Текст книги "Через миры. Однажды покинув дом"

12. Крах

– Ким, ты можешь меня выслушать?

– Что? – он недовольно оторвался от какой-то книги, и посмотрел на меня, глаза были уставшими, а взгляд опустошенным.

– У меня есть Ткамачи.

– Что?! – Ким захлопнул книгу и зло окинул меня взглядом, я вздрогнула, но сейчас не время отступать, – Вы же его не смогли забрать!

– Это была ложь, я поклялась Дирен, что о ней никто не узнает.

– Ты понимаешь, что она могла избавить наш остров от этой напасти?! Ты понимаешь, что ты натворила? Алиса, черт возьми! – он в бешенстве хлопнул рукой по столу, меня била дрожь.

– Я понимаю, и понесу за это ответственность. – внешне я пыталась быть спокойной, и говорить строго по делу, но в горле стоял ком, и хотелось рыдать и молить о прощении, за свой проступок.

– Я не могу поверить! Черт! Алиса… – он замолчал, потом встал. – Покажи мне ее, немедленно.

Он долго листал тетрадь, потом бросился к книжным полкам.

– Что ты ищешь? – робко поинтересовалась я, Ким ответил не отрываясь от поисков:

– Словарь.

– Я понимаю все, что там написано. Мне помог Арди.

– Кто? – он повернулся и нахмурившись смерил взглядом, – Алиса, я беспокоюсь за тебя. Ты уверена, что взвалила на себя посильный груз?

– Не я его взвалила себе на плечи.

Вдруг в библиотеку легкой поступью вошла Юля, она зябко куталась в плед, предложенным ей Аском, и как-то не по-доброму улыбалась нам.

– Ты права Алиса, не ты взвалила себе на плечи этот груз. Это все он. – она кивнула на Кима, его лицо посерело, глаза пылали от злости.

– В каком смысле он? – я затравленно перевела взгляд с одной на другого.

– Ну, я думаю, что ты хотела сказать, что во всем виноваты Вары?

– Да, но он какое имеет к этому отношение?

– Самое прямое. – ее улыбка плавно перешла в оскал, а в глазах блестели слезы, но ни один мускул в ее лице не дрогнул. – Ведь так Ким?

– Знаешь Юль, такой черной души как у тебя, я не видел еще ни у кого. Почему ты все еще надеешься, что тебя кто-нибудь полюбит? – Ким стоял опиравшись обеими руками на стол, и практически рычал говоря эти слова Юле. На что ее оскал сошел с лица, скупая слеза быстро скользнула по гладкой щеке, в глазах разгоралась ненависть. Несмотря на мое далеко не положительное отношение к ней, у меня внутри похолодело от слов Кима. Они ранили ее, ранили так сильно, как только было возможно. Она развернулась и сбросив плед на пол, быстро вышла из комнаты. Из гостиной мы услышали какие-то голоса, затем грохот закрывшейся двери. Она ушла. Так же неожиданно, как и появилась.

– Ким. – не оборачиваясь, еле слышно позвала я. – О чем она говорила? Что она имела в виду?

– Она сказала правду, хоть и делает это нечасто. – его голос дрожал, он отзывался в моей голове эхом.

– Пожалуйста, объясни мне.

Он стоял, опустив голову и глубоко дышал, не решаясь поднять на меня глаза. Потом вдруг выпрямился и взяв меня за руку отвел к одной из складских комнат Виела. Там находился портал. Через него мы попали сюда. Ким достал из кармана три жетона, с минуту смотрел на них, затем решительно растер один и утопил в задней стене комнаты. Шагнул вперед и потянул меня за собой. Я не боялась. Сердце и без того сбивчиво и бешено билось в груди. Мы оказались на поляне какого-то небольшого лесочка, больше похожего на парк. Стояли на вымощенной дорожке, чуть поодаль от желтой, облупившейся скамейки. Пахло свежестью, здесь недавно прошел дождь, но лужи уже высушило яркое солнце. Было довольно безлюдно и тихо. Ким проводил меня к скамейке и усадил. Сам остался стоять. Он немного потоптался, достал из кармана сигарету, позаимствованную и Виела, закурили и начал.

