Текст книги "Дочь лучшего друга"

Глава 12
Саша

Время в институте тянется невероятно долго, снова захожу на зачёт первой и вскоре уже мчусь домой, чтобы сходить в душ и переодеться.

Дома все спокойно: папа уехал рано утром, мама на каком-то форуме для бизнес-домохозяек. С утра меня никто не видел, поэтому я без опаски надеваю другое платье. Распускаю волосы, потом делаю прическу и снова распускаю, решив, что буду естественной. Макияж лёгкий, глаза блестят, кручусь перед зеркалом, я себе нравлюсь – белье тоже село идеально.

В разгар сборов прилетает сообщение от «Р». Именно так я записала его в контактах.

«Всё в силе? Хочу тебя снова увидеть».

«И давно ты меня видел?» – кокетничаю спустя пятнадцать минут, которые выдерживаю с трудом.

Ожидание выматывает, но Полина строго-настрого запретила отвечать молниеносно.

Зато ответное сообщение радует.

«Вчера. Мне очень нравится твоя улыбка, Саша», – прилетает почти сразу, и я не выпускаю телефон ещё несколько минут.

Моя улыбка ему нравится. Кажется, прямо сейчас нет никого счастливей меня, хотя это всего лишь сообщения. Сердце отчаянно стучит в предвкушении, и мне не терпится скорее сбежать из дома.

Но перед самым выходом сталкиваюсь с отцом. Он возникает на пороге неожиданно, смотрит на меня во все глаза, я на него тоже.

– Шурочка? – поднимает брови. – А почему не в институте? Ты же говорила, что допоздна.

Я замираю, даже язык немеет, будто меня уже разоблачили. Мне страшно, что папа сейчас что-нибудь спросит и всё-всё-всё поймет. Ненавижу врать, но иногда это единственный способ ничего ему не объяснять. И хоть слово «учеба» – мой амулет, в другое время могла бы взбунтоваться и даже сказать, что ещё не так поздно, и я могу сходить, куда угодно. Но только не сегодня. Не сейчас. Я не хочу, чтобы он все испортил.

Просто стою и смотрю на него, понимая, что надо хоть что-то сказать.

– Сдала зачёт одной из первых и решила забежать домой, чтобы перекусить, – пожимаю плечами, надеясь, что мой голос звучит естественно.

И кажется, мне везёт, потому что эту тему отец оставляет и переходит к моему внешнему виду.

Осматривает, хмурясь, но ничего не говорит. Платье приличной длинны, хоть и короче, чем я обычно ношу, да и выбрала довольно простое, но оно так мне нравится, что я ни минуты не сомневаюсь, оно – то, что нужно.

– Платье слишком короткое, – выносит вердикт папа. – Переоденься.

Хмурясь, качаю головой.

– Некогда, пап, я уже убегаю.

Но разве для него это аргумент?

– Александра, – строго произносит отец.

Но когда он так называет, мне даже больше нравится. Не хочу менять платье, оно кажется мне счастливым, но покорно плетусь в комнату. Взбрыкну сейчас, так вообще дома останусь, ну или пойду в строгом невзрачном костюме.

Достаю платье чуть выше коленей и выхожу в нем с натянутой улыбкой. Отец доволен, прекрасно.

– А ты почему дома? Говорил ведь, что задержишься, – вспоминаю, что он сам в разговоре с матерью упоминал это, но отец лишь устало вздыхает:

– Отменились дела. И Рома вечером занят, встреча у него. Девчонки мои разбежались, – говорит уже мягче. – Так что ужинать мне в одиночестве сегодня.

Папа не замечает, что произнесённое им имя «Роман» словно электрическим током прошибает мой позвоночник. Сердце замирает, его сладостно обволакивает новой волной – я знаю, на какую встречу собрался Рома, улыбаюсь и целую папу в щеку. Даже не злюсь из-за платья, потому что настроение вновь взлетает.

