборонительная операция (17 июля – 18 ноября 1942)

23 июля 1942 г. противник, используя подавляющее превосходство в силах, прорвал оборону правофланговых дивизий 62-й армии и стал развивать успех в восточном направлении. Попытка командующего Сталинградским фронтом генерал-лейтенанта В.Н. Гордова силами 13-го танкового корпуса 1-й танковой армией, переданного в подчинение командующего 62-й армии, нанести контрудар по прорвавшейся группировке врага успеха не имела. И.В. Сталин в разговоре по прямому проводу с генералом Гордовым потребовал обратить особое внимание на удержание оборонительного рубежа западнее Дона от Клецкой через Рожковскую до Нижне-Калиновки, категорически запретив отход от указанного оборонительного рубежа.

В соответствии с этим требованием генерал Гордов незамедлительно приказал войскам 1-й танковой армии переправиться через Дон в районе Калача и 25 июля перейти в наступление в направлении на Майоровский, уничтожить противостоящего врага и к исходу дня овладеть рубежом Верхнебузиновка, Манойлин. В последующем предписывалось развивать наступление в направлении Перелазовский и там соединиться с 4-й танковой армией. Ее войска не успевали сосредоточиться на исходных позициях к 25 июля, поэтому им приказывалось начать боевые действия 27 июля, наступая из района Трехостровской в направлении Перелазовского. Слева от 1-й танковой армии удар наносила частью сил 62-я армия во взаимодействии с 13-м танковым корпусом. Из района Серафимовича в южном направлении, в тыл группировке противника, предстояло наступать трем стрелковым дивизиям 21-й армии. Вечером 24 июля начальник Генерального штаба генерал-полковник А.М. Василевский, находившийся на командном пункте 1-й танковой армии, подтвердил решение командующего фронтом.

К началу наступления 4-я танковая армия располагала всего одним танковым корпусом, двумя стрелковыми дивизиями, отдельной истребительной бригадой, истребительно-противотанковым и зенитным артиллерийскими полками, инженерным и двумя саперными батальонами.

Наступление 28-го танкового корпуса 1-й танковой армии, начатое 25 июля, успеха не имело. Ему удалось лишь отбросить противника на 6–8 км от Калача. Противник, воспользовавшись тем, что армия вела боевые действия, по существу, одна, сосредоточил против нее большую часть огневой мощи своей артиллерии, а также крупные силы мотопехоты, танков и авиации. Части 28-го танкового корпуса, возобновив наступление 27 июля, снова продвинулись незначительно – на 6–7 км. К этому времени на западный берег Дона переправились только 17 танков одной из бригад 22-го танкового корпуса 4-й танковой армии. Естественно, что он не мог оказать ощутимую помощь 28-му танковому корпусу.

Противник, убедившись, что ему не удастся с ходу прорваться на Сталинград через Калач, решил осуществить свой замысел в том же направлении, но с юго-запада, из района Нижнечирской. Ценою тяжелых потерь противник захватил 27 июля Нижнечирскую, Новомаксимовский и Ближнеосиновский и создал угрозу удара на Сталинград с юго-запада.

Ставка ВГК, учитывая сложившуюся обстановку, приказала командующему Сталинградским фронтом переключить главные усилия на юго-западное направление, становившееся наиболее угрожающим. В директиве № 170535, направленной около пяти часов вечера 28 июля генералу Гордову, требовалось полностью уничтожить противника в районе Верхнебузиновки. Одновременно предписывалось не позднее 30 июля силами частей 64-й армии, а также подошедших в район Калача и южнее 204-й и 321-й стрелковых дивизий и 23-го танкового корпуса 4-й танковой армии разгромить противника, вышедшего южнее Нижнечирской на западный берег р. Дон, полностью восстановить здесь оборону по Сталинградскому рубежу, отбросив в дальнейшем врага на запад за р. Цимла[123]123
  См.: Русский архив: Великая Отечественная. Ставка ВГК: Документы и материалы: 1942 год. Т. 16 (5–2). С. 331.


[Закрыть].

К моменту получения директивы Ставки ВГК командующий Сталинградским фронтом, как уже отмечалось, решил повернуть часть сил 1-й танковой армии на юго-запад и разгромить вражескую группировку, которая оттуда угрожала выходом на кратчайшее направление к Сталинграду. Для усиления армии в ее состав из 4-й танковой армии был передан 23-й танковый корпус (99-я, 189-я танковые и 9-я мотострелковая бригады; всего 75 танков и 254 активных штыка) генерала А.М. Хасина. Кроме того, армия была усилена пятью гвардейскими минометными полками, 204-й стрелковой дивизией, 397-м и 398-м легкими артиллерийскими полками.

