Текст книги "И во вчера не возвратиться!"

Юрий Иванович
И во вчера не возвратиться

© Иванович Ю., 2013

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2013

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

*****

Возить с собой небольшой запас топлива приучил мой отец. Старый водила, всю жизнь за рулем, консервативен и пунктуален до чертиков. Он много еще чему меня учил. Но почти все изменилось, или позабылось, или стало ненужным. А вот топливо…

Всегда у меня в багажнике валялась двухлитровая канистра из-под масла, наполненная соляркой. На первых машинах я таскал за собой бензин, на более поздних, дизельных – солярку.

И ночью мне это пригодилось. Давно меня так транспорт индивидуальный не подводил, давно. Стрелка показывала треть бака, когда мотор неожиданно снизил обороты. Еще метров сто я пытался въехать на пологий подъем, и мне это удалось. Явно чудом. Но площадка там была. И вполне пригодная для остановки. Куда я и въехал рывками.

Ругаясь нехорошими словами, я выскочил в туманную ночь и бросился к капоту. Надо же! И так глаза слипаются от усталости, а тут еще какая-то гадость в топливную систему попала! Не везет, так не везет! Вторую ночь почти без сна! Эти крутые горные повороты опротивели до рвоты. И до ближайшего городка с заправкой оставалось километров шестьдесят. Всего-то! По карте… Как мечтал я туда попасть, завалиться в любой мотель и вырубиться на мягкой кровати!

А тут эта… тьфу ты, напасть!

Но минут через пять я обнаружил, что топливная система в порядке. А вот солярка не поступает! Простелил старый кусок брезента (тоже: большое спасибо отцу), залез под днище и почти окоченевшими руками открутил нижнюю пробку бака. В свете фонаря оттуда выпало несколько капель да несколько песчинок. Вполне чистая система, зря я на нее так некрасиво ругался. А вот датчик! Нехорошие слова раздались в ночи с новой силою!

Достал свой запас. Залил. Подкачал ручным насосом. И задумался. Два литра – мало. Куда я на них доеду? До городка точно не дотяну! Но зато возле него, возможно, появится связь на мобильном телефоне. А если еще выключать мотор на спусках? Плевать мне на правила! Спать хочу! И не в машине, скрючившись от холода, а как человек: в нормальной кровати. Значит, протяну как можно дальше. Может, там и движение оживленнее? А то здесь, такое впечатление у меня сложилось, вообще никто не ездит.

Может, отойти в сторону? Тогда связь появится? Ведь так в горах бывает: заехал за скалу, телефон и отключился.

Я тут же выскочил из машины в сгущающийся туман и стал обходить площадку по периметру. Ни черточки не появилось на табло телефона! Зато чуть голову не расшиб! Столб был старый, покосившийся, но! На нем было два знака. Один большой: с бензоколонкой и кроватью внизу. Второй поменьше, с обозначением километража. «118». Под нарисованной бензоколонкой еще была выцветшая стрелка вправо и тусклые цифры: «100 м».

Вот так! Чем оправдать свою неосмотрительность? В прямом смысле слова? Только излишней сонливостью. Потому как обзывать себя безмозглым будет совсем незаслуженно и обидно. До такой степени я никак не самокритичен.

Я, конечно, прекрасно знал подобные заправки. Они и в дневное время редко работали. Но койка! Это ведь минимум мотель! А уж утром я лично вытрясу из любого водителя так недостающие мне три литра солярки. Тем более, и это самое главное, здесь всего-то сто метров! Если бы не туман, давно увидел бы огни. Закрыл машину и бегом! Холодно ведь. Температура явно падала.

Дорога узкая, двум легковушкам и не разминуться. С одной стороны обрыв, с другой – нависающие скалы. Но крепкая, ровная, асфальтированная. Со стороны обрыва даже столбики бетонные. Анахронизм, но милый.

И уже через пятьдесят метров я увидел свет. Зеленый с белым. Неоновая вывеска ровным сиянием оповещала о наличии мотеля.

