Текст книги "Стрелки Дикого Запада – шерифы, бандиты, ковбои, «ганфайтеры»"

Хиккоку повезло, что его нашел старый друг Баффало Билл Коди. Он тоже пытался заняться шоу-бизнесом, организовав в Нью-Йорке драматическую постановку «Скауты прерий». Все газетные критики сходились на том, что ее можно смотреть с начала, с середины, с конца, задом наперед – ничего не изменится.

Дикий Билл не был рожден для сцены. Он чувствовал это каждый раз, когда ему приходилось декламировать:

– Не бойся, красавица! Клянусь Небесами, ты наконец в безопасности! Ты рядом с Диким Биллом, который всегда готов рисковать своей жизнью и даже, если потребуется, умереть, защищая слабую и беззащитную женщину!

Ему не нравились эти глупые постановочные игрища, как не нравился ему и Восток, где протекала спокойная, размеренная жизнь. Для него этот мир был чужим. Тогда же он вдруг узнал из газет, что… убит в Форт-Додже, штат Канзас. Да еще и техасцем! Дикий Билл всегда ненавидел техасцев за наглость и дерзкое поведение, считая их «ничтожествами с длинными языками». Он написал гневные письма сразу в несколько газет, заявляя, что ни одному техасцу не дано убить его.

Наконец сцена окончательно надоела ему и, распрощавшись с Коди, Хиккок вернулся на Запад. К тому времени у него уже начались проблемы со зрением – глаукома или трахома, точно неизвестно. «Зрение мое стало совсем плохим, – писал он. – Закончились дни, когда я был стрелком». Хиккок некоторое время скитался по Западу, пока однажды случайно не встретил в Шайенне Агнессу Лэйк. Он знал ее еще по Абилену, где она выступала со своим цирком. Дикий Билл Хиккок влюбился! В марте 1876 года они поженились, а спустя две недели он покинул ее, отправившись в Черные Холмы Дакоты. Дикий Билл очень хотел заработать денег на золотых приисках, чтобы Агнессе ни в чем не было отказа.

Колода карт, широко использовавшихся на Диком Западе

В Черных Холмах находился городок Дедвуд, отстроенный нелегальными золотоискателями на землях индейской резервации. Оттого и городок сам был нелегальным. У Хиккока там нашлось много старых друзей, и они помогли ему обустроиться. Осмотревшись, Дикий Билл решил, что заработать за карточным столом проще, чем лазить по холмам в поисках золотых самородков, и много времени проводил в салунах за игрой в покер.

Его часто видели мрачным, и причин тому было несколько. Он очень скучал по жене, признаваясь ей в письмах: «Я молю Господа благословить и защитить мою Агнессу. Как бы мне хотелось прямо сейчас обнять тебя за плечи своими большими руками и расцеловать»[20]20
  Оригинал этого письма, написанного Хиккоком 2 июня 1876 года, недавно был продан на аукционе в Сан-Франциско за 190 400 долларов.


[Закрыть]. В другом сохранившемся до наших дней письме Хиккок писал, что живет только любовью к ней, заверяя ее, что «у нас еще будет дом, и тогда мы будем счастливы». Другая причина его хмурости заключалась в том, что помимо друзей в Дедвуде у него было достаточно врагов. Пока еще враги не знали, что Дикий Билл уже не тот – зрение его настолько ослабло, что о меткости в стрельбе можно было забыть. Хиккоку оставалось только надеяться, что его репутация будет сдерживать пыл его врагов. Но как долго это могло продолжаться? Один месяц, два или, может, три? Хиккок не сомневался, что его встреча с одним из гоняющихся за славой отморозков всего лишь вопрос времени. Одному из друзей он сказал однажды: «Я чувствую, что это мой последний лагерь, и я не покину его живым». Другому человеку признался: «Я чувствую, мои дни сочтены и мое солнце быстро заходит. Знаю, что буду убит здесь. Что-то говорит мне, что я никогда не покину эти холмы живым». Дикий Билл уже не был уверен в себе, как прежде, но не сомневался, что сможет достойно сразиться с любым противником. «Если случится нам больше никогда не увидеться вновь, стреляя в последний раз, я буду тихо шептать имя моей жены – Агнесса», – писал Хиккок в отправленном 1 августа письме. Но он ошибся. На следующий день, 2 августа 1876 года, Дикий Билл Хиккок умер, не успев ни выстрелить в ответ, ни вспомнить об Агнессе…

