Текст книги "Наши павшие нас не оставят в беде. Со Второй Мировой – на Первую Звездную!"

Пилот нашего катера тем временем ловко маневрировал между другими аппаратами, уводя машину подальше от воздушных боев, и пока ему это удавалось. Тем более что несколько десятков катеров обогнули скопление вражеских «крабов» и ровным строем устремились к базовому кораблю чужаков. Их самоубийственная атака служила только одной цели – отвлечь от нас силы противника, сделать наше бегство незаметным для врага. И правда, кто обратит внимание на одинокий, ничем не примечательный катерок?!

Небо возле базового корабля чужаков озарилось всполохами огня, яростная схватка переместилась ближе к нему. Нескольким катерам удалось прорвать охранение и тараном ударить в одну точку на поверхности вражеской базы. В месте попадания на корпусе базы образовалась рваная дыра, из нее повалил шлейф дыма. Серьезного урона вражескому кораблю это не причинило, но дерзкий налет отвлек на себя скопища «крабов». Все они вернулись поближе к базе, чтобы уничтожить или отогнать штурмующие его катера людей.

Нам же отчаянный маневр самоотверженных летчиков дал возможность выйти из боя.

– Если нам удастся достичь океана, – нарушил затянувшееся молчание Броуди, – лететь будет гораздо безопаснее. Чужаков там нет.

– Океана? – одновременно переспросили мы с немцем. Оба ведь слышали, как Советник приказал пилоту лететь ко «второй российской зоне», и теперь терялись в догадках, что же за океан нам предстоит пересечь. Мы не представляли, где находимся, но полагали, что недалеко от мест наших боев, и никак не могли предположить, что попали «за океан».

– Мы в Мексике, – пояснил Советник. – Так уж получилось, что профессор Левин незадолго до нашествия инопланетян прибыл сюда читать курс лекций в одном из университетов. Поэтому, когда началась война с чужаками, ему пришлось продолжить эксперименты по перемещению во времени не у себя в России, а здесь.

– В принципе разницы большой нет, – вступил в разговор Левин. – У нас давно не существует границ, мир стал единым, и государства чисто номинальны. Но необходимое для дальнейшей работы оборудование есть только в российском Уральском центре. Времени у нас нет, нужно срочно начинать процесс. Да и здешняя база, как вы успели заметить, только что уничтожена инопланетянами.

– Война идет всего три недели, – продолжил Советник, – а чужаки уже захватили все наши планеты-колонии и опустошили Землю. Осталось всего несколько очагов сопротивления. Два из них находятся в России.

– Да посмотрите сами, – Левин указал на боковой экран, на котором видно было, что творится внизу. – И этот ужас повсюду.

Мы подлетали к разрушенному городу, полностью объятому пламенем пожарищ. Большинство домов превратилось в горы обломков, лишь высокие шпили нескольких уцелевших небоскребов торчали ввысь, напоминая о былом величии города. Наверняка когда-то он был красив и статен, но сейчас производил страшное впечатление. Все разрушенные города выглядят одинаково, успел я их повидать множество.

– Что это за город? – поинтересовался Вольфганг.

– Мехико, – устало ответил Советник. – Большинство мест, где раньше жили люди, теперь выглядят так же. Это пострашнее Третьей мировой.

– Третья мировая?! – снова в один голос воскликнули мы с немцем.

– Была, но давно, – отмахнулся Советник. – А то, что происходит сейчас, – настоящий конец света. Армагеддон.

– О господи! – вдруг воскликнул профессор Левин, спохватившись. – Старый дурак! Как я мог забыть?!

Броуди и Айра уставились на него.

– В этой кутерьме совсем забыл сведения передать! – тяжело выдохнул профессор, торопливо доставая из кармана небольшой, похожий на фишку для игры в шашки предмет.

Броуди нахмурился, покачал головой:

– Не только твоя вина, Олег. Я должен был напомнить, но слишком переволновался во время бегства. Признаться, даже надежду потерял, что вырвемся.

Но Левин его уже не слушал. Он сдвинул панель на подлокотнике и вставил «фишку» в открывшееся углубление, после чего начал перебирать пальцами по вспыхнувшим на панели кнопкам.

