Текст книги "Неуемный консорт"

Глава 23
Планета Элиза, город Нароха

Стил Берчер уложился в своих покаяниях в один час. Второй час мы потратили на уточнения и выяснение некоторых вопросов, напрямую не связанных с обсуждаемым делом. В то время наши комментарии уже слушали по краберной связи Алоис, Гарольд, прибывший недавно со своей группой воинов с Земли, и троица внедрившихся агентов: Армата, Николя и Зарина.

Крохотную палату пришлось покинуть только Малышу, потому что нужно было как можно скорей договориться с кем следовало в больнице и не допустить поспешной кремации тела после якобы вот-вот готовой наступить смерти нашего подопечного. И, конечно же, он начал обработку с соседки нашей секретарши:

– Он совсем плох. Так и не приходит в себя и через минуту-другую умрет…

– Ну, это вам так кажется, – авторитетно заявила врач. – Он еще сутки, а то и все трое протянет в коме, сердце у него отличное.

– И тем не менее! По нашим традициям, тело должно быть захоронено возле могил предков, поэтому мы хотим его забрать. Готовы уплатить пять тысяч галактов.

Любящая деньги, падающие с неба, женщина тут же превратилась в госпожу «сама деловитость». Хотя и показалось вначале, что она бросится на грудь такому щедрому незнакомцу, обовьет его ногами и станет вопить от счастья.

– Сделаем! – сказала она только одно слово и умчалась по коридору.

– Мне кажется, она побежала за топором, – задумчиво выдал подставной Пьер Сиккерт. – И сейчас с удовольствием поможет Стилу Берчеру поскорей отправиться в мир иной…

– Вряд ли… – засомневалась Сара Чешинска. – Просто она вынуждена, да и рада будет поделиться этими деньгами с главврачом. Они ведь еще и любовники. А что, удалось выспросить у пострадавшего нечто важное?

– Сравнительно, – неопределенно покрутил рукой в воздухе ее шеф и тут же перешел на официальный тон: – Госпожа Чешинска, за вашу преданность предприятию и проявленную инициативу в его восстановлении с этого момента вы становитесь главным управляющим. А та мелочь, что у вас осталась после торговли за проникновение сюда, остается в вашем распоряжении, как премиальные. Возражения или пожелания есть?

Красавица только и выдавила из себя:

– Буду стараться еще больше… Вот увидите, дела у нас поправятся…

– Не сомневаюсь. О! Уже бежит… бегут!

В коридоре показались врач и солидный мужчина. Последний даже здороваться не стал:

– Думаю, что после смерти вашего родственника забрать его тело отсюда не составит труда. Мы все оформим и уладим…

Риптон Малыша тем временем продолжал общение со своими собратьями через закрытую дверь и сообщил:

«Все готово, они могут входить. Но ты тоже руки на тело положи!»

«Понял, Свистун! Спасибо!»

А вслух наш аристократ выдал с максимальным прискорбием:

– Увы! За минуту до вашего появления мои родственники сообщили, что Стил Берчер умер. И сейчас они в мистическом единении с его душой. Мне тоже следует с ней проститься, поэтому и я возложу руки на его тело… Ну а вы можете преспокойно заниматься своими делами. То есть смерть, к примеру, запротоколировать… Или как там у вас это делается?

Как делается, мы уже прекрасно знали. И риптоны нас заверили, что обмануть регистрирующий прибор им не составит труда, тем более что те практически во всей Галактике стандартные. Так что Малыш уселся на свое место, возложил руки на ближайшие к нему участки тела, и мы все вчетвером тихонько и сосредоточенно замычали. Смешно получалось и дико, но так настоял Булька:

«Получится загадочно и очень похоже на медитативное общение с духом умершего. Так что мычи, голубчик, не стесняйся!»

Главврач вскоре вкатил в палату агрегат на колесиках, еле с ним протиснулся к кровати, стараясь не потревожить мычащих как бычки «родственников», и наложил на изломанное тело Берчера с десяток присосок и датчиков. Две минуты – и бесстрастное устройство констатировало смерть пациента и внесло эти данные во все доступные для него реестры.

