Текст книги "Ложные ценности, или Мое сердце в группе риска"

– Какие еще сто грамм?

– Открой, это Денис.

Открыв замок дрожащими руками, я посмотрела на Дениса, словно на привидение, и укорила:

– Ты что, блин, пугаешь?

– А ты что, блин, пугаешься? – передразнил Денис.

– Чего тебе надо?

– Может, ты меня все-таки в квартиру пустишь?

– Заходи. – Я неохотно отступила от двери. – Ну, говори.

– Что говорить-то?

– Говори, зачем пришел.

– Да я как-то подумал…

– В два часа ночи?

– Что ты сегодня из-за меня попала в такую передрягу… Ты женщина. У тебя слабая психика. Я не должен был оставлять тебя одну…

– И что ты хочешь?

– Да ничего я не хочу, – не на шутку разозлился Денис. – То есть хочу принять твое предложение.

– Какое же?

– Ну, остаться у тебя переночевать…

– Это мы уже проехали, – пробурчала я пьяно, с трудом удерживаясь на ногах. Мне хотелось, чтобы Денис немедленно исчез, а я смогла бы побыстрее избавиться от трупа.

– Что проехали-то?

– Всё!

– Что всё?!

– Уже конечная остановка…

Денис внимательно всмотрелся в мое лицо и грозно сдвинул брови.

– Послушай, а ты когда так успела набраться?

– Тебе какая разница?

– Большая. Короче, я у тебя ночую.

– А меня ты спросил?

– А что тебя спрашивать-то? Ты полчаса назад аж на лестничную клетку босиком выбегала. Уговаривала меня остаться.

– Тебе показалось.

– Я тебе сейчас желудок промою, пьянь несчастная! – злобно произнес Денис и, резко отодвинув меня в сторону, направился в комнату. – Не переживай. Я тебя не трону. Я на полу лягу. А ты спи на кровати.

Открыв дверь в комнату, он попытался включить свет, но не смог, потому что выключатель находился за шкафом и был доступен только тем обитателям данной квартиры, которые знали потаенное местечко. Полоска яркого света, идущая из коридора, упала на труп, накрытый одеялом, и продемонстрировала его во всей красе… Уставившись на мужские ботинки, торчащие из-под одеяла, Денис дернулся и прошипел:

– Опа! Так у тебя уже ночуют! Прямо в ботинках. Это твой дебил из белого кабриолета?

– Сам ты дебил, – с трудом выдавила я и в ужасе схватилась за голову.

– Только я за порог, как ты уже мужика притащила. И когда только успела? Вот это сноровка! Извини, что помешал… – Зеленый от злости, Денис направился в прихожую, сказав на прощание: – Чао, красотка! Желаю здоровья в личной жизни!

Я поняла, что больше никогда в жизни его не увижу, а это значит, не увижу и три тысячи долларов! От бренди у меня сильно кружилась голова и темнело в глазах, да и силы иссякали с каждой секундой. В ужасе я бросилась за ним:

– Денис! Вернись! Мне нужна твоя помощь! Я всё объясню!

Денис уже успел спуститься на два лестничных пролета. Он поднял голову:

– Тебе требуется помощь?! Да ты, я смотрю, и групповухой не брезгуешь…

– Дурак! – Я понизила голос, боясь разбудить соседей. – Ты не должен уходить. Я в безвыходной ситуации.

– Это как?!

– Прости. Я не могу кричать на весь подъезд. Ты не можешь так просто оставить меня в беде…

– Иди к своему дебилу, проспись! – грубо оборвал меня Денис.

Я перегнулась через перила и пригрозила:

– Если ты сейчас не поднимешься, я брошусь вниз! Учти, я не шучу.

– Ты давай заканчивай пугать меня…

– А кто тебя пугает? Считаю до трех. Раз…

– Кончай валять дурака.

– Два…

– Не дури!

– Два с половиной… – Я наклонилась так сильно, что у меня закружилась голова. – Теряю равновесие! Я сейчас, ей-богу, свалюсь! Ну что же ты за такой гадкий тип?! Неужели в тебе вообще нет ни грамма сострадания? Два с четвертью…

– Вот дура ненормальная, – в сердцах бросил Денис и стал подниматься по лестнице.

