Текст книги "Пленники Аксиса"

Но самое главное – эта работа может быть хорошим прикрытием для поиска членов Красной руки. Под предлогом выслеживания очередного вампира или оборотня можно будет расспрашивать местных, не замечали ли они каких-то странных мест или знаков. Да и вообще, какие слухи ходят в этих местах. Ну не может Красная рука совсем уж не оставлять следов. Если это достаточно большой культ – то где-то можно будет ухватиться за ниточки, по которым вытянуть весь клубок.

Вот только пока непонятно, что делать с Энки. Похоже, какое-то время нам предстоит путешествовать вместе. Ему-то какую легенду придумать? Напарник? Или, скорее, помощник?

Я на ходу окинул бывшего Козлоногого изучающим взглядом.

Откровенно говоря, на истребителя монстров он не похож от слова совсем. Как и вообще на человека, зарабатывающего на жизнь мускулами. Уж скорее на стареющего аристократа, которого ограбили на большой дороге и вынудили пройти сотню километров пешком. При этом, даже если привести в порядок его потрепанное кожаное пальто и прочую одежду, или вовсе заменить их, сильно лучше не станет. У него на самой физиономии написано, что это какой-то крайне мутный тип, и верить такому нельзя ни на грош.

Энки, запрокинув голову, осушил остатки вина из очередной выуженной из воздуха бутылки, а саму тару беспечно отбросил в сторону. Поймав мой взгляд, вопросительно изогнул бровь.

– Ну, так что скажешь?

– Да так… Подумал тут, что из меня выйдет неплохой охотник на местную нечисть. Этим вроде бы вполне можно зарабатывать на жизнь.

– И то верно, – одобрительно кивнул демон. – Думаю, после Жатвы у таких чистильщиков изрядно прибавилось работы. На крайний случай, можно просто наняться в охрану к кому-нибудь из торговцев. Если уж у тех двоих это получилось, то у тебя-то тем более. Вид у тебя вполне бравый.

– Думаю, ведьмакам всё же платят больше, чем обычным наёмникам. Но тоже вариант, да. Но вот что делать с тобой?

– В каком это смысле?

– Тебе тоже нужна легенда. И желательно какой-то способ заработка. На роль напарника ведьмака ты, уж извини, не очень подходишь. Ты вообще умеешь сражаться?

– Имеешь в виду, махать заточенной железякой, пытаясь проткнуть кого-нибудь? Не самое достойное для меня занятие.

– Так предложи другое. Может, у тебя получится использовать остатки своей силы для каких-то мирных занятий? Вино ты, к примеру, ловко сотворяешь. Может, освоить ещё какие-нибудь полезные фокусы?

– Фокусы? – переспросил Энки таким тоном, что вокруг меня разве что земля инеем не покрылась.

– Не хотел тебя обидеть, – быстро исправился я. – Я же не говорю о том, чтобы развлекать толпу. Но твои… способности могли бы помочь нам освоиться здесь. Да и вообще, нам нужен план на случай, если нас остановят какие-нибудь стражники, например. Правдоподобное объяснение, кто мы и откуда.

– Хорошая мысль… Ну, допустим, я твой наниматель. Я… маг. И мне нужны для моих экспериментов части тел чудовищ Скверны. Но при этом их нужно извлекать из тел особым образом, так что я не могу доверить это занятие обычному убийце. Так что сопровождаю тебя на охоте, чтобы отслеживать надлежащее выполнение заказа.

– Ну, что ж, звучит складно. Наверное…

– Тебя что-то смущает?

Я ещё раз окинул его с ног до головы красноречивым взглядом и он, наконец, обратил внимание на свой внешний вид. С заметным удивлением поскрёб ногтем пятно на рубашке.

– Ах, ты об этом… Я как-то совсем упустил это из виду.

