Текст книги "Врачебная тайна. Вопросы и ответы"

3. Ответственность за разглашение врачебной тайны, ставшей известной в ходе производства по уголовному или гражданскому делу

В гражданском процессе на основании правила ч. 3ст. 10 ГПК РФ лица, участвующие в деле, иные лица, присутствующие при совершении процессуального действия, в ходе которого могут быть выявлены сведения, составляющие охраняемую законом тайну, предупреждаются судом об ответственности за их разглашение.

В уголовном процессе потерпевший (п. 3 ч. 5 и ч. 7 ст. 42 УПК РФ), защитник (ч. 3 ст. 53 УПК РФ), свидетель (п. 3 ч. 6 и ч. 9 ст. 56), гражданский истец (ч. 6 ст. 44 УПК РФ), гражданский ответчик (п. 2 ч. 3 ст. 54 УПК РФ), эксперт (п. 5 ч. 4 и ч. 6 ст. 57 УПК РФ), специалист (ч. 4 ст. 58 УПК РФ), переводчик (п. 2 ч. 4 и ч. 5 ст. 59 УПК РФ), понятой (ч. 4 ст. 60 УПК РФ) не вправе разглашать данные предварительного расследования, ставшие ему известными в связи с участием в производстве по уголовному делу. Это правило действует при условии, если эти лица были об этом заранее предупреждены в порядке, установленном ст. 161 УПК РФ. В соответствии с этой нормой следователь или дознаватель предупреждает участников уголовного судопроизводства о недопустимости разглашения без соответствующего разрешения ставших им известными данных предварительного расследования, о чем у них берется подписка с предупреждением об ответственности по ст. 310 УК РФ.

Данные предварительного расследования могут быть преданы гласности лишь с разрешения следователя, дознавателя и только в том объеме, в каком ими будет признано это допустимым, если разглашение не противоречит интересам предварительного расследования и не связано с нарушением прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства. При этом разглашение данных о частной жизни участников уголовного судопроизводства без их согласия не допускается.

Разглашение данных предварительного расследования без согласия следователя или лица, производящего дознание, в соответствии со ст. 310 УК РФ наказывается штрафом в размере до восьмидесяти тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до шести месяцев, либо обязательными работами на срок до четырехсот восьмидесяти часов, либо исправительными работами на срок до двух лет, либо арестом на срок до трех месяцев.

Не вправе разглашать информацию, полученную при исполнении своих обязанностей, и судья. В соответствии с подпунктом 9 п. 3 ст. 3 Закона РФ от 26 июня 1992 г. № 3132-1 «О статусе cудей в Российской Федерации» судья не вправе разглашать или использовать в целях, не связанных с осуществлением полномочий судьи, сведения, отнесенные в ^ответствии с федеральным законом к информации ограниченного доступа, или служебную информацию, ставшие ему известными в связи с осуществлением полномочий судьи. Согласно п. 6 ст. 11 Кодекса судейской этики, утвержденного VIII Всероссийским съездом судей 19 декабря 2012 г., конфиденциальная информация, ставшая известной судье силу его должностного положения, не может быть использована им или раскрыта кому-либо в целях, не связанных с исполнением обязанностей судьи. За несоблюдение указанных запретов на судью может быть наложено дисциплинарное взыскание вплоть до досрочного прекращения полномочий.

Раздел 2
Основания и порядок предоставления сведений, содержащих врачебную тайну

В каких случаях требуется согласие гражданина на передачу сведений, составляющих врачебную тайну, другим лицам?

Передача таких сведений возможна как с согласия гражданина, так и без такого согласия.

В соответствии с ч. 3 ст. 13 Закона об охране здоровья с письменного согласия гражданина или его законного представителя допускается разглашение сведений, составляющих врачебную тайну, другим гражданам, в том числе должностным лицам в целях:

1) медицинского обследования и лечения пациента,

2) проведения научных исследований, их опубликования в научных изданиях,

3) использования в учебном процессе,

4) в иных целях.

