Текст книги "Московская великая битва – оборона. Часть 2"

Владимир Побочный, Людмила Антонова
Московская великая битва – оборона. Часть 2

© Побочный В. И.,

© Антонова Л. А., 2015 г.

* * *

140-й день войны

Высокий патриотизм советских солдат в полях под Москвой поражает весь мир, люди доброй воли с надеждой и любовью всматриваются на происходящие события, но, тем не менее, восточный тыл, предприятия столицы не отстают от фронта. В этот трагический час для страны жены фронтовиков, дети, старики, отцы совершают не меньший подвиг у станков, машин, на колхозных полях.

12-летний фрезеровщик

За изготовлением снарядов

Работать за себя и ушедшего на фронт…

Фронтовая производственная бригада одного из московских заводов за упаковкой сумок санинструкторов

В кратчайшие сроки проводится эвакуация на восток заводов и фабрик. Впоследствии эвакуацию 1523 предприятий назовут тыловым фронтом одной из величайших операций Великой Отечественной войны.

8 ноября 1941 г. Всю ночь идет снег, температура воздуха –1 градус. Дмитриев день. Коли Дмитриев день со снегом, то и Пасха со снегом. Если оттеплеет, то зима и весна будут теплые. Так твердили наши предки из века в век.

В лесах под Москвой для борьбы против фашистов все больше создается партизанских отрядов и баз для них.

Партизаны на марше. Подмосковье, 1941 г.

Партизаны Клинского района после возвращения на базу с боевого задания

Подразделения бригады 158-й сд продолжают совершенствовать инженерные сооружения в полосе обороны и перед передним краем, дооборудуют огневые позиции.

По фашистам – огонь!

Генерал-лейтенант Тюрнев П. Ф. вспоминал: «И слово свое сдержали. В последующих боях участники того легендарного парада проявляли мужество и героизм. В нашей бригаде в боях за Солнечногорск особенно отличились участники парада из танковой роты старшего лейтенанта Грязнова. Они первыми ворвались в город, уничтожили много фашистов и боевой техники врага. Отличились участники парада 1941 г. и во многих других боях».

Знаменитый военный корреспондент, писатель Б. Н. Полевой писал:

Борис Николаевич Полевой

«Мне вспоминается одна из героических, к сожалению, мало еще отраженных в литературе страниц Великой Отечественной войны, в которой подвиги фронта и тыла как бы слились воедино. Я говорю об эпопее старого пролетарского города Тулы.

В те дни корреспондент «Правды» Михаил Сиволобов и я получили задание редакции выехать в этот город и описать, как туляки отражают атаки танковой армии Гудериана. Признаюсь, ехали мы в Тулу не с легким сердцем: знали, как невелик тульский гарнизон, знали, что бой с бронетанковой армией ведут главным образом части народного ополчения – рабочие оборонных заводов.

Прибыли ночью. Совсем рядом грохотала артиллерия. Весь горизонт багровел заревом пожаров, а над городом то и дело поднимались и плавали осветительные ракеты. По улицам шагали рабочие патрули.

Не без труда отыскали мы секретаря обкома партии В. Г. Жаворонкова. Усталым, но спокойным голосом он сообщил, что за последние пять суток туляки вместе с частями гарнизона отбили на созданных заранее обводах несколько атак авангардных танковых батальонов Гудериана. Ведут бой и сейчас. На помощь ополченцам подходят войска.

– Можете дать заглавие своей корреспонденции: «Тула выстояла!».

В той поездке мы услышали о каком-то находчивом танкисте, который приволок через линию фронта два немецких легких танка. Подробностей выяснить не успели».

