Текст книги "Полное собрание сочинений. Том 12. Октябрь 1905 ~ апрель 1906"

Между двух битв

Женева, 15 ноября н. ст.

Большое сражение, которое дал пролетариат царизму, окончилось. Всероссийская политическая стачка, по-видимому, прекратилась почти везде. Неприятель отступил всего более на одном из флангов (Финляндия), но зато он укрепился на другом (военное положение в Польше). В центре неприятель отступил очень немного, заняв, однако, сильную новую позицию и готовясь к еще более кровавому и более решительному бою. Военные стычки происходят непрерывно по всей линии. Обе стороны спешат пополнить свой урон, сплотить свои ряды, сорганизоваться и вооружиться как можно лучше для следующего сражения.

Таково, приблизительно, положение дел в настоящий момент на театре борьбы за свободу. Гражданская война естественно отличается от других войн тем, что формы сражений гораздо разнообразнее, число и состав сражающихся на обеих сторонах наименее поддается учету и наиболее колеблется, попытки заключить мир или хотя бы перемирие исходят не от сражающихся и переплетаются самым причудливым образом с военными действиями.

Временные приостановки военных действий особенно поощряют предприимчивость «примирителей». Витте лезет из кожи вон, выдавая себя и прямо и через посредство лакейской печати именно за такого «примирителя», прикрывая как только можно свою роль дипломатического слуги царизма. Правительственное сообщение признает – к удовольствию наивных либералов – участие полиции в черносотенских подвигах. Подслуживающаяся к правительству печать («Новое Время», например) делает вид, что осуждает крайности реакционеров и «крайности» революционеров, конечно. Крайние представители реакции уходят (Победоносцев, Владимир, Трепов), недовольные мелкой игрой. Отчасти они по тупости своей не понимают того, как выгодна эта игра для сохранения наибольшей власти за царизмом; отчасти они рассчитывают – и рассчитывают правильно – что им удобнее развязать себе вполне руки и принять участие в той же самой игре, но в иной роли: в роли «независимых» борцов за могущество монарха, в роли «свободных» мстителей за «поруганные (революционерами) национальные чувства русского народа», – говоря попросту, в роли черносотенных вождей.

Витте потирает от удовольствия руки, видя «великие» успехи своей удивительно хитрой игры. Он сохраняет невинность либерализма, усиленно предлагает министерские портфели вожакам партии кадетов (даже Милюкову, по телеграмме корреспондента «Le Temps»), адресуя собственноручное письмо г. Струве с приглашением вернуться на родину, стараясь изобразить из себя «белого», который одинаково далек и от «красных» и от «черных». А в то же время он приобретает вместе с невинностью и капиталец, ибо он остается главой царского правительства, сохраняющего в своих руках всю власть и выжидающего лишь наиболее удобного момента для перехода в решительное наступление против революции.

Характеристика, которую мы дали Витте в «Пролетарии»[13]13
  См. настоящий том, стр. 21–22. Ред.


[Закрыть], подтверждается вполне. Это – министр-клоун по своим приемам, «талантам» и по своему назначению. Это – министр либеральной бюрократии по тем реальным силам, которыми он до сих пор располагает, ибо с либеральной буржуазией ему еще не удалось сторговаться. Правда, этот торг все же мало-помалу подвигается вперед. Торгующиеся выкрикивают свою последнюю цену, ударяют друг друга по рукам, откладывают сделку до решений предстоящего на днях земского съезда. Витте старается подкупить буржуазную интеллигенцию, расширяя избирательные права по выборам в Думу, давая ценз по образованию, бросая даже жалкий кусочек рабочим (которые должны насытиться 21-м местом при системе непрямых выборов «от рабочих»!!), божась, что только бы собралась Дума, только бы высказалась она или хотя бы даже меньшинство в ней за всеобщее избирательное право, и поддержка его, Витте, этому требованию вполне, вполне обеспечена.

Но торг все-таки не приводит еще пока ни к чему. Торгующиеся ведут свои переговоры помимо тех, кто действительно сражается, и это не может не парализовать усилий наших «честных маклеров». Либеральная буржуазия сама по себе охотно приняла бы Государственную думу, – ведь она принимала ее даже в «совещательном виде», ведь она отвергла активный бойкот уже в сентябре. Но в том-то и суть, что за эти два месяца, прошедшие с тех пор, революция сделала гигантский шаг вперед, пролетариат дал серьезное сражение и впервые одержал сразу крупную победу. Государственная дума, эта презренная и гнусная комедия народного представительства, оказалась похороненной: ее разбил вдребезги первый удар могучего пролетарского натиска. Революция в несколько недель разоблачила близорукость тех, кто собирался идти в булыгинскую Думу или поддерживать идущих в Думу. Тактика активного бойкота получила самое блестящее подтверждение, которое только может получить тактика политических партий в боевые моменты: подтверждение делом, проверку ходом событий, признание бесспорным и неоспоримым фактом того, что вчера казалось недальновидным людям и трусливым торгашам слишком смелым «прыжком в неизвестное».

