Текст книги "Большое путешествие Дудли. Начало"

Юлия Алимканова
Большое путешествие Дудли. Начало

© Алимканова, текст, 2024

© Маньковская Н., иллюстрации, 2024

Посвящается моему сыну Никите, который стал прообразом топпита Дудли. Мой маленький вдохновитель и соавтор, первый, кому топпиты поведали свою историю.

Топпиты и другие герои

Топпиты – маленькие лесные человечки с зелёными листочками за ушками, ростом не выше серой мышки.

Они умеют разговаривать на языке природы и живут в огромной стране Топпии.

Топпия граничит на юге с далёким щумяшим морем, а на севере – с таинственной страной камней.

Каждый топпит мечтает совершить небывалое путешествие, чтобы однажды рассказать о нём своему читателю и снова помолодеть.

Топпитов-путешественников ждут самые необычные встречи!

Предисловие

Приключения топпита Дудли начинаются

На заснеженной опушке леса в старом пне приютился домик, в котором жил топпит Дудли.

За порогом стояла суровая зима. Она так крепко вцепилась в домик Дудли колким морозцем, что окончательно приморозила дверь. Но Дудли это нисколечко не беспокоило – он давно уже ни с кем не разговаривал и привык коротать дни в одиночестве.

Это был самый обыкновенный топпит – маленький человечек, не выше серой мышки. И, как все топпиты, он страсть как любил приключения. Со своими верными друзьями он протопал всю Топпию вдоль и поперёк. А, надо сказать, это была огромная страна, граничащая на юге с Далёким шумящим морем, а на севере – с таинственной Страной камней.

Каждый топпит стремился совершить небывалое путешествие. Ведь потом он мог начать рассказ о своих приключениях и помолодеть! Да-да, для топпитов это самое обычное дело – как только они начинали рассказ, то молодели прямо на глазах, как и все, кто участвовал в путешествии.

Но с Дудли произошла неприятность – однажды он забыл, что пора начинать свой рассказ. Это-то «однажды» и привело его в самое неприметное место Топпии, где он потихоньку и незаметно для себя стал стареть и обо всём забывать. Из резвого озорного мальчишки с зелёными листочками за ушами он превратился в сморщенного старичка, напоминавшего засохшую грушу. Это сходство усиливали торчащие из его головы теперь уже сухие листики и засохшие веточки. И самое ужасное, он даже не подозревал, что, спрятавшись от всех, скукожился, как его старые, видавшие виды боты, стоявшие теперь за ненадобностью в чулане.

Он бы и дальше продолжил медленно покрываться пылью и морщинками, охая и что-то бормоча себе под нос, как вдруг раздался стук в дверь. Это произошло в последний день февраля, как раз под вечер. Дудли уже собирался спать и уютно улёгся в своей кроватке, аккуратно подоткнув одеяло со всех сторон, чтобы холод не пробрался к нему ночью. А ночи в Топпии в феврале были самые холодные! И только он угомонился и перестал ворочаться, как вдруг кто-то постучал. От неожиданности Дудли так и подпрыгнул. Как так?! К нему кто-то пришёл?! К нему, о котором позабыли все, даже его друзья!

– Кто бы это мог быть? Может, показалось? – пробормотал он себе под нос.

Но тут опять раздался громкий стук.

– Нет, не показалось! – Дудли завернулся в одеяло, нехотя (ведь он уже собирался спать!) надел тапочки на босу ногу и пошёл открывать незадачливому гостю.

– Если, конечно, повезёт – дверь-то приморозило! – ворчал он. Подойдя вплотную к двери, Дудли прислушался: вдруг тот, кто стучал, уже ушёл. Но этот кто-то даже и не думал уходить, а застучал ещё громче.

– Неужели? Может… – и Дудли медленно протянул, – Фред? Это ты?

– Что за ерунда! Это не Фред! Дудли, открывай скорее!

Дудли даже подпрыгнул на месте, быстро повернул ключ в замке, послышался щелчок… и неожиданно дверь отворилась.