В четыре часа утра 28 июля в сражение вступил 22-й танковый корпус генерала А.А. Шамшина. Он нанес удар из района Трехостровской и двинулся к Верхнебузиновке с востока. Одновременно в наступление перешел 13-й танковый корпус 1-й танковой армии, который встретил упорное сопротивление врага. Когда между частями обоих корпусов осталось не более 10 км, встал вопрос о согласовании их дальнейших усилий. Начальник штаба 4-й танковой армии полковник И.И. Шитов-Изотов сообщил в штаб 1-й танковой армии, что 22-й танковый корпус уже получил задачу наступать на Верхнебузиновку по кратчайшему маршруту – через хутор Осиновский и совхоз «Заготскот». Однако части 13-го танкового корпуса полковника Т.И. Танасчишина тщетно в течение 10 часов ожидали подхода 22-го танкового корпуса. 13-й танковый корпус по решению командующего 1-й танковой армией был повернут на Оськинский, которым овладел в девять часов вечера 30 июля. Сюда же с северо-востока вскоре вышли части 22-го танкового корпуса 4-й танковой армии. После этого сильно поредевшие части 13-го танкового корпуса свели в одну 169-ю танковую бригаду, вошедшую в состав 22-го корпуса.

В главе, посвященной 1-й танковой армии, приведены оценки контрудара войск Сталинградского фронта. Мы не будем повторяться. Отметим лишь, что причинами того, что контрудар не имел успеха, являлись: превосходство противника в силах и средствах; абсолютное господство в воздухе вражеской авиации; отсутствие тесного взаимодействия между танками, пехотой и артиллерией; недостаток артиллерии для борьбы с противотанковыми средствами врага; быстрое и резкое изменение обстановки и несвоевременное реагирование на это командующего Сталинградским фронтом; переход в наступление танковых армий в разное время и не всеми силами; действия танковых корпусов изолированно друг от друга и др.

Как уже отмечалось, противник, потерпев неудачу в районе Калача, перенес основные усилия на юго-западное направление. 6 августа части немецкой 4-й танковой армии вышли к внешнему оборонительному обводу Сталинграда, занятому соединениями 64-й армии. Противнику удалось прорваться на южном фасе оборонительного обвода и выйти в район Абганерово. Для обороны этого направления из состава Сталинградского фронта согласно директиве № 170554 Ставки ВГК от 5 августа был выделен новый Юго-Восточный фронт (64-я, 51-я, 1-я гвардейская, 57-я армии, 13-й танковый корпус). В Сталинградском фронте остались 63, 21, 62-я и 4-я танковая армии, 28-й танковый корпус[124]124
  См.: Русский архив: Великая Отечественная. Ставка ВГК: Документы и материалы: 1942 год. Т. 16 (5–2). С. 342–343.


[Закрыть]. Этот фронт в соответствии с директивой № 170562 Ставки ВГК с 6 часов 10 августа был подчинен командующему Юго-Восточным фронтом генерал-полковнику А.И. Еременко.

На Сталинградский фронт директивой № 170554 Ставки ВГК от 5 августа возлагалась задача по разгрому противника, прорвавшегося на стыке 21-й и 62-й армий, восстановлению обороны на Сталинградском рубеже и прочному прикрытию Сталинграда с северо-запада и запада. В дальнейшем предполагалось наступать на Морозовский. Войскам Юго-Восточного фронта приказывалось во что бы то ни стало приостановить дальнейшее выдвижение противника к южному фасу Сталинградского внешнего обвода с юга, не допустить прорыва этого обвода и выхода противника к Волге южнее Сталинграда. В последующем намечалось занять Жутово и Котельников и отбросить противника за р. Сал[125]125
  Там же.


[Закрыть].

С целью ликвидации вклинившейся вражеской группировки в районе Абганерово войска 64-й армии 9 августа нанесли контрудар, в котором принял участие и 13-й танковый корпус[126]126
  После боев в районе Верхнебузиновки управление 13-го танкового корпуса была переброшено в район Абганерово, где объединило под своим командованием 6-ю гвардейскую, 13-ю, 254-ю танковые и 38-ю мотострелковую бригады.