Рабочий класс хорошо пугнул «думских» комедиантов, – так пугнул, что они боятся теперь поставить ногу на этот хрупкий, надломленный мостик, боятся даже поверить в прочность «новейшей», наскоро произведенной государственными «ремесленниками», починки. Роли немножечко передвинулись. Вчера товарищи Парвус, Череванин и Мартов хотели брать революционное обязательство с тех, кто идет на этот мостик, обязательство требовать в Думе созыва учредительного собрания. Сегодня место этих социал-демократов занял президент кабинета министров граф Сергей Юльевич Витте, который уже дает «революционное» обязательство поддерживать хотя бы одного единственного депутата Думы, требующего созыва учредительного собрания.

Но либеральные буржуа, к.-д., так осрамились первый раз, что не желали бы повторения печального опыта. Они уже совсем наладили «избирательную кампанию», наши добрые парламентарии из «Освобождения» и из «Русских Ведомостей»{38}38
  «Русские Ведомости» – газета; выходила в Москве с 1863 года, выражала взгляды умеренно-либеральной интеллигенции. В 80–90-х годах в газете принимали участие писатели демократического лагеря (В. Г. Короленко, М. Е. Салтыков-Щедрин, Г. И. Успенский и др.), печатались произведения либеральных народников. С 1905 года газета являлась органом правого крыла партии кадетов. Ленин отмечал, что «Русские Ведомости» своеобразно сочетали «правый кадетизм с народническим налетом» (Сочинения, 4 изд., том 19, стр. 111). В 1918 году «Русские Ведомости» были закрыты вместе с другими контрреволюционными газетами.


[Закрыть]; они уже выбрали центральный комитет для руководства этой кампанией; они устроили даже юридическое бюро для подачи населению советов относительно того, имеет ли право земский начальник непосредственно разогнать крестьянских выборщиков или должен предварительно спросить губернатора. Одним словом, они уже совсем было улеглись спать на пожалованном всем российским Обломовым диване, как вдруг… невежливым движением плеча пролетариат сбросил Думу и всю «думскую» кампанию. Неудивительно, что либеральные буржуа не склонны верить теперь «революционным обязательствам» ласкового графа. Неудивительно, что они менее склонны теперь пожать протягиваемую им графскую руку, что они чаще оглядываются влево, хотя слюнки и текут у них при виде пышного, украшенного новыми сахарными завитушками думского пирога.

Переговоры Витте с вождями либеральной буржуазии имеют, несомненно, серьезнейшее политическое значение, но только в том отношении, что они подтверждают лишний раз внутреннее родство либеральничающей бюрократии с защитниками интересов капитала, – только в том отношении, что они показывают лишний раз, как именно и кто именно собирается хоронить русскую революцию. Но эти переговоры и сговоры не удаются именно потому, что революция еще жива. Революция не только жива, – она сильнее, чем когда-либо, она еще далеко, далеко не сказала своего последнего слова, она только начала развертываться во всю ширь сил пролетариата и революционного крестьянства. Вот почему переговоры и сговоры министра-клоуна с буржуазией носят такой мертвенный характер: они не могут получить серьезного значения во время горячей борьбы, когда враждебные силы стоят друг против друга между двух решительных битв.

В такое время политика революционного пролетариата, сознающего свои всемирно-исторические цели, стремящегося не только к политическому, но и к экономическому освобождению трудящихся, не забывающего ни на минуту о своих социалистических задачах, – его политика должна быть особенно тверда, ясна и определенна. Гнусной лжи министра-клоуна, тупоумным конституционным иллюзиям либералов и буржуазных демократов он должен решительнее, чем когда-либо, противопоставить свой лозунг свержения царской власти путем всенародного вооруженного восстания. Революционный пролетариат гнушается всякого лицемерия и беспощадно борется со всеми попытками затушевать действительное положение вещей. А в современных речах о конституционном режиме в России что ни слово, то лицемерие, что ни фраза, то старая, казенная ложь, служащая цели спасения тех или иных остатков самодержавно-крепостной России.

Толкуют о свободе, говорят о народном представительстве, ораторствуют об учредительном собрании и забывают постоянно, ежечасно и ежеминутно, что все эти хорошие вещи – пустые фразы без серьезных гарантий. А серьезной гарантией может быть только победоносное народное восстание, только полное господство вооруженного пролетариата и крестьянства над всеми представителями царской власти, которые отступили шаг назад перед народом, но далеко не подчинены еще народу, далеко не низложены народом. И пока эта цель не достигнута, до тех пор не может быть настоящей свободы, настоящего представительства народа, действительно учредительного собрания, которое бы имело силу учредить новые порядки в России.