К машине я возвращался еще быстрей. Взбодренный мыслью о предстоящем чаепитии. Да, только чай! Кофе мне уже поперек горла стоит! И поперек желудка! Один… нет, два бутербродика с чем угодно, и в горизонтальное положение! Расслабиться, вытянуться во весь рост… Нет, еще сто граммов коньяка! Надо отвлечься. Забыть про езду и дорогу. И под душ! После него лучше спится.

Сглатывая обильные слюнки от представленного чаепития, вломился в собственную машину, как в чужую. Мотор завелся после третьего визга стартера, и я дал полный газ. Чего теперь экономить? При ближнем свете фары выхватывали только мокрую полосу асфальта перед капотом. Вот почему я не заметил знак сразу. При полном освещении, в тумане, ехать сложнее.

Сто метров позади. Перед глазами довольно внушительная площадка. Может даже трейлер развернуться. Слева под навесами две колонки. Естественно, зачем в такой дыре больше? А завершает огромную площадку величественный фасад двухэтажного дома. Островерхая крыша теряется в тумане. Чердак наверняка еще на два этажа потянет. Одной стеной дом притерся к скалам. Другой завораживающе навис над обрывом. Надо же так построить! Вот только где же хозяева? Дрыхнут, небось! Ни души! Ни движения!

Я открыл дверь со своей стороны, высунулся наружу для лучшего обзора и посигналил. Длинно и громко. И странное эхо усилило звуки. В таком тумане? Меня словно ждали: свет на втором этаже, в одном из трех окон, зажегся моментально. Потом в одном окне первого этажа. Наконец и над входной дверью загорелся стилизованный под старину фонарь.

Не мешкая, я припарковал машину в наиболее удобном месте. Пока шел к входу, сырость буквально пролезла под одежду. Даже дышать стало трудно. Ну и погодка мерзостная! Даже не припомню такого в моей жизни.

Я уже собирался постучать в дверь, как она распахнулась перед моим носом. На меня дохнуло жильем. Кухней, уютом… и еще чем-то.

И это что-то стояло в снопе света, освещающем фигуру со спины. Поэтому я не мог вначале рассмотреть ни ее лица, ни даже цвета кожи. Так как на ее плечи было накинуто большое и мохнатое покрывало. Но в том, что это женщина, сомнений у меня не возникло. А когда она заговорила, я понял, что она еще и молодая.

– Заходите быстрей, если уж разбудили. Холодно ведь!

Признавая в душе ее правоту, я быстро шагнул вовнутрь. Даже поздороваться не сообразил. Услышал за спиной хлопок закрывшейся двери и только тогда сбросил с себя оцепенение:

– Доброй ночи вам! Уж извините за такое вторжение. Да ведь в дороге всякое случается…

– Доброй ночи. Хотя если судить по погоде… – девушка обогнала меня и пошла вперед по широкому коридору. Тот наполовину был заставлен упакованными картонными коробками. – Проходите в столовую. И не ударьтесь о ящики: собираемся переезжать. Почти все добро сложили. Хотите комнату?

– Да, и не просто хочу: даже вынужден просить приюта. Усталость с ног валит.

– Выглядите вроде молодо, – пошутила девушка и мило улыбнулась, – а с ног валитесь, как старик!

Мы вошли в огромную столовую, дальняя стена которой являлась барной стойкой. За стойкой виднелась дверь, ведущая, вероятно, на кухню, и зеркальные полки, уставленные неисчислимыми бутылками со спиртным. А вот правая стена поражала. Во всю высоту ее пронзали, словно молнии, витражные окна. Я помнил, что с той стороны обрыв. Но что можно было рассмотреть в такую погоду? Правильно: ничего! Поэтому я во все глаза рассматривал девушку. Она была очаровашка! Личико, как у лесной феи или привлекательной сирены. Она продолжала кутаться в свою несуразную одежку, поэтому фигуру рассмотреть не удавалось. Но я и так не мог оторвать взгляд от ее улыбки.

– Комната готова у нас всегда. Там же рядом душевая. Еще чего-нибудь?

– Можно от вас позвонить?

– Уже два дня, как линия связи отключена. Из-за нашего отъезда.

– Жаль, мобильник мой в горах бесполезен. Можете мне сделать чаю?

– Да сколько угодно!

– И несколько бутербродов…

– С чем? – заметив мои колебания, предложила: – Есть тунец, хамон, сыр, лосось, салями. Тортилью можем подогреть.