– О! Да ты везучий!

Уже то, что дверь отворилась, произвело на Дудли немалое впечатление. Этот кто-то был не так прост и чрезвычайно везуч. На пороге стоял топпит в меховой шубке, с увесистым свёртком в одной руке и походной палкой – в другой. Он задорно улыбнулся Дудли и смело вошёл в его жилище.

– Ну и холодрыга! – Некто стал притоптывать на месте, и с него во все стороны полетели комки снега и ледяные брызги.

– Ты кто такой?! – Дудли смотрел во все глаза на незнакомца, а тот явно не собирался представляться. Он деловито и по-хозяйски вошёл в гостиную, оставляя за собой мокрые следы на ковре, снял шубку и оказался… симпатичной кругленькой топпиткой. Дудли замер посреди комнаты. Кого-то она ему напоминала, но кого – он никак не мог припомнить. А тут ещё эта такая знакомая походная палка…

Тем временем гостья продолжала хозяйничать в его домике. Она перешла на кухню и поставила чайник на плиту, а затем стала неторопливо разворачивать свёрток, весело поглядывая на Дудли. И вот на свет появился великолепный пируш – черничный пирог с завитушками по краям.

– Дудли, как ты мог позабыть о дне моего рождения!

– Да ведь это же Эмма! – тут уже Дудли от радости запрыгал вокруг себя на одной ножке. Та самая Эмма, с которой он совершил столько невероятных путешествий, его самый верный друг детства, не считая, конечно, Фреда.

Друзья кинулись друг другу в объятия и заговорили, перебивая друг друга:

– Я тебя насилу отыскала!

– Как же ты меня нашла?

– Обошла пол-Топпии и нашла-таки. И где?! В старом пне, на окраине неприметной деревушки. Дудли, я бы могла пройти мимо и не заметить твой домик, не будь со мной нашей Везучей-помогучей палки!

– А ведь я сразу на неё обратил внимание! Только вот не сообразил, что к чему…

Тут надо отметить, что Везучая-помогучая палка Эммы сама по себе была удивительной вещицей. В ней был заключён невероятной силы заряд везения, и топпит, держащий её в руках, становился удачливым во всём. Например, открыть ею какую-то примороженную дверь можно было в два счёта.

Наконец друзья сели пить липовый чай с пирушем. Дудли всё никак не мог налюбоваться на новую для него Эмму. Ведь он помнил её совсем молоденькой, с ярко-зелёными листочками на голове. Поэтому-то он не сразу узнал в ней свою подругу. Сейчас она напоминала, скорее, его матушку: пухленькие щёчки раскраснелись от мороза, вся она была округлая и домашняя, как сдобная ароматная булочка. Её ярко-рыжие волосы, которые раньше завивались во все стороны, были собраны в аккуратный пучок. А листики в волосах пожухли и пожелтели и почти сливались с цветом её волос.

– Эмми, это сколько же времени мы не виделись?! – протянул удивлённый Дудли.

– Что, сильно я изменилась?! – весело подмигнула она.

– Ни капельки! – Дудли только теперь понял, как же сильно он соскучился. – Ну, рассказывай! – просто сказал он.

И Эмма поведала ему обо всех своих приключениях за долгие годы их разлуки. А когда любопытство Дудли было удовлетворено, неожиданно заявила:

– Дудли! Но как же ты можешь сидеть тут и ничего не делать, когда о тебе уже начат рассказ!

– Как начат?! Уже?!

– Ну конечно! Поздоровайся со своими читателями!

Он приосанился, важно наморщил лоб, вспоминая Самое Начало.

– Кхм-кхм! Ну что ж! Приветствую тебя, мой читатель! Видишь ли, Эмма права, я всё откладывал начало своего рассказа, но, как говорится, – время уже пришло. Надо признаться, я немного задержался с ним…

Эмма недовольно фыркнула.