Нападение на дилижанс. Худ. Х. Хансен

Обычно Хиккок проводил время в «Салуне № 10». В этот день он припоздал, и его место за столом (у стены, лицом ко входу) было занято Чарли Ричем. Оставался свободным лишь один стул, стоявший спинкой к двери. Судя по всему, Дикий Билл очень хотел присоединиться к игре, иначе он не нарушил бы свое незыблемое правило – всегда садиться спиной к стене, чтобы враг не смог застать его врасплох. Дважды он просил Чарли Рича поменяться местами, но тому везло в игре, и он не хотел меняться, боясь, что удача оставит его.

Игра была в самом разгаре, когда в салун вошел двадцатипятилетний Джек Макколл. Прошлым вечером он вчистую проигрался Хиккоку, и тот предложил ему денег, чтобы парень мог поесть. Макколл гордо отказался. Сегодня у него снова был золотой песок, чтобы отыграться. Повертевшись немного в салуне, Макколл подошел к стойке, где взвешивали золотой песок. Потом, словно передумав, он направился к выходу, но задержался на мгновение у столика, резко развернулся и со словами: «Будь ты проклят и получай!» – выхватил револьвер и выстрелил Хиккоку в затылок. Пуля пробила голову и вышла через правую щеку, ранив в руку сидевшего напротив игрока. Дикий Билл секунду оставался неподвижен, а затем повалился на пол. Он был мертв.

– Ну, давайте, сукины дети, подходите! – закричал Макколл посетителям салуна.

Все понимали, что он готов выстрелить еще раз, но это не остановило бармена, который кинулся к распростертому на полу Хиккоку. Макколл нажал на спусковой крючок. Осечка! Он снова попытался выстрелить в бармена. И снова осечка! Нервы Макколла не выдержали, он развернулся и побежал на улицу.

Кубик для игры в кости, в которую можно было сыграть в любом салуне

Запаниковавший убийца спрятался в мясной лавке, но его быстро вытащили оттуда. Толпа хотела линчевать его сразу же на ближайшем суку, но ему повезло. Неожиданно в Дедвуд прискакал мексиканец с отрезанной головой индейца, и внимание всех переключилось на него. В находившемся неподалеку городке Крук-Сити произошла стычка с сиу, и теперь все слушали рассказ мексиканца. Этим летом индейцы вели ожесточенную войну с белыми и, выходя за пределы города, каждый подвергался огромной опасности. О линчевании Макколла на время забыли.

Убийцу судили на следующий день в здании местного театра. Сперва Макколл утверждал, что мстил за смерть брата, в прошлом застреленного Хиккоком, но не смог доказать этого. Потом начал говорить, что Дикий Билл ужасно оскорбил его. Многочисленные свидетели показали, что он хладнокровно убил Хиккока, не оставив тому ни одного шанса на честный бой. Но нашлись и те, кто защищал убийцу, давая ему самые лестные характеристики. Однако факты не оставляли сомнений в преднамеренном убийстве, и… Макколла оправдали!

Неизвестно, почему присяжные вынесли вердикт «невиновен», несмотря на очевидность вины подсудимого. Поговаривали, что их подкупили. Если это так, значит, Макколл был человеком, нанятым для убийства Хиккока его врагами. Эта версия не покажется странной, если знать, что за время нахождения Дикого Билла в Дедвуде несколько крепких, отчаянных парней получали подобные предложения. Но они оказались не настолько отчаянными, чтобы пытаться убить грозного Хиккока. Джек Макколл тоже не был отчаянным. Он был глупцом…

Отпущенный судом, Макколл решил последовать совету друзей Хиккока и как можно быстрее унести ноги из Дэдвуда. Он бежал в Вайоминг, где начал хвалиться, что «завалил самого Дикого Билла». Но у Хиккока оставалось еще много друзей. Когда убийцу снова арестовали, ему объяснили, что суд над ним, состоявшийся в «нелегальном Дедвуде» во главе с «нелегальными судьями», не может быть признан «легальным». Теперь Макколл знал, что не сможет отвертеться. Бледнея от страха, он в ужасе выслушал решение нового суда, состоявшегося в декабре 1876 года: «…в назначенный день вы будете подвешены за шею, пока не умрете. И может, Господь сжалится над вашей душой…»

