Текст книги "Наши фиолетовые братья"

Глава 6

Дарья сняла с плеча ЛС и бросила его на землю. Она не представляла, что ей делать. Теоретически инструкции в армии существовали на все случаи жизни, включая, наверное, и этот. Некоторые из них она даже помнила, что забыла – мог подсказать Анализатор. Но кибермозг молчал, собственная Дашина память пробуксовывала, а пришелец уже давно исчез за очередной карликовой рощицей.

Впрочем… что делать, Дарья прекрасно знала и без инструкций. В ее неглупой головке давно созрел очень простой и очень хороший план. Собственно, он даже и не зрел – он жил в ней с самого детства, с тех пор, как она впервые посмотрела фильм «Наши фиолетовые братья». Герой ленты, бедный водитель грузовика, первым встретил инопланетян и впоследствии был воспет как Отец Контакта. Хотя из сюжета его отцовство прямо не вытекало – он всего-то и сделал хорошего, что не задавил своим чудовищным «МАК-3000» лежавшего на шоссе раненого гуманоида.

Однако психологическая установка была получена, и четырнадцатилетняя Даша подала заявление в военное училище – с единственной целью: когда-нибудь в своей жизни найти на просторах Вселенной братьев по разуму. И вот мечта сбылась.

Матвей, по счастью, все еще спал и проснуться должен был не скоро. Значит, ей выпал шанс стать первой. Даше хотелось танцевать.

– Связь со штабом мне, срочно! – распорядилась она.

– Исполнено. Линия открыта.

– Господин майор? – крикнула Дарья.

– Это ты? Ну как там у вас с происшествиями? Опять не случилось?

– Нет, господин майор, я по другому поводу. Заявляю, что наш контракт разорван.

– Во как… – удивленно молвил Калашников. Затем последовал длинный гудок, и искусственный, но богато интонированный голос произнес: – Скорректировано авторедактором. Что у вас произошло, молодые люди, халатно несущие службу?

– А я ее уже никуда не несу, – в меру развязно ответила Дарья. – Сами ее несите. Я увольняюсь. Страховку, социальное обеспечение – все засуньте себе… – Она сообразила, что авторедактор это вырежет, и, подумав, сказала: – Я от всего отказываюсь. Это мое официальное заявление. Номер один.

– Так-так, – настороженно поддержал Калашников. – Продолжай.

– И заявление номер два. На объекте СС-тринадцать мною, – Дарья особо выделила это слово, – мною обнаружена внеземная форма разумной жизни. Вызываю исследовательскую группу.

– Ах, вызываешь… – озадаченно сказал майор.

– А также приглашаю всех заинтересованных лиц…

– И приглашаешь… – буркнул он. – Значит, вызываешь и приглашаешь, да? Куда? На секретный объект?

– Согласно поправке к Конституции номер…

Она замялась, и вездесущий Анализатор поспешил вставить:

– Номер двести четырнадцать дробь ноль ноль ноль семь.

– Ага! – оживилась Дарья. – Согласно поправке вот с таким номером, любые объекты, независимо от их назначения, принадлежности и…

– Список из восемнадцати пунктов, – предупредил Анализатор.

– И тэдэ, – нашлась она. – Короче, при обнаружении внеземной формы разумной жизни объект переходит под юрисдикцию Федерального Исследовательского Центра «Контакт». Вы это знаете не хуже меня.

– «И тэдэ»… – мрачно повторил Калашников. – Ты… ты вот что, девочка… Погоди пока со своей отставкой. Не плюй в одноразовый стаканчик, может, еще раз используешь… В общем, ты пока на службе. А ученые… Это пожалуйста. Конечно, я сообщу.

– И независимые эксперты, – напомнила Дарья.

– Само собой. Скоро будут.

Майор отключил связь, и она, еще раз проверив, не очнулся ли Матвей, села на теплую землю. Спускаться вниз Даша не видела смысла: по ее прикидкам, первый корабль должен был появиться часа через три-четыре, и проторчать все это время в бункере у нее не хватило бы терпения.

Перспективы она видела относительно ясно, а вот каков будет первый шаг на пути к славе – об этом она пока не задумывалась. Все, на что оказалось способно ее воображение, – это вагон аппаратуры и толпа тщедушных яйцеголовых мужей.