Спускаюсь по ступенькам, перепрыгивая сразу через две, и улыбаюсь. Вот на этом месте мы с Романом впервые столкнулись.

Понимаю, что так и не ответила на сообщение, и пишу:

«Серый волк ждёт Красную шапочку?»

Но ответа не получаю. Наверно, занят.

Прихожу в кафе я все равно рано, хоть Поля и убеждала, что нужно немного опоздать. Присаживаюсь за пустой столик и заказываю кофе. Больше ничего не влезет, это ожидание просто с ума сводит.

Руки дрожат, сердце стучит, меня накрывает дрожь, а временами обдает то жаром, то холодом.

Пытаюсь взять себя в руки и репетирую в голове наши диалоги, но когда в очередной раз открывается дверь, замираю совершенно без мыслей.

Нет, это снова кто-то другой, и зачем села так далеко от окна? Зато вход видно.

Выпиваю кофе в ожидании и заказываю ещё, от десерта отказываюсь. Потом.

Входит какой-то парень, блуждает глазами по залу, а я вытягиваю шею, пытаясь заглянуть за его спину. Как же неудобно он встал, входа теперь не видно. Парень улыбается мне, и я вдруг понимаю, что сама бесконечно растягиваю губы в улыбке. Внезапно чувствую себя глупо, выгляжу наверняка смешно, улыбку убираю и опускаю взгляд в чашку, обхватывая её руками. Слышу совсем рядом:

– Привет.

Вздрагиваю и поднимаю глаза.

– Не узнаёшь меня? – вздергивает брови парень, который улыбался мне только что.

А я не понимаю, почему должна его узнавать и что вообще ему от меня нужно. Я хочу, чтобы поскорее пришёл Роман, и ко мне больше никто не приставал, но в дверь по-прежнему никто не заходит.

– Саша, – говорит вдруг парень, я начинаю вглядываться в его черты. – Ты серьезно меня не помнишь?

Господи, я же точно больше ни с кем не целовалась в темном подъезде? Совершенно дурацкая мысль, но в этом парне действительно есть что-то знакомое, я его видела, только не помню, где.

– Я – Андрей, – пытается освежить мою память незнакомец. Вот же неугомонный! – Мы с тобой познакомились в кафе, ты была с подругами.

Начинаю вспоминать тот день, это же как раз после поцелуя с Романом в подъезде! Неудивительно, что я не помню парня. Я себя не помнила, мои мысли были вообще далеко от этого Андрея, впрочем, как и сейчас.

Все-таки он очень не вовремя. Придёт Роман, увидит нас вместе… Я, конечно, всё объясню, но не хочу начинать наше свидание с неприятной ситуации.

– Прости, Андрей, – пытаюсь быть вежливой. – Здорово, что ты меня узнал, но я кое-кого жду.

Должен же он понять, ему тут не место. Но вместо того, чтобы удалиться, Андрей усаживается напротив и широко улыбается.

– Ты так и не поняла? – действительно удивляется он.

– Что я должна понять? – говорю осторожно, но возникает тревожное чувство внутри.

Сердце замирает и принимается тут же стучать быстрее, оглушая своим ритмом, а я продолжаю отчаянно смотреть на дверь в нелепой надежде. Она вдруг открывается, и я чуть не падаю в обморок. На пороге стоит Роман. Он пришёл! Мужчина меня не видит, зато я не отвожу глаз. В ушах нарастает гул и бьется одна-единственная мысль: я тут, я тут, я тут!

Андрей, между тем, произносит:

– Мы учимся в одном институте, и я наблюдаю за тобой уже какое-то время. Очень хотел тебя увидеть снова, еле дождался нашей встречи.

Парень ещё что-то произносит, а меня накрывает волна. Ничего не вижу, ничего не слышу, что он такое говорит? Это не он меня хотел увидеть, а Роман. Что за глупости? Откуда тогда здесь взялся Роман?