Хотя главврач несколько озадаченно и почесывал макушку:

– Ну надо же!.. Как это бедняга умер так… хм… не вовремя… А ведь мог… мог еще сутки продержаться… Но чего уж тут поделаешь… мы и так сделали немыслимое, поборовшись за его жизнь и подарив ему столько дополнительных мгновений бытия… – Он убрал присоски, доверил укатить агрегат своей коллеге и обратился к Малышу: – Уважаемый! Давайте пройдем ко мне в кабинет для оформления бумаг на забор тела. Прошу за мной!

Прекрасно слышавший и воспринимавший каждое слово Стил даже засомневался.

«Все? – зачастил он вопросами, которые риптоны трансформировали уже в наши сознания. – И так быстро? И он ничего не заподозрил? И как это у вас получилось?»

«Мы еще и не то умеем! – пришлось передавать ему в ответ. – Но главное, что мы всегда выполняем свои обязательства перед лояльно к нам настроенными помощниками. Так что теперь можете спокойно отдыхать во сне до самого омолодителя. А уже потом придется и дальше отвечать на некоторые вопросы. Наверняка они у нас возникнут по ходу дальнейшего следствия».

«Да я готов не спать и отвечать прямо сейчас!»

«Увы! Зато мы не располагаем пока временем. Теперь придется сделать некие превентивные шаги, после вашего рассказа…»

С одной стороны, это было хорошо, что деньги в королевстве Пиклия решают все. Но, с другой стороны, мы и бесплатно могли утрясти свое дельце, потому что и в самом деле забирали официально мертвое тело. А состряпать поддельные документы о том, что Стил наш сын родной или внезапно отыскавшийся папа, – сущий пустяк для спецслужб великой Оилтонской империи.

Через десять минут мужчины – носители риптонов спешили в расположение конторы, а Синява Кассиопейская осталась в больнице, чтобы проследить за доставкой тела на орбиту.

И хорошо, что миледи не видела мою встречу с Гарольдом, Нинель и одной весьма горячей особой из их сводного отряда. Не то чтобы Синява была слишком уж правильной в этом плане, но она была дружна с императрицей и наивна в некоторых житейских вопросах, а потому могла когда-нибудь в шутку и ляпнуть: «Да на твоего Танти любая красотка готова повеситься! Вон, к примеру, на планете Элиза одна Эльза на него запрыгнула… Ха-ха! Правда, смешно звучит: Эльза на Элизе?!»

Моя Патрисия наверняка бы вежливо посмеялась, а вот потом мне могло и не поздоровиться. Потому что кузина Нины и в самом деле повела себя при нашей встрече в кабинете Малыша ну очень несдержанно. Что смотрелось неправдоподобно: ведь я был в образе и подобии побитого жизнью ветерана, а она так и оставалась стройной и головокружительно прекрасной молодой женщиной. Вместо того, чтобы чинно со мной поздороваться, как я ожидал, за руку, она прыгнула на меня, обвила руками и ногами и, пытаясь целовать меня в шею и щеки, словно оголодавшая вампирша, затараторила:

– Ох, Танти! Как я рада тебя видеть! Ты только представь: меня к тебе не хотели пускать ни на Оилтоне, ни в любом ином месте! Это кошмар! Я в шоке! И так сильно по тебе соскучилась!

За это действие я больше всего разозлился на Гарольда:

– Ну и зачем было говорить о моем внешнем виде?! – Я со всей сноровкой лучшего воина современности старался уворачиваться от настойчивых поцелуев в губы. – Нет чтобы сказать, что Танти где-то в другом месте, выполняет задание…

Но тут вмешалась Нинель:

– Как тебе не стыдно?! Тебе жалко сказать малышке пару ласковых слов? Или у тебя что-то отвалится при этом?

Конечно, она за свою кузину готова была глотку кому угодно перегрызть и баловала ту без меры. А подкаблучник Гари только виновато разводил руками: видимо, он и сам не ожидал, что так получится. Тогда как его молодая супруга продолжала сыпать обвинениями:

– Как соблазнить малышку на Хаосе – так он первый, а как сказать при встрече доброе слово, так ведет себя как невоспитанный бука.

Ну вот, либо положение начнет выходить из-под контроля и потом уже трудно будет все вернуть на круги своя, либо следует немедленно принимать меры. И я решил применить жесткие средства перевоспитания. Двумя несильными, но точными ударами под ребра на некоторое время лишил Эльзу возможности дышать, оторвал ее от себя и отбросил так, чтобы она была подхвачена вовремя возникшим на ее пути Робертом. Молния сработал как обычно, не позволив красавице постыдно упасть – мягко зафиксировал в своих объятиях и дал возможность восстановить дыхание.