Герой Советского Союза Иван Веремей разъяснил этот эпизод так:

Иван Николаевич Веремей

«7 ноября после парада на Красной площади мы двинулись на фронт под Тулу. С ходу вступили в бой. Танк КВ, на котором механиком-водителем был комсомолец Григорьев, подбил два фашистских танка. У Григорьева что-то случилось с подачей топлива. КВ замер. Фашистов, видимо, заинтересовала новая машина. Они решили перетащить танк к себе в тылы. Две их машины взяли стальными тросами КВ на буксир. Но Григорьев уже подключил запасные баки, дал задний ход, и его могучая машина потащила за собой оба неприятельских танка. Григорьев приволок их в расположение своей части. Отважный танкист был удостоен звания Героя Советского Союза» (к. 40).

Из архивных материалов и документов текущего периода

ЛИЧНОЕ ПОСЛАНИЕ ОТ ПРЕМЬЕР-МИНИСТРА ЧЕРЧИЛЛЯ ПРЕМЬЕРУ СТАЛИНУ

Чтобы внести в дела ясность и составить планы на будущее, я готов командировать генерала Уэйвелла, главнокомандующего в Индии, Персии и Ираке, для встречи с Вами в Москве, Куйбышеве, Тифлисе или в любом другом месте, где Вы будете находиться. Кроме этого, генерал Пэйджет, наш новый главнокомандующий, назначенный на Дальний Восток, прибудет вместе с генералом Уэйвеллом. Генерал Пэйджет руководил делами здесь, и он знаком с новейшими и авторитетными взглядами нашего верховного командования. Эти два офицера смогут точно обрисовать Вам наше положение, наши возможности и то, что мы считаем благоразумным. Они могут прибыть к Вам приблизительно через две недели. Хотите ли Вы встретиться с ними?

Мы сообщали Вам в моем послании от 6 сентября, что мы готовы объявить войну Финляндии. Прошу Вас, однако, обсудить, будет ли действительно целесообразно объявление Великобританией войны Финляндии, Венгрии и Румынии в настоящий момент. Это было бы лишь формальностью, ибо наша широкая блокада уже действует против них. Мои соображения говорят против этого потому, что, во-первых, у Финляндии много друзей в Соединенных Штатах, и было бы более благоразумным принять во внимание этот факт. Во-вторых, что касается Румынии и Венгрии, то эти страны полны наших друзей; Гитлер подавил их и воспользовался ими как слепым орудием. Но если счастье обратится против этого головореза, то они легко смогут снова перейти на нашу сторону. Объявление войны Великобританией оттолкнуло бы их и вызвало бы впечатление, как будто Гитлер является главой грандиозного европейского союза, сплоченно противостоящего нам. Прошу не подумать, что мы сомневаемся в пользе этого шага из-за недостатка рвения или товарищеского отношения. Наши доминионы, за исключением Австралии, против этого. Тем не менее, если Вы сочтете, что это было бы действительной помощью для Вас и имело бы смысл, я снова поставлю этот вопрос перед кабинетом.

Я надеюсь, что наши поставки вывозятся из Архангельска с такой же быстротой, как они туда поступают. Небольшой грузопоток начинает теперь также идти через Персию. Мы будем перекачивать наши поставки по обоим путям, напрягая до предела все свои усилия. Прошу Вас обеспечить, чтобы наши техники, следующие с танками и самолетами, имели бы полную возможность передать это вооружение Вашим людям при наилучших условиях. В настоящее время наша миссия в Куйбышеве оторвана от этих дел. Она хочет лишь помочь. Мы отправляем это вооружение с риском для себя, и мы весьма желали бы, чтобы оно использовалось самым лучшим образом. Вероятно, необходимо Ваше распоряжение.

Я не в состоянии сообщить Вам о наших ближайших военных планах более того, что Вы в состоянии сообщить мне о Ваших, но прошу Вас быть уверенным, что мы не будем бездействовать.

С целью удержать Японию в спокойном состоянии мы отправляем в Индийский океан свой новейший линейный корабль “Принц Уэльский”, который может настигнуть и уничтожить любой японский корабль, и создаем там мощную эскадру линейных кораблей. Я настоятельно прошу Президента Рузвельта увеличить свое давление на японцев и держать их в страхе с тем, чтобы не был блокирован владивостокский маршрут.