Сейчас всё обязательно встанет на свои места. Хочется крикнуть мужчине, что я здесь, но во рту пересохло, руки дрожат так, что чашку поднести ко рту не в силах.

Просто смотрю на то, как Борцов, не оглядывая зал, подходит к стойке, что-то говорит администратору, тот кивает, и мужчина проходит к столику неподалеку.

– Ты очень красивая, Саша, – выхватываю знакомую фразу из всего потока, что сейчас говорит Андрей. – У тебя волшебные глаза.

Я помню сообщения наизусть, но это же просто совпадение, верно?

– Это я тебе писал, – добивает Андрей словами, словно выстрелом в упор, и до меня наконец-то окончательно доходит, что произошло. Эхом его слова бьют по сердцу, оставляя болезненные удары. – А почему ты назвала меня серым волком?

Становится тошно, чувствую себя полной дурой. Не понимаю, что здесь делаю и что теперь говорить. К горлу подкатывает ком, я всё ещё надеюсь, что не так всё поняла. Он же пришёл. Роман. Вот он, всего в нескольких метрах от меня. Это же бред. Бред.

– Бред, – шепчу одними губами. Чья-то дурацкая шутка.

Как завороженная, продолжаю наблюдать за мужчиной, с которым ещё пару минут назад сходила с ума в нарисованном мире.

Роман присаживается за столик, вдруг оборачивается в мою сторону, мы встречаемся взглядами, и он замирает.

Мы смотрим друг на друга, и в его глазах я вижу явное удивление, последняя наивная надежда, спрятавшаяся на задворках сердца, пропадает.

Это Андрей, не Роман. Андрей писал мне все эти смс, Андрей пригласил на свидание и считает красивой. А все остальное – только игра моего больного воображения. Взгляды, намеки, улыбки Романа – все это выдумка, я просто видела то, что хотела видеть, а не то, что было на самом деле. А что на самом деле? Что он делает здесь?

И тут я вижу входящую в дверь Полинку. На моем лице ещё большая растерянность, я твёрдо уверена, что она сегодня не работает, потому и согласилась на это заведение, чтобы не столкнуться с ней. Ведь я не собиралась посвящать ее в свои, как оказалось, придуманные отношения с Романом. Впрочем, никакого разоблачения мне теперь не грозит, так что все равно, увидит она меня или нет. Интересно, подруга пришла сюда на очередное свидание?

Полина тем временем одергивает короткую юбку и уверенно направляется к Роману. Я, в отличие от него, вижу ее и то, как она подходит к нему со спины, как кокетливо кладет руку на плечо и проводит пальцами по сильным предплечьям. Мне кажется, я вижу даже, как под тонкой тканью рубашки напрягаются мышцы от этого прикосновения. Но Роман не двигается, так и смотрит на меня, и только когда Полина тянется и бесцеремонно чмокает его в щеку, переводит на нее взгляд.

А у меня в голове какой-то кисель, потому что я не могу поймать ни одной мысли, только вязкое отупение заполняет голову от висков к затылку. Как через туман слышу голос Андрея, но совершенно не понимаю, что парень говорит. Мне приходится приложить гигантское усилие воли, чтобы повернуть к нему лицо.

Внезапно становится легче, когда я не вижу этих широких плеч, взгляда вроде бы и исподлобья, но какого-то доброго. Я концентрирую остатки сил на то, чтобы услышать Андрея. Он словно не замечает моего состояния, говорит и говорит. Его болтовня звенит колокольчиками где-то за темечком, раздражая, заставляя не выпадать больше из реальности.

– Присядем? – все-таки неуверенно спрашивает Андрей, отодвигая мой стул.

Даже не помню, когда я успела встать, вообще ничего не соображаю. Больше всего на свете хочу схватить свою сумочку и убежать, но знаю, что ноги будут приклеены к полу, пока в зоне моего взгляда будет находиться Роман. Может, они с Полиной сейчас уйдут?

