Текст книги "Герцог фронтира, или Вселенская замятня"

Вернувшись от Ведьмы, я собрал военный совет. На нем присутствовала недовольная отсутствием ласки Ганга и девушка-вампирша ситрэла Лира. Девушка, как услышала о совещании, тут же попросила позвать ситрэла Валенсия, старшего трэла над парнями. Я пожал плечами и разрешил:

– Зови.

Когда появился Валенсий и все уселись, я откашлялся.

– Кх-кх. Значит, так, парни и девушки… и несравненная Ганга. – Я мельком посмотрел на Гангу и продолжил: – Мы тут натворили дел. Правильных дел. Но за это нужно будет отвечать. Те люди, которых мы отправили погулять по пескам пустыни, иномирцы, и за них нам будут мстить. На вас, господа трэлы, возлагается задача охраны моего замка…

– Мы служим госпоже Ганге и выполняем только ее приказы, – тут же ответила девушка, а парень согласно кивнул.

– Я не против. – Не стал спорить с очевидным. – Она вам прикажет исполнять мои распоряжения, а пока слушайте и запоминайте. Враг будет не таким глупым, как эти остолопы были. Он подготовится, и вам тоже нужно будет подготовиться. Я научу вас пользоваться техникой и дам супероружие, вот такой вот меч, как у Ганги. Вы его, наверное, видели в деле.

Оба вампира кивнули. А Ганга с прищуром уставилась на меня.

– Хочешь управлять моими охранниками? – тихо и вроде безразлично спросила она. Я помедлил и осторожно кивнул. Уж очень многозначителен был ее взгляд.

– Тогда и ты должен кое-что для меня сделать и сделать сразу после совещания.

Я вновь кивнул. Ганга, удовлетворившись этим, приказала девушке и парню:

– Выполняйте все его приказы, как мои.

Вампиры встали и поклонились мне. Потом снова сели.

– Очень хорошо, – ответил я. – Совещание окончено.

Трэлы, несколько удивленные краткостью совещания, ушли, а Ганга хищно уставила на меня свой с небольшой горбинкой нос, так, словно хотела меня им заклевать. Затем молча встала и потянула меня за руку наверх, в спальню. Я не сопротивлялся. Сам соскучился…

В спальне мы провели полдня. Ганга вышла оттуда растрепанная и счастливая, я – несколько усталый и обремененный мыслями.

Пора было навестить штаб-квартиру синдиката и пошуметь там. Мне нужно было добиться быстрой реакции Советника. А какой она будет, предположить было не трудно. Главное – вести себя как надменный местный аристократ. Нагло, презрительно и не очень умно. Пусть у него сложится впечатление, что я хитрый, ловкий, но не очень умный. Что в общем-то и правда. В прошлой жизни я звезд с неба не хватал. Комбат – это был мой потолок. Но раз волею высших сил я попал сюда, то надо соответствовать. Тем более что имею «плюшки» в помощь. Шизу, малышей, Лиана и расслоенное сознание, которое действует само по себе, минуя мой мозг. Зато выдает готовые ответы. Мое дело – этим умело пользоваться.

Так вот, один из ответов был такой. Надо заставить синдикат спешить. А как? На мой взгляд, добиться этого просто. Показать себя в штаб-квартире, никого не убить, но устроить там шумиху. При этом дать возможность оставшимся членам банды испытать сильный страх. Что я и хотел провернуть. Помогать мне должна была Ганга. Так и так я бы от нее не отделался. Оставалось придумать ей роль. И я решил сделать ее наживкой.

Когда светило, устав светить за весь день, стало опускаться, подул ветерок, предвещающий наплыв вечернего тумана. Мы вышли из поместья по одному. Сначала я, потом через пару ридок вышла Ганга. До штаб-квартиры нужно было идти ридок двадцать.