– Нет, нет, спасибо! Мне только два с сыром и два с лососем.

– Ты слышала, Кармен? – спросила девушка у кого-то за моей спиной. Я резко обернулся и увидел другую девушку. Худощавую, стройную, с короткой стрижкой. Она была одета в темные брюки и в плотно обтягивающий свитер до самого подбородка. Вошедшая красавица как раз закрывала дверь по левой стороне столовой. И там виднелась деревянная лестница, ведущая вверх. Видимо, в комнаты для отдыхающих. На ее лице читалось плохое настроение, приветливой улыбкой там и не пахло.

– Слышу! – она тут же отправилась за стойку бара. – А ты долго так будешь красоваться? – она указала глазами на мохнатое одеяло.

– И еще чаю господин хочет! – девушка продолжала улыбаться, совсем не обращая внимания на строгость в ее адрес.

– И солярка мне будет нужна! – совсем невпопад ляпнул я. – На последних каплях сюда доехал. – На мои слова обе девушки застыли, как изваяния. Только и смотрели на меня широко открытыми глазами. Не понимая, что их так удивило, я вновь добавил невпопад: – А имя Кармен (ударение на первом слоге!) мне нравится больше всех!

Почему я в этом признался? Понятия не имею! Но это правда! Хоть даже девушки я никогда не имел с таким именем. Даже более или менее знакомой. А тут вижу только пять секунд и уже проболтался! Но зато какая награда меня ожидала! Кармен вдруг улыбнулась мне. Да как! Словно я был для нее самым близким и желанным человеком на земле. Не меньше.

Теперь я замер, как вкопанный. Зато строго заговорила первая девушка:

– Заправка уже не работает, полностью отключена. Но если вы сумеете залить солярку из канистры, то их еще несколько стоит в подвале.

– Конечно, без проблем! – я присмотрелся к нахмуренному личику, еще недавно такому веселому, и понял, что девушка дурачится! И изо всех сил сдерживается от смеха! Но голос был чуть ли не злобный:

– И не вздумайте приставать к моей кузине! Она девушка очень честных правил!

– Палома[1]1
  Голубка (исп.).


[Закрыть]! – воскликнула Кармен. – Я за себя сама могу постоять! Покажи лучше господину его комнату. А я пока вскипячу воду для чая и сделаю бутерброды.

– Ага! Тебе бы только командовать! – опять улыбнувшись, произнесла девушка и, дождавшись, когда кузина повернулась к ней спиной, показала язык. И так мне томно стало от этой проказы! Так что-то и замерло в душе! Словно в ожидании чего-то. Да еще и имя! Па-ло-ма! Оно мне тоже нравилось. Не так, конечно, как Кармен. Но очень сильно. У меня в раннем детстве подружка была. Соседка. С таким же именем.

А девушка прошла мимо меня и стала открывать дверь, ведущую к лестнице наверх. Взялась за ручку, а мохнатое одеяло и соскользнуло с плечика. И открыло розовое и молодое тело почти по пояс. Обнаженное! Вот тогда я и вздрогнул основательно. А низ живота вообще защемило. Палома была хоть немного и полноватая, но какое у нее было манящее тело! Как хотелось хоть мизинцем прикоснуться к ее упругой и сладчайшей коже!

Одно мгновение – и одеяло снова скрыло от меня невероятные прелести. Даже не знаю, как я поднялся наверх и вошел в открытую для меня дверь моей комнаты.

– Полотенце и халат в шкафу! – услышал за своей спиной голос Паломы. – Там же удобные тапочки. Новая зубная щетка в тумбочке. Паста и мыло есть в душевой. Она слева, в торце коридора.

Пока я соображал, что делать: благодарить или задавать вопросы дальше, все стихло. Обернулся: никого! Словно наваждение. Я шумно вдохнул воздух. Нет! Она только что здесь стояла! Мои ноздри уловили приятный запах чистого женского тела. А куда же она делась? В коридор выходило еще целых четыре двери. Я представил, как стучусь во все двери и задаю глупые вопросы, и мне стало стыдно. Тем более что ни одного, пусть и глупого, вопроса я не мог придумать.

