Текст книги "Сразу творец. Пришествие без происшествия"

Осторожный стук в дверь. АЛИНА. ВХОДите…
Появляется КРАСОВСКИЙ

КРАСОВСКИЙ (с улыбкой). Приветствую вас…

АЛИНА (немного растерянно). ЯСНЫЙ день…

БУСЛАЙ. Здоров…

КРАСОВСКИЙ (Алине). Вот так стой и не шевелись… Я должен запомнить тебя с тряпкой в руках в квартире ЧУЖОГО Мужчины… (Осматривает со всех сторон.) Неповторимо! Я в восторге! Картина, достойная кисти великого Пикассо… Сколько самобытности, ПЕРВОРОДства, протеста… Какое гармоничное сочетание! Фирменная джинсовая юбка и грязная тряпка! Какая умилительная поза! Плакать хочется! (Взглянув на Буслая.) Та-ак… А это, по всей видимости, новый круг общения. (Подает руку.) Красовский. Кандидат наук.

БУСЛАЙ. Буслай… Алкоголик.

КРАСОВСКИЙ. Очень приятно. Вы друг этого дома?

БУСЛАЙ. Нет, поесть зашел.

КРАСОВСКИЙ. А-а, так сказать, пожаловали на званый обед?

БУСЛАЙ. А чего это ты?

КРАСОВСКИЙ. Что?

БУСЛАЙ. Придурка из себя строишь?

КРАСОВСКИЙ. Я чувствую, у вас было трудное детство…

БУСЛАЙ. У меня вся жизнь трудная…

АЛИНА (уже совсем спокойно). Брось паясничать, Красовский. Истерики не будет.

КРАСОВСКИЙ. Ты подлечила нервы?

АЛИНА. Душу. Душу подлечила…

КРАСОВСКИЙ. Это почти одно и то же…

АЛИНА. Чего надо?

КРАСОВСКИЙ. Не логично, Девушка. Вначале спрашивают, КАК ты меня нашел, а уж ПОТОМ…

АЛИНА. Не паясничай… ЗНАЕШЬ, как это ПРОТИВНО! Зачем пришел?

КРАСОВСКИЙ. При наших с тобой юридических отношениях этот вопрос звучит несколько СТРАННО.

АЛИНА. У нас никаких отношений нет. Да и не было. Если НЕ СЧИТАТЬ ПОСТЕЛИ.

КРАСОВСКИЙ (Буслаю). Уважаемый… Я муж этой легкомысленной женщины и хотел бы поговорит с ней без посторонних.

АЛИНА. Он никуда не пойдет. Это чужая квартира, и он пришел не ко мне…

КРАСОВСКИЙ. Но, судя по тряпке, ТЫ в какой-то степени тоже Хозяйка… Или только уборщица?

АЛИНА. Ты угадал. Только уборщица. Грязь смываю.

БУСЛАЙ (Алине). Если надо, так я…

АЛИНА. Не надо…

КРАСОВСКИЙ (подходит к Буслаю, достает из кармана деньги). Вот, сходите в кино и поешьте мороженого…

АЛИНА (нервно). Красовский, ТЫ СКОТ!

КРАСОВСКИЙ (улыбнулся). Узнаю прежнюю ЖЕНУ…

АЛИНА (неожиданно). Прости…

КРАСОВСКИЙ (удивленно). Что?

АЛИНА. Прости…

БУСЛАЙ (смотрит на деньги, глотая слюну). В кино днем спать хочется… А мороженое… Гланды у меня! Понял? Гланды!

КРАСОВСКИЙ. Ну хорошо. При свидетелях наш разговор не приобретет экстремального характера…

АЛИНА (моет пол). Слушаю…

КРАСОВСКИЙ. Я надеюсь, ты не думаешь, что я появился здесь из-за бессильной ревности или духовной раны, которую ты нанесла своим неожиданным исчезновением?..