Он на ходу начал отряхиваться и приглаживать на себе одежду. Учитывая её плачевный вид, это казалось бессмысленным, однако я поспешил с выводами. За считанные секунды его наряд, до этого больше похожий на лохмотья профессионального бродяги, быстро преобразился. Из всех старых деталей остался только длинный кожаный плащ с жестким воротником-стойкой. Он по-прежнему выглядел поношенным, с потертостями на швах, но уже без дыр и пятен. Зато всё остальное преобразилось. Кожаные дорожные штаны, плотная жилетка поверх шёлковой рубахи кроваво-алого цвета. Изящные сапоги на, пожалуй, излишне высоких каблуках. Широкий пояс с гроздью каких-то дорожных аксессуаров…

В общем, я и опомниться не успел, как из запыленного оборванца Энки превратился в этакого респектабельного джентльмена времён викторианской Англии – подтянутый, приталенный, сочетающий элегантный лоск с небольшой толикой небрежности. На голове его невесть откуда появился чёрный шелковый цилиндр, нос украсило пенсне с круглыми задымлёнными стеклами. Что было очень кстати, поскольку разноцветные глаза демона по-прежнему выдавали в нём существо не совсем обычное.

В целом, образ был несколько эксцентричный. Но на Аксисе такое разнообразие культур и стилей, что это вряд ли кого-то удивит.

– Так лучше? – вскинул брови новоявленный маг.

– Сгодится. Только чего ты раньше не говорил, что так умеешь? Может, и мою одежду слегка того… починим?

Энки лишь снисходительно усмехнулся и кивнул в сторону дороги, явно пытаясь отвлечь моё внимание.

– Смотри-ка. Кажется, богатый караван. Может, там пригодятся наши услуги?

Мы по-прежнему двигались в некотором отдалении от тракта, идя вдоль него по направлению к Крысиному замку. Стоянки располагались в стороне от самой колеи, и были натыканы совершенно хаотично. Но лагерь, который мы увидели, пройдя с полкилометра к юго-востоку, по другую сторону дороги, выделялся среди прочих.

Поначалу я даже подумал, что это стационарные укрепления – целый забор из железных прямоугольных щитов, стрелковые башенки метров четырех в высоту, большие полотняные шатры, возвышающиеся над оградой. Но подойдя ближе, убедился, что в основе всего этого – всё те же поставленные в круг повозки. Точнее, тяжелые закрытые фургоны на широких обрезиненных колесах. Среди них я с удивлением заметил даже две земные фуры. А чуть поодаль увидел и два тягача, по соседству с которыми мирно жевали корм несколько колгаров. Этот контраст, как и в крепостях Дозора, здорово бросался в глаза.

Ого! Используют трофейный транспорт. А топливо где берут? Впрочем, до Пасти не так уж далеко, вполне можно было доехать на тех остатках, что были в баках. Главное, чтобы топливо и сами двигатели не оказались сильно повреждены игнисом. В общем-то, и до Хамунда можно добраться – тут от Крысиного замка километров пятьдесят-семьдесят по прямой.

– Да, выглядит внушительно, – согласился я. – Давай попробуем взглянуть поближе.

Мы вышли, наконец, на тракт, и влились в царящее здесь броуновское движение. Когда я рассматривал скопление караванов со стороны, то решил, что вся эта суета связана с паникой и раздражением из-за непредвиденной задержки. Но, неторопливо пробираясь между разномастными фургонами и ловя обрывки разговоров, понял, что это не совсем так.

Затор образовался несколько дней назад, так что обозные уже давно прошли через все стадии от гнева до принятия. Да и до Крепостей Дозора новость уже наверняка давно дошла. Так что, судя по всему, те, кто в итоге остался здесь, на подступах к Крысиному замку или на самой его территории, уже настроились на долгую стоянку. Поэтому сейчас они занимались рутинными насущными вещами – обустраивали лагеря, искали горючее и провиант. Многие уже вовсю торговали товарами, которые везли из Пасти – для этого были обустроены небольшие пятачки со сколоченными из подручных материалов прилавками. В основном, как я понял, пытались избавиться от скоропортящихся вещей, или просто обменивались на дополнительные запасы провизии и чистой воды.