Я же перешел на ругань:

– Какого вакуума?! Мне что теперь, с каждой девицей целоваться, которая меня когда-то опутала? Еще одно такое движение – и оторву голову любой, кто посмеет на меня вот так запрыгнуть! А потом порву на куски любого, кто попытается что-то вякать в ее защиту! Это раз! И второе! Мы на боевом задании, поэтому предупреждаю в первый и последний раз: никаких, даже самых незначительных нарушений воинской дисциплины не потерплю! Меры буду принимать самые строгие, вплоть до крайних! Всем понятно?

Первым гаркнули мои ребята, во главе с самим Гарольдом:

– Так точно!

Им вторила Нина, и что-то испуганно попыталась просипеть и сама Эльза. Я резко шагнул к ней и гаркнул с изрядной злобой:

– Что ты сказала?!

– Это была шутка, дружеская… Прошу меня простить… – уже более внятно выдала некогда использовавшая мое тело рабовладелица.

Нина смотрела на меня сердито и с обидой, словно я забрал у ребенка конфету. Гарольд мне незаметно поощрительно подмигнул. Все остальные члены нашей команды отнеслись к выволочке с пониманием, старались не смотреть в нашу сторону и не хихикать. За самодура меня никто не считал, и даже после того, как я стал консортом, никто бы меня не смог обвинить в излишнем снобизме, зазнайстве или авторитарности. Скорей, наоборот, я отменил командный стиль работы и всеми силами старался руководить людьми с позиции равных совещательных мнений.

А вот таким взбешенным, как сейчас, меня уже несколько месяцев не видели. И то, когда меня довели до такого состояния, я был ранен, в крови и только что вышел из боя. Мы тогда разворотили военизированное гнездо моусовцев в нашей столице, на окраине Старого Квартала. И что сейчас мне оставалось делать? Прояви я слабость и сомнения, такая агрессивная, разбалованная, живущая во вседозволенности девица, как Эльза, моментально сядет мне на голову и кататься вознамерится. А мне это триста лет рядом не лежало! И хорошо еще, что поздороваться со мной в кабинет поспешила только одна нимфетка, озабоченная недостатком секса. Во дворе нашей новой частной собственности я в группе землян заметил и Ренату, которая когда-то мастерски притворялась бесправной рабыней, хотя на самом деле являлась не менее активной участницей, а также инициатором большинства эротических развлечений.

Уж не знаю, чем думал полковник Стенеси, когда разрешил своей Нинель набрать всю эту нестроевую братию на нашу ответственную операцию в тылу самого жестокого и злейшего врага. Но раз уж взял и те согласились, то пусть не пеняют на тяжкую службу и мысленно за это благодарят именно Эльзу. Да и в данный момент они мне тут мешали.

– Комендант! – обратился я к Роберту, который был не прочь и дальше держать соблазнительную, на полголовы выше него, постанывавшую красавицу. – Вся группа под командованием Нинель Стенеси поступает в распоряжение майоров Ульриха и Шекуна. Немедленно приступить к ремонту, покраске и подготовке к срочной продаже всей имеющейся у нас на складах техники. Выполнять!

– Есть! – гаркнул Молния и, подталкивая перед собой Эльзу, мотнул головой ее старшей кузине и скомандовал: – За мной!

Та выходила из кабинета с плотно сжатыми губами и опасно поблескивающими глазками. Чувствую, что именно с ней мне еще придется не раз столкнуться в самое ближайшее время. Вплоть до открытой ссоры может дойти и попытки вывести у меня из-под дружеского контроля самого Гарольда.

«Ну, в этом вопросе ты зря сомневаешься! – заверил меня Булька. – Твой друг свою супругу быстро пообломает и на место поставит. И зря ты его в подкаблучники зачислил…»

Скорей всего, риптон прав, но ухо теперь придется держать востро, у Нинель еще тот характер! Но сейчас на носу другие имелись вопросы, а если наметятся проблемы, то будем их решать по мере поступления.