Я отошла от перил и с улыбкой стала его поджидать. Колени у меня дрожали, а руки ходили ходуном. Да, нелегко кончать жизнь самоубийством… Денис прошел мимо меня в квартиру и подошел к трупу. Я закрыла за нами дверь и встала у него за спиной. Денис нагнулся и стащил одеяло.

– О господи…

– Прости… Я говорила правду, мне нужна помощь.

– Это кто?

– Я не знаю.

– Как не знаешь?

– А что ты удивляешься. Совершенно незнакомый мужчина. Как попал в мою квартиру – без понятия.

– Его застрелили.

– Похоже на то.

Денис нагнулся над мертвецом.

– Прицельный выстрел. Странно, но его застрелили точно так же, как Виталика.

– А вот и не так же. Виталика убили выстрелом в лоб, а этого в затылок. Улавливаешь разницу?!

– Удавливаю.

В этот момент Денис окатил меня таким леденящим взглядом, что я затряслась, словно в лихорадке.

– Послушай, подруга, я что-то не понял…

– Что ты не понял?

– Я не понял, что сегодня произошло в Большом Кисельном, а теперь не могу понять, что происходит в твоей квартире. Я как с тобой познакомился, так у меня все кувырком пошло. Прямо мистика какая-то. Вокруг тебя сплошные трупы. Ты случайно не подставная?

– В каком смысле?

– В самом прямом.

– Не понимаю о чем ты.

– Хватит придуряться. Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю. Ты давай кончай дурочку валять!

– Ничего я не строю. – Я обожгла Дениса злобным взглядом.

– Слушай, а может ты в фитнесе не случайно появилась?

Я вздрогнула, услышав его догадку.

– Да как ты вообще мог такое подумать? Что ты говоришь? Я к твоему Виталику никакого отношения не имела, и уже вряд ли буду иметь. Так что в Большом Кисельном был у тебя труп, а здесь у меня. – Я перевела дыхание. Боже, что я несу! – Ты, пожалуйста, отделяй котлеты от мух.

– В смысле?

– Это разные трупы. Что ты сваливаешь всё в одну кучу?

– Послушай, ты точно на всю голову больная. Я на своем веку много разных баб видел, но таких чокнутых еще не встречал. Я вообще не могу понять, почему администрация такого дорогого клуба пускает на территорию своего здания душевнобольных женщин? Таких, как ты, нужно держать за стальными решетками и только по мере необходимости выпускать, да и то ненадолго.

Я положила руку ему на плечо и жалобно произнесла:

– Сейчас не время для ругани. Я тебе помогла, а теперь мне требуется твоя помощь.

– И чем ты мне помогла?

– Как это чем?! Думаешь, я всю жизнь мечтала сидеть в компании ментов и давать показания? У меня своих дел по горло, так нет, я с тобой осталась…

– Да ты осталась не по своему желанию, – не на шутку вскипел Денис, – а потому, что тебя бы все равно не выпустили! Ты свидетельница преступления и обязана дать необходимые показания. А насчет своих дел ты мне не рассказывай. Теперь я понимаю, какие у тебя, так сказать, трупные дела…

– Прекрати. Будь другом, кончай читать нотации, словно я нашкодившая школьница. Лучше помоги мне избавиться от трупа.

– Как ты себе это представляешь?

– Элементарно. Я тебя только затем и позвала, потому что мне не справиться одной. Этот парень очень много ел при жизни. Ты только посмотри на его брюхо. Ты не представляешь, сколько мне потребовалось времени, сил и здоровья, чтобы вытащить его с лоджии.

– А он что, раньше был там?

– Ну да… Если я его опять попытаюсь поднять, то потом родить не смогу!

– А ты что, еще и рожать собралась?

– А почему бы и нет? Я нормальная женщина и ничто человеческое мне не чуждо.

– Я бы не сказал, что ты нормальная. И когда ты собралась рожать?

– Когда встречу достойного человека и выйду за него замуж.

– Уф… Понятно… Боюсь, что тебе будет нелегко встретить достойного человека.

– Это почему?

– Потому, что дураков сейчас мало. Конечно, может, я и ошибаюсь. Может, и найдется какой-нибудь законченный идиот.