– Куда мы летим? – спросил я Броуди.

– Туда, где пока еще есть островок спокойствия. В Уральские горы, где у русских с Третьей мировой осталась крупная подземная база, хорошо укрепленная. Чужаки пока туда не суются.

– Дотянет? – Вольфганг с недоверием обвел рукой салон катера. – Это ж часов пятнадцать, да без заправки!

– Два часа лету, – улыбнулся Советник. – Если без приключений.

– Значит, время у нас наконец появилось, – я решил не откладывать на потом столь важный для нас разговор. – Может, вы расскажете нам, что все это значит?

– Конечно, – кивнул Броуди. – Как только профессор передаст сведения об эксперименте на Уральскую базу. Это сейчас самое важное. Даже гораздо важнее нашей с вами безопасности.

Левин мотнул головой, продолжая торопливо бить пальцами по кнопкам.

– И много сведений можно передать с помощью обыкновенного подлокотника кресла? – расплывшись в недоверчивой ухмылке, попытался съязвить Вольфганг.

– Представьте себе огромную библиотеку в тысячи книг, – рассмеявшись, ответил ему Броуди. – Так вот, при наличии сигнала все тексты этих книг можно передать в любую точку Земли за пару-тройку секунд.

Нам с фрицем оставалось только в очередной раз поразиться развитию технологий будущего. Не доверять словам Броуди у нас причин не было, насмотрелись мы тут уже всякого. Даже обыкновенный подлокотник был способен на то, что в нашу эпоху считалось немыслимым. В наше время телеграфом на эту операцию потребовались бы годы. Поразительно!

Однако поразмышлять над услышанным нам не удалось. Раздался оглушительный треск, нас сильно мотнуло из стороны в сторону, к горлу подступил тошнотворный комок. По нам стреляла эскадрилья невесть откуда вылетевших вражеских «крабов»! Но пилот наш не сплоховал. Ему удалось ускользнуть от чужаков, мгновенно снизив скорость и резко бросив катер к земле прямо между дымящимися развалинами домов. Он рисковал, маневрируя «через низ» в кромешной дымовой завесе, ориентируясь только по приборам-экранам, но его замысел удался. Похоже, чужаки решили, что подбили нас, а потому оставили в покое.

Пилот вел катер всего метрах в трех от земли, лавируя между зданиями на большой скорости. Масштабы разрушений поражали. Люди будущего строили красивые дома с большими окнами и широкими балконами. Сейчас они были разбиты бомбовыми ударами и выжжены ненасытным пламенем. Дороги между домами оказались завалены диковинного вида автомобилями, искореженными и передавленными. Людей я не увидел. Лишь в одном месте мы мельком заметили уличный бой. Несколько чужаков упорно обстреливали кого-то, укрывавшегося в развалинах.

В салоне была сильная болтанка, катер раскачивало из стороны в сторону. Все замерли в гнетущем, тягостном ожидании, что в следующий миг катер врежется в груду обломков или в полуразрушенное здание, но пилот проявлял чудеса летного искусства. Через некоторое время катер выскочил из горящего города, а затем взвился вверх за облака. Нас никто не преследовал.

Люди в салоне сидели, оцепенев от пережитого, только пилот продолжал полностью контролировать полет перед разделенным на квадратики окошек экраном панели управления. Он неустанно нажимал на сенсорные клавиши, сдвигая графики, переключая внимание с одного окошка на другое. Я не отрываясь завороженно глядел на малопонятные мне символы, вереницей проплывающие по экрану.

Айра Хоскис, сидевший рядом с застывшим, словно статуя, профессором Левиным, сдавленно кашлянул, вытащил из кармана платок и промокнул вспотевший лоб. Я перевел взгляд на Броуди. Вид у Советника был совершенно измотанный: темные круги под покрасневшими от недосыпа глазами, ввалившиеся щеки, резко проступившие морщины на сером, осунувшемся лице. Броуди, перехватив мой взгляд, провел рукой по подбородку. Пальцы его предательски дрожали.

– Олег, – Броуди тронул профессора за плечо.

