Текст книги "Последняя афера"

– Постой! – резко перебил Грек, бровями изображая недоумение, – Ведьма с метлой понятно, но почему боксер?

– Из-за пухлых губ, – Милада неестественно надула губы, пародируя любительниц утиных селфи, – Тогда я ненавидела школу. В подростковом возрасте дети особенно жестоки. Ну, а потом, с класса девятого мальчики уже начали интересоваться мной и то, что раньше магнитом тянуло ко мне неприятные клички уже стало предметом моей красоты, а я, отыгрываясь на своих бывших обидчиках, практиковала приемы обольщения и манипуляции. Вот они локти себе грызли! – с тонко ощутимым злорадством произнесла она, – Использовала, издевалась, жуткой стервой была.

– Неужели, прям-таки над всеми издевалась и ни в кого не влюбилась? – ковыряя вилкой в рыбине, спросил Грек.

– Как же без этого! Холодные принцессы, когда-то оскорбленные и раздавленные противоположным полом, однажды встречают своего принца, который не оставляет её заледеневшему сердцу никакого выбора, кроме как растаять в безрассудной пылающей любви. И принцем этим может оказаться кто угодно: красивый или страшный, с конем или без, её идеал или полная его противоположность. Выбирает сердце, а не разум. Это же произошло и со мной. Мой же принц оказался не самым лучшим выбором и длилась эта первая любовь совсем недолго, после чего я вновь оградила свою душу от внешнего мира непробиваемым слоем льда.

Милада подытожила свой рассказ мимолетной ироничной улыбкой, давая Греку понять, что её это вовсе не печалило.

Грек же вообще не верил в любовь и считал присвоение высокого статуса биохимическим процессам головного мозга редчайшей глупостью, с которой могло бы посостязаться только лишь присвоение такого же по значимости статуса к чувствам голода, страха или сонливости. По его мнению, люди необоснованно переоценивали значимость этого ощущения, также необоснованно игнорируя все остальные. Но вступать в полемику по этому вопросу сейчас было не в его интересах.

– Мне кажется, ты абсолютно правильно подметила, сказав, что выбирает именно сердце. Ведь там, где есть разум, есть и сомнения, а где есть сомнения, любви не место. Борьба между разумом и сердцем, подобна прыжку в неизведанную пропасть – ты либо боишься и не осмеливаешься на это, либо прыгаешь без раздумья и наслаждаешься полетом.

– Предлагаешь прыгнуть, да? – прожигая его ярко зелёными глазами, сладко промолвила Милада и подняла бокал красного вина.

– Ты очаровательна, – произнёс Грек, покачивая головой со стороны в сторону, словно отрицая возможность существования сего прекрасного создания.

Повисло молчание. Он поднёс свой бокал, чтобы чокнуться. Не переводя взгляд друг с друга, они отпили по глотку.

– Изысканный вкус, – промурлыкала Милада.

– Знаешь, – опустив глаза на её бокал, вставил Грек, – греческая легенда уверяет, что первым, обнаружившим виноградную лозу был обыкновенный пастух по имени Эстафилос. Он отправился на поиски своей пропавшей овцы, а отыскав её, застал поедавшей неизвестное ему растение. Собрав плоды, он отправился к своему хозяину Ойнасу, чтобы показать находку, после чего хозяин решил выжать из плодов сок, который со временем становился лишь вкусней. Как ты считаешь, что самое интересное в этой легенде?

– То, что она Греческая? – воспользовавшись моментом, Милада быстро вставила каламбур.

– Ты бы могла и лучше, – мягко съязвил Грек, – интересно то, что виной появления этого напитка послужил ни пастух, ни его хозяин ни даже заблудшая овца. А именно случай. Хозяин мог бы не дождаться брожения сока, Эстафилос мог не обратить внимания на плоды растения, а овца могла бы просто не покинуть стадо. Достаточно лишь исключить хотя бы одно незначительное событие и этой истории бы уже не было. Если бы месяц назад я не спешил на встречу с клиентом и не столкнулся бы с прохожим, я бы не порвал ремень на часах и не пошёл бы на следующий день в торговый центр, чтобы починить их, не зашёл бы в кафе, чтобы дождаться мастера и не встретил бы в этом кафе тебя.