Я не стану тратить слов на комплименты, ибо Вы уже знаете от лорда Бивербрука и. г-на Гарримана то, что мы думаем о Вашей борьбе. Будьте уверенным в нашей неустанной поддержке.

Я был бы рад получить непосредственно от Вас сообщение о том, что Вы получили эту телеграмму.

Получено 7 ноября 1941 года (к. 89).

ЛИЧНОЕ ПОСЛАНИЕ ПРЕМЬЕРА СТАЛИНА ПРЕМЬЕРУ ЧЕРЧИЛЛЮ

Ваше послание я получил 7 ноября.

1. Я согласен с Вами, что нужно внести ясность, которой сейчас не существует во взаимоотношениях между СССР и Великобританией. Эта неясность есть следствие двух обстоятельств: первое – не существует определенной договоренности между нашими странами о целях войны и о планах организации дела мира после войны; и второе – не существует договора между СССР и Великобританией о военной взаимопомощи в Европе против Гитлера. Пока не будет договоренности по этим двум главным вопросам, не только не будет ясности в англосоветских взаимоотношениях, но, если говорить совершенно откровенно, не обеспечено и взаимное доверие. Конечно, имеющаяся договоренность по вопросу о военном снабжении Советского Союза имеет большое положительное значение, но это не решает дела и далеко не исчерпывает вопроса о взаимоотношениях между нашими странами.

Если генерал Уэйвелл и генерал Пэйджет, о которых говорится в Вашем послании, приедут в Москву для заключения соглашений по указанным основным вопросам, то, разумеется, я готов с ними встретиться и рассмотреть эти вопросы. Если же миссия названных генералов ограничивается делом информации и рассмотрения второстепенных вопросов, то я не вижу необходимости отрывать генералов от их дел и сам не смогу выделить время для таких бесед.

2. Относительно объявления войны Финляндии, Венгрии и Румынии со стороны Великобритании создалось, мне кажется, нетерпимое положение. Советское Правительство поставило этот вопрос перед Правительством Великобритании в секретном дипломатическом порядке. Неожиданно для СССР весь этот вопрос, начиная от обращения Советского Правительства к Правительству Великобритании вплоть до рассмотрения этого вопроса Правительством США, вынесен в печать и обсуждается в печати, дружественной и вражеской, вкривь и вкось. И после всего этого Правительство Великобритании заявляет о своем отрицательном отношении к нашему предложению. Для чего все это делается? Неужели для того, чтобы демонстрировать разлад между СССР и Великобританией?

3. Можете не сомневаться, что нами принимаются все меры к тому, чтобы поступающее из Англии в Архангельск вооружение своевременно доставлялось по месту назначения. То же будет сделано и в отношении Ирана. Нельзя, однако, не сказать, хотя это и мелочь, что танки, артиллерия и авиация приходят в плохой упаковке, отдельные части артиллерии приходят в разных кораблях, а самолеты настолько плохо упакованы, что мы получаем их в разбитом виде.

Отправлено 8 ноября 1941 года (к. 89).

141-й день войны

После некоторого затишья разведка доносит о перегруппировке войск противника и накапливании резервов для нового наступления. Главные силы враг сосредоточивает на флангах Западного фронта, таким образом, готовит новые танковые клещи для обхода Москвы: на севере – в направлении Клина и Солнечногорска, на юге – в направлении Тулы и Коломны с фронтальным наступлением.

9 ноября. По народному обычаю в этот день зарок на Параскеву: с 9 на 10 ноября женщина должна была дать обет и в глубоком молчании, средоточии выполнить нелегкую работу. В период войны трудно представить этот древний обычай, но он в душе у человека живет с надеждой, что когда-то снова будут повторяться эти обряды.