АЛИНА (продолжает убирать). Не думаю. Дальше…

КРАСОВСКИЙ. У меня КРАЙНЕ много друзей, дорогая… И мне опротивело для каждого выдумывать легенду, где ты и что с тобой… А ты в городе, и я слышал, что даже уже работаешь…

АЛИНА. Да, работаю…

КРАСОВСКИЙ. Интересно, ГДЕ?

АЛИНА. В детском садике…

КАСОВСКИЙ. Воспитателем?

АЛИНА. Нянечкой…

КРАСОВСКИЙ. БЕСподобно! Это что-то генное… Здесь тряпка, там горшки… Интересно, кем был твой Отец?

АЛИНА. Такой же Ученой СВОЛОЧЬЮ, как и ты…

КРАСОВСКИЙ. Тебя в любой момент могут встретить, и мне многое придется объяснять. Учти, я никогда за всю жизнь не попадал в глупое положение…

БУСЛАЙ. Хорошо прожил…

КРАСОВСКИЙ. Одним словом, вот что: довольно шизовать, собирайся, садись в машину и домой. Вечером поедем на дачу к Горюхину. Он защитил докторскую…

АЛИНА. Я с ним спала…

КРАСОВСКИЙ (не сразу). С кем конкретно? С этим (кивнул на Буслая) деятелем литературы, который ПРИГРЕЛ тЕБЯ?

АЛИНА. С Горюхиным. Твоим другом. Только не надо… не надо делать вид, что тебя это волнует или тебе это не известно…

КРАСОВСКИЙ. Я от тебя исповеди никогда не требовал…

АЛИНА. Плохо! Очень плохо! Каждому человеку НУЖНА Исповедь. Как свет, как вода, как хлеб…

КРАСОВСКИЙ. Какой вдохновенный вид! Плакать хочется…

АЛИНА. Заплачь…

КРАСОВСКИЙ. Довольно, Алина! Прощаю тебе этот литературно-драматический ФЛИРТ СОБИРАЙСЯ. Нам мяса на шашлыки надо КУПИТЬ. Ну? Приключения всегда тем интересны, что они когда-то кончаются…

АЛИНА. Скажи, Красовский, у тебя когда-нибудь болела Душа?

БУСЛАЙ. Зачем ему Душа, у него геморрой есть…

КРАСОВСКИЙ. Как ты угадал?

БУСЛАЙ. По глазам.

КРАСОВСКИЙ (достает ключи от машины). ВСЁ! Поехали! Ты у этого СКАЗОЧНИКА Деньги БРАЛА? СКОЛЬКО? МЫ оставим их на столе.

АЛИНА. Я не поеду…

КРАСОВСКИЙ. Тогда ответь, психопатка, чего не хватало?

АЛИНА. Тепла. Человечности. Веры.

КРАСОВСКИЙ (с иронией). Надежды и любви…

АЛИНА (серьезно). Надежды, Любви и ПОНИМАНИЯ… Ты, Красовский, преступник…

КРАСОВСКИЙ. КРАЙНЕ Интересно…

АЛИНА. Ты из меня, ЖИВОЙ, сделал вещь. Красивую, удобную вещь, которая изредка тебе нужна. Изредка. А когда надоедала, ты, не моргнув глазом, сплавлял ее своим друзьям. И они могли пользоваться этой вещью. А я считалась твоей женой! Боже мой! Как я только выдержала все эти годы среди грязи, цинизма… Искреннего, бесстыдного, наглого…

КРАСОВСКИЙ. Что?

АЛИНА. Вы же ничего не делаете! Уяснили, что Смысл жизни в НАСЛАЖДЕНИИ, Высшая Цель – НАслаждение… Живете как СТАДО СКОТОВ.

КРАСОВСКИЙ. ХВАТИТ! Если Горюхин сумел затащить тебя в постель, не надо свой грех перекладывать на других.

АЛИНА. Он это сделал с твоего молчаливого согласия, мой БЕСценный. Точно так же, как и ты с его Лялькой…

КРАСОВСКИЙ. Откуда ты знаешь о НЕЙ?

АЛИНА. Он поделился… СКАЗАЛ, что Свобода – примета Нашего ВРЕМени…

БУСЛАЙ. Ну, ребята, вы живете…

КРАСОВСКИЙ. Заткнись!