– Случайности не случайны, – мелодично пропела зеленоглазая красавица.

Над их столиком вновь воцарилась ласковая тишина. Они уставились друг на друга.

По её глазам Грек мог понять, чего она хотела и как. Это был страстный взгляд, опьяненного вином сознания, женщины, чьё инстинктивное влечение сковывалось лишь общепринятыми социальными нормами и ресторанным этикетом.

Спустя полчаса они встали из-за стола и направились к гардеробу, где Грек, как подобает джентльмену, помог Миладе одеться. Остановившись у порога, он распахнул входную дверь и жестом пригласил спутницу выйти первой, после чего последовал за ней. На парковке их уже ожидало такси.

– Куда мы едем? – полюбопытствовала Милада.

– Скоро узнаешь.

Грек назвал адрес водителю, и они тронулись. Едва выбравшись на центральную дорогу, машина стремительно быстро начала набирать скорость. Огни дорожных фонарей, светящиеся окна домов, мерцания светофоров, стоп-сигналов и фар автомобилей слились в яркий танец.

Ночной город нельзя было охарактеризовать спящим или бодрствующим, кто-то предпочитал домашний отдых, принимая на себя ответственность за свет в домах, кто-то – пятничные приключения, отвечая за дорожный колорит.

– Приехали, – остановившись у обочины, невнятно пробормотал водитель.

Пока Грек расплачивался с таксистом, Милада медленно вылезла из машины и быстро оглядела незнакомую местность. Это был жилой район, напичканный многоэтажными домами. В глуби улицы едва виднелась замаскированная ночной темнотой детская площадка. На другой стороне дороги светился зелёный аптечный крест, там же стоял круглосуточный магазин. Неожиданно появившийся Грек, вновь поприветствовав Миладу дружелюбной улыбкой, взял её за руку и повёл за собой. Они вошли вглубь двора и пройдя метров двадцать, резко завернули к дверям подъезда одного из домов.

– Мы идём к тебе домой?

– Не совсем. Сейчас все увидишь, – интригующе прошептал Грек.

Войдя в подъезд, они прошли лестничный пролёт и оказались в лифте. Добравшись до последнего этажа, парочка вышла и направилась по длинному коридору в конце которого виднелась дверь, ведущая на лестницу.

Подойдя вплотную к закрытой на амбарный замок двери, Грек потянул руку вверх к выпирающему выступу дверного проёма, пальцами ища что-то наощупь. Отыскав в скопившейся на выступе пыли ключ, он отворил дверь. Минуя ещё несколько лестничных пролётов, они вышли на плоскую крышу.

Поток холодного ветра резко врезался в лицо. Крепко держа Миладу за руку, Грек медленно провёл её к краю, ограждённому бетонной балюстрадой.

Перед их глазами расстилался завораживающий вид. Те яркие огни, которые они наблюдали в окно машины десять минут назад, теперь, на фоне всего города, среди миллионов подобных, казались отдаленными и неважными.

"Также и с людскими жизнями, – почему-то подумал Грек, – снизу можно проследить индивидуальность каждой, но стоит подняться выше и её уже не сыщешь в бесчисленном множестве остальных. И чем выше наблюдающий, тем незначительней наблюдаемое."

Но все же каждый из этих огоньков был необходим, как и необходимы невидимые песчинки, без которых не представлялось бы возможным существование пустыни.

Милада, словно заколдованная, прильнув к ограждению, застыла в той же позе, в которой остановилась. С широко раскрытыми глазами и едва видневшейся улыбкой она созерцала открывавшуюся взору панораму, будто наблюдая сверхъестественное.

– Какая красота, – нарушив тишину, простонала она.

"Судя по этому блеску в глазах, я не прогадал." – с приступным азартом прикинул Грек.

Милада, будто услышав мысли Грека, обхватила его шею руками и плотно прижалась к нему, доказывая верность его предположений.

Вот и все.