Бегло осмотрел комнату. Тумбочка, большое зеркало. Стенной шкаф. И просто потрясная, огромная кровать. Неимоверно жалко, что я один буду на ней спать.

Уныло побрел вниз. Там меня ждали запах заваривающегося чая и новая, сногсшибательная улыбка Кармен. Про Палому я тут же забыл. Но не совсем. Просто в сознании осталась уверенность, что она где-то наверху. И никуда до утра не денется. А вот другая красавица здесь, напротив. За стойкой бара. И с какой улыбкой!

– Я сделала «большой» чай. Вам хватит?

– Мало! Еще как минимум такой же. Умираю от жажды! – было в моем утверждении нечто лживое. Может, я уже умирал от другого? Главное было дать ей больше работы и придумать подходящую тему для беседы. – А… это, много у вас посетителей?

– Уже почти никто и не заезжает. Знают, что мы закрываемся.

– Такое неповторимое и уникальное место! Днем здесь наверняка дух захватывает от красот?

– Когда здесь родился и вырос, то все обычно, серо и однотонно. Да и места здесь дикие, – девушка многозначительно глянула в окно, выходящее на обрыв, – совсем безлюдные.

– И не страшно? – созерцание лица моей собеседницы перекрывало все удовольствие от поглощения горячего чая. А уж бутерброды я поглощал, даже не замечая, с чем они.

– Никогда об этом даже не задумывались. – Кармен быстро и ловко готовила мне еще одну большую кружку чая. – Да и с моим отцом ничего не страшно. Он хоть и диктатор, скандалист и ужасно шумный, но нас любит больше всего на свете. И никогда в обиду не давал.

– И где он сейчас? – моя рука зависла над очередным бутербродом.

– Поехал в новый дом. Там просто уйма всяких недоделок. Обещал завтра к вечеру за нами приехать с грузовиком.

– А… это, – я никак не мог придумать следующего вопроса и сделал вид, что тщательно пережевываю пищу. Глянул на батарею бутылок: – О! Я же коньяка хотел! Для лучшего сна! Будьте добры, «Торрес», десятилетний!

Девушка тут же поставила на стойку фужер, но я, плюнув на все приличия, сам от себя подобного не ожидая, предложил:

– Кармен! И себе налейте! Чего хотите! Выпьем за ваш удачный переезд!

Она резко повернулась, пристально посмотрела мне в глаза и вдруг улыбнулась:

– За это можно! Если вы желаете от всей души…

– Конечно, от всей! – подтвердил я, глядя на струйку льющейся темной жидкости. – И лосось еще есть?

– Остатки, но нам хватит, – успокоила она, поднимая фужер и рассматривая его на свет. – Последняя ночь… Даже не верится!

– Жизнь всегда меняется только к лучшему! – я поднял свой коньяк, салютуя в ее честь.

– Всегда ли… – произнесла Кармен с какой-то глубокой грустью и выпила резко, до дна. Затем достала из старого, совсем древнего холодильника нарезанный лосось и выложила его на тарелку. На другую добавила хлеба. И предложила: – Может, чего-то сладкого?

И вот тут-то я совсем охамел. Или с ума сошел? Или недосыпание изменило мое логическое мышление? Но я сказал на полном серьезе:

– Возле такой женщины, как вы, любое сладкое покажется соломой! – и замер. Все больше и больше утопая в ее снисходительной и прелестной улыбке. Затем очнулся и предложил: – Давайте еще коньяка выпьем? Только, чур, наливать буду я! Тем более что угощаю.

Кармен согласилась так легко, будто сама хотела предложить то же.

– Так и быть, наливайте! – и поставила бутылку на стойку. – Все равно меня алкоголь не берет!

– Неужели? – я даже замер от удивления.

– В разумных для женщины пределах, разумеется! – засмеялась девушка. – Мой тормоз всегда срабатывает в нужное время.

– Это хорошо! – похвалил я. Но про себя думал совсем о противоположном. Но вряд ли удастся ее подпоить. Хотя во второй раз налил гораздо больше, чем она.

– А за что сейчас выпьем? – если Кармен и заметила мои ухищрения, то виду не подала.

– Предлагаю – за чудо! Ведь то, что я сюда попал, – самое настоящее чудо. А уж встретиться с вами и подавно. Такое даже представить невозможно.