Что такое конституция? Бумажка, на которой записаны права народа. В чем гарантия действительного признания этих прав? В силе тех классов народа, которые осознали эти права и сумели добиться их. Не будем же обольщаться словами, – это приличествует только краснобаям буржуазной демократии, – не будем ни на минуту забывать того, что сила доказывает себя только победой в борьбе, и что мы далеко еще не одержали полной победы. Не будем же верить красивым фразам, – мы переживаем как раз такое время, когда идет открытая борьба, когда все фразы и все обещания проверяются немедленно на деле, когда словами, манифестами, посулами конституции одурачивают народ, стараются ослабить его силы, разрознить его ряды, побудить его к разоружению. Нет ничего лживее подобных обещаний и фраз, и мы с гордостью можем сказать, что пролетариат России уже созрел для борьбы как с грубым насилием, так и либерально-конституционной фальшью. Доказательство – то воззвание жел.-дорожных рабочих, о котором сообщили недавно заграничные газеты (оригинала мы, к сожалению, не имеем). Собирайте оружие, товарищи, – говорит это воззвание, – организуйтесь для борьбы неустанно, с удесятеренной энергией. Только вооружившись и сплотив свои ряды, сможем мы отстоять завоеванное и добиться полного выполнения своих требований. Придет пора – мы поднимемся опять все, как один человек, для новой, еще более упорной борьбы за полную свободу.

Вот – единственные наши гарантии! Вот единственная не призрачная конституция свободной России! Посмотрите, в самом деле, на манифест 17 октября и на русскую действительность: может ли быть что-нибудь поучительнее этого признания конституции царем на бумаге и – действительной «конституцией», действительным, применением царской власти? Ведь царский манифест содержит обещания безусловно конституционного характера. И вот вам цена этих обещаний. Личность объявлена неприкосновенной. Но те, кто самодержавию не угоден, остаются в тюрьмах, в ссылке, в изгнании. Собрания объявлены свободными. Но университеты, создавшие на Руси впервые свободу собраний на деле, закрыты, и вход в них охраняется полицией и войском. Печать свободна, – и поэтому орган рабочих интересов, газета «Новая Жизнь»{39}39
  «Новая Жизнь» – первая легальная большевистская газета; выходила ежедневно с 27 октября (9 ноября) по 3 (16) декабря 1905 года в Петербурге. Официальным редактором-издателем газеты «Новая Жизнь» числился поэт Η. Μ. Минский, издательницей Μ. Φ. Андреева. С приездом В. И. Ленина в начале ноября из эмиграции в Петербург газета стала выходить под его непосредственным руководством. Состав редакции и сотрудников был изменен. «Новая Жизнь» явилась фактически Центральным Органом РСДРП. Ближайшими сотрудниками газеты были М. С. Ольминский, В. В. Боровский, А. В. Луначарский, В. Д. Бонч-Бруевич и другие. Активное участие в «Новой Жизни» принимал А. М. Горький, оказывавший газете также и большую материальную помощь.
  Газета выходила на четырех-шести полосах. Постоянными отделами ее были: из жизни рабочих, из партийной жизни, профессиональные союзы, русская печать, в учебных заведениях, областной отдел, хроника, в армии, иностранный отдел и другие.
  В № 9 «Новой Жизни» от 10 ноября появилась первая статья В. И. Ленина «О реорганизации партии». Затем были напечатаны его статьи: «Пролетариат и крестьянство», «Партийная организация и партийная литература», «Войско и революция», «Чашки весов колеблются», «Умирающее самодержавие и новые органы народной власти», «Социализм и религия» и другие. В газете было напечатано 14 статей В. И. Ленина. В этих статьях Ленина определены задачи и тактика партии в период первой русской революции.
  «Новая Жизнь» была активным проводником всех решений и мероприятий ЦК РСДРП. В приложении к № 1 была напечатана «Программа РСДРП», принятая на II съезде партии. Газета пропагандировала решения III съезда партии, лозунги большевистской партии: всеобщая политическая стачка, 8-часовой рабочий день, революционные крестьянские комитеты и др. Она сыграла большую роль в деле политического просвещения и организации масс, мобилизовывала массы на вооруженное восстание. Газета принимала активное участие в подготовке IV съезда партии. В ней было напечатано обращение ЦК РСДРП: «К созыву IV съезда РСДРП. Ко всем партийным организациям и ко всем рабочим социал-демократам». С № 21 газета выходила под лозунгом «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!».
  По поводу «Новой Жизни» Ленин писал в октябре 1905 года: «Теперь самой широкой трибуной для нашего воздействия на пролетариат является ежедневная питерская газета» (Сочинения, 4 изд., том 34, стр. 316).
  Газета была тесно связана с партийными организациями и революционными рабочими, пользовалась у них большой популярностью. Письма в редакцию шли из различных концов страны, авторами писем были рабочие, крестьяне, служащие, военные, студенты. Помещение редакции являлось местом партийных явок, собраний, совещаний. Ежедневный тираж газеты доходил до 80 тысяч экземпляров. В списке иностранных участников газеты значились Роза Люксембург, Карл Либкнехт, Марсель Кашен, Поль Лафарг и другие.
  «Новая Жизнь» подвергалась многочисленным репрессиям. После выхода в свет 27 номера 2 декабря газета была закрыта царским правительством. Последний, 28-й, номер вышел нелегально. Петербургская судебная палата постановила в феврале 1913 года – №№ 1, 6, 13, 14, 15, 17, 19 и в ноябре 1913 года – №№ 21, 22, 24, 25, 26, 27 газеты уничтожить.