Я сажусь, и в этот же момент передо мной вырастает мужественная фигура в белой рубашке, мой взгляд находится на уровне нижних пуговиц, и я настойчиво рассматриваю их, чтобы не поднимать глаза.

– Санька, привет, – Полина чмокает меня в щеку точно так же, как несколько минут назад Романа, и снова виснет на его локте, – я только поздороваться, мы уже уходим.

Она активно намекает мне, расширяя глаза и кивая в сторону Андрея, и, спохватившись, я произношу ровным безэмоциональным голосом:

– Полина, это Андрей, может, ты его помнишь, мы как-то вместе сидели в кафе.

– Точно, – Полина хлопает себя по лбу, жеманно и ненатурально. – Я и вижу, лицо знакомое. Ну приятного вам вечера.

Она явно пытается уйти, и я, сама не ведая, что творю, говорю:

– А ты нас не познакомишь со своим… – на мгновенье сбиваюсь, не зная, как его назвать. Кавалер? Ухажер? И заканчиваю просто. – Мужчиной.

– Это Рома, – Полина сияет, как новенький самовар, только что привезенный из Тулы.

Впервые я завидую подруге до зубовного скрежета: за то, что она может так просто докоснуться до этого мужчины, за то, что зовет его по имени, за то, что… она будет с ним этой ночью. И он будет целовать ее.

Я впиваюсь в сиденье стула с такой силой, что чувствую, как дерево врезается мне под ногти. Смотрю на Романа в упор, в ушах стучит, оглушая, а перед глазами плывет белый дым. Я вдруг отчетливо понимаю, что готова сделать все, что угодно, чтобы Полина не оказалась в его постели. И произношу, слыша себя как будто со стороны:

– Может, составите нам компанию?

Глава 13
Рома

Это, блядь, просто неповторимо. Какая-то тупая комедия, в которой я вдруг стал главным героем. Неужели среди нескольких тысяч доступных малолеток этого дрянного города я должен был познакомиться именно с подругой Саши и встретиться с ней именно в этом месте и в этот день?

Я стараюсь делать вид, что не знаю ее, хотя бы потому, что вижу, как изменилось лицо, когда Саша меня увидела. Испугалась, видимо, что я сдам ее строгому папочке. Только на хрена тогда это предложение составить компанию? Или думает, я прямо сейчас побегу звонить?

Полина смотрит на меня неуверенно, я случайно хватаюсь взглядом за этого Андрея. Высокий худощавый блондин, смазливый и явно с дрянным характером, хоть и пытается прикрыться за милой внешностью. Бабы и впрямь дуры, потому что уже с юности их тянет на плохих парней. Значит, вот от этого слюнтяя Саша потеряла голову после поцелуя?

Я искренне хочу уйти, посадить болтливую подругу Саши в машину и трахнуть прямо там, но следя за тем, как этот мальчишка смотрит на Сашу скользким взглядом, вдруг говорю:

– Почему бы и нет, – и отодвигаю стул, предлагая Полине сесть.

Сам оказываюсь напротив Саши, смотрю на нее, она сидит, вытянувшись, как струна, голова, словно воздушный шарик, тянется вверх, заставляя подниматься подбородок, на тонкой шее часто-часто бьется венка, и я ловлю себя на диком желании провести по ней языком. Какое-то непроходимое блядство.

Саша вытаскивает из-под стола руки и кладет на стол, как примерная ученица, мы снова смотрим друг на друга, и я понимаю, что только что сам подписался на очень непростой вечер.

Даже не могу вспомнить, о чем они говорят, потому что только цежу апельсиновый сок и стараюсь не смотреть на Сашу. Но то и дело чувствую ее взгляд, резкий, словно ножом полоснули. Он так остро скользит по мне, что если бы мог оставлять отметины, я был бы весь исполосован и истекал кровью.

Это сумасшедшее чаепитие кончается как-то разом, Саша, резко поднявшись, говорит, что ей пора домой.

