Текст книги "Разжигая страсть, не забудь огнетушитель"

– Что все? – едва нахожу силы выдохнуть.

– Ты будешь спасена, а его душа отправится туда, где ей и место.

– То есть вы предлагаете мне убить Янниса? – Мой голос пропитан диким ужасом и возмущением.

– Он и так уже мертв. Его жизнь лишена чувств, эмоций. Человек не может жить без любви. Ты избавишь его от мучений и спасешь себя.

– Но я не смогу…

– Сможешь, он просто шелуха. Оболочка, в которой томится бедная душа, лишенная всех радостей жизни. Это единственный выход и спасение для вас обоих.

– А если я не соглашусь? – тихо спрашиваю я после долгой паузы.

– Твоя душа сейчас же отправится в Царство Тьмы.

– Хорошо, – отвечаю я, уверенно хватаясь за перо, словно за последнюю надежду.

Глава 34. Разжигая страсть, не забудь сделать выбор

Астраль

Всему хорошему приходит конец. И с этим телом мне тоже придется очень скоро попрощаться.

Дьявол создал лифт, а ангелы придумали, чтобы он постоянно ломался. Я спешу по лестнице. Времени мало, как и энергии в этом теле. Глупая девчонка не послушалась меня и влюбилась в бессердечного красавчика. И теперь ее душа потеряла связь с телом и отправилась в Царство Тьмы. Так ей и надо!

Единственный плюс – я не чувствую ее эмоций и гадкое чувство любви больше не мешает использовать ее тело. Но это ненадолго. Максимум пара часов – и мне снова придется искать, с кем заключить очередную сделку. Воспоминания, которыми я пользуюсь, чтобы сохранить пароли и логины, бесследно исчезнут, и мне снова придется начинать все заново. Сколько раз я был близок к истине и сколько раз в отчаянии бросал эту затею? Не помню. Демоны ничего не помнят.

– Попался! – Стоит мне только выйти из подъезда, как меня хватают сильные руки. – Думал, я не догадаюсь, что это ты?

Я со злостью смотрю на греческого красавчика, который встал на моем пути. Но когда нет времени бороться со своим противником, нужно превратить его в союзника.

– Да-да, ты меня раскусил. Поздравляю. И что теперь? Опять извращаться начнешь? Может, давай уже договоримся? Ты поможешь мне, а я сниму метку и покину это тело навсегда.

Грек недоверчиво сканирует меня взглядом. Он еще не знает, что эта дурочка тоже уже никогда не вернется в свое тело.

– Почему я должен тебе верить?

– У тебя нет выбора. – Как, впрочем, и у меня, но он об этом даже не догадывается.

– Хорошо, – соглашается глупый грек и выпускает меня из цепкого захвата.

Называю ему адрес частного детектива, и мы едем к нему. Я получаю список умерших в тот же день женщин, которых я сперва не брал во внимание. Но демоны бесполые существа, поэтому при жизни я мог быть кем угодно.

Я сижу, ломаю голову, пытаясь понять или вспомнить, но все бесполезно.

– Ты получил то, что хотел. Теперь исполни то, что пообещал! – Он торопит меня, властно сжимая плечо.

– Нет. Это не все! – Отчаяние сковывает меня, я должен испробовать все варианты. – Твой друг-шарлатан. Тот, что на картах гадает…

– Рамир?

– Я не помню, как зовут этого оборванца. Но он ведь сможет узнать, кто из этих людей был связан со мной при жизни?

– Думаю, что да, – задумчиво отвечает грек. – Но он находится сейчас в другой стране.

– Это не мои проблемы!

– Хорошо, – после небольшой паузы говорит он, – поехали, что-нибудь придумаем.

Мы приезжаем к нему домой, и я нехотя поднимаюсь на последний этаж. Ненавижу высоту!