[Закрыть], конфискуется за напечатание социал-демократической программы. Место черносотенских министров заняли министры, провозгласившие правовой порядок. Но черносотенцы «работают» еще сильнее при помощи полиции и войска на улице, и неугодных царизму граждан свободной России свободно и безнаказанно расстреливают, избивают, калечат.

Надо быть слепым или ослепленным классовой корыстью, чтобы при таких назидательнейших уроках жизни придавать в настоящее время действительно серьезное значение тому, обещает ли Витте всеобщее избирательное право, подпишет ли царь манифест о созыве «учредительного» собрания. Если бы даже эти «акты» и состоялись, они все-таки не решали бы исхода борьбы, они все-таки не создавали бы действительной свободы выборной агитации, все-таки не обеспечивали бы за всенародным собранием представителей действительно учредительного характера. Учредительное собрание должно юридически закрепить, парламентски оформить строй жизни в новой России, но прежде чем закреплять победу нового над старым, но для того, чтобы оформливать эту победу, надо действительно победить, надо сломить силу старых учреждений, смести их прочь, сравнять старое здание с землей, уничтожить возможность сколько-нибудь серьезного сопротивления со стороны полиции и ее шаек.

Полную свободу выборов, полную власть учредительного собрания может обеспечить только полная победа восстания, свержение царской власти и замена ее временным революционным правительством. К этому должны быть направлены все наши усилия, организация и подготовка восстания должны стоять безусловно на первом плане. Лишь в той мере, в какой восстание будет победоносно и его победа будет решительным уничтожением врага, – лишь в той мере и собрание народных представителей будет не на бумаге только всенародным и не на словах только учредительным.

Долой же всякое лицемерие, всякую фальшь и всякие недомолвки! Война объявлена, война кипит, мы переживаем маленький перерыв между двумя битвами. Середины не может быть. Партия «белых» – один обман. Кто не за революцию, – тот черносотенец. Это не мы только утверждаем. Это не нами придуманная формулировка. Это говорят всем и каждому залитые кровью камни мостовых в Москве и Одессе, в Кронштадте и на Кавказе, в Польше и в Томске.

Кто не за революцию, – тот черносотенец. Кто не хочет потерпеть того, чтобы русская свобода была свободой полицейского разгула, подкупа, спаивания, нападения из-за угла на безоружных, тот должен вооружаться сам и готовиться немедленно к битве. Нам надо завоевать не обещание свободы, не бумажку о свободе, а настоящую свободу. Нам надо добиться не унижения царской власти, не признания ею прав народа, а уничтожения этой власти, ибо царская власть есть власть черносотенцев над Россией. И это тоже не наш вовсе вывод. Это вывод жизни. Это урок событий. Это – голос тех, кто чужд был доселе всякому революционному учению и кто не смеет сделать ни одного свободного шага, сказать ни одного свободного слова на улице, в собрании, у себя дома, не подвергаясь самой непосредственной и грозной опасности быть растоптанным, растерзанным, разорванным шайкой царских сторонников.

Революция заставила, наконец, выйти наружу эту «народную силу», силу царских сторонников. Она заставила показать всем воочию, на кого действительно опирается царская власть, кто действительно поддерживает эту власть. Вот они, вот эта армия озверелых полицейских, забитых до полоумия военных, одичалых попов, диких лавочников, подпоенных отбросов капиталистического общества. Вот кто царствует теперь в России, при прямом и косвенном содействии девяти десятых всех наших правительственных учреждений. Вот она – российская Вандея{40}40
  Вандея – департамент в западной части Франции, где во время французской буржуазной революции конца XVIII века вспыхнуло контрреволюционное восстание отсталого крестьянского населения, направленное против республики. Восстание возглавлялось католическим духовенством, дворянством, эмигрантами-роялистами и поддерживалось Англией.
  Вандея стала синонимом реакционных мятежей и очагов контрреволюции.


[Закрыть], столь же похожая на французскую Вандею, как «законный» монарх Николай Романов похож на проходимца Наполеона. И наша Вандея тоже не сказала еще своего последнего слова, – не заблуждайтесь насчет этого, граждане. Она тоже только начинает еще развертываться как следует. У нее тоже есть еще «запасы топлива», накопленные веками темноты, бесправия, крепостничества, полицейского всевластия. Она соединяет в себе всю дикость азиатчины со всеми омерзительными сторонами утонченных приемов эксплуатации и одурачения всех тех, кто всего более задавлен, замучен городской капиталистической цивилизацией, кто доведен до положения хуже зверя. Эта Вандея не исчезнет ни от каких манифестов царя, ни от каких посланий синода, ни от каких перемен в высшей и низшей бюрократии. Ее может сломить только сила организованного и просвещенного пролетариата, ибо только он, эксплуатируемый сам, в состоянии поднять всех стоящих ниже него, пробудить в них людей и граждан, показать им дорогу к избавлению от всякой эксплуатации. Только он может создать ядро могучей революционной армии, могучей и своими идеалами, и своей дисциплиной, и своей организацией, и своим героизмом в борьбе, перед которыми не устоять никакой Вандее.