[Закрыть]. В результате положение было восстановлено, противник на этом направлении перешел к обороне. Одновременно велись ожесточенные бои на правом берегу Дона. 6-я армия противника, перегруппировав силы, с утра 7 августа возобновила наступление в полосе 62-й армии, оборонявшей выступ в малой излучине Дона. Уже вечером 8 августа танковые дивизии врага, прорвавшиеся с севера и юга, соединились западнее Калача. Войска 62-й армии с упорными боями отступали на восток, их отход прикрывал 23-й танковый корпус[127]127
  6 августа 1942 г. 23-й танковый корпус был передан из 1-й танковой армии в 62-ю армию, а 28-й танковый корпус выведен на доукомплектование.


[Закрыть], имевший в своем составе всего 20 танков, 30 орудий и минометов и около 200 стрелков. Эти силы были сведены в отряд, который до 10 августа удерживал правый берег Дона южнее Калача, обеспечивая переправу войск 62-й армии. 22-й танковый корпус 4-й танковой армии под давлением превосходящих сил противника отошел за Дон и занял оборону на его левом берегу. В конце августа 22-й танковый корпус был выведен в резерв и переформирован в 5-й механизированный корпус.

12 августа в штабе Юго-Восточного фронта состоялось заседание Военного совета фронта с участием члена ГКО, секретаря ЦК ВКП(б) Г.М. Маленкова, начальника Генерального штаба генерала А.М. Василевского, командующего ВВС Красной Армии генерала А.А. Новикова. Начальник Генштаба особо выделил значение устойчивости обороны плацдарма, занимаемого за Доном 4-й танковой армией генерала Крюченкина, потребовав усилить ее танками, артиллерией и минировать подступы к ней. Генерал Василевский считал необходимым также всемерно упрочить оборону в полосе 62-й армии, а для обеспечения левого крыла фронта передать командующему 4-й танковой армией целиком или частично 1-ю гвардейскую армию. Ее войска должны были создать вторую полосу обороны в тылу танковой армии. Однако генерал А.И. Еременко возразил, заметив, что надо сохранить 1-ю гвардейскую армию как самостоятельное объединение, находящееся в резерве командующего фронтом. В результате было решено передать в подчинение командующему 4-й танковой армией две стрелковые дивизии (37-я и 39-я гвардейские). Начальник Генштаба сообщил, что для усиления 64-й и 57-й армий Юго-Восточного фронта из резерва Ставки ВГК прибудут две стрелковые дивизии (35-я и 36-я гвардейские) и три артиллерийско-пулеметных батальона 77-го укрепрайона.

На основе этого решения командующий Юго-Восточным фронтом генерал Еременко[128]128
  По директиве № 170566 Ставки ВГК от 13 августа 1942 г. командующий Юго-Восточным фронтом генерал-полковник А.И. Еременко по совместительству был назначен командующим Сталинградским фронтом, а генерал-лейтенант В.Н. Городов – его заместителем по этому фронту.


[Закрыть] поставил войскам следующие задачи. Соединения 63-й армии должны были прочно оборонять левый берег Дона на рубеже Бабка, устье р. Хопер. Войскам 21-й армии предстояло оборонять полосу шириной 140 км от устья р. Хопер до Мело-Клетской. Правофланговым соединениям 62-й армии приказывалось прочно оборонять позиции около Песковатки и Калача. На 4-ю танковую армию возлагалась задача по обороне полосы шириной 50 км. Она, находясь на направлении главного удара 6-й армии противника, должна была стрелковыми соединениями удерживать плацдарм на правом берегу Дона на участке Мело-Клетская, Большенабатовский, прикрывая подступы к Сталинграду с северо-запада, и, кроме того, оборонять важнейший участок железной дороги Поворино – Сталинград.

Для выполнения поставленной задачи 4-я танковая армия располагала тремя стрелковыми дивизиями, которые были выделены в первый эшелон. В резерве в районе Родионова находился 22-й танковый корпус, где он пополнялся личным составом и техникой.

13 августа части 376-й и 100-й пехотных дивизий противника нанесли удар по 321-й стрелковой дивизии подполковника А.И. Валюгина, оборонявшейся на левом фланге 4-й танковой армии. «Мы ожидали удара по данной армии, но не по левому флангу, а по центру, ибо отсюда лежал прямой путь к Сталинграду, – вспоминал генерал армии С.П. Иванов. – Были все основания предположить, что это отвлекающий удар, а за ним последует главный и именно там, где мы его ждали. Когда же я спросил у Полозова (начальник штаба 4-й танковой армии. – Прим. авт.), какие меры приняты, он ответил, что командарм усиливает левофланговое направление, перебрасывая сюда 5-ю истребительно-противотанковую артиллерийскую бригаду и 1253-й истребительно-противотанковый артполк, снимая их с центрального участка армейской полосы обороны»[129]129
  Цит. по: Иванов С.П. Штаб армейский, штаб фронтовой. М.: Воениздат, 1990. С. 329–330.