Левин в изнеможении склонил голову на грудь и ладонями закрыл глаза.

– Неужели не удалось? – в отчаянии вырвалось у Броуди. Он не понимал, что означало поведение профессора. Взволнованно потряс его за плечо: – Олег! Что же ты молчишь?! У нас не получилось?

Профессор медленно оторвал руки от лица, поднял голову и спокойно посмотрел на Советника.

– Получилось, Дейв, – устало проговорил он. – Теперь они и без нас смогут осуществлять захват «новичков» в любом количестве.

Броуди облегченно вздохнул, лицо его стало удивительно спокойным.

– Хвала Всевышнему.

Он приник к «иллюминатору», посмотрел вниз:

– Океан…

Мы последовали его примеру. Далеко под нами переливалась лазурью безбрежная водная гладь.

– Теперь можно немного расслабиться, – тихо сказал Броуди и, заметив наши вопросительные взгляды, добавил: – Чужаки уничтожили весь океанский флот в первые же дни войны, поэтому теперь редко здесь появляются. Незачем им, с другими целями забот хватает.

– Редко, но все же бывают? – переспросил я.

– Патрули в две-три эскадрильи, – подтвердил Броуди.

– Восемь-двенадцать летательных аппаратов, – задумчиво пробормотал Вольфганг. – Если столкнемся с ними, нам не уйти.

От слов его похолодело внутри. Немец был прав – над океаном никуда нам не деться от такой оравы «крабов». Нет здесь руин, в которых можно укрыться, и на помощь никто не придет.

Словно уловив мои мысли, Советник слегка улыбнулся:

– Чужаки не дружат с водой, а наш катер превосходно управляется на глубине до сотни метров. Там это зверье его не вычислит.

– Летательная амфибия?! – восторженно полюбопытствовал Вольфганг.

– Да, именно так.

По выражению лица фрица я понял, что с его губ едва не сорвалось: «Мне б такой «мессер». Но немчура вовремя перехватил мой угрюмый взгляд и благоразумно промолчал, отводя глаза в сторону.

– Не удивлюсь, – продолжал Броуди, – если в океане до сих пор скрывается несколько наших подводных лодок.

– Если чужаки не могут их достать, – заинтересовался я, – почему они не вступают в бой?

– В бой?! – горько усмехнулся Советник. – Это изыскательские подлодки либо экскурсионные. У нас не имелось военно-морского флота, Егор. Он нам просто не был нужен. Так что единственное, чем они смогли бы воевать с инопланетянами, так это электронными микроскопами и эхолотами. Поэтому опасности для этого зверья они никакой не представляют.

– Почему бы не поставить на них вооружение?

– Времени на это нам не дали, – посетовал Броу-ди. – А теперь уже поздно.

Снова воцарилось молчание. Странно, но из всех присутствовавших в салоне катера людей беседовали только мы, тогда как гвардейцы сидели на своих местах тихо, совсем не разговаривая друг с другом.

– Чем закончилась наша война? – спросил я, поскольку этот вопрос, пожалуй, волновал меня больше всего.

Броуди покосился на меня, затем на немца, который, услышав мои слова, аж подался вперед.

– Третий рейх со своей жесточайшей политикой был обречен на крах. Красная Армия и союзные государства переломили нацистам хребет в мае сорок пятого.

Я едва сдержался, чтобы не вскочить от радости. Фриц, напротив, сцепил зубы, на лбу его выступили пульсирующие вены, кулаки сжались.

– Победа далась очень тяжело, миллионы людей погибли. Потом были суды, процессы. С Германией в конечном итоге тогда ничего не сделалось, она продолжала существовать, но уже без правления нацистов. Кстати, Вольф, ваш фюрер, поняв, что война проиграна, струсил и бросил боевых товарищей.

Брови немца полезли наверх, рот приоткрылся.

– К-как? – только и сумел вымолвить он.

– В конце апреля он вместе со своей женой покончил жизнь самоубийством, перед этим отравив любимую собаку. Вот такой он был, ваш герой.

– Не был он никогда моим героем, – удрученно пробурчал Вольфганг. – Но такой поступок… поступок труса.

