Книга: Подземелья Ватикана - Андре Жид

Он, исцелённый арматурой божьей, Отныне очи устремил горе, А посему лишён поддержки Ложи И в результате крупно прогорел.

Его свояк, потомственный вельможа А также бонвиван и графоман, Намаразмил сумняшеся ничтоже Академичный, вроде бы, роман

(По мнению отца, большую лажу) И ко всему впридачу отыскал В замызганной квартирке бельетажной, Как оказалось, брата-байстрюка.

Маман того со многими грешила, А он по жизни выработал план Посредством внутримышечного шила Глушить в себе геройство и талант.

Быть может, и дала б плоды метода, Не обратись в религию свояк, Освободив вакансию урода, Без коего немыслима семья.

Кому ж, как не герою, это место Подходит лучше всякого поста: Намеренно грешить за всё семейство, Которого внезапно частью стал!

Тут как на зло, а может, просто к ряду, Ещё один возьми да подвернись Свояк, что как типаж был зауряден, Зато самоотвержен как папист...

Так, видно, повелось во время оно: В том, что судьба хватает за грудки, Не бесы искусители виновны, А разного калибра свояки.

И ежели, с родителей кончиной, Они уже семейства во главе — Искать другой не надобно причины, Тем более, что их отнюдь не две.

И дело не в мошеннической касте С довольно артистичным главарём, Мы просто рыбы — символ христианства. И, словно рыбы, с головы гниём!

Понять, что мир прогнил, не нужен сканер. Но сами мы, конечно, ни при чём. Секрет сокрыт в кавернах Ватикана, Где Папа вероломно заточён.

И есть престол занявший узурпатор. Назвался головой — ответ держи За нашу страсть к унынию, разврату, Чревоугодью, алчности и лжи!

Хоть я и не настаиваю, будто Всё это в свой роман хотел вложить, При этом основательно запутав, (Хотя как знать?) французский классик Жид.

P.S.

Конечно, отзыв спойлерами грешен, Но, в свете вышесказанного мной, Я в этом аки агнец незамешан, Поскольку найден, кто всему виной! :)

«Сколько ни воображай, «что было бы, если бы», всегда останется дырочка, через которую проглянет непредвиденное… » (с) «Подземелье Ватикана»

Интересная задумка, которую приправили щепоткой юмора, добавили лёгкой странности на кончике ножа и искусно украсили переплетением судеб. Читается на одном дыхании. Очень хорошо показано, как люди умеют додумывать то, чего нет, опираясь на сомнительные совпадения, как легко нас, людей, запутать, как просто для нас скинуть все свои проблем просто на то, что "папу подменили".

Черт побери! Когда кто-то из ваших хворает, вы тоже прекрасно умеете вызвать врача, но когда исцеляются ваши болезни - медицина тут не при чем: все дело в молитвах, которые вы читали, пока врач вас лечил. А если выздоравливает тот, кто в церковь не ходит, это же, черт побери, нахальство с его стороны!

Не могу точно выразить мысли, которые у меня возникли после прочтения этого несколько абсурдного чтива, тем не менее читается легко, опять же классика, а она , как жизнь показывает, бывает разной).

Детективный сюжет о безбожниках, авантюра с именем церкви на устах, что может быть более бунтарским? Автор тонко издевается над своими персонажами-карикатурами, придает им уродливые сатирические черты, использует алогичность героев для создания атмосферы гротеска, дурачится, пуская в ход ничем не сдерживаемую фантазию.

Целую коллекцию дураков собрал в «Подземельях Ватикана» Андре Жид. Здесь есть дураки поучающие и благочестивые, упрямые и отрицающие, ученые и невежи, воинствующие атеисты и набожные лицемеры, дураки развивающиеся и закосневшие, примитивные и вычурные, ханжи и мошенники, хищники и жертвы...

Герои романа преступают черту дозволенного, им начхать на моральные нормы, они эгоистично делают то, что вздумается. При этом особого смысла в поступках героев нет, есть только вседозволенность ради вседозволенности, есть попытка стать вершителями, равными богу. Для чего? Да просто чтобы испытать абсолютную свободу, выяснить, какую грань может преодолеть человек, чтобы совершить немотивированное бесцельное действие. Для героев шляпа дороже человеческой жизни, а собственная жизнь абсурдна и зиждется на изменчивой «временной морали», ведь они игроки, получающие от Игры ни с чем не сравнимое удовольствие.

Некая недосказанность в финале произведения лишь добавляет нелепости и несуразности книге. В некотором роде этот роман – гимн ахинее и ереси, житейской дребедени и благоглупости.