Слегка разочаровавшись, Дарья вновь увлеклась перспективой. Она попробовала представить, как это будет, – слава, исполинские памятники из черного и розового мрамора, золотые бюсты в каждой школе… В принципе она была против чрезмерного возвеличивания собственной персоны, однако в фильме «Наши фиолетовые братья» все развивалось именно так. Потом водителю грузовика подарили целую планету – да не какую-нибудь захудалую, а предложили на выбор из реестра Свободных Земель. Водитель поскромничал, взял себе мелкий астероид с искусственной атмосферой, а настоящую хорошую планету передал Фонду Особо Развитых Детей. Здесь Дарья, конечно, немного сомневалась. Быть щедрым заочно, теоретически, может любой. А отдать то, что у тебя уже есть – пусть даже и ФОРДу, – это ведь совсем другое дело…

Турбофенамин понемногу отпускал, и она незаметно для себя уткнулась шлемом в согнутые колени.

Проснулась Дарья от грохота двигателей.

Из низкого черного облака вынырнули пять посадочных ботов и, почти не маневрируя, устремились к земле. Ориентировались они, понятно, на выходной шлюз базы и видели его во всех диапазонах от «инфра» до «ультра», однако Дарья все-таки не удержалась и помахала им рукой. Жест был чисто символическим, но она в него вкладывала нечто большее, чем простую демонстрацию гостеприимства.

За секунду до того, как боты коснулись поверхности, в нижней части бронированных корпусов распахнулись широкие створки, и на землю стали прыгать они – журналисты-лингвисты, биологи-психологи и прочий ученый люд.

Одеты они почему-то были в одинаковые гермокостюмы предельной защиты, да и оружие – надо полагать, в целях самообороны – им выдали одно и то же. У каждого за спиной висел армейский СТУРН – Сверхтяжелый Усиленный Ручной Нанодиссамблер, известный в народе как «няня-с-ансамблем». Под прозрачными сферами шлемов раздувались жилистые бычьи шеи, подпиравшие плоские бритые затылки. Носы у исследователей были многократно перебиты, у некоторых даже не вправлены, а глаза, тоже одинаковые, смотрели, как у подтухших карпов, куда-то внутрь. Десантировавшись, контактеры мгновенно рассредоточились и заняли огневые позиции вокруг шлюза, потом самый главный, не иначе – научный руководитель группы, вразвалочку подошел к Дарье и сказал:

– Чего пялишься, овца? Бегом в укрытие!

Ей не оставалось ничего другого, кроме как развернуться и с глупым видом отправиться к тамбуру.

Когда Дарья зашла на платформу лифта, снаружи опять послышался грохот – садились, судя по звуку, еще десять, а может, и пятнадцать ботов. Стрельбы, однако, пока не было. Впрочем, Дарью это уже не волновало. Она поняла, что слава от нее ушла раз и навсегда, и что сделают с пришельцем мордовороты из научно-штурмового отряда, ее уже не касалось. Но ничего хорошего они сделать не могли.

Глава 7

– Нет, ты постой! – крикнул вслед чужаку Борисов. – Договаривались же, что все находки пополам!

УУ споткнулся, упал на одно колено, но, поднявшись, лишь увеличил скорость. Ждать землянина он явно не собирался. Более того, добежав до торчащей из грунта штанги, пришелец торопливо активировал свое ружьишко и недвусмысленно прицелился в Шуберта.

– Вот ведь тварь неблагодарная! – останавливаясь, крикнул мастер. – Я его, можно сказать, от неминуемой смерти спас, вывел из западни, а он мне оружием угрожает! Скотина ты, УУ! Пиндос инопланетный!

Чужак, видимо, понял, что последнее словосочетание является особенно обидным, и в ответ угрожающе зарычал.

– Червяк в скафандре! – продолжал разоряться Борисов. – Протоинфузория членистоногая! И членисторукая тоже! Что же ты не стреляешь, герой рыбоглазый?! Давай, залепи мне прямо в лоб!

Скорее всего пришелец сделал бы это и без подсказок, но вышло так, что по времени его первый выстрел совпал именно с последней репликой мастера. Энергозаряд прошел в нескольких сантиметрах от головы землянина. Шуберт опасливо потянул носом и фыркнул. В воздухе разлился сильный запах озона.