– Алис, сейчас ты находишься в парке города Таганрога. Я знаю, что это не твой город, но, тем не менее, ты дома. Но прежде чем, ты примешь какое-то решение, прошу, выслушай меня. Мне очень много нужно тебе сказать.

Он говорил ровно и спокойно, не сбиваясь, словно заученный текс. Я с каждым его словом была на грани того, что либо кинуться и придушить его, либо лечь на землю и свернувшись калачиком, провести в таком положении, до тех пор пока мной не заинтересуется соответствующее учреждение.

Как оказалось Ким, и Женя были Варами, как и Рома, и еще неизвестные нам Оля, Карина, Стас и Гарик. Песчаный, Каменный, Ледяной и Зеленый, острова оказались, одним большим островом. Этот клок земли в океане был большим парадоксом для большинства миров, ведь в нем одном сочеталось, казалось бы, несочетаемое. И жаркий пляж, и ледяные берега через несколько километров леса, так, удачно делившего этот кусок суши. Да так, чтобы ни тот, ни другой дом, не были видны друг другу. В центре этого острова было еще здание, отведенное под лабораторию, где Ким со всей своей компанией проворачивал дела. Оттого туда нельзя было соваться, оттого он проводил там столько времени. И называли их не Вары, а Гильды. История их пребывания и причины совсем другие, поведанное нам Олегом, это то, что обросло здесь мифами на протяжении не одного столетия, как оказалось. Это было лишь легендой, отвлекающей от сути, байкой.

Ким прибыл сюда не первым, он не был основателем, он был приемником и последователем. Когда то давно, его предки открыли для себя одно вещество, названное Риом, что с их языка переводилось как «Жизнь». Так вот это вещество было универсальным лекарством, которое лечило множество болезней, и применялось как внутрь, так и наружно. Это то, чем нас лечили на острове. Но по не понятным для них до сих пор причинам, лекарство действовало не везде и не на всех. Тогда Гильды вывели вещество икс, названное ДоВирум, которое как то влияло на действие Риома. Их люди давно уже сидят во многих мирах, занимая значительные посты, и тайно продвигающие процесс изучения данного феномена, пользуясь последними технологиями. Но кроме опытов, им нужна была и информация, множество информации, для добычи, которой и понадобились мы. Как объяснил Ким, изначально они пытались нанимать добровольцев, что заканчивалось всегда плачевно. Люди либо пользовались своими возможностями в дурных намерениях, либо поднимали бунты, опять-таки, возжелав большего. Так или иначе, эту практику они оставили далеко в прошлом. Вербовать людей, запугивая их неизвестными и непостижимыми силами, давать им как можно меньше информации, было гораздо проще, чем они успешно и занимались. Ким распинался, объясняя, что их дела лишь во благо, они хотят изменить мир медицины, добыть-таки универсально лекарство, которое излечит от любой самой тяжелой болезни. Но мне от этого было не легче, пытаясь спасти одни жизни, они губили другие, причем те умирая, даже не понимали во благо чего и кого они покидают этот мир, зачастую молодыми, как Рустам.

По поводу Влада, Ким выразил надежду, на то, что они живы. Между собой Гильды могут общаться телепатически, но не словами, как может представиться на первый взгляд. Они обменивались сигналами, означающими разное: призывы к помощи, или же просто делились так между собой эмоциями. Эта же их особенность помогала, быть на связи, и контролировать ситуации на островах, между прибывшими новобранцами. Он не смог мне этого объяснить, мотивируя тем, что этим нужно жить, чтобы понять. Так вот никакого конкретного сигнала от Жени он не получал, но ее чувствовал, а это означало, что она жива. Так же и была надежда, что живы остальные.