Все же, это было проще лёгкого. Грек умело разбирался в женщинах, тем более, замужних. Разница между свободной женщиной и женщиной, состоящей в браке, как раз и заключалась в том, что со вторыми, в какой-то степени, было проще. Свободная женщина ищет человека, который бы максимально отвечал её требованиям, отфильтровывая каждого претендента сквозь призму идеала, тогда как замужняя ищет лишь недостающие в её избраннике факторы, будь то секс или деньги, забота или острые ощущения. В этом и состояла задача Грека – обнаружить эти недостающие факторы и поманить ими. В этом смысле Милада была лёгкой добычей, подходящей по всем необходимым критериям: молодая, красивая, замужем за богатым мужичком, то и дело, разъезжающим по миру в командировки. Простота соблазнения жён богатеньких дядь таится в том, что для этого ничего не требуется, кроме внимания и умения слушать. Выслушай её, выяви её нужды, предоставь их – простой алгоритм. Но предоставь таким образом, чтобы она и подумать не могла, что ты это делаешь умышленно. Это должно выглядеть так, словно она наткнулась на тебя уже такого, подходящего по списку всех недостающих характеристик. Не казаться, но быть. Не давать, но дарить.

Вдруг их губы соприкоснулись. Все исчезло. Шум города, свист ветра, мысли – словно этого никогда не существовало. Нежный поцелуй мгновенно воспылал в страсть.

Спускаясь лифтом на двадцать четвёртый этаж в квартиру Грека, они – словно раскалённые докрасна угли – то затухали, то вновь вспыхивали ярким пламенем. С шумом распахнулась входная железная дверь. Одежда бесхозно полетела на пол. В горячих поцелуях они вслепую добрались до спальни и повалились в кровать.

Лунный свет, сочившийся сквозь широкое расшторенное окно, с заботой окутал обнаженные тела, сплетенные в танце страсти.

Глава 4

Проснувшись, Грек сразу же встал с кровати и побрел на кухню. Действуя максимально тихо, стараясь не разбудить Миладу, он приготовил завтрак, в виде яичницы, тостов с беконом и ароматного свежезаваренного кофе.

Когда он вернулся в спальню, Милада ещё спала. Он крадучись приблизился к спящей, поставил поднос с завтраком на прикроватную тумбу, на которой доселе висел бюстгальтер и принялся тихонько будить её.

Пробудившись от сладкого сна, Милада улыбнулась. Оба были в добром расположении и без всякой скромности с удовольствием обсудили детали вчерашней ночи.

После завтрака они сразу же начали собираться. У Милады была запланирована встреча с дизайнером, с которым она должна была обсудить и утвердить план интерьера её нового салона красоты.

Стоя в ванной, перед зеркалом, елозя по зубам щеткой, Грек почему-то вспомнил того мужчину из лифта, которого встретил вчера.

"Отчего же мне стало так плохо?" – умчавшись в воспоминания, он попытался понять те ощущения, – "Да и ещё как плохо! И ведь самое странное, я совсем не запомнил его лица. Хотя, когда бы мне его было разглядывать? Пока стоял к нему затылком, задыхаясь от паники? Может, мне просто показалось? Ну, а с другой стороны, с чего бы вдруг? Да, черт с ним! Может, урод там какой стоял – всякие рождаются. А я устал, видать, или перенервничал – на фоне стресса и не такое бывает. Начальничек этот со своим отчётом, встреча с Миладой, все в кучу, вот и словил страшного."

Оба оделись и спустились вниз. Грек проводил Миладу до такси и поцеловав в щёчку на прощание, взором проводил автомобиль, после чего направился в сторону станции метро.

По пути до станции его преследовали неприятные ощущения. Сперва это был лёгкий зуд постороннего присутствия, ему казалось, будто кто-то среди знакомых наблюдает за ним. Он заподозрил Миладу.

Остановившись у уличного киоска, он протянул купюру в открытое квадратное окошко и положил её на монетницу, попросив полулитровую бутылку воды. Пока продавщица рылась в кассе, Грек обернулся назад и, изображая скуку, окинул взглядом прохожих и близстоящие припаркованные автомобили. Миладу он не видел. Подозрительных людей в чёрных фетровых шляпах тоже не было.