Архитектура Брисвиля не была чем-то сверхъестественным, но все же, мне думается, строилась по определенному плану. Через весь город, прорезая его, шла широкая немощеная дорога с каменными тротуарами по краям. По бокам тротуаров – заборы, ограждающие участки домов. Или лавки и магазинчики. Их было много. Через каждые сто метров появлялись проулки, ведущие в тупички. Примерно через двести метров шли перпендикулярные улицы влево и вправо. Идущие до параллельных главной улице улиц. Но уже не таких широких. Вот на такой улице в тупичке и располагалась штаб-квартира синдиката, в поместье немного больше того, какой снял для нас Фома. Первой к воротам поместья должна была подойти Ганга и завести с охранниками разговор. Я под скрытом должен был ее прикрывать. Конечно, я мог и сам перелезть через забор, но нужен был эффект интриги.

Во дворе поместья было тихо. Дневной зной сменялся прохладой, и ветерок приятно ворошил волосы молодому парню, что сидел на скамейке у ворот внутри поместья. Он блаженно закрыл глаза и отдыхал. Его отдых прервал голос из сторожки.

– Брат Грицай, к нам направляется какая-то баба. Да красивая, чертовка.

– Что за баба? – лениво спросил парень и открыл глаза, поднял соломенную шляпу, прикрывавшую лицо, и выпрямился.

– Да откуда мне знать? Говорю же, красивая.

– А почему ты решил, что идет к нам?

– Грицай, не тупи! Мы в тупике, и она направляется прямо к нам.

– Может, шлюха? Заработать хочет. Так я не против…

– Дурень, – беззлобно ответил голос из сторожки. – Шлюхи в кабаках сидят. Это, может быть, от Ведьмы посланница.

– Ну, как подойдет, так узнаем. Чего раньше времени суетиться?

– Как бы беды не было, Грицай. Наши-то сутки уже как пропали. Известий от них нет. И Брунгхельд запретил передавать в центр известия без его участия. Вот сидим и непонятно чего ждем. Я сообщу дежурному…

– Не спеши. Этот чудак из старых. А они рады поржать над нами. Подойдет, разберемся, что к чему, и тогда уже сообщим брату Агустену.

– Лигирийский мерин ему брат, – ответил недовольный голос из сторожки.

В дверь калитки застучали бронзовым кольцом по такой же пластине.

– Надо же, действительно к нам! – несколько удивленно произнес парень и открыл окошко калитки. Оглядел похотливым взглядом девушку. «Действительно красива», – мысленно оценил он и спросил: – Тебе чего, красотка. Подзаработать хочешь?

– Не нуждаюсь, – презрительно скривилась красотка. – Меня к вам послали передать требование…

– Чего-о? – удивленно протянул парень. – Какое еще требование?..

– Вы должны заплатить сто тысяч золотых корон.

– Сто тысяч!.. Кому? За что?..

– За своих людей, что напали на Аруфана, сына графа Шаро. Их пленили. Если в течение семи дней золото уплачено не будет, их казнят в замке Шаро.

– Как казнят? – казалось, парень перестал соображать. Он тупо смотрел в окошко на серьезное лицо девушки.

– Велели передать, что четвертуют.

Из сторожки послышался грубый голос:

– Тащи эту дуру сюда!

Парень опомнился и, открыв калитку, попытался схватить девушку за рукав. Но та очень шустро отскочила на шаг назад. С головы парня слетела соломенная шляпа, и он рванулся за девушкой.

– Не так быстро, сучонок, – проговорил голос, и в лицо брату Грицаю прилетел увесистый удар. Он отправил его обратно за ворота. Влетев внутрь, он, раскинув руки, распластался на каменных плитах двора. Из сторожки выскочил широкоплечий мужчина с парализаторами в руках и растерянным взглядом оглядел улицу. За воротами никого не было. Девушка неожиданно исчезла. Постояв несколько мгновений и оценив отсутствие видимой угрозы, мужчина наклонился над поверженным товарищем. И тут же, так же как и его товарищ, получил удар по лицу. Но, по всей видимости, ногой. Схватившись за него руками, он задавленно взвыл. Затем его грубо ухватили за волосы и резко дернули вверх. Мужчина отчаянно закричал.

– Заглохни, смерд, – зашептал ему в ухо голос, до паники внушающий ужас. – Передай своим. Сто тысяч золотых, или всех четвертуем. – Затем неожиданный сильный пинок под зад заставил охранника пробежать пяток шагов и рухнуть на камни.

