Текст книги "Пхеньянские амазонки"

Глава 3

Это был Моцарт, которого убивали. После долгой пытки. Бальный зал замка Эйзенштадт на один вечер превратили в концертный, чтобы баронесса Фредерика могла продемонстрировать свой талант пианистки. Бесконечный концерт был задуман как гвоздь ее грандиозного весеннего праздника. Сидевшие рядами в креслах красного бархата гости стоически переносили наказание.

Малко, устроившись в последнем ряду, наклонился к Александре.

– А не пройтись ли нам по террасе...

Его пальцы блуждали по облаченному в черной нейлон бедру, незаметно поднимаясь вверх, пока на импровизированной эстраде пианистка брала последние аккорды взмахом зеленоватого муслина... Александра посмотрела на Малко.

– Зачем?

Она открыто посмеивалась над ним. Ее туалет был откровенным призывом к насилию. Пышная грудь едва прикрывалась вуалью из сиреневой органзы, черная юбка, узкая в талии, расширялась наподобие тюльпана, очень высоко обнажая ноги. Малко был не один, кто догадался, что чулки были се единственным бельем... Правда, она с наивным видом утверждала, что это было сделано исключительно из желания возбудить его. Однако он заметил, что взгляды некоторых мужчин были прикованы к верхней части ног Александры. В них отражалось нечто большее, чем волнение.

Когда он посмотрел на нее, то увидел ее явное ликование.

Она была счастлива, что лишила покоя этих старых дворян, которые наверняка отхлестали бы ее с досады.

Австрийские аристократы не лезли под юбку к светской даме, как к простой прислуге, даже если на ней не было белья. Снова, подумав об этом, Малко схватил за руку Александру и сорвался с кресла.

– Пошли.

Она послушно последовала за ним.

Возвышавшаяся над лужайкой большая терраса, едва освещенная фонарями, была пустынна. Малко выбрал самый удаленный от бального зала угол и подвел Александру к каменной ограде. Ни слова не говоря, он скользнул рукой под черную юбку-тюльпан, одновременно обнимая ее и впиваясь в ее губы. Молодая женщина извивалась под его пальцами, вонзаясь ногтями в складки его рубашки из розового шелка.

Малко лихорадочно выскользнул из одежды и одним движением овладел ею. Слегка согнув колени, он резко выпрямился и одним сильным движением приковал Александру к каменной ограде.

– Тише, – прошептала она со вздохом. – Идут.

Какая-то пара тоже сбежала от музыкального кошмара. Обнявшись, они скрылись в другом углу террасы. Хотя безжалостные звуки рояля продолжали их преследовать... Баронесса Фредерика брала измором.

Александра сильнее сжимала ноги. Издали можно было подумать, что это обычный романтический флирт. Каждое движение Малко вызывало у нее стон, ее напряжение было столь велико, что она кусала себе губы.

Наконец Малко не смог больше сдерживаться, вздрогнул, судорожно впиваясь руками в ее бедра, и замер...

– Давно я не испытывала ничего подобного, – вздохнула Александра.

Он освободился, и она обняла его со словами:

– Можно подумать, что ты все ещё меня хочешь?

Это было правдой. Его пальцы ласкали ей поясницу. Александра лицемерно вздохнула:

– Я хотела по-другому.

– Еще не поздно, – сказал Малко.

Он повернул ее спиной, но в этот момент увидел, что к ним приближается дворецкий. Лицо его было совершенно невозмутимо, словно он ни о чем не догадывался. Остановившись в трех шагах от них, он почтительно сообщил:

– Ваше Сиятельство просят к телефону.

Александра прыснула со смеху:

– В другой раз. Если я захочу...

Малко подошел к телефону, стоявшему на комоде в украшенном лепниной большом холле. Он уже догадывался, в чем дело. Он оставил в замке Лицен номер телефона, по которому его можно было найти.

– Алло, это Малко Линге?

– Да.

– Малко, – сказал знакомый голос, – это на завтрашнее утро. Возьмите чем записать. У меня для вас информация.