– Если ты хочешь меня обидеть, то у тебя не получится. Я на дураков не обижаюсь. Мы только теряем время. Этот мертвый боров такой здоровый, что я даже не знаю, как к нему подступиться. – Я бросила взгляд на настенные часы и заторопилась: – Я тебя очень прошу, просто умоляю. Ты же мужчина! Защитник! Сильный, здоровый! Я когда тебя в первый раз увидела, подумала, что ты всю свою сознательную жизнь таскал штангу. Это же надо таким богатырем уродиться! Посмотри на часы, посмотри! Сейчас самое время…

– Для чего? – опешил Денис.

– Для того, чтобы избавляться от трупа, – сказала я таинственным голосом. – Тут делов-то, раз-два и обчелся. Возьмем его за ноги, за руки и положим в кабину лифта.

– Только и всего?

– Ну да.

– А в лифт-то зачем?

– Ну ты спросил! Для того, чтобы его там обнаружили.

– Кто?

– Да какая тебе разница, кто? Почему ты такой тугодум? Люди.

– Люди?! – Денис вытаращил глаза и стал похож на бешеного таракана.

– Ну да, а кто ж еще? Сам посуди, зачем мне нужны лишние неприятности. Это же какая будет головная боль, если мертвяка обнаружат в моей квартире? А так не подкопаешься. Лежит себе мертвый человек в лифте, ну и пусть лежит. Я здесь ни при чем. Меня дома не было, я никаких выстрелов не слышала, а этого покойника вообще никогда в жизни не видела!

– Как же у тебя все складно получается…

– А ты как думал?

Поняв, что время поджимает, я схватила покойника за ноги и посмотрела на Дениса с мольбой.

– Ну, что ты стоишь как истукан? Хватай!

– Кого?

– Покойника. Давай за руки. Тебе какая часть больше нравится, верхняя или нижняя?

Денис раскраснелся, как вареный рак, и со словами: «И какого хрена я только с тобой связался», – потянул покойника за руки.

– Ты хоть сама понимаешь, что мы сейчас делаем? – спросил он дрожащим голосом и посмотрел на меня как безумный.

– Понимаю, – сказала я с видом человека, разубеждать которого не имеет смысла, и потянула на себя ноги покойного.

Мы дружно дотянули незнакомца до входной двери, я быстро распахнула ее настежь, убедилась, что на лестничной клетке никого нет, и жестом показала Денису, что можно действовать. Денис послушно кивнул и потащил труп к лифту. Я засеменила рядом и через секунду нажала кнопку вызова. Пока Денис затаскивал покойника в кабину, я вновь вернулась в квартиру, схватила первую попавшуюся тряпку и побежала обратно. В тот момент, когда покойник уютно устроился на полу, я бросилась вытирать кнопки и другие места, которых мы касались.

– Ты что делаешь? – спросил Денис.

– Уничтожаю отпечатки пальцев.

– Надо же, какая ты предусмотрительная…

– А ты что думал? Кому хочется попадать за решетку?

– Никому.

– Вот и я про то же.

Перекрестившись, я нажала кнопку первого этажа. И глубоко вздохнула:

– Ну вот и всё. Ступай себе с богом.

– Не богохульствуй, – устало сказал Денис.

– А я и не богохульствую.

– Богохульствуешь. Хоть здесь бога не поминай.

– Я просто прошу его о помощи.

Мы вернулись в квартиру, я стала убираться в комнате и что-то напевать себе под нос. Денис сел на стоящий у стены стул, откинулся на спинку и закурил свою любимую трубку.

– Послушай, а за что ты пришила этого бедолагу? – неожиданно спросил он.

Я подняла голову и растерянно пожала плечами.

– Я его не убивала.

– Ты сделала меня соучастником преступления, поэтому давай рассказывай все без утайки.

– Этот труп попал на мою лоджию случайно.

– Ты хочешь сказать, что его ветром занесло?

– Может, и ветром.

– Наверное, в вашем районе особые климатические условия. Ветры, видать, сильные дуют?

– По-разному бывает.

– Это твой любовник?!

– Нет. Я этого мужика никогда не видела раньше. Я вообще не понимаю, как он попал ко мне.

– Странное дело. Ты увидела у себя в квартире труп и как ни в чем не бывало поехала в фитнес?!

– А что я, по-твоему, должна была делать? Орать на весь дом и привлекать внимание соседей?! Я знала, что нужно дождаться темноты, и все разрешится само собой.