АЛИНА. Оставь его! Он не хуже меня и тебя. Может, даже лучше. Просто УПАВШИЙ человек.

КРАСОВСКИЙ. Ну, хорошо… Мы циники, пошляки, что угодно… Но ты-то что… ЧИСТАЯ, БЛАГОродная… Как же ТОГДА ПОЛУЧИЛОСЬ с Горюхиным?

АЛИНА. ПРОСТО. РЕШИЛА стать такой же, как и вы. Замуж за тебя сумела выйти, столько лет сумела прожить, как комнатная болонка с голубым бантиком… Решила ИНТЕГРИРОВАТЬСЯ до конца… ТЬФУ! Слово-то какое гадкое… А Горюхин всегда был готов мне помочь в этом… Я СЧИТАЛА, что не буду долго мучиться… Душа принимает ГРЯЗЬ точно так же, как и СВЯТость… Окаменеет – и всё. Умрет, иначе говоря… Я и старалась сделать всё ДЛЯ ЭТОГО… Очень уж тяжело жить с живой Душой.

КРАСОВСКИЙ. Не слишком ли? Расскажешь в другой раз. Поедем!

АЛИНА. Я пила водку, старалась напиваться, не обращать внимания ни на что, с Горюхиным СВЯЗАЛАСЬ… НО… НИ ЧЕГО не получалось! Еще хуже стало… И вот месяц назад ехала я с любовного свидания… Сижу в электричке и реву… Пустой вагон… Фонари мелькают и слезы льются… И тут подходит ОН. Взглянул на меня, даже не сказал ничего, а меня как будто горячей ВОЛНОЙ ОКАТИЛО Сочувствием, СОСТРАДАНИЕМ ОБДАЛО. И вот я бросилась к нему и все рассказала. ВСЁ! И о тебе, Красовский, и о Горюхине, и о себе… Долго рассказывала, до самого города… Он выслушал и говорит: ТЫ ПРОСТИТУТКА! ПРОСТО так СКАЗАЛ, как будто у меня волосы КРАСИВЫЕ… МНЕ СРАЗУ легче стало! Именно ЭТО СЛОВО мне кто-то должен был сказать! Когда ОН СОШЁЛ – Я пошла ЗА НИМ…

КРАСОВСКИЙ. Ну, ХОРОШО, дальше…

АЛИНА. Дальше ничего не было. Он привел меня СЮДА домой, напоил чаем, ОБНЯЛ и уложил спать…

КРАСОВСКИЙ. РЯДОМ?

АЛИНА. ТУТ не те мерки, Красовский. Для этого Человека Жизнь и ВСЁ лучшее, ЧТО В НЕЙ должно происходить, – СВЯТОсть…

КРАСОВСКИЙ. Читал я примитивные сказочки этого СВЯТОГО Писателя. БЕЗДАРНОСТЬ! Все киоски забиты его Серенькими ШЕДЕВРАМИ. Никто не покупает, и никто не читает…

Открывается дверь. Входит ДРАГУН.

ДРАГУН. А вы, все-таки прочли?

КРАСОВСКИЙ (не растерялся). ПРИШЛОСЬ. Должен ведь Я ЗНАТЬ Образ мыслей человека, который спит с моей женой.

ДРАГУН. Раньше, это вас не интересовало…

КРАСОВСКИЙ. И раньше и теперь я никогда не прощал оскорбления. Никому.

Бьет ДРАГУНА по щеке. Тот побелел, весь сжался.

АЛИНА подбежала, схватила ДРАГУНА за руки.

АЛИНА. Саша, милый, я прошу тебя, не надо… Не трогай его… Прости его! Слышишь? Не трогай… Тебе нельзя ему ответить здесь… Нельзя! Хочешь… хочешь, я стану перед тобой на колени? Прости… Нельзя…

БУСЛАЙ. Ему, может, и нельзя, а я попробую…

КРАСОВСКИЙ. Ну, ну… Попробуй.