Убийца Дикого Билла получил по заслугам, но это не залечило раны, оставленные им в сердцах друзей великого ганфайтера. Жена Хиккока, Агнесса Лэйк, долго не могла оправиться после его трагической гибели. Несколько месяцев спустя она писала: «Его образ день и ночь стоит передо мной. И чем больше времени проходит со дня его смерти, тем хуже мне становится…»

Жернова судьбы Билли Кида

Если бы знаменитый шериф Пэт Гаррет и некоторые другие знававшие его люди не оставили о нем своих письменных воспоминаний, мы бы никогда не узнали, что в детстве ему подарили большой нож «Боуи» и он разрезал им на куски соседских котят. Что свою первую жертву он убил в двенадцать, а всего от его револьвера погиб двадцать один человек. Что он был безграмотным негодяем, с взрывным, истеричным характером, способным пристрелить человека только за то, что тот слишком громко храпел! Хуже всего он становился напиваясь, а пил он до состояния невменяемости. Мы никогда бы не узнали этого, потому что… все это ложь! Он знал два языка, писал отменным слогом, славился своим пением и юмором. Он никогда не грабил банков, поездов или дилижансов, никогда никого не оскорблял, всегда с уважением относился к женщинам и старикам, а если и убивал кого, то только защищая собственную жизнь. Люди, охотившиеся за ним, были во много крат хуже него, и все же именно он стал самым известным преступником Дикого Запада. Его вина заключалась лишь в том, что он, мальчишка, оказался в ненужном месте в ненужное время. Обстоятельства поставили его вне закона, и все же он пытался начать новую жизнь. Ему не дали…

В истории он остался известен как Билли Кид (Малыш Билли), хотя при рождении родители нарекли его Уильямом Генри. Точно не известно, где и когда он родился. Пэт Гаррет в «Правдивом жизнеописании Билли Кида, знаменитого головореза Юго-Запада, чьи дерзкие деяния сделали имя его Ужасом Нью-Мексико, Аризоны и Северной Мексики» указал датой его рождения 23 ноября 1859 года, но это не так[21]21
  Биографию Билли Кида Гаррету помогал писать журналист Эш Апсон, который родился в этот день (23 ноября 1859 года). Почему он приписал Киду свой день рождения, неизвестно.


[Закрыть]. Друзья Кида по Сильвер-Сити говорили, что в 1873 году ему было около 11 лет; Лили Кэйси, познакомившаяся с ним в ноябре 1877, утверждала, что тогда ему было около 16; а его друзья Джордж и Фрэнк Коу настаивали, что в начале 1878 года ему было 17 лет. Таким образом, скорее всего он появился на свет в 1861 году. Большинство источников сходится на том, что родился он в Нью-Йорке или его окрестностях.

Самая известная фотография Билли Кида, долгое время считавшаяся единственной

Мать его, Кэтрин Маккарти, прибыла в Америку из Ирландии, а об отце его ничего не известно. В 1873 году Кэтрин, будучи вдовой, вышла замуж за Уильяма Антрима. К тому времени семья уже перебралась в Санта-Фе, штат Нью-Мексико, где теплый и сухой климат больше подходил больной туберкулезом Кэтрин. Поскольку в доме теперь стало два Уильяма, чтобы их не путать, мать начала называть сына средним именем – Генри. Впоследствии Кид иногда сам называл себя Генри Антримом, но обычно он все же говорил о себе как об Уильяме Бонни. Почему? Это еще одна загадка. У него был единоутробный брат Джозеф Маккарти[22]22
  Джозеф Маккарти намного пережил своего сводного брата. Умер он 25 ноября 1930 года в Денвере, штат Колорадо.


[Закрыть] (одни исследователи говорят о нем как о младшем, другие – как о старшем), и авторитетный биограф Билли Кида Фрэд Нолан высказал предположение, что Билли был сыном некоего мистера Бонни, о замужестве Кэтрин с которым нам ничего не известно.