Он звонит по телефону своему другу и вкратце обрисовывает ситуацию. Шарлатан отвечает, что ему необходима вся информация, он собирается распечатать списки и с помощью какого-то ритуала узнать необходимое имя. Я не привык доверять людишкам, но нужда заставляет пересмотреть свои взгляды на жизнь. И я рассказываю все, что знаю и помню. Про то ощущение, когда кто-то всадил мне нож в спину, про то, что помню я лишь дату своей смерти, и про то чувство, что не дает мне покоя.

Рассказывать свои тайны, словно обнажаться перед кем-то, – неприятно и неловко. Но если это поможет мне разгадать причину, почему меня вновь и вновь так тянет в Мир Живых, оно того стоит.

И теперь остается лишь ждать. Ненавижу это чувство невыносимого ожидания, когда не знаешь, сколько времени у тебя в запасе и каков будет результат. Хочется выпить. Бесцеремонно наливаю себе очень дорогой на вид виски из личных запасов грека. Он наблюдает за мной, но не возражает. Попивая горький напиток, нервно расхаживаю по квартире.

И вот наконец раздается мелодия мобильного. Я бегом возвращаюсь в комнату. Небритая физиономия, деловито приложив телефон к уху, внимательно слушает. Внезапно его лицо вытягивается, а ошеломленный от удивления взгляд останавливается на мне.

– Не может быть… – шепчет он, опуская телефон.

– Что? Что?! – нетерпеливо требую я ответа. Но неведомая сила вышибает меня из тела, вырывая в темноту, и последнее, что я слышу, это звон разбитого бокала.

* * *

Не понимая, что происходит, я кувыркаюсь в темноте. Но это не конец! Ее тело. Я еще чувствую метку. Хватаюсь за свой след и тянусь за ним, словно за тоненькой ниточкой.

Возвращаюсь в Мир Живых и вижу, как к упавшему телу подскакивает грек, бережно подхватывая ее на руки.

– Майя? – испуганно бормочет он.

– Ян… – отвечает ему слабый голос.

Невозможно! Как она смогла вернуться?!

Он бережно несет ее на диван, не замечая меня, парящего под потолком.

– Ян… – повторяет она, нежно проводя рукой по его щеке. И тут я замечаю, что в другой руке она сжимает белоснежное перо.

Невероятно. Ей дали шанс! Шанс, чтобы выжить, и несложно догадаться, что потребовали взамен. А она не такая дура, какой показалась мне вначале. Но прежде чем она успеет с ним расправиться, я должен узнать, что ему сказали по телефону!

– Ян… я думала, что больше никогда не увижу тебя… – По ее щекам катятся слезы, и она крепче сжимает перо.

Я хочу вклиниться в этот душещипательный момент, но не могу и слова вымолвить. Проклятые ангелы! Вам что, жалко? Мне всего один вопрос задать!

– Не говори глупостей, – он сжимает ее в объятиях, – я же обещал, что все будет хорошо.

– Да, – горько улыбается она. – Поцелуй меня, пожалуйста.

Он послушно склоняется и касается ее губ своими. Мдя. Ребятки, вы тут не одни.

Мельком бросаю взгляд вниз. Нет. Они все еще целуются.

Нет. Ну хватит уже!

– Подожди, – просит она, когда он начинает стягивать с нее одежду, видимо, наконец вспоминая, зачем ее сюда отправили. – Принеси мне, пожалуйста, воды…

Ее слабый голос обрывается и взгляд становится очень грустным.

– Тебе плохо? – обеспокоенно спрашивает он, а девчонка качает головой.

– Не волнуйся… Все будет хорошо… – едва слышно говорит она, когда грек поднимается и поворачивается к ней спиной.

Как хитро! Ударить в спину, пока он не видит.

Она медленно поднимается и вытягивает руку, сверкая серебристым наконечником.

Удар.

И она опускается на колени, вонзив перо себе в грудь.

– Пожалуйста… Возьми мое сердце… – тихо шепчет она, – хочу, чтобы твоя жизнь наполнилась смыслом…

– Может, тебе налить… Майя?

Обернувшись, он резко бросается к умирающей дурехе.

– Я люблю тебя… – едва шевелит она губами.