БУСЛАЙ. Сейчас врежу по умной лысине – уши отклеются!

АЛИНА. Успокойся! Иди, Красовский. СЛИШИШЬ? УХОДИ отсюда!

ДРАГУН (уже спокойно). Идите… Я не говорю вон, потому что это не моя квартира… Идите… То, что вы потеряли, уже не вернуть ни оплеухой, ни красивыми словами, ни угрозами. ИДИТЕ.

КРАСОВСКИЙ. ЗНАЧИТ, ты не СКАЗОЧНИК? Накладка произошла… Приношу извинения…

ДРАГУН. ПРОСТите вначале себя. Остальные вас простят…

КРАСОВСКИЙ. Что это у вас тут? Почему?.. Почему вы так смотрите?! Я Вашу СЕКТУ РАЗГОНЮ!! Я вам ПОКАЖУ Исповеди, Проповеди и душеспасительные разговоры! (Алине.) Собирайся, ЕДЕМ! Предупреждаю: если ты тут останешься – у твоего СВЯТого Писаки будут ЗЕМНЫЕ неприятности! Едешь?

АЛИНА растерянно молчит

ДРАГУН. ВЫБИРАЙ, Алина… Слышишь, ВЫБИРАЙ!

КРАСОВСКИЙ. Последний раз спрашиваю… ЕДЕШЬ?

АЛИНА. Нет!!!

КРАСОВСКИЙ. Ну, хорошо, христосики припадочные… Я вас затащу на Голгофу! (Уходит.)

Пауза

БУСЛАЙ. Где же Хозяин?

ДРАГУН. Он скоро…

Затемнение

Хата стариков в деревне. МАТЬ стоит на коленях

перед иконой. Входит НИНА.

НИНА (не сразу). Добрый день, тетя Маруся…

МАТЬ. Чего тебе надо?..

НИНА. Дядька еще не приехал?

МАТЬ. Ну что, дождалась? Радуйся.

НИНА. Да, мне только радоваться… Придумать не могу: где, в чем и перед кем я так виновата, что столько лет такую тяжесть, такую муку на своих плечах несу…

МАТЬ. Это у тебя тяжесть? Это у тебя мука? Ты же его на тот свет подтолкнула! Ты же от него отреклась, к Миколке сбежала, один на один с бедой оставила, сына, кровинку его, отняла…

НИНА. Вы все что угодно мне говорите, мне тяжелее не будет… Тетенька, милая, я же люблю его!

МАТЬ. Мертвый всегда любят!..

НИНА. А что? Что я могла сделать?

МАТЬ. Не бросать одного! Я бы вас, вертихвосток, которые от живых мужей бегают, под суд, под суд… Испокон веку такого не было! Четверо сходятся – пятеро расходятся! А если бы и мы так?! А если бы и деды наши так?! Что тогда? Перевелся б род человеческий… Только сладкого от жизни хотите? А кто горькое есть будет? Кто?

НИНА. Я пять лет с ним мучилась.

МАТЬ. А я со своим пятьдесят мучаюсь! Ты что же думаешь, у нас только лютики-цветочки в жизни были? Все было! Терпела! Я терпела, и он терпел…

НИНА. И я бы терпела. Если бы на него горе или несчастье свалилось… Терпела б… А такого… У меня одна жизнь, одна… Мне хочется жить, радоваться, обнимать здорового, трезвого мужчину… А за мои страдания и слезы мне никто не заплатит…

МАТЬ. Во! Вам плата за все нужна… А вот я свою жизнь бесплатно прожила… И столько работала бесплатно… Кто знает, а не заплатит ли мне кто-нибудь когда-нибудь за все?

Входит ФЕДОС ШАРГАЕВ, однокашник АНДРЕЯ.

ШАРГАЕВ (с порога). Вот, пришел… Сердце привело, такскать… Пришел, значит, засвидетельствовать… И посочувствовать. Мы с Андреем друзья были, не разлей вода… Мы с ним и…. И с уроков вместе удирали… А мне сейчас тяжело….

МАТЬ. Что ты плетешь?