[Закрыть].

Полковник С.П. Иванов, возглавлявший в то время оперативный отдел штаба Юго-Восточного фронта, сказал, что этого нельзя делать. Когда об этом доложили начальнику Генштаба, он не стал отменять решение командующего 4-й танковой армией, а приказал оказать ему помощь артиллерией. Командующий фронтом генерал Еременко выделил для этого два полка артиллерии РГК, два отдельных танковых батальона, гвардейские минометные полки и несколько истребительно-противотанковых артиллерийских полков. Но они были расположены на правом фланге 21-й армии, и для их переброски требовалось не менее суток-полутора.

15 августа, едва рассвело, по всему фронту 4-й танковой армии противник начал массированную артиллерийскую и авиационную подготовку, продолжавшуюся полтора часа. В 6 часов 30 минут под прикрытием авиации противник силами пяти дивизий нанес удар по центру оперативного построения армии в направлении Оськинский, Сиротинская. Одновременно три дивизии вели наступление на вспомогательном направлении – Большенабатовский, Трехостровская. Части 4-й танковой армии оказали упорное сопротивление, но к исходу дня противнику все же удалось преодолеть их оборону.

Рано утром 16 августа 14-й танковый корпус (16-я танковая, 3-я и 60-я моторизованные дивизии) генерала Виттерсгейма возобновил наступление в общем направлении на Трехостровскую. Правофланговые соединения 4-й танковой армии (321, 205 и 343-я стрелковые дивизии), сдерживая наступающего врага, с тяжелыми боями вынуждены были отходить на северо-восток. Попытка начальника штаба Сталинградского фронта в полдень 16 августа связаться со штабом 4-й танковой армии успеха не имела: в расположение командного пункта армии вышли вражеские танки. Управление ее войсками было потеряно.

К исходу дня 16 августа войска 4-й танковой армии сумели совместно с подошедшими 38-й и 40-й гвардейскими стрелковыми дивизиями 1-й гвардейской армии остановить дальнейшее продвижение противника на рубеже Кременская, Сиротинская. На левом фланге 4-й танковой армии 184, 92 и 18-я стрелковые дивизии и 22-й танковый корпус поначалу отразили удары превосходящих сил противника. Однако командующий 6-й армией генерал Паулюс перебросил сюда четыре полнокровные пехотные дивизии (389, 384, 295 и 76-ю) и нанес несколько массированных ударов с воздуха. После этого левофланговая группировка 4-й танковой армии, прикрываясь арьергардами, стала отходить на восток к Дону. Под удар вражеских танков и авиации попали также 37-я и 39-я гвардейские стрелковые дивизии, выходившие на правый берег Дона для занятия обороны. Пулеметно-артиллерийские батальоны 54-го укрепленного района, оборонявшиеся на левом берегу Дона, своим огнем остановили врага и к исходу дня обеспечили переправу левофланговых соединений 4-й танковой армии на левый берег Дона.

Генерал армии С.П. Иванов, вспоминая об этих событиях, писал: «Много было также нареканий в адрес генералов В.Д. Крюченкина и В.Н. Гордова в связи с отходом войск 4-й танковой армии. Но мы понимали, что главной причиной этого являлось большое превосходство врага. Ведь соединения 4-й танковой из-за значительных потерь в людях и вооружении были малочисленны, не имели достаточного количества артиллерии и минометов. В боевых порядках 205, 321 и 343-й стрелковых дивизий насчитывалось всего по 700–800 человек. В 22-й мотострелковой бригаде осталось 200 человек, в 182-й танковой бригаде 22-го танкового корпуса – 7 танков»[130]130
  Цит. по: Иванов С.П. Штаб армейский, штаб фронтовой. С. 333.


[Закрыть].

В сложившейся обстановке начальник Генштаба генерал А.М. Василевский принял решение утром 17 августа нанести контрудар по прорвавшимся частям противника для восстановления положения в полосе 4-й танковой армии. Для участия в контрударе на правом фланге армии намечалось привлечь четыре стрелковые дивизии (321, 205, 343-ю и 40-ю гвардейскую) дивизии, а на левом – три стрелковые дивизии (37-ю и 39-ю гвардейские, 18-ю) и 22-й танковый корпус[131]131
  Иванов С.П. Штаб армейский, штаб фронтовой. С. 331.