Забрав сдачу с водой, Грек пошагал дальше.

Он понимал, насколько глупо мнить себя объектом слежки, но одолеть это внутреннее чувство тревоги было вне его сил. Мысли предательски метались с чаши на чашу, балансируя между скептицизмом и мнительностью. Когда чувства брали вверх, Грек начинал успокаивать себя, а как только ему это удавалось, ощущения тревоги вновь возвращалось в ещё большей степени. И теперь уже скептик не отрицал самой слежки, а лишь фильтровал возможных подозреваемых, подбирая каждого, кому бы это могло быть нужно. Грек вспомнил все свои грехи, продумал каждый возможный вариант исхода событий и тактику отступления. Чаша чувств перевесила чашу разума. Лёгкий зуд, перераставший в паранойю, окончательно деформировался в железное убеждение – за ним следят. Шаг ускорился. Он спустился в метро и начал судорожно ворошить карманы, пытаясь найти жетон. Теперь ему было страшно обернуться назад. Это был тот же страх, настигший его вчера в офисном лифте.

Когда он нащупал пальцами жетон, шаг уже сменился на легкий бег. Миновав турникет, он побежал вниз по эскалатору, расталкивая стоящих на пути. Снизу, издалека послышался шум подходящего состава. "Лишь бы успеть." – подумал он.

В гуле метрополитена, за спиной прозвенело чьё-то "Стой!". Грек резко обернулся на голос, но преследующего не увидел.

Его охватила паника. До гребенки, лениво проглатывающей ступени эскалаторной ленты оставалось несколько метров.

Сбежав вниз сквозь толпу людей, Грек в спринте бросился к краю платформы. Влетая в закрывающиеся двери вагона, он выронил бутылку воды. Только лишь тут, в вагоне он почувствовал безопасность.

"Пронесло." – подумал он с облегчением.

Когда он обернулся к только что закрывшимся дверям, за ними, в стекле он увидел мужчину.

Грек сразу же узнал его. Да. Это был он. Тот же самый человек, которого он встретил вчера. Вернее, Грек узнал не самого человека, а его глаза. Мужчина стоял неподвижно. Его взгляд был направлен точно на Грека, но в то же время был пустым. Пустым настолько, будто бы его и не было. Или не было того, на что он был устремлён. Его взгляд внушал ужас. Тот самый, уже знакомый ужас, пробирающий до самой глуби души и беспощадно пожирающий её. Грек отвернулся и в это же время тронулся состав.

Он изнеможённо волочил ногами, проходя с одного вагона в другой, пока не дошёл до самого крайнего. Усевшись в свободное место, Грек обхватил голову руками, скрестив на затылке пальцы в замок, как будто защищаясь от удара. На смену страху пришло замешательство. Ему казалось, словно все происходящее с ним – это чей-то злой розыгрыш. Мрачная афера, в которой были задействованы все без исключения, включая и Миладу, и Олега, и соседку, и даже этих пассажиров.

"Что это за гнусный тип с дьявольским взглядом? И что ему нужно? Или это, и вправду, галлюцинации и стоит начать задуматься о посещении психиатра? – думал Грек, – и что ещё из этого страшнее: быть сумасшедшим или быть преследуемым? По крайней мере, в первом случае кроме себя самого физической угрозы мне никто не несёт. Боже, о чем я? Нужно напиться и успокоиться."

Грек ни на кого не обращал внимания. Он уже давно проехал станцию, на которой ему нужно было выходить, но совсем не заметил этого.

С возвращением чувств, возвращались и первостепенные физиологические ощущения. Грек, будто, только проснувшись, резко осознал, что его мучает непомерная жажда. Его горло пересохло, а язык прилипал к небам. Он радостно оживился, когда вспомнил, что купил в ларьке бутылку воды, но уже через секунду, поняв, что рядом её нет, а отделяют их десятки километров холодного подземного туннеля, он почувствовал себя ещё более несчастным и беспомощным, чем до мыслей о ней.