Письменное согласие пациента на передачу (предоставление) его персональных данных, составляющих врачебную тайну, требуется также в случаях, когда:

– медицинская помощь оказывается пациенту на платной основе, вне программы государственных гарантий, и сведения передаются третьим лицам (организациям), не являющимся медицинскими организациями, например, в страховую компанию и (или) страхователю по дополнительному медицинскому страхованию;

– информация о состоянии здоровья пациента передается лицам, указанным самим пациентом или его законным представителем;

– передача персональных данных (документов) пациента производится по открытым каналам связи (сети Интернет, электронной почте), например, при проведении дистанционных (телемедицинских) консультаций;

– осуществляется трансграничная передача персональных данных пациента, например, при проведении телемедицинских консультаций с участием врачей, находящихся в странах, не являющихся сторонами Конвенции Совета Европы по защите физических лиц при автоматизированной обработке персональных данных или не включенных в перечень иностранных государств, обеспечивающих адекватную защиту прав субъектов персональных данных, утверждаемый Роскомнадзором (ст. 12 Федерального закона «О персональных данных»);

– в информационной системе медицинской организации хранятся и обрабатываются биометрические данные пациента (данные геометрии контура кисти руки, изображения отпечатка пальца, сосудистого русла, изображение радужной оболочки глаза, изображение (фотография) лица, данные ДНК и др.).[26]26
  См.: Требования к материальным носителям биометрических персональных данных и технологиям хранения таких данных вне информационных систем персональных данных, утвержденные постановлением Правительства РФ от 6 июля 2008 г. № 512


[Закрыть] Данное требование вытекает из положений ст. 11 Федерального закона «О персональных данных».

Согласие гражданина, составленное в письменной форме и заверенное надлежащим образом, должно прилагаться к запросу должностных и иных лиц о передаче медицинской документации гражданина, а также в случае высылки сведений, составляющих врачебную тайну, по инициативе самой медицинской организации, располагающей указанными сведениями, например, для проведения пациенту дополнительного обследования. Если гражданин является несовершеннолетним или признан судом недееспособным, письменное согласие на разглашение сведений дает его законный представитель.

Некоторые врачи, зарегистрированные в качестве индивидуальных предпринимателей, например психотерапевты, заранее вводят в текст заключаемого с клиентами договора право врача сообщать сведения о клиенте в медицинские учреждения в целях его медицинского (психиатрического) обследования и лечения. Необходимость в передаче таких сведений, в частности в психоневрологический диспансер по месту жительства, возникает в тех случаях, когда врач-психотерапевт узнает от клиента с признаками психического расстройства о его суицидальной активности или действиях, свидетельствующих о его опасности для окружающих. И если пациент отказывается от помощи врача-психиатра, оказывающего услуги в качестве индивидуального предпринимателя, то психотерапевт, руководствуясь своим профессиональным долгом, вынужден прибегнуть к информированию о таком пациенте государственное лечебное учреждение. Своевременное освидетельствование такого лица психиатром и, если к тому есть основания, медикаментозное лечение и госпитализация в психиатрический стационар, в том числе в недобровольном порядке, могут в данной ситуации наилучшим образом служить интересам больного, реализации его права на оказание медицинской помощи.

Перечень граждан, которым может быть передана информация, представляющая врачебную тайну, с согласия гражданина, а также целей, для которых допускается ее передача, не является исчерпывающим. Гражданин может обратиться за консультацией по поводу оспаривания выставленного ему диагноза или по вопросу защиты своих прав в профессиональную общественную организацию, например, Независимую психиатрическую ассоциацию России, которая при наличии письменного согласия гражданина может запросить необходимые сведения, например, выписку из истории болезни и т. д.

Российское законодательство исходит из базового принципа автономии пациента.[27]27
  Автономия личности подразумевает уровень владения собой, определение собственной судьбы, принятие ответственности за свои действия и чувства, свободу выбора способа поведения, уместного в данной ситуации. Это означает способность принятия сознательного решения в отношении себя, несмотря на внешнее контролирующее воздействие.


[Закрыть] Это означает, что только пациент вправе дать согласие или отказаться от медицинского вмешательства, передачи третьим лицам сведений, касающихся его состояния здоровья.

Из этого следует, что правило о письменном согласии пациента распространяется и на его родственников или членов семьи (если они не являются его законными представителями). Пациент вправе при поступлении в лечебное учреждение указать лицо, которому может передаваться информация о результатах его обследования и лечения. Пациент вправе также оформить доверенность, в которой определить полномочия конкретного лица в период своего нахождения в стационаре (получение сведений о состоянии его здоровья, копий медицинских документов). Без подтвержденного согласия пациента сведения предоставлены быть не могут.