Оба охранника пролежали на камнях почти минуту. Потом поднялся брат Грицай и тряхнул головой. Увидел лежащего с разбитым носом товарища и истошно закричал:

– Тревога! Нападение!..

– Хватит орать! – послышался голос из динамика в сторожке. – Я все видел. Закрой калитку, и пусть брат Людвиг придет в дежурку.

Парень похлопал глазами и подчинился. Поднялся, осторожно подошел к воротам. Помедлил и выглянул. И тут же его ухватили за нос. Ему было больно и обидно. Некто невидимый избивал их и издевался над ними.

– Не забудь, – прошептал вкрадчивый тихий голос. – Семь дней…

Удар ногой в живот заставил брата Грицая отлететь от калитки и упасть на плиты двора. Калитка с грохотом захлопнулась.

Людвиг поднялся и, не обращая внимания на товарища, шатаясь, направился в дом. Там дежурный дал ему выпить эликсир исцеления и усадил на стул.

– Рассказывай, – потребовал брат Агустен.

– Это просто дикари! – возмущенно воскликнул Людвиг. – Они невидимые и больно бьют… Совсем страх потеряли.

– Я не об этом спрашиваю. Что они хотели?

Избитый охранник потрогал распухший нос и облизал разбитые губы.

– Денег они хотели.

– Побирались, что ли?

– Нет. Требовали сто тысяч или четвертуют Брунгхельда с его командой.

– Они – это кто? Баба?

– Баба просто передала требования. А требовал какой-то граф Шаро.

– Ты, Людвиг, словно поглупел. Подробно можешь рассказать, что произошло.

– В калитку кольцом ударила эта девка, красивая надо сказать. Грицай хотел ее затащить внутрь, а она отскочила, а потом нас стали бить…

– Мало, видимо, – вздохнул дежурный.

– Что «мало»? – не понял его товарищ.

– Мало вас били, идиотов. Надо было бить больше. Даже толком рассказать не можете…

– А нечего рассказывать, – обиделся избитый Людвиг. – Передала эта баба требования. За то, что напали на сына графа Шаро, Аруфана, нужно заплатить выкуп сто тысяч корон. А кто-то невидимый прикрывал ее и нас избил. Вот и все. Мы ничего не успели сделать. Брунгхельд, тварь, захвачен этим Шаро, и теперь ему грозит казнь через четвертование. Кстати, а это что за казнь?

Дежурный сидел и слушал с задумчивым видом.

– Руки и ноги отрубят топором, – ответил он.

– Ничего себе казнь! А вообще Брунгхельду так и надо. Строил, гад, из себя короля…

– Заглохни, – прервал его дежурный. – Я на узел связи. Ты остаешься за меня. – Агустен вышел. Пришел на узел связи и вызвал орден.

– Соедини с Советником! – потребовал Агустен.

На том конце спросили:

– Кто говорит?

– Брат Агустен из Брисвиля.

– Соединяю.

Затем раздался голос Советника, сухой и трескучий, как ломаемый высушенный камыш.

– Слушаю.

– Гер Советник, операция поимки Духа провалена. Группа Брунгхельда в количестве двадцати девяти человек не вернулась с задания. Предположительно, захвачена неким графом Шаро, который потребовал за них сто тысяч золотых корон. Срок уплаты – семь дней, иначе их всех четвертуют.

– Откуда поступила информация, брат Агустен? – спокойным голосом уточнил Советник.

– В штаб-квартиру в Брисвиле явилась девка и передала ультиматум.

– Ее задержали?

– Нет. Ее прикрывали бойцы под невидимостью. Они избили охрану. Схватить нападавших не представлялось возможным. Всего в Брисвиле осталось нас трое. Я и два охранника. Нападавшие действовали быстро и дерзко. Они не стали никого убивать. Видимо, хотели показать свои возможности и серьезность намерений.

– Понятно, брат Агустен. Вы знаете, почему Брунгхельд напал на графа Шаро?

– Понятия не имею. Но хочу уточнить, что не на самого Шаро, а на его сына, Аруфана Шаро… Эта семья нам известна, и иногда орден использовал его влияние среди аристократов.