Он очень быстро положил трубку, приведя Малко в бешенство. Сейчас у него не было никакого желания работать на ЦРУ. В Верхней Австрии приемы шли один за другим и в замках проходили грандиозные праздники. Соблазнительная Александра, загоревшая на Карибских островах, была на них королевой. Снова влюбленная, она умудрялась сводить его с ума от желания, изобретая туалеты, доходящие до грани дозволенного.

Вот только замок Лицен требовал расходов. Еще перед началом лета в нем нужно было срочно провести газовые и водопроводные работы, которые обошлись бы в целое состояние.

Недовольный, Малко пошел разыскивать Александру. Он хотел насладиться ею до конца. Завтра уже будет другой день.

Башни братиславского замка, выходившего на Дунай, вставали из тумана как средневековая крепость. День обещал быть теплым, но воздух пока еще не прогрелся. «Ролле», в котором ехал Малко, застрял из-за строительных работ на дороге Братислава – Вена, и он, сидя в нем, смотрел на асфальтированное шоссе, чуть дальше заканчивавшееся двойным постом на чешско-австрийской границе.

Если не считать холма, где стоял замок, пейзаж был абсолютно ровным, пересеченным рощами и сторожевыми вышками. Здесь, через австро-венгерскую равнину, проходил «железный занавес». В нескольких метрах от «роллса», у дороги, стоял поржавевший щит, на котором было написано: «Achtung: Staatsgrenze»[10]10
  Внимание: государственная граница (нем.).


[Закрыть]. Подъезжали автомобили из Чехословакии с черными чешскими номерами, направляющиеся в свободный мир для заключения сделок или с туристами из Праги.

Сидя рядом с Малко, Элько Кризантем подавил зевок. Они выехали из Лицена в половине седьмого, и старый дворецкий встал на час раньше, чтобы приготовить машину. Его прищуренные глаза светились радостью. Наконец-то он отправился на задание вместе со своим любимым хозяином... Конечно, это не Бог весть какая авантюра, но все лучше, чем изображать мастера на все руки в замке Лицен. Мало-помалу древность этих мест заставила турка свыкнуться с ремеслом, очень отдаленным от его изначального призвания: убийцы.

Теперь он виртуозно справлялся с паяльной лампой и английским ключом и мастерски продувал отопительные котлы... Сейчас его старый парабеллум «Астра» висел на поясе джинсов, а свой шнурок, которым можно было задушить человека, он теребил, как другие теребят четки... Хотя эта миссия в общем-то должна была пройти спокойно, Малко взял его с собой – опыт научил его осторожности...

Элько включил печку и радио. Еще один угон самолета на Ближнем Востоке... Бои в Никарагуа. Подъехал автобус из Братиславы. Малко увидел черно-белый номер.

Сердце у него забилось быстрее. Это был тот самый автобус, которого он ждал.

Машина проехала с грохотом, направляясь в сторону Вены. Малко подождал немного, прежде чем начать за ним слежку. Это не составляло большого труда... Автобус прибыл в город, проехал по Зиммерингер Хауптштрассе до центрального вокзала, а потом повернул на запад. Словно направлялся в замок Шёнбрунн.

Но на окраине города он свернул в переулок и остановился. Малко тоже остановился на углу улицы. Он достал бинокль и стал смотреть, как пассажиры автобуса – около двадцати человек – входили в какое-то здание. Как только автобус опустел, Малко медленно поехал по улице. На доме, куда вошли пассажиры автобуса, была прибита табличка с надписью: «Botschaft der Koreanischen Demokratischen Volksrepublik»[11]11
  Посольство Корейской народно-демократической республики (нем.).


[Закрыть].

Малко проехал до следующего перекрестка и, повернувшись к Кризантему, сказал:

– Ну вот мы и приехали...

– Что будем делать? – спросил турок.

– Ничего, – ответил Малко, – сейчас мы всего лишь приемный пункт. Предполагается, что кто-то в этом автобусе хочет выбрать свободу. Мы должны ему помочь.

– Кореец?

– Не совсем, – улыбнулся Малко.

Он вынул из кармана пачку фотографий.

– Вот наша цель.

Турок взял их, и глаза его округлились.

– Вы шутите, Ваше Сиятельство.