– …и запылился со временем в ожидании вас, – продолжал Дудли, стрельнув взглядом на Эмму так, что та расхохоталась, прикрывая рот ладошкой. – Но теперь – ты только не удивляйся! – я на глазах начну молодеть. У нас, у топпитов, всегда так – без внимания мы стареем, но как только появляется читатель, время поворачивается вспять и молодость к нам возвращается. Вместе с желанием путешествовать.

Эмма вся превратилась в слух, а Дудли заговорил особым рассказывательным голосом:

– Наше путешествие началось, когда в Стране камней разразилась война…

Глава первая. Начинательная

О том, как Дудли со своими верными друзьями Эммой и Фредом отправился в путешествие к Пятой горе и как Везучая-помогучая палка помогла им прогнать прожорливого кабана

Я тогда был совсем молоденьким топпитом, который протопал со своими друзьями все соседние деревушки и окрестные леса. Но я выжидал, когда же подвернётся случай отправиться в то самое настоящее Путешествие.

Помнится, был тёплый летний денёк. Солнце только начало медленно взбираться вверх, озаряя верхушки деревьев золотым свечением. Моя мама сидела на крыльце домика и пряла из жилок лопуха мягкую нить.

Вдруг во двор вбежал Фред – глаза горят, шапка набекрень – и как закричит:

– В Стране камней началась война!

Мама так и ахнула. А я подбежал к Фреду, ухватил его за плечи и затряс что было сил:

– Ты что такое говоришь?! Камни уже тысячи лет как заключили перемирие!

– Я сам только что от старейшин. Только и разговоров, что о войне камней!

– Решено! Отправляемся к старому камню Омбо, что на вершине Пятой горы! – крикнул я, забегая в дом. Там я мигом собрал всё необходимое в дорогу, уложил в рюкзак и выскочил уже переодетым в дорожный сюртук и походные боты:

– Омбо всё нам сам расскажет! Ты же знаешь, камни на расстоянии общаются, он уже всё от своих узнал. И по дороге забежим за Эммой – она ни за что не простит нас, если мы отправимся в такое путешествие без неё.

– Дудли, ты настоящий друг! – послышался задорный голос Эммы за оградой.

Это сама Эмма появилась во всей красе. Видно было, что она не собиралась наспех, а продумала всё до мелочей: удобные надёжные боты, шапочка, куртка, немаркая юбка из лопуховой ткани, дорожная сумка через плечо и походная палка в руках.

– О, ты захватила Везучую-помогучую палку! – обрадовался Фред.

– Да, я подумала, что везение нам не помешает!

– Так чего же мы стоим! – воскликнул я. – Скорее в путь!

Но тут со своего крыльца меня негромко подозвала матушка.

– О, ма! Милая, добрая ма, ты же не против, что мы отправимся к Омбо? – Я подбежал к матушке и уселся у её ног, положив голову ей на колени.

– Ну конечно не против! Ты уже достиг того возраста, когда тебе впору совершать необдуманные поступки и ввязываться во всяческие приключения! Отправляйся, сынок! Тем более что ты будешь не один, а в компании верных и надёжных друзей! И пусть вам сопутствует удача! Но обещай мне…

– Конечно, ма! Что угодно! – воскликнул я растроганно.

Мои друзья тоже стояли рядом, держась за руки и чувствуя, что не скоро ещё увидят мою добрую матушку.

– Обещай мне, – проговорила она, поглаживая мои непокорные волосы, – что непременно вернёшься ко мне и обо всём расскажешь! Я так люблю истории о приключениях. С ними я и сама молодею!

Я вскочил на ноги, расцеловал матушку в обе щеки и с нежностью проговорил:

– Обещаю! Ты будешь первой, кому я поведаю обо всём!

– Тогда не теряйте времени, и доброго вам пути, – так напутствовала она меня и моих друзей.

А мы, улыбаясь и махая ей на прощание, уже шли по дороге, ведущей в сторону гор. Солнышко приветливо сияло в ясном голубом небе, и шагалось нам легко и радостно.