Так, Судебная коллегия по гражданским делам Мосгорсуда (апелляционное определение от 14 мая 2012 г. по делу № 11-5281) оставила без изменения решение Головинского районного суда г. Москвы от 3 февраля 2012 г. от отказе в удовлетворении заявления Ч. И.

Ч.И. оспаривал действия главного врача Московской городской клинической больницы, отказавшего ему в ознакомлении с медицинской документацией, отражающей состояние здоровья его матери, находящейся в больнице на лечении. Ч. И. утверждал, что действует по ее просьбе, и просил обязать главного врача предоставить ему для ознакомления всю медицинскую документацию его матери с момента поступления в отделение.

Представитель ответчика ссылалась на то, что Ч. И. не является законным представителем пациентки, в связи с чем в соответствии с ч. 4 ст. 22 Закона об охране здоровья в выдаче документации ему было отказано.

Суд первой инстанции указал, что в соответствии со ст. 22 Закона об охране здоровья пациент либо его законный представитель имеет право непосредственно знакомиться с медицинской документацией, отражающей состояние его здоровья. В силу положений ст. 26, 32, 33, 35 ГК РФ, права и обязанности могут осуществляться представителем от имени представляемого в силу полномочия, основанного на доверенности, указании закона либо акте уполномоченного на то государственного органа или органа местного самоуправления. Поскольку Ч. И. не представил надлежащим образом оформленную доверенность, уполномочивающую действовать его от имени матери, отказ в ознакомлении с медицинской документацией (историей болезни) его матери в соответствии с требованиям ст. 13 Закона об охране здоровья является законным, прав и законных интересов заявителя не нарушающим.

Анализ судебной практики показывает, что некоторые лечебные учреждения далеки от понимания необходимости получения у пациента письменного согласия на передачу сведений. Некоторые учреждения принимают за такое согласие уже сам факт обращения гражданина за оказанием медицинской помощи.

Так, решением Барышского городского суда Ульяновской области от 30 сентября 2011 г. с МУЗ «Барышская центральная районная больница» в пользу Ерохиной А.В. взыскана компенсация морального вреда в сумме 3000 руб., а также 900 руб. в счет возмещения расходов по оплате услуг адвоката и 200 руб. в счет возврата уплаченной госпошлины.

Ерохина пояснила, что в ее адрес пришла повестка из Комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав (далее – КДН), куда она приглашалась совместно с мужем. Там ей стало известно, что руководителю органа соцзащиты населения Барышского района и в КДН поступило сообщение от главного врача Барышской районной больницы о том, что она состоит на учете (с указанием диагноза) и не посещает врача. Главный врач просил «оказать содействие». Согласия главному врачу больницы на передачу сведений, содержащих врачебную тайну, другим гражданам, в том числе должностным лицам, она не давала, оснований для предоставления таких сведений без ее согласия не имелось.

Представитель ответчика пояснила, что больница не имела умысла на разглашение врачебной тайны, и никакие конфиденциальные сведения в нарушение закона в отношении Ерохиной не разглашались, что истица ошибочно расценила как разглашение врачебной тайны направление служебного письма в указанные инстанции. Обращение больницы в администрацию района и КДН было вызвано исполнением возложенных на органы здравоохранения функций по охране здоровья граждан, особенно, в период беременности. Посланная информация не является конфиденциальной, поскольку Ерохина добровольно встала на учет, а ее диагноз был установлен врачом и указан в медицинской документации в результате ее обследования. Учитывая состояние здоровья Ерохиной А.В. и её нежелание наблюдаться у врача, медработники, в первую очередь, руководствовались принципами сохранения здоровья матери и будущего ребенка, и готовы были применить все методы убеждения. Действия главного врача больницы были направлены на выполнение своих служебных обязанностей и служебного долга.

Суд посчитал доказанным факт незаконного разглашения врачебной тайны. Суд признал противоречащей закону позицию представителя ответчика о том, что обращение лица за медицинской помощью фактически является согласием на распространение сведений о состоянии его здоровья, поскольку информация становится известна как медицинскому персоналу, так и другим пациентам, окружающим обратившегося в больницу. При определении суммы компенсации суд учел, что о состоянии здоровья истицы стало известно ограниченному кругу лиц, а также побудительные мотивы ответчика, а именно проявление заботы о здоровье истицы и ее ребенка.

