Текст книги "Неделин"

– Я так и знал. Но дело не в этом. Вопрос поставлен своевременно. Благодарю. Желаю вам удачи...

30 апреля 1941 года Неделин был назначен командиром 4-й артиллерийской противотанковой бригады РВГК и вскоре прибыл в Проскуров, в котором она формировалась. После утомительного рабочего дня Митрофан Иванович, приходя домой, подолгу не мог уснуть. Разные мысли беспокоили его, но в первую очередь о близости войны.

«Задача для одного, по сути, единственного мирного месяца подготовки была сверхнапряженная. Мы дорожили каждым днем, каждым часом, неустанно шлифовали практические действия подчиненных, прежде всего на стрельбищах и полигонах», – рассказывал позже Неделин.

Митрофан Иванович не любил много говорить о мае – июне 1941 года. Вероятно, потому, что эти месяцы для него, как, впрочем, и для всех других советских людей были тяжелыми, печальными. Но он как-то поведал мне о напряженнейшей работе (без выходных дней) командно-начальствующего состава бригады накануне войны, а также о том, что недовольные обращались с жалобами на него в вышестоящие инстанции.

«Однажды в конце мая я проводил в поле очередное учение, на которое без предупреждения прибыл начальник артиллерии округа М.А.Парсегов. Около трех часов был он на занятиях и остался доволен как их методикой, так и результатами. Прощаясь со мной, Парсегов сказал: „По заданию Военного совета округа приехал сюда отчитать уважаемого командира бригады. На вас поступила уйма жалоб. Некоторым кажется, что вы усложняете события и слишком форсируете полевую выучку. Но, побывав на учении, я убедился в правильности вашей позиции. К войне надо готовиться именно такими, усиленными темпами. Об этом я и буду докладывать командующему округом“.

Весной 1941 года я закончил академию. 5 мая в Кремле был организован прием для выпускников военных академий. На всю жизнь я запомнил напутственную речь товарища Сталина, обращенную к нам, молодым командирам: «Война с гитлеровской Германией неизбежна, мы знаем об этом. Но мы всеми силами стремимся выиграть время. Для нас месяц, неделя, день имеют очень большое значение. И вам, выпускникам академий, предстоит сражаться с сильным, хорошо оснащенным в техническом отношении противником. Готовьтесь к этому, не жалея сил и времени».

Уже после войны мы с Митрофаном Ивановичем Неделиным не раз говорили об этом выступлении Иосифа Виссарионовича.

...Считанные дни оставались до тяжелых испытаний. 30 мая 1941 года замечательный советский разведчик Рихард Зорге из Токио прислал в Москву срочную радиограмму: «Риббентроп заверил посла Отта в том, что Германия совершит нападение на Советский Союз во второй половине июня. Это не подлежит сомнению. Отт на девяносто пять процентов уверен, что война вот-вот начнется. Я лично вижу подтверждение тому в следующем: технический персонал германских воздушных сил получил приказание немедленно покинуть Японию и возвратиться в Берлин; военному атташе запрещено посылать важные сообщения через СССР». И за ней внеочередная, особого значения радиограмма: «Военный атташе Шолл заявил: следует ожидать со стороны немцев фланговых и обходных маневров и стремления окружить и изолировать отдельные группы. Война начнется 22 июня 1941 года»[8]8
  М.Колесникова, М.Колесников. Рихард Зорге. М., «Молодая гвардия», 1975, с. 263.


[Закрыть].

Война надвигалась... М.И.Неделин делал все возможное, чтобы повысить боеспособность противотанковой бригады. В этом большую помощь ему оказывали комиссар бригады А.А.Злобин, начальник политотдела А.А.Степченко, командиры и начальники штабов частей Н.Ф.Михайлов, С.И.Чернышев, М.И.Токарев, Б.И.Аринушкин и многие другие товарищи по оружию, чьи имена Митрофан Иванович произносил с особой теплотой и благодарностью. Именно с их помощью удалось Неделину подготовить бригаду к предстоящим боевым действиям для отражения вероломного нападения фашистов на Советскую Родину.

Глава третья
ТЯЖЕЛЫЕ ИСПЫТАНИЯ

1. В БОРЬБЕ С ТАНКАМИ ПРОТИВНИКА

Близость города Проскурова к государственной границе давала о себе знать: участились случаи вторжения самолетов-разведчиков в наше воздушное пространство, из штаба округа поступали сведения об активных действиях фашистских диверсионных групп, а также о продолжающемся наращивании ударных группировок гитлеровских войск.