И с тем, и с другим, похоже, дела обстояли неважно. По пути мы наткнулись всего на один колодец, и очередь к нему выстроилась, как к мавзолею. А чуть поодаль какой-то торгаш продавал воду, разлитую по бутылкам и бурдюкам. Позади него маячил дюжий телохранитель, впереди – тощий мальчишка-раб с тонким железным ошейником на шее. Мальчишка охрипшим голосом выкрикивал цену:

– Вода! Вода! Чистейшая питьевая вода! Десять лепт за секстарий, талан с четвертью за семодий!

При этом в одной руке он держал небольшую стеклянную бутыль объемом меньше литра, а в другой – бурдюк литров на пять, что помогло мне сориентироваться в местных мерах объема. Я сделал соответствующую пометку в своих записях.

К слову, это уже начало входить в привычку. Точнее, заметки я и на Земле постоянно вёл, но тогда пользовался смартфоном. Без него было неудобно, но я постепенно приспособился использовать для дневника интерфейс амальгамы.

В местной денежной системе я пока слабо ориентировался. Из архивов амальгамы знал лишь, что самая ходовая валюта на Аксисе – это серебряные таланы, и в каждом талане – по шестьдесят лепт. Но всё равно было понятно, что цены на питьевую воду торгаш ломит дикие. Прохожие комментировали выкрики зазывалы исключительно ругательно, кто-то даже ворчал, что за такие деньги можно и пива купить. Но при этом очередь всё равно выстроилась приличная.

Мы немного задержались, проталкиваясь через эту толпу. В давке какой-то пацан попытался обшарить мои карманы, но, получив звонкий шлепок по рукам, быстро смылся. Я проверил, не пропало ли чего, и дальше передвигался с удвоенной бдительностью. Впрочем, всё самое ценное у меня всё равно в Суме фокусника.

По пути к лагерю с тягачами я понял, что, возможно, зря беспокоился за наш с Энки внешний вид. Здесь он не особо привлекал внимание. Многие из встречающихся на нашем пути местных выглядели не меньшими оборванцами, чем я. Да и вообще после нескольких дней на тракте видок у многих был так себе, а уж амбре стоял такой, что я даже пожалел о своём обострившемся нюхе. А ещё с новой силой затосковал по нормальному горячему душу, с мылом и мочалкой.

– Эй, куда прёшь! – огрызнулся на меня худощавый мужик, тащивший на горбушке мешок с чем-то сыпучим. Я нечаянно толкнул его, засмотревшись на всадника, прущего прямо через толпу верхом на необычном двуногом скакуне, похожем на помесь страуса с каким-то ящером. Всадник, похоже, был из высокородных гракхов – похожие доспехи я уже видел в Пасти. Простолюдины торопливо расступались, освобождая ему дорогу.

Мужик с мешком, разглядев меня получше, сгорбился и отвернулся, поспешив дальше. На его шее я увидел тонкий железный обруч с надписями.

Ещё один раб. Их попадалось довольно много на пути. Выглядели они совершенно по-разному, некоторые даже вели себя довольно уверенно и одеты были прилично. Но объединяло их одно – эти вот аксессуары на шее. Большинство рабских ошейников представляли собой замкнутые стальные обручи, но у некоторых выглядели побогаче, даже с украшениями.

– Погоди-ка! – окликнул я его.

Носильщик сделал вид, что не слышит и ускорил шаг. Я догнал его и удержал за плечо. Тот сжался, будто в ожидании удара.

– Простите, доминус, – поклонился он. – Я не хотел вас оскорбить.

Взгляд его заметался, быстро перебегая с меня на Энки. Наконец, мужик ещё раз поклонился уже Козлоногому – ещё ниже, так что мешок едва не сполз с его плеч.

Да уж. Встречают по одёжке.

– Да не бойся ты, мы тебя не тронем. Скажи только – не знаешь, чей это лагерь?

Я указал на укрепленную стоянку, рядом с которой стояли тягачи. Отсюда уже можно было даже разглядеть их марку. «Вольво».

– Это лагерь Айвра Волкобоя, – проговорил он, и в голосе его явственно прозвучало презрение, смешанное со страхом. – Он только сегодня утром прибыл, но моего хозяина с места согнал. Теперь вот переезжаем подальше.