В некоторых нормах Закона об охране здоровья правило о получении письменного согласия пациента на передачу информации, в том числе его родственникам, сформировано недостаточно четко, что приводит к неоднозначному толкованию нормы и разнобою в правоприменительной практике. Так, согласно ч. 3 ст. 22 Закона об охране здоровья в случае неблагоприятного прогноза развития заболевания информация должна сообщаться гражданину или его супругу (супруге), одному из близких родственников (детям, родителям, усыновленным, усыновителям, родным братьям и родным сестрам, внукам, дедушкам, бабушкам), если пациент не запретил сообщать им об этом и (или) не определил иное лицо, которому должна быть передана такая информация. Эта норма сформулирована, что называется «от противного»: что не запрещено, то разрешено. Представляется, что во избежание причинения пациенту морального вреда и наступления иных неблагоприятных последствий действия медицинских работников в данном случае должны основываться на общих правилам предоставления конфиденциальной информации. Причем эти правила должны применяться, если так можно выразиться, в «усиленном варианте». То есть вне зависимости от того, выразил ли пациент заранее до поступления в лечебное учреждение или после госпитализации свое волеизъявление в отношении лица, которому может быть передана информация о его состоянии здоровья, медицинские работники с учетом особого характера поступившей информации обязаны выяснить волю пациента касательно возможности передачи такой информации его супругу, родственнику или иному лицу. Пациент может подтвердить полномочия уже избранного им ранее лица (например, указанного в доверенности), либо пересмотреть кандидатуру с учетом особого характера информации. Неправильной в данном случае следует признать действия, а, точнее, бездействие врачей одной из медицинских организаций, которые в ответ на жалобу пациента, сведения о котором были без его согласия переданы его пожилой матери, указали, ссылаясь на ч. 3 ст. 22 Закона об охране здоровья, что в медицинской документации пациента отсутствуют сведения о том, что он запретил сообщать о себе сведения своей больной матери при неблагоприятном развитии его заболевания.

Тема родственников пациента присутствует и в отраслевом Законе о психиатрической помощи. Согласно абзацам пятому и шестому ст. 39 данного Закона в обязанности медицинской организации, оказывающей психиатрическую помощь в стационарных условиях, входит:

– в течение 24 часов с момента поступления пациента в психиатрический стационар в недобровольном порядке принимать меры по оповещению его родственников, законного представителя или иного лица по его указанию;

– информировать родственников или законного представителя пациента, а также иное лицо по его указанию об изменениях состояния его здоровья и чрезвычайных происшествиях с ним.

В первом случае Закон допускает усмотрение самого пациента в вопросе о том, кого следует информировать о его госпитализации. На это указывает союз «или». Однако вообще отказаться от оповещения кого бы то ни было пациент не волен.

Во втором случае требование носит императивный характер. Сохранить втайне от родственников изменение своего состояния пациент не сможет. «Иное лицо» при наличии указания пациента информируется помимо родственников. Представляется, что редакция данной нормы не вполне соответствует принципу соблюдения врачебной тайны.

Такая законодательная техника отражает устойчивую традицию отечественных врачей не распространять запрет разглашения конфиденциальной информации на членов семьи больного. Более того, в случае диагноза злокачественного онкозаболевания или неблагоприятного прогноза развития заболевания для жизни пациента именно членам семьи предоставляют информацию, которая при этом скрывается от самого пациента. Подобная практика недопустима с точки зрения, как канонов права, так и биоэтики[28]28
  Биоэтика: принципы, правила, проблемы / Отв. редактор и составитель Б.Г.Юдин. – М., 1998. С. 41


[Закрыть]. Семья помогает обеспечить необходимый уход и поддержку пациентам, страдающим многими заболеваниями, в том числе психическими расстройствами, но пациент автономен и имеет право наложить вето на любую попытку вмешательства семьи. Права третьих лиц формируются путем добровольного делегирования индивидом некоторой доли своих полномочий. Обсуждение медицинской информации с членами семьи за спиной пациента следует считать нарушением правила конфиденциальности[29]29
  Анонимный опрос, проведенный среди сотрудников городской многопрофильной больницы Санкт-Петербурга в 2003 г., показал, что более ³/ опрошенного врачебного персонала при общении с родственниками больных никогда не интересуются документами, подтверждающими их родство с пациентом, и охотно беседуют с лицами, просто представившимися родственниками больного о его диагнозе и прогнозе заболевания (Электронный ресурс: http://www.onegingroup.ru/vrachebnaya_tayna_-_poryadok_predos)