9 ноября 1941 года. Женщины-партизанки. В оккупированном районе Подмосковья.

Рассвет 9 ноября. 3-я рота Московской коммунистической дивизии переходит в барак (бывший детский сад) и начинает рыть окопы, блиндажи, пулеметные гнезда, готовить теплые землянки; в районе г. Тушино устанавливает в окнах каменных зданий пулеметы. Командир этой роты отмечает: «Земля мерзлая – трудно рыть окопы».

Землянка военной поры

Гитлеровцы подтянули к Москве из резерва до десяти дивизий, вывели с калининского направления 3-ю танковую группу, а 2-ю танковую армию усилили двумя армейскими корпусами и пополнили более чем 100 танками. Армейские корпуса 4-й армии также усиливаются танками. Фашисты стремятся во что бы то ни стало захватить Москву, надеясь этим поддержать пошатнувшийся престиж своей «непобедимой» армии. Они спешат и потому, что надвигалась суровая русская зима, первые признаки которой в виде легких морозов и рано выпавшего снега уже появились.

Оккупанты в преддверии морозов. 1941 г.

«Перебираясь на новое место, – вспоминал К. К. Рокоссовский, – мы с Лобачевым воспользовались случаем и заехали на несколько часов в Москву. Увидели мы ее настороженную, ощетинившуюся металлическими надолбами и рогатками, с баррикадами на окраинах и с амбразурами в стенах домов.

Город был сурово молчалив и грозен.

На подступах к городу десятки тысяч москвичей работали, оборудуя траншеи, артиллерийские позиции; рыли противотанковые рвы. Тут больше всего было женщин, пожалуй, всех возрастов.

Лица сосредоточенны. Чувствовалось, что люди понимают необходимость того, чем они заняты. Мы не заметили растерянности и уныния. Работа кипела. А погода была не из приятных – моросил холодный дождь, висел туман и все кругом окутано промозглой сыростью.

Сознаюсь, что вид этой массы тружеников, с таким спокойным упорством выполнявших тяжелую земляную работу, тронул меня до глубины души. И к сердцу подступала еще более жгучая злоба и ненависть к врагу.

Я взглянул на Лобачева и по лицу понял, что и у него все всколыхнулось.

Осень 1941 года. Москвичи на сооружении оборонительных укреплений на западной окраине столицы

Мы сознавали, что такие же чувства владеют всеми воинами армии и что битва, которая начнется не сегодня – завтра, будет решающей и послужит переломом в ходе всей кампании. Право на такую уверенность давали нам октябрьские бои под Волоколамском. Как ни силен был враг со всей его мощной техникой, ему не удается прорвать наш фронт. Невиданной была стойкость войск в этих боях» (к. 20).

142-й день войны

16-я армия генерал-лейтенанта К. К. Рокоссовского опять оказывается на главном направлении вражеского наступления. Противник сосредоточивает здесь шесть дивизий, из них четыре танковых, имеющих не менее 400 танков.

Немецкие солдаты на привале

Вражеское наступление

В этих условиях особое внимание уделяется обороне города на стратегических участках.

Оборонительные сооружения на окраине Москвы (ноябрь 1941 г.) Противотанковые ежи

Москва в обороне (1941 г.) Баррикады на улицах Москвы

10 ноября 1941 года. Брянский фронт расформировывается, его 50-я армия передается Западному фронту, 3-я и 13-я армии – Юго-Западному фронту (к. 9).

Командующий фронтом генерал армии Г. К. Жуков предлагает командарму К. К. Рокоссовскому помешать накоплению и перегруппировке вражеских сил, сбить его с выгодных позиций, подготовляемых для нового наступления, рекомендует провести частную наступательную операцию.