– Не волнуйтесь так, Вольф, – прервал его излияния профессор Левин, усмехаясь. – В Третьей мировой войне Германия воевала на стороне России. Мы с вами были союзниками и победили общего врага.

Тут уж пришла моя очередь разинуть рот в изумлении. Вот оно как бывает в жизни! Сегодня ты дерешься с ним, ненавидя его, желая уничтожить, а завтра сражаешься плечом к плечу, спасаешь ему жизнь, рискуя своей!

– Да, Егор. – Левин безучастно развел руками. – Россия, Германия, Китай и Индия воевали с США, Британией и Союзом арабских государств. Участвовали еще несколько стран на обеих сторонах, но перечислять нет смысла. В ваше время их еще не было.

– Китай?.. Индия?.. Арабы?.. – Брови Вольфганга снова полезли на лоб. – Это ж нищие страны… У них одна винтовка на всех в лучшем случае.

Левин и Броуди не смогли сдержаться и рассмеялись.

– Ошибаетесь, Вольф, – заверил его Броуди. – К началу Третьей мировой войны они стали сверхдержавами.

– Быть не может, – только и смог выдавить из себя озадаченный немец.

– Но как же так? – непонимающе пробормотал я. – Ведь США и Британия – наши союзники.

Левин лишь пожал плечами:

– Чему вы удивляетесь, Егор? Политики стравливали народы, а сами обогащались на кровавых войнах. Всегда так было. В начале Третьей мировой Британия пыталась сохранить видимость нейтралитета, но потом выяснилось, что именно она спровоцировала бойню, в которую втянулось большинство стран мира.

– Этот плевок у берегов Европы давно было пора успокоить, – процедил сквозь зубы немец.

– Его успокоили, Вольф, – кивнул Левин. – Остров был полностью уничтожен в ходе войны и не существует вот уже более полувека. Сокрыт теперь океаном.

Немец удовлетворенно потер руки:

– Так мы победили?

– Да, – подтвердил Левин. – Перед этим едва не уничтожив собственную планету. Человечество после той войны, наконец, сделало для себя выводы. Наш мир объединился. Удалось создать гармоничный мир, без национальных и территориальных распрей. Не сразу, но со временем мы приняли совсем иную систему управления планетой. Человек смог спокойно жить, приносить пользу и радость своим собратьям. Вы не поверите, но впервые за все существование человечества агрессия и жестокость были побеждены! Наступил Золотой век человеческой цивилизации, продлившийся целых 68 лет.

Мы с Вольфом переглянулись. Как теперь вести себя друг с другом, мы не понимали. Я почувствовал, как по спине побежали мурашки, в голове зашумело. Бывшие враги – будущие союзники… Черт знает что!

– К сожалению, – вступил в разговор Броуди, – именно мирный период Золотого века едва не погубил нас. У нас уже длительное время не было войн. Никаких. Даже локальных конфликтов. – Он в отчаянии вскинул руки. – Мы разучились воевать, понимаете? Мы, обладая поистине невероятными технологиями, не умеем защищать себя!

– А ваши гвардейцы? – с сомнением в голосе проговорил Вольф.

– Гвардейцы у нас выполняли функции полиции, следили за порядком. В любом обществе есть преступные элементы, не избежали их и мы, хотя не в таких масштабах, как это было в прежние века. Но в основном гвардейцы использовались при природных катаклизмах. Даже министерство, к которому они приписаны, называлось Службой Спасения на Земле и в колониях. Они не солдаты, поймите. Некоторые из них участвовали в редких перестрелках с преступниками, но никто никогда не воевал! У них нет никакого понятия о тактике и стратегии войны.

– А оружие, которое мы видели у них?

– Осталось со времен Третьей мировой. После нее никаких разработок нового оружия не велось. У нас было некоторое количество боевых кораблей, но с начала нашествия приходится ставить вооружение на гражданские катера и частные аэромобили.

Броуди кивком указал на салон:

– Вам не показался странным этот десантный катер, с его мягкими бежевыми креслами, дорогой обивкой и множеством экранов обзора?

Мы с Вольфом утвердительно кивнули. Для машины войны катер был слишком… изнеженным, что ли.

