Текст книги "Сталинградская битва (оборона) и битва за Кавказ. Часть 1"

398-й день войны

В результате тяжелых и неудачных для Красной Армии оборонительных операций на воронежском направлении и в Донбассе, продолжавшихся с 28 июня по 24 июля 1942 г., войска Брянского, Юго-Западного и Южного фронтов вынуждены отступить на 150–400 километров и оставить Донбасс. Противник выходит в большую излучину Дона и создает непосредственную угрозу Сталинграду и Северному Кавказу.

Упорство и стойкость советских солдат и офицеров развевают иллюзии врага, его надежду легко и быстро прорваться к Сталинграду. Противник вынужден усилить 6-ю армию десятью дивизиями, взятыми из группы «А» и из-под Воронежа. К моменту отхода советских передовых отрядов на подготовленные позиции главной полосы обороны против Сталинградского фронта действуют 26 вражеских дивизий – лучших соединений гитлеровского вермахта.

Свежая сила противника идет на помощь 6-й немецкой армии, 1942.

Превосходство в силах и средствах остается на стороне врага. Его преимущество и в том, что советские войска испытывают острый недостаток в противотанковой и зенитной артиллерии, а в ряде соединений не хватает боеприпасов. Большинство дивизий, прибывших из резерва Ставки, не имеет боевого опыта. Оборонительные рубежи в инженерном отношении являются слабыми.

Военные действия на других театрах Второй мировой войны

Албанские партизанские группы организуют несколько удачных выступлений против оккупантов в Тиране, Шкодере и других городах. Замечательную операцию проводят боевые группы 24 июля 1942 г. Подготавливая ее, ЦК Албанской компартии указывает: «Ночь 24 июля все партийные организации должны превратить в ночь общего нападения на врага. Режьте провода, валите телеграфные и телефонные столбы по всей вашей области. Бейте врага повсюду и наносите ему большой урон» (к. 1).

Вспомним как это было…

Время нанесения контрудара было назначено на 10 часов утра 24 июля 1942 г. На подготовку оставалось пять часов. Поставлена боевая задача – остановить многократно превосходящего противника. Бойцам разъясняется, что фашистские войска несут огромные потери, что захватчиков можно истреблять и что для этого нужна стойкость и умение.

В этот день слава о подвиге четырех бронебойщиков 84-го гвардейского полка Петра Болото, Григория Самойлова, Александра Беликова и Ивана Алейникова прогремела на весь Сталинградский фронт. Эти четыре героя заняли высокий курган южнее Клетской, вгрызаясь в землю и устраиваясь по-хозяйски. Между друзьями шли веселые разговоры. «Харч – дело известное, – сказал Петр Болото, взвешивая в руке тяжелый вещевой мешок. – Без него прожить можно, а вот без пушек и гранат, которыми нас снабдили, пропадешь ни за понюшку табака»…

Команда для подготовки к бою подана одним словом «Пыль!», и восемь глаз начали считать, сколько двигается бронированных машин. «Тридцать, – насчитал Беликов. – По семь на брата, да еще две лишних на всех».

Танки разворачивались для атаки. Впереди двигался тяжелый танк «рейнметалл»; слева и справа от него катились два Т-3. Строй замыкали легкие танки Т-2. Танкисты в черных комбинезонах, по-видимому, еще не обнаружив наших бойцов и окопов, находились в открытых верхних люках. Петр Болото отчетливо видел крест с белым окаймлением. Он прицелился в смотровую щель и нажал на спусковой крючок противотанкового ружья. Танк «рейнметалл» задымил, стал уменьшать скорость и, наконец, остановился. Распахнулись люки, и экипаж начал вылезать из танка.

Вторым выстрелил Александр Беликов по легкому Т-2, который сразу вспыхнул. Снаряд из противотанкового ружья, по-видимому, угодил в бензобак. Через несколько секунд Болото и Беликов, точно прицелившись, ударили сразу по двум Т-3. Сколько сделали по ним выстрелов, они не считали, но в результате оба танка остановились и загорелись. Так продолжалось до вечера, пока фашисты не прекратили атаку и не отхлынули назад. В районе кургана дымились 15 танков.

Так четыре героя закончили свой первый бой. Но этот героический подвиг был не первым и не последним.