Андрей, явно обескураженный подобным поворотом, что-то мямлит, но она его просто не слышит. Начинает торопливо прощаться, и тут Полина говорит:

– Может, мы ее подвезем, а потом немного покатаемся?

В этих словах нет даже намека, их смысл прозрачен. Саша вцепляется в сумку, ее длинные красивые пальцы белеют. Может, ей плохо? Пожалуй, действительно лучше довезти ее. А этот задохлик сам доберется, не маленький.

Я грубовато отшиваю парня в попытках напроситься в мою машину, и вскоре мы едем в сторону дома Костровых. Полина, назвав адрес, щебечет на переднем сиденье, но я даже не пытаюсь прислушиваться к ее болтовне.

Поглядываю на Сашу в зеркало заднего вида, но она всю дорогу хмурится и смотрит в окно. Когда торможу возле дома, девушка, так же не глядя, буркает:

– Спасибо, – и вылетает из машины пулей.

Я смотрю, как она быстро идет к подъезду. Ее фигура такая тонкая, что, кажется, ветром переломит, почему-то именно сейчас Саша кажется мне такой уязвимой…

Я подавляю почти осязаемое желание высадить Полину за углом, вернуться и выпытать у этой девчонки, какого черта с ней творится?

Но блядь, это уже переходит всякие границы. В первую очередь, мои. Никого спасать я не буду. Я просто трахну эту болтливую малолетку и выкину нахрен из памяти весь дерьмовый вечер.

Везу Полину к себе, ее трескотня мне уже порядком надоела, и я включаю музыку. Наконец, торможу возле дома, и когда собираюсь выходить, девчонка залезает на меня. От неожиданности я молчу, и она принимает это за приглашение действовать.

Скользит рукой по груди вниз, и вскоре та оказывается у меня на члене. Вторая зарывается в волосы, губы девчонки, с горьким привкусом невкусной помады, накрывают мои. Она умело целуется и так же умело работает рукой, так что я быстро становлюсь готов к бою. Все просто, отодвинуть трусики и отодрать ее.

Я закрываю глаза, и на темном экране век появляется Саша. На мгновенье мне кажется, что это она сидит на мне, ласкает, целует, недвусмысленно трется. Член твердеет еще больше.

– Кажется, ты уже готов, – слышу противное хихиканье и открываю глаза.

Смотрю на Полину несколько секунд, а потом одним движением ссаживаю с себя.

– Ты чего? – спрашивает она как-то испуганно.

– Ничего, – отвечаю ей, не глядя, – говори, куда тебя отвезти.

Я звоню в звонок, пытаясь подавить в себе злость. Когда мать, бледная и испуганная, открывает дверь, мне это почти удаётся. Хотя она же мать, разве от неё что скроешь?

Смотрит виновато, я прохожу в квартиру, задевая пакетами стены узкого коридора. Ставлю на стол и начинаю выкладывать продукты, мать смотрит на меня, замерев на пороге.

– Вот, – торжественно вручаю ей лекарства, – пей согласно инструкции. Завтра я приеду, и чтобы это все, – указываю на стол, – было съедено, – на ее протестующий взгляд говорю, – даже слушать ничего не хочу.

Она давит слезы и шепчет:

– Прости, – хотя ее вина не настолько уж велика.

Она должна была лечь на операцию, но последние анализы показали слишком низкий уровень гемоглобина, и мать отправили, собственно, исправлять этот факт. Когда узнал, жутко разозлился, неужели так сложно взять себя в руки и подготовиться? Но сейчас стою напротив и понимаю: она просто устала, измучилась. Напуганная больная женщина.

Я всегда ненавидел слабость, особенно в матери. И из себя это качество изживал. Потому в какой-то степени и сбежал отсюда после первого курса, чтобы закалиться, стать сильным. Слабым быть очень удобно, всегда можно своей слабостью прикрыться и ничего на делать. И насрать, кто что о тебе подумает.