– До нашествия нелюдей это был прогулочный катер, на котором туристы совершали круизы в отдаленные уголки Земли… Да, именно так.

– Плохо дело, – констатировал я.

– Хуже некуда, – подтвердил Броуди. – 2112 год стал для нас роковым. Мы, люди Земли и планет-колоний, подверглись ужасающему нападению инопланетных тварей. Они ударили одновременно в разных местах. Ударили неожиданно, не пытаясь перед этим войти с нами в контакт. Мы не были готовы и, как следствие, стали легкой добычей этих нелюдей. Они не идут ни на какие переговоры, их обуревает только жажда убивать. Как я уже говорил, война длится всего три недели, а мы уже терпим чудовищное поражение.

– Тотальное, – встрял, кашлянув, профессор Левин.

– Да, пожалуй, так вернее, – согласился Советник. – Мы пока не можем найти способов победить их, пришельцы нещадно истребляют нас. К счастью, профессором была разработана система «захвата» людей из прошлого. Мы очень надеемся, что это поможет нам.

– Я поясню, чтобы вам было понятно, – заговорил Левин. – Я давно занимался вопросом перемещений во времени. Понимаю, что для вас, людей той эпохи, это звучит дико, но наши технологии уже несколько лет как позволяют перемещать во времени мелкие предметы. Например, мы могли перекинуть лет на триста назад, а потом вернуть обратно видеосепшн… – Заметив непонимание в наших глазах, Левин пояснил: – Это такая кинокамера для съемок кинофильмов, замаскированная под обычный камень. Она очень-очень маленькая, и для ее работы не требуется человек. То есть она сама может снимать кино. Технология оказалась очень полезной для историков, которые смогли изучать события давних лет по документальным кинофильмам, сделанным видеосепшном. Многие белые пятна истории были раскрыты благодаря ей…

– Ближе к делу, Олег, – прервал его Броуди. – Мы уже миновали океан и скоро прибудем к месту назначения.

– Простите, отвлекся, – извинился Левин и продолжил: – Когда началось нашествие этих тварей и наши гвардейцы стали массово гибнуть в боях, о моих изысканиях вспомнил Александр Волков.

– Так зовут Командора, – вставил Броуди. – Человека, избранного руководить всеми войсками нашей планеты.

– Командор попросил меня провести эксперименты с целью переноса в наше время солдат прошлого. Больше двух недель я работал над этой задачей, и сегодня нам повезло. – Профессор улыбнулся, глядя на нас с Вольфом. – Мы смогли выдернуть вас. Вы, так сказать, мои первенцы. Можете сказать спасибо Советнику, что он согласился подождать.

Мы непонимающе взглянули на Броуди, и тот пояснил:

– Инопланетяне прорывались к базе, и Командор настоятельно требовал свернуть все опыты и скорейшим образом эвакуировать персонал лаборатории в Уральский центр, где все было готово для продолжения эксперимента. Слишком велика была опасность. Я прекрасно понимал, что времени в обрез, но, поддавшись уговорам профессора Левина, сумел выбить у Командора пару лишних часов на продолжение эксперимента.

– Этих двух часов хватило, чтобы выдернуть вас из прошлого, – торжествующе продолжил Левин. – И что самое главное, теперь мы точно знаем, как осуществлять захват. Причем в любом количестве! Наша программа успешно работает! А благодаря переданным мною сейчас на Уральскую базу сведениям работы по «захвату» других бойцов, я думаю, начнутся с минуты на минуту.

Немец хотел что-то сказать, но Левин опередил его:

– Там, откуда мы вас вытащили, вас ждала неминуемая смерть. Мы выдернули вас обоих за доли секунды до гибели.

– Но зачем?! – воскликнул, не выдержав, Вольфганг.

– Там бы вы погибли, а здесь еще имеете шансы повоевать за Землю. Вы и ваши товарищи, которых мы обязательно постараемся доставить сюда, в наше время.

– Вам нужно пушечное мясо? – скривился я.

– Нет, Егор. Нам нужны герои.

– Что мы можем противопоставить их чудовищной технике?