Артиллерийское орудие меняет позицию

Военный совет армии после обсуждения принимает решение нанести удар в районе Скирманово, где противник вклинился в оборону 16-й армии и навис с юга над автомагистралью Волоколамск-Москва. Гитлеровцы постоянно обстреливают это шоссе из артиллерийских орудий, они решаются перерезать дорогу и выйти в тыл армии. В Скирманово противник создал сильный опорный пункт, который господствует над окружающей местностью (к. 32).

20 часов 10 ноября. Из воспоминаний командира 3-й Московской коммунистической дивизии: «Меня вызывают в штаб батальона. Получаю приказ от майора Кулагина сформировать отряд истребителей танков к утру 11-го».

143-й день войны

18-я сд ведет непрерывные бои в районе Скирманово на восточном берегу р. Гряды. 518-й сп пять дней бьется в окружении и оставляет оборонительные рубежи только по приказу командования. 36 бойцов и командиров 365-го сп в районе Ефимонова, севернее р. Истры, вступают в бой с 40 танками противника. Ополченцы погибают, но не пропускают танки противника на Москву (к. 11).

Погибшие советские солдаты в окопе

9 часов утра 11 ноября. В Московской коммунистической дивизии проходят занятия.

Красноармейское занятие в окопе

Командир этой дивизии утверждал:

«Первое занятие было проведено с отдельным истребительным отрядом. Моим помощником назначаю Захаревича, бывшего писаря 6-й роты (сейчас командует ротой истребителей танков). Учимся метать ручные и противотанковые гранаты на полигоне около Тушинского аэродрома, в том месте, где когда-то на авиационном празднике бомбили с самолетов макеты заводов.

Партизаны в эти же дни разрабатывают боевые диверсионные планы в тылу врага».

Группа партизан разрабатывает план боевой операции

Поздний вечер 11 ноября. Перед наступлением на Скирманово командир 18-й стрелковой дивизии полковник П. Н. Чернышев направляет в тыл противника взвод автоматчиков под командованием лейтенанта Ф. И. Ушакова для того, чтобы создать панику в стане врага. Взвод проникает в тыл врага и отвлекает на себя значительные силы, а в это время стрелковый батальон наносит стремительный удар с фронта. Противник не выдерживает, бросая раненых и убитых, в панике бежит со своих позиций (к. 32).

Разбитая немецкая техника

Четверо немецких солдат сдаются в плен

Из архивных материалов и документов текущего периода

Из журналов боевых действий дивизий народного ополчения:

«11 ноября. К 1.00 10.11.41 г. 60-сд замечено до двух рот пехоты и 4 танка противника в движении из Воронцовки на Малеево.

В течение ночи противник ведет минометный огонь по Екатериновке и Павловке.

В Малеево замечено скопление автомашин с пехотой и до 10 танкеток, в лесу западнее Малеево до двух батальонов пехоты противника….

К 24.00 дер. Головино. Части 18-й сд продолжают вести инженерные работы по укреплению занимаемых рубежей.

Противник вел редкий минометный огонь и произвел огневой налет на Рождествено, но особой активности не проявлял, ограничиваясь разведкой мелкими группами в направлении Мамошино – Красный Октябрь.

Части дивизии, закончив окопные работы, продолжают устройство блиндажей и устанавливают противотанковые мины. 3/1306-й сп в районе обороны закончил установку противотанковых мин (установлено 800 шт.). 365-й сп установил 400 шт. мин – работы по установке продолжаются. 1/1308-й сп установил 1200 мин…

Связь со штармом по рации, телефоном и делегатами, с частями дивизии – по рации (кроме 365-го сп), телефоном и делегатами» (к. 11).

144-й день войны

Гитлеровский генерал Блюментрит обстановку охарактеризовал следующим образом: «Далеко в нашем тылу тракторы вытаскивали из замерзшей грязи тяжелые орудия, которые одно за другим перебрасывались к линии фронта. Впрочем, часто случалось и так, что, вытаскивая орудия из затвердевшей грязи, их буквально разрывали на части» (к. 41).