И пролетариат, руководимый социал-демократией, приступил уже повсюду к образованию этой революционной армии. В ее ряды должен идти всякий, кто не хочет быть в армии черносотенцев. Гражданская война не знает нейтральных. Кто сторонится от нее, тот поддерживает своей пассивностью ликующих черносотенцев. На красную и черную армию распадается и войско. Всего две недели тому назад указывали мы на то, как быстро втягивается оно в борьбу за свободу[14]14
  См. настоящий том, стр. 29. Ред.


[Закрыть]. Пример Кронштадта показал это наглядно. Пусть правительство негодяя Витте победило восстание в Кронштадте{41}41
  Во второй половине октября в Кронштадте проходили митинги протеста в связи с опубликованием царского манифеста 17 (30) октября 1905 года. Большевики, выступая на митингах, разоблачали попытку царизма обмануть народные массы. Учитывая быстрое нарастание революционного подъема масс, кронштадтская социал-демократическая организация наметила план вооруженного выступления на конец октября. Но события начали развертываться стихийно. 24 октября (6 ноября) матросы, собравшись на митинг, предъявили требования об улучшении пищи, прибавке жалованья, сокращении сроков службы, о человеческом обращении, а также требования общеполитического порядка: демократическая республика, всеобщее избирательное право, свобода слова, собраний и союзов, неприкосновенность личности, уничтожение сословий и т. п. К требованиям матросов присоединились и солдаты. Борьба за осуществление этих требований переросла 26 октября (8 ноября) в вооруженное восстание. Однако из-за отсутствия четкого руководства и плана борьбы восставшие действовали неорганизованно. Вызвав войска из Петербурга, власти утром 28 октября (10 ноября) объявили Кронштадт на военном положении и перешли в наступление. Восстание было подавлено. Многих из арестованных ожидала смертная казнь, каторга или тюремное заключение. Петербургский комитет РСДРП выпустил листовку «К солдатам и матросам», в которой рассказывалась правда о событиях 26–27 октября (8–9 ноября). На защиту матросов и солдат по призыву большевиков поднялись рабочие Петербурга и других городов. 2 (15) ноября петербургский пролетариат объявил всеобщую забастовку. Испугавшись массового революционного выступления, правительство вынуждено было опубликовать заявление, что участников кронштадтских событий будет судить не военно-полевой суд, а обычный военный. Суд приговорил арестованных к дисциплинарным наказаниям, тюремному заключению и несколько человек к каторге. Кронштадтское восстание явилось следствием влияния на солдат и матросов революционной борьбы рабочих и крестьян всей страны и результатом работы большевиков в армии и флоте.


[Закрыть], пусть расстреливает оно теперь сотни матросов, еще раз поднявших красный флаг, – этот флаг взовьется еще выше, ибо это знамя есть знамя всех трудящихся и эксплуатируемых во всем мире. Пусть лакейская печать, вроде «Нового Времени», кричит о нейтралитете войска, – эта гнусная и лицемерная ложь разлетается как дым перед каждым новым подвигом черносотенцев. Войско не может быть, никогда не было и никогда не будет нейтральным. Оно распадается с громадной быстротой именно теперь на войско свободы и войско черной сотни. Мы ускорим это распадение. Мы предадим позору всех нерешительных и колеблющихся, всех чурающихся идеи немедленного образования народной милиции (Московская дума, по последним известиям заграничных газет, отвергла проект образования народной милиции). Мы удесятерим нашу агитацию в массах, нашу организационную деятельность по образованию революционных отрядов. Армия сознательного пролетариата сольется тогда с красными отрядами российского войска, – и посмотрим, осилят ли полицейские черные сотни всю новую, всю молодую, всю свободную Россию!

«Пролетарий» № 26, 25 (12) ноября 1905 г.

Печатается по тексту газеты «Пролетарий»

Наши задачи и совет рабочих депутатов
(письмо в редакцию){42}42
  Статья «Наши задачи и Совет рабочих депутатов (Письмо в редакцию)», в которой впервые дана оценка Советов как органов восстания и зачатков новой революционной власти, написана Лениным в Стокгольме, где он находился по пути следования из эмиграции в Россию. Статья предназначалась для газеты «Новая Жизнь», но не была в ней напечатана. Рукопись статьи найдена осенью 1940 года.


[Закрыть]

Написано 2–4 (15–17) ноября 1905 г.