– Значит ли это, брат Агустен, что его Брунгхельду подставила Ведьма?

– Вполне возможно, гер Советник. Я при разговоре не присутствовал. Но знаю, она предупреждала, что объект хитер и опасен. Может быть, гера Брунгхельда подставила Ведьма, а может быть, этот самый объект. Или сын Шаро и есть нужный объект, что маловероятно. Тогда бы он не потребовал выкуп. Хотя это может быть часть плана запутать нас…

– Наблюдение за катакомбами установили?

– Да, гер Советник, но соглядатаи пропали. Они не выходят на связь.

– Значит, все-таки Ведьма? Как считаете, брат Агустен?

– Считаю, ее надо захватить и допросить, гер Советник. Но у нас нет для этого сил и средств, а действовать нужно срочно.

– Ты зачем сказала им про Шаро? – возвращаясь обратно в поместье, спросил я веселую и раскрасневшуюся Гангу. – Мы же договорились, ты говоришь о нашем замке.

– Любимый, я подумала, что это опрометчиво – говорить о нашем замке. Слишком это… это, – Ганга запнулась, подбирая слова, – по-простому, что ли, – нашлась она.

– Но ты же подставила Шаро!..

– И что? Он мне с самого начала не нравился. Враг всегда остается врагом.

– Да? А как же тогда певун из эльфаров? Мы его приблизили.

– Снежные эльфары не люди. Они не такие коварные и лукавые. А люди… они странные и непостоянные. Сегодня друг, а завтра враг. Среди хуманов много предателей и воров. За деньги и мать и отца продадут. Ты сам мне это говорил. А снежок просто запутался, ему задурили голову. Это тоже твое выражение. Уверена, твои враги нас найдут, но пойдут более длинным путем. Это даст нам время подготовиться.

– Не очень-то ты высоко ценишь людей, – невесело усмехнулся я. Хотя понимал, Ганга где-то права. Для людей, что в этом мире, что в моем, деньги стали богом. Золото, богатство, власть развратили верхушку, а низы, ропща на произвол власть имущих, хотели бы на них походить или занять их место, чтобы, тоже наплевав на закон, воровать и богатеть. Этим пользовались и лесные эльфары, и лигирийцы. Напугав или скупив большую часть дворян королевства Вангор, тайно проводили свою политику. И только его величество Меехир Девятый пока или не догадывался об истинном положении вещей, или свыкся с этим, считая свое положение незыблемым. Какой самообман самодержцев! Сначала они окружают себя льстецами, затем те их низвергают. Мне вспомнился Николай Второй, которого предали его генералы и приближенные. А еще раньше Лжедмитрии, еще раньше Борис Годунов. И все они пали жертвами тех, кого приблизили…

– Я на людей насмотрелась, – ответила Ганга и замолчала. Я же не стал спорить.

Вечером явилась Ведьма в сопровождении «служанки» Рабе. Вещей у нее было мало. Простой кожаный саквояж, и только.

Фома ушел за орками и должен был нас ждать у портальной площади. Ганга, не обращая внимания на Ведьму, резанула взглядом по Рабе, а та ответила ей таким же острым взглядом. Я понял, что обе приценивались друг к другу. Примеряются для будущих баталий. Но ничем больше не выказали своего соперничества. Я вздохнул свободнее. Хотя отчетливо понимал: мне предстояли нелегкие времена – путешествие с обеими женщинами до столицы Снежного княжества. И их скрытая неприязнь друг к другу может прорваться наружу в самый неподходящий момент. Но я питал робкую надежду на сдержанность и выдержку снежной эльфарки. Ганга, та была проста, как ветер в степи. Ей неведомы были сложные интриги дворцов. В ее понимании проблемы решались просто и в поединке. Убила соперницу, и конфликт себя исчерпал, и этого я боялся больше всего. Но пока все шло более-менее гладко.

Мы без происшествий добрались до портальной площади и без проблем убыли на Сивиллу. В город Азанар.

Глава 4

Закрытый сектор. Планета Сивилла. Степь. Королевство Вангор.