Целую минуту девушка молчала. Посматривая по сторонам немного рассеянным взглядом. Затем заговорила. Словно размышляя.

– Да, это чудо. Но скорей из-за того, как вы здесь оказались. Ведь если бы вы сюда не приехали, то чудо этой ночи не состоялось бы. Миром управляют самые невероятные взаимосвязи. Сколько необходимо составляющих для события? Миллионы! А для чуда? Миллиарды! А для уникального чуда? – она сделала паузу. – Отвечайте! Как, по-вашему? Сколько?

– Всего одна составляющая, – засмеялся я. – Это поломанный датчик!

– Слишком просто. – Кармен вдохнула аромат коньяка трепетными ноздрями. – Но за чудо стоит выпить!

И мы опорожнили наши фужеры. Второй раз коньяка было больше. И моя голова это почувствовала сразу. Конечности одновременно как бы и согрелись, и перестали ясно ощущаться. Они сбрасывали с себя тяжесть длительного пути. Отходили от одной, надоевшей им позиции. И тело стало командовать: спать! Но оно ошибалось в стратегии. Надо было предварительно закрыть глаза. А те оставались открыты. И смотрели только на прекрасную девушку. И давали телу совсем другие команды. Тело в данный момент не смогло воспротивиться глазам. А мои руки уже ловко разливали коньяк по фужерам.

– За что сейчас выпьем? – спросила Кармен, с одобрением глядя, как очередной кусочек хлеба с лососем исчезает под ударами моих челюстей.

– Теперь ваша очередь! – схитрил я. – И предлагаю перейти на «ты». Нет возражений?

– Никаких! – девушка что-то вспомнила и достала глубокое блюдце с оливками. – Мне они очень нравятся. Угощайся! А выпить предлагаю за исполнение желаний!

– Ну нет! Так не пойдет! – запротестовал я. – Во всех компаниях этот тост самый последний!

– А это и есть последний! – ответила она твердо.

– Почему?

– Мой тормоз уже и на эту порцию смотрит с осуждением! – объяснила Кармен. – Да и тебе надо быть в норме! Излишняя сонливость – плохой помощник за рулем.

– Да для меня и вся бутылка – пустяк! – захотелось похвастаться до обидного. – Несколько часов сна, и я, как свеженький, вновь несусь по дороге!

– Если бы все упиралось в дорогу… – не понятно к чему пробормотала девушка. И странно при этом улыбнулась. – Так ты не хочешь пить за исполнение желаний?

– Обижаешь! Хочу! – мы соприкоснулись фужерами и выпили до дна. И тут же мою собеседницу словно подменили. Улыбка сошла с ее прекрасного личика. Бровки нахмурились. Взгляд озабоченно метнулся в сторону огромных настенных часов. Голос стал сух и официален:

– Еще чего-то хочешь?

– Да нет… – я даже растерялся от такой перемены.

– Тогда всего хорошего! Комнату свою ты сам найдешь. Душевую тоже.

И, ни секунды не дожидаясь моего ответа, скрылась за дверью, ведущей на кухню. А я так и замер с пустым бокалом в руках. Затем тяжело вздохнул и хотел поставить его возле бутылки. Но замер. Бутылки не было! И когда она только успела убрать ее на место? Вон она стоит. На полке. От расстройства я бы себе еще налил. А то и не раз. Но сейчас… Хм! Не по-вез-ло! Явно!

Еще с минуту посокрушавшись над судьбой, встал и поплелся в свою комнату. Полотенце нашел там, где и было обещано. В шкафу. Целая простыня, а не полотенце. Щетка тоже была на месте. Я грустно повертел ее в руках. И тут взгляд упал на мое отражение в зеркале. Чуть ли не смешно стало. Ну и вид у меня пришибленный! Лашпэк! Тютя! А ну, плечи шире! Живот втянуть! Улыбка!

Во, уже лучше! А теперь: бегом под душ!