Болото Пётр Осипович – первый номер расчёта противотанкового ружья, гвардии младший сержант

 
Об их отваге боевой
     в сказаньях говорится:
Их было четверо всего,
     а танков было тридцать.
Но танки повернули вспять,
     сгорела половина.
Вот так сражаться,
     так стоять,
Отбить врага лавину,
И мы развеем ураган,
     бессмертные, живые.
Стоит в степи седой курган
Незыблем, как Россия.
 

Е. А. Долматовский

24 июля 1942 г. Пятница. Проведенная перегруппировка немецко-фашистского командования поспособствовала добиться значительного превосходства в силах и средствах. На направлениях своих ударов гитлеровские войска превосходят 62-ю и 64-ю армии в людях и боевой технике более чем в 2 раза. В авиации преимущество врага – трех-, четырехкратное.

Утро 24 июля. Учитывая создавшуюся обстановку, командующий 62-й армией В. Я. Колпакчи в 5 часов утра силами 13-го танкового корпуса и частей 33-й гвардейской стрелковой дивизии наносит контрудар с тем, чтобы восстановить положение в полосе обороны 33-й гвардейской стрелковой дивизии, а затем и на всем правом фланге армии (к. 1).

День 24 июля. Правый фланг обороны 62-й армии на фронте Клетская, Евстратовский, Калмыков – прорывается. Противник вводит свежие силы и начинает развивать удар на Манойлин, Майоровский и через Платонов на Верхне-Бузиновка.

Немецкий пулеметчик наводит пулемет с помощью оптического прицела

К исходу дня 24 июля. Передовые части 3-й и 60-й моторизованных дивизий противника выходят на Дон в районе Голубинской, а также и в район Скворина.

В ночь с 24 на 25 июля. Противник в результате боевых действий в Донбассе выходит к нижнему течению Дона (от Верхне-Курмоярской до устья Дона), овладевает Ростовом и, форсируя Дон, захватывает на его левом берегу четыре небольших плацдарма между Цимлянской и Ростовом. С выходом немецко-фашистских войск к нижнему течению Дона создается угроза прорыва их на Северный Кавказ (к. 1).

Немецкие мотоциклисты форсируют реку в окрестностях Ростова, июль 1942 г.

Панцердивизии углубляются в Советский Союз всё дальше и дальше. В окрестностях Ростова, июль 1942 г. На снимке виден горящий советский грузовик.

Группа замаскированных ветками немецких танков, попавшая под обстрел советской артиллерии, июль 1942 г.

Фашисты ведут уличные бои в Ростове-на-Дону, 1942 г.

Отряд немецких солдат на одной из улиц оккупированного Ростова 24 июля 1942 года.

В этот же день. В Калаче-на-Дону состоялось совещание командования Сталинградского фронта, 1-й танковой армии и других соединений. Представителем Ставки ВГК в районе Сталинграда А. М. Василевским принято решение о нанесении по прорвавшейся группировке противника контрударов силами формирующихся 1-й танковой армии генерал-майора К. С. Москаленко и 4-й танковой армии генерал-майора В. Д. Крюченкина. Волжская военная флотилия контр-адмирала Д. Д. Рогачева передана в оперативное подчинение Сталинградского фронта.

Фото на память. Из жизни солдат «нового порядка».

Из архивных материалов и документов текущего дня

Из газеты «Красная звезда», 24 июля 1942 г. (№ 173 [5236]):

УБЕЙ!

Вот отрывки из трех писем, найденных на убитых немцах:

Управляющий Рейнгардт пишет лейтенанту Отто фон Шираку:

“Французов от нас забрали на завод. Я выбрал шесть русских из Минского округа. Они гораздо выносливей французов. Только один из них умер, остальные продолжали работать в поле и на ферме. Содержание их ничего не стоит и мы не должны страдать от того, что эти звери, дети которых может быть убивают наших солдат, едят немецкий хлеб. Вчера я подверг лёгкой экзекуции двух русских бестий, которые тайком пожрали снятое молоко, предназначавшееся для свиных маток…”.

Матеас Димлих пишет своему брату ефрейтору Генриху Цимлиху:

“В Лейдене имеется лагерь для русских, там можно их видеть. Оружия они не боятся, но мы с ними разговариваем хорошей плетью…”.