16 июня 1941 года на служебном совещании командно-начальствующего состава бригады Неделин предупредил:

«Граница недалеко. Поэтому можно ожидать любых вражеских провокаций. Прошу каждого из вас тщательно продумать дополнительные мероприятия по повышению боевой готовности частей и подразделений. Вооружение и технику содержать в безупречном состоянии к немедленному использованию, а боеприпасы привести в окончательно снаряженный вид. Все укрыть, замаскировать. Людей готовьте ко всякого рода неожиданностям. Но делать это надо осторожно, чтобы не вызвать паники, излишних разговоров и шумихи. О проделанной работе прошу докладывать мне ежедневно, в конце дня».

«В последние предвоенные дни и ночи мы жили словно в лихорадке, – говорил мне позднее Митрофан Иванович. – В ограниченном кругу должностных лиц еще раз уточнили все необходимое на случай войны. Предусмотрели также порядок эвакуации семей военнослужащих».

Как только стало известно о вероломном нападении гитлеровской Германии на Советский Союз, 4-я артиллерийская противотанковая бригада в спешном порядке передислоцировалась в район Каменец-Подольского и вошла в состав вновь сформированной 18-й армии Южного фронта. Бригада использовалась для усиления общевойсковых соединений и была развернута вдоль государственной границы СССР на рубеже Надворная, Коломыя, Черновцы, Скуляны. На нее возлагалась ответственная боевая задача: не допустить вторжения фашистских танков на нашу территорию.

17-й стрелковый корпус 18-й армии с двумя дивизионами 76-мм пушек бригады Неделина находился на правом фланге армии; 55-й стрелковый корпус, с которым взаимодействовали остальные силы 4-й противотанковой бригады, оборонял приграничные укрепленные районы; 16-й механизированный корпус составлял второй эшелон, нацеленный на уничтожение противника в случае его переправы за реку Днестр. Соседями 18-й армии были: справа 12-я, а слева 9-я армии Южного фронта.

«В бой вступили смело, воевали бесстрашно, – вспоминал М.И.Неделин. – Костяк частей и подразделений составляли рабочие и колхозники, около половины из них – коммунисты и комсомольцы. Все расчеты противотанковой артиллерии, а также и зенитных орудий были обучены стрельбе по неподвижным и движущимся целям. Бригада в целом представляла собой сильное, полностью моторизованное соединение, насчитывающее более 140 орудий различных калибров».

До 1 июля в полосе 18-й армии фашисты вели в основном бои разведывательного характера. Их попытки прорвать нашу оборону на некоторых участках успеха не имели. Затем крупные силы 11-й немецкой и 3-й румынской армий, сосредоточенные севернее Ясс и Ботошан, перешли в наступление на Могилев-Подольском и Белецком направлениях. Благодаря более чем четырехкратному численному превосходству немецко-румынским войскам удалось к исходу 5 июля выйти на рубеж Хотин, Тырково, Бельцы. К этому же времени 1-я танковая группа и 17-я армия противника овладели городом Бердичевом.

Над частями 18-й армии нависла угроза окружения. Тогда командарм приказал 17-й стрелковый корпус в ночь с 6 на 7 июля отвести на левый берег Днестра, 39-ю танковую дивизию использовать для отражения ударов противника на рубеже Гусятин, Городок, Ярмолицы и для прикрытия правого фланга армии. В соответствии с этим решением начальник артиллерии 18-й армии генерал-майор артиллерии А.С.Титов поручил 4-й артиллерийской противотанковой бригаде подготовить к обороне позиции в районе Дунаевцы фронтом на север и в тесном взаимодействии с 39-й танковой дивизией не допустить прорыва гитлеровцев в южном направлении. Вскоре Неделин доложил в штаб армии о том, что бригада, совершив ночной марш, готова выполнять поставленную задачу. На рассвете 7 июля 1941 года в небе появились фашистские самолеты-разведчики, а примерно через час – три группы «юнкерсов», по 12-18 самолетов в каждой. В противоборство с воздушным врагом вступили зенитчики Неделина.

«Всякие тяжелые испытания были во время войны, – рассказывал бывший заместитель Неделина по политической части А.А.Злобин, – но этот бой запомнился мне на всю жизнь. В считанные секунды район расположения бригады превратился в кромешный ад. Навстречу пикирующим бомбардировщикам противника полетели буквально снопы трассирующих пуль и снарядов. Вражеские самолеты находились в каком-то огненном коридоре, который становился все уже по мере приближения их к цели. Личный состав бригады действовал самоотверженно, геройски. Бойцы оправдали надежды Митрофана Ивановича, доказали в бою свою хорошую выучку и умение.

Налет авиации был отражен. Сбили несколько «юнкерсов»...