[Закрыть]. Начиная осмотр и расспрос пациента, врач должен выяснить и отразить в меддокументации, за кем пациент признает право иметь доступ к сведениям, касающимся его здоровья. Это право пациента предусмотрено п. 5 ч. 5 ст. 19 Закона об охране здоровья. Согласно этой норме пациент имеет право на выбор лиц, которым может быть передана информация о состоянии его здоровья.

Необходимость получения согласия лица на передачу сведений о состоянии его здоровья предусмотрена нормами и в других отраслей законодательства. Так, согласно п. 2 ст. 15 Семейного кодекса РФ результаты обследования лица, вступающего в брак, могут быть сообщены лицу, с которым это лицо намерено заключить брак, только с согласия лица, прошедшего обследование. Исходя из общего правила получения согласия на передачу таких сведений, согласие брачующегося также должно быть письменным.

По ранее действовавшему законодательству правило о получении согласия пациента должно было соблюдаться и при обмене информацией, составляющей врачебную тайну, между различными медицинскими учреждениями и организациями (например, психиатрическими и общесоматическими), а также между государственными и частными клиниками (врачами – индивидуальными предпринимателями) при отсутствии оснований для применения ч. 4 ст. 61 Основ (предоставление сведений без согласия гражданина)[30]30
  Письмо Департамента развития медицинской помощи и развития курортного дела Минздравсоцразвития России от 22 января 2007 г. № 13413/МЗ-14 (см.: Московская областная психиатрическая газета, 2008, № 3 (40), С. 13)


[Закрыть]. Теперь же согласно п. 8 ч. 4 ст. 13 Закона об охране здоровья при обмене такой информацией медицинскими организациями в целях оказания медицинской помощи согласия гражданина (его законного представителя) не требуется.

В каких случаях допускается предоставление сведений, составляющих врачебную тайну, без согласия гражданина?

Предоставление сведений, составляющих врачебную тайну, без согласия гражданина или его законного представителя допускается в случаях, строго оговоренных в ч. 4 ст. 13 Закона об охране здоровья. Таких случаев двенадцать. По сравнению с ранее действовавшими Основами их число фактически удвоилось. Перечень случаев, а также субъектов, которые вправе запрашивать такие сведения, является исчерпывающим.

1. Предоставление сведений в целях проведения медицинского обследования и лечения гражданина, который в результате своего состояния не способен выразить свою волю, с учетом положений п. 1 ч. 9 ст. 20 Закона об охране здоровья (п. 1 ч. 4 ст. 13 Закона об охране здоровья).

Пункт 1 ч. 9 ст. 20, к которому отсылает формулировка данного основания, допускает медицинское вмешательство без согласия гражданина или его законного представителя, если такое вмешательство необходимо по экстренным показаниям для устранения угрозы жизни человека и если его состояние не позволяет выразить свою волю или отсутствуют законные представители (в отношении несовершеннолетних и недееспособных лиц).

Данное основание не является новым в законодательстве. Оно было предусмотрено п. 1 ч. 4 ст. 61 ранее действовавших Основ и формулировалось следующим образом: «в целях обследования и лечения гражданина, не способного из-за своего состояния выразить свою волю». Помимо граждан с острой соматической патологией, находящихся в бессознательном, опасном для жизни и здоровья состоянии, сюда было принято относить также граждан с психическими расстройствами в состоянии измененного сознания, остром психозе в ситуации, когда его представитель недоступен. Однако в новой своей редакции данная норма содержит отсылку исключительно к п. 1 ч. 9 ст. 20 Закона об охране здоровья и не ссылается на п. 3 ч. 9 ст. 13, касающийся лиц, страдающих тяжелыми психическими расстройствами. Следовательно, на последних п. 1 ч. 4 ст. 13 Закона об охране здоровья не распространяется.