Старые горы. Высокие планы бытия

В степь пришла мягкая, влажная осень. С запада потянулись тучи, гонимые переменчивыми ветрами. Часть туч застревала в Снежных горах, не в силах преодолеть покрытые вечным льдом вершины. Часть огибала хребет и двигалась дальше, принося с собой солоноватый запах морских просторов. Вольные ветра колыхали зеленое море травы, поднявшейся выше колен лорхов от выпавших обильных осадков. Степь пришла в движение.

У восточных предгорий Снежных гор, рассекающих степь почти на треть ее ширины, собирались бесчисленные отряды кочевых орков. Отряды свидетелей Худжгарха целеустремленно двигались к восточной оконечности Снежных гор, перекрывая широкие пространства. Им навстречу, поднимая в небо столбы пыли, двигались западные подгорные племена. Земля гудела. Трава исчезала, оставляя на их пути голую, серую, истоптанную копытами землю. Все живое, что обитало в степи, старалось побыстрее уйти с их пути.

Только орки, верующие в Сына, настолько были преданы Худжгарху, что не имели и тени сомнения в решимости исполнить его волю. А именно воля Худжгарха, Сына Творца, вела их в то место, где они должны были перекрыть путь вглубь степи подгорным племенам.

Десять тысяч воинов, испытавших победы под знаменем Худжгарха, готовы были идти за ним за край ойкумены[2]2
  Ойкумена – край обитаемой земли (др.-греч.).


[Закрыть].

Тысячи всадников с разных концов степи стекались в одно место. Для многих орков было делом чести сразиться под знаменем Сына. Больше битв, больше подвигов – и тем более будет доволен Отец сынами своими. И пусть заблудшие, погрязшие в ереси шаманы подгорных орков сотрясают воздух пустыми словами. Пусть то там, то здесь они объявляют себя то ревнителями старой веры, то сторонниками Нового движения, все они будут посрамлены, как и те, кто был до них. А они, чтущие Сына, воины правды, сражаются по воле Отца всех орков и ведомые его Сыном побеждают. Это была неоспоримая для них истина. Сын Отца вел их от победы к победе.

Все силы Свидетелей, выделенные для сдерживания подгорных орков, прибыли вовремя. Дисциплина, царившая в войсках, была жесткая. Никто не осмелится ее нарушать. В каждой сотне свои пророки. Они имеют связь с Грызом и возвещают волю Сына, если надо, навлекут на нерадивых его гнев. А это страшно.

Грыз не сидел в походном шатре. Он объезжал войска. Разведчики сообщили, что стойбища пятнадцати подгорных племен снялись со своих мест и сплошным потоком двинулись на юг, к ставке Великого хана. Все происходило так же, как и тогда, когда ревнители старой веры шли войной на Свидетелей Худжгарха. Отдельные кочевые племена на их пути становились жертвами алчных вождей и шаманов. Тех, кто не хотел идти войной на ставку Великого хана, громили в скоротечных боях и забирали у них все: скот, женщин, детей. Слабодушных присоединяли к походу. Степь вновь обагрилась кровью орков в братоубийственной войне.

Слухи о кровавом походе разлетались по степи со скоростью перелетных птиц. На пути воинствующих племен стояли те, кто не хотел признавать Сына, но не хотел и воевать против Великого хана. Грыз специально отступил от предгорий на десять дней пути. Эти племена, не признающие Сына и власть Великого хана, пользуясь воцарившимся хаосом в степи, жили каждый сам по себе. Теперь им довелось испытать тяжелую руку мятежников. Кочевые рода стронулись с места и вместе с стадами животных двинулись на юго-восток, сгоняя со своих мест другие племена. Но неожиданно это могучее движение было остановлено тысячами хорошо вооруженных и решительных воинов. Племена мигрирующих орков встали между молотом и наковальней. Они не были сплочены и, старясь уйти с пути подгорных орков, представляли собой разрозненные рода, самостоятельно продвигающиеся на юг.

Их встречали отряды Свидетелей Худжгарха и объявляли волю Великого хана.

– Дальше пути нет. Или возвращайтесь на свои пастбища, или становитесь в ряды войска, – так говорили им командиры отрядов. – Ваши стада, женщины и дети будут под нашей защитой.