– Да и черт с тобой! – Борисов махнул рукой и гордо исполнил поворот направо. – Гробокопатель!

Второй выстрел взорвал почву в двух шагах от ног мастера, и вся его гордость мгновенно испарилась. Шуберт взял высокий старт и затрусил по степи, забирая все дальше вправо. УУ больше не стрелял, но Борисов боковым зрением хорошо видел, что чужак следит за его маневрами с терпеливостью самурая.

Сделав по ровной, словно подстриженной заботливым садовником степи внушительный круг, мастер остановился практически в точке старта. Он утер со лба крупные капли пота и, тяжело дыша, прохрипел:

– Ладно, зверогуманоид, тайм-аут!

– У-У, – предупредил чужак.

– Да не беспокойся! – Борисов оперся ладонями о колени и попытался восстановить дыхание, несколько раз подряд хорошенько выдохнув. – Вот отдышусь немного и уйду.

Пришелец ему не верил, но от стрельбы пока воздерживался. Этот факт вдохновил неугомонного мастера на продолжение Контакта. Он уселся на траву и, коротким взмахом отогнав какое-то назойливое насекомое, спросил:

– Вот скажи мне, брат по разуму, где правда? Разве это справедливо, когда наследство делится между сиротами не поровну, не по заслугам, а по силе? А если я тебя умнее, честнее и чище душой? Ты думаешь, Вселенная простит тебе этот приступ малодушия? Надеешься, что она закроет глаза на твою жадность? Нет, ууманоид, не надейся! Ты же, если с природной точки зрения посмотреть, получаешься злодей, нехороший человек… ну, то есть УУ нехороший, а это высшим разумом не приветствуется. Он любит умных, смелых и благородных. Тех, кто, не щадя собственной жизни, помогает ближнему. Дальнему тоже. Вот как я тебе помог, например. А ты как себя ведешь? Как гадюка пригретая. Как варвар недоразвитый. Хорошо это? Что молчишь? Хорошо? Знаешь, что плохо, а сказать стыдно, так?

– У-У, – спокойно ответил чужак, небрежно корректируя прицел.

Понимать его реплику, вероятно, следовало как «пошел ты…» или «сиди, не дергайся». Во всяком случае, интонации в голосе пришельца были не самые доброжелательные. Ни того, ни другого Борисов делать не собирался. Он улегся на траву, широко раскинув ноги и руки, и зевнул.

– Ты хоть угукай, хоть стреляй… А мне здесь нравится, и я, пожалуй, останусь.

– У-У! – возмущенно взвыл чужак.

– А что? – приподнимаясь на локте, удивленно поинтересовался мастер. – Тебе, значит, можно слово свое нарушать, а мне нет? Я, кстати, под принуждением пообещал, что уйду. Такие клятвы к исполнению необязательны.

Пришелец наконец потерял терпение и, взяв ружьишко наперевес, сбежал по склону кургана вниз. Беспрестанно подвывая, он приблизился к Борисову и больно ткнул его стволом в бок. Мастер рефлекторно схватился рукой за теплое пластиковое цевье и дернул ружье на себя. Эффект превзошел все его ожидания. Чужак не только выпустил грозное оружие из дрожащих рук, но еще и неуклюже завалился вперед, со всего маха приложившись лицом о грунт. Землянин проворно вскочил на ноги и для верности пнул чужака в живот. Тот перевернулся на бок и, согнувшись пополам, жалобно захныкал.

– Вот она, высшая раса! – с сарказмом сказал Борисов. – Доцивилизовались, что забыли даже, как в морду дать?! А ну, вставай, крокодилов папа! Пойдем смотреть, что тут за сокровища зарыты.

УУ застонал и с трудом поднялся на четвереньки. Шуберт снисходительно усмехнулся и подтолкнул его стволом. Чужак сел, вытянул руку в сторону кургана и выдал неожиданно свежую фразу:

– У-у, х-х, у-у…

– Не понял, – признался мастер. – Какие такие Хе-хе? Тоже уроды, вроде тебя? Это они здесь черную железяку зарыли? А сами куда подевались? За пивом ушли?