Антримы перебрались в Сильвер-Сити, штат Нью-Мексико, где, по воспоминаниям очевидцев, Билли Кид рос обычным мальчишкой и имел много друзей. Иногда он шалил, но в целом был веселым и спокойным пареньком. Он хорошо учился в школе, очень любил читать, замечательно пел и танцевал. В округе всегда было много мексиканцев, и он быстро научился говорить на испанском языке. Билли всегда становился «душой компании», потому что общаться с ним было легко и приятно. Он остался таким на всю жизнь, и впоследствии даже его враги признавали это.

Кэтрин умерла в сентябре 1874 года, и отчим Уильям Антрим вскоре отказался от опеки над братьями. С той поры они попадали то в одну приемную семью, то в другую, но чаще были предоставлены сами себе. Именно тогда Билли совершил свое первое преступление – украл несколько фунтов масла и перепродал его. Вычислить мелкого воришку местному шерифу труда не составило. Он пожалел мальчика, который хотел лишь немного заработать на еду, но не знал, как это сделать. Шериф отчитал Билли и, пригрозив наказанием, если тот еще раз попадется ему на воровстве, отпустил.

Билли устроился мыть посуду в отеле, где вскоре свел знакомство с местным недотепой Сомбреро Джеком. В городе была китайская прачечная, и как-то раз Сомбреро Джек обчистил ее, прибрав к рукам мешок с чужими вещами. Мы не знаем, что он наговорил наивному Билли, но тот согласился припрятать мешок у себя. Возможно, Джек обещал маленькому оборвышу новую одежду. Как бы то ни было, Билли снова попался на воровстве.

Джон Генри Танстелл

На этот раз шериф запер его в тюрьме на несколько дней, разрешив, однако, свободно перемещаться по коридору. Он не собирался серьезно наказывать мальчика, полагая, что нескольких дней взаперти будет достаточно, чтобы тот образумился. Даже в местной газете появилась статья, в которой сообщалось, как незадачливый воришка стал «игрушкой в руках Сомбреро Джека», спешно покинувшего город. Но Билли этого не знал. Он был напуган, думая, что теперь его посадят надолго. Будучи от природы худым и щуплым, он легко вылез через камин по трубе на крышу и сбежал. Надеясь на защиту и помощь отчима, Уильяма Антрима, Билли разыскал его в Аризоне, но в ответ на рассказ о своих злоключениях услышал резкое:

– Если ты такой, убирайся вон!

С этого момента жизнь Уильяма Генри Бонни полностью изменилась. Следующие два года он скитался по Аризоне, воровал скот и лошадей. Ему приходилось учиться выживать в этом опасном мире, где проблемы решались силой. Теперь он носил пару револьверов и превосходно умел обращаться с ними, но все еще оставался хрупким парнишкой с наивными глазами. Люди, общавшиеся с ним, обычно относились к нему дружелюбно, но находились и такие, кто пытался сделать его объектом своих насмешек. Одним из таковых был кузнец из Кэмп-Гранта «Болтливый» Фрэнк Кэхилл – человек, наделенный огромной физической силой, но не отличавшийся большим умом. Билли он невзлюбил сразу и при каждом удобном случае показывал ему свое превосходство. На глазах у толпы зевак кузнец сбивал парнишку на пол, таскал за волосы, хлестал ладонями по лицу. Другой бы на месте Билли давно уже пристрелил мерзавца, но парнишка был слишком миролюбив. Он терпел, стараясь избегать встреч с задирой. Уехать из этих мест он не мог, поскольку считал для себя постыдным бежать прочь, как побитый пес.

Когда в августе 1877 года они снова столкнулись в одном из салунов, Кэхилл повел себя, как обычно. Довольно осклабившись, он обозвал Билли дурными словами, на что услышал в ответ пару нелицеприятных выражений. Стерпеть такого Кэхилл не мог. Он вскочил со стула, кинулся к Билли, повалил его, прижал к полу и начал бить по лицу. Он был вне себя от гнева. Еще немного, и он бы искалечил худощавого парнишку тяжелыми кулаками, но Билли ему этого времени не дал. Он больше не желал терпеть издевательства. Высвободив правую руку из-под навалившегося на него негодяя, Билли выхватил свой револьвер, вжал ствол ему в толстое брюхо и нажал на спусковой крючок. Кэхилл взревел от боли и повалился на бок. Билли не стал терять драгоценных секунд, выскользнул из-под смертельно раненного противника и выбежал из дверей салуна. Испуганный, он вскочил на ближайшую лошадь и ускакал из городка. Позже он с извинениями вернул эту лошадь ее владельцу.