– Какая ты сообразительная… Ты мне давай пургу не гони, а расскажи все как есть. Я смотрю, у тебя нервы будь здоров!

Неожиданно я упала на пол рядом с тазиком с грязной водой. От сумасшедшего нервного стресса и от выпитого спиртного на меня напало необъяснимое чувство ужаса. Страшно закружилась голова, вспотели ладошки, сердце бешено застучало. А затем какая-то непонятная, но такая сильная нехватка воздуха.

– Мне кажется, что еще немного и я умру, – пробормотала я и почувствовала, как захрипело что-то в груди.

Денис поднял меня с пола и положил на кровать. Затем взял мою холодную руку и постарался нащупать пульс.

– Что там?

– Хреновенько. Пульс выше крыши, – задумчиво сказал он, не выпуская мою руку.

– Я умру?

Я вновь захрипела и стало жадно ловить ртом воздух, словно рыба, выброшенная на берег.

– Не умрешь. Такие, как ты, не умирают.

– Я серьезно…

– Я тоже. Ты должна взять себя в руки. Это паническая атака. У моей матери иногда тоже такое бывает.

– Отчего это?

– Обычно такие панические приступы возникают после переутомления, стресса, нервного напряжения.

– Я задыхаюсь…

– Это оттого, что сейчас ты в панике и сама задерживаешь дыхание. В твоем подсознании сработал «механизм ужаса».

Денис встал, взял со стола газету и сделал из нее бумажный пакет. Затем вновь сел рядом и протянул его мне.

– Что это?

– Пакет. Я видел, что делает мать, когда у нее начинаются такие приступы. Ты должна в него подышать.

– Подышать?

– Ну да.

Я наклонилась и попыталась дышать в пакет.

– Молодец. А теперь постарайся подумать о чем-то другом. Расслабься. Такие приступы длятся не более тридцати минут. Я думал, что у тебя нервишки крепкие, а они, оказывается, совсем дохленькие. Тебе теперь, подруга, придется немного полечиться у психолога, походить на сеансы гипноза, поглотать лекарства. Настрой свой организм на нужный лад, и всё пройдет, как с белых яблонь дым.

Я удовлетворенно кивнула и почувствовала себя немного лучше. Затем, не выпуская руку Дениса, рассказала ему, как обнаружила труп на своей лоджии. Денис внимательно меня выслушал и сдвинул брови на переносице.

– Странно все это.

– Что странно?

– По твоему рассказу получается, что труп и в самом деле занесло ветром.

– Может, этот мужик квартирный вор. Может, он лез на соседнюю лоджию и его застрелили? – начала фантазировать я.

– Квартирных воров не стреляют. Да и одет этот мужик прилично. На квартирного вора совсем не похож.

– На главаря мафиозного клана он тоже не похож. Мафиози по лоджиям не шастают.

– Тем не менее кому-то он перешел дорогу.

– И почему он свалился на мою лоджию? – спросила я сонно и почувствовала, что начинаю погружаться в дремоту…

Денис последовал моему примеру и, подвинув меня к стене, лег рядом, не снимая одежды.

– В конце концов, мне завтра на работу. Я же не могу работать с больной головой. Ты уговорила меня остаться на ночь и обещала расположиться прямо на полу.

– Я на пол не хочу, – с трудом пробормотала я заплетающимся языком. – Лежи рядом, чего уж там…

Через несколько минут я погрузилась в глубокий сон. И стала тихонько похрапывать…

Глава 7

Мне снился какой-то странный сон… Словно я перенеслась на несколько лет назад…. Мой родной город и тот молодой человек, с которым я попыталась связать свою судьбу и жила гражданским браком совсем недолго. У нас была общая жизнь. Одна на двоих. Свои тайны и свои надуманные трагедии. Он был постарше меня, имел законченное высшее образование, диплом юриста и кое-какие наработанные связи в данной области. Его звали… Дай бог памяти… Владимир. Точно, Мельников Владимир. Высокий, интересный, а самое главное, надежный… Он безумно меня любил, а я не хотела, да и не желала разделять эту любовь. Он очень долго меня терпел, мучился и пытался меня переделать. У него ничего не получалось. Совсем ничего, потому что в то время я была чудовищем. Настоящим чудовищем, которое сметало всё на своем пути и могло без колебания растоптать чувства близкого человека. Ему хотелось настоящей семьи, крепкой, прочной, надежной… А мне… Мне нужна была красивая, яркая жизнь с морем обожествляющих меня мужчин, в которой совершенно не было места однообразным семейным будням. Я была отравлена ночной, напряженной жизнью, в которой была живая музыка, изысканные рестораны и многочисленные бары с ежедневными возлияниями. Я никогда не была с ним счастлива. Я была счастлива только там, где виднелись шальные деньги и маячили хоть какие-то развлечения.