Первая фотография была вырезана из американского журнала «Пипл». На ней была изображена роскошная брюнетка, державшая губами бриллиантовое ожерелье, со спущенной прядью волос, закрывающей часть лица с чувственным ртом. Подпись под фотографией гласила, что это Синти Джордэн, молодая подающая надежды актриса, которая только что снялась в телевизионном многосерийном фильме для Си-би-эс.

На трех других фотографиях она была снята в необычайно сексуальных туалетах во весь рост со слегка обнаженной грудью, которой жгучей завистью позавидовала бы Мерилин Монро.

И, наконец, в вырезке из «Холливуд рипортс» сообщалось, что Синти Джордэн собирается сниматься в Чехословакии в главной роли.

Турок повернулся к Малко.

– Она там?

– Я надеюсь.

– Но что она там делает?

– Автобус, за которым мы ехали, везет в Прагу актеров на съемку в совместном чешско-северокорейском фильме. Среди них и Синти Джордэн. В принципе, она должна сбежать. И мы здесь для того, чтобы ее подхватить.

– Мы отвезем ее в Лицен? – осторожно спросил Элько Кризантем. – Графиня Александра будет недовольна.

Он уже предвидел жуткую драму.

– Нет, – сказал Малко. – Мы отвезем ее в американское посольство или, скорее, в «Safe house». Тише!

Люди выходили из посольства и снова поднимались в автобус. Синти Джордэн было легко узнать среди азиатов. Через несколько минут автобус поехал. Он сделал полукруг по направлению к центру, проехал кольцевые бульвары, обрамляющие старую часть города, и остановился около Оперы, напротив Картмерштрассе, старой пешеходной улицы Вены.

Пассажиры по очереди вышли и пошли по улице, перегороженной цепями.

– Подожди меня напротив «Захэра», – сказал Малко слуге, оставив ему машину.

Он смешался с толпой, фланирующей по Картмерштрассе. В этом потоке туристов было легко потеряться. Пассажиры автобуса ходили около витрин. Малко заметил их. Синти Джордэн в самом деле была необыкновенно хороша. Она бродила со странной особой: азиаткой высокого роста, с плечами грузчика и совершенно неожиданной прической панка – ее стоявшие ежиком волосы переливались всеми цветами радуги. Хотя при этом она была соблазнительна со своими толстыми губами и раскосыми глазами.

Пораженные австрийцы оборачивались, глядя на это создание из другого мира.

Постепенно Малко приблизился к группе, оказавшись в нескольких метрах от американки. Присмотревшись получше, он заметил, что она нервничала, постоянно озираясь по сторонам. В какой-то момент их взгляды встретились в отражении витрины, и он улыбнулся ей, постаравшись изобразить нечто большее, чем желание приударить.

Она не отреагировала, но какой-то момент продолжала смотреть на него...

Группа растянулась из-за магазинов. Он заметил двух коренастых корейцев, несомненно, состоящих в разведке, они охраняли людей, следя за тем, чтобы никто не уходил! слишком далеко.

Неожиданно Малко увидел, что Синти Джордэн отделилась от группы, и про себя выругался. Его машина находилась более чем в пятистах метрах, и он рисковал нарваться на резкий отпор следивших за американкой корейцев. Вне всякого сомнения, специалистов по таэквондо – корейскому каратэ. К тому же, у него было только огнестрельное оружие. Конечно, его пистолет был за поясом но он плохо себе представлял, как им можно воспользоваться на пешеходной венской улице. Тем более что операция должна быть проведена незаметно.

Синти Джордэн задержалась перед витриной с фарфором. Малко остановился рядом. На этот раз их взгляды встретились, и он понял, что она наконец его заметила. Она даже слегка улыбнулась. Высокая азиатка стояла впереди, у витрины. Синти отошла и уронила платок. Малко занервничал. Она, конечно, придумала этот трюк. Он постоял рядом с платком, как бы поглощенный разглядыванием витрин.

Тридцать секунд спустя Синти Джордэн остановилась, посмотрела вокруг и повернулась. Малко приготовился действовать. Лучше всего было затащить ее в магазин.

Это был самый подходящий момент.