Здание суда в Линкольне, из которого в апреле 1881 г. сбежал Билли Кид

Даже зная, что закон Дикого Запада должен трактовать его действия как самозащиту, Билли боялся предстоящего суда. И предчувствия его не обманули. Он отказывался верить, когда судья признал его виновным в убийстве. Судья решил, видимо, что тщедушный шестнадцатилетний паренек вполне мог уладить свои проблемы с могучим задирой Кэхиллом честным поединком на кулаках, не прибегая к оружию. Билли снова бежал от правосудия, решив на этот раз вернуться в Нью-Мексико, где его в свои ряды приняла банда «Парней» Джесси Ивэнса. Но закон уже шел по пятам «Парней», и им пришлось спешно сменить зону своих действий, перебравшись в графство Линкольн. Там как раз разгоралась междоусобная вражда, вскоре переросшая в настоящую войну. Для бойцов Джесси Ивэнса быстро нашлась «работа».

Причины «Войны в графстве Линкольн» были экономическими. Один из ее участников, Джон Танстелл, писал своему отцу в Англию: «Всем, что в Нью-Мексико приносит деньги, заправляет та или иная «клика». Существуют «индейская», «армейская», «правовая», «римско-католическая», «скотоводческая», «конокрадская» и дюжина других клик. Необходимо либо войти в одну из них, либо создать свою». Несмотря на то что Танстелл был новым человеком в Нью-Мексико, планы он строил далеко идущие. Молодому англичанину было всего чуть более двадцати лет, но он верил в свои силы. Отцу он писал: «Сейчас я как раз работаю над созданием собственной клики. Я намереваюсь ограничить свои операции графством Линкольн, но поставить дело так, чтобы получать половину с каждого доллара, зарабатываемого здешними людьми».

Танстелл хорошо понимал, что противники его не будут спокойно смотреть, как он подбирает все доходные дела под себя. Особой ненавистью к молодому англичанину пылал Джеймс Долан – один из совладельцев компании «Мерфи & Долан». Главой компании являлся Лоуренс Мерфи, но к тому времени он уже умирал в госпитале Санта-Фе от рака, а потому решением всех возникающих проблем занимался лично Долан. Он был сильным и коварным противником, готовым устранять помехи своему бизнесу любыми, даже преступными, способами.

«Война в графстве Линкольн» стала самым кровавым гражданским конфликтом на Диком Западе, и, как подметил Леон Метц, список его участников читается, как энциклопедия «Кто есть кто в мире титанов Дикого Запада». Многие жители графства были вовлечены в конфликт, встав на ту или иную сторону, и история соперничества между Танстеллом и Доланом была лишь частью его. Авторы часто изображают Танстелла положительным героем, пытавшимся создать собственный бизнес в коррумпированном графстве, а Долана – сущим злодеем. Так ли это? Совсем нет. Англичанин был интриганом, недооценившим силы противника и переоценившим свои собственные. Из письма Танстелла отцу мы знаем, что его истинными намерениями было выдавить конкурентов из графства и захватить экономические позиции. И сделать это он собирался при финансовой поддержке отца. Помимо ранчо, Танстелл построил в городе магазин, расположив его прямо напротив магазина Долана, и планировал открыть банк. В случае его успеха Долан рисковал оказаться банкротом и оттого готов был к самым решительным действиям.

Танстелл понимал, что одному ему не справиться, поэтому заручился поддержкой адвоката Алекса Максвина, предложив ему долю в своем бизнесе. Джеймса Долана, с другой стороны, связывали тесные отношения с «Кликой Санта-Фе», в состав которой входили губернатор, политики и адвокаты. Силы были явно не равными, но тщеславный англичанин, казалось, не желал замечать этого.