Наверное, осознание приходит с возрастом, потому что намного позже, после того как мы расстались, я почувствовала, что надо остановиться, и поняла, что была не права. Если бы могла повернуть время вспять, я бы с удовольствием ждала его с работы, варила борщи, рожала детей и чувствовала себя по-настоящему счастливой.

…И этот неожиданный сон. Мы гуляем, но уже не держимся за руки, потому что оба понимаем, что так не может продолжаться вечно, что мы просто вынуждены расстаться. Я радуюсь, хищно улыбаюсь и с умилением думаю, что не выдержала экзамен на добропорядочную жену… Что впереди у меня свобода…

Такая шальная и такая манящая… Он жутко расстроен, а в его глазах читается страх одиночества. Сейчас он еще не понимает, что я совсем не та женщина, которая ему нужна. Совсем не та… Он поймет это позже, намного позже. В его глазах блестят слезы, которые ему тяжело сдержать, несмотря на то, что он мужчина. Греет ласковое солнышко, приятный ветерок ласкает плечи, а на душе страшный груз – в эту последнюю встречу от меня требуют какие-то объяснения, которые я просто ленюсь давать. Я еще не понимаю, что больше никогда в жизни не встречу такого чуткого человека, у меня не будет таких трепетных отношений. Когда-нибудь я попытаюсь все вернуть и буду мучиться воспоминаниями, но будет поздно и прошлое сотрется из памяти.

Наверное, я улыбалась во сне, потому что всегда приятно возвращаться в ту пору, когда ты была любимой и желанной, когда тебя лелеяли, ценили и ты знала, что, несмотря на все повороты судьбы, связанные с твоими выходками и поступками, ты ощущаешь себя единственной…

Я проснулась оттого, что на улице пошел дождь.

Вернее, хлынул ливень. Настоящий потоп, как из ведра… Посмотрев на храпящего Дениса, которого бы, наверное, не разбудил даже пушечный выстрел, я встала с кровати, прошла на кухню и включила чайник, чтобы сварить кофе. Взяв горячую чашку, я осторожно вышла на лоджию и съежилась от сильного ветра. В последнее время все ночи были довольно теплые и совершенно безветренные, а сейчас стало холодно… Сделав несколько глотков, я втянула голову в плечи и уже хотела было вернуться в комнату, но задержалась. На улице, под раскидистым дубом в тусклом свете фонаря, я заметила какое-то движение, которое заставило меня насторожиться. Я не сомневалась, что кто-то притаился под деревом и этот кто-то явно следил за мной.

Я напрягла зрение, пытаясь разглядеть незнакомца, но это оказалось почти невозможно. От напряжения глаза заболели и моментально заслезились. И все же я чувствовала на себе чужой пристальный взгляд, от которого исходила какая-то опасность.

Как только руки слегка затряслись, чашка с кофе упала и разбилась вдребезги. Вздрогнув, я пулей вылетела с лоджии и закрыла за собой дверь на запор. Я кинулась к спящему Денису и потрясла его за плечо.

– Денис, на улице кто-то есть!

Перестав храпеть, Денис приоткрыл сонные глаза и посмотрел на меня раздраженно.

– Что случилось-то?

– Я говорю, на улице кто-то есть!

– На улице всегда кто-то есть. Ну и что?

– Не знаю. Кто-то затаился под дубом и смотрит на мои окна.

– Что ты выдумываешь? Ложись лучше спать.

– А как же тот, на улице? – спросила я взволнованно и с ужасом посмотрела на засыпающего Дениса. – Ну, не спи! Ты же видишь, как мне страшно. У меня может опять начаться этот чертов приступ.