– Нет! – Он в ужасе качает головой, понимая, что она сделала. – Пожалуйста, Майя! Не надо! Нет!

– Прости…

Последнее, что она произносит. Вот дура! Отдать свое сердце, вместо того чтобы спасти свою задницу!

– Майя?!! – Он трясет ее жалкую тушку, пытаясь привести в чувство. Я больше не могу терять ни секунды. – Нет, нет, нет. Не умирай, пожалуйста!

– Я знаю, как ее спасти! – произношу я, как только понимаю, что могу снова говорить.

– Как? – По глазам вижу, что грек готов на все.

– Сперва скажи, что тебе удалось выяснить обо мне!

– Твое имя при жизни было Иоанна Дели, – торопливо говорит он. – Ты был танцовщицей, работал в кабаре в Афинах.

Смутные образы возникают в моей памяти. Похоже, то, что он говорит, – правда.

– Но как ты узнал, кем я работал? В данных, полученных от детектива, этого не было.

– В приюте, где я вырос, единственной записью о родителях было лишь имя – Иоанна Дели, место ее работы и то, что она была убита одним из многочисленных любовников в порыве ревности. Кем был мой отец, наверное, не знала даже она.

– Постой… – Я замираю, и картинки из прошлого всплывают в моей памяти одна за другой. Разгульная жизнь, богатые любовники. Я не принадлежала никому и сама выбирала себе спутника на ночь. Никого не любила, кроме себя, а потом вдруг узнала, что беременна. Было слишком поздно избавляться от ребенка, и я родила. Но когда впервые взяла своего сына на руки, только тогда я осознала истинный смысл жизни. Я поняла, что счастье – это любить кого-то больше, чем себя. Я завязала с прошлым, но не все бывшие хотели с этим мириться. Один из них был уверен, что это его сын, и потребовал пожениться, но он, как и все остальные из прошлой жизни, был мне противен, да и малыш, слава дьяволу, был на него совсем не похож. Не пережив отказа, он всадил мне нож в спину, оставив годовалого ребенка без матери. Любовь, которую я познала в материнстве, сменилась гневом. Я только начала жить, а меня несправедливо лишили этого. Сильная ненависть превратила мою душу в демона. Но все равно в ней осталась маленькая частица, которая по-прежнему любила и всегда хотела позаботиться о том малыше, который остался совсем один.

– Ты… мой… сын? – Если бы демоны умели плакать, я бы разрыдался от счастья. – Сынок… сыночек…

– Скорее! Как ей помочь? – Моя плоть и кровь не настроена на семейное воссоединение.

– Я… я не знаю, это правда. – Как бы мне ни хотелось, но теперь ничего поделать нельзя. Она сделала свой выбор. Отдала свое сердце моему сыну. – Я обманул тебя… прости…

Сцепив зубы, он звонит в «Скорую».

Если бы демоны могли испытывать боль, я бы страдал от того, что мой ребенок меня ненавидит.

Отстраненно наблюдаю, как в квартиру вбегают врачи и уносят бездыханное тельце. В нем еще едва слышно бьется сердце. Из последних сил, на остатках энергии. Но ее уже не спасти. Как только сердце остановится, оно начнет стучать вновь, но уже в груди моего сына.

Я следую за «Скорой» в больницу. И прежде чем из реанимации выходит врач с постным лицом, я уже знаю, что он собирается сказать.

– Нет… – Хватаясь за грудь, мой сын бессильно опускается на больничную кушетку. Первые удары сердца вместо счастья приносят невыносимую муку.

Отпихнув врача, он спешит в палату. Он не верит. Сжимает ее в объятиях. Что-то говорит.

– Ее уже не вернуть, – подлетаю я ближе. – Она отдала тебе свое сердце, чтобы ты был счастлив.

– Убирайся! – В налитых кровью глазах столько ненависти и злобы, но ведь это не я убил ее.

Грустно вздохнув, делаю вид, что ухожу. Но я не хочу покидать это место. Наконец-то я нашел то, что искал, и не могу снова потерять это! Обернувшись, вижу, как он по-прежнему крепко сжимает ее безжизненное тельце, раскачиваясь, словно в такт беззвучной мелодии.