Пэт Гаррет

Когда «Парни» Джесси Ивэнса начали «по заказу» Долана воровать у Танстелла скот, тот решил набрать бойцов для охраны. Одним из них стал бывший член банды Ивэнса Билли Кид. Он попался на конокрадстве, но Танстелл, увидев перед собой не отъявленного негодяя, а обыкновенного, сбившегося с пути мальчишку, сразу предложил ему забыть о прежних обидах и работать на него. Билли согласился. Он все еще надеялся, что сможет отойти от преступных дел и жить, как честный человек. Он не знал, что его решение перейти на другую враждующую сторону было роковым.

Новая жизнь нравилась Билли. Благодаря своему приветливому, веселому характеру он быстро сошелся с людьми Танстелла, став всеобщим любимцем. «Вы бы гордились знакомством с ним», – писал много лет спустя один из его новых друзей. Но спокойная жизнь продолжалась недолго – 18 февраля 1878 года Джон Танстелл погиб. Он ехал верхом на лошади со своего ранчо в город Линкольн, где намеревался решить возникшие у Алекса Максвина проблемы. Его бойцы были рядом, но в самый неподходящий момент погнали коней за стайкой диких индеек. Их желание подстрелить к ужину пару птиц стоило Танстеллу жизни. Отряд, посланный шерифом Уильямом Брэди, наткнулся на него, когда его охрана гонялась вдали за птицами и ничем не могла помочь хозяину. Шериф Брэди, чей карман регулярно пополнялся за счет Долана, набрал правильных людей для поездки к строптивому англичанину. Среди назначенных им помощниками шерифа головорезов был не только сам Джесси Ивэнс, но и половина его банды! Без лишних разговоров Билл Мортон и Том Хилл хладнокровно пристрелили Танстелла[23]23
  В отличие от Билла Мортона, Тому Хиллу удалось избежать мести «Регуляторов», но позднее он был убит во время совершения ограбления.


[Закрыть].

Долан и подкупленный им шериф Брэди думали, что устранение конкурента сразу снимет проблему – ведь именно так зачастую решались вопросы на Диком Западе. Но не тут-то было! Они развязали кровавую бойню, в которой предстояло погибнуть многим людям.

Бойцы Танстелла не желали оставлять убийство хозяина безнаказанным. Сперва они решили действовать законным путем и поехали к мировому судье Уилсону, который выписал ордера на арест виновных. Констебль Мартинес вместе с Билли Кидом и Фрэдом Уайти отправились к Долану, но все вышло иначе, чем они ожидали. Находившийся у Долана шериф Брэди отказался выдать своих людей. Более того, он сам арестовал троицу. Мартинеса он отпустил через пару часов, а Билли Киду и Уайти пришлось просидеть взаперти двое суток. Они не смогли присутствовать на похоронах Танстелла, о чем Билли очень переживал[24]24
  Существует красивая легенда о том, что во время похорон Танстелла Билли Кид публично поклялся отомстить убийцам за его смерть. В действительности в этот день он пребывал под стражей.


[Закрыть].

Значок помощника маршала, принадлежавший Пэту Гаррету

Но «Регуляторы», как теперь называли себя бывшие бойцы англичанина, не собирались сдаваться[25]25
  Основными бойцами «Регуляторов» стали Дик Брюер, Билли Кид, Док Скарлок, Чарли Боудри, Хосе Чавес, Грязный Стив, Джон Миддлтон, Фрэнк Маккнаб, Генри Браун, Том О’Фольярд, Джордж и Фрэнк Коу.


[Закрыть]. Они жаждали мести. В начале марта они нашли Билла Мортона и Фрэнка Бэйкера – членов банды Джесси Ивэнса, принимавших участие в убийстве Танстелла. «Регуляторы» обещали им честный суд, но когда те сдали оружие, застрелили их «при попытке к бегству». Они понимали, что если передать пленников шерифу, они через минуту окажутся на свободе. Вместе с двумя бандитами «Регуляторы» убили и одного из своих людей. Причина этого до конца не ясна, но поговаривали, будто он был предателем.

Следующий удар мстители нанесли в День дурака. Шериф Брэди не подозревал, какую первоапрельскую шутку приготовили ему враги. Вместе с четырьмя помощниками он спокойно шел по главной улице Линкольна, когда из-за глинобитного забора бывшего магазина Танстелла раздался залп из шести ружей. Брэди был убит на месте, один из его помощников смертельно ранен.