– Начнется, если ты будешь обращать внимание на всякую ерунду.

– Это не ерунда, – плаксиво всхлипнула я, разозлившись на Фому неверующего. – Если не веришь, то выйди на лоджию и всмотрись в темноту…

Но Денис только перевернулся на другой бок, давая понять, чтобы я отстала со своими глупостями. В какой-то момент у меня даже появилась абсурдная мысль, что я и в самом деле напридумывала себе чёрт-те что и всё, что видела в темноте несколько минут назад, есть не что иное, как плод моей бурной фантазии.

– Какой же ты все-таки ужасный.

Я легла на свое место и закрыла глаза, стараясь не думать о плохом, а только о хорошем. И у меня получилось. Страх отошел на второй план и не оставил даже следа. Мне вновь приснился сон… Добрый, удивительный сон.

…Я, такая юная и красивая, сижу во главе стола вместе со своим Мельниковым, с которым я почему-то так и не смогла расстаться, и под громкие крики «Горько!» целую его в горячие губы. У меня удивительно спокойно на душе, я смотрю на своего мужа с любовью и улыбаюсь так, как улыбается по-настоящему счастливая женщина. А затем я думаю о том, что сейчас изменится вся моя жизнь, потому что ничего не боюсь и буду жить как за каменной стеной с человеком, который меня по-настоящему любит. Господи, и как же это здорово, когда тебя любят… Как же это здорово…

Говорят, что те, кто был нам когда-то близок, снятся именно в тот момент, когда думают о нас. Конечно же, Владимир уже давно женат, занимает неплохой пост и дорожит добрым именем своей образцовой семьи. Но может быть, хотя бы иногда, в его душе всколыхнется струнка, возникнет картинка, на которой будет запечатлен мой образ разбитной и совершенно неуправляемой девицы. Сон полностью обволок мое тело, я почувствовала такое необъяснимое тепло, какого не чувствовала уже давно.

А затем я, почему-то, снимаю фату, швыряю ее на пол, виновато смотрю на своего жениха и начинаю громко реветь. Наверное, это оттого, что осмыслила все, что произошло, и ненавижу себя за то, что я именно так устроила свою судьбу… Вышла замуж только потому, что меня любят, по принципу, что в любви нужно брать, но только не отдавать. Ураган, дремавший во мне какое-то время, проснулся. Я сдерживала его, думала, что могу управлять своими эмоциями, но ошиблась, слишком сильно ошиблась и заплатила за эту ошибку очень высокую цену.

Меня охватывает панический страх. Всё тот же уже знакомый, бессмысленный страх. Я слышала, что кто-то пытается открыть входную дверь. Этот негодяй ковырялся в замочной скважине и старался это сделать как можно тише. Мне стало не хватать воздуха, и сердце было готово выскочить из груди. Ощутив холод своих безжизненно повисших рук, я задрожала, словно в ознобе, и попыталась прогнать еще не отпускавший меня сон, чтобы закричать что было сил и, разбудив спящего Дениса, призвать его на помощь… Странное состояние организма… Ты ощущаешь всё, что творится в действительности… Слышишь, чувствуешь, понимаешь… Но не можешь отойти от навалившегося на тебя сна, который прочно сковал тело и держит в тисках голову, чтобы ты не могла открыть глаза… Словно я не одна, а нас двое или будто мое тело разлетелось на две половинки, одна из которых еще крепко спит, а другая уже проснулась, но не может произвести ни малейшего движения без первой.

Я вновь попыталась открыть рот, но меня как бы парализовало. Я лежала, будто египетская мумия и не могла даже пальцем двинуть. Мои ноги были как ватные и совсем не желали шевелиться. Я пыталась собрать волю, проснуться и предотвратить надвигающуюся опасность, и все же по-прежнему лежала неподвижно, так неподвижно, будто меня оглушили.

А потом стало тихо, и тишину нарушил лишь еле слышный скрип… Входная дверь открылась. Конечно, она открылась! Она открывается тихо и практически беззвучно потому, что Светка недавно смазывала петли подсолнечным маслом. Меня охватила паника. Я уже не могла думать и строить какие-то догадки, голова пошла кругом.

За эти долгие минуты мучительной неподвижности я стала словно выжатый лимон, ощущая на собственной шкуре, что значит адский, ни с чем не сравнимый всепоглощающий страх.