Многочисленность войск Свидетелей, их решимость пугала и впечатляла. Орки, признающие лишь силу, которой они могут подчиниться, десятками, потом сотнями вливались в войско Свидетелей, объединялись в тысячи и занимали место второй линии в боевом порядке войска Грыза.

Грыз с почетом и с уважением встречал каждого из вождей. Оказывал вождям достойный прием и постепенно завоевывал сердца неуступчивых орков.

Тем, кто в самонадеянности проявлял глупость и строптивость и требовал прохода сквозь войска Свидетелей, указывал направление назад к племенам подгорных орков. С такими он не церемонился. Гнал в шею. И многие рода, понимая, что их ждет у подгорных орков, оставляли своих заносчивых вождей, присоединялись к войску Грыза. Таким он обещал защиту и поддержку. А со временем возвращение их угодий. Свою веру в Сына не навязывал. А слово Свидетелей уже принималось степью как твердое слово. И главное, они не грабили, а брали под защиту стада, жен и детей. Орки всегда с уважением относились к силе, а Свидетели были сильны сплоченностью, духом и количеством воинов. Все отлично вооружены, обучены и дисциплинированны.

Охотно шли в строй старики. Они находились во второй линии в войсках и занимали летучими отрядами промежутки между тысячами. Так что ни разведчики противников, никто другой не мог незаметно проскользнуть сквозь боевые порядки войска Свидетелей Худжгарха.

Так уж получалось, что наделенные силой Рока шаманы и вожди мятежников, уверовав в свою непобедимость и высшее предназначение, становились фанатично жестокими к тем, кто не разделял их убеждения. А на тех, кто в страхе пошел с ними, они смотрели с высокомерным презрением и ставили их в первую линию атакующих воинов. Таким оставалось лишь гибнуть и пробиваться вперед. Потому что за их спинами двигались воины Нового движения, которые безжалостно убивали малодушных и тех, кто отступал.

Ряды мятежников росли и становились грозной силой, спаянной страхом и верою в свою избранность.

Постепенно росли и силы Грыза. Ко времени подхода орды подгорных орков в его войске насчитывалось уже шестнадцать тысяч бойцов, и еще пять тысяч шли от Великого хана.

Первая волна орды с ходу схлестнулась с отрядом в сто всадников молодых львов, как их называл Худжгарх. Они были подготовлены и вооружены на космической базе. Несмотря на то что Свидетелей Худжгарха было в пять раз меньше, они приняли бой и не отступили…

Старший ученик шамана подгорного племени орков выхрай, Ургуй, ехал с передовым отрядом в пять сотен отборных воинов. Худой, изможденный многочисленными постами и с горящим взором фанатика, он крепко держал в своих руках верность воинов. Слабость рук шамана компенсировалась лютой жестокостью к любым проявлениям трусости. Хватало одного его слова, чтобы провинившийся воин откусил свой язык или убил самого себя. Его боялись. Перед ним трепетали.

Ему помогали младшие ученики из других племен. Все они были объединены духами лжи и обольщения. Им самим казалось, что они всесильны.

Воодушевленные шаманами воины быстро расправлялись с непокорными родами встречных племен. Гордость и презрение переполняли сердца воинов отряда. А непрерывные победы порождали в них ложное чувство превосходства избранных Отцом. Им казалось, что ничто не могло остановить этот поток жаждущих сражений бойцов. Встречные племена гибли или склоняли головы перед непреодолимой силой Нового движения.

Новое учение было на устах шаманов. Учение об учителях, которых Отец послал детям своим для вразумления.

Учение было простое и понятное для несложного ума орка. Сила рождает власть. А силу дает Отец. Кому Отец дал силу, тот и достоин править степью. Называлось учение Новое движение.