Малыш с Цой Таном засели в самом уголке кабинета, на одном из диванчиков, и тихо переговаривались, а Гарольд только успел спросить по поводу наших дальнейших планов, как на связь с помощью краберов вышли Армата, Николя и Зарина.

– Привет, командир! – жизнерадостно поздоровался от имени всех уроженец планеты Чари, вглядываясь в экран своего устройства. – Чего это ты такой… хм… невеселый?

Зарина почти угадала:

– Наверное, Гари осмелился оспаривать приказы консорта.

А тактичный Армата тут же перевел разговор в нужное русло:

– Нам явно подфартило, и мы за несколько дней недаром почти все злачные места посетили.

– Во-во! – оживился я в предвкушении полезных сведений. – Все-таки не на курорте находитесь. За каждый потраченный галакт придется отчитываться.

Николя сделал вид, что говорит в сторону, только для своей жены и нашего специалиста по вооружениям:

– В самом деле, злой: за питание решил высчитать из командировочных… – И с фальшивой улыбкой воззрился на меня: – Обязательно отчитаемся, начальник! А если говорить по делу… Наша легенда сработала, нам в уголовной среде поверили. Как следствие, удалось выйти на местных авторитетов. Те тоже схавали дезу, что мы ищем некую девицу, спрятавшуюся от кровной мести на Донышке. Да и щедрое угощение, как всегда, сказало свое веское слово. На нужных людей мы вышли, те вели себя с нами более чем откровенно. Тем более что мы никаких государственных тайн не выпытывали и ни в чьи интересы влезать не пытались. Нам уже довелось беседовать долго и подробно с целыми тремя бывшими каторжанами, которые вышли на свободу в течение последних четырех лет. На подходе (встречаемся через два часа) – еще двое, которые проживают в соседних городах, потом еще трое. Но уже к данному моменту мы собрали чуть ли не полный список всех каторжан, и, наверное, в этом перечне уже обозначены все женщины. Их на Донышке двести сорок две. Около восьмидесяти из них – в возрасте от тридцати до сорока лет. На них больше обращают внимания, и они лучше запоминаются. Ибо молодые быстро ломаются морально и к работе уже почти не годны. А те, кому за сорок, становятся равнодушными.

– На вредных производствах всегда так, – заметил Малыш. – Хотя меня с воинской службы выперли, можно сказать, в полном расцвете сил…

Я только глянул на него уничтожающе, на большее времени не было. Потому что это длинное чучело отказалось от службы само, даже отвергнув предложение надеть мундир адмирала космического флота. А теперь врет, что его вытурили.

«Ладно! Я ему это припомню!» – подумал я скорей для Бульки, который тоже все рвался в великие ученые.

Доклад продолжила обстоятельная и дисциплинированная Зарина:

– По составленному нами перечню и уже имеющимся индивидуальным данным, подходит шесть женщин. Каждая живет постоянно со своим мужчиной, попали примерно в интересующее нас время и имеют максимальную схожесть с Магдаленой Бровер.

– В жизни чего только не случается, – опять беспардонно встрял Малыш. – А если наша резидент поменяла партнера? Или проживает вместе с подругой и одним сожителем на двоих?

«Нет, он меня тоже решил сегодня довести до белого каления! – рассердился я. – Не знает ни Магдалену, ни Романа, а языком мелет, что помелом. Они быстрей друг дружку удавят, чем согласятся сменить «партнеров»!»

Но вслух я ничего сказать не успел, Зарина продолжила ровным тоном:

– Таких особ гораздо больше, и под наши параметры поиска уже попадает более двадцати женщин. Но мы очень надеемся на предстоящие встречи с бывшими каторжанами, наверняка они дадут окончательную картину уже к утру.

Скорее всего, Гарольд рассуждал точно так же, как и я: «Достаточно мне будет просмотреть описания каждой выбранной ребятами женщины, как я выловлю Магдалену! Тем более если рядом с ней находится Заяц! Все-таки это наш с Танти одноклассник и друг детства!» Потому что попросил друзей:

– Не только визуально записывайте ваши беседы, но и сделайте это на бумаге. Мне так будет легче сравнить и выбрать… И что там по общему плану лагеря набралось?

– Тоже почти готов, – обрадовал нас Николя. – У трудившихся на Донышке каторжан выработалась фотографическая память, и они знают почти каждый метр глубинных пространств, а то и сумеют ходить там с завязанными глазами. – И поинтересовался: – Ну, а вы что интересного нарыли? Раз решили эвакуировать завербованного человека на Оилтон.