Сойдя на следующей станции, он побрел к выходу, стараясь забыть случившийся казус, как пытаются забыть что-то постыдное. Он расправил плечи, поднял подбородок и направил мысли в привычное русло.

"Нужно позвонить Миладе, – подумал он, – или пока не стоит? Нет. Пока еще рано."

Глава 5

С самого утра Милада сияла в лучезарной улыбке. План интерьера был утвержден и после встречи с дизайнером, она сразу же вернулась домой. После обеда ей захотелось заняться домашними делами, что было вовсе не похоже на нее – с появлением домработницы она ни разу не прикоснулась ни к пылесосу, ни к кухонной раковине. Сегодня, впервые за два года ей захотелось привести дом в порядок самостоятельно.

Подпевая песням, кричавшим из музыкальных колонок, периодически путая слова текста, Милада и не заметила, как вымыла всю скопившуюся посуду, перестирала белье и вычистила все комнаты.

Несколько раз за день, во время перерывов от дел, она брала телефон в руки, чтобы позвонить Греку, но каждый раз останавливала себя в самый последний момент. Ей не хотелось докучать ему. «Захочет – сам позвонит.» – подумала она после последней попытки и твердо решила впредь не поддаваться искушению.

Когда за окном начинало темнеть, а Милада уже гордо гуляла по блестяще чистому паркету, любуясь приятным результатом проделанного труда, ей позвонила её подруга и предложила сходить в кино, на что Милада с радостью согласилась. Она давно не виделась с Аней и ей с нетерпением хотелось поделиться с подругой последними событиями.

В выборе гардероба она отдала предпочтение оранжевой тюлевой юбке-миди, классическим бежевым туфлям на высоком каблуке, и белой блузке. Вдоволь налюбовавшись собственным зеркальным отражением, она надушилась своими «весенними» духами и, прихватив клатч, спустилась в гараж.

В гараже, блещущим глянцем в свете софитов, красовался красный мерседес, подаренный Миладе её мужем в качестве подарка на день рождения. Она села в машину, завела двигатель и щелкнула кнопкой на пульте управления воротами. Рольставни плавно поплыли вверх, яркий свет ксеноновых фар врезался в темноту. Едва выехав из гаража, Милада тут же остановилась. Впереди нее, прямо между столбами забора, ограждающего передний двор, перегородив выезд, стоял темный автомобиль. Машина Миладе показалась незнакомой. Она прищурилась, чтобы разглядеть водителя, сидящего внутри, но безуспешно – был виден лишь неподвижный темный контур профиля. Затем она принялась моргать фарами, но это ни к чему не привело. Тогда она несколько раз с силой надавила на клаксон. Звонкий гудок эхом пронесся по темной окрестности. Внутри иномарки появились признаки жизни. После нескольких суетливых движений водитель наконец вышел из машины. Это оказался высокий мужчина, средних лет. Его Милада, очевидно, видела впервые. Он развел руки в разные стороны и скривил гримасу, как ей показалось, означавшую нечто похожее на смирение с разочаровавшей реальностью. Милада открыла окно и высунув голову, заговорила с незваным гостем, который уже находился во дворе.

– Могу ли я чем-нибудь вам помочь?

– Только если вы механик, – низким басом, со скрытой тенью ухмылкой на лице проговорил незнакомец. Его голос оказался доброжелательным и весьма располагающим, – Двигатель окончательно накрылся! Давно им нужно было заняться.

– Я не сильна в технике, но могу вам помочь с вызовом специалистов.

– Нет-нет, благодарю вас, это лишнее! Мой друг будет здесь с минуты на минуту, прикрепим буксировочный трос и можете считать, что меня здесь не было.

Незнакомец по-прежнему находился на территории внутреннего двора и, хотя дальше от своей машины он больше не ступил ни на шаг, его наглое присутствие очень раздражало Миладу.

– Я прошу прощения за причиненные мной неудобства, – будто почувствовав ее раздражение, залепетал мужчина, – Мне жутко стыдно. Надеюсь, вы не сильно опаздываете?

– Ничего страшного, поверьте, – соврала она, – если что, меня подождут.