Потому я все эти годы вырезал из своей жизни таких людей, считая их ни на что не способными. Потому добился того, чего добился. И я ни хуя не собираюсь сдаваться теперь, когда мать опускает руки.

Но ей я этого не говорю, беру ее за плечи осторожно, словно боясь сломать, до того она иссушена болезнью, кажется, надавлю пальцами и услышу хруст костей.

Заглядываю ей в глаза и говорю:

– Мам, мы справимся. Только пожалуйста, помоги мне немного. Хорошо?

Она смотрит на меня с такой болью и любовью одновременно, что я тону в двух перемешанных в ее глазах чувствах. Мне хочется прямо сейчас выбраться на сушу и ещё долго не погружаться в этот круговорот, но мать обнимает меня раньше, чем успеваю отстраниться.

Я отвечаю на ее объятие все так же осторожно, нежно глажу по спине. А потом извиняюсь и поспешно ухожу, потому что чувствую, что она будет плакать, а к этому я точно сейчас не готов.

Еду в офис, пытаясь переключиться на работу. «КонсалтСтрой» встал на моем пути к заветному выигрышу тендера, практически китайской стеной врос между мной и объектом в тот момент, когда я потирал руки, предвкушая победу.

Мои ребята из Москвы, конечно, быстро нарыли на них информацию, да и Костров рассказал, что к чему. Теперь надо искать новые пути и перестраховываться, раз у этих ребят есть связи.

В офисе ещё раз перечитываю информацию, вижу фамилию Чернов в отчёте и делаю пометку о встрече. Этот тип важная персона в этом городе, с ним нужно дружить, а ещё он один из главных в тендере, и если удастся наладить контакт, то есть шанс обойти всех ушлых ребят.

И показать местным старожилам, кто такой Роман Борцов.

Наконец-то собираюсь домой, взгляд падает на принтер. Там лежат распечатанные анкеты на завтрашнее собеседование, беру в руки несколько листов, по инерции просматриваю, и взгляд цепляется за пару кандидаток.

Даже анкету читать не надо, чтобы понять: у девиц ноль интеллекта, и годны они разве только, чтобы трахнуть их на рабочем столе.

Усмехаюсь, Инна хотела мне насолить? Думает, если я никого не подберу, то она останется у меня одна-единственная, и я с упоением начну с ней спать? Очень наивно с ее стороны, если учесть, что склеить бабу вообще не проблема.

Правда, с Полиной вчера выходит облом, не смог я трахнуть подругу Саши, как будто перемкнуло. Не хочу, чтобы девчонка знала о моих похождениях? Так она ведь уже и у Инны меня видела. А ещё они общаются, и вполне вероятно, тетушка делится с Сашей всякими подробностями. С каких пор меня волнует подобное?

Снова перед глазами появляется образ этой девочки со светлыми глазами, ее платье скромницы, закрывающее до горла и длиной чуть выше коленок. И черт возьми, лучше бы оно прикрывало их, потому что взгляд опускался на коленки, как только выдавалась возможность.

Вспоминается и то, как она отчаянно хлопала вчера ресницами, как смотрела, я был готов поклясться, что чуть ли не все ее взгляды были обращены на меня, а не на Андрея этого недоделанного. Что она вообще в нем нашла? Мот бы точно этого мажорчика не одобрил. Придурок с похотливым взглядом. Интересно, они спят?

Мысль, что Саша на меня просматривала, испугавшись, что я выдам ее связь, я отгонял подальше.

К черту. Все это надо отогнать подальше.

Уже подхожу к дому, когда звонит Инна.

– Спасибо, – благодарю ее с ходу, она молчит, не понимая о чем я. – За кандидаток, думаю из этих кого-то выберу.

– Рада, что хоть кто-то тебе приглянулся, – неуверенно произносит Инна.

О, если бы ты знала для каких целей я их наметил. Как там Мот говорил: спать с ними необязательно? Сделаем наоборот.