– Зачем ты сделала это? – прижимает ее тонкую руку к груди и покрывает жаркими поцелуями, пытаясь согреть холодные пальцы. – Если ты хотела, чтобы я был счастлив, лучше бы осталась со мной… Моя маленькая Майя… я люблю тебя…

Слишком поздно… Его любовь не вернет ее к жизни… Видеть страдания своего ребенка невыносимая пытка. Не ради этого я так долго шел к цели.

Уверенно сжав кулаки, я врываюсь в свой мир. Туда, где высшие духи собираются исполнить приговор этой дурехи.

– Эй! – взываю к ним. – Я хочу поменяться! Возьмите меня вместо нее!

– Что? Ты хочешь променять свободу на вечное рабство и муки? – спрашивает Первый Судья. – Ты понимаешь, что это означает для демона?

Худшего кошмара и не придумаешь.

– Да. Только позвольте увидеть его улыбку, – прошу я, и мне разрешают заглянуть в Мир Живых в последний раз.

* * *

На побледневшем лице слегка дрогнули ресницы, и безжизненно свисающая рука медленно поднялась и опустилась на дрожащие от рыдания широкие плечи.

– Майя… – Он отстраняется, с неверием и надеждой вглядываясь в мутные, полуприкрытые глаза. – Ты… ты жива?!

– Ян… – Слабый голос тихим хрипом вырывается из ее груди, и она проводит пальцем по влажной, едва различимой дорожке у него на щеке.

Он стискивает ее в объятиях, возможно, пытаясь скрыть новые слезы. Слезы, которых не было раньше, даже когда в груди билось его собственное сердце. Слезы, которые невозможно удержать, когда безмерно счастлив.

Они обнимаются и целуют друг друга, смеясь от радости. Теперь у них одно сердце на двоих. Одна любовь.

Они не знают, как и кто их спас. Но я не жду благодарностей. Впервые мне просто хорошо от того, что счастлив кто-то другой. И я улыбаюсь, чувствуя невероятную легкость. Я первый демон, которому удалось испытать неведомое другим демонам чувство – радость. И пусть меня ждет Вечная Темница и бесконечные муки, я навсегда сохраню этот момент в памяти…

Эпилог

Я всегда мечтала о свадьбе, но кто бы мог подумать, что подготовка к ней может отбить всякое желание выходить замуж вообще.

– О, нет! В этом платье ты будешь выглядеть как Мэри Поппинс!

– Ничего ты не понимаешь! Сейчас так модно!

– Это ты ничего не понимаешь! – На каталог свадебных платьев ложится увесистая кошачья тушка.

– Ну, Астраль!

– Называй меня мамой!

– Тебя мамой даже Ян не называет!

– И это, знаешь ли, весьма прискорбно! – Я едва сдерживаю порыв потрепать грустную мордочку кота.

– Ну, может, если бы ты использовал женский голос и не был таким противным…

– Это кто противный? Я противный?! Да твоя будущая свекровь – самый настоящий ангел!

– Как был демоном, так и остался, – бормочу я и громче добавляю: – Кстати, об этом. Вот почему тебя за хороший поступок оправдали и сделали ангелом, а меня – нет?

– Пфф. Да кому нужен такой безвкусный и бестолковый ангел?

– Жаль, нельзя хлопнуть тебя чем-то тяжелым!

– Так! Прояви больше уважения к тому, кто спас тебя от смерти и от этого ужасного платья!

Я молча закатываю глаза. И где только найти спасение от этого «спасения»?

Негромко хлопает входная дверь, и Астраль подрывается с места. Неловко поскальзываясь на поворотах, он с криками: «Привет, сынуля!» – бежит встречать Янниса. Я тоже быстро поднимаюсь и тороплюсь в прихожую. Мы не виделись всего неделю, а кажется, что его не было целую вечность! Совместный проект с Уолтером Двейном оказался весьма успешным, хоть и отнимал много времени. Но налаживать процесс всегда тяжело. Несмотря на некоторые размолвки в прошлом, англичанин сдружился с Яннисом, а ко мне без магии он постепенно утратил интерес. Возможно, та часть меня, которая его привлекала, досталась Яну вместе с моим сердцем.