Самым тяжелым для меня оказался его рассказ о себе. Киму было не девятнадцать лет, как думали мы все. Ему было чуть больше ста тридцати, что по их меркам означало, возраст едва переваливший за подростковый. Женя была старше его, и выше в должности. Ей было триста двенадцать, она была старше всех Гильдов находящихся на острове. Ромка оказался самым молодым, всего восемьдесят шесть, это говорило о том, что он еще неопытный мальчик. Их имена тоже были вымышленными, но Ким отказался их назвать, объяснив это тем, что их настоящими именами очень давно не называют. И даже среди «своих», они значатся как Ким, Евгения и Роман.

Закончив свой рассказ, он молча замер на месте, пристально изучая меня и ожидая хоть какой-то реакции. Под ногами были окурки всех одолженных сигарет. Ему явно эти признания дались нелегко. Я сидела, опустив глаза, и не двигалась. В голове кружили множество вопросов. Откуда они? Куда, в самом деле, делся Алишер? Что им еще подвластно помимо телепатии? Собирались ли они говорить нам правду? Почему наш портал, через который нас забрали, так сильно отличался от остальных, почему столб света, и что это были за тени? И многое другое, что мне приходило в голову, во время его рассказа, но я молчала. Грудь словно зажали в тиски, не хватало воздуха, перед глазами все плыло. Еще вчера засыпая, я думала о том, что, наконец, нашла, то, что искала. Что, наконец, я узнаю, что такое взаимная любовь, что такое, когда он рядом. Он, и никто другой. И никто и никогда не будет на его месте. И что я этого не позволю. А сейчас я его ненавидела, и большей частью за эту ложь, и за то, что так высоко меня, подняв, он не замедлил с моим, падением. Я спиной почувствовала как он сел с той стороны скамейки.

– Знаешь Алис, я так часто рассказывал об этом самым разным людям, и мне было абсолютно все равно, какие они выводы из этого сделают, что обо мне подумают. Даже те, кто были мне здесь близкими друзьями. Но только не ты. Мне никогда так тяжело не давалась эта ложь, и эта правда. Я не жду, что ты меня поймешь, или простишь. Но прошу, не осуждай так строго.

– Почему ты решил, что я встретила свою любовь?

– Что?

– Тогда на пляже, ты сказал мне, что решил, что я уже встретила свою любовь. Что ты имел в виду?

– Я говорил о Ромке. Надо быть слепой, чтобы не замечать, какое внимание он тебе оказывал. Вдобавок я чувствовал все те его эмоции, которые он испытывал рядом с тобой. Тогда, когда помог нам бежать. Тебя целует, каждый, кто тебе помогает? Я не видел твоего сопротивления, мне наоборот казалось, что ты отвечаешь ему взаимностью.

– Что ж, ты был неправ. А теперь верни меня, пожалуйста, в дом Виела.

– Ты не останешься здесь?

– Нет. Пока не найду Влада. Но и с вами я никуда не пойду. Я останусь с Аском. Когда закончу поиски брата, я оставлю Виелу Ткамачи, и вернусь домой. – Я встала со скамейки. В глазах стояли слезы, но во мне было столько злости, что она не позволяла расплакаться и показать ему, что мне больно.

Ким молча поднялся следом и утопив жетон в невысокой иве, вошел в портал. Я еще с полминуты постояла на тропинке и оглядываясь по сторонам, глубоко вдыхала городской воздух. День еще только начинался, и в парке не было не души. Я думаю, многие бы впали в ступор, увидев меня в моем платье и халате, ужасно загорелую, лохматую и в теплых носках. И Ким тоже в огромном свитере, больше напоминающем женский, и рваных пижамных штанах. Нас бы засняли на камеры телефонов, обсмеяли и сдали в дурку. Если бы не родители, я не за что сюда не вернулась. Я шагнула в портал.