Пришелец всплеснул руками и разразился замысловатой тирадой, виртуозности исполнения которой могли бы позавидовать даже самые талантливые волки. Мастер Борисов был неплохим лингвистом и в свободное время, которого на непыльной службе при штабе у него было в избытке, он даже подрабатывал в школе дальней космической разведки. Там он читал первокурсникам лекции по сравнительному анализу наречий планетной системы Зух. Это увлечение, кстати, и помогло ему сразу же понять, в чем главная особенность речи УУ. Колонисты с Зуха тоже могли произносить одно и то же слово с двумя десятками различных интонаций, которые меняли смысл одних и тех же буквенных сочетаний на совершенно противоположный. Но в этот раз талант Шуберта оказался бессилен. Такие громоздкие информационные массивы в чужеродном исполнении были ему не по зубам.

– Я понял, что это артефакт древней цивилизации, – почесав в затылке, подытожил Борисов. – Если по деньгам – вытяжка из Эльдорадо и Клондайка в одном флаконе. Так? Это хорошо. Для меня. Тебе за примерное поведение я дам два процента. Согласен? Вижу по глазам, что согласен.

Чужак недовольно заворчал, но мастер демонстративно перебросил ружьишко с одного плеча на другое и назидательно протянул:

– Во-от, уумник, урок тебе на будущее. Делиться надо с товарищами, особенно если обещал. Давай, давай, нечего рассиживаться, показывай, где у этого артефакта самая ценная деталь крепится. Снимем, перепрячем, а когда вернемся с грузовиками – отыщем. Подстрахуемся от археологов.

Пришелец удрученно вздохнул и поднялся на ноги.

На поиски какой-нибудь особо ценной, но в то же время легкосъемной детали артефакта компаньоны потратили часа полтора. За это время они дважды обошли вокруг неправильного холма и трижды поднялись на его вершину. В финале поисков, кроме торчащей из-под земли штанги, на одном из склонов им удалось обнаружить некое углубление, возможно, заросшую травой дверь, но для более детального изучения без шанцевого инструмента к находке было не пробиться.

– Рободиггера бы сюда, желательно десятой модели, – мечтательно сказал Борисов, пятясь от кургана в северном направлении, чтобы получше оценить масштаб предстоящих раскопок. – Или хотя бы пару плазменных лопат…

Мысль из головы мастера выпорхнула легко и свободно, словно птица из гнезда. Связано это было с тем, что курган неожиданно как бы отодвинулся на пару десятков метров, а местность вокруг Борисова и его инопланетного бизнес-партнера осветилась неизвестно откуда исходящим лучом. Мастер взял трофейное ружье на изготовку и завертел головой. Источник света находился где-то вверху, но рассмотреть его мешали внезапно закрывшие небо облака. Луч сквозь них проникал свободно, а вот шубертовский взгляд – нет. Зато УУ значительно повеселел и бодро проковылял к тому месту, где свечение было наиболее интенсивным.

– Эй, напарник, не забудь – пятьдесят на пятьдесят! – обеспокоенно крикнул вслед ему Борисов. – Уговор дороже денег!

Чужак на реплику мастера не реагировал. Его фигура растаяла в серебристом свечении, и почти сразу же после этого яркий луч исчез. Видимо, пришельцу повезло больше, чем Шуберту, и он нашел-таки то место, над которым висел его корабль.

Мастер снова остался в гордом одиночестве. Ко всему прочему, переход в тот мир, где был зарыт загадочный артефакт, закрылся, и разведчик, вертя головой, едва не потерял нужное направление. Пока в памяти были свежи пространственные ощущения, он активировал ружье и влепил в красно-коричневый грунт нового мира серию импульсов, выбив в плодородном слое почвы некое подобие стрелы. Оставленные энергозарядами борозды были глубокими, с твердыми оплавленными краями, и мастер немного успокоился. Теперь он был уверен, что не потеряет нужное направление. Любуясь на свою работу, он сделал еще пару шагов назад и почувствовал, что ему в спину уперлось что-то твердое, скорее всего металлическое.

– Бросай оружие, руки на голову, – произнес некто за его спиной.