– Как долетел? Не сильно устал? Вкусняшек мне привез? – заискивающе переминаясь с лапки на лапку, интересуется мама-кот, а Ян, отбросив пальто в сторону, ловит меня в свои объятия, крепко прижимает к себе и жарко целует в губы.

– Мм… как же я скучал! – шепчет он, зарываясь носом в мои волосы и обнимает еще крепче. – Твое сердце сделало меня сентиментальным.

– Ну, прости, – сквозь смех говорю я, чувствуя себя до безобразия счастливой.

– Ничего страшного, мне так даже больше нравится, – улыбается он, и я утопаю в его оливковых глазах, которые стали еще прекрасней.

Поначалу Яну было сложно справляться с эмоциями, которые достались ему вместе с моим сердцем. Но он достаточно быстро научился контролировать чувства и снова стал вести себя как прежний бессердечный Яннис. Со всеми, кроме меня, естественно. Правда, на работе все же заметили, что он стал чуть добрее, и решили, что эти изменения спровоцировал наш бурный роман. Чему, собственно, большая часть сотрудников, в основном мужская, была очень рада. Ведь хороший начальник – это удовлетворенный начальник.

– Ну все, хватит! – Поднявшись на задние лапки, Астраль повисает на штанине. – Теперь маму обними!

Отношения с… родителем все еще были не до конца налажены. Все-таки Яннису сложно было воспринимать Астраля в качестве своей матери. А кому было бы легко? Я особо не вмешивалась, но иногда мне было трудно устоять перед этой умилительной кошачей моськой. Вот и сейчас я, не сдержавшись, подхватываю его на руки. Знаю, что Ян все равно этого не сделает. Но он вдруг неожиданно для всех, улыбнувшись, небрежно проводит рукой по кошачьей макушке.

Довольно замурчав, Астраль, вне себя от радости от такого внезапного порыва, вырывается из моих рук и бросается на шею своему сыну, обнимая пушистыми лапками и лепеча что-то про взаимную любовь и прочее.

– Прекрати. Задушишь, – ворчит Яннис, но кот с него слезает только тогда, когда сообщают, что ему купили баночку черной икры и сыр дорблю.

– Ну так и чего ты стоишь? Иди скорей на стол накрывай! – говорит Астраль, и мне хочется шлепнуть его тапкой. Ишь ты, раскомандовался! Тоже мне, свекровь четвероногая.

– А тебе вообще-то не мешало бы на диету сесть! – отвечаю я. А он фыркает, повернувшись ко мне пушистым толстым задом, и марширует на кухню.

Обслужив первым делом наглую полосатую морду, я достаю тарелки для нас с Яном.

– А можно я сразу перейду к десерту? – пристроившись сзади, он прижимает меня к себе, и его губы нежно ласкают шею.

– А… разве… ты не голоден? – задыхаюсь я от удовольствия.

– Очень, – шепчет он, подхватывая меня на руки, и несет в спальню.

Страстно целуясь, мы не сразу замечаем Астраля, который усердно топчется на подушках.

– Эй, ты как с мамой обращаешься! – возмущается он, когда Ян за шкирку выносит его из комнаты.

Игнорируя недовольную морду, он захлопывает дверь.

– Я просто готовил ложе любви для скорейшего зачатия. Мама внуков хочет, между прочим! И чем скорее, тем лучше!

– Если ты продолжишь стоять под дверью, – отвечает Ян, стягивая рубашку, – сексом вообще никто заниматься не будет.

Конечно, это наглая ложь. Яна даже танк не остановит.

– Все, все! Уже ухожу! – ворчит Астраль за дверью, наконец оставляя нас наедине.

И в этот момент целый мир принадлежит только нам.