Не успели скрыться самолеты, как в нашем расположении с большой плотностью начали разрываться артиллерийские снаряды противника и одновременно показались атакующие танки и мотопехота. На каждом направлении двигались до 20-25 танков и около батальона пехоты гитлеровцев. Мы, находившиеся на НП вместе с командиром бригады, поняли, что противник перешел в наступление и намеревается стремительным ударом прорваться через обороняющиеся части в тыл 18-й армии.

Вражеская артиллерия не жалела снарядов. Их разрывы в течение 20 минут перепахали землю вокруг наших батарей. Казалось, ничего живого не осталось после такого интенсивного обстрела. Но вот огонь артиллерии немного утих, приближались танки противника. На мгновение установилось затишье. Его нарушали лишь рокочущий шум моторов и лязг гусениц танков, на которых чернели зловещие кресты.

Рубеж обороны бригады был похож на форму подковы, выступы которой занимали 45-мм и 57-мм орудия, а в центре располагались 75-мм противотанковые пушки. Подпустив танки, Неделин дал команду 76-мм батареям открыть огонь.

Фашистские танки сосредоточили огонь по нашим стрелявшим орудиям. Началась настоящая артиллерийская дуэль. Наступавшая пехота залегла. Когда противник втянулся в специально созданный для него огневой мешок, подошел еще ближе к нам, командир бригады приказал открыть огонь из 45-мм и 57-мм орудий.

Такой западни, огня с фронта и во фланги, гитлеровцы не ожидали и, оставив на поле боя 14 танков и около 50 автомашин, откатились назад. В этом бою особенно отличились орудийные расчеты капитана Букше, старших лейтенантов Гремнева, Головко, Кольцова, лейтенантов Брагина, Четверенко, Ващенко. Они стояли насмерть».

О дальнейшем развитии событий, происшедших 7 июля, мы узнаем из архивных документов – журнала боевых действий 4-й артиллерийской противотанковой бригады.

В 11.30 после повторной артиллерийской подготовки вражеская пехота при поддержке авиации и танков бросилась в новую бешеную атаку на узком участке в районе Дунаевцы. Однако прорваться через оборону наших войск фашистам не удалось. До конца дня противник предпринимал еще несколько яростных атак, но и они были отражены. Всего за день боя неприятель потерял более 300 человек убитыми и ранеными, 31 танк, около 100 автомашин.

С наступлением темноты на командный пункт бригады прибыл начальник артиллерии армии. В это время Неделин с командирами полков и дивизионов в блиндаже проводил разбор прошедшего дня. Митрофан Иванович хотел было доложить Титову о результатах боя, но тот попросил его продолжать, а сам, присев в сторонке, стал внимательно слушать.

– Все расчеты действовали слаженно, смело, огонь вели метко, – говорил командир бригады. – Но потери все-таки значительны. Они явились следствием прежде всего плохого оборудования огневых позиций. Требую глубже зарываться в землю, использовать все возможности для того, чтобы батареи стали неуязвимыми. Берегите каждого человека, каждое орудие.

Затем выступил Титов. Он передал благодарность Военного совета армии всему личному составу бригады за успешные действия, а также отметил, что общая оперативно-тактическая обстановка складывается не совсем благоприятно для 18-й армии, предстоят трудные и ожесточенные бои.

– Но бить фашистов, изматывать их силы можно и теперь, в оборонительных боях. Вы сами сегодня убедились, что они не такие уж сильные вояки, – сказал генерал в заключение.

18-я армия, прикрываясь с фронта 189-й стрелковой дивизией и гарнизоном Каменец-Подольского укрепленного района, отходила к Копайгороду и Ольховцу. 4-я артиллерийская противотанковая бригада продолжала удерживать Дунаевцы, ведя ожесточенные бои с танками противника до занятия стрелковыми дивизиями новых рубежей обороны. Затем артиллеристы переместились под Новую Ушицу, чтобы не допустить прорыва танков с запада и северо-запада. Здесь Неделин приказал оборудовать три огневых противотанковых рубежа, отстоящих друг от друга в направлении от передовых позиций к тылу на 500-1000 метров. На первых двух рубежах искусно сделанные макеты орудий должны были ввести в заблуждение фашистов, на третьем же основные силы бригады готовились встретить врага.

Утром 13 июля свыше 100 самолетов противника стали интенсивно бомбить боевые порядки бригады и в первую очередь ложные огневые позиции. Затем в течение 15 минут вела ураганный огонь вражеская артиллерия, потом снова налеты авиации, а после – артобстрел. Такое чередование повторялось трижды. Вскоре устремились в атаку фашистские танки. Не без потерь ими было преодолено минное поле. Израсходовав немало боеприпасов на уничтожение орудий-макетов на первом и втором рубежах, они продвигались дальше. Хорошо укрытые орудийные расчеты бригады, расположенные на третьем рубеже, подпустили танки противника на 200-250 метров и стали расстреливать их в упор.