Американка не прошла и двух метров, как азиатка обернулась. Увидев, что Синти удалилась в противоположном направлении, она тут же большими прыжками бросилась за ней. У Малко хватало времени только на то, чтобы зайти в магазин ножей. Он посмотрел вслед женщинам, которые пошли вместе, натянуто улыбаясь. Ясно, что азиатка была телохранителем Синти. Ее нужно было нейтрализовать.

С Кризантемом это было бы не так сложно, но сейчас приходилось запастись терпением...

Группа актеров, дойдя до конца улицы, повернула ему навстречу. Они еще раз надолго остановились перед витриной магазина декораций, где были выставлены последние произведения Клода Даля. Диваны, обтянутые голубым атласом, консоли из ценного дерева, великолепная кровать «Тиффани» со спинкой, тисненной шелком и прошитой золотом. Десять минут спустя все уже входили в автобус, нагруженные покупками. Автобус обогнул бульвар и выехал на берег канала, пересекающего Вену с востока на запад. Сидя за рулем «роллса», Малко начинал волноваться. Если машина вернется в посольство Северной Кореи, все осложнится. В инструкциях резидента ЦРУ в Вене не говорилось о силовом «извлечении». Судя по его указаниям, все должно пройти спокойно....

Когда они проехали мимо посольства не остановившись, Малко облегченно вздохнул. Через десять минут они подъехали к замку Шёнбрунн.

На площади перед замком стояли автобусы всех стран. Туристы толпились у главного входа. Может быть, это был счастливый случай...

Малко остановился перед решеткой. Автобусам полагалось стоять подальше, и туристы должны были пройти перед ним пешком. Оставив машину слуге, он вышел, встав на видное место.

Через несколько минут появилась группа северокорейцев. Синти Джордэн было легко заметить, благодаря девице с разноцветными волосами... Они шли друг за другом, направляясь прямо к нему. Немного везения – и все пройдет хорошо... Он мысленно собрался.

Синти Джордэн, приближаясь к нему, замедлила шаг. Остальные уже стояли в очереди за билетами. Малко прошел немного вперед, чтобы ей было лучше его видно.

Их взгляды встретились. Через три секунды Синти Джордэн спокойным шагом повернула к «роллсу». Азиатка с волосами радугой сначала не отреагировала. Синти прошла три метра до того, как она что-то заметила. И закричала: «Синти!»

Американка не обернулась и бросилась бежать. «Ролле» стоял менее чем в десяти метрах от нее. Малко наклонился и открыл переднюю дверь. Через четыре секунды Синти, не говоря ни слова, прыгнула в машину. Малко захлопнул дверцу и, сев на заднее сиденье, крикнул Кризантему:

– Едем!

Раздался глухой щелчок. Все дверцы захлопнулись. Слуга нажал на газ и дал сигнал клаксоном. Как раз вовремя. Азиатка уже стучала кулаком по дверце. Они увидели ее искаженное ненавистью лицо, глаза, которых почти не было видно, и открытый рот с крупными молодыми зубами.

Машина уже отъехала от тротуара.

* * *

Азиатка резко отскочила от двери и одним прыжком встала, расставив ноги, перед капотом. Слуга инстинктивно затормозил, чтобы не раздавить ее.

– Поехали! – закричал Малко.

– Да, да, быстрее! – умоляла Синти.

Но было уже слишком поздно. Перед машиной, за спиной у азиатки, проходила группа детей. Целая школа Двигаться было невозможно. Малко стиснул зубы. Но тем не менее, при закрытых дверцах он чувствовал себя в некоторой безопасности. Но ненадолго.

Девица с разноцветными волосами обежала машину. Малко увидел, как она разбежалась и стукнула кулаком по стеклу правой передней дверцы. Удар сотряс весь автомобиль. Синти Джордэн закричала:

– Поехали, поехали быстрей! Она меня убьет!

Но школьники продолжали идти. Малко вынул свой пистолет, готовый на все.

Кореянка снова бросилась в атаку. Словно настоящий бульдозер. Ее кулак стучал по стеклу как молоток. Со скоростью поршня локомотива! Любой размозжил бы себе фаланги! Она же даже не оцарапалась. Казалось, она сделана из стали. Вдруг, остановившись, она отпрянула и выбросив вперед ногу, нанесла удар неслыханной силы. Разбив стекло, она стукнула Синти в висок, оттолкнув ее на Кризантема.