Было раннее утро. Не Ким, не я, так и не легли спать. Аск с вечера подобрал ребятам вещи в дорогу. Ким прошелся по всем жетонам, нашел какие-то карты и документы. Сегодня позавтракав, они, уйдут, и я, возможно, никогда их больше не увижу. Весь оставшийся, вчерашний, день, я не могла найти себе места. На душе было не выносимо тяжело и мятежно. Я старалась никому не попадаться на глаза, и бродила из угла в угол. Ничего не ела, и почти не пила. Большую часть времени я просидела на полу, у окна на втором этаже. Туда реже всего заходили, а если кто и проходил мимо, то не замечал меня из-за груды каких-то весьма странных вещей, из товара Виела. В другое время, помимо моих пряток и хождения по дому, я тихо разговаривала с Лиисой.

Когда все проснулись, мы сели завтракать. Я заняла стул рядом с Виелом, и нехотя ковыряла вилкой в своей яичнице, иногда поглядывая на Лиису, и приговаривая шепотом: «Это были яйца очень плохой птицы. Не переживай». На что Аск то и дело с ухмылкой поглядывал на меня, и обращаясь к птице говорил негромко, но так, что бы я услышала.

– Не обращай внимания Лииса, она не знает, как ты любишь кушать, вареные яйца.

– Аск, ты варвар.

– Ее никто не заставляет. – Виел ухмыльнувшись пожал плечами.

– Итак ребята. – начал Ким, обращаясь к Гоше с Игорем. – В трех днях ходьбы отсюда, живет один человек. Он поможет нам со снаряжением, и мы попробуем попасть на остров. Начнем с этого, а дальше будем думать по обстоятельствам. Вчера я пытался попасть туда через портал, но наш дом полностью затопило, и вода еще не ушла. Но есть шанс, что затоплено только побережье.

Гоша как-то виновато посмотрел на меня, и тихо спросил:

– Ты уверена, что не хочешь пойти с нами?

– Уверена Гош. Но я очень надеюсь, что еще увижусь с вами.

– Береги себя, ладно? Тебе везет на неприятности. Я буду за тебя переживать. Если мы найдем Влада, я думаю, нам влетит за то, что мы оставили тебя.

– В таком случае, ему влетит вдвойне. – я попыталась натянуть улыбку, но судя по выражению лиц ребят, мне это ни сколько не удалось.

Пока они собирались, я с кухни, краем глаза следила за Кимом. Я не понимала, что я к нему испытываю. Мне безумно хотелось, чтобы все было как раньше. И мы дальше спорили, пререкались. Там, на острове, дома. Чтобы Арина с горящими глазами, приписывала нам роман, а Женя как всегда пыталась оправдать. Влад бы не упустил возможность пошутить надо мной. А ребята бы смеялись, вступаясь за меня. Я так ненавидела это место, что совсем не замечала того, насколько там было хорошо. Дыхание перехватывало. В горле стоял ком. Я не ценила, совсем не ценила, то, что имела и поплатилась за это с лихвой. Я потеряла их всех, но надеюсь вернуть хотя бы часть. Идти с ними точно не было хорошей идеей. Я нескоро смогу нормально общаться с Кимом, это в любом случае мешало бы нам принимать адекватные решения, и поставило остальных ребят в неловкое положение, или под удар. К тому же хотелось побыть с Аском, привести в порядок мысли. Мне очень не хватало его компании на острове.

Я еще раз посмотрела на ребят, которые уже стояли у дверей с сумками и направилась туда же. Все встали на терраске. Солнце уже довольно высоко поднялось над горизонтом, яркими лучами освещая городок, дул теплый ветер. Первым ко мне подошел Гошка и крепко обнял. Он не сказал ни слова, но очень выразительно окинул взглядом. Он на меня сердился, за то, что не иду с ними, и я прекрасно его понимала. Я тоже буду переживать за них, но почти уверена, что поступаю правильно. В моем сердце еще очень много сомнений, но в чем я совсем не сомневаюсь, так то в том, что хочу разобраться в первую очередь в самой себе, а уже потом в своем отношении ко всему происходящему. С дурной головой можно столько глупостей натворить, что и рисковать не стоит. Мне очень не хотелось, что бы он на меня обижался. Я улыбнулась ему, он тут же улыбнулся в ответ. Следом подошел Игорь, и приобняв буркнул, мне с улыбкой:

– Мы за тобой вернемся. Так, что отдыхай, пока есть возможность.