Шаманы перед боем проводили обряд обретения силы, и войско, завороженное словами шаманов, не ведая страха смерти и боли, с диким ожесточением бросалось в битву. Их натиск был неудержим. И пока для подгорных орков все складывалось весьма успешно. Это уже были не разрозненные, как обычно, племена орков. А настоящая сплоченная идеей превосходства орда со своим советом вождей и блюстителями чистоты веры – шаманами. Вожди не имели между собой споров, а шаманы укрепляли их единство. Объединенные войска орды насчитывали больше тринадцати тысяч воинов, но за ними шли неисчислимые стада лорхов, баранов и коз, которых вели и пасли домочадцы.

Этот поход был сродни переселению целого народа. И шел он под лозунгом «Восстановление справедливости в степи». Тех, кто был против такой справедливости, просто разбивали в бою или застигали врасплох быстрым налетом. Делили скот и, разделяя племя на роды, присоединяли к племенам по частям. А тех, кто под страхом смерти вынужден был присоединиться, гнали перед собой, заставляя нападать и грабить другие встречные племена.

Ургуй ехал рядом с командиром полутысячи Грохом из племени жаксыров. Половину отряда составляли пришлые орки под командованием сотников и десятников из проверенных подгорных орков. Отряд уже не раз показывал свою силу и громил непокорные рода других племен.

– Грох! – к командиру полтысячи подъехал десятник из телохранителей. – Разведчики сообщают, что дальше путь перекрыт. Там сотня чужих разведчиков, и они вылавливают наши разъезды. От передовой разведки осталось трое, остальных убили или захватили.

– Смогли узнать, кто это был? – опередив Гроха, спросил Ургуй.

– Да, над ними бунчук еретиков Худжгарха.

Ургуй важно кивнул.

– Да, мы слышали от других вождей, что еретики встали на нашем пути. Ну что же, тем лучше. Сразу покажем этим заблудшим овцам, кто теперь в степи хозяин. Грох, – обратился Ургуй к командиру передового отряда. – Собери всех воинов для ритуала обретения силы.

Грох согласно кивнул и стал отдавать команды телохранителям. Те, получив приказ, быстро разъезжались в разные стороны. Нужно было собрать все сотни вокруг шамана. А тот слез с лорха и стал доставать из седельной сумки сосуды с ароматным маслом.

Действовал шаман без суеты. Привычно порошком мела очертил вокруг себя круг, расставил горшочки и поджег фитили. Вскоре в небо потянулись струйки сизого дыма. Вскоре они окружили стеной сидящего с закрытыми глазами шамана.

Вокруг места, где сидел Ургуй и вдыхал ароматы горящего масла, стали собираться сотни…

– Даргыз! Впереди разъезды подгорных. Их много. Что прикажешь делать? – полусотник из разведчиков был спокоен.

– Как далеко они? – уточнил командир сотни.

– Пять-шесть лиг. Отряды по десять всадников. Но они идут широким фронтом. Прочесывают степь. Грамотно действуют. Между собой поддерживают зрительную связь.

– Заманивайте их в ловушки. Покажите им, что нас мало, и по возможности захватите пленных. Тех, кто попытается удрать, убейте.

Разведчик, не отвечая, молча кивнул и развернул разгоряченного лорха. Он ускакал за холм, а Даргыз по радиосвязи, встроенной в шлем, вызвал командиров десятков.

– Внимание всем командирам. Впереди передовой отряд врага. Разведка ловит их разведгруппы. Нам предстоит бой с превосходящими силами противника. Группа высотной разведки, запускайте дрон-ястреб. Задача – отследить расположение отряда противника. Нам нельзя давать им возможность провести ритуал обретения силы. В противном случае битва будет кровопролитной. Главная цель – шаманы. Подход к противнику должен быть как можно тщательней скрыт. Атака лавой. Первый удар наносим волной огненных шаров. Потом рубака. Атакуем с левого фланга противника с обходом в тыл.

Всем полная боевая готовность. Выдвижение по моей команде.

Новыми военными терминами они пользовались вовсю. Откуда у них это знание и почему, орки не задавались вопросами. Так нужно Худжгарху.

Снаряжение львят было лишь с виду похожим на обычное снаряжение орков. Броня не пробивалась никаким холодным оружием. От магических атак защищали амулеты Худжгарха. На правой руке каждого – браслет с огненными шарами, на левой – торнадо. Щит с встроенным парализатором и в руке мультитул с молекулярным мечом. Худжгарх не жалел усилий для снаряжения и обучения бойцов экспедиционной тысячи.