Азиатка бросилась к Синти и прорвалась в машину. Протянув руку через разбитое стекло, она подняла защелку и чуть не сорвала дверцу с петель! Полуизбитая Синти едва шевелилась. Вокруг начали собираться люди.

С пистолетом в руке Малко выскочил из машины. Азиатка его словно не видела. В этой густой толпе ему было трудно применить оружие. Схватив Синти за руку, кореянка вытащила ее наружу, бросив на асфальт. Американка стала кричать, но никто не пришел ей на помощь.

Выскочил Элько Кризантем. В одну секунду азиатка бросила свою добычу. Она вдруг съежилась, ослабила ногу и со всей силой ударила турка в бок. Его резко отбросило назад, и он упал на дорогу с открытым ртом, остановившимся, искаженным от боли лицом. Через мгновение она повернулась к Малко. Он наставил на нее пистолет, однако, не решаясь стрелять.

– Назад!

С диким криком она сделала нечто вроде антраша, и ее нога, вытянувшись горизонтально, ударила Малко в кисть руки с такой силой, что можно было подумать, что она разлетится на куски. Разбитое стекло «роллса» напоминало ему о том, на что способна эта фурия...

Не обращая внимания на прохожих, кореянка схватила Синти, пытавшуюся вновь пробраться в машину. Малко дотянулся до упавшего в водосточный желоб пистолета и подобрал его. И прицелился на значительном расстоянии.

– Оставьте эту женщину! – закричал он.

Кореянка остановилась, оценивая ситуацию. Пассажиры уже поднимались в автобус, из парка бежали двое полицейских. Внезапно она оттолкнула Синти Джордэн и со всей силы ударила ее кулаком в горло. У Малко замерло сердце!.. Синти сжалась в комок и покатилась по земле. Азиатка склонилась над ней и подняла руку, чтобы прикончить ее, раздробив шейные позвонки. Раздался выстрел, и она закричала от боли. Пулей ей перешибло правую кисть.

Сообразив, что у нее ничего не выйдет, она побежала к автобусу, который уже отъезжал. Малко увидел, как она прыгнула в него на ходу и исчезла внутри. Он еще не мог прийти в себя от того, что произошло.

Турок встал, серый от боли.

– Никогда не видел ничего подобного! – пробормотал он с искаженным лицом, – думаю, что она сломала мне ребра. Это робот или...

– Это таэквондо, – объяснил Малко, уже имевший дело с корейцами и с их каратэ.

Зеваки окружили безжизненное тело Синти Джордэн. Малко пробрался сквозь толпу и подошел к девушке. Лицо ее было бледно, она дышала со страшным пронзительным свистом. Какой-то человек склонился над ней, осматривая ее.

– Я врач, – сказал он Малко. – Она жива, но в тяжелом состоянии. Нужно вызвать скорую.

– Спросите ее, кто она.

Врач покачал головой.

– Невозможно, она не может говорить. У нее перебита гортань.

Послышалась сирена скорой помощи. Малко посмотрел на разбитое стекло. Хорошее начало! Он почти выполнил свою миссию, но ЦРУ могло бы его предупредить об этой северокорейской фурии. Еще немного, и она бы убила всех троих... Даже шнурок Кризантема был ничто против таэквондо. Он торопился получить информацию, которой располагала Синти. Почему так хотели ее устранить?

Глава 4

Ларри Уит, резидент ЦРУ в Вене, с мрачным видом повесил трубку.

– Синти Джордэн будет жить, – сказал он, – но она останется практически немой. У нее совершенно разбита гортань. В госпитале Марии Хильфе никогда не видели ничего подобного. Она все еще в состоянии шока.

– Расскажите мне об этом подробнее, – потребовал Малко. – Для чего вы внедрили эту кинозвезду к северокорейцам? Зачем им понадобилось ее убивать?

Американец положил в чашку кофе два кусочка сахара.

– Это длинная история. Вы слышали о Ким Ир Сене, северокорейском лидере?

– Конечно, – сказал Малко. – Его воспевают во всех газетах. Но какое он имеет к этому отношение?