– Постараюсь. – я улыбнулась и бережно поправила ворот его рубашки.

Игорь отошел, уступив место Киму. Я опустила глаза, не зная, что делать, и как на него смотреть. Одна часть меня, его люто ненавидела, другая же, безумно хотела прижаться к нему, простить и уйти, бросив все. Ким протянул руку, сжатую в кулак, я не понимая, подняла глаза, и опустила вновь, не в силах смотреть на него.

– Это все, что я смог сберечь. – он разжал руку, и я увидела там аккуратно свернутый лист бумаги, – Я увидел его, в столовой, среди других Женькиных подарков, когда все началось. Надеюсь, ты не обидишься? Сохрани это, пожалуйста. Я надеюсь, ты когда-нибудь сможешь меня простить. Я признаю свою вину перед вами, но всего тяжелее, мне осознавать свою вину перед тобой. Даже если мы больше не увидимся… – он нервно сглотнул, – Я никогда тебя не забуду тебя, Алиса.

В тот момент, когда я подняла глаза, он уже отвернулся и медленно уходил, подняв с земли и закинув на плечо, сумку. По щеке скатилась слеза, и упала на развернутый рисунок, мой подарок Жене. Я из-за всех сил пыталась сдержаться. Ко мне подошел Аск, и осторожно приобнял. Все тело пронзила мелкая дрожь, и слезы уже не стесняясь, одна за другой, сбегали по моим щекам, обжигая кожу.

Я смотрела им в след, пока темные дрожащие силуэты не скрылись из виду за поворотом, уходящей за лес, дороги. Как я не старалась, но я так и продолжала плакать, пока Аск заботливо не прижал меня к себе. Я торопливо вытерла слезы, и сжала в руке рисунок. Мы молча вошли в дом, где я прямиком направилась спать, а Аск остался в гостиной. Уснула я сразу, спала крепко и без снов, до позднего вечера. Проснулась с тяжелой головой, и сразу отправилась вниз, выпить чего-нибудь горячего. Аск беседовал у входной двери, с каким-то пожилым мужчиной, держащим за руку маленького ребенка. Мальчик лет трех, светился от счастья, рассматривал какую-то вещицу у себя в руках. Видимо дедушка выбрал ему подарок по душе, в волшебной лавке Виела.

Когда Аск закрыл за ними дверь, я вышла на лестницу.

– Неужели покупатели?

– А чему ты так удивляешься? – Виел убрал волосы за уши и покосился на меня.

– Ну разве никого не настораживает непонятное здание, выросшее в их городе из неоткуда, с не менее странным хозяином и товаром.

– Не обижай мой дом, Алис. – Аск улыбнулся и прошел на кухню.

Он налил нам чай, и сел за стол. Шторы были уже опущены, горело несколько свечей. Нас окружали тишина и полумрак. Только иногда из каминной комнаты до нас доносился шелест. Это Лиис чистила перышки, явно готовясь ко сну.

– Этот дом не так прост, как тебе кажется. – он положил ноги на соседний стул и отпил горячий напиток из кружки.

– Ну, если брать в расчет, тот факт, что он путешествует по мирам, таская тебя за собой и вынуждая быть с ним неразлучно, ты прав. Он не так прост.

– Это только маленькая частичка его мощи. – Виел подмигнул, а я не унималась.

– Мощи? – ухмыльнулась я и подперев руками голову, продолжила. – Чего же он еще умеет?