Борисов облегченно вздохнул и подчинился. Некто не завывал, а говорил словами. Это было хорошим знаком. Шуберт расплылся в благодушной улыбке и, сцепив пальцы на макушке, медленно обернулся…

Глава 8

Матвея разбудил Анализатор. Единственный неповрежденный динамик громкой связи кибермозг использовал с таким остервенением, словно хотел насвистеться и назвенеться на всю оставшуюся кибержизнь.

– Ухм… – выдавил Матвей, хватаясь за голову.

Облегчения это не принесло, целительной силой его руки не обладали.

– Да-аша-а!.. – позвал он слабо и жалостливо, как грудной ребенок. – Да-аша…

– Чего тебе? – отозвалась она.

– Водички бы… мне. Попить. А?..

Дарья посидела еще минуту, будто раздумывая, идти или не идти, но все-таки встала и сходила за пакетом с минералкой.

– Ох-х, Даша… – благодарно выдохнул он. И добавил: – Если бы еще пивка… Вот тогда жизнь бы и наладилась! Шутка, сама понимаешь…

– Понимаю, – буркнула Дарья. – С кем пил, с тем и поправляйся.

– А-а… – неопределенно ответил Матвей. – Что там?..

– Где? – спросила она отстраненно.

– Ну… – Он широко, но осторожно поводил в воздухе руками. – Везде. Прилетел кто-то? Или это мои… последствия?

– Нет. Это мои… – Дарья подобрала ноги и уткнулась лицом в колени.

Матвей заметил, что она плачет, и нерешительно коснулся ее плеча.

– А чего ты в скафандре-то? Ходила куда-то? Ты знаешь что… Ты тут поосторожней. Я вот как вышел… направление взял на юго-юго-запад, это я еще помню… Потом все эти кусты куда-то пропали. Можешь себе представить? Если посмотреть по карте, то пешком до конца тундры топать недели две, а я… – Он почувствовал, что Дарье это неинтересно, и замолчал. – Что произошло? Объясни.

Напарница тихонько всхлипнула и, кажется, собралась что-то сказать, но в это мгновение из коридора донесся лязг стальных створок и гулкая дробь множества ботинок.

– Сейчас нам все объяснят, – прерывисто вздохнув, сказала она.

Из коридора вышли человек двадцать. Далекий вой подъемника извещал о том, что вскоре прибудет еще одна партия. Люди в защитных костюмах класса «Предел-4» без лишней спешки рассредоточились по оперативному залу так, что ни войти, ни выйти, ни вздохнуть без их разрешения уже было нельзя.

– Журналисты, – вполголоса представила их Дарья.

Человек с нашивкой капитана ОВКС снял шлем и, сморкнувшись на пол, поманил Матвея пальцем. Жест Матвею не понравился, тем не менее он поднялся и сделал навстречу офицеру пару неторопливых шагов, словно прогуливался просто так. Капитан тем же пальцем подцепил его за воротник и притянул к себе вплотную. Он был выше ровно на голову, и Матвей с неприятным удивлением обнаружил, что переносица у него титановая и через ноздри видна беленькая, наполовину открутившаяся гаечка.

– Доклад, – процедил офицер.

– Так это… – вякнул Матвей. – О чем докладывать-то?

Десантник пошевелил пальцем, и дежурного зашатало из стороны в сторону. Капитан пренебрежительно сплюнул через зубные монопластины.

– Ты говори обо всем понемногу, – предложил он. – Когда мне надоест, я дам знать.

Матвей и не сомневался. Глубоко вздохнув, он произнес:

– Ну вот, значит…

– Об этом не надо. Только последние сутки.

Снова грохнула подъемная платформа, и вторая партия тяжелых ботинок разбежалась по коридорам. Вероятно, штурмовая группа уже оцепила всю базу. Вскоре в зале появилось еще десять человек – без оружия, но с большим количеством пузатых алюминиевых чемоданов.

– Не любопытствуй, – строго предупредил офицер. – Рассказывай дальше, у тебя хорошо получается.

Матвей опять вздохнул.

– Прилетел он, значит…

– Кто «он»?

– Пришелец, – уверенно сказал дежурный.

– Может, «она», пришелица?

– Не-е… – Матвей попытался покачать головой, но палец держал его крепко. Ему удалось изобразить лишь мелкую, неубедительную вибрацию. – Самец был. Точно.

– Самец, – подтвердила из угла Дарья. – Только он с защитным полем. Я весь боезапас на него извела… Там ямы, возле шлюза.