– У него есть сын Ким Чен Ир. Такой же чокнутый, как и он, еще и помешанный на кино. Он любой ценой собирает в Северной Корее звезд со всего мира, чтобы снимать их в кинопробах или просто спать с ними.

– Вы хотели получить о нем информацию?

– Нет, все гораздо сложнее. Мы получили информацию от японской и китайской разведки, что северокорейцы готовятся совершить террористические акты во время Олимпийских игр в Сеуле, в сентябре 1988 года, то есть через шесть месяцев.

– Я полагал, что русские и китайцы принимают в этом участие, – заметил Малко. – Это же их друзья.

– Правильно, – сказал американец. – Поэтому и в нашей информации речь идет о террористических акциях, направленных только против американских атлетов... Северокорейцы нас ненавидят.

– А южнокорейцы? Они что говорят?

– Они располагают той же информацией, но утверждают при этом, что все находится под контролем и что в Корею невозможно тайно провезти даже шпильку для волос.

Вообще после смены президента они какие-то странные, раньше это были совершенные параноики. А сейчас кажутся очень спокойными, почти отрешенными. Поэтому мы сами хотим поднапрячься в этом деле.

– А какая связь между историей с кино и планами покушения?

– Какой-то человек, о существовании которого мы узнали от одной шведки, сбежавшей из Северной Кореи в Пханмунджоме. Она приехала в Пхеньян сниматься в кино по приглашению Ким Чен Ира. По ее словам, он контролирует операцию «Кино». Некто Хо, не кто иной, как Хе Ван Ки, третий человек в северокорейских оперативных службах. Он отвечает за все тайные операции, нападения за границей, убийства, саботаж Олимпийских игр.

– Вы уверены в этом?

– Да, с помощью двух разных источников: китайской разведки, наблюдающей за Макао, и японцев, которые внедрили несколько человек, работающих с северокорейцами. Бывшие представители Сэкигун[12]12
  Красная армия, японская ультраправая организация.


[Закрыть]. Они стали наемниками и пользуются поддержкой иранских и палестинских террористов.

– Значит, операция «Кино» стала бы прикрытием?

Американец иронически посмотрел на Малко.

– Я не могу представить, чтобы такой тип, как Хе Ван Ки, терял время на глупости с кино. Кроме того, теперь мы располагаем еще одним доказательством. Я имею в виду женщину, которая серьезно ранила Синти Джордэн. Я только что установил, кто она. Ее зовут Обок Хю Кан.

– Во всяком случае, эта фурия с разноцветными волосами – чемпион по таэквондо, – заметил Малко.

– Совершенно верно, – продолжал Ларри Уит. – А через нее мы выходим на северокорейские спецслужбы. В 1974 году они решили создать отборную группу для выполнения тайных операций с применением таэквондо.

Они завербовали за баснословные деньги одного южнокорейского генерала Шойя, а также чемпионов корейского каратэ со всего мира, купив их или похитив. Они усовершенствовали таэквондо, очистив его от спортивных элементов и превратив в смертельное оружие.

Обок Хю Кан была одной из лучших учениц. После подготовки ее зачислили в 8-й корпус северокорейской народной армии, возложив на нее выполнение специальных миссий. Она говорит на китайском, английском, русском и японском языках и входила в оперативную группу, совершившую покушение на южнокорейского президента в Рангуне в октябре 1983 года, во время его визита в Бирму. Ей удалось избежать правосудия. Обок Хю Кан крайне опасна. По сведениям китайцев, она подчиняется Ким Чен Иру, непосредственно от которого получает приказы.

– А ее волосы?

– Парик для съемки. Она сыграла небольшую роль в одном фильме.

– Где она сейчас?

– Автобус пересек чешскую границу без каких-либо препятствий со стороны австрийских властей, которые не хотят ни с кем связываться. Она, конечно, была в нем. Теперь вы понимаете, почему мы хотели узнать подробнее о киноувлечениях Ким Чен Ира?

– Понимаю, – сказал Малко. – Но почему Синти Джордэн?

– Мы знаем ее давно, она оказала нам немало услуг. Из патриотизма. Так, когда мы ее спросили, не поедет ли она в Северную Корею по приглашению Ким Чен Ира, она сразу же согласилась.