– То, Егор, что у вас имеется в избытке, – произнес, пристально глядя мне в глаза, Левин. – Ваша воля к победе, ваш боевой дух! И, естественно, огромный военный опыт. Вы, в отличие от нас, умеете воевать.

– Но я не совсем понимаю, – Вольф озадаченно поглядывал то на Левина, то на Броуди, – почему именно мы?

– Постараюсь объяснить вкратце, хотя мы и сами до сих пор не все еще понимаем. Аппаратура «захвата» настроена таким образом, что обеспечивает попадание в мерцающий поток некой субстанции, – вероятно, именно той, которую богословы называют душой, – в момент ее сильного волнового всплеска, то есть за мгновение до гибели человека. Вы, Егор, и вы, Вольфганг, должны были умереть в том воздушном бою. Пули уже вгрызались в ваши тела, когда нам удалось вас «выдернуть». Не скажу, что вы были первыми, кого мы пытались перенести в наше время. Те эксперименты прошли неудачно, мы получали только биомассу – эдакие жуткие сгустки сдавленной, перемешанной человеческой плоти.

Я невольно сглотнул, пытаясь подавить дурноту, представив, во что мог превратиться в случае неудачного эксперимента. Левин между тем продолжал:

– Но сегодня нам улыбнулась удача. Я обнаружил ошибку в расчетах, и теперь «захват» можно осуществлять в любых количествах, лишь бы хватало необходимых для него капсул.

– Почему бы вам не добывать солдат последней мировой? – поинтересовался я. – Они же наверняка обучены лучше, чем мы.

– Не вдаваясь в технические дебри, скажу, что пока мы можем доставлять людей только из сорок третьего года. Ни позже, ни раньше. Но я усиленно работаю над этой проблемой и надеюсь решить ее.

– Научить вас обращаться с современным оружием несложно, – взял слово Советник. – А вот чего мы действительно не можем, так это научить наших людей опыту войны. Как вы поняли, у нас нет на это времени.

– Советник! – обернулся взволнованный пилот. – У нас гости.

Маленькие точки на экране стремительно увеличивались в размерах, пока мы отчетливо не увидели, что за нашей машиной пристроилась четверка летательных аппаратов чудовищ. Отцепив ремни, я поднялся и встал рядом с пилотом:

– Каким оружием оборудован катер?

Немец занял место с другой стороны пилота и с не меньшим интересом следил за его манипуляциями.

– Два крупнокалиберных пулемета и две бортовые пушки.

– Как работают?

– Самонаводящиеся снаряды. Пушки бьют автономно – в заданном режиме при сканировании местности улавливают противника по принципу «свой – чужой».

Мы и половины не поняли из сказанного пилотом, но спрашивать не решились. Зачем чрезмерно отвлекать бойца? Но летчик, вспомнив, видимо, с кем имеет дело, объяснил проще:

– Сами стреляют, сейчас увидите.

Мы уже успели убедиться, что катером управляет настоящий ас, но в этом случае уйти от чужаков ему никак не удавалось. Эскадрилья «крабов» сокращала расстояние.

Вдруг заработали пушки. Несколько снарядов отделилось от катера и, оставляя после себя дымовой след, понеслось навстречу врагу. Три аппарата чужаков ловко сманеврировали, но четвертый недостаточно четко вошел в вираж. Снаряд ударил в корабль чужаков, и горящие обломки его полетели вниз.

Мы ожидали, что «крабы» дадут ответный залп, но они продолжали лететь, обхватывая нас кольцом. Однако огонь по нам они не открывали. Пилот выпустил по ним новую серию зарядов. Впустую. «Крабы» легко избежали снарядов.

– Почему они не стреляют в ответ? – выкрикнул кто-то из гвардейцев, обращаясь к пилоту.

Поведение чужаков и правда казалось странным. Они не старались уничтожить нас при первом контакте, не произвели ни единого выстрела. Это напрягало.

– Может, что-то пронюхали про наши эксперименты и хотят захватить в плен? – озабоченно проговорил Советник.

– Оставьте! – отмахнулся Левин. – Еще скажите, что у них есть шпионы среди нас.

– Это охота, – глухо прошипел сквозь зубы Вольфганг.