Текст книги "Спасибо, космос!"

Андрей Егоров

Спасибо, космос!

Суд вынес вердикт – Иванова назначить испытателем нового космического корабля. Неожиданное решение судей сделало Иванова счастливым.

– Вы мужественный человек, – конструктор Кузякин тряс смертнику руку, затянутую в плотную синтетику скафандра. – Скажите, – поинтересовался он после короткой паузы, – вам раньше приходилось участвовать в испытаниях?

– Бывало, – ответил Иванов уклончиво.

– А в космической области вы не работали? – продолжил задавать бессмысленные вопросы конструктор.

– В смежных областях, – Иванова смущала собственная социальная неустроенность. Говоря о «смежных областях», он имел в виду погрузку руды на орбитальный челнок.

– Как любопытно. В каких именно?..

– Во многих. Так сразу и не вспомнишь. – Больше всего Иванову запомнился громадный транспортник, в багажное отделение он битые сутки вместе с андроидами затаскивал чемоданы толстосумов.

– Знаете, это экспериментальная модель. Я совсем не уверен, что все пойдет так, как мы запланировали. Собственно говоря, при таких скоростях нельзя быть уверенным ни в чем. Поэтому я и сказал, что вы – мужественный человек. Мы задействовали теорию струн, чтобы его построить. Деформационный двигатель. Единственный в своем роде. Искажатель пространства и времени. Я вам объясню принцип. Дело в том, что…

– Пал Петрович, – устало окликнул Кузякина полковник Стародуб. Военный чин присутствовал на полигоне с ответственной миссией – не дать ученым мужам сорвать эксперимент. Военные по привычке думали, что дисциплина и точность исполнения – прерогатива армии. А все остальные, даже обладатели высоких степеней, когда доходит до дела, способны проявить удивительное разгильдяйство. Примером могло послужить нынешнее поведение конструктора, который, кажется, собирался просветить преступника насчет устройства новейшего двигателя – поступок безответственный и недопустимый.

Стародуб считал испытателя человеком малозначительным в масштабах истории и для общества, в общем, бесполезным и даже вредным. Для него должно быть настоящей удачей, что он сослужит службу своей стране. Были в свое время и обезьяны, и собачки – Белка со Стрелкой, которых запускали на орбиту, чтобы проверить, выживет ли в подобных условиях живое существо. Это было ошибкой, полагал полковник, куда разумнее, конечно же, использовать для этих целей людей, чтобы увидеть, чем чреват подобный перелет. Вряд ли этот молодой человек выживет. А если даже этот первый, экспериментальный перелет окажется удачным, на Земле он будет помещен в специальную лабораторию, где за его здоровьем будут наблюдать долгие годы. Да и оттуда он выйдет после серии специальных тестов, часть из которых смертельно опасны. В общем, свобода в этой жизни ему не грозит.

– Ну, что ж, юноша, успеха нам… и вам. – Конструктор смущенно улыбнулся – его тревожило чувство вины – и направился к бункеру. Стародуб и прочие наблюдатели в погонах потянулись следом. Полковник по пути обернулся, глянул на испытателя в последний раз. В глубине души он был уверен, что корабль разнесет сразу после старта, или он канет в небытие, как две предыдущих беспилотных модели – предполагалось, что они аннигилировали.

А Иванов захлопнул «забрало» скафандра и полез в ракету.

Внутри было тесно, из стен торчали провода, пульт щетинился рядами тумблеров. Мелькали невеселые огоньки, не предвещавшие путешественнику ничего хорошего.

Испытатель опустился в кресло, положил руки на подлокотники и замер. До старта оставались считанные секунды, он немного волновался. Но не настолько, чтобы паниковать. Не таким человеком был Иванов, чтобы переживать из-за возможных поломок. Детство свое он провел в трущобах лунного мегаполиса. Школу жизни прошел на руднике кратера Тихо, где работал на равных с роботами и андроидами. Да и потом вся его жизнь была черной полосой лишений и крайней нищеты. Экономика Великой земной империи в одночасье рухнула в середине двадцать второго века, хотя нич

...

конец ознакомительного фрагмента