Впервые напечатано 5 ноября 1940 г. в газете «Правда» № 308

Печатается по рукописи

Первая страница рукописи В. И. Ленина «Наши задачи и Совет рабочих депутатов». – Ноябрь 1905 г. (Уменьшено)

Товарищи! Вопрос о значении и роли Совета рабочих депутатов стоит теперь на очереди дня петербургской социал-демократии и всего столичного пролетариата. Я берусь за перо, чтобы изложить некоторые мысли по этому жгучему вопросу, но прежде чем делать это, я считаю безусловно необходимой одну существеннейшую оговорку. Я высказываюсь, как посторонний. Мне приходится писать все еще из проклятого далека, из постылой эмигрантской «заграницы». А по такому конкретному практическому вопросу составить себе правильное мнение, не побывав в Петербурге, не видав ни разу Совета рабочих депутатов, не обменявшись взглядами с товарищами по работе, нет почти никакой возможности. Я оставляю поэтому на ответственности редакции помещение или непомещение этого письма, писанного человеком неосведомленным. Я оставляю за собой право изменить мнение, когда мне удастся, наконец, познакомиться с вопросом не «по бумажкам» только.

А теперь к делу. Мне сдается, что тов. Радин неправ, ставя в № 5 «Новой Жизни» (я видел только пять номеров нашего фактического Центрального Органа РСДРП) вопрос: Совет рабочих депутатов или партия? Мне сдается, что нельзя так ставить вопроса, что решение безусловно должно быть: и Совет рабочих депутатов и партия. Вопрос – и крайне важный – вопрос состоит только в том, как разделить и как соединить задачи Совета и задачи Российской социал-демократической рабочей партии.

Мне сдается, что нецелесообразно было бы со стороны Совета примыкать всецело к одной какой-либо партии. Это мнение удивит, вероятно, читателей, и я (напоминая еще раз самым настойчивым образом, что это мнение постороннего) перейду прямо к объяснению своих взглядов.

Совет рабочих депутатов возник из всеобщей стачки, по поводу стачки, ради целей стачки. Кто вел и победоносно провел стачку? Весь пролетариат, среди которого есть, к счастью в меньшинстве, и не социал-демократы. Какие цели преследовала стачка? Экономические и политические вместе. Экономические касались всего пролетариата, всех рабочих и отчасти даже всех трудящихся, а не одних только наемных рабочих. Политические цели касались всего народа, вернее всех народов России. Политические цели состояли в освобождении всех народов России от ига самодержавия, крепостничества, бесправия, полицейского произвола.

Пойдем дальше. Нужно ли продолжать пролетариату экономическую борьбу? Безусловно да, об этом нет и быть не может двух мнений среди социал-демократов. Следует ли вести такую борьбу одним только социал-демократам или под одним только социал-демократическим знаменем? Мне сдается, что нет; я продолжаю держаться мнения, высказанного мною (правда, при совершенно иных, устаревших уже условиях) в «Что делать?» – именно, что ограничивать состав профессиональных союзов, а, следовательно, и состав участников профессиональной, экономической борьбы, одними только членами социал-демократической партии нецелесообразно[15]15
  См. Сочинения, 5 изд., том 6, стр. 111–127. Ред.


[Закрыть]. Мне сдается, что в качестве профессиональной организации Совет рабочих депутатов должен стремиться к тому, чтобы включить в свой состав депутатов от всех рабочих, служащих, прислуги, батраков и т. д., всех, кто только хочет и может бороться сообща за улучшение жизни всего трудящегося народа, всех, кто обладает только элементарной политической честностью, всех, кроме черносотенцев. А мы, социал-демократы, постараемся в свою очередь, во-первых, в полном (по возможности) составе всех наших партийных организаций войти во все профессиональные союзы, а во-вторых, пользоваться совместной борьбой с товарищами-пролетариями без различия их воззрений для неустанной, неуклонной проповеди единственно последовательного, единственного действительно пролетарского миросозерцания – марксизма. Для такой проповеди, для такой работы пропаганды и агитации мы безусловно сохраним, укрепим и разовьем нашу совершенно самостоятельную, принципиально-выдержанную классовую партию сознательного пролетариата, т. е. Российскую социал-демократическую рабочую партию. Каждый шаг пролетарской борьбы, неразрывно слитый с нашей социал-демократической, планомерной и организованной, деятельностью, будет все более и более сближать массы рабочего класса в России с социал-демократией.

Но эта половина вопроса, относительно экономической борьбы, сравнительно проста и вряд ли даже вызывает особенные разногласия. Иное дело – другая половина вопроса, о политическом руководстве, о политической борьбе. Рискуя еще более удивить читателей, я сразу, однако, должен сказать, что и в этом отношении мне кажется нецелесообразным требовать от Совета рабочих депутатов принятия социал-демократической программы и вступления в Российскую социал-демократическую рабочую партию. Мне сдается, что для руководства политической борьбой равным образом безусловно необходимы в настоящее время и Совет (преобразованный в направлении, о котором сейчас будет идти речь) и партия.