[Закрыть].

Командующему 62-й армией генералу А.И. Лопатину было приказано силами переданной ему из резерва фронта 98-й стрелковой дивизии с приданными 193-й танковой бригадой и 5-м гвардейским минометным полком в ночь на 16 августа форсировать Дон около Вертячего. После этого ударом в направлении Родионова во взаимодействии с частями 4-й танковой армии нанести поражение фланговым соединениям ударной группировки противника. Командующий 21-й армией генерал А.И. Данилов тоже одной стрелковой дивизией должен был форсировать Дон и к утру 17 августа овладеть Мело-Клетской. Резерв фронта, 214-ю стрелковую дивизию генерала Н.И. Бирюкова, намечалось к исходу дня 16 августа вывести на участок хутор Вертячий, Песковатка в готовности к оказанию помощи 4-й танковой армии. Главные силы 8-й воздушной армии нацеливались для удара по танковым и моторизованным войскам противника и прикрытия развертывания соединений 1-й гвардейской армии. Непосредственное командование 4-й танковой армией было возложено на заместителя командующего Сталинградским фронтом генерала В.Н. Гордова.

Однако реализовать это решение не удалось. Противник с утра 17 августа провел разведку боем усиленными пехотными батальонами в полосах 62-й, 4-й танковой и 1-й гвардейской армий, стремясь на широком фронте от Хлебного до Нижнего Герасимова найти слабые места для переправы на левый берег Дона своих главных сил. 19 августа генерал Паулюс подписал приказ «О наступлении на Сталинград». Войскам 6-й армии предстояло форсировать Дон между Песковаткой и Трехостровской и нанести удар главными силами в район севернее Сталинграда до Волги. Этот удар должен был сопровождаться на южном фланге продвижением части сил через р. Россошка в ее среднем течении, с тем чтобы юго-западнее Сталинграда соединиться с продвигающимися с юга соединениями 4-й танковой армии.

Главную роль в предстоящем наступлении предстояло сыграть 14-му танковому корпусу. Он должен был после выхода к Волге повернуть часть своих сил на юг и занять северную часть Сталинграда. Для обеспечения его северного фланга другая часть сил должна была выдвинуться к высотам юго-западнее Ерзовки. Кроме того, северный фланг корпуса обеспечивался продвижением 8-го армейского корпуса с плацдарма юго-восточнее Трехостровской в направлении на юго-восток. После чего 8-й армейский корпус должен был перейти к обороне фронтом на север на рубеже Кузьмичи, станция Качалино. Южный фланг 14-го танкового корпуса обеспечивался 51-м армейским корпусом, который после форсирования р. Россошка наносил удар в юго-восточном направлении с целью захвата центра и южной части Сталинграда. На правом фланге 6-й армии действовал 24-й танковый корпус, который имел задачу занять плацдарм по обе стороны от Калача и с этого плацдарма усиленной 71-й пехотной дивизией наступать в восточном направлении.

В два часа ночи 21 августа противник начал массированную артиллерийскую и авиационную подготовку в полосах 62-й и 4-й танковой армий. Через час 76-я и 295-я пехотные дивизии форсировали Дон на участке Нижний Герасимов, Лученский. Сразу же началась наводка мостов, по которым на левый берег переправились танки. Потеснив 98-ю стрелковую дивизию и 28-й танковый корпус 62-й армии, противник к исходу дня овладел плацдармом на левом берегу реки на участке Верхнегниловский, Песковатка. С целью локализовать успех вражеских войск, переправившихся через Дон на фронте 4-й танковой армии и правом фланге 62-й армии, командующий Сталинградским фронтом решил нанести контрудар. Для участия в нем привлекались прибывшие из резерва Ставки ВГК три дивизии, а также одна дивизия и одна танковая бригада 62-й армии. Но осуществить задуманное в полной мере не удалось, так как противник имел громадное превосходство в силах.

23 августа 14-й танковый корпус противника прорвал оборону войск Сталинградского фронта в районе Вертячего и вышел к Волге севернее Сталинграда. В результате Сталинградский фронт оказался расчлененным на две части. Для усиления войск, действовавших в районе Сталинграда, Ставка ВГК спешно перебросила в междуречье Дона и Волги новые части и соединения, в том числе 4, 7 и 16-й танковые корпуса.