ШАРГАЕВ. Сочувствую. Мне все рассказали… Так что, если надо могилку выкопать – я тут…

МАТЬ. А может, это и не Андрей совсем? А ты ему могилу…

ШАРГАЕВ. Если не Андрей, я ее опять закопаю… А выкопать, тетка, надо… Примета такая… Выкопаешь, ну, вроде смерти фигу покажешь… А не надо, дай Бог здоровья, я ее закопаю с радостью. Для Андрея я что хочешь сделаю!

МАТЬ. На поминки захотелось, негодная твоя душа! Другу своему могилу готов выкопать, только бы глазищи свои залить…

ШАРГАЕВ. Не из-за этого, тетка!!! Шаргай, может, голову пропил, здоровье свое пропил, но совесть… Я вообще могу на поминки не прийти, а могилку выкопаю… Скажи только где: рядом с Настенькой или около деда с бабкой?

МАТЬ. Пошел вон, ирод!

ШАРГАЕВ. Не обижаюсь. Потому что понимаю – горе. Земля сейчас мерзлая, работы много, ломом долбить надо, а у меня руки дрожат… А там ломом надо.

НИНА (не выдержала, достала деньги). На, негодяй! Возьми, только уходи отсюда!

МАТЬ. Ну, иди, копай! Ты же ему еще при жизни могилу вырыл!

ШАРГАЕВ. Как это?

МАТЬ. Когда спаивал его в столовой каждый божий день…

ШАРГАЕВ. Ошибочка! Угощал он, а не я…

МАТЬ. Иди! И вот ее возьми, она поможет… Идите! Похороните человека, который от матери своей оторвался, а среди вас приюта не нашел. Идите!

ШАРГАЕВ. Не обижаюсь. Потому что горе. (Уходит.)

НИНА (сквозь слезы). За что… за что вы на меня так? Ой… как тяжело… Не надо со мной так… Мне не легче, тетя… Я за эти два года такое пережила – врагу грех пожелать… Думала, с Миколой мне хорошо будет, любит ведь меня, а мне его любовь хуже наказания… Я и теперь Андрея люблю. И Микола это видит… И он за эти годы натерпелся со мной. Все видел, все понимал, что не любила я его, не люблю и полюбить не смогу… Что к Андрею мое сердце привязано. Не надо со мной так…

Звук мотоцикла. МАТЬ окаменела.

МАТЬ. Приехали. Господи, Твоя воля, пронеси… Сделай так, чтоб это не он был…

Входят ОТЕЦ и НИКОЛАЙ. ОТЕЦ молча начинает раздеваться.

МАТЬ. Ну?

ОТЕЦ. Что?

МАТЬ. Он или нет?

ОТЕЦ. Он…

МАТЬ. Ты его сам видел?

ОТЕЦ. Видел… В морг милиция водила… Лежит голый, почерневший…

МАТЬ. Господи!

ОТЕЦ. Сказали, что с Нового года под сугробом у самой дороги. Морозы тогда были лютые, да еще с метелью… Отдохнуть лег… Вот и отдыхает… И бутылка недопитая в кармане размерзлась… не допил всю… (Достает из кармана паспорт.) А вот и паспорт… В сельсовет надо занести…

МАТЬ (вдруг очень спокойно). Нет, господи, нету тебя на свете… Что хочешь делай со мной, но нету тебя… (ОТЦУ.) А очень страшный?

ОТЕЦ. Столько пролежать под снегом… Испортился весь… Только по одежде и узнал… Пальто ведь в сельмаге покупали… Вот Нина еще покупала… Да еще и паспорт в кармане. По паспорту и нас нашли… Пойду к председателю за машиной…

НИКОЛАЙ. Иди домой, Нина…

НИНА. Я здесь побуду… Может, помочь что понадобится…

НИКОЛАЙ. Как хочешь… А где Гришутка?

НИНА. К матери завела…

ОТЕЦ. Съездишь со мной, Микола?

НИКОЛАЙ. Зачем?

ОТЕЦ. Поможешь. Не с милиционером же мне его грузить…

НИКОЛАЙ. Хорошо.