– Он ее пригласил?

– Нет. Но мы все организовали так, чтобы он это сделал. Липовые интервью, рассказывающие о ее любви к Азии, о ее восхищении социализмом, борьбой угнетенных народов и так далее. В общем, настоящая Джейн Фонда...

Через полтора месяца ее вызвал Ким Чен Ир, точнее, один из его эмиссаров в Организации Объединенных Наций в Нью-Йорке. Она заставила себя упрашивать – для вида, – но он послал ей подлинный проект договора с Чехословакией, где она должна была играть главную роль!

Затем она подписала контракт и полетела в Москву и Пхеньян. Больше мы о ней не слышали. По крайней мере, некоторое время. Впрочем, в этом не было и ничего тревожного. В ее задачу входило узнать, что скрывается за операцией «Кино».

Идея заключалась в том, чтобы потихоньку вызволить Синти после съемок. Но из-за инцидента, произошедшего на прошлой неделе в Пханмунджоме, мы смогли связаться с ней с помощью наших местных агентов. Она дала нам знать, что хотела бы, чтобы ее вызволили. Северокорейцы, вместо того чтобы отпустить ее после Праги, вознамерились отправить ее в Северную Корею под предлогом съемок в другом фильме. Вот почему я решил провести операцию здесь, воспользовавшись экскурсией в Вену.

– Она что-нибудь узнала?

– Думаю, что да.

– Она не смогла с вами связаться?

– Она еще не пришла в сознание, а когда была там, не могла нам ничего передать. Как только ей будет лучше, мы ее расспросим.

– Желаю вам удачи, – сказал Малко. – Ну, а я возвращаюсь в Лицен, у меня сегодня вечером обед.

– Мне нужно будет помочь сделать портрет-робот Обок Хю Кан, – попросил американец. – У нас нет ее фотографии, вы единственный, кто ее видел близко.

– Надеюсь, что Синти Джордэн хорошо охраняют, – заметил Малко. – Северокорейцы хотят убрать ее.

– У ее двери стоят двое из лучшей охраны безопасности, морские пехотинцы, – сказал Ларри Уит.

* * *

Элько Кризантем сидел за рулем «роллса», ехавшего по улице Марии Хильфе, когда Малко заметил голубовато-белую панель госпиталя того же названия. Неожиданно оживившись, он бросил слуге:

– Останови во дворе госпиталя.

Если бы Синти Джордэн пришла в сознание, он, по крайней мере, попрощался бы с ней. Кризантем свернул с дороги. Мертвенно-бледный, он мучился от боли в груди. Поэтому дышал как дряхлый старик.

Малко вошел в приемную и обратился в регистратуру:

– Мисс Синти Джордэн?

– Четвертый этаж. Палата 412, – сказала дежурная и сразу же погрузилась в чтение «Курьера».

Ни один из лифтов не подошел, и Малко пришлось набраться терпения.

* * *

Сержант Билл Экланд, обнажая зубы, жевал жвачку, уставившись на покрытую эмалевой краской перегородку в коридоре, когда услышал, как открылась дверь. Вошла медсестра в белой блузе, уверенным шагом направляясь к нему. Пехотинец сразу же что-то заподозрил. Девушка видимо, была азиаткой. А значит, подозрительной, судя по инструкциям его шефа. Он выпрямился во весь свой стодевяностопятисантиметровый рост и захрустел суставами огромных кулаков.

Даже не подумав вытащить автоматический кольт, висевший за поясом.

Только повернулся, бросив через комнату:

– Эй, Джо! Иди сюда!

Стриженный наголо, с плечами грузчика, Джо Мак-Грегор встал со стула. Сестра была не более чем в трех метрах.

– Что случилось?

– Она здесь. Думаю, это как раз то, что они ищут.

Парни бросились ей навстречу: двести килограммов мускулов и злобы. Билл Экланд собрался схватить девицу за руку, как она вдруг отпрянула.

Раздался жуткий крик.

Сестра с неслыханной силой выбросила вперед ногу.

Она ударила ему в пах, разбив мошонку: носок ботинка был заполнен изнутри свинцом...