Он мотнул головой, показывая направление.

– Что ж вы так не ужились-то?

– Да он расширять стоянку хочет. Хотел в замок прорваться, но там уже места нет. Так что будет здесь обустраиваться. А раз надолго здесь застрянет, то его товару больше места понадобится.

– А что у него за товар?

– Ты что, не слышал про Волкобоя? – недоверчиво скривился мужик. – Люди – его товар.

Он, не дожидаясь последующих расспросов, рванул дальше, и я не стал его останавливать. Лишь внимательнее присмотрелся к лагерю, сам не замечая, как ладони крепко сжались в кулаки.

Работорговец, значит. Ну, уж нет, вряд ли мы с таким сработаемся. Ведь товар его – из Пасти, так что там сплошь мои соотечественники. Даже возникла шальная мысль устроить какой-нибудь побег или восстание. Но я тут же отбросил её. У меня сейчас для такого нет возможностей. Да и бедолагам, попавшим в рабство, некуда будет податься в случае побега. Тут на десятки километров кругом – пропитанные игнисом пустоши.

Освобождением рабов можно будет заняться позже, изучив, какие для этого вообще есть пути. А для начала мне самому надо крепко встать на ноги.

Я всё же решил посмотреть на логово Волкобоя вблизи, хотя и подозревал, что увиденное мне вряд ли понравится. Работорговля – неотъемлемая часть жизни на Аксисе. И отворачиваться от этого не получится. В конце концов, надо знать своего классового врага в лицо.

У входа в лагерь нас окликнул один из стражников, стоящих по бокам от прохода. Выглядел он внушительно – мускулистый бугай с копьём, парой здоровенных ножей на поясе и компактным самострелом, похожим на те, что я видел у Жнецов гракхов. Его напарник и вовсе стоял, забросив на плечо массивную огнестрельную винтовку грубоватой конструкции. Впрочем, в районах, подверженных постоянному воздействию игниса, чем проще конструкция – тем она надёжнее.

– Постой! Кто таков?

Окрик был громким и строгим, но не наглым. Правда, я заметил, что смотрит громила куда-то мимо меня.

– Меня зовут Малик Тареш Энкивилад, – вдруг подал голос Энки, поправляя пенсне. – Странствующий маг и торговец редкостями. А это мой… спутник и телохранитель. Хочу посмотреть на товар достопочтенного Айвра. Наслышан о его деловой хватке.

Я молча расправил плечи, заложив большие пальцы рук за пояс.

– Господина нет в лагере, – проворчал громила, с подозрением оглядывая нас.

– Не страшно, – беспечно отозвался Энки, шагая вперед. – Я пока просто осмотрюсь.

Громила при его приближении явно занервничал. Переглянулся с напарником, быстро скользнул взглядом по той части тракта, что шла к замку.

– Эм-м… Лучше дождаться хозяина. Он не любит, когда в лагере посторонние.

– Ну, так необязательно говорить ему о нашем визите раньше времени, – сладко улыбнулся демон и вдруг после эффектного пасса руками вытащил из пустоты бутылку вина.

Охранник дернулся было от резкого движения, но, увидев фокус, вытаращил глаза.

– Небольшой подарок, – Энки протянул ему бутылку. – Должно быть, стоять здесь весь день невыносимо скучно. Почему бы не промочить горло отменным красным вином?

– Прохладное… – пробормотал громила, принимая бутылку и ощупывая её, будто пытаясь убедиться, что это не иллюзия. Судорожно сглотнув, снова воззрился на демона. – Но хозяин…

– Расслабься. Мы быстро, – улыбнувшись, похлопал его по плечу Энки, уже направляясь в проход. Я последовал за ним.

– Только не трогайте товар! – вдогонку крикнул нам второй охранник. – Хозяин этого страсть как не любит!

Энки небрежно кивнул и зашагал дальше. Надо признать, держался он в своей роли уверенно и вполне органично, так что местные на каком-то инстинктивном уровне признавали в нём высокородного. В конце концов, здесь только высокородные могли позволить себе вести себя столь нагло.