Фашисты явно этого не ожидали. Неприятельские танки стали поворачивать назад, подставляя уязвимые борта под непрекращающийся прицельный огонь. Неделинцы уничтожили 25 танков и 150 автомашин.

4-я артиллерийская противотанковая бригада в течение нескольких суток продолжала ожесточенно сражаться, артиллеристы творили чудеса. Так, под местечком Печора расчеты капитана Корсакова и старшего лейтенанта Стелпи подбили и сожгли 11 танков противника, младший политрук Никоноров, находясь на огневой позиции и увидев, что погибли бойцы, обслуживающие одно из орудий, бросился к нему и открыл огонь. Политработник вывел из строя два вражеских танка и пять автомашин.

С 24 июля по 3 августа 1941 года бригада Неделина, прикрывая отход войск 18-й армии, вела тяжелые бои с танковыми и моторизованными частями противника. Боевые действия не прекращались ни днем, ни ночью. Люди чрезмерно устали, не хватало боеприпасов.

Однажды в бригаду вместе с Титовым прибыл заместитель начальника политического управления Южного фронта бригадный комиссар Леонид Ильич Брежнев. Он побывал в каждом полку и провел беседы с личным составом непосредственно на огневых позициях. Поздним вечером Леонид Ильич выступил перед политработниками и командирами.

Он говорил, что командование не скрывает от рядовых воинов истинного положения дел. Обстановка крайне сложная, невыгодная для наших войск, особенно на левом фланге фронта. Гитлеровцы не жалеют сил и, не считаясь с потерями, бросают в бой новые резервы... Но наше дело правое, мы знаем и верим, что эти неудачи временные. Придет час, и мы остановим и победим гитлеровских захватчиков. Эту веру надо вселять в сознание каждого бойца, но не только методами убеждения, а главным образом личным примером умения воевать, оказывать непреклонное сопротивление врагу.

Леонид Ильич Брежнев здесь же разъяснил требования директивы Верховного Главнокомандующего – отстаивать каждую пядь родной земли, драться с врагом, не щадя сил и самой жизни.

...Мы, ветераны, помним эту тяжкую пору. Каждый из тех, кто испытал на себе бедствия первых месяцев войны, кто видел кровь и смерть товарищей по оружию, с болью в сердце оставлял наши города и села, – постоянно жил твердой верой в тот светлый час, когда многонациональный народ Советского Союза, его армия соберут силы, остановят нашествие фашистской чумы и повергнут врага.

Я много лет знал Митрофана Ивановича Неделина. Вера в нашу победу никогда не покидала его, как и миллионы других истинных патриотов Советской Родины, воспитанных Коммунистической партией.

Вот и тогда, провожая Л.И.Брежнева и А.С.Титова, Митрофан Иванович подумал: «Отступаем, теряем своих боевых товарищей, вооружение, технику, а люди полны решимости беспощадно бить фашистов. И вселяет им уверенность, силу наша партия. Отступление вынужденное, временное. Надо лучше, умнее воевать, и только тогда можно рассчитывать на победу...»

В начале августа фашистские войска вышли к Днепру и могли теперь нанести удар с севера во фланг и тыл Южного фронта. В районе Новомиргорода, Новоархангельска и Умани действовало около десяти дивизий противника, в том числе танковая группировка генерала Клейста. К Голованевску, Кривому озеру, Первомайску враг стянул пять, к Дубоссарам – четыре и к Балте – пять дивизий. Замысел противника был ясен – окружить советские войска между Днестром и Южным Бугом.

Командование Южного фронта еще в конце июля просило Ставку разрешить планомерный отвод войск для организации подвижной обороны. Но согласно директиве, поступившей только 12 августа, 18-я и 9-я армии направлялись на рубеж Кривой Рог – река Ингул – Бугский лиман, с тем чтобы не дать противнику здесь прорваться.

При переправе наших частей на восточный берег Южного Буга неприятельские танки преградили пути отхода. Войска Южного фронта после непродолжительной мощной артиллерийской подготовки на рассвете 16 августа пошли в контратаку, в результате которой противник понес большие потери и был отброшен. В ночь на 17 августа соединения 18-й и 9-й армий и 2-го кавалерийского корпуса переправились через реку Ингулец, получив приказ отойти на восточный берег Днепра.