Она покосилась на спецов с чемоданами. Те за несколько секунд развернули полевой гиперсервер и принялись скачивать базу данных Анализатора.

– Преднамеренное повреждение проводки, – констатировал какой-то рыжий тип в мультифокальных очках.

– Да это мы так, чтобы он не орал понапрасну, – пояснила Дарья.

– Разберемся, – дружелюбно отозвался рыжий и немедленно продиктовал куда-то себе в плечо: – Неопровержимые доказательства саботажа. Виновные полностью изобличены.

– Мы остановились на пришельце, – напомнил капитан Матвею и слегка его приподнял. – Продолжай. Это интересно.

– Я за ним пошел, – уныло проговорил тот. – То есть не за ним, а сначала просто пошел…

– Куда глаза глядят, – попробовал угадать офицер.

– Сигнал же был. Девяносто два килограмма. Это один большой или два маленьких…

– Или три, но совсем малюсеньких, – подсказал капитан.

– И я пошел… – обреченно повторил Матвей.

– Это уже было. Так, ну и что?

– Кусты. Иду я, значит, иду… Тут кругом кусты, вы сами видели. А потом они пропали. А вместо них – песок. А потом – рраз!..

– Что «раз»? – испугался дознаватель.

– Болото! – завороженно прошептал Матвей. – Сплошное болото. И назад смотрю – там тоже болото. А шлюза и нет.

– Как же ты вернулся?

– Не помню, – кисло ответил он. – После болота я как-то все смутно… очень смутно…

– Мутный он вернулся, это верно, – подала голос Дарья. – И не показывай ты мне фиги свои, понял? Все равно у тебя алкоголь в крови еще месяц циркулировать будет, любой анализ определит. Пьяный пришел, – подытожила она. – Еле дополз.

– Так при чем тут пришелец? – спросил капитан.

– А я его встретил. На болоте.

– Уточним: ты его встретил до того, как все стало «смутно, очень смутно», или уже после?

Матвей задумался.

– В процессе, – ответил он после паузы.

– За достоверность информации не ручаешься, – констатировал дознаватель.

– Это почему же! – запротестовал дежурный, но, подумав еще немного, согласился: – Нет, не ручаюсь.

– До чертиков допился на своем болоте! – упрекнула Дарья.

– Чего я там напиться-то мог?! – огрызнулся Матвей. – Там кабаков нету! Грязь кругом, и пузыри из-под воды булькают…

Он хотел добавить еще про тину и цепкие водоросли, но в коридоре снова загрохотали шаги, и из сводчатого проема показался какой-то сутулый мужчина со свитой. Капитан рявкнул «смиррна!» и сам вытянулся в мускулистую, узловатую струну.

Потеряв крючок, на котором он так прочно висел последние пять минут, Матвей неловко приземлился на колени. Дарья рефлекторно вскочила и, вытянувшись, опустила руки по швам. В вошедшем она узнала того самого дядю с большими звездами, который обозвал ее овцой и велел спускаться вниз. Теперь полковник был без шлема, и она заметила, что его правый глаз смотрит совсем не туда, куда левый, и при вращении издает тонкое комариное жужжание.

– Вольно, капитан, – сказал полковник. – Рапорт не нужен, допрос я слышал. Ну что, насекомые? – обратился он к дежурным. – Попали вы, как юный кок на камбузе…

– В смысле господин полковник?.. – осмелилась спросить Дарья.

– В смысле под раздачу. Вы получили конкретный приказ: обнаружить нарушителя, задержать, установить личность. Где нарушитель?

– Исчез, – по-уставному кратко ответил Матвей.

– И далеко он исчез? Ну-ка, Анализатор!..

Полковник дал отмашку техникам, и кибермозг, вновь обретя речь через гипертерминал, прошелестел:

– С учетом корректировки, зафиксировано одно постороннее тело, идентифицированное как человек. Масса девяносто два килограмма, биоритмы соответствуют среднему…

Полковник снова взмахнул рукой, и скрипучий голос умолк.

– «С учетом корректировки» – это с нами то есть, – пояснил он. – Никаких пришельцев, никакой чертовщины. Просто одна сволочь пробралась на закрытый военный объект, а две другие сволочи, вместо того, чтобы искать и обезвреживать, занимаются навешиванием лапши.