12 ноября. День Зиновия-синичкина. Невелика птичка-синичка, но и ей отмечали праздник. Начало прилета зимних птиц. Синицы появляются стайками около домов – признак приближающихся больших холодов.

Рассвет 12 ноября. После 30-минутной артподготовки защитников Москвы пошли в атаку главные силы – пехота и танки.

Наступление

Гитлеровцы на эти действия отвечают всеми видами огня: стреляют закопанные в землю танки и пулеметы, ведут бесприцельный огонь автоматчики. Атака приостановилась, пехота залегла, но огневые точки противника засечены. Батареи 289-го противотанкового артиллерийского полка открывают ураганный огонь прямой наводкой. Сразу вышли из строя три вражеских танка, под обломками разрушенных дзотов оказываются станковые пулеметы и их расчеты.

Бойцы 365-го стрелкового полка 18-й стрелковой дивизии снова подымаются в атаку, их дружно поддерживают гвардейцы-танкисты М. Е. Катукова (к. 32).

Советские офицеры у бронеавтомобиля БА-10 под Москвой. Второй слева – Михаил Катуков, генерал-майор танковых войск, командир 4-й (1-й гвардейской) танковой бригады

Вечер 12 ноября. Наступающие части в результате обходного маневра зацепляются за окраину Скирманово.

Генералы М. Е. Катуков и К. К. Рокоссовский у деревни Скирманово. Западный фронт, ноябрь 1941 г.

Бой длится весь вечер и всю ночь. 13 ноября Скирманово полностью очищается от фашистов (к. 32).

Около 8 часов вечера в Москве объявляется тревога при темном звездном небе. Чтобы найти противника в небе, включаются многочисленные электропрожекторы. По слухам москвичей в этот вечер бои были где-то между Климентовским пер. и Серпуховской площадью. Конец тревоги – 9 часов 30 мин (к. 15).

Бойцы противовоздушной обороны Москвы на своем посту

Из архивных материалов и документов текущего периода

Командир танковой роты 3-й Московской дивизии вспоминает:

«12-го вызван к комиссару дивизии, полковому комиссару Лазареву. Получаю приказание сформировать танковое подразделение из танков и машин, которые можно восстановить силами московских рабочих. Эта инициатива исходила лично от т. Щербакова – секретаря МК ВКП(б). Первые шаги начинаю с секретаря Сокольнического райкома ВКП(б) т. Стального.

Сокольники. Стены эвакуированного завода № 37. Маленькая бригада рабочих – бригадир Минякин и восемь человек, энтузиазм, злая ненависть к врагу. Дни и ночи в цеху восстанавливаются машины, стоявшие застывшим металлом на заднем дворе завода. Люди работают в холодном цеху, работа идет днем и ночью, работают голодные, но их согревает чувство великой любви к родному городу.

Готовы первые три машины Т-40. Мастерские метрополитена. Удается расшевелить людей, создается новая группа энтузиастов во главе с главным механиком т. Дзильна. С рембазы № 1 и из НИХИ привожу на буксире ломаные танки «Карден-Ллойд» и Т-38, из последнего делаем одну машину как передвижную пулеметную точку. Низ – из Т-38, подбашенная часть – из Т-40 и башня – от БА-10. Вооружаем двумя пулеметами с прицелом ТОП, мощность мотора слабая. Оживает «Карден-Ллойд», но нет оружия. Оружие надо где-то достать, от комиссара дивизии получаю инструкцию и попадаю на прием к генерал-лейтенанту т. Федоренко, зам. командующего, где мне удается получить наряд на пулеметы в Горький и Ковров. На двух машинах в конце ноября еду в Ковров и Горький. Привез 21 ДТ и 8 шт. танковых прицепов, 48 крупнокалиберных пулеметов и запчасти к машинам» (ЦАОДМ, ф. 81, оп. 1, д. 336, л. 16 об.).

Английская танкетка «Карден-Ллойд»