– А ещё лучше – я вас провожу, – догнал нас первый, пряча бутылку в небольшую суму, висящую у него за спиной. – Всё покажу, расскажу. Спрашивайте!

Энки снова кивнул – на этот раз благосклонно. Заложив руки за спину, он неспешным шагом направился в обход лагеря. Охранник пристроился по левую руку от него. Я следовал за ними чуть позади. Признаться, немного нервничал, хотя внешне это вряд ли проявлялось.

Тема рабства меня почему-то здорово задевала. Может, потому, что мне и самому была уготована такая судьба, если бы не счастливое стечение обстоятельств. И теперь я мог воочию увидеть, где бы я был, если бы оставался обычным человеком.

Лагерь встретил нас густой смесью запахов давно не мытых тел, железа, машинного масла, колгарьего навоза, дыма от костров, пара от котелков с каким-то съедобным варевом. На относительно небольшом огороженном участке было сконцентрировано очень уж много народу, а высокий забор из плотно подогнанных железных щитов не давал запахам быстро развеиваться.

Первое, что бросилось в глаза – это решётки. Большинство выстроенных в круг фургонов, по сути, представляли собой клетки на колёсах, прикрытые съемными листами брони. Сейчас большую часть этих листов сняли и закрепили на внешних стенках так, чтобы сформировать забор, так что хорошо было видно, кто находится внутри.

Людей было много. В каждый такой фургон-клетку размером с небольшой пассажирский ПАЗик, было набито человек по сорок-пятьдесят. Теперь понятно, почему хозяин расширяет лагерь – долго в таких условиях пленники не протянут. Судя по грязным изможденным лицам, им и пара дней в пути далась непросто.

Охранник подтвердил мои мысли.

– Пока приходится держать товар в повозках. Но, раз уж мы застряли здесь, придется построить клетки попросторнее. Хотя, может, часть спихнём уже здесь. Кроме вон тех – их хозяин отбирал для продажи в Орхамасе. Отличный материал для бойцовских ям, ланисты хорошо платят за таких. Да и сам хозяин знает в этом толк.

Часть клеток была открыта, и многие пленники сидели или бродили неподалёку под присмотром надзирателей. В основном это были женщины и дети. В запертых, судя по всему, держали самых строптивых – как раз из числа потенциальных гладиаторов. Проходя мимо одной из таких клеток, я ловил на себе мрачные, исподлобья, взгляды. Сплошь мужчины, молодые, не старше сорока, многие крепкого телосложения – это легко было оценить, поскольку большинство были раздеты по пояс. Духота в лагере стояла такая, что все блестели от пота.

Сам я, к слову, почти не потел, хотя и чувствовал, будто меня обернули с ног до головы в какую-то плотную пленку. Видимо, побочные эффекты от формирования «Колгарьей кожи». Надеюсь, пройдет через пару дней.

Проходя мимо пленников, я поймал себя на том, что избегаю встречаться с ними взглядом. И подсознательно боюсь, что попадётся кто-то знакомый – например, из тех ребят, что были в отряде Караева. Но потом вспомнил, что все они были выкуплены Данактом Ортосом и освобождены. Сюда никто из них не должен попасть.

– А это шатёр хозяина? – поинтересовался Энки, указывая на одну из больших палаток в дальнем конце лагеря.

– Нет. Хозяин, скорее всего, остановится в замке. А в том шатре – бабы, – охранник заметно оживился. – То есть, простите, доминус, не знаю как это сказать-то по-благородному… В общем, молодые, свежие. Некоторые достойны стать наложницей хоть у главы прайда! Интересует?

Энки неопределенно повел плечами и оглянулся на меня. Я красноречиво зыркнул на него.

– Нет, меня интересует скорее… особый товар. Видишь ли, я изучаю Красную порчу…

– Порченого у нас нет! – категорично замотал головой охранник. – У хозяина с этим строго – только отборнейший товар!

– Жаль. А кто это у вас там так кричит?