Некто Отто Эссман пишет лейтенанту Гельмуту Вейганду: “У нас здесь есть пленные русские. Эти типы пожирают дождевых червей на площадке аэродрома, они кидаются на помойное ведро. Я видел, как они ели сорную траву. И подумать, что это – люди…”.

Рабовладельцы, они хотят превратить наш народ в рабов. Они вывозят русских к себе, издеваются, доводят их голодом до безумия, до того, что умирая, люди едят траву, червей, а поганый немец с тухлой сигарой в зубах философствует: “Разве это люди?..”.

Мы знаем все. Мы помним все. Мы поняли: немцы не люди. Отныне слово “немец” для нас самое страшное проклятье. Отныне слово “немец” разряжает ружье. Не будем говорить. Не будем возмущаться. Будем убивать. Если ты не убил за день хотя бы одного немца, твой день пропал. Если ты думаешь, что за тебя немца убьет твой сосед, ты не понял угрозы. Если ты не убьешь немца, немец убьет тебя. Он возьмет твоих и будет мучить их в своей окаянной Германии. Если ты не можешь убить немца пулей, убей немца штыком. Если на твоем участке затишье, если ты ждешь боя, убей немца до боя. Если ты оставишь немца жить, немец повесит русского человека и опозорит русскую женщину. Если ты убил одного немца, убей другого – нет для нас ничего веселее немецких трупов. Не считай дней. Не считай верст. Считай одно: убитых тобою немцев. Убей немца! – это просит старуха-мать. Убей немца! – это молит тебя дитя. Убей немца! – это кричит родная земля. Не промахнись. Не пропусти. Убей!

Илья ЭРЕНБУРГ

Обстановка в Ленинграде 24 июля 1942 г.

На участках между Колпином и Усть-Ижорой, в районе действий 43-й стрелковой дивизии, сегодня утром возникла жаркая схватка. Завязали ее наши разведчики. Незаметно приблизясь к переднему краю противника, они внезапно ворвались в его траншею. Многие гитлеровцы были убиты. Захватив трофеи и документы, разведчики могли уже отходить. Один из них, сержант Василий Никулин, бросился спасать раненого товарища, но и сам был ранен.

Враги приближались, не сомневаясь, что захватят двух советских разведчиков в плен. «Отползай, я буду взрываться!» – крикнул раненому товарищу Никулин. Это были его последние слова. Товарищ успел отползти, и он видел, как Василий Никулин, подпустив к себе фашистов, выдернул из гранаты кольцо…

Тяжелые орудия врага не оставляют Ленинград в покое. Но чтобы нашей контрбатарейной артиллерии было сложней пристреляться по их огневым позициям, они открывают огонь ненадолго. Первый сегодняшний обстрел длился 20, второй – 6 минут. За это время в городе разорвалось 50 снарядов. Пострадали 14 человек.

Из дневника начальника Генерального штаба Верховного командования сухопутных войск вермахта генерала Гальдера Франца: «Ростов в целом в наших руках, бои продолжаются только в восточной части города. Предпринята попытка прорваться на южный берег реки, где, по всей видимости, ещё нет никакой организованной обороны. Восточнее Ростова новые успехи у «Великой Германии» и у 3-й танковой дивизии, зато у 29-й моторизованной – незначительные. Войска 6-й армии блестяще продвигаются вперёд в излучине Дона западнее Сталинграда. Противник частично ещё оказывает упорное сопротивление, но его окружают. Под Воронежем и на «сухом фронте» тяжёлые бои, в которых подбито исключительно большое количество танков и достигнуты значительные успехи в обороне.

Группы армий «Центр» и «Север». Никаких существенных боевых действий…».

Застольные разговоры Адольфа Гитлера. 24 июля 1942 г., пятница (Г. Пиккер)

Главная ставка фюрера «Волчье логово», Восточная Пруссия.

Вечер.

За ужином шеф помимо всего прочего заметил: вторая мировая война – это борьба не на жизнь, а на смерть и поэтому никогда не следует забывать, что мировое еврейство, после того как Всемирный сионистский конгресс и его лидер Хаим Вейцман объявили нам войну, является ярым врагом национал-социализма, врагом № 1. Еврейство пытается проворачивать в Европе свои дела, но уже священное чувство эгоизма должно побудить европейцев отвергнуть все это, поскольку евреи как раса способны вынести гораздо более суровые испытания, чем они. После войны ничто не сможет заставить его отказаться от намерения разрушать город за городом, до тех пор пока все евреи не покинут их и не отправятся на Мадагаскар или в какое-либо еще еврейское национальное государство.