В первую очередь почистил зубы над умывальником. Щетина отрасти не успела, да и плевать на то, что есть она или нет. Так что бритье – процесс необязательный. Кабинка душа напоминала небольшую комнатку. Возле стены деревянная скамейка для удобства. А какой сильный напор воды ринулся сверху из крупных дырочек душа! Вот это – настоящий массаж! Когда горячие иглы впились в мое тело, то я чуть не закричал от удовольствия и уколов одновременно. Рыча от восторга, я подставлял под упругие струи разные части тела, постепенно укутываясь паром с головы до ног. Шум от бегущей воды и моего фырканья создавался порядочный.

Поэтому я вначале не поверил своему слуху. Но дверь кабинки явно отъехала в сторону. И я замер, прислушиваясь. В тот же момент моих лопаток коснулись чьи-то руки. А еще через секунду женский голосок проворковал:

– Могу потереть спинку усталому путнику… – мое дыхание сперло, и я застыл от узнавания: «Палома!!!» Ее ручка тем временем прошлась по позвоночнику вниз, а вторая коснулась моего живота. Я вздрогнул. Несмотря на окаменевшее состояние. Вернее содрогнулся. Как скала от землетрясения. И очень медленно стал поворачивать голову на непослушной шее. Ладонь с живота переместилась ниже и встретилась с другой окаменелостью. Которой еще три секунды назад там не было. Другая ладошка поспешила на встречу с первой, а спиной я почувствовал чуть ли не царапающий укол возбужденных и торчащих сосков. Моя голова наконец-то совершила нужный поворот, и мои глаза встретились с глазами Паломы. В них горел вулкан! Мои губы сами притянулись к ее зовущим губам. И в мой рот вонзился раскаленный солнечный протуберанец.

Сколько времени прошло в страстных и безумных ласках? Не помню… Не знаю… Да и не хочу знать! Все совершалось без слов! Прекрасно и неповторимо! Словно в последний раз в жизни. Да! После такого можно умирать! Смело! Ну, по крайней мере, не жалко будет прожитой жизни. Не бесцельно, значит, она прошла!

Следующие слова были произнесены при выходе из душевой:

– Ложись! Я скоро буду! – Палома пылко подставила губы. Тут же оторвалась и вытолкала меня в коридор.

Я плохо соображал. Меня мотало необычайной легкостью и опустошением. В голове было просторно и светло. Мыслей – никаких! Только на всем теле воспоминания от ее прикосновений. Да от колючих струй воды.

Ноги подгибались. Руки дрожали. Но я нашел силы, чтобы войти в свою комнату. Войти и замереть. Вернее: вторично окаменеть. И ниже живота тоже. Ибо в моей кровати лежала Кармен. Обнаженная. Неземная. Божественная. И на губах ее играла манящая, поощрительная улыбка.

Никогда не мог подумать, что после любви в душевой мое тело будет на что-то способно еще. Оно меня удивило! Словно и не мое! Словно я месяц, а то и больше не был с женщиной. И с какой женщиной!!!

Что мы только не вытворяли! Слова бессильны отразить накал чувств, пыла и наслаждения. Мне припомнилось, как внизу Кармен упоминала о наличии у нее тормозов по поводу алкоголя. Так вот! В сексе у нее тормозов не было! Как в трековом велосипеде! Только вперед! Только быстрей! А если останавливаться, то только по длительной инерции.

Входя в свою комнату, я думал о недаром прожитой жизни. После слияния с Кармен я изменил свое мнение. Вот теперь, да! Теперь можно сказать, что познал в жизни все! Самое лучшее и великое! Самое сладостное и волнующее! Самое прекрасное и неповторимое!

И так я ошибался до той минуты, когда в мою комнату вошла Палома. Она восторженно расширила свои прекрасные глаза и воскликнула:

– Как у вас здесь тепло! – и в следующий миг уже три тела сплелись на доставшейся мне кровати.

Умирают ли мужчины от ласки? Уверен, что да! Теперь уверен. А мог ли умереть я? Вполне! Мне кажется, я даже уже был на пороге другой вечности. И такая мне открылась благодать! И такие немыслимые вершины счастья мне довелось увидеть и почувствовать! Оставалось сделать только маленький шажок. И все!

Почему я его не сделал! Скорее всего, мне не дали. Не дали это сделать Кармен и Палома. Видимо, поняли по моим остекленевшим зрачкам и холодеющим, непослушным конечностям, что я ухожу от них. Ухожу со счастливой улыбкой человека, познавшего счастье.