2. Предоставление сведений при угрозе распространения инфекционных заболеваний, массовых отравлений и поражений (п. 2 ч. 4 ст. 13 Закона об охране здоровья).

Так, в целях предотвращения распространения инфекционных заболеваний Федеральный закон от 30 марта 1999 г. № 52-ФЗ «О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения» предусматривает ряд ограничительных мер. Статья 33 Федерального закона устанавливает меры в отношении больных инфекционными заболеваниями, лиц с подозрением на такие заболевания и лиц, контактировавших с указанными больными. Эти лица подлежат лабораторному обследованию и медицинскому наблюдению или лечению и в случае, если они представляют опасность для окружающих, обязательной госпитализации или изоляции по мотивированному постановлению главного государственного санитарного врача или его заместителя (ст. 51). Все случаи инфекционных заболеваний и массовых неинфекционных заболеваний (отравлений) подлежат регистрации организациями здравоохранения по месту выявления таких заболеваний (отравлений), государственному учету и ведению отчетности по ним органами, осуществляющими федеральный государственный санитарно-эпидемиологический надзор.

Вполне понятно, что в названных случаях составляющие врачебную тайну сведения о заболевших могут быть разглашены без их ведома. Вместе с тем, п. 2 ч. 4 ст. 13 Закона об охране здоровья, в отличие от других пунктов ч. 4 ст. 13, не содержит указания о том, кому при возникновении перечисленных угроз могут быть сообщены эти сведения, что, по нашему мнению, является упущением законодателя.

Перечень заболеваний, представляющих опасность для окружающих, утвержденный постановлением Правительства от 1 декабря 2004 г. № 715, включает 15 видов таких заболеваний. Правовой статус лиц, имеющих то или иное заболевание, входящее в данный перечень, не одинаков. Правила о разглашении врачебной тайны в отношении таких граждан в отраслевых нормативных правовых актах не прописаны, за исключением отраслевого Федерального закона от 18 июня 2001 г. № 77-ФЗ «О предупреждении распространения туберкулеза в Российской Федерации». Согласно абзацу четвертому ч. 1 ст. 12 данного Федерального закона лица, больные туберкулезом, а также лица, находящиеся под диспансерным наблюдением в связи с туберкулезом, имеют право на сохранение врачебной тайны, за исключением сведений, непосредственно связанных с оказанием противотуберкулезной помощи больному туберкулезом и проведением противоэпидемических мероприятий. Такой специальный правовой режим информации, являющийся исключением из общего правила, с одной стороны, ограничивает права пациента, а с другой, предоставляет гарантии реализации гражданами права на охрану здоровья. По этой причине оно не может расцениваться как нарушающее конституционные права пациента.

3. Предоставление сведений по запросу органов дознания и следствия, суда в связи с проведением расследования или судебным разбирательством (п. 3 ч. 4 ст. 13 Закона об охране здоровья).

Имеются в виду случаи, когда гражданин, в отношении которого запрашиваются сведения, оказывается участником уголовного или гражданского процесса, либо участником производства по делу об административном правонарушении.

3.1. В рамках уголовного процесса ч. 1 ст. 86 УПК РФ закрепляет право дознавателя, следователя, прокурора и суда собирать в ходе уголовного судопроизводства доказательства путем производства следственных и иных процессуальных действий. Однако она не определяет порядок получения при осуществлении таких действий сведений, составляющих охраняемую законом тайну, в том числе врачебную тайну. Данная норма является бланкетной и подлежит применению во взаимосвязи с положениями УПК РФ, определяющими предмет доказывания, регламентирующими основания и порядок проведения следственных и иных процессуальных действий, а также с нормами других законодательных актов, в частности Закона об охране здоровья.[31]31
  Определение Конституционного Суда РФ от 24 сентября 2012 г. № 1517-О об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Дулькевича РЮ. на нарушение его конституционных прав частью первой статьи 86 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации


[Закрыть]

Информация, справки, копии документов, содержащие врачебную тайну, предоставляются органам дознания и следствия, а также суду безвозмездно при наличии надлежащим образом оформленного запроса, в котором указывается срок представления необходимых сведений. Из текста запроса правоохранительных органов должно следовать, что эти сведения необходимы именно в связи с проведением расследования. Может, например, указываться номер уголовного дела или процессуальный статус лица, в отношении которого запрашиваются сведения (подозреваемый, обвиняемый, потерпевший, свидетель), или отражаться факт возбуждения уголовного дела по факту причинения того или иного вреда и прочее. Запрашиваемые сведения могут касаться конкретного лица или лиц. Запросы с требованием предоставить сведения в отношении «всех лиц, состоящих на учете в диспансере» либо «указать, кто из перечисленных в списке граждан обращался за психиатрической помощью» неправомерны.