Спустя три дня произошла новая стычка. На этот раз «Регуляторы» засад не устраивали, и все произошло по воле случая. Они приехали в индейскую резервацию на мельницу Блэйзера, где потребовали бесплатно накормить их. Чуть позже туда же явился Эндрю «Картечь» Робертс. Если мстители возомнили, что удача потворствует им (их было тринадцать человек против одного «разыскиваемого»), они ошибались. Удача в тот день отвернулась от них. Фрэнк Коу, некогда друживший с Робертсом, вышел ему навстречу и попросил сдаться без боя, но тот и слышать об этом не хотел. Коу позже писал, что никогда не встречал человека более храброго, чем «Картечь» Робертс. Зная, что ему не суждено дожить до вечера, Картечь был готов дать свой последний бой. Он умер достойно, мужественно сражаясь до конца.

Когда «Регуляторы» окружили Робертса и один из них, Чарли Боудри, вновь предложил ему сдаться, тот лишь усмехнулся в ответ. Они выстрелили друг в друга одновременно. «Никогда не видел, чтобы кто-то обращался с винчестером быстрее, чем он», – восхищался сноровкой Робертса Фрэнк Коу. Бой был яростным. Билли Кид позднее вспоминал, что тот день «был слишком жарким» для него. Робертсу удалось серьезно ранить троих «Регуляторов» и убить их главаря Дика Брюера, прежде чем нападавшие сочли за благо ретироваться. Эндрю «Картечь» Робертс, так храбро сражавшийся в тот день против тринадцати противников, умер от ран несколько часов спустя…

Адвокат Алекс Максвин тоже не простил убийц Танстелла. Он появился в Линкольне 14 июля 1878 года с явным намерением раз и навсегда разобраться со своими врагами. В город он прибыл в сопровождении пятидесяти человек, готовых поддержать его с оружием в руках. Среди них были и все «Регуляторы». К тому времени убитого шерифа уже заменили Джорджем «Папашей» Пеппиным, но Максвин не торопился посетить нового законника. Не торопился адвокат и расквитаться с Доланом. Его действия вообще не поддаются объяснению – складывается впечатление, что он и сам не знал, что предпринять дальше. Если Максвин хотел испугать своих противников, он этого добился, но чтобы взять инициативу в свои руки, следовало сразу переходить к решительным действиям, он же со своей армией в пятьдесят стволов… забаррикадировался в собственном городском доме!

Дерринджер, принадлежавший шерифу Пэту Гаррету

Когда люди Максвина поняли, что в венах их предводителя явно не течет кровь великого полководца, было уже поздно. По просьбе Долана и шерифа Пеппина со всех концов графства в Линкольн подтянулось подкрепление, и Максвин со своими людьми оказался в осаде! Более того, из форта Стэнтон в город с войсками прибыл полковник Дадли. С собой вояка прихватил горную гаубицу и пулемет Гатлинга! Правда, участия в перестрелках солдаты не принимали, но полковник расположил их так, чтобы они прикрывали собой людей Пеппина и Долана. Осажденные прекрасно понимали, что если они случайно подстрелят кого-нибудь из солдат, те сразу же вступят в бой. Видя, как развиваются события, две трети осажденных той же ночью покинули Максвина и под покровом темноты бежали из Линкольна. Перепуганный адвокат остался в доме с женой и четырнадцатью защитниками.

Помощник шерифа Боб Олинджер, убитый Билли Кидом

Билли Кид с другом

Пять дней длилась осада. Изредка то с той, то с другой стороны кто-то начинал стрельбу, которая, однако, особых результатов не приносила. И тогда Долан дал приказ поджечь осажденный дом. Когда едкий дым заполонил внутренние помещения, Максвин забился на полу в истерике, а «Регуляторы» начали паниковать. Только семнадцатилетний Билли Кид сохранял спокойствие и холодный рассудок. Огонь постепенно пожирал дом, и надо было срочно что-то предпринимать. Жена Максвина выскочила наружу, подбежала к полковнику Дадли и попросила вступиться за осажденных. Она думала, что армия прибыла сюда, чтобы не допустить бойни и постараться миром решить конфликт. Бедняжка не знала, что солдафона с Доланом давно связывают «экономические интересы». Она поняла всю безнадежность своей попытки, когда полковник засмеялся в ответ. В отчаянии женщина закрыла руками лицо и разрыдалась.