Все они прошли корабль-базу и получили новые боевые умения.

Разведчики Свидетелей действовали тройками. У каждого была своя роль.

– Шураз. Сюда направляется разъезд подгорных. К командиру тройки подполз молодой орк. Тройка пряталась в узкой изгибающейся лощине. Они слезли с лорхов и лежа наблюдали за местностью.

– Далеко?

– Лагов триста. Их восемь всадников. Едут тесной группой.

– Покажи им себя и замани в лощину. Мы встретим их.

– Понял.

Разведчик поспешил вниз к своему лорху. За ним последовали двое. Они лихо вскочили на боевых быков, и орк-приманка подстегнул своего быка. Тот медленно, но затем все быстрее направился на другой конец лощины. Воин выскочил во фланг разведчикам противника и сразу же стал стрелять из лука. Стрелял очень метко. А не ожидавшие нападения орки сплоховали. Двое воинов, пораженные стрелами, упали на шеи быков. И тут же воин скрылся в лощине. Остальные бойцы, разозленные предательским нападением, погнали быков следом. Нападавший не спешил. Он встретил показавшихся из-за гребня противников стрелами. И еще один раненый свалился с быка, после чего погнал лорха по извилистому дну балки прочь от погони. Преследователи, гортанно издав клич, бросились следом и тут же за одним из поворотов напоролись на огненные шары двух бойцов, находящихся в засаде. Они почти мгновенно сгорели вместе с лорхами. В узкой лощине им некуда было деться. Первый разведчик вернулся и притащил с собой раненого противника…

Короткие ожесточенные сражения происходили по широкому участку степи, и через полтора часа пришел доклад командира разведки.

– Даргыз, всех перехватить не удалось, их слишком много. Троим после схватки удалось уйти. Несколько групп не вступило в бой, отошло. Пятеро захвачены в плен, и сорок воинов оказали сопротивление. Очень яростное. Фанатики. Они гибли и не сдавались. Пришлось принимать крайние меры. Сдавшиеся – это из присоединенных в походе племен. Они не такие фанатики, как подгорные. Мы их допросили. Перед нами передовой отряд из полтысячи воинов. Воины, смешанные из всех племен. Это что-то новое в тактике орков. Ведет их сын вождя племени жаксыров, Грох. Очень жестокий и смелый воин. С ним шаман-прорицатель из племени выхрай, Ургуй. В каждой сотне смотрящий за дисциплиной и покорностью, младший ученик шаманов. Нам надо спешить. Они будут проводить ритуал обретения силы. Действует он три-четыре часа. Потом у воинов наступает сильная слабость, и их можно брать голыми руками. Если не успеем атаковать до начала ритуала, лучше отступить.

– Я тебя понял, Варгуз. Мы уже выступаем. Дрон показал нам место расположения всего отряда противника. Они стягиваются в одно место. В широкую лощину с высохшим руслом реки. Удобная позиция для атаки с левого фланга. Расстояние до противника четыре лиги. Успеем. – Затем по связи с командирами десятков передал: – Всем внимание! Выступаем с исходных позиций. Порядок выдвижения походный. Разворачиваемся в боевой порядок для атаки по моей команде. Вперед!

Сотня шла слаженно и тихо. Лавировали между холмами, до поры до времени скрывая свое присутствие. Ехали быстро, но без спешки. Дрон под видом ястреба кружил в небе. Командир отряда Даргыз имел визор на забрале шлема и видел, как вокруг дыма собираются, теснятся воины отряда подгорных орков. Самый удобный момент для нанесения слаженного удара.

– До противника одна лига, – сообщил по связи десятникам Даргыз. – Разворачиваемся в боевой порядок.

Отряд, следующий двумя параллельными колоннами, стал разворачиваться в лаву. Во главе отряда скакали десятники. Сотник Даргыз скакал в середине и руководил выдвижением. Это раньше командиры орков лихо гнали лорхов впереди своих воинов. Теперь тактика Свидетелей изменилась. Вместо показной удали бойца командная работа десятков и сотен.