– Как же не удобно, вы бы только знали! – продолжал распыляться гость, – Я несколько раз пытался откатить машину с проезда, но все усилия псу под хвост. Видно, и ручник заклинило.

– Не переживайте вы так. Все в порядке, правда. Надеюсь, вам удастся починить машину.

– И я надеюсь на это. А не починю, так будет уроком. Хочешь, чтобы техника служила тебе – будь любезен ухаживать за ней. И ведь в людских взаимоотношениях также: если пренебрегать уважением к человеку, то и добра от него не жди.

– Интересная аналогия. Я абсолютно согласна с вами по этому поводу.

– А главное ведь то, что пока сам не вляпаешься в такую вот передрягу, умом не поймешь. А еще говорят, на ошибках учатся. Да разве умный станет совать голову в крокодилью пасть, чтобы понять, что в следующий раз так делать не стоит?

– Думаю, не станет, – без энтузиазма, не скрывая утомления и неприязни, ответила Милада.

– Вот, и я о том же! Одним словом, дурак. Скажите, вы замужем?

Сложившаяся ситуация начинала ей надоедать.

– Да, – ощутимо нервным тоном, резко отрезала Милада, – И к слову о муже, он вот-вот вернется с работы и мне бы очень не хотелось, чтобы вы были здесь к тому моменту. Он у меня крайне ревнив. Поэтому могли бы вы позвонить своему другу и попросить его поторопиться?

– Вот и вы туда же. Пока крокодил не тяпнет, так и будете свою рыженькую головку ему в пасть совать.

Милада попыталась было воскликнуть в возмущении на его необоснованно неприемлемый тон, но мужчина продолжал.

– О чем я только что и говорил. Вза-и-мо-от-но-ше-ни-я, – он протянул по слогам, – Вы ведь, наверняка, не желаете, чтобы я вас обидел, а сами мужем меня запугать пытаетесь. А если бы я вас пугать начал?

Милада насторожилась. Голос незнакомца более не казался доброжелательным, а напротив, начинал навеивать страх. «Вдруг, это маньяк», – подумала она. Нужно было сгладить чрезвычайно острые углы, а затем занять более безопасную позицию – здесь она, определенно, была в тупике.

– Вы меня неправильно поняли, – мягким голосом, словно успокаивая взбешенного зверя, отозвалась Милада, – Я вовсе не запугивала вас. То было деликатной просьбой, призывом на ваше понимание. Ведь если он увидит вас, то это я подвергнусь допросам и подозрениям. Вам же совершенно ничего не грозит.

– Звучит обнадеживающе, – ответил гость, – Мы оба с Вами находимся в неприятной ситуации, практически, в одной тонущей лодке. Вы не можете покинуть свой дом, а я, также застряв возле вашего, не могу попасть в свой. Так, давайте же не будем усугублять положение дел, а наоборот, скрасим казус приятной беседой?

– Весьма мудрое предложение, – покорно согласилась Милада.

– Скажите, Милада, вы любите фотографировать?

– Простите? – она опешила, – Откуда Вам известно мое имя?

– Боюсь, я вас не понимаю, – нахмурив брови, изумился незнакомец.

– Вы назвали меня Миладой. Как вы узнали, как меня зовут? Вы знакомы с моим мужем? – ее лицо застыло в удивлении, смешанном с яростью.

– Ах, вот оно что! Теперь ясно, – расплывшись в улыбке, проголосил мужчина, до сих пор стоявший в том же самом месте, – Я сказал «Милашка». Ми-ла-шка, – он вновь произнес с выражением.

– Боже… Как нелепо, – теперь ей самой стало смешно.

В это время на автомобиль мужчины пал посторонний свет. Милада услышала звук мотора. «Хоть бы это был его друг!» – мысленно простонала она. Ей очень хотелось попрощаться с этим мужчиной, как можно скорей. «Можно было бы и на такси уехать. Но ведь я и дом спокойно не смогу оставить, пока он тут ошивается.» – подумала она. Машина проехала мимо. Это был кто-то другой.