Ослаблению натиска фашистов способствовал ввод в бой под Николаевом резервной армии генерал-лейтенанта Н.Е.Чибисова в составе восьми стрелковых, трех кавалерийских дивизий и двух танковых бригад. Создание и применение этой армии в столь тяжелой обстановке было для нас фактом весьма обнадеживающим, а для гитлеровцев совершенно неожиданным. Их генштабисты вынуждены были теперь поломать головы и поволноваться за судьбу своих войск, действовавших на Днепропетровском направлении.

«Отступала 18-я армия с непрерывными боями, – вспоминает бывший начальник особого отдела 4-й противотанковой бригады П.С.Мушинский. – Но больше всех доставалось артиллеристам. Им приходилось вести неравный бой с техникой немцев – танками, артиллерией и авиацией. Я нередко бывал рядом с Митрофаном Ивановичем Неделиным, видел его боевую работу. Трудно даже установить, когда он отдыхал, да и отдыхал ли вообще.

Комбриг появлялся там, где было всего труднее, успевал лично провести рекогносцировку очередного оборонительного рубежа, на котором намечалось дать врагу бой, своей энергией воодушевлял подчиненных.

Мне особенно запомнилось раннее утро 18 августа в южноукраинской степи за рекой Ингулец. На небе ни единого облачка. Тишина, летний зной. Идеальная погода для обороняющейся бригады ничего хорошего не предвещала. Фашистские летчики до того обнаглели, что охотились за каждой автомашиной, а уж что касается позиций артиллеристов, то они их атаковали непрерывно».

На командный пункт бригады прибыли начальник артиллерии Южного фронта И.А.Устинов и А.С.Титов. Сюда же были вызваны командиры других артиллерийских соединений и частей для уточнения боевых задач. Устинов сообщил о том, что в тылу наших войск действуют прорвавшиеся вражеские танковые подразделения из группы «Юг». Фашисты стремятся окружить 18-ю армию.

– Чтобы не допустить этого, – сказал он, – требуется с помощью быстрого маневра при взаимодействии артиллерии с саперными частями создать огневые заслоны и противотанковые препятствия.

Неделинцы в качестве арьергарда должны были прикрыть отступление войск 18-й армии.

Бригада день за днем в течение нескольких суток упорно сдерживала противника, вела тяжелые бои с его танками и авиацией. Ночью она скрытно отходила, и фашисты так и не смогли прорваться в тыл наших войск.

За мужество и героизм, проявленные в оборонительных боях, десятки командиров, политработников, бойцов бригады, в том числе и М.И.Неделин, были представлены к правительственным наградам. А ведь в период отступления, как известно, немногие удостаивались такой чести. Поэтому награды Родины являлись высокой оценкой заслуг бригады.

В первых числах октября 4-я бригада самоотверженно сражалась на танкоопасных направлениях. Эти бои запомнились Неделину еще и потому, что на одном из участков действий артиллеристов впервые были применены боевые установки реактивных снарядов. «Работа славных „катюш“ была для нас незабываемым приятным „сюрпризом“, – говорил мне Митрофан Иванович. – Пуски производились ночью, их шквальный огонь приводил неприятеля в ужас, а мы радовались, что появились новые, очень эффективные средства борьбы с наступающими гитлеровцами».

И все же фашистским танкам удалось перерезать коммуникации в тылу 18-й армии. В этих условиях на 4-ю артиллерийскую противотанковую бригаду возлагалась задача: совместно с другими соединениями прорвать вражеское кольцо для выхода наших войск из окружения.

«В районе Токмака, – рассказывает бывший начальник штаба бригады Н.Еременко, – завязался ожесточенный ночной бой, во время которого вместе с комбригом на огневых позициях находился и начальник артиллерии армии. Напряжение нарастало. Танки противника перешли в контратаку, ведя беспорядочный огонь. Контузило Неделина, ранило в руку и в плечо Титова. Казалось, что вражеские танки вот-вот сомнут и раздавят наши батареи. Но артиллеристы под командованием бесстрашного комбрига, голова которого была перевязана, геройски отражали все атаки. Не хватало боеприпасов, но зато почти каждый снаряд попадал в цель. В ход шли ручные гранаты и бутылки с горючей смесью. Борьбу с танками вели и зенитчики, уничтожая их прямой наводкой. Ночью были брошены в прорыв наши танки и пехотинцы. Они создали коридор для войск 18-й армии».

...Прошло четыре первых месяца кровопролитной борьбы с наступающими гитлеровскими ордами. Совершенствовался командирский талант Митрофана Ивановича, закалялся его характер в горниле тяжелых испытаний. За это время не было ни одного случая прорыва танками и пехотой противника огневых позиций бригады.