И они меня остановили. Вернее, просто замерли. Замерли, прижавшись ко мне и согревая мою застывающую кровь своим спокойным и ровным дыханием. Замерли, своим спящим видом призывая на свою защиту. Взывая о вечности бытия и постоянстве ощущений. Моля о прощении за познание такого же счастья и удовольствия.

И я не сделал последний шажок. Оглянулся на них, умиротворенный. Засмотрелся. И заснул. Почти мертвым сном.

Проснулся от солнца, бившего мне прямо в лицо. Ослепленный его лучами, рывком сел на кровати. Осмотрелся. Никого! Совсем! Только вмятины на подушках. Значит? Значит, это был не сон! Не мираж! Не пьяный кошмар уставшего путника.

Оделся я со скоростью спецназовца. С еще большей скоростью скатился по лестнице и, словно рыцарь на коне без узды, вломился в столовую. Для того, чтобы остановиться на большой скорости, пришлось руками упереться в стойку бара.

И тут же шумно вздохнул с облегчением. Возле меня сидела Кармен и правой рукой держала маленькую чашечку с кофе. Испуг на ее лице испарился и сменился понимающей улыбкой. Левой рукой она провела по моей щеке:

– Выспался и уже спешишь уехать?

– Да нет! – я перехватил ее руку и поцеловал. – Просто ужаснулся от мысли, что вы мне приснились… Хотя тело говорит о вашей реальности.

– Иногда даже тело поддается влиянию иллюзий! – ее улыбка стала немного отстраненной.

– Только не мое! – горячо возразил я. – Каждой своей клеточкой чувствую и помню о прошедшей ночи. Даже не верится, что столько энергии из меня выплеснулось! – я быстро оглянулся вокруг. – А где Палома?

– Она… – Кармен немного запнулась, – ненадолго отлучилась. Да и устала она жутко. Если бы ты только знал, сколько нам энергии понадобилось для этой ночи!

– Да и мне за себя не стыдно! – я с гордостью приподнял подбородок. – Достиг таких вершин, про которые даже не догадывался, что они существуют.

– Тебе понравилось? – она посмотрела мне прямо в глаза.

– Не то слово! – я продолжал поглаживать ее хрупкую и узкую ладошку. – Вся моя жизнь с сегодняшнего дня кардинально меняется!

– Как именно? – в ее простом вопросе было столько ожидания и надежды, что мне стало даже как-то не по себе.

– В сторону оседлого образа жизни! – мои фантазии, еще даже полностью не принявшие окончательную завершенность, уже пьянили мое сознание. – Ты не представляешь, как это будет здорово! Предлагаю вам поехать со мной! Даже не предлагаю, а прошу! Вернее, требую! Более обстоятельные планы я бы хотел изложить уже в присутствии вас обеих. Но к тому времени, как я возвращусь, ваши вещи уже должны быть собраны и…

– Так ты уезжаешь! – воскликнула Кармен, оборвав меня на полуслове. И тут же сникла, чуть ли не уменьшилась вдвое. И постаралась выдернуть руку из моих пальцев. Чуть ли не с конвульсиями.

– Но я же вернусь! – как можно более убедительно воскликнул и я. – Мне только надо завершить одно важное дело! Это всего несколько часов! А точнее час туда и час обратно. Двадцать минут на месте и десять минут на ориентировку на местности. Еще полчаса набрасываем на всякие неожиданности в дороге. Три часа! Как максимум! И я появляюсь на ваши прекрасные очи!

Кармен слушала меня с явным недоверием, и губы ее были плотно сжаты.

– Я ведь человек слова! И если дал, то всегда выполняю! Мне обязательно надо проехать эти сто восемнадцать километров и завершить начатое давно дело. После этого я совершенно свободен во времени. И волен распоряжаться собой, как мне заблагорассудится! И если я что-то вознамерился совершить, то сделаю это! Пусть даже весь мир рухнет!

– Весь мир не надо… – Кармен подняла на меня глаза, и в них загорелся огонек надежды. – Слишком много шума будет…

– Вот и прекрасно! – я поцеловал ее в щеку. – Давай, показывай, где у вас канистры с дизтопливом!