– Милада, – акцентировав внимание на последнем слоге, снова заговорил высокий мужчина, – Если позволите. Вы не ответили на вопрос о своем отношении к фотографированию.

– Да, фото… Никогда не увлекалась самостоятельно, но смотреть красивые фотографии люблю.

Незнакомец неожиданно отвернулся и зачем-то полез в свою машину.

– Мне, конечно, еще далеко до профессионала, но многие хвалят, – выползя наружу уже с каким-то конвертом в руке, сказал мужчина и начал медленно приближаться к Миладе, – Не бойтесь, прошу. Просто оцените мои работы, вы ведь любите красивые фотографии.

Он передал ей конверт через открытое окно и Милада, с поддельным любопытством принялась распаковывать его. Когда она увидела первую фотографию, её лицо остолбенело в ужасе.

– Красиво, правда? – спросил он, – Девушка на фото фантастическим образом похожа на вас. Если бы я не знал вашего мужа в лицо, то принял бы её за вас, честное слово. Ведь мужчина на фото с ней, явно, не ваш муж, значит, и девушка с ним – не вы. Разве уж только это был ваш любовник. Но вы же не стали бы изменять своему мужу, правда?

В ответ Милада не могла вымолвить ни слова. К горлу подкрался твердый ком, а к глазам накатывались слезы. Ее руки тряслись, но она продолжала смотреть на фотографии. На них были запечатлены вчерашние события. Ресторан, крыша, спальня Грека – все до мельчайших деталей. Чем она думала, когда пошла на свидание с ним? Почему они не закрыли шторы? Почему она не почувствовала, что за ними следят? Кто этот человек, стоящий рядом с её машиной и что ему нужно?

– Да, у меня еще есть видео, – продолжал незнакомец холодным тоном, – Да только вот жаль, не смогу показать вам – камеру дома оставил.

Миладе вдруг стало очень холодно. Дрожь в её теле не унималась. Она опустила веки и слезы покатились по её бледным бархатным щекам, оставляя за собой чёрные линии потекшей туши. Смяв все фотографии, она бросила их на заднее сидение.

– Кто вы такой? – дрожащим голосом обратилась она к нему.

– Я ваш спаситель. Ангел-хранитель, если пожелаете. Герой, вызволивший вас из крокодильей пасти и напомнивший вам о том, что такие опасные игры неминуемо ведут к несчастью. Теперь ваше право выбирать: продолжить борьбу за собственную смерть или вынести из этого урока разумеющиеся выводы и остановиться.

Милада ничего не отвечала. Ей было трудно совладать собственными эмоциями.

– Я – частный детектив, – продолжил он, – Ваш муж нанял меня на период своего отсутствия. Но я не хочу портить вам жизнь и поэтому, я здесь. Поверьте, мне ничего не стоит прямо сейчас выслать ему электронные копии всех снимков и видеоматериалов и тогда, будьте уверены, развод неизбежен, а все имущество по праву принадлежащее ему, будет возвращено до последней единицы под контролем суда. И микроволновку не отсудите, не говоря о вашей прекрасной машине. Не жалко будет потерять все и вернуться к маме в однокомнатную квартирку?

– Что вы хотите от меня? Зачем вы пришли? – тихим стоном, еле выговорила Милада.

– Я ведь уже сказал, я пришёл помочь вам на взаимовыгодных условиях.

Милада молча уставилась в руль. Она пыталась найти выход из этой западни, но все пути позже или раньше все равно приводили к необратимому проигрышу. Она даже подумала об убийстве, но и там были явные минусы. К тому же, она бы не решилась на такой шаг. "Может, если я сама расскажу все мужу, он меня простит?" – вдруг, посетила мысль её голову, – "А с другой стороны, разве он стал бы нанимать детектива, если бы мог простить измену. Боже, он нанял это урода, чтобы тот следил за мной. Как это подло и низко!" – волна истерики вновь нахлынула на неё.

Несколько минут детектив стоял молча, дав Миладе возможность прийти в себя. Когда она успокоилась, он сострадающе выдохнул и заговорил.