Может быть, я ошибаюсь, но мне (по имеющимся у меня неполным и «бумажным» только сведениям) кажется, что в политическом отношении Совет рабочих депутатов следует рассматривать как зародыш временного революционного правительства. Мне кажется, что Совет должен как можно скорее провозгласить себя временным революционным правительством всей России или (что́ то же самое, лишь в иной форме) должен создать временное революционное правительство.

Политическая борьба достигла теперь как раз такой ступени развития, когда силы революции и контрреволюции приблизительно уравновесились, когда царское правительство уже бессильно подавить революцию, а революция еще недостаточно сильна, чтобы смести дотла черносотенное правительство. Разложение царского правительства полное. Но, разлагаясь заживо, оно отравляет Россию своим трупным ядом. Разложению царских, контрреволюционных сил безусловно необходимо противопоставить сейчас же, немедленно, без малейшего отлагательства организацию революционных сил. Эта организация именно в последнее время идет вперед с великолепной быстротой. Об этом свидетельствует и образование отрядов революционной армии (дружин обороны и т. д.), и быстрое развитие массовых социал-демократических организаций пролетариата, и создание крестьянских комитетов революционным крестьянством, и первые свободные сходки наших братьев-пролетариев, одетых в мундиры матросов и солдат, пробивающих себе тяжелую и трудную, но верную и светлую дорогу к свободе и к социализму.

Недостает теперь как раз объединения всех действительно революционных, всех действующих уже революционно сил. Недостает общероссийского политического центра, живого, свежего, сильного глубокими корнями в народе, пользующегося безусловным доверием масс, обладающего кипучей революционной энергией, связанного тесно с организованными революционными и социалистическими партиями. Такой центр может быть создан только революционным пролетариатом, который провел блестяще политическую стачку, который организует теперь всенародное вооруженное восстание, который завоевал России половину свободы и завоюет полную свободу.

Спрашивается, почему бы Совету рабочих депутатов не явиться зародышем такого центра? Потому, что в Совете заседают не только социал-демократы? Это не минус, а плюс. Мы все время говорили о том, что необходимо боевое объединение между социал-демократами и революционными буржуазными демократами. Мы об этом говорили, а рабочие это сделали. И прекрасно, что сделали. Когда я читал в «Новой Жизни» письмо товарищей-рабочих{43}43
  Письмо членов партии социалистов-революционеров, делегатов Совета рабочих депутатов напечатано в газете «Новая Жизнь» № 4 от 30 октября 1905 года.


[Закрыть], принадлежащих к партии соц.-рев. и протестующих против включения Совета в одну из партий, я не мог не думать, что эти товарищи-рабочие в очень многом практически правы. Разумеется, мы расходимся с ними во взглядах, разумеется, не может быть и речи о слиянии с.-д. и с.-р., но ведь об этом и нет речи. Рабочие, разделяющие воззрения с.-р. и борющиеся в рядах пролетариата, по нашему глубокому убеждению, непоследовательны, ибо, делая истинно-пролетарское дело, они сохраняют непролетарские воззрения. С этой непоследовательностью мы обязаны идейно бороться самым решительным образом, но бороться так, чтобы насущное, злободневное, живое, всеми признанное, всех честных людей объединившее революционное дело от этого не страдало. Мы считаем по-прежнему воззрения социалистов-революционеров воззрениями не социалистическими, а революционно-демократическими. Но для боевых целей мы обязаны идти вместе при полной партийной самостоятельности, а Совет есть именно боевая организация и должен быть таковой. Выгонять преданных и честных революционеров-демократов в такой момент, когда мы делаем именно демократическую революцию, было бы нелепостью и безумием. С их непоследовательностью мы легко сладим, ибо за наши взгляды вступается сама история, вступается на каждом шагу действительность. Если их не научила социал-демократизму наша книжка, – их научит социал-демократизму наша революция. Непоследовательны, конечно, и те рабочие, которые остаются христианами, которые веруют в бога, и те интеллигенты, которые являются сторонниками (тьфу! тьфу!) мистики, – но мы не будем их выгонять не только из Совета, но даже и из партии, ибо мы твердо убеждены, что действительная борьба, работа в ряду и шеренге убедит в истине марксизма все жизнеспособные элементы, отбросит прочь все нежизнеспособное. А в своей силе, в подавляющей силе марксистов среди Российской социал-демократической рабочей партии, мы ни на секунду не сомневаемся.