– Нет! – заявила Дарья.

– Как это нет?.. – Полковник от такого хамства даже растерялся.

Капитан, до сей поры стоявший неподвижно, положил ладонь на кобуру.

– Нет! Не сходится же ничего!

– Что не сходится? С чем?

– Когда я выходила на поверхность, в теле было не девяносто два килограмма, а девяносто один и восемь десятых.

– Дело в том, барышня… – Полковник криво улыбнулся. – Кхм-кхм… Дело в том, что человеческий организм периодически избавляется от жидких отходов, разовое выделение которых как раз таки… да, я уж не говорю об отходах твердых!..

– Это ладно, – легко согласилась она. – Но сейчас Анализатор определенно сообщает об одном объекте, а в тот раз…

– С тебя три штуки! – невпопад напомнил Матвей.

– А в тот раз он этого определить не мог. И… он вообще не знал, что это человек!

– А вы кофе почаще на провода лейте, – посоветовал полковник. Судя по всему, он слышал не только допрос Матвея, но и все переговоры в оперативном зале.

– Нет! – в третий раз воскликнула Дарья. – Это сейчас он ошибается! Может, с вами заяц какой-нибудь прибыл?

– Заяц?.. – хмыкнул капитан. – У нас на борту даже крыс нет. Ребята давно всех съели…

– Ах, за-аяц! – догадался полковник. – Заяц у нас имеется, это да. Несите мясо! – приказал он.

Через пару секунд в оперативный зал втащили какого-то измочаленного человека. Комбинезон на нем был изорван и перепачкан чем-то буро-зеленым. Левый ботинок незнакомец потерял по дороге, если, конечно, не допускать мысли о том, что он ходил полубосым намеренно. Нос у него был разбит, а вокруг левого глаза все раздулось, словно в лице сработала подушка безопасности.

«Скоро у него будет нос, как у капитана», – подумал Матвей.

«Скоро у него будет глаз, как у полковника», – подумала Дарья.

«Кажется, конец мой будет коротким, – печально подумал Борисов. – Угораздило же к военным вляпаться…»

– Сие тело найдено полчаса назад в ста двадцати метрах от шлюза, – торжествующе объявил полковник. – Не заметить его, а тем более… – тут он добавил в голос сарказма, – …тем более «не найти» может только слепоглухонемой. И к тому же убитый, – добавил он для полной ясности.

– УУ… – провыл Борисов. – Возьмите его… Эта гнида стрелять в меня хотела…

– Гнида здесь только одна, – веско заметил полковник. – И эта гнида…

– Я уже догадался, – покорно ответил Борисов. – Пока вы будете беспочвенно обвинять меня во всяких там нарушениях режима, эти твари захватят все сорок четыре планеты! Обидно… я уже согласился на одиннадцать. – Он тяжко вздохнул. – Теперь даже этого не достанется… Прощай, мой честно заработанный приз… Прощайте и золотой песок, и дремучие леса, и вонючие болота…

– Песок? – оживился Матвей. – Болота?! Где ты их видел?

– А, какая теперь разница…

– Вы слышали?! – вскричал дежурный.

Капитан, получив добро от полковника, снова подвесил Матвея на палец и спросил, дыша ему прямо в лицо:

– Что мы должны были услышать?

– Он был… он же был!.. – сдавленно выговорил дежурный, косясь на Борисова. – Болота, лес… Дружище! Ты когда на болоте оказался, ничего странного не заметил?

– Я?.. – откликнулся Борисов. – Нет, абсолютно… Ну разве что почувствовал связь со Вселенной, глубинное родство с частицами энергии Большого Взрыва. Что вы так смотрите? Будучи Всем и Везде, я видел Ту Сторону Реального Мира! Того самого, который…

Один из бойцов, целиком находившийся по Эту Сторону Реальности, ударил мастера под дых, и фраза оборвалась, не успев толком начаться.

– Вот и с напарником моим такая же беда была, – сказала Дарья.

– Он тоже был частицей? – хрипло спросил Борисов.

– Он тоже бредил.

– А песок? – молвил Матвей. – Ты видел песок?