– Он предстает перед каждым жителем того или иного мира только так, как считает нужным. Если он решит слиться с окружающим пейзажем, то любой прошедший мимо, или решивший заглянуть, будет, безусловно уверен, что моя лавка здесь стояла с незапамятных времен. И я добрый друг всех, кто живет поблизости. Кстати только что, к нам заходил наш сосед, со своим внуком. В очередной раз, – Аск поднял указательный палец, заостряя на этой фразе, мое внимание, – прикупить, что-нибудь интересное у старого знакомого.

– Неужели дом на это способен?

– А как ты думаешь, – Аск все улыбался, ласковым взглядом скользя по интерьеру, словно демонстрируя этому месту свою любовь, – долго бы я смог оставаться так в ином мире, без маскировки?

– Ты так говорил о нем, словно он живой.

– Правильно. И у него есть чувства. Он не приемлет предательства, он не даст меня в обиду. И не любит когда его недооценивают, так что советую его уважать.

– Хорошо, хорошо. Как-нибудь куплю ему новенькую, красивую дверную ручку.

– Это вряд ли его обрадует. – расхохотался Аск, – это все равно что я куплю тебе в подарок чужой, человеческий палец. А вот от нового ковра в парадную, я думаю, он бы не отказался.

– Как ему будет угодно. – я откинулась на спинку стула, и запрокинула голову, – Прошу Аск, скажи мне, что я поступила правильно.

– Правильно в чем? – Аск озадачено приподнял одну бровь, и потер висок.

– Что не пошла с ними. – я выпрямилась, и с опаской посмотрела ему в глаза. Там я ждала увидеть осуждение, за то, что мечусь из стороны в сторону, не зная чего хочу и впутывая в это окружающих меня людей. Я это прекрасно понимала, но его осуждения на этот счет, очень боялась.

– Здесь нет вариантов правильно, или наоборот, неправильно. Мы не можем предугадать наперед, во что выльются в будущем наши решения и поступки. Любой финал зависит не от нас одних. Не суди себя заведомо в чем-то. Хочешь идти с ними? Иди. Не хочешь, оставайся здесь. Я всегда буду рад твоей компании, ты же знаешь.

– Я хочу пойти с ними, но и не хочу оставлять тебя. Я не могу так просто уйти. Неизвестно, как надолго, затянуться наши поиски, и как скоро мы с тобой увидимся, и увидимся ли вообще.

– Делай сначала то, что не терпит отсрочки. – Аск потянулся ко мне и взял за руку, – Тебе ведь нужно найти Влада?

– Да. Но если я его найду, – я опустила голову и нервно постукивала пяткой об пол, – то вернусь домой. И тогда точно тебя никогда больше не увижу.

– Перед тобой закроются все порталы? И ты уверена, что мой дом, внезапно не окажется рядом с твоим? Вместо какого-нибудь популярного, питейного заведения, к примеру.

Я улыбнулась и подалась вперед.

– Если бы только знал, насколько волшебен ты, а не твой дом. Я счастлива, быть твоим другом.

– Я счастлив, что встретил тебя. И что почти следом за тобой, в моем доме оказался еще один друг, молчаливый, но верный и напоминающий о тебе.

Мы замолчали, глядя друг на друга, но каждый погруженный в свои собственные мысли. Первым заговорил Аск.

– Так что ты решила? Если хочешь нагнать их, то стоит выйти как можно раньше. Еще до рассвета, как только рассеется ночь и посветлеет небо. И лучше будет, если я найду тебе лошадь. В путь ты выйдешь, переодетой в мальчишку, для твоей же безопасности.

– Ты думаешь, мне стоит идти?

– Я думаю, что ты давно все решила, а я лишь озвучил твои мысли. И лучше нам начать собираться уже сейчас. Но сначала я попрошу у соседа лошадь. Есть у меня одна вещица, лошадь сможет вернуться одна домой, когда доставит тебя до твоей цели.

– Но я не умею ездить на лошади? – я занервничала, торопливо заплетая и убирая волосы.

– Боишься?