ОТЕЦ. Маруся, сходи к кому-нибудь, чтоб могилку выкопали… Слева от Настеньки… А уж с дедами мы ляжем…

МАТЬ. Шаргай уже нанялся.

ОТЕЦ. Ну, Шаргай так Шаргай… Дело такое… Пошли, Микола…

Уходят. Мать вздохнула, вытерла слезы, спокойно и торжественно начала готовить хату к похоронам. Нина стоит посредине и не шевелится. Мать подошла, выключила радио, остановила маятник часов, достала из шкафа две черные занавески. Закрыла телевизор, зеркало… Нина наблюдает за ней. И вдруг закричала, опустилась на пол, рыдает. МАТЬ делает свое.

З а н а в е с

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

Хата. С кладбища возвращаются
МАТЬ, ОТЕЦ, НИНА и НИКОЛАЙ

ОТЕЦ. Ну что, будем садиться, а?

МАТЬ. Подождем немножко… Картошку поставлю… Пока сварится – Шаргай могилку закопает… Господи ты мой милый, за что же ты на нас так разгневался?

ОТЕЦ. Тихо! На кладбище отплакала-отголосила, а тут нечего… Тут поминать надо… (Нине.) А где Гришутка?

НИНА. К матери его завели… Замерз на кладбище… Мама, говорит, мороз за ушки кусает, одень шапочку… Что ему тут делать?

МАТЬ. Как это что? Как это что? Это же его батька… И чтоб на чужую фамилию его не записывали… Слышите? А то в суд затащим…

НИКОЛАЙ. Не запишем. Только ему все равно: Андреевичем расти или Николаевичем…

МАТЬ. Нам не все равно…

НИНА. Давайте я помогу вам, тетя Маруся…

МАТЬ. Ты уже помогла. Сиди.

НИНА (застонала). Тетенька…

ОТЕЦ. Замолчите! Чтоб ни гугу мне. Никто. Молча будем поминать, без слов.

НИКОЛАЙ. В самом деле. Что говорить?

ОТЕЦ. И ты молчи!

НИКОЛАЙ. Что же мне еще делать?

НИНА. Коля…

НИКОЛАЙ. Что, Нина?

И молчит. Только весенняя капель слышна на улице.

Там весна. Входит ШАРГАЕВ.

ШАРГАЕВ (возбужденно). Все! Пускай он нам и ребеночку своему снится… Друг наш… такскать, муж и сын… Честь, такскать, от всех добрых людей и от родительских… Нет, нет! От дедовских костей…

ОТЕЦ. Садимся…

МАТЬ. Картошка еще не сварилась…

ОТЕЦ. Потом подашь… Неси водку.

МАТЬ. А ее нет…

ОТЕЦ. Я же покупал…

МАТЬ. А я под забор вылила… Не позволю! Отрава эта его в землю свела, и ее же на поминках пить, с того света душу его призывать к рюмке?! Не позволю!

ОТЕЦ. Ладно, хватит голову дурить… Неси…

МАТЬ. Нету! Вылила!

ШАРГАЕВ (обалдел). Елки-моталки! Уже ведь магазин закрыли! Что же это будет? Поминки без водки… Грех ведь…

МАТЬ. Перед дьяволом грех! Перед дьяволом! Это он прицепил к роду человеческому это зелье… Он сделал так, что оно идет за ним от первого крика до последнего вздоха… Вот, молочко… Молочком помянем… (Подошла к столу, налила из банки молока.) Иди, сыночек мой, молочко пить, кашу есть… Иди, детка…

Пьет. Все смотрят

ШАРГАЕВ. Что ж это получается? Могилку копал, на холоде дубел – и на тебе…

МАТЬ. А-а-а, признался! Из-за этой гадости пришел.