Мертвенно-бледный сержант Экланд согнулся пополам, застонав от боли. Сестра, как дровосек, воскликнув «ух!», левой рукой ударила его по затылку, размозжив шейные позвонки.

Джо Мак-Грегор своей громадной левой рукой схватил ее за правое предплечье, правой вынимая свой кольт. Но не успел. Сестра повернулась как волчок, левой рукой вцепилась в мышцу предплечья пехотинца, заставив его ослабить руку, а правым локтем с невероятной силой стукнула его между ребер, разбив аорту. Он пошатнулся, открыл рот, упал на колени и свалился замертво.

Обок Хю Кан перешагнула через оба тела. Свинцовые пластинки на локтях придавали ее ударам смертоносную силу. Ее дыхание даже не участилось. Она проникла в комнату Синти и заперла за собой дверь.

* * *

Выйдя из лифта, Малко увидел два тела, лежащие в коридоре. У него сильно забилось сердце. Пистолет был в «роллсе».

Он пробежал коридор, рывком открыл дверь палаты 412. Какая-то медсестра склонилась над Синти Джордэн, держа двумя руками ее голову. Ноги американки резко дергались.

Медсестра обернулась, и он остолбенел, увидев холодные, хищные узкие глаза. Обок двумя руками закрывала рот Синти Джордэн. Правая рука у нее была перевязана бинтом. Американка рванулась в последний раз и замерла.

Обок Хю Кан выпрямилась. Он увидел ее крепкие мускулы. Тела двух пехотинцев говорили более чем достаточно, до какой степени она была опасна. С пустыми руками у него не было шансов. Он отпрянул одним прыжком, и нога кореянки, выброшенная вперед, ему в пах, разбила дверной косяк, выбив матовое стекло.

Он бросился к телу одного пехотинца и схватил пистолет.

Обок Хю Кан метнулась из комнаты и бросилась в другой конец коридора. Малко взвел курок и выстрелил. Пуля попала в стену. Обок прижалась к полу, сделав своего рода кульбит, и побежала зигзагом. Малко снова прицелился.

В тот самый момент врач со стетоскопом на шее, услышав стрельбу, выбежал из комнаты и попытался преградить ей путь.

Нога азиатки взлетела как мяч, ударив врача в пах с невиданной силой. Он упал вдоль стены и остался лежать на полу. Кореянка выскочила на служебную лестницу и скрылась.

С кольтом в руке Малко бежал за ней. Тренированная как акробат, она перепрыгивала через ступеньки. Опьянев от ярости, он разрядил обойму наугад. Но, когда он выскочил во двор, ее уже не было.

Малко вернулся. Госпиталь Марии Хильфе бурлил. Над лежащим вдоль стены врачом склонился санитар. Но напрасно. Удар ногой Обок Хю Кан вызвал обширное внутреннее кровотечение, повлекшее перитонит... Малко добежал до комнаты Синти Джордэн. Там тоже было скорбное зрелище... Американка лежала на спине, лицо ее было синего цвета. Врач приложил стетоскоп к ее груди.

– Она мертва? – спросил Малко.

– Да, цианистый калий. Доза могла бы убить лошадь.

Он вспомнил медсестру, склонившуюся над Синти и зажимавшую ей челюсть. Она силой заставила ее проглотить капсулу с цианистым калием.

Дикое хладнокровие.

Малко повернулся, потрясенный и взбешенный от ярости. Почему убили Синти? Откуда это ужасное остервенение? Была ли это месть северокорейцев, взбешенных от того, что ими манипулировали американцы? Или Синти знала тайну, жизненно важную для Пхеньяна?

Ларри Уит вошел в комнату, совершенно потрясенный. Он посмотрел на Синти Джордэн, молча покачал головой и вызвал Малко в коридор.

– Она что-то знала, – сказал он. – Иначе они не пошли бы на риск убивать ее здесь. Мы должны узнать что.

Малко чувствовал на себе страшную вину после этой неудавшейся миссии с кровавым концом. Однако он не представлял, каким путем снова выйти на след.

– Как? – спросил Малко.

– Я пока еще не знаю, – ответил резидент, – но я найду способ.