Когда деревня оказалась у нас далеко за спиной, Фред вдохнул полной грудью и предложил:

– А не пора ли спеть нашу походную песню!

– Самое время, – подхватила Эмма.

И наша дружная компания запела:

 
Мы – трое весёлых друзей. Топ-топ.
Мы – трое везучих друзей. Топ-топ.
И нам не страшен, и нам не страшен
В лесу самый страшный зверь! Топ-топ.
 
 
Нас – трое отважных друзей! Да!
И мы – не разлей вода! Да!
У нас есть везучая, всегда помогучая
Волшебная палка! Да!
Топ-топ!
 

Так, напевая, мы шагали всё дальше и дальше. Далеко-далеко позади осталась наша родная деревушка Тихий Ули. Путь пролегал мимо многих деревень, через Дикие леса, к Пяти горам.

Гор было действительно пять. И на вершине Пятой горы возлежал самый древний в нашей стране камень по имени Омбо. Перед нами была нелёгкая задача – отыскать тропу к камню. Не каждый топпит решится на такое отважное дело – пройти Дикие леса, населённые дикими зверями. Поэтому-то тропа давно заросла, и путь был опасен.

Мы напевали песенку, продвигаясь вперёд без страха – ведь у нас была помогучая палка, доставшаяся Эмме от её отца, Везучего Локо, самого известного в Топпии путешественника.

Когда день стал клониться к вечеру, мы начали присматривать себе укромное местечко для ночлега. Это мог быть старый пень, упавшая большая ветка или покинутая норка лесного зверька. И тут Эмма увидела вдалеке чудесную картину: два дерева крепко держались за руки, переплетясь ветвями и склонившись друг к другу. Она окликнула меня и Фреда, успевших протопать порядочно вперёд:

– Смотрите, как волнующе! Молодая древесная семья. Как вы думаете, они не станут возражать, если мы устроимся на ночлег под их ветвями? Дудли, пойди узнай. Мне как-то неловко нарушать их молчание.

– Ладно. Я не из стеснительных! – и я вызывающе глянул на Фреда.

– Все знают, что на уроках древесного языка ты у нас был самый способный! Вот и потренируйся! – напутствовал меня Фред.

Делать было нечего, я пошёл к молоденьким молчаливым деревьям, ворча под нос:

– И ничего в этом нет сложного. Не забросают же они меня листвой, в самом деле!

Поравнявшись с низко склонившейся парочкой, я учтиво шаркнул ножкой и заговорил по-древесному: – Маленькие топпиты приветствуют Большие Молчаливые Деревья. Позволите ли вы укрыться на ночлег в ваших ветвях?

Деревья чуть дрогнули от неожиданности: с ними редко заговаривали жители Топпии. Но они были приятно удивлены такой вежливостью и прошелестели своё согласие.

Я вприпрыжку побежал обрадовать друзей. Мы наконец-то сняли тяжёлые рюкзаки, сложили их у корней деревьев и стали подготавливать своё пристанище ко сну. Я с Фредом натаскал мягкого мха к корням, устроив для каждого пушистые перинки. Эмма к этому времени открыла свою дорожную сумку, расстелила вышитую скатерть и достала пышный черничный пируш. Что за восхитительный аромат!

Мы устроились поудобнее вокруг походного стола, и Эмма собиралась разрезать пируш маленьким складным ножиком, который, надо сказать, был редкой ручной работы.

– О, Эмми, ты и ножик отца взяла! Он не будет ругаться, когда об этом узнает?

Эмма хитро прищурила один глаз, а потом заявила с важным видом:

– Конечно не будет! Он сам мне его положил в сумку. И кое-что ещё! Но об этом пока ни слова. Всему своё время.

– Эмма, ты это слышала? – Дудли резко прервал свой рассказ, удивлённо прислушиваясь к тишине.

– Ты о чём?! – От неожиданности Эмма даже вздрогнула. – Кто-то постучал? Я так увлеклась, что ничего, кроме твоего рассказа, не слышала.