ШАРГАЕВ. И не потому! Я могу совсем не… Совсем! Если захочу. Но я не китаец, елки-моталки, не йог индийский, чтобы друга, с которым на одной парте сидел, парным молоком поминать… (Отцу.) Дядька Митик, одолжи десятку… Я в район сгоняю, бутылку куплю…

МАТЬ. А я ее тебе на голове разобью, пьянь несчастная! Ты уже сам с чертом в обнимку ходишь, самому смерть в глаза смотрит. Допился!

ШАРГАЕВ (решительно поднимается). Ладно! Не обижаюсь, потому что горе… Пойду у матки десятку выпрошу… И на могиле его помяну. Под крестом…

ОТЕЦ. Сядь!

ШАРГАЕВ. Если так – пускай так…

ОТЕЦ. Сядь, я тебе сказал! (Жене.) И ты садись, Маруся… Садись…

МАТЬ садится. ОТЕЦ выходит в сени,

приносит две бутылки водки, ставит на стол.

Наливай, Микола… Ничего, наливай… Не в этом дело… Веревка не виновата, если человек петлю из нее для своей шеи сделает… И водка не виновата… Наливай, Микола…

НИКОЛАЙ наливает водку. ШАРГАЕВ хватает стакан, поднимается.

ШАРГАЕВ. Хочу тост сказать…

НИНА. Рехнулся…

ШАРГАЕВ. Мы собрались, такскать, тут, за этим печальным столом, родные и близкие… друзья, чтоб помянуть нашего дорогого… нашего…

НИКОЛАЙ. Замолчи! Дядька, скажите – пускай молча пьет…

ШАРГАЕВ (растерянно). Я чтоб по форме…

МАТЬ. Садись…

ОТЕЦ. Давайте…

Все, кроме НИКОЛАЯ, выпивают.

А ты, Микола?

НИКОЛАЙ. Не могу, дядька… Не могу, не обижайся…

МАТЬ. Он ведь твоим дружком был, ты же с его женой спишь – и…

ОТЕЦ (стукнул кулаком по столу). Цыц! Говори, Микола, говори…

НИКОЛАЙ. Живите долго, дядька Митик… Но вот если когда-нибудь мне придется тебя поминать…

ОТЕЦ. Придется, куда ты денешься? Не хватало еще, чтобы я и тебя поминал…

НИКОЛАЙ. Так вот… Если придется – плакать буду… как по родному отцу не плакал… Ну а про Андрея… Нету у меня добрых слов. Нету… Что мне добрым словом вспоминать его, что вот ее (кивнул на Нину) у меня отнял?

НИНА. Коля, опомнись…

НИКОЛАЙ. Отнял просто так, она ведь не нужна ему была… Красивое, – значит, мое… А мне без нее белый свет черным кажется… Вспомнить за то, что сына его воспитываю и сердце свое любить заставляю… Вспомнить за то, что он мучил всех?! Ее, вас, меня… Не могу…

ШАРГАЕВ (вскочил). Выйди, антихрист! С ума сошел? Так про покойника…

НИКОЛАЙ. А как еще?

ШАРГАЕВ. Только хорошее.

ОТЕЦ. Почему?

ШАРГАЕВ. Заведенка такая… По форме…

ОТЕЦ. Помирать это… все помирают… Медалей за это не дают.

МАТЬ. Пес старый! О твоем родном сыне такое, да еще на поминках, а ты… Ой, выродки! (Николаю.) Чего же ты приперся тогда? Если у тебя такое на сердце… Зачем пришел?

НИКОЛАЙ. Горе ваше вместе с вами выпить… (Пьет водку.)

Затемнение

Квартира ЮРИЯ ШИБАНОВА. Полумрак. ДРАГУН один

сидит у окна. Дверь осторожно открывается. Входит БУСЛАЙ.

БУСЛАЙ (мрачно). Кто в теремочке живет?

ДРАГУН (зажигает свет). СВОИ… Заходи…

БУСЛАЙ. Здоров!

ДРАГУН. Привет… Как Жизнь?

БУСЛАЙ. Как в сказке. Час назад вешался…

ДРАГУН (обалдело). Чего-о?

БУСЛАЙ. Того! Веревку в котельной за крюк, второй конец на шею и с котла вперед!

ДРАГУН. С ума сойти!