Не ожидая полного сосредоточения резервов, командующий Сталинградским фронтом во второй половине 23 августа создал в районе Котлубани ударную группу. В ее состав вошли 28-й танковый корпус, 169-я танковая бригада, три стрелковые дивизии. Эта группа, возглавляемая генералом К.А. Коваленко, должна была нанести удар из района Котлубани на юго-запад. Одновременно 62-я армия получила задачу частями 87-й стрелковой дивизии нанести удар в северном направлении. С целью окружения и уничтожения противника, прорвавшегося к Волге, планировался также удар из района Орловки на север силами 2-го и 23-го танковых корпусов, действиями которых руководил начальник автобронетанковых войск фронта генерал А.Д. Штевнев.

Наступление группы генерала К.А. Коваленко, начатое в шесть часов вечера 23 августа, успеха не имело. Группа генерала А.Д. Штевнева, перейдя в наступление 24 августа, не сумела отрезать части 14-го танкового корпуса противника, прорвавшиеся к Волге.

В конце августа и начале сентября обстановка в районе Сталинграда еще более осложнилась – противник вышел к внутреннему оборонительному обводу. Создалась угроза его прорыва в город. В связи с этим необходимо было принять срочные меры, чтобы отвлечь часть сил врага от города, ослабить его нажим на 62-ю и 64-ю армии и выиграть время для организации непосредственной обороны Сталинграда, а также для подтягивания резервов из-за Волги. С этой целью Ставка ВГК приняла решение силами 1-й гвардейской армии генерала К.С. Москаленко нанести с утра 2 сентября контрудар по прорвавшейся к Волге группировке противника, а затем соединиться с 62-й армией. Туда же направлялись 66-я армия генерала Р.Я. Малиновского и 24-я армия генерала Д.Т. Козлова. Однако контрудар 1-й гвардейской армии, начатый утром 3 сентября, из-за упорного сопротивления противника не привел к успеху. Не достигло своих целей и наступление войск 24-й, 66-й и 1-й гвардейской армий, предпринятое 5 сентября и в последующие дни.

28 сентября Ставка ВГК с целью улучшения управления войсками приняла решение образовать в районе Сталинграда два самостоятельных фронта с непосредственным подчинением каждого из них Ставке. Из состава Сталинградского фронта создавался Донской фронт (63, 21, 24, 66-я, 4-я танковая, 1-я гвардейская армии), а из состава Юго-Восточного фронта – Сталинградский фронт (62, 64, 57, 51 и 28-я армии). Командующим войсками Сталинградского фронта был назначен генерал-полковник А.И. Еременко, а Донским фронтом – генерал-лейтенант К.К. Рокоссовский, освобожденный от должности командующего Брянским фронтом[132]132
  Цит. по: Русский архив: Великая Отечественная. Ставка ВГК: Документы и материалы: 1942 год. Т. 16 (5–2). С. 403.


[Закрыть].

На Сталинградский фронт была направлена комиссия Ставки ВГК во главе с заместителем начальника Генштаба генералом Ф.Е. Боковым с задачей очищения войск и штабов от непригодного командного и политического состава. В результате деятельности комиссии был откомандирован с фронта командующий 4-й танковой армией генерал В.Д. Крюченкин, а также намечались к откомандированию и другие командиры. «Чем руководствовалась комиссия Ставки, мне так и не удалось установить, – вспоминал Маршал Советского Союза К.К. Рокоссовский. – Но все же пришлось вмешаться и с разрешения Верховного Главнокомандующего ее работу приостановить. В той обстановке посылка Ставкой такой комиссии была не только нецелесообразной, но и вредной. Кроме того, этот факт убеждает, насколько сильны были тенденции Ставки вмешиваться в прямые функции командующих фронтами. Во всяком случае, решать такие вопросы надлежало бы тому, кто непосредственно руководит вверенными ему войсками и несет за их действия ответственность, то есть командующему фронтом»[133]133
  Цит. по: Рокоссовский К.К. Солдатский долг. М.: Голос, 2000. С. 235—236


[Закрыть].

Войска Донского фронта, в том числе 4-я танковая армия, вели активную оборону. Они все время держали противника в напряжении, атакуя его то в одном, то в другом месте и не давая возможности перегруппировывать силы. 14 октября командующим 4-й танковой армией был назначен генерал-лейтенант П.И. Батов. Он, как и командующие других танковых армий смешанного состава, не был профессиональным танкистом (см. приложение № 3). Да и нужды, как мы увидим, в этом не было.