Важно, что на стадии до возбуждения уголовного дела при проведении доследственной проверки такая информация затребована и предоставлена быть не может. Правоохранительные органы, зачастую, не обращают внимания на указанное в законе обстоятельство, при котором такая информация может быть запрошена, а именно, «в связи с проведением расследования».

Представляется в этой связи необоснованной позиция Судебной коллегии по гражданским делам Мосгорсуда (определение от 21 сентября 2010 г. по делу № 33-26890), оставившей без изменения решение Савеловского районного суда г. Москвы от 8 июня 2010 г. об отказе в удовлетворении иска П. к ФГУ «ГБ МСЭ по Московской области» о компенсации морального вреда.

П. в своем иске указал, что 2 февраля 2009 г. администрация ГБ МСЭ выдала справку о его состоянии здоровья по запросу ЛОВД на ст. Смоленск в связи с его заявлением о совершении в отношении него преступления. Справка была выдана с нарушением ст. 61 Основ, т. к. сведения предоставляются органам дознания только по возбужденному уголовному делу, а на стадии доследственной проверки их распространять запрещается. В данном случае дело возбуждено не было, а был только проверочный материал. Действие врачей он расценивал как вмешательство в его частную жизнь, распространение врачебной тайны, что повлияло на его положение в обществе, в том числе в кругах Правительства Республики Беларусь, которые о нем плохого мнения и считают нездоровым человеком, а справка явилась основным поводом к отказу в возбуждении дела.

Судом установлено, что 30 января 2009 г. в ОДС Оршанского ОВД по факсу поступило заявление П. о привлечении к уголовной ответственности неизвестных лиц, которые 9 января 2009 г. после совместного распития спиртных напитков в электропоезде Орша-Смоленск совершили на него нападение с ограблением и избиением. Для сбора информации по указанному факту ЛОВД на ст. Смоленск направило запрос и 4 мая 2009 г. получило ответ, который, по мнению истца, является незаконным.

Суд первой инстанции на основе ст. 9 Закона о психиатрической помощи и ст. 61 Основ пришел к выводу, что закон допускает выдачу сведений, составляющих врачебную тайну, по запросу органов дознания и следствия без согласия гражданина и не запрещает выдачу таких сведений по запросам органов дознания и следствия иностранных государств. Поэтому ответчик был вправе выдать указанную информацию по запросу органа дознания и следствия МВД Республики Беларусь. Довод истца о том, что выданная справка послужила поводом для отказа в возбуждении уголовного дела по его заявлению, по мнению суда, также не нашел своего подтверждения. Нарушений норм материального права, которые могли бы повлечь отмену решения суда первой инстанции, Судебной коллегией не обнаружено.

Этот случай из судебной практики весьма показателен. Судя по фабуле дела, истец – лицо, страдающее психическим расстройством. К сожалению, мы не раз в своей практике встречались с ситуацией, когда сотрудники органов внутренних дел, получив от гражданина сообщение о причинении ему того или иного ущерба, пытались отказать ему в возбуждении уголовного дела, когда им становилось известно, например, о том, что он состоит под наблюдением психоневрологического диспансера. При этом факт совершения в отношении данного гражданина противоправных действий после получения таких сведений уже не проверялся. Как следует из обстоятельств данного дела, органы внутренних дел запросили сведения из бюро медико-социальной экспертизы, руководство которого не должно было предоставлять медицинские сведения. Бюро МСЭ могло лишь подтвердить или опровергнуть факт установления данному гражданину группы инвалидности. Сомнителен и вывод Судебной коллегии Мосгорсуда о том, что Бюро МСЭ вправе выдавать такие сведения по запросу МВД другого государства лишь исходя из того, что Закон о психиатрической помощи и Основы не содержат на этот счет запрета. Вопросы передачи сведений по запросу правоохранительных органов иностранных государств регулируются специальными нормами, о чем суду должно быть известно.