БУСЛАЙ. Крюк вместе с кирпичом из стены выскочил и ка-ак врежет по башке! Ну и строят! Повеситься невозможно!

ДРАГУН (не сразу). Ну что сказать? Идиот… Садись… Есть хочешь?

БУСЛАЙ. Дай выпить!

ДРАГУН. Есть хочешь?

БУСЛАЙ. Идите вы к чертовой матери со своим сочувствием! Праведники! Что вы со мной сделали! Почему мне так тошно? Меня уж и водка не берет!

ДРАГУН. Не ори…

БУСЛАЙ. Где Хозяин?

ДРАГУН. СКОРО… Не переживай с Ним ВСЁ СРАЗУ!

БУСЛАЙ. Кто ОН такой? Я ведь после той проклятой ночи как под гипнозом хожу! У меня сердце болит! Я бриться начал! Ты мне скажи: откуда он все знает? Я столько лет пью и остановиться не могу… Почему? Не знал! А он… Знаешь, что он сказал? Душа ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ – Источник! Из Неё ДОЛЖНЫ черпать! Если не черпают – хоть маленький ручеек должен вытекать… А из моей ничего не вытекало! Ничего и никогда! Ни капельки! Вот она и начала страдать! Тиной заросла, помутнела… Лужей стала, а не Источником! Лужей! Грязной, вонючей… Сорок 5 лет! Ни одному человеку добра не сделал, никого не согрел, ни одного раза над чужим горем не поплакал, березки не посадил! Только брал, грелся сам около других, с чужих деревьев ветви сламывал… Чего? Чего ты лыбишься?

ДРАГУН. Дай руку…

БУСЛАЙ. Я тебе по морде этой рукой дам… Тебе и Твоему СКАЗОЧНИКУ…

ДРАГУН. За что?

БУСЛАЙ. За Истину.

ДРАГУН. За ИСТИНУ ВСЕГДА бьют…

БУСЛАЙ. За Душу мою уцепился… Я думал, что этой Души у меня уж и не осталось… А ТУТ… И в глаза смотрит, смотрит… Ты не знаешь, почему он Сказки ПИШЕТ? Почему именно Сказки?

ДРАГУН. Видимо, потому, что все мы стали очень уж образованными, умными, рассудительными… И по старой привычке с невежеством боремся… Сказки разрушаем… Потому что сказка – это, в общем-то, неправда, а человеку ИСТИНА нужна. Но и сказка тоже… Сказка, песня…

БУСЛАЙ. А я своему сыну их не рассказывал. Стыдился! Чтоб он провалился, Твой СКАЗОЧНИК!

ДРАГУН. Почему мой? И твой УЖЕ тоже…

БУСЛАЙ. ВОТ ЗАЧЕМ он подобрал меня тогда на дороге? Зачем Душу разбередил? Что мне делать?

ДРАГУН. Начинать сНАЧАЛа.

БУСЛАЙ. Это в сорок-то 5 лет?

ДРАГУН. Что поделаешь, если раньше не получилось…

БУСЛАЙ. Стоит ли вообще жить, если счастье человека только в том, чтобы вкусно пожрать, иметь красивую бабу, ни хрена не делать и получать кучу денег?.. Стоит ли?

ДРАГУН. Знаешь что? Катись ты со своими вечными вопросами подальше! Мы живем не ради того, чтобы ублажать себя, а чтобы Душу свою улучшить или хотя бы не ухудшить…

БУСЛАЙ. Да ты посмотри вокруг? КАКАЯ ДУША? Кому ее улучшать?!

ДРАГУН. Придёт ВРЕМЯ, для НАС ОНО уже ПРИШЛО, и ТЫ ПОЙМЕШЬ, что только Любовь, Доверие, Сочувствие, Глубокая ЧЕСТНОсть СПАСУТ КАЖДОГО от Душевной МУКИ, сомнений и внутреннего разлада… Что все старые лозунги, к которым относимся скептически, – надо принять! Умом и сердцем! ВРЕМЯ Пришло ПРИНИМАЙ…