Аризонский ковбой. Худ. Н.К. Уайет

Но Билли не хотел умирать в огне. Он заставил своих товарищей собрать волю в кулак и не отчаиваться. Он сумел убедить их, что если им удастся продержаться до темноты, у них появится шанс спастись.

Дом горел медленно. То тут, то там падали в огне балки, жар обжигал кожу, а едкий дым душил. Осажденные постепенно отступали из одной комнату в другую. Когда на улице стемнело, они разделились на группы и выскочили с разных сторон дома. На этот раз черный дым стал их союзником. Максвин и трое «Регуляторов» погибли, но остальным смельчакам удалось скрыться. На этом «Война в графстве Линкольн» закончилась.

Много людей погибло в той войне. Многие из ее участников были отъявленными головорезами с темным прошлым, но именно Билли Кид стал единственным, которого суд впоследствии приговорит к смертной казни. А пока на него открыли настоящую охоту. Почему законники выбрали своей жертвой именно его? Почему вся вина за действия других людей легла на него, семнадцатилетнего мальчишку? На эти вопросы нет ответов…

Беглец. Худ. Н.К. Уайет

После бегства из горящего дома Максвина «Регуляторы» укрылись в мексиканской деревушке Форт-Самнер. Когда-то на месте деревушки располагался армейский форт, но солдаты давно покинули его. Зато теперь там у Билли было много друзей, и почти каждый вечер он проводил, веселясь и флиртуя с черноволосыми красавицами.

В графстве Линкольн жизнь потихоньку налаживалась. Миссис Максвин подала в суд иск на Джеймса Долана и полковника Дадли, обвиняя их в убийстве мужа и поджоге собственности. Интересы ее взялся защищать однорукий адвокат Хьюстон Чапмен. Новый губернатор Нью-Мексико Лу Уоллес объявил амнистию всем резидентам графства, участвовавшим в недавней войне, надеясь, что это поможет сторонам быстрее забыть прежние распри. Получалось, что Билли Кид, не будучи жителем графства, под амнистию не подпадал, считаясь наемником, не имевшим личных интересов в конфликте. Теперь у него образовалось слишком много врагов в лице представителей закона и бывших противников, чтобы чувствовать себя спокойно. Он решил договориться для начала хотя бы с одной из сторон.

Война в графстве Линкольн была кровавой. Худ. Н.К. Уайет

Их преследовали повсюду. Худ. Ф. Маккарти

На встречу с Джесси Ивэнсом и Джеймсом Доланом в Линкольн Билли отправился вместе со своим другом Томом О’Фольярдом. Ивэнс сперва извергал проклятия на голову бывшего врага и хотел пристрелить его на месте, но потом успокоился. Сторонам удалось договориться, согласившись на следующие условия: никто не вспоминает о прежней вражде; никто не мстит; никто не свидетельствует на суде против своих бывших врагов; каждый обязан помогать другому спасаться от преследования закона; любой, кто нарушит эти правила, будет убит. Договор скрепили рукопожатием, после чего всей толпой направились в салун пить виски и праздновать примирение. Когда через некоторое время новые друзья высыпали на улицу вдохнуть глоток свежего воздуха на пути в следующий салун, им на глаза попался однорукий адвокат миссис Максвин.

Хьюстон Чапмен заметил своих врагов, но было уже поздно. Они окружили его, начали угрожать ему. Уильям Кемпбелл выхватил револьвер, направил его в грудь адвоката. Билли, почувствовав, что дело может закончиться стрельбой, попытался уйти, но Ивэнс преградил ему путь. Ведь теперь они были друзьями, а друзья должны веселиться вместе! Долан несколько секунд с ненавистью глядел на Чапмена, а затем решил, что Чапмену самое время размяться и поплясать всем на потеху. Вытащив из кобуры револьвер, он выстрелил адвокату под ноги… При звуке выстрела палец Кемпбелла машинально вдавил спусковой крючок. Чапмен умер сразу, но толпе этого показалось мало. Кто-то вытянул над трупом недопитую бутылку, поливая его виски. Чиркнула спичка, спирт вспыхнул.