– Нет, – замотала я головой, Виел лишь ухмыльнулся, – просто я, ни разу, не сидела верхом.

– Когда то ведь надо начинать. – Аск встал из-за стола и улыбнулся. – Ты быстро всему учишься. Главное не показывай свой страх лошади и наберись мужества.

Я испугано подняла брови. Проводила взглядом, уходящего, к дверям, Аска. Он вышел на террасу и окрикнул кого-то. Потом вдруг моя голова словно прояснилась. Я ведь столько уже пережила, и сотворила столько всего, что раньше мне казалось невозможным. Что мне какая-то лошадь? Впереди были вещи куда сложней. Я решительно поднялась следом и пошла, отыскивать Ткамачи и свой рисунок.

Мы управились к указанному Аском, времени. Одетая, в рубаху, вязанную серую шапочку, и такие же серые, брюки с жакетом, я стояла возле рыжего мерина, с коротко остриженной гривой. Аск уже водрузил на него мою сумку и крепко закрепил, с собой дал карту и указал, куда направились ребята, не став, на всякий случай, делать отметку. Оружие с собой он мне тоже не разрешил взять, лишь маленький походный нож, но очень острый. Было довольно прохладно. Я с грустью смотрела на его дом, и не решалась посмотреть на дорогу, по которой мне нужно было умчаться в неизвестность. На плече Аска, гордо восседала Лиис, изредка подавая, свой высокий, скрипучий, голос. Я волновалась, я боялась. Сердце заходилось, а ноги дрожали. Я в первый раз одна. Совсем одна, и я не знаю, что ждет меня впереди. Не знаю, что оставлю за собой и чего достигну. Может я на первом же повороте, свалюсь с моего коня, и меня в бессознательном состоянии ограбят и придушат в какой-нибудь канаве. Умею же я себя настраивать!

Я поднялась на террасу. Лорд Виел улыбаясь, повернулся к Лиис и едва слышно шепнул: «Проводи ее». Лиис оттолкнулась могучими лапами, и хлопнув крыльями, над нашими головами, взлетела в небо.

– Мой оберег у тебя?

– Да, Аск, – я провела рукой по груди, – Я не расстаюсь с ним.

– Чудесно, – он смахнул с лица мешавшие прядки, – Напиши мне, как доберетесь.

– Обещаю.

Он шагнул вперед и обнял меня. Я уткнулась носом в его грудь, и крепко ухватилась за его пиджак. Я снова от него ухожу, я снова расстаюсь с ним. Я так не хочу, так не хочу оставлять его.

– Иногда забывай все же о логике и думай сердцем, оно часто говорит правду. Я буду защищать тебя, как смогу. И так долго, как смогу. Что бы ни случилось, я всегда буду рядом. Обещаю. Я из-за всех сил буду стараться. Ты только не бойся. Обещаешь?

– Обещаю. – прошептала я. Его густой, низкий голос, приятными потоками струился внутри меня. Он окутывал, согревал, изменял меня. Я хотела его слушать бесконечно. Всегда. Но за спиной взбрыкнул рыжий конь и я отшатнулась. Аск улыбался, а глаза были печальными, это не возможно было скрыть за улыбкой.

Я махнула рукой, взобравшись на коня, и слегка ударила поводьями. Жеребец тронулся, плавно ступая, он набирал ход, и ускорялся. Я еще раз обернулась на замершего словно статуя, Лорда. И осторожно развернувшись, устремила свой взгляд на простирающуюся к горизонту дорогу, уходящую в обратную сторону от города. Небо с каждым ударом копыт, становилось все светлее, мы двигались навстречу солнцу. Но вдруг на горизонте, я увидела темное пятно, которое быстро росло, с моим приближением, не правдоподобно быстро. Когда я поняла, что это клубы пыли, поднимающиеся от копыт, доброй сотни оседланных скакунов, было уже поздно тормозить и поворачивать назад. Но я потянула поводья на себя и послденее, что увидела – это огромную, грязную лапищу наездника, тянувшуюся к моей голове, но ухватившую за грудки. Резким рывком я была выброшена из седла, прямиком в дорожную пыль. Отбив себе все, что только было можно, я корчилась среди проносившихся мимо меня тяжелых копыт, которые норовили размазать меня по этой дороге, пока чья-то здоровенная ручища не подняла меня за шкварник. Так я очутилась на шее какой-то лошади, которая уносила меня обратно в город.