– А завтракать! – девушка вскочила и хотела броситься за стойку бара. Но я резко схватил ее, сдержал силой и привлек к себе:

– Даже не хочу тратить на это время! Предлагаю лучше вместе пообедать! Договорились?

– Договорились…

Я попытался ее поцеловать в губы, но она с неожиданной силой уперлась мне в грудь руками:

– Только после обеда!

– Договорились! – повторился я, рассмеялся и потянул ее за руку к выходу.

Утро было просто чудесным. Солнечным, в меру прохладным, чарующим и безветренным. Но я совсем не обращал никакого внимания на окружающие меня красоты. Проворно вытащил из подвала канистру, перелил солярку в бак с помощью найденной возле колонок лейки и тут же завел мотор. Проверяя – все ли в порядке. Идеально!

Вернулся к стоящей у порога Кармен. Крепко обнял и осыпал горячими поцелуями ее шею и лицо. Затем отстранился и поднял свою руку с наручными часами. Демонстрируя время:

– Сейчас без нескольких минут десять! Ровно в час я буду иметь честь свидеться с вами снова! Попрошу не отлучаться!

– А если ты не вернешься?! – в глазах у нее стояли слезы.

– Еще ни разу в жизни я не нарушил данного мною слова! – кажется, я сказал это со всей необходимой уверенностью и достаточной твердостью.

– А если с тобой что-то случится? Так трудно находиться в неведении!

– Тогда я оставлю о себе постоянное напоминание, – придумал я. – Что-нибудь важное, без чего и мне будет неуютно.

Тут же стал себя хлопать по карманам, на ходу соображая, что может быть ценного у меня и в моей машине. Ничего, кроме мобильного телефона, в руки не попалось. Я растерянно покрутил его в руках, а девушка неожиданно сказала:

– Оставь телефон!

– Но ведь от него здесь никакого толку?

– Но он будет напоминать о тебе! И ты быстрей вернешься!

– Но если он мне понадобится…

– Имеешь нечто более ценное? – требовательно спросила Кармен.

– Вряд ли, – растерялся я.

– Или сомневаешься в своем слове? – она смотрела на меня так, что мне стало жарко. Но взгляда я не отвел:

– Не сомневаюсь! Буду через три часа! – вложил телефон в протянутую ладошку и повернулся к своей машине. И уже взялся за ручку двери, как на мое плечо легла ее рука. Я замер, а она прильнула к моей спине, и горячее дыхание обожгло мне шею и ухо. Кармен зашептала со страстью:

– Возвращайся! Обязательно возвращайся! Мы тебя умоляем! Если ты не вернешься, нас не станет! Мы исчезнем навсегда! Для нас не будет будущего! Только прошлое! Из которого не виден свет, не слышны звуки и не приходит любовь! Прошлое, из которого нельзя вернуться в жизнь!

Я не стал оборачиваться. Сел в машину, пристегнул ремень безопасности и с места стал набирать скорость. Выскочив на площадку возле дороги, притормозил. Мотель виден был, как на ладони. Неповторимый вид! Как можно покидать такое уникальное место?! Я присмотрелся. В окне второго этажа стояли две женские фигурки. Худенькая и чуть полноватая. Они махали мне руками. Значит, Палома просто спала?! Или не хотела быть при расставании? Скоро я это выясню!

Я взмахнул высоко поднятой из окна рукой. А вторая сыграла незатейливую мелодию на клаксоне. Звуки взметнулись между гор и вернулись ко мне, умноженные эхом. И тут же нога вдавила педаль акселератора до упора.

Я ехал очень быстро. Но и очень аккуратно. Мне нельзя было рисковать. Я теперь не принадлежал только самому себе. Старался ехать со всей уверенностью и вниманием. И все время в моей голове крутились слова, сказанные Кармен перед нашим расставанием. Как много можно было найти в них смысла! Порой, такого простого и приятного. Порой, такого непонятного и странного. Меня, то радовало их желание меня видеть, то пугало напоминание о неясном прошлом. Раскладывая каждое слово в каждой фразе, я старался не думать о плохом и пытался найти только хорошее и приятное. Только то, что ждет нас в будущем.