И все же я смогла собрать последние силы, разлепила сомкнутые глаза и закричала так, что у меня чуть было не полопались барабанные перепонки. Входная дверь хлопнула, и в коридоре стало тихо…

Денис моментально подскочил на кровати и стал судорожно тереть глаза.

– Ты что орешь? Ты мне сегодня поспать дашь или нет? У меня завтра очень серьезная деловая встреча! Не могу же я прийти на нее с помятой мордой и черными мешками под глазами!

– Какая встреча, если нас в любой момент могут убить? – Я затряслась в истерике и тихонько всхлипнула.

– Кто?

– Я не знаю…

– Так почему ты решила, что нас должны убить?

Денис спросил это с таким безразличием, что я с трудом сдержала злость.

– Это очевидно.

– Ты дура ненормальная! Если бы знал, что ты такая чокнутая, я бы никогда не остался у тебя ночевать! Тебя кошмары что ли мучают?

– Это не кошмары. Слушай, кто-то открыл входную дверь и проник в квартиру. Я думаю, что это тот же самый человек, который прятался в тени дуба.

– Вот дура бестолковая! Это же надо мне было с такой идиоткой связаться! – злобно сказал Денис и пошел в коридор, чтобы проверить входную дверь. – Тут никого нет! – крикнул он грозным голосом и подергал ручку.

Не раздумывая, я бросилась в коридор, чтобы во всем самой убедиться. Входная дверь и в самом деле была плотно закрыта, и непохоже было, чтобы ее кто-то пытался отворить.

– Здесь никого не было. – Денис пригладил ладонью растрепанные волосы и недовольно посмотрел на меня.

– Был.

– Ты что такая упрямая? Видишь, дверь закрыта!

– Вижу. Я тебе говорю, что кто-то зашел в квартиру и испугался моего крика.

– Ну и зачем этот кто-то зашел?

– Не знаю, – пожала я плечами. – Быть может, затем, чтобы нас убить…

– За что?

– Откуда я знаю… Ведь кто-то же убил Виталика и этого мужика, которого мы затащили в лифт…

– Ты сама говорила, что это разные истории. У них нет ничего общего. А ты что натворила?

– В смысле?

– В смысле, тебя есть за что пришить?

– Нет, – замотала я головой. – Я никому ничего плохого не делала. Я вообще не способна на подлые поступки.

– Быть может, ты кого-то плохо подстригла?

– Да пошел ты! Неужели не понимаешь, что я не шучу, а говорю вполне серьезно!

– Понимаю. Только ты же сама прекрасно видишь, что замок закрыт. Его никто не взламывал.

– Значит, его открыли отмычкой.

– Я же тебе сказал, что замок ничуточки не поврежден, – раздул широкие ноздри Денис. По всей вероятности, он раздувал их всегда, когда сильно нервничал.

– Вот так ты сразу и разглядел – открывали замок или нет? А если подобрали ключи? В конце концов, для того, чтобы открыть входную дверь, необязательно ее взламывать! Ты это знаешь лучше меня.

– Откуда? Я никогда по квартирам не лазил! Чего ты про меня черт-те что наговариваешь!

Вернувшись в комнату, Денис подошел к пиджаку, достал из кармана свою трубку и сел на кровать.

– Моли бога, что я на многие твои выкрутасы смотрю сквозь пальцы, – произнес он задумчиво. – Другой бабе я бы уже давно голову оторвал, а тебя терплю.

– Ты своей жене голову отрывай. – Я села с ним рядом и закинула ногу за ногу. – Я женщина свободная и на мужские замечания плюю с высокой башни. Мне мужики не указ.

– Просто у тебя нормального мужика не было.

– Надо же, а ты нормальный?

– Вполне. – Денис посмотрел на настенные часы и, переведя взгляд на свои брюки, покачал головой. – Как бомж, ей-богу. Я сегодня кредит в банке беру, только кто мне его даст, гладя на мою страшную, невыспавшуюся рожу и мятые штаны.

– Для кредита в банке нужны хорошие рекомендации, а не глаженые штаны, – с вызовом отчеканила я.

– Не скажи, дорогуша. Сама знаешь, что встречают по одежке, а уж провожают – по уму. Люди будут к тебе относиться в зависимости от того, как ты одет.