– Да, я только что, вот в эту самую секунду, явственно слышал возглас: «А что ещё у Эммы в сумке?»

– Ах, так это наверняка нашему любопытному читателю не терпится поскорее в неё заглянуть! – догадалась Эмма.

– Поверишь ли, и мне тоже! – воскликнул Дудли – Хотя бы сейчас расскажи, что в ней…

– Ну уж нет, я тоже в первый раз слушаю эту историю, Дудли! – озорно подмигнула Эмма. – Я ещё сама не успела толком припомнить, что там припрятала.

– Я думаю, там была спрятана Лупа-искалка! Когда наводишь её на след, то она показывает, что это за зверь и где он прячется.

– Да-а-а, это ты хитро закрутил. Такой штуки в моей сумочке точно не было! – засмеялась Эмма. – Но я жду продолжения нашей истории!

– Эх, я-то думал, что сейчас ты расскажешь, что же там у тебя было припрятано, – проворчал недовольно Дудли. – Но раз уж ты такая хитрюга, вот тебе продолжение…

Мы сидели в низких ветвях деревьев и наперебой гадали, что же ещё может хранить в своих недрах сумка Эммы, как вдруг в траве за нашими спинами раздался хруст. Мы разом застыли.

– Ты тоже это слышал? – прошептал я, глядя на Фреда.

– Да… – еле слышно ответил тот.

Эмма тоже замерла с занесённым в воздухе ножиком, так и не надрезав пируш. И тут мы услышали совсем рядом со своим пристанищем сопение, шуршание и топот чьих-то лап.

– Живо на дерево! – скомандовал я. И мы все трое мигом оказались на ближайшей ветке. А оттуда продолжили карабкаться всё выше. Когда я очутился на безопасном расстоянии от земли, не забыл спросить разрешения у дерева.

– Ну что вы! Это долг гостеприимства, – прошелестело дерево, ничуть не возражая.

– Я так и знала, что это кабан, – шёпотом сказала Эмма, но мы и сами с Фредом уже увидели массивную, покрытую жёсткой щетиной спину зверя.

Кабан медленно приближался, останавливаясь и принюхиваясь, похрюкивая от удовольствия.

– Наш пируш! – тоскливо прошептал Фред.

Да, кабан его уже почуял и мгновенно слопал, причмокнув от удовольствия.

Покончив с пирушем, он стал бесцеремонно обшаривать наше пристанище. И, конечно же, добрался до рюкзаков.

– И-и-и… – тихо запищала Эмма.

– Ни звука, Эмми! Он не должен нас заметить, а то сидеть нам тут до следующей зимы. Ты же знаешь, какие кабаны упрямые – будет нас тут караулить, пока измором не возьмёт!

Эмма зажала рот обеими ладошками.

А кабан всё хозяйничал: разворошив рюкзаки и слопав все наши припасы, он стал выискивать и вынюхивать еду, пока не наткнулся на палку Эммы.

Это было наше спасение! Стоило кабану коснуться Помогучей палки своим наглым пятачком, он тут же завизжал от нестерпимой боли.

Кабан с воем ринулся в гущу леса, снося всё на своём пути и что-то рыча на наречии диких зверей. Такого заряда он был не в силах вытерпеть: на него палка подействовала подобно удару молнии в грозу, столько в ней было заключено везения.

– Вы разобрали, что он там прохрюкал? – спросил я сквозь смех.

– Кажется, кого-то ругал. Но последнее слово я не разобрала, уж очень быстро он улепётывал! – ответила Эмма и тут же хлопнула себя ладошкой по лбу. – Ах мы, разини!

– Что ещё?!

– Мы же забыли наказ старейшины! Самое главное, что должен сделать каждый путешествующий топпит!

– О-о-о… Да уж, старейшина Виго на уроках лесной школы нам всё время повторял:

«Везде соблюдайте этикет, особенно в путешествии!»

– Вот именно! – важно заметила Эмма. Она сидела на ветке, уперев руки в боки и вытянув вперёд губки, и воинственно взирала на нас, отчего выглядела очень смешно.

