Текст книги "Голудница – Полудница"

Андрей Днепровский-Безбашенный
Голудница – Полудница

(тётя Валя горько плачет…)

Тётя Валя горько плакала по пути домой. Нет, в речку мячик она не уронила…, не ушел от неё любимый человек, не предал и не изменил, никто из её родственников не умер, все слав богу пока были живы, не заболела она неизлечимой болезнью, не обидел её никто…, не обнёс и не обделил. И вообще, та причина, из-за которой она так неудержимо плакала, была проста до полного невежества и самого бесстыдного безобразия. Тётя Валя просто допустила, маленький брак в работе, что, в общем-то, по своей сути, являлось сущей мелочью. Ей хотелось думать, что все эти мелочи так, ерунда, но в жизни, как известно мелочей – не бывает!

Дело в том, что из-за такого малюсенького пустячка, как вовремя не забрать покойника был вдребезги развенчан миф о том, что на тот свет путь – открыт! Но здесь, увы, тоже нарисовались свои проблемы, да ещё какие…, под коим девизом «На тот свет – без проблем» и работала тётя Валя диспетчером в службе, где или куда забирают после жизни умерших.

На самом деле тётя Валя была ещё молодая девчонка, которая только хотела ещё выйти замуж. Создавать семью, сами, знаете, дело хлопотное, нужны деньги, поэтому Валентина устроилась на эту работу, где ей серьёзно доплачивали за вредность. Правда до этого она и так неплохо подрабатывала по вызову, наденет, бывало, она мини юбку, наведёт боевой раскрас и… – вперёд! Но сейчас ей пришлось эту подработку оставить по известным причинам, дабы не было плохих разговоров и не дошло всё это до жениха, образ которого уже вполне реально так прорисовывался.

А тётей Валей её прозвали за то, что привязалась к ней девочка, которую её напарница оставляла иногда на работе, деть дочку было временно некуда, та стала называть Валю тётей, так за Валей потом это и закрепилось – тётя Валя. Тётя Валя часто рассказывала девочке сказку про Голудницу-Полудницу, милую блудницу, которой в жизни не повезло.

Любимая всеми Валюша была, как и все в молодости, слегка легкомысленная и маленько неопытная.

На работе она, часто слыша разные разговоры по рации из машин, что развозили по моргам покойников.

– Помнишь того симулянта, что в больнице лежал возле окна…?

– Ну, помню… А что?

– Вчера – помер. Говорят, пытался спасти свою загробленную жизнь… Он у нас в мешке на втором ярусе, тяжелый зараза, еле, еле допёрли. Разожрутся при жизни и таскай их потом окаянных, пока спину не надорвёшь, ладно, если лифт есть, и то тащи его на хребте до самого посинения – сетовали на свои трудности работники начала конца жизненного пути – Петрович-то со второго экипажа вчера спину себе надорвал, теперь мается бедолага. А всё из-за денег, всё из-за них проклятых, да ещё всё от жадности, Петрович от жадности удавиться был прямо готов.

У Вали была модная прически и белый лавсановый халат, который искрил и был такой трескучий, как Сибирский мороз. Когда Валя ухода с работы и снимала халат, в котором по ошибке её можно было принять за врача, то становилась обычной игривой девушкой, и, глядя на неё никто, никогда бы не мог подумать, в какой службе она работает. Правда, запах у неё был такой специфичный, что никакие, даже самые дорогие духи не брали. А работала Валечка хорошо, её портрет висел на доске почета в строю лучших работников, взявших, ой, нет, простите, взваливших на свои хрупкие плечи новую культуру обслуживания, что бы всё, так сказать было на высшем уровне, что бы умершие подолгу не залёживались среди живых, что согласитесь – тоже не плохо.

Валюша работала по суткам, сутки на службе, сутки «отсыпных» и двое дома. Да, мечтала она на работе, мечтала, но к своей работе сразу привыкла, стала молодым специалистом, с

...

конец ознакомительного фрагмента