Но первоочередная задача – это очистить от евреев Вену, поскольку в Вене больше всего любят брюзжать по любому поводу. В Мюнхене осталось еще полторы тысячи евреев, и их тоже нужно как можно скорее убрать оттуда. Он очень рад тому, что хотя бы Линц полностью очищен от евреев. И когда ему докладывают, что Литва тоже полностью очищена от евреев, то это очень знаменательное событие. Ведь литовцы за короткий период существования у них советского режима на собственном опыте и в достаточной степени убедились в том, что из себя представляют евреи. И у тех евреев, которые, как поется в одном шлягере, «хотели развесить свое белье на линии Зигфрида», после войны навсегда пропадет охота дерзить. Вполне возможно, что английский солдат, который именно им обязан своим крайне низким авторитетом, сам позаботится об этом. Ведь среди англоамериканцев, которые вынуждены скрывать свои чувства, антисемитизм гораздо сильнее, чем среди немцев, которые, несмотря на весь свой негативный опыт, до сих пор настолько сентиментальны, что никак не могут забыть выражение «он хоть и еврей, но порядочный человек». Ведь не кто иной, как немецкий драматург, прославил еврея как «Натана Мудрого», а именно Шекспир на все века заклеймил его как «Шейлока»…

После войны нам надлежит собрать в нашем «Германском легионе» все германские элементы. Участие немцев, ранее служивших во французском Иностранном легионе, во взятии Тобрука показало, в каком направлении нам нужно действовать.

Среди германских народов есть авантюристы, готовые сражаться с кем и где угодно, поскольку для них весь смысл жизни в войне. Достаточно вспомнить, если покопаться в истории, такого человека, как Фрундсберг; далее можно вспомнить, что, не будь швейцарцы такими хорошими наемными солдатами, их страна наверняка подверглась бы в годы Французской революции страшному разгрому.

И когда ему говорят, что голландцы непригодны для службы в дивизиях СС, он может лишь заявить в ответ, что Шпитцвег когда-то изобразил на одной из своих иллюстраций солдата армии южно-германских государств, который вяжет чулок. Но как изменился за 20 лет воспитательной работы облик этого солдата! И в лучших элементах такого народа, как голландцы, который сумел наладить воздушное сообщение с Восточной Азией и среди которого много отличных моряков, можно вновь пробудить солдатский дух.

Не нужно только терять веру в наличие в народе здорового ядра, и тогда все обстоит не так уж плохо.

Его просто потрясло, когда такой крупный промышленник, как Кирдорф, пообещав, правда, оказывать Движению всяческую поддержку, одновременно заявил ему: только одного он не должен от него требовать, а именно веры в то, что борьба завершится нашей победой. Нет никаких надежд на то, что народ, который терпел такого кайзера, как Вильгельм II, когда-нибудь возродится, ибо – так полагал он – его элитарный слой полностью разложился. Но Кирдорф недооценил наш народ, об этом свидетельствует тот факт, что те, кто раньше восседал на троне и принадлежал к царствовавшим династиям, еще при их жизни были нами благополучно забыты. Кого, например, заботит сегодня судьба Рупрехта Баварского! Как мало нужно иметь в голове, чтобы быть королем, и как недолог путь от трона до сумасшедшего дома.

Весьма затруднительным представляется решить эту проблему в Бельгии. Если от бельгийского короля удастся избавиться, пообещав ему ежегодную пенсию в полмиллиона, подвергнув его процедуре, подобной пострижению в монахи, и таким образом добиться его окончательного ухода с политической сцены, он – шеф – будет только рад. Пока же бельгийский король всячески умасливает прикомандированного к нему в качестве офицера связи полковника вермахта; еще немного – и он повесит ему на шею один из своих придворных орденов и тем самым окончательно сделает из него шута горохового. Какое чувство собственного достоинства проявил бы в данной ситуации полковник английской армии, достаточно вспомнить «тюремщика» Наполеона.

В Голландии, слава богу, дела обстоят гораздо проще не в последнюю очередь потому, что здесь на троне восседал такой полный идиот, как принц Бистерфельдский. Когда он вознамерился жениться на принцессе Юлиане, то явился к нему с прощальным визитом и все время приплясывал на одном месте, как наемный танцор в ресторане. А через два дня он сделал публичное заявление о том, что с юных лет чувствовал себя голландцем.