Вдруг часть этой стаи остановилась, я приподняла голову и увидела, как четверо, одетых в черные одежды, здоровяков вломились в дом Виела, остальные же рассредоточившись, бесцеремонно сметая двери, срубая замки, влетали в другие дома. Меня снова, словно мешок тряпья швырнули с лошади, на землю. Я из-за всех сил пыталась подняться и разлепить, слезившиеся то ли от пыли, то ли от боли глаза. Послышался грохот, я щурясь, высматривала источник. Это был дом Виела, из него один за другим вылетали, потрепанные нападавшие. Один из них уже бежал к всадникам и рассерженно кричал. На что мужчина в черном плаще, восседавший на иссиня-черном жеребце, рыкнул коротко в ответ. Вдруг откуда-то сзади показался щупленький старик с тремя факелами и протянул их, неудачливым завоевателям. Я не успела осознать весь ужас происходящего, пока один из факелов прямиком не отправился на крышу лавки Лорда. Я из последних сил выхватила походный нож, и кое как встав на ноги кинулась к всаднику в плаще, но сделав всего пару шагов, была сбита чьей-то ногой. Корчась от боли в пыли, я рыдала, наблюдая как, вслед за первым, в дом полетели еще два факела, крыша уже полыхала. Огонь вздымался все выше, утопая в черных клубах дыма. Я забыла дышать, я не слышала этих варваров, не криков захваченных горожан, звона бьющихся стекол. Я кричала до хрипа, я звала Аска, я рыдала, не в силах, даже приподняться на руках, не говоря уже о помощи. Сквозь свои стенания я слышала надрывные вскрики, парящей, возле горящего дома, Лиис.

Я не верю! Этого не может быть! Это неправда! Дом исчезай! Ты же умный! Ты же волшебный! Исчезни, молю тебя. Спасайся, спасай своего друга. Нет, пожалуйста, перестань гореть. Не гори! Отпусти. Не убивай его…

– Аааааск… – сквозь рыдания, с хрипом, то и дело вырывалось у меня из груди, – Аааааск… пожалуйста Ааааск… помогитеее…

В глазах темнело. Меня куда-то волокли за шиворот. Я кричала, впиваясь пальцами в землю и упираясь ногами. Я готова была ворваться в дом и сгореть там заживо, как мой друг. Или умереть здесь, рядом. Поэтому не скупилась в выражениях и не церемонилась в поведении. Перед глазами стоял чернеющий, охваченный пламенем дом, с когда-то оранжевой терраской. Стекла в окнах полопались, оттуда вырвались языки пламени. Я обмякла, в ужасе таращась на огонь, поглотивший весь дом, и не оставивший никакой надежды. Сердце словно вырвали с корнем и вонзили в него сотни ржавых гвоздей, предварительно изодрав ими всю душу. Я глубоко дышала, не издавая не единого звука, в глазах стояли слезы, отчего то боявшиеся пролиться. И дернув связанными руками, попыталась встать, но ноги тоже были туго связаны. Я их совсем не чувствовала, не видела, что с ними. Я все смотрела на огонь. Не замечала ничего вокруг, а наблюдала лишь, как догорающий дом, удаляется от меня, а рассветные лучи слепят мои опухшие глаза, и мешают увидеть, одиноко бьющуюся в дыму, над кострищем, птицу. А в голове тихим, таким тяжелым эхом разносился голос Аска «… я всегда буду рядом… я всегда буду рядом… я всегда буду…».