– Надо же, а я всегда думала, что окружающие к тебе относятся в зависимости от того, что есть у тебя в голове. Мне всегда казалось, что мозги дороже одежды.

– И не удивительно, что ты ничего не смыслишь в бизнесе. Ты же занимаешься интимными стрижками, и этим все сказано. Существует эффект первого впечатления. Сначала люди оценивают твой внешний вид, а уж потом смотрят на то, что ты можешь им предложить.

– В конце концов, у тебя есть оправдание. У тебя убили охранника. Хотя ты лучше об этом не говори, а то твои кредиторы тебе тем более ничего не дадут. Подумают, что если вчера убили твоего охранника, то завтра могут убить тебя, и не с кого будет спрашивать долг.

Денис опять посмотрел на свои мятые брюки и громко присвистнул.

– Если я не ошибаюсь, кто-то обещал погладить…

– Кого – тебя или брюки?

– Брюки.

– Надо же! И кто это был?

– Ты, наверное.

– Я гладить вообще не умею. Как только соберусь себе что-нибудь погладить, так обязательно сожгу.

– Совсем недавно я слышал обратное.

– У тебя была возможность не мять брюки до такой степени. Сам во всем виноват. Мог бы и до трусов раздеться. Что я, мужика, что ли, в трусах не видела? – осторожно сказала я без всякого желания вступать в конфликт.

– И часто ты мужиков в трусах видела? – спросил Денис, не вынимая дымящейся трубки изо рта.

– Часто. Особенно на пляже.

– А в повседневной жизни?

– И в повседневной жизни тоже. Ты что, забыл, где я работаю?

– Такое не забывается. Работа у тебя, прямо скажем, специфическая. Я женщину такой профессии первый раз в жизни вижу. Только ты, наверное, мужиков без трусов чаще видишь, чем в трусах.

– Ты мою работу не трогай. Каждый зарабатывает свой хлеб, как умеет. Ты вон вообще кредиты берешь. Разве нормальные люди, которые дружат с головой, сейчас кредиты берут? Конечно, нет. А вдруг ты потом отдать не сможешь? Кредиторы с тебя последние штаны снимут. Нужно учиться использовать те средства, которые имеешь, рассчитывать на свои силы. Мне кажется, что моя профессия вообще ни при чем. Ты просто не мою профессию не уважаешь, а всех женщин. Хотя, может, и не всех, а только меня.

– А за что меня тебя уважать, если с тобой одни проблемы и неприятности? Уважение нужно заслужить. Будь другом, погладь мне штаны. Время уже пять утра. Мне нужно умыться, принять холодный душ, чтобы хоть более-менее по-человечески выглядеть.

Не дождавшись ответа, Денис моментально снял брюки и, оставшись в широких семейных трусах, кинул брюки на диван.

– Ну, что ты уставилась?! Я же тебе помог перетащить труп в лифт, остался у тебя ночевать… Ты за это всё хоть можешь мне штаны погладить?!

– Не кричи. Поглажу, – пробубнила я, оценивая фигуру Дениса.

Он снял рубашку, повесил ее на спинку стула и демонстративно повернулся ко мне.

– Ну, что? Нравлюсь?

– Да ничего сложен. Животик такой аппетитный.

– Какой еще животик?

– Обыкновенный. Надо больше заниматься на тренажерах.

– Я и так качаюсь.

– Значит, ешь больше, чем качаешься. По твоей комплекции видно, что ты покушать любишь.

– А кто покушать не любит? – засмеялся Денис и поправил семейные трусы.

Взяв брюки, я встала с дивана и попыталась разглядеть «хозяйство» Дениса.

– Бесстыжая, ты что уставилась?

– Да смотрю, есть там у тебя что, или нет?

Денис усмехнулся, стянул трусы и показал мне моментально поднявшийся пенис. Я покачала головой и произнесла с усмешкой:

– Боже, как всё запущено.

– Что запущено-то?

– Всё. Сразу видно, что ты никогда не посещал салон интимных стрижек.

– А я этого и не скрываю. Ты лучше посмотри, какой у меня богатырь! Если хочешь, то можем согрешить, и не только один разок….

– Оденься. Я с неухоженными мужиками не сплю, – буркнула я и пошла за гладильной доской.