– Мы так увлеклись песней, что не поприветствовали Хозяина леса – вот он нас и не защитил от кабана. То ли ещё будет!

– Не будет, – проговорил я, успокаивая Эмму. Тут я весь приосанился, подобрался, поднёс палец к губам, важно сказал «тс-с» и произнёс Те Самые Слова приветствия:

– Я, маленький топпит Дудли, приветствую тебя, Хозяин леса, твою свиту и всех лесных жителей. И прошу помогать мне и моим друзьям во время нашего пути, подсказывать и оберегать нас, если это понадобится.

После моих слов лес тихо вздохнул и пробежал ветерком по листве. Хозяин леса принял нас.

– Не зря старейшина нам всё время повторял: «Путешествие – это самое главное в жизни топпитов, и очень важно, чтобы оно прошло благополучно», – вставил Фред.

Мы переглянулись, осознав, как важно соблюдать указания старейшины.

– Хорошо ещё, что мы вовремя спохватились и произнесли Те Самые Слова, которые с таким усердием заучивали на уроках в школе, – согласилась с ним Эмма. – Я даже не берусь предположить, что бы с нами ещё приключилось эдакое, не произнеси их Дудли!

– Да ладно тебе, Эмма! – успокоил я подругу. – Дело сделано, слова произнесены, и лес подобрел.

– Да уж, кажется, беда миновала, можем спускаться! – обрадовалась она.

– Уф, ну и дела! – Фред уже спустился и собирал наши рюкзачки, разбросанные во все стороны.

А Эмма печально глядела на то, что всего несколько минут назад было походным столом. Как и следовало ожидать, от пируша не осталось ни крошки. Зато Фред вдруг присвистнул:

– Ребята! Мы спасены! Ведь в моём рюкзаке есть запасной карман!

– И? – я не сразу его понял.

– Я всегда храню в нём парочку сухарей: так, на всякий голодный случай! – И он победно потряс своим рюкзачком.

– Судя по размеру твоего рюкзака, сухарей там чуть больше, чем парочка! Надо признать, я очень проголодался.

– Фред! Как же замечательно, что ты оказался таким запасливым! – Эмма уже хрустела ванильным сухариком.

Мы вновь расселись на лужайке под деревьями и приступили к долгожданному ужину. Нам не составило труда вновь натаскать мох и сложить из него постельки.

Устроившись поудобнее, я втянул носом ночной влажный воздух и прошептал:

– А всё-таки мы его начали, наше путешествие!

– Да-а-а, – протянул засыпающий Фред.

– Эмми, ты уже спишь? – тихонько спросил я.

– Почти… Я тоже очень счастлива, Дудли, – шёпотом проговорила она. – А теперь – спать!

– Эмми, ты забыла нашу ночную шепталку…

– И вовсе нет! Я просто ждала, когда ты вспомнишь о ней.

И мы зашептали хором, тихо-тихо:

– Спо-кой-ной-но-чи.

– При-ят-но-го-сна.

И совсем тихо:

– Ти-ши-на.

– Ну как, мы уже помолодели? – спросил Дудли, прервав свой рассказ и озорно глянув на Эмму.

– Ой! Ты меня напугал, видишь, даже и не здесь я ещё, а там, в нашем путешествии. Что ты спросил?

– Я спрашивал, помолодели мы или нет. Но уже и сам понял, судя по тому, какая ты стала молоденькая. Ни морщинки! И знаешь что? Листочки все позеленели!

– Ах, погоди, – радостно вскричала Эмма и побежала разглядывать себя в маленьком зеркальце в гостиной.

До Дудли доносился заливистый смех Эммы. Она крутилась перед зеркальцем и никак не могла сдержать искренней радости.

– Ну что за чудо, Эмми, твой смех! – Не выдержал Дудли, подбежал к ней, заглянул ей через плечо и тоже уставился на своё улыбающееся отражение:

– Ах, ну совершенно помолодела, девчонка уже!