На мой взгляд Совет рабочих депутатов в качестве политически-руководящего революционного центра является не слишком широкой, а, наоборот, слишком узкой организацией. Совет должен провозгласить себя временным революционным правительством, или составить таковое, обязательно привлекая для этого новых депутатов не от рабочих только, а, во-первых, от матросов и солдат, которые повсюду потянулись уже к свободе, во-вторых, от революционного крестьянства, в-третьих, от революционной буржуазной интеллигенции. Совет должен выбрать сильное ядро временного революционного правительства и пополнить его представителями всех революционных партий и всех революционных (но, конечно, только революционных, а не либеральных) демократов. Мы не боимся такой широты и разношерстности состава, а желаем ее, ибо без объединения пролетариата и крестьянства, без боевого сближения социал-демократов и революционных демократов невозможен полный успех великой русской революции. Это будет временный союз для ясно определенных ближайших практических задач, а на страже еще более важных, коренных интересов социалистического пролетариата, на страже его конечных целей будет неуклонно стоять самостоятельная и выдержанная принципиально Российская социал-демократическая рабочая партия.

Мне возразят: можно ли будет создать при широком и разношерстном составе достаточно сплоченный и единый для практического руководства центр? Я отвечу вопросом: чему учит октябрьская революция?{44}44
  Речь идет о всероссийской политической стачке в октябре 1905 года (см. настоящий том, стр. 1–4, 27–35).


[Закрыть] Разве стачечный комитет на деле не оказался общепризнанным центром, настоящим правительством? и разве этот комитет не включил бы охотно в свои ряды представителей от той части «союзов» и «Союза союзов»{45}45
  «Союз союзов» – политическая организация либерально-буржуазной интеллигенции. Оформление «Союза союзов» произошло в мае 1905 года на состоявшемся в Москве первом съезде представителей 14 профессионально-политических союзов, созданных по профессиональному признаку: адвокатов, писателей, врачей, инженеров, учителей, агрономов, конторщиков, бухгалтеров и других. «Союз союзов» выдвигал требование созыва учредительного собрания на основе всеобщего избирательного права. Ленин указывал, что профессиональные союзы интеллигенции и «Союз союзов» являются политическими организациями либеральной буржуазии. «В общем и целом, это – союзы, составляющие ядро так называемой конституционно-демократической, т. е. буржуазно-либеральной, партии» (Сочинения, 5 изд., том 11, стр. 266). 24–26 мая (6–8 июня) 1905 года состоялся II съезд «Союза союзов», который выработал план организации союзов. III съезд «Союза союзов» происходил 1–3 (14–16) июля 1905 года в Финляндии. Большинством съезда (9 союзов) было принято решение бойкотировать булыгинскую Думу. Однако после съезда в связи с резкими разногласиями по этому вопросу на собраниях и съездах отдельных союзов «Союз союзов» отказался от принятого съездом решения и высказался за участие в выборах в Думу.
  «Союз союзов» распался к концу 1906 года.


[Закрыть], которые действительно революционны и действительно поддерживают пролетариат в его беспощадной борьбе за свободу? Надо только, чтобы было сильно основное чисто пролетарское ядро во временном революционном правительстве, чтобы на сотни, к примеру скажем, рабочих, матросов, солдат, крестьян, приходились десятки депутатов интеллигентски-революционных союзов. И я думаю, что пролетарии сумеют скоро установить на деле правильную пропорцию.

Возразят: можно ли выдвинуть программу такого правительства, достаточно полную, чтобы обеспечить победу революции, и достаточно широкую, чтобы создать возможность боевого соединения, чуждого всяких недомолвок, неясностей, умолчаний, лицемерья? Я отвечу: такая программа уже всецело выдвинута жизнью. Такая программа уже признана в принципе всеми сознательными элементами всех решительно классов и слоев населения, вплоть даже до православных священников. В этой программе на первом месте должно стоять полное осуществление на деле политической свободы, которая так лицемерно обещана царем. Отмена всех законов, стесняющих свободу слова, совести, собраний, печати, союзов, стачек, уничтожение всех учреждений, ограничивающих эту свободу, должны быть немедленны, реальны, обеспечены и проведены на деле. В этой программе должен быть созыв действительно всенародного учредительного собрания, которое опиралось бы на свободный и вооруженный народ, которое имело бы всю власть и всю силу, чтобы учредить новые порядки в России. В этой программе должно быть вооружение народа. Необходимость такого вооружения сознана всеми. Остается довести до конца и объединить дело, уже начатое и ведущееся повсюду. В программе временного революционного правительства должно быть далее немедленное предоставление действительной и полной свободы угнетенным царским чудовищем народностям. Свободная Россия родилась. Пролетариат стоит на своем посту. Он не допустит, чтобы геройская Польша была еще раз задавлена. Он ринется сам в бой и не только уже мирной стачкой, а с оружием в руках поднимется за свободу и России и Польши. В этой программе должно быть закрепление 8-часового рабочего дня, уже «захватываемого» рабочими, и других неотложных мер обуздания капиталистической эксплуатации. В этой программе, наконец, обязательно должен быть включен переход всей земли к крестьянам, поддержка всех революционных мер крестьянства по отобранию всей земли (без поддержки, конечно, иллюзий «уравнительности» мелкого землепользования) и учреждение повсюду революционных крестьянских комитетов, которые уже начали и теперь складываться сами собой.