Покойный принц-консорт королевы Голландии тоже был типичным коронованным идиотом. Он даже не постеснялся вскоре после взятия нами власти попросить предоставить ему заем на сумму в 7,5 миллиона гульденов, обещая взамен всемерно позаботиться об усилении германского влияния в Голландии.

Но не только среди тех, кто восседает на троне, но и среди так называемых верхних десяти тысяч гордость в союзе с глупостью далеко не редкость. Как часто ему приходилось защищать дуче от нападок представителей вполне определенных общественных кругов и убеждать их в том, что, если бы не он, в Италии у власти стояли бы коммунисты. И как часто эти же люди объявляли его конченым человеком.

И если говорить о дуче, то рейхсляйтер Борман был совершенно прав, когда утверждал, что его фотографии свидетельствуют о необычайной популярности этого человека. Во время своего пребывания в Италии он сам неоднократно смог на многих примерах убедиться в том, что дуче действительно пользуется популярностью у преобладающего большинства населения. Не следует забывать также о поразительных достижениях самого дуче и руководимого им фашистского режима, касается ли это строительства новых заводов, школ, больниц или колониальных завоеваний.

При этом надо всегда помнить, насколько были расшатаны устои общества в Италии к тому времени, когда дуче начал свою деятельность. И, несмотря на это, ему удалось победить коммунистов не силой оружия, но прежде всего своими идеями. Его заслуга в том, что он первым поразил большевизм в самое сердце и продемонстрировал всему миру, что и в XX веке народ можно сплотить на основе национальной идеи. И эту его заслугу ничто не сможет умалить, точно так же, как его – Гитлера – величайшей заслугой будет считаться то, что он не позволил азиатским ордам вторгнуться в Европу.

И если дуче все же невероятно трудно заниматься политической деятельностью, то это объясняется тем, что его права из-за короля очень сильно ограничены. Невозможно, будучи главой государства, руководить нацией, если армия приведена к присяге другому человеку. Ведь управляющий торговой фирмы тоже не сможет нормально руководить ею, если контрольный пакет акций принадлежит другому, и из-за этого все распоряжения управляющего фактически не имеют силы. И если законодательная и исполнительная власть в государстве не сосредоточены в руках одного человека, это неизбежно вызовет массу трудностей.

Если мы, немцы, хотим дать оценку дуче, то нужно учесть все эти обстоятельства. В конце концов, именно дуче Германия обязана тем, что в этой войне Италия не встала на сторону союзных держав. И если союз с Италией далеко не всегда приносит желанные плоды, то лишь потому, что у короля и его двора сохранилось слишком много возможностей для контроля над армией и вмешательства в сферу государственного управления. Даже префекты в Италии все еще назначаются королем.

Дуче, правда, утверждает, что его это ничуть не пугает, ведь он со своей стороны предпринял кое-какие меры. Так, например, опасности того, что несколько префектов могут тайно объединиться и начать действовать против него, он сумел избежать тем, что всегда выдвигал на эти должности кандидатуры своих лучших фашистов. Когда освобождалась должность префекта, он моментально предлагал свою кандидатуру, ибо иначе придворная камарилья посадила бы в это кресло своего человека. А уж в том, что из себя представляют эти люди, он лично убедился во время своего визита в Рим.

Он просто не поверил своим глазам, когда увидел, как нагло ведет себя королева по отношению к дуче и как придворная камарилья постоянно хотела быть в центре внимания. Это все как нельзя лучше убедило его в необходимости фашистской милиции. Когда он сказал об этом Муссолини, тот лишь засмеялся в ответ и заявил, что в данной ситуации просто невозможно ограничиться использованием такого инструмента исполнительной власти, как государственная полиция.

Если бы «верхние десять тысяч» в Италии осознали, что в случае победы большевизма их, вкупе с их коллегами в Балканских государствах, попросту вздернули бы на виселице или сожгли на костре, они бы дуче на руках носили, но вместо этого они всячески мешают ему в его борьбе с коммунизмом и чинят одно препятствие за другим. Они не замечают, что тем самым оказывают содействие коммунизму и своим поведением очень схожи с телятами, о которых говорят: «Глупый телок сам себе мясника выбирает».