– И ты совсем мальчуган!

Они долго ещё радовались своему возвращению в детство, прыгали, хохотали, перебивая друг друга и кружась. Пока не повалились на пол, едва дыша.

– Уф, Эмма! До чего же хорошо.

– И не говори, Дудли. Я уже и забыла, когда так смеялась и прыгала.

– Ну теперь-то что! Привыкай. Это ж только самое начало, молодость возвращается. Теперь надо время вспять повернуть и для всех остальных, – мечтательно сказал Дудли, после того как отдышался. Он перевернулся на живот и заболтал ногами в воздухе. – А, кстати, где же Фред, Эмма? Да я как-то совсем про него позабыл, что с ним? – Дудли резко сел и вопросительно уставился на неё.

– Дело в том, – как-то неуверенно начала Эмма, – что я и сама не знаю… Я тебя-то насилу отыскала, но я знала, что ты из нашей страны не уйдёшь, здесь где-нибудь одиноко будешь дни коротать. А вот Фред… Ты же знаешь, он как что услышит о Стране камней или, ещё чего хуже, о Стране ходячих столбов, так в путешествие и засобирается. Такой неугомонный. Последний раз его видел старина Бимбо.

– Да ну! Тот самый? Вот чудеса! А я думал, что Бимбо давно растаял во времени…

– Что ты, Дудли, это тот ещё топпит! Пока о нём ходит хотя бы один рассказ среди людей, этот чудак не растает – как же, жди! Но мы с тобой опять отвлеклись от твоего рассказа! Дудли, давай ещё немного повспоминай…

– Нет уж, Эмма, посмотри, который час! Уже глубокая ночь! Пора спать!

– Ну, Дудли, миленький, ну ещё немного порассказывай, уж очень это увлекательно – всё, что с нами там произошло.

– Нет-нет, Эмма, точно тебе говорю! Я так сильно устал, что могу в таком сонном состоянии что-нибудь пропустить. А ты сама понимаешь, как важно вспомнить всё в мельчайших подробностях!

– Эх, ты, конечно, прав. Ладно уж, потерплю до завтра. Пойдём укладываться спать.

Эмма только теперь оглядела маленькую комнатку, в которой они с Дудли сидели. Это была уютная светлая гостиная, в которой был камин, диванчик и креслице. Рядом стояли полки с книгами и столик ручной работы.

– Ты сам смастерил мебель? – восхищённо воскликнула она.

– Да-а-а… – протянул Дудли, зевнув. – Я как знал, что у меня будут желанные гости, и оборудовал для такого важного случая особую комнату. Пойдём, Эмма, я тебя провожу.

Они шли узким коридором.

– Вот, это будет твоя комната.

– Как же здесь уютно, Дудли, ты потрудился на славу!

И действительно, комната была обставлена резной мебелью: на изголовье кроватки и на прикроватной тумбочке были сложные узоры, на стене висело круглое зеркальце, стояли стол и стулья – всё выглядело очень красиво и в то же время удобно.

Эмма захлопала в ладоши от радости:

– Ах, какие, должно быть, чудесные здесь будут сниться сны!

Дудли уже и позабыл, когда его в последний раз хвалили.

– А напротив твоей комнаты – моя, – просто сказал он. – Спокойной ночи, Эмма!

– Как?! И ты мне не скажешь на ночь нашу засыпательную шепталку?

– Я уж думал, ты и не попросишь. Давай вместе: «Спо-кой-ной-но-чи. При-ят-но-го-сна. Ти-ши-на!»

Эмма заглянула в глаза Дудли:

– Ах, Дудли, как же я по тебе скучала!

– И я, – прошептал он. – Добрых тебе снов.

Они разошлись по своим комнатам. Скоро Дудли уже лежал в кровати, завернувшись в мягкое одеяло, и слышал, как Эмма тихонько напевает сонную песенку у себя в комнате.

– И всё-таки я её дождался, – уже засыпая прошептал он со счастливой улыбкой.