Тут уже мне предстояло как командиру разъяснить новую дислокацию и дать должные предупреждения. С последних я и начал:

– Вы там втроем поосторожнее с данной минуты действуйте. Выяснилось, что начальник лагеря обильно ворует, а так как речь идет о миллионах галактов, то любого назойливого чужака уберут моментально. Даже фамилию не спросят…

– А хоть бы и спросили? – послышался голос Арматы. – Нам сказать нетрудно.

Мы и в этой операции продолжали лихо пользоваться разработанными нашим знаменитым профессором Сартре биохимическим средством внутреннего применения. После него любые допросы человека с помощью домутила и ему подобных средств становились неэффективными. Допрашиваемый себя отлично контролировал и мог врать напропалую, сливая врагам опасную для них же дезинформацию.

Но расслабляться не стоило, поэтому я пригрозил:

– Не слишком-то надейтесь на исключительный ум нашего ученого гения. Раз он нечто новое создал, то и враги могут до подобного додуматься. А то и нечто опаснее домутила сварганить. К тому же напоминаю, что я сказал: «Уберут моментально!»

– Поняли. Теперь объясняй все остальное.

И я начал объяснять.

Начальник лагеря оказался очень хитрым, терпеливым и дальновидным преступником. Вначале он придумал сложную схему учета и контроля, при которой часть палеппи не регистрировалась. Как он это сделал, мы пока понять не могли. Как не знали этого и сообщники барона Кири. Но наверняка ушлый начальник воспользовался полным доверием нынешнего монарха Пиклии, с которым он был дружен, да и всей династии Пелдорно.

На втором этапе, когда дивных ракушек насобиралось огромное количество, Фре Лих Кири привлек к делу племянника своей жены, которого нянчил и воспитывал еще ребенком. Соответственно – и доверял всецело. Ат Ра Кадор только и обязан был выйти на тайного, не задающего лишних вопросов оптового скупщика уникальных палеппи. И тот, пусть и с помощью ныне уже официально усопшего Стила Берчера, это сделать сумел. Бизнес наладился, разросся и в данный момент приносил немыслимые барыши. А тут еще и сам посредник, все тот же Стил Берчер, по собственной вине попал в катастрофу. Все факты говорят о непреднамеренности, так что вряд ли оптовый покупатель начнет что-то подозревать и выдвигать обвинения. А это значит, еще пятнадцать процентов оседает в карманах барона и его исполнительного племянника.

Но зря они так быстро списали из мира живых того, кто знал о них очень и очень много. Оказывается, из подвала дачного домика на берегу моря, принадлежащего теще барона, ведет в недра узкая, постоянно обновляемая штольня. И выходит она наискосок в нужном месте лагеря. Понятно, почему обновляемая: грунт вокруг проседающий, ломкий, порой и воды морские просачиваются, так что ступенек или постоянных креплений там нет. Но ведь можно в таком случае воспользоваться автоматической, толщиной всего полметра, глубинной капсулой «Недроход» – радиоуправляемой гипроторфной торпедой с вибрационным толкателем. Их использовали для разведки топей, сыпучих песков и даже комет, состоящих из незамерзающего органического желе в виде суспензии и пыли.

Мы сами такие торпеды использовали когда-то для хранения в комете Ведьма документов, кодов и стратегически важных банковских реквизитов.

Вот и барон Кири весьма ловко использовал это специфическое устройство. Оставалось тайной, кто заполнял емкости «Недрохода» сказочными ракушками. Но это было не столь важно, да и почти с полной уверенностью можно было предположить, что робот. Потому что именно его, а не мастера или надзирателя, начальник лагеря мог запрограммировать еще на поверхности. Ведь вся система надзора за шахтами находилась именно в его руках, и самому спускаться вниз или посылать на риск доверенного человека не было смысла.

И вот теперь, с этими знаниями, у нас появлялся новый вариант действий: банальный шантаж. Мы досконально узнаем о силах барона и о его возможностях, а потом посылаем ультиматум: поднять на поверхность таких-то и таких-то, и мы молча, вместе с освобожденными, навсегда исчезаем с горизонта.

Вроде все просто и понятно… Но как получится на самом деле?