– Ты спрашиваешь, ощутил ли я волшебное дыхание пустыни? – многозначительно произнес мастер. – О-о!.. Это была песня…

– Вот-вот, песня была, и не одна, – мрачно подтвердила Дарья.

– А деревья? – поинтересовался Борисов. – Смолянистые такие деревца с янтарными слезками? Ты их пробовал?

– Нет, – признался Матвей.

– Много потерял.

– Так!.. – неожиданно рявкнул полковник. – Будь я трижды осел, если это не обмен информацией!

– Прямо при нас легенду обкатывают, не стесняются! – вставил капитан.

– Конечно, ведь другой возможности им уже не представится, – зловеще произнес полковник.

– Да подождите вы! – взмолилась Дарья. – Они оба говорят о каких-то пришельцах! И я тоже видела! Он был в защитном поле…

– Никакого поля уже не было, – отрезал Борисов. – Была только пушка. Здоровая такая… Да вон господин капитан ее видел. Ее какой-то сержант в ящик для трофеев упаковал…

– И не пушка, а встроенный разрядник, – сказала она капризно. – Вот так из рукава торчал…

– Ничего у него не торчало, – заявил Борисов. – Он был с ружьишком, но почти дохлый. Я его чуть было с собой не привел… – Мастер гордо выпрямился. – В плен…

– А по-моему, у него и то и другое было, – неуверенно пробормотал Матвей. – Я, правда, смутно…

– Вы понимаете, в чем дело? – обратилась Дарья к полковнику.

– Вполне, – сурово отозвался тот.

– Не можем же мы втроем…

– Что можно вдвоем, то можно и втроем, – двусмысленно изрек он и, подав какой-то странный знак, удалился.

В зале повисла гнетущая тишина, и капитан, снова уронив Матвея на пол, гаркнул:

– Что не ясно? Стройсь!!

Десантники пришли в движение, впрочем, ненадолго: спустя мгновение они образовали стену и замерли.

– Кажется, нас расстреливать собираются, – проговорил Борисов, опасливо оглядываясь.

– Этого не может быть, – сказала Дарья. – Здесь же аппаратура дорогостоящая, провода…

– Угум… – мрачно произнес напарник. И протянул Борисову руку: – Матвей…

– Нашел время! – буркнул тот. – Шуберт…

– Чего?

– Шуберт.

– Чего?..

– Да пошел ты!..

Стало совсем тихо, и Дарья невольно услышала чью-то беседу в коридоре:

– …гигантского червя гъяди всегда начинаю есть с хвоста. Если есть с головы, он сразу подыхает и портится.

– И что, жрать нельзя уже?

– Почему? Можно. Только он пахнет, как протухшее дерьмо.

– Ой, мне плохо, – простонала Дарья. – Скажите им, чтоб заткнулись.

– Эй! – крикнул капитан. – Потише там!

– Нет, ну если с кетчупом, тогда ничего… – добавили в коридоре шепотом.

– Товьсь! – скомандовал капитан.

Грубые ремни одновременно вжикнули, и в лица троим сидящим на полу уставились пустые зрачки стволов.

– По приговору полевого трибунала… – торжественно объявил офицер.

– Лично я никакого приговора не слышал! – возмутился Борисов. – И вообще я гражданское лицо! Я требую адвоката и последнюю сигарету!

– По приговору полевого трибунала… – раздраженно повторил капитан, но снова был вынужден замолчать.

– Господин капитан! – тревожно позвал какой-то боец, вертевшийся возле гипертерминала.

– Ну? – недовольно обернулся он. – Мы сегодня расстреляем кого-нибудь или нет?!

– Там… там… – боец проглотил воздух, но красноречие от этого к нему не пришло. – Разрешите переключить на громкую связь?

– Разрешаю.

В то же мгновение, без всякой паузы, в зале раздался клекот Анализатора:

– …не установлено. Общая масса – две тысячи шестьсот один килограмм. Обратите внимание на показатели психомоторики, обратите внимание на аномальный пси-фон, обратите особое внимание на суммарный индекс массы, срочно введите задание на идентификацию…

– Две с половиной тонны существ… – рассеянно молвил Матвей.

– Да у каждого пушка не в пример вашей, – нервно добавил Борисов.

– И защитное поле неизвестной природы, – присовокупила Дарья.