Несмотря на большую скученность, в лагере было относительно тихо, поэтому крики сразу обращали на себя внимание. Доносились они со стороны навеса, сооруженного в дальнем конце ограды. Орал кто-то один. Не постоянно, с перерывами, но с таким надрывом, что напрашивались мысли о пытках. Тем более что я уже разглядел человека, лежащего на большом столе. Над ним сгрудились четверо, держа по рукам и ногам и наваливаясь всем телом.

– Да так… – замялся охранник. – Недоглядели тут за одним. Хозяин распорядился…

Я, не обращая внимания на предупредительные окрики, быстрым шагом направился к палатке. В груди закипала злость, которую я с трудом смог подавить.

Впрочем, я быстро убедился, что зря вспылил.

К моменту, когда я подошёл, все четверо, удерживающие пленника, подались чуть назад, расслабляясь. Все они тоже были из числа рабов – это было видно по земной одежде. На столе лежал молодой парень, бледный и взмокший от пота. В зубах он зажимал какую-то деревяшку, которую уже успел изрядно погрызть.

Над ним склонился худощавый невысокий мужик лет пятидесяти, тоже голый по пояс, как и многие здесь. На левом плече его темнела старая татуировка с якорем и каким-то буквами. Похоже, армейская. Приблизившись, я увидел разложенные на тряпице в углу стола окровавленные ножи, щипцы, мотки серой ткани, которая, видимо, должна была служить бинтами.

Похоже, парню на столе только что оттяпали пару пальцев на ноге. Без наркоза.

– Ну, потерпи ещё немного, – ободряюще проговорил хирург по-русски. – Совсем чуть-чуть осталось, перевязать только… Так, ты чего отпустил-то? Держи крепче!

Это уже рявкнул совсем другим тоном, и помощник виновато вжал голову в плечи.

– Да я думал…

– Думал он, бл… Держи крепче, говорю! Это вот подложи под колено… А где вода?

– Кончилась.

– Да как, твою мать, кончилась?! Я же сказал, набрать вот сюда и сюда!

– Ну кончилась, дядь Кость, – развел руками один из парней. – Я что сделаю? У этих сволочей же хрен допросишься чистую…

– Ладно, дай тогда хотя бы вон ту тряпку, руки обтереть…

Я мысленной командой открыл Суму, нашёл взглядом бутыль с водой. Судя по описанию этого артефакта, во время прыжков по Осколкам эта бутылка «перезагружалась» после каждого прыжка. Однако и вне Лабиринта это свойство работало – я в этом убедился за время нашего с Энки перехода через пустоши. Вода в ней постепенно восполнялась – медленно, незаметно. Но, стоило заглянуть в Суму спустя несколько часов – как бутылка вновь оказывалась полна. Вроде бы мелочь, но из таких, что вполне может однажды спасти жизнь.

– У меня есть немного, – сказал я по-русски, подходя вплотную к столу. Достал бутылку, полил из неё так, что хирург смог вымыть руки.

На меня он взглянул лишь мельком, коротко кивнув в знак благодарности. И тут же снова занялся пациентом. Один из помощников подал ему кривую иглу, подержав её перед этим над пламенем свечи. Хирург вдел в неё нить и начал аккуратно, но быстро зашивать кожу на обрубках пальцев. Парень снова начал стонать и извиваться от боли, двое помощников придерживали его за плечи.

Энки, достав из внутреннего кармана плоскую серебряную фляжку, молча поднёс её к лицу бедняги. Хирург даже приостановился, чтобы помощники немного приподняли парня и вытащили у него изо рта кляп. Глотнув из фляги, он закашлялся, но потом быстро обмяк. Взгляд его затуманился, и остаток операции он пролежал молча, глубоко и размеренно дыша.

Закончив со швами, хирург наложил плотную повязку и только после этого повернулся ко мне, окинув усталым, но цепким взглядом.

– Ну, здравствуй, Ян. Я так и знал, что мы ещё встретимся.

Я кивнул и пожал его узкую крепкую ладонь.

– Здравствуйте, Константин Игоревич.