– Милада, это не конец света. Вы поступили подло по отношению к любящему вас человеку, да. Но у вас есть шанс исправить ситуацию. Я могу и хочу помочь вам. Если Вы согласны, мы обговорим все детали нашего сотрудничества и в эту же секунду я исчезну из вашей жизни, унеся с собой в могилу все снимки и вашу дурную репутацию.

Ее взгляд по-прежнему был с безразличием уставлен на руль. Со смирением в голосе она дала детективу позволение озвучить условия.

– Пять миллионов рублей на банковский счёт в течении следующей недели, до воскресения. Вы завтра же звоните своему любовнику и прощаетесь с ним. И конечно же, вы никому не рассказываете о нашей встрече. Ни мужу, ни любовнику, ни подруге, ни вашему парикмахеру, ни бармену, никому.

– Где же вы прикажете мне взять пять миллионов? – с безразличным спокойствием тихо прошептала Милада.

– Мне плевать, где вы их возьмёте. Продадите свою машину, достанете из сейфа или сэкономите на косметике. Это уже ваша забота. Для меня важно, чтобы они были на счету до воскресения.

– А где гарантии, что вы не предоставите все доказательства мужу, после того, как получите деньги?

– Я не производитель бытовой техники, милочка, чтобы давать вам гарантии. Но дабы развеять ваши сомнения, скажу, что моя плата за услуги фиксирована и не зависит от результата моей работы. Своё я уже получил.

– И теперь вы хотите получить больше. Хитро… – она с иронией улыбнулась, словно вспомнила приятное мгновение давно забытых лет.

– Напоминаю, это не шантаж, а помощь. Я иду на риск, нарушая свои полномочия. Вы вправе отказаться, но в этом случае можете уже сегодня начинать собирать чемоданы.

– Мне нужно остаться наедине и все обдумать, – сказала она и переключила автомат на заднюю передачу.

Заехав обратно в гараж, она заглушила двигатель и вышла из машины. Ее ноги подкашивались. С трудом удерживая равновесие на каблуках, она прошла в тоже место, откуда только что отъехала.

– Завтра в полдень я звоню вашему мужу. До этого момента у вас есть время сообщить мне, какую из двух версий ему следует знать. Убедительно призываю вас воздержаться от глупых поступков. Насолить вы сможете только себе, так как вина здесь исключительно ваша. Помните, что я говорил про взаимоотношения. Не портите себе жизнь. Только дураки учатся на собственных ошибках, поэтому будьте аккуратней при выборе. Номер моего остового написан на конверте. Доброй ночи.

С этими словами детектив ушёл. Он сел в свою иномарку, завёл двигатель и умчал прочь, оставив Миладу один на один с сжирающей её тишиной.

Она закрыла гараж и вернулась в дом. Напрочь забыв о встрече с Аней, она, будто призрак, молча проникла в ванную.

Только когда она встала под тёплый душ, ступор смог оставить ее. Ее внутренний голос вновь проснулся.

"Как же меня угораздило вляпаться в такое дерьмо? Вот ведь тварь! Ещё как преподносит-то красиво: "я пришёл помочь вам." Сука! Ты пришёл, чтобы получить премиальные за свою хитровы*банность! Тварь! Мразь проклятая, чтоб ты сдох!" – мысли вырывались в крик, а кулаки с силой врезались в настенную керамическую плитку.

Когда истерика ушла, Милада вышла на балкон, чтобы выкурить сигарету. Едва закурив, она начала кашлять от едкого дыма. После двух затяжек, она уже не могла продолжать курить и затушила окурок в пепельнице.

"Так…", – успокаивающе она прошептала самой себе, – "пять миллионов рублей – это не много. Найти их мне не составит труда. Ну, да, получу по шее, что сказать. Но ведь могло быть намного хуже."

Полночи она сидела в кресле в кромешной тишине и пила виски со льдом. Кривясь от горечи, она время от времени выругивалась вслух.

В четыре утра она отправила сообщение на номер, оставленный детективом на конверте. Содержание было следующим: "Деньги будут до воскресения."

Глава 6

– Повторить? – неожиданно прозвучал голос бармена.