– Матвей тебя хотел видеть, – добавляет она тут же. В голосе тревога. – Сегодня. Заедешь? У него сейчас встреча, но после он тебя очень ждёт.

Похоже на правду, с Мотом мы общались в обед, он говорил, что надо обсудить кое-что новое касательно тендера и что ещё позвонит. Но с пяти вечера его телефон вне зоны.

– Я созвонюсь с ним, когда он освободится, – заверяю в ответ Инну.

– Ром, – слышу, когда уже собираюсь положить трубку. И напрягаюсь. – Я… Если это из-за меня… Ты избегаешь меня, Ром?

– Что за глупости? – я непроизвольно морщусь. – Мы разговариваем с тобой каждый день.

– Ты не подумай, я просто хочу, чтобы ты знал, ты мне ничем не обязан. Матвей, правда, тебя ждёт, а я обещаю не набрасываться, – смеётся она в трубку вроде как шутя, но выходит нервно.

– Да я буду только рад, – зачем-то вру в ответ, добавляя смешливые интонации. Может, Инну реально ещё разок осчастливить? Она успокоится на время и перестанет меня доставать. – Хорошо, заеду, но знай, я сейчас встряну в огромную пробку из-за тебя.

– Я отработаю, – срывается в ответ, и я кашляю, поперхнувшись. – В прямом смысле, – быстро добавляет, – всю бумажную работу сделаю.

Инна спешно прощается, а я все ещё думаю над тем, что она не так уж проста. Я считал, Шамова без заморочек, но кажется, у всех женщин в итоге терпелка ломается. Хоть Инна и пытается делать вид, что ее ничего не задевает.

Сажусь в машину и начинаю маневрировать среди вечерних пробок. В офис Мота приезжаю только через полчаса. Шамова встречает меня показной расслабленностью, непринужденно улыбается, но я замечаю, как подрагивают ее руки, когда протягивает мне кофе.

– Кто там? – киваю на дверь.

Инна подходит ближе, меня обволакивает слишком терпкий аромат парфюма, мне не очень такой нравится. Куда больше привлекает еле уловимый, как у Саши.

Инна шепчет:

– Правая рука Чернова.

Я мысленно присвистываю, лёгок на помине. Дверь каморки для совещаний открывается, и оттуда выходит высокий худощавый тип к сорока. Он мне не нравится с первого же взгляда. И вообще, я бы предпочел работать напрямую, посредники в таких делах только все портят. Следом за мужчиной выходит Матвей. Весёлый.

Нас коротко представляют, и на этом встреча заканчивается. Когда этот тип уходит, я смотрю на друга, который чуть ли не светится.

– Я договорился, все на мази, – уверяет он.

Однако я сильно в этом сомневаюсь и долбаный час объясняю ему, что этот протеже нам не нужен. Но Мот неумолим, говорит, можно считать, сделка у нас в кармане. Решаю поговорить с ним позже, сейчас он слишком воодушевлен.

И вообще, появление этого парня мне не нравится, не верю я в такие ништяки, падающие с неба.

Матвей собирается немного задержаться, и мы с Инной выходим вдвоём из офиса. До парковки идём молча, мысли мои витают в делах, но взгляд Шамовой все-таки замечаю. Улыбаясь, киваю в знак прощания и топаю к машине. И уже выезжая, торможу возле женщины, которая так и стоит, следя взглядом за моими передвижениями.

Я останавливаюсь возле, опускаю стекло с ее стороны.

– Давай, подвезу, – улыбаюсь, обещая взглядом что-то очень бурное этой ночью.

Шамова в лице не меняется, и я уже думаю, откажет. Проявит долбанную гордость. Но нет.

– Хорошо, можешь меня подвезти, – открывает она дверцу и улыбается одним уголком губ.

Ну вот и молодец. Сегодня уж я доведу начатое до конца.

И плевать на то, что Саше это может быть неприятно. С чего я должен об этом думать? И с чего